IvanBrk

Он сидел в углу паба у самого, спускающегося почти до широкого деревянного стола, ската кровли и только время от времени бросал в нашу сторону быстрые взгляды.

- Смотри, - шепнул мне мой однокашник, с которым мы решили пропустить по паре кружечек эля теплым июльским вечером,- Смотри, какой интересный старик. Я посмотрел. Британец, как британец. Только весьма пожилой. Лет 70, если на первый взгляд и с большой скидкой. Одет обычно. Рогов на лбу не растет. Пьет свой эль и, похоже, не первую уже кружку.

Лондон вообще заполнен очень интересными персонажами, да и я, находясь здесь на стажировке, далеко не первый раз замечаю, как народ пытается распознать русскую речь, понять, на каком языке мы с друзьями говорим.

Вот и этот, подумал я, просто к нам прислушивается в любопытстве, кто же мы такие и откуда нас в этот, ничем исторически не примечательный паб занесло. Британца, похоже, хорошо знали и обслуживали по его любому жесту, стоило тому махнуть рукой.

Неожиданно, перед нами возник бармен. Он пожал плечами, подвинул кружки и поставил бутылку виски и три толстых стакана. Мы не успели удивиться, как пожилой человек подошел к нашему столику.

- Вы ведь русские, да? – спросил он по-русски. Это было неожиданно, но мы ответили утвердительно.

- Я знаю русский, работал после войны в нашем посольстве в Москве. – предупредил наш вопрос англичанин и добавил,

- Прошу принять от меня виски и позволить с вами выпить.

После нескольких тостов, мы с другом расслабились, разговорились, а пошла действительно простая и легкая беседа. Кто мы, кто он, какие профессии, что интересного, что забавного, какие анекдоты…

Неожиданно, англичанин, а мы уже знали, что он на самом деле шотландец и зовут его Бенедикт, встал, поднял свой виски и сказал:

- Молодые люди, я предлагаю выпить за вашего Путина, за вас и за весь ваш народ, которому так повезло, что Путин ваш Президент.

Слов нет, мы поддержали тост. За Владимира Владимировича мы с другом всегда тост готовы поднять. А Бенедикт присел и его, что говориться, прорвало наболевшем.

- Вы себе не представляете, на самом деле, как вам повезло… Сделайте Путина нашим президентом… Скажу вам как было у нас еще лет 15 – 20 назад: кругом чистота, дисциплина, порядок, уважение, закон… А сейчас?

Сейчас вечером просто страшно на улицу выходить. Ведь, я уже старик, если нападут, то не отобьюсь. Могут и убить за пару монет.

Мигранты приезжают тысячами, заселяют целые районы. На улицах грязь и мусор, живем как в средневековье.

Но, по телевизору об этом молчат, по радио и в новостях сплошная политкорректность, да гуманизм, да толерантность, да терпимость, да мультикультурализм…

А в какие районы зайдешь – арабские кварталы, негритянские гетто, средневековье какое-то, грязь, отбросы, дикость… Могут побить просто за то, что ты белый и местный. А в новостях ничего про это.

Только и говорят, как плохо у вас в России, какие вы варвары, какие вы агрессивные… Но я работал в Москве в самые тяжелые времена, я знаю, что про вас говорят ложь… Это у нас теперь варварство…

Бенедикт наконец выговорился и наш вечер закончился на мирных и далеких от злободневности тонах. Но, прощаясь и договариваясь встретиться здесь же, в то же время и в такую же пятницу, он все же обронил:

- Эх, фантастика, конечно, но был бы ваш Путин нашим премьером, я уверен, к Британии опять вернулось бы уважение...

Целый месяц пришлось просидеть в блокаде русским миротворцам, которые разместились между двумя враждующими сторонами, вчерашними жителями одной страны – Югославии. С одной стороны стояли хорваты, с другой – сербы.

– Мы стояли между ними на нейтральной территории, в городке Петреня, и не давали конфликту разгораться, чтобы не было вооруженных столкновений, – вспоминает салехардец Игорь Нагорняк, участник событий двадцатилетней давности.

