AlexKap2015

Выдержки из записей заседаний глав правительств стран-участниц Берлинской (Потсдамской) конференции – СССР, США и Великобритании, 17 июля – 2 августа 1945 г.

Для справки:

Эттли Клемент Ричард - заместитель премьер-министра Великобритании (1942—1945)

Бирнс Джеймс Френсис - Госсекретарь США (1945-1947)

Вопрос раздела германского военного флота

Запись первого заседания глав правительств, 17 июля 1945 г., 17 час. 08 мин.

Черчилль. Кому быть председателем на нашей конференции?

Сталин. Предлагаю президента США Трумэна.

Трумэн. Я предлагаю также начинать наши заседания в четыре часа вместо пяти.

Сталин. Четыре? Ну хорошо.

Черчилль. Мы подчиняемся председателю.

Трумэн. Если это принято, отложим рассмотрение вопросов до завтра, до 4-х часов дня.

Сталин. Отложим. Только один вопрос: почему г-н Черчилль отказывает русским в получении их доли германского флота?

Черчилль. Я не против. Но раз вы задаете мне вопрос, вот мой ответ: этот флот должен быть потоплен или разделен.

Сталин. Вы за потопление или за раздел?

Черчилль. Все средства войны - ужасные вещи.

Сталин. Флот нужно разделить. Если г-н Черчилль предпочитает потопить флот, он может потопить свою долю, я свою долю топить не намерен.

Запись второго заседания глав правительств. 18 июля 1945 г., 16 час. 18 мин.

Главы государств о вездесущих СМИ

(Трумэн открывает заседание.)

Черчилль. Есть один вопрос вне порядка дня, не особенно важный с точки зрения международных отношений, имеющий временное значение, о котором я хотел бы поговорить. Во время нашей встречи в Тегеране представителям печати было очень трудно получать какие-либо сведения о работе конференции, а во время Ялтинской конференции - совершенно невозможно. В Берлине собралось около 180 корреспондентов, которые бродят по окрестностям в состоянии неистовства и возмущения.

Сталин. Это целая рота. Кто их сюда пропустил?

Черчилль. Они находятся, конечно, не здесь, не внутри этой зоны, а в Берлине. Конечно, мы можем работать спокойно {55} только при условии сохранения секретности, и эту секретность мы обязаны обеспечить. Если оба мои коллеги согласятся со мной, то я, как старый журналист, мог бы переговорить с ними, объяснив им необходимость сохранения секретности нашей встречи, сказал бы им, что мы относимся к ним с симпатией, но не можем рассказать то, что здесь происходит. Я считаю, что надо им погладить крылья, чтобы они успокоились.

Сталин. Чего они хотят, каковы их требования?

Трумэн. У каждой из наших делегаций имеются специальные представители по вопросам печати, и их дело защищать нас от претензий корреспондентов. Пусть они занимаются своим делом. Можно поручить им переговорить с журналистами.

Черчилль. Я, конечно, не хочу быть ягненком, которым жертвуют. Я могу переговорить с ними, если будет гарантия генералиссимуса в случае необходимости выручить меня войсками.

О послевоенной Германии

Черчилль. Я хочу поставить только один вопрос. Я замечаю, что здесь употребляется слово "Германия". Что означает теперь "Германия"? Можно ли понимать ее в том же смысле, как это было до войны?

Трумэн. Как понимает этот вопрос советская делегация?

Сталин. Германия есть то, чем она стала после войны. Никакой другой Германии сейчас нет. Я так понимаю этот вопрос.

Трумэн. Можно ли говорить о Германии, как она была до войны, в 1937 году?

Сталин. Как она есть в 1945 году.

Трумэн. Она все потеряла в 1945 году, Германии сейчас не существует фактически.

Сталин. Германия представляет, как у нас говорят, географическое понятие. Будем пока понимать так. Нельзя абстрагироваться от результатов войны.

Трумэн. Да, но должно же быть дано какое-то определение понятия "Германия". Я полагаю, что Германия 1886 года или 1937 года - это не то, что Германия сейчас, в 1945 году.

Сталин. Она изменилась в результате войны, так мы ее и принимаем.

Трумэн. Я вполне согласен с этим, но все-таки должно быть дано какое-то определение понятия "Германия".

Сталин. Например, думают ли установить германскую администрацию в Судетской части Чехословакии? Это область, откуда немцы изгнали чехов.

Трумэн. Может быть, мы все же будем говорить о Германии, как она была до войны, в 1937 году?

Сталин. Формально можно так понимать, по существу это не так. Если в Кенигсберге появится немецкая администрация, мы ее прогоним, обязательно прогоним.

Запись четвертого заседания глав правительств. 20 июля 1945 г., 16 час. 08 мин.

Удобный маршрут для Черчилля

Трумэн. Нужно установить время и место встречи Совета министров иностранных дел. Я готов предоставить решение этого вопроса самим министрам иностранных дел.

Черчилль. Я совершенно согласен с тем, что этот вопрос должен быть обсужден, но у меня существует мнение, что таким местом должен быть Лондон; здесь должно быть постоянное место секретариата, а заседания могут иметь место и в других пунктах, если это будет угодно. В подтверждение своего взгляда я хочу напомнить, что Лондон является той столицей, которая более других находилась под огнем неприятеля во время войны. Насколько мне известно, это самый большой город в мире и один из старейших городов мира. Кроме того, он находится на полдороге между США и Россией.

Сталин. Это самое главное. (Смех.)

Про передачу Польше части территории Германии

Сталин. Наша концепция, концепция русских во время войны, при занятии территории противника состоит в следующем. Армия воюет, она идет вперед и не имеет никаких забот, кроме как выиграть сражение. Но чтобы армия могла двигаться вперед, она должна иметь спокойный тыл. Она не может воевать с врагом одновременно и на фронте, и в тылу. Армия хорошо воюет, если тыл спокоен и если тыл сочувствует ей и помогает. Представьте себе положение, когда немецкое население либо бежит за своими отступающими войсками, либо стреляет в спину нашим войскам. А польское население идет вслед за нашими войсками. При таком положении естественно стремление армии иметь в тылу администрацию, которая ей сочувствует и помогает. В этом все дело.

Черчилль. Существует еще вопрос о поставках. Вопрос о поставках продуктов питания - весьма важный вопрос, потому что эти районы являются основными районами, доставляющими продукты питания для германского населения.

Сталин. А кто там будет работать, производить хлеб? Кроме поляков, там некому работать.

Трумэн. Мы можем достигнуть соглашения. Я думаю, что существо вопроса, который стоит перед нами и нас волнует, состоит в том, какая будет администрация в этих районах. Нас интересует также вопрос о том, будут ли эти районы являться частью Германии или частью Польши в период оккупации. Вопрос заключается в следующем. У нас есть зона оккупации, у Франции есть зона оккупации, есть зоны оккупации у англичан и у Советского Союза. Я хочу знать, не входят ли районы, о которых идет речь сейчас, в советскую зону оккупации. Я думаю, что в надлежащее время мы сможем достигнуть соглашения относительно будущих границ Польши, но сейчас меня интересует вопрос об этих районах на период оккупации.

Сталин. На бумаге это пока немецкие территории, на деле - это польские территории, де-факто.

Трумэн. Что случилось с местным населением? Его там было, по-видимому, миллиона три.

Сталин. Население ушло.

Черчилль. Еще одно замечание - относительно заявления генералиссимуса Сталина о том, что все немцы покинули эти районы. Имеются другие данные, которые говорят о том, что там все-таки осталось 2–2,5 миллиона немцев. Конечно, эти цифры следовало бы еще проверить.

Сталин. Конечно, нужно проверить. Мы обсуждали вопрос о границе и пришли теперь к вопросу о продовольственном снабжении Германии. Если вы хотите обсуждать этот вопрос, пожалуйста, я не возражаю.

Сталин. Я согласен, что некоторые затруднения со снабжением Германии имеются, но главными виновниками этих затруднений являются сами немцы. Война привела к тому, что из этих 8 миллионов немцев там никого почти не осталось. Возьмите Штеттин: там было 500 тысяч населения, а когда мы вошли в Штеттин, там осталось всего 8 тысяч.

В Восточной Пруссии немцы поступили так: большая часть ушла на запад, в тыл к своим войскам, другая часть ушла в район Кенигсберга, к русским. Когда мы пришли в ту зону, которая предназначалась для приращения польской территории, там из немцев никого не осталось, остались одни поляки. Вот как обернулось дело.