ПРИКАЗАНО ДЕРЖАТЬ НЕЙТРАЛИТЕТ

Месячная блокада была вызвана возобновившимися бомбежками бывшей Югославии. Из-за непрекращающихся авианалетов НАТО, от которых в основном страдали сербские земли, была разрушена вся инфраструктура. Пришло указание русской группировке: помогать мирному населению. Во время этой осады для местных жителей, в основном сербов, усугубилась ситуация с продуктами.

Десантник Нагорняк был в составе Северной группировки войск ООН. По международному соглашению она не имела права принимать чью-либо сторону.

– Вообще-то весь западный мир считал хорватский народ ущемленным, несчастным и поэтому всячески оказывал поддержку, ну а мы, славяне, помогали сербскому народу, – говорит Игорь Нагорняк.

ДВЕ СТРАНЫ, ОДНА ПРИСЯГА

Игорь Нагорняк, 18-летний парень, призвался на срочную службу в сложное для всего постсоветского пространства время, в 1992 году. Уже год, как рухнул СССР, но республики, ставшие независимыми, только формировали свои гражданские институты, поэтому на военной службе в Украине, куда призвали нашего собеседника, еще все было по-старому. Игорь служил в рядах десанта 39 Отдельной десантно-штурмовой бригады, что под городом Хыров Львовской области. Через полтора года отличной военной службы, за которые парень успел совершить 15 прыжков с парашюта, в часть пришла депеша о наборе добровольцев для прохождения контрактной службы в рядах войск ООН.

Отбор был жесточайшим, первым делом рассматривались солдаты, свободно владеющие английским языком. Потом начались учебные дни, в которые, кроме военного дела, преподавали особенности психологии и колорита югославского народа.

ТЯГА К МИРНОЙ ЖИЗНИ

Игорь заключил полугодовой контракт и вместе с другими ребятами спецрейсом был переброшен на территорию разваливающейся Югославии.

– По должности я был заместителем командира блокпоста, – вспоминает салехардец. – День проходил обычно: подъем и несение караульной службы.

Регулярно на боевой технике, в основном на БТРах, они патрулировали территорию, сопровождали миротворческие грузы с продуктами и топливом. Такие поездки считались боевыми выходами, потому что во время марша со стороны враждующих сторон систематически велся автоматный огонь.

Рядом стоял Французский Иностранный легион. Оказывается, в его рядах тоже проходили службу выходцы из бывшего Советского Союза, и поэтому между двумя отрядами возникла большая дружба.

– Они всё время переманивали нас, десантников, в свои ряды, – говорит ямалец. – Небезуспешно. Из нашего батальона, к примеру, к ним перешло трое, у них уже истек срок контракта, а дома, на Родине, из-за постперестроечного бардака не было никакой ясности в будущем.

Игорь признается, что у него тоже проскальзывала мысль о переходе к французам, но все-таки тяга к мирной жизни перевесила, и он отказался.

– Каждый должен заниматься чем-то своим, – говорит он.

Из-за блокады ему пришлось провести на чужой территории 7 месяцев вместо полугода. Перед отлетом командующий Северной группировкой войск ООН вручил русским десантникам памятные медали «За отличную службу в войсках ООН».

ШКОЛА БУДУЩЕЙ ЖИЗНИ

– Поначалу во мне бурлил юношеский максимализм, всё время тянуло обратно, на службу, а потом познакомился со своей будущей женой, и началась совсем другая, уже взрослая жизнь, – смеется Игорь.

Салехардец горд тем, что проходил службу в рядах ВДВ. Он еще в детстве поставил перед собой цель: стать обладателем голубого берета. Примером был его родной дядя, военный, который два года прослужил в Афганистане. Юный Игорь во всем на него равнялся.

Если бы не служба в армии, то, по словам Игоря Нагорняка, генерального директора собственного предприятия, он бы не добился того, что имеет сейчас.

– Армия – важный отрезок в моей жизни, она дала мне внутреннюю дисциплину, выдержку, – заверяет он. – Я до сих пор поддерживаю связь с сослуживцами, мы стараемся вместе отмечать важные для нас праздники.

Кстати, Международный день миротворцев ООН отмечается каждый год 29 мая, но для Игоря Ивановича самым волнующим и трогательным праздником остается День ВДВ.

Источник - Денис Рыбаков