В зоне между Одером и Вислой немцы бросили свои поля, поля обрабатываются и убираются поляками. Едва ли поляки согласятся отдать немцам то, что они обработали. Вот какое положение создалось в этих районах.

Мы не желаем, чтобы на наших руках оставалось огромное число немецкого населения без всяких продовольственных ресурсов. Возьмем, например, огромное население в Рурском бассейне, в районе угольных копей. Это население находится в зоне английской оккупации. Если для них не будет поставлено достаточно продовольствия, то в нашей собственной зоне будет такое положение, как в немецких концентрационных лагерях.

Сталин. Все равно Германия без импорта хлеба не обходилась и не обойдется.

Черчилль. Да, конечно, но она тем более не будет иметь возможности кормить себя, если у нее будут отняты восточные земли.

Сталин. Пусть покупают хлеб у Польши.

Черчилль. Мы не считаем, что эта территория является территорией Польши.

Сталин. Там живут поляки, они обработали поля. Мы не можем требовать от поляков, чтобы они обработали поля, а хлеб отдали немцам.

Черчилль. Кроме того, я должен указать на то, что условия в занятых поляками районах вообще являются очень странными. Например, мне сообщают, что поляки продают силезский уголь  Швеции. Они это делают в то время, когда у нас, в Англии, ощущается недостаток угля и предстоит самая холодная и самая жестокая зима без топлива. Мы исходим из общего принципа, что снабжение продовольствием и топливом Германии в границах 1937 года должно распределяться пропорционально количеству ее населения и независимо от того, в какой зоне находятся это продовольствие и этот уголь.

Сталин. А кто будет добывать этот уголь? Немцы не добывают, добывают поляки, они работают.

Черчилль. Но они работают в Силезии.

Сталин. Оттуда все хозяева сбежали.

Черчилль. Они ушли потому, что испугались военных действий, но так как теперь война закончилась, они могли бы вернутьcя обратно.

Сталин. Не хотят, и этому не очень сочувствуют поляки. Я говорю о предпринимателях, которые сбежали из угольного бассейна. Мы сами теперь покупаем уголь у поляков, как шведы, потому что у нас в некоторых районах, например в Прибалтике, угля не хватает.

Запись шестого заседания глав правительств. 22 июля, 1945 г., 17 час. 07 мин.

Про итальянские колонии

Сталин. Из печати, например, известно, что г-н Иден, выступая в английском парламенте, заявил, что Италия потеряла навсегда свои колонии. Кто это решил? Если Италия потеряла, то кто их нашел? (Смех.) Это очень интересный вопрос.

Черчилль. Я могу на это ответить. Постоянными усилиями, большими потерями и исключительными победами британская армия одна завоевала эти колонии.

Трумэн. Все?

Сталин. А Берлин взяла Красная Армия. (Смех.)

Черчилль. Я хочу закончить свое заявление, потому что г-н президент ставит под вопрос слова "британская армия одна завоевала". Я имею в виду следующие итальянские колонии: Итальянское Сомали, Эритрея, Киренаика и Триполи, которые мы завоевали одни в очень трудных условиях. Однако мы не ищем территориальных приобретений. Мы не хотим извлекать выгоды из этой войны, хотя мы и понесли большие потери. Конечно, что касается человеческих жертв, то они не являются такими большими, как те жертвы, которые понес Советский Союз и его храбрые войска. Однако из этой войны мы вышли большими должниками США.

Я должен сказать, что, когда я посетил Триполи и Киренаику, я видел работу, проделанную итальянцами по подъему и обработке земель; она замечательна, несмотря на тяжелые условия. Я хочу сказать, что, хотя мы не стоим за то, чтобы возвратить Италии ее африканские колонии, в то же время мы не исключаем возможности обсуждения этого вопроса. В настоящее время все эти колонии находятся в наших руках. Кто хочет их иметь? Если есть за этим столом претенденты на эти колонии, было бы хорошо, чтобы они высказались.

Трумэн. Нам они не нужны. Мы имеем у себя достаточное количество бедных итальянцев, которых нужно кормить.

Черчилль. Мы рассматривали вопрос о том, не подойдут ли некоторые из этих колоний для расселения евреев. Но мы считаем, что для евреев там не было бы удобно поселиться.

Мы не вполне понимаем, чего хотят наши русские союзники.

Сталин. Мы хотели бы знать, считаете ли вы, что Италия потеряла свои колонии навсегда. Если вы считаете, что она потеряла эти колонии, то каким государствам мы передадим их под опеку? Мы хотели бы это знать. Если об этом говорить рано, мы можем подождать, но когда-нибудь об этом придется сказать.

О Черноморских проливах и советских военных базах

Сталин. Я прошу предоставить слово Молотову.

Молотов. Я сейчас передам в письменном виде документ по вопросу о проливах на русском и английском языках. С нашей стороны имеются два вопроса, которые следует урегулировать. Заключение союзного договора означает, что мы {136} должны совместно защищать наши границы: СССР - не только свою границу, но и турецкую, а Турция - не только свою, но и советскую границу. Однако в некоторых частях мы считаем границу между СССР и Турцией несправедливой. Действительно, в 1921 году от Советской Армении и Советской Грузии Турцией была отторгнута территория - это известная территория областей Карса, Артвина и Ардагана. Вот карта отторгнутой турками территории. (Передает карту.) Поэтому мною было заявлено, что для того, чтобы заключить союзный договор, следует урегулировать вопрос об отторгнутой от Грузии и Армении территории, вернуть им эту территорию обратно.

Второй важный вопрос, который мы должны урегулировать,- это вопрос о Черноморских проливах.

Турецкому правительству были сообщены в устной форме те предложения, которые я передаю вам в письменном виде. (Передает президенту и премьер-министру текст записки на русском и английском языках.)

Черчилль. Разрешите прочитать?

Молотов. Пожалуйста.

Черчилль. (После прочтения записки.) Это очень важный документ, и он идет гораздо дальше того, о чем мы говорили раньше.

Молотов. Но тогда не было и речи о союзном договоре с Турцией.

Черчилль. Я полагаю, что все другие подписавшие конвенцию стороны также будут запрошены.

Молотов. За исключением Японии.

Черчилль. В связи с переданной запиской возникают совсем другие вопросы. Речь идет о русской базе в проливах, а также о том, что никто не может иметь отношение к вопросу о Дарданеллах и Босфоре и проходе через них, кроме Турции и Советского Союза. Я уверен, что Турция никогда не согласится на это.

Молотов. Такие договоры между Турцией и Россией существовали и раньше.

Черчилль. По которым Россия получала укрепленную базу в проливах?

Молотов. По которым вопрос о проходе через проливы решался только Турцией и Россией. Это - договор 1805 года и Ункяр-Искелесийский договор 1833 года.

Черчилль. Я хотел бы иметь возможность познакомиться с этими договорами. А сейчас я только хочу указать на разницу между внесенными предложениями и теми, о которых шла речь раньше.

Сталин. О каких предложениях шла речь?

Черчилль. В своих переговорах с Советским правительством я выразил готовность повлиять на турецкое правительство, чтобы оно согласилось на пересмотр Конвенции в Монтре. Это мое предложение остается в силе. Но я чувствую себя совершенно свободным в отношении новых предложений.

Сталин. Вы свободны.

Черчилль. Я не хочу не сдержать своего слова. Мне очень нравится достигать с вами соглашения.

Об украинцах в Италии

Молотов. Можно ли сейчас сделать сообщение о лагере советских военнопленных в Италии? Речь идет о находящемся под контролем британских властей лагере №5 в районе города Чизенатико, где находятся главным образом украинцы. Первоначально британскими властями было заявлено о том, что в лагере содержится 150 человек, но когда советский представитель посетил этот лагерь, то там оказалось 10 тысяч украинцев, из которых английское командование составило целую дивизию. Было организовано 12 полков, в том числе полк связи и саперный батальон. Офицерский состав был назначен главным образом из бывших петлюровцев, которые раньше находились на командных постах в германской армии. При появлении советского офицера в этом лагере 625 человек изъявили желание немедленно возвратиться в Советский Союз.

Черчилль. Мы приветствуем всякое наблюдение с вашей стороны. Я потребую специальный доклад по телеграфу. Возможно, что там было много поляков.

Молотов. Нет, там были только украинцы, советские подданные.

Черчилль. Когда все это приблизительно случилось?

Сталин. Мы сегодня получили телеграмму, а случилось это в последние месяцы.

Черчилль. Я ничего об этом не слышал до сих пор.

Запись седьмого заседания глав правительств. 23 июля 1945 г., 17 час. 10 мин.

Еще раз о Проливах и Турции

Трумэн. Первым вопросом повестки дня является вопрос о Турции и Черноморских проливах. Вчера мы прервали дискуссию ввиду того, что премьер-министр не закончил своего заявления.

Черчилль. Я вчера свое заявление закончил. Я объяснил, что не могу поддержать предложение о создании русской военной базы в проливах и не думаю, чтобы Турция согласилась с этим предложением.

Сталин. Вчера г-н Черчилль утверждал, что русские напугали турок, что одним из главных моментов, вследствие чего они оказались напуганными, является то, что русские и болгарские войска концентрируются в Болгарии. Я считаю нужным дать справку по этому поводу - для успокоения г-на Черчилля. Я не знаю, как его информировали турки, но я должен сказать, что в Болгарии у наc имеется две дивизии. Г-н Черчилль был напуган турками.

Черчилль. Сколько, по вашему мнению, имеется британских войск в Греции?

Сталин. Не менее пяти дивизий.

Черчилль. У нас там две дивизии.

Сталин. Это приблизительно сколько тысяч?

Черчилль. Приблизительно 40 000.

Сталин. У нас в Болгарии меньше, около 30 000.

Запись восьмого заседания глав правительств. 24 июля 1945 г., 17 час. 12 мин.

Молотов "прессует" Черчилля

Черчилль. По-моему, было согласовано, что свободное плавание через Черноморские проливы должно быть утверждено и гарантировано тремя великими державами, а также другими державами и что Соединенные Штаты войдут в такого рода организацию. Мне это представляется важным фактом.

Трумэн. Премьер-министр хорошо повторил мою точку зрения по этому вопросу.

Сталин. Насчет свободы прохода через проливы - это правильное предложение, эта мысль просится в решение по данному вопросу.

Черчилль. Мы надеемся, что гарантия свободного прохода со стороны трех великих держав будет гораздо действеннее, чем фортификация проливов.

Молотов. А как регулируется проход через Суэцкий канал, применяется ли к нему тот же принцип?

Черчилль. Суэцкий канал открыт для всех и в мирное время, и во время войны.

Молотов. Он находится под таким же международным контролем, который предлагается для Черноморских проливов?

Черчилль. Этот вопрос пока не поднимался.

Молотов. Если это такое хорошее правило, почему же оно не применено к Суэцкому каналу?

Черчилль. Мы имеем с Египтом договор, который нас совершенно удовлетворяет. Он действует в течение 70 лет, и до сих пор жалоб не было.

Молотов. Жалоб было много. Об этом следует спросить Египет.

Черчилль. Египет подписал с нами договор.

Молотов. Вы же говорите, что международный контроль лучше. Мы тоже предполагаем заключить договор с Турцией.

Запись девятого заседания глав правительств. 25 июля 1945 г., 11 час. 25 мин.

Вопрос о переселении немцев 

Черчилль. Есть еще один вопрос, который хотя и не стоит в повестке дня, но который следовало бы обсудить, а именно вопрос о перемещении населения. Имеется большое количество немцев, которых нужно переместить из Чехословакии в Германию.

Сталин. Чехословацкие власти эвакуировали этих немцев, и они находятся сейчас в Дрездене, в Лейпциге, в Хемнице.

Черчилль. Мы считаем, что имеются 2,5 миллиона судетских немцев, которых нужно переместить. Кроме того, Чехословакия хочет быстрее избавиться от 150 тысячнемецких граждан, которые были в свое время перемещены в Чехословакию из рейха. Согласно нашей информации, только 2 тысячи из этих 150 тысяч немцев покинули Чехословакию. Это большое дело - переместить 2,5 миллиона людей. Но куда их перемещать? В русскую зону?

Сталин. Большая часть их идет в русскую зону.

Черчилль. Мы не хотим их иметь в своей зоне.

Сталин. А мы и не предлагаем этого. (Смех.)

Черчилль. Они принесут с собой свои рты. Мне кажется, что перемещение по-настоящему еще не началось.

Сталин. Из Чехословакии?

Черчилль. Да, из Чехословакии. Пока перемещение идет в небольших размерах.

Сталин. Я имею сведения, что чехи предупреждают немцев, а затем выселяют их. Что касается поляков, то они задержали полтора миллиона немцев, чтобы их использовать на уборке урожая. Как только уборка в Польше окончится, поляки эвакуируют немцев из Польши.

Черчилль. Я считаю, что этого не следовало бы делать, принимая во внимание вопросы снабжения продовольствием, репараций и т.д., то есть вопросы, которые еще не разрешены. Мы оказались теперь в таком положении, когда у поляков имеется продовольствие и топливо, а у нас имеется население. Снабжение этого населения ложится тяжелым бременем на нас.

Сталин. Надо войти в положение поляков. В течение пяти с половиной лет немцы причинили им много страданий и обид.

Об энергетической безопасности Европы 

Сталин. Я думаю, что гораздо большее значение имеет вопрос о снабжении всей Германии углем и металлом. Рур дает 90 процентов металла и 80 процентов каменного угля.

Черчилль. Если уголь из Рура будет поставляться в русскую зону, то за эти поставки придется заплатить продовольствием из этой зоны.

Сталин. Если Рур остается в составе Германии, то он должен снабжать всю Германию.

Черчилль. А почему тогда нельзя брать продовольствие из вашей зоны?

Сталин. Потому, что эта территория отходит к Польше.

Черчилль. Но как рабочие в Руре будут производить этот уголь, если им нечего будет есть, и откуда они могут взять продовольствие?

Сталин. Давно известно, что Германия всегда ввозила продовольствие, в частности хлеб. Если не хватает Германии хлеба и продовольствия, она будет его покупать.

Черчилль. Тогда как сможет она заплатить репарации?

Сталин. Сможет заплатить, у Германии еще много кое-чего осталось.

Черчилль. Рурский уголь, правда, в нашей зоне, но я не могу взять на себя ответственность за какое-либо урегулирование, которое приведет к тому, что в британской зоне будет этой зимой голод, в то время как поляки будут иметь все продовольствие для себя.

Сталин. Неверно, они недавно просили помочь им хлебом, хлеба у них не хватает, они просили дать хлеба до нового урожая.

Черчилль. Я надеюсь, что генералиссимус признает некоторые из наших затруднений, как мы признаем его затруднения. У нас в Англии в этом году будет самая безугольная зима, потому что у нас не хватает угля.

Сталин. Почему? Англия всегда вывозила уголь.

Черчилль. Вследствие того, что углекопы еще не демобилизованы, у нас нехватка рабочей силы в угольной промышленности.

Сталин. Достаточно имеется пленных. У нас пленные работают на угле, без них было бы очень трудно. Мы восстанавливаем наши угольные районы и используем пленных для этой цели. 400 тысяч немецких солдат сидят у вас в Норвегии, они даже не разоружены, и неизвестно, чего они ждут. Вот вам рабочая сила.

Запись одиннадцатого заседания глав правительств. 31 июля 1945 г. в 16 час. 05 мин.

О военных преступниках

Трумэн. Последний вопрос - о военных преступниках.

Молотов. Советская делегация готова принять за основу проект британской делегации по этому вопросу с одной небольшой поправкой. Она предлагает, чтобы в последней фразе этого проекта, где говорится о том, что три правительства считают делом огромной важности, чтобы суд над главными преступниками {248} начался как можно скорее, после слов "главные преступники" были добавлены слова: «такие, как Геринг, Гесс, Риббентроп, Розенберг, Кейтель и др.»

Бирнс. Когда мы обсуждали этот вопрос вчера, я считал нецелесообразным называть определенных лиц или пытаться определить здесь их виновность. Каждая страна имеет среди нацистских преступников своих "любимцев", и если мы не включим этих преступников в список, то нам трудно будет объяснить, почему они не включены.

Сталин. Но в предложении так и сказано: «такие, как... и др.» Это не ограничивает количество, но создает ясность.

Бирнс. Это дает преимущество тем, кого вы называете. (Смех.)

Эттли. Я не думаю, что перечисление имен усилит наш документ. Например, я считаю, что Гитлер жив, а его нет в нашем списке.

Сталин. Но его нет в наших руках.

Эттли. Но вы даете фамилии главных преступников в качестве примера.

Сталин. Я согласен добавить Гитлера (общий смех), хотя он и не находится в наших руках. Я иду на эту уступку. (Общий смех.)

Закрытие конференции

Трумэн. Объявляю Берлинскую конференцию закрытой. До следующей встречи, которая, я надеюсь, будет скоро.

Сталин. Дай бог.

Эттли. Г-н президент, перед тем как мы разойдемся, я хотел бы выразить нашу благодарность генералиссимусу за те отличные меры, которые были приняты как для нашего размещения здесь, так и для создания удобств для работы, и вам, г-н президент, за то, что вы столь умело председательствовали на этой конференции.

Я хотел бы выразить надежду, что эта конференция окажется важной вехой на пути, по которому три наших народа идут вместе к прочному миру, и что дружба между нами тремя, которые встретились здесь, будет прочной и продолжительной.

Сталин. Это и наше желание.

Трумэн. От имени американской делегации я хочу выразить благодарность генералиссимусу за все то, что он сделал для нас, и я хочу присоединиться к тому, что высказал здесь г-н Эттли.

Сталин. Конференцию можно, пожалуй, назвать удачной.

Трумэн. Объявляю Берлинскую конференцию закрытой.

(Конференция закончилась 2 августа 1945 года в 00 час. 30 мин.)

источник

Часть 1.

Людины — свободные «словене» и «варяги», предположительно, городское население, могли участвовать и, почти наверняка, участвовали в комплектации войска. Однако службу они несли на двух возможных основаниях. Или одного воина вскладчину выставляли несколько горожан, или они входили в корпорацию боярина. Последние становятся подлинными хозяевами городов, составляя целые территориальные кланы, что отлично прослеживается по материалам Новгорода Великого. Берестяные грамоты и печати показывают, что целые городские кварталы, составленные несколькими крупными усадьбами, принадлежали одной боярской семье к которой тяготели несколько десятков более мелких усадеб. Видимо, в крупных городах складывается система, аналогичная римской клиентеле. Бояре концентрировали в своих руках торговлю, ремесленные промыслы, кредитно-финансовые потоки. Каждая крупная усадьба содержит приметы ремесленного промысла и\или торговли. Обязанные боярину «людины» формировали его группу поддержки на вече и на войне, что, впрочем, было напрямую связано.

Кроме того, мелкие городища, видимо, представляли собой «замки» — загородные боярские усадьбы, где вообще всё принадлежало одному хозяину.

С XII века происходит размежевание городского боярства и князей. Князь, по сути, выступал точным аналогом боярина, только гораздо более могущественного. Возможно, какая-то малая часть боярства продолжала состоять при князьях. Но основная часть бывшей «старшей дружины» превратилась в самостоятельных феодалов, которые владели землёй и промыслами на корпоративной основе. Службу в войске и политическую нагрузку они несли точно также — боярскими служилыми корпорациями, которые, таким образом, выступали коллективными феодалами.

В определённых городах боярские корпорации были слабы и зависимы от князя. Чем больше был город, тем мощнее оказывалось боярство. Хрестоматийными примерами можно считать Великий Новгород, Псков (где вообще сложились олигархическая боярская республики) и Киев.

Тогда же происходит противопоставление «полка» — ополчения города и «тянувших» к нему пригородов, и княжеской дружины. Термин «дружина» в это время уходит, сменяясь устойчивым обозначением «княжий двор» или просто «двор». На место семейственному древнему принципу пришла корпоративная система формирования двора.

На раннем этапе — в первый и особенно второй период, дружина подразделялась на старшую (бояр) и младшую (гридней, детских и отроков), что полностью отражает семейственный характер. Третий период ознаменовался иной стратификацией.

Во главе двора стоял князь и его семья — ближайшие наследники. Подчинённое положение занимали «слуги вольные» или просто «слуги» и «дворяне» — люди, живущие при дворе. Последний термин устойчиво прослеживается с XII столетия — со времени правления князя Андрея Юрьевича Боголюбского (род. 1111; князь с 1157-1174 гг.). Не смотря на полное сходство с позднейшим понятием XV-XIX вв., дворяне XII-XIII столетий не были феодалами в полном смысле слова. Это были члены замкнутой княжеской корпорации, жившие при дворе милостью князя.

Феномен раннего дворянства хорошо раскрывается при анализе сопутствующего термина «милостник», который иногда применяется к княжьим слугам. Явление «милости» упоминает Пространная редакция Русской правды, а милостники регулярно встречаются в летописных памятниках. Дешифровка термина явно сочетается с пожалованиями «милостного оружия», «милостных коней». «Милостницы» Андрея Боголюбского убивают своего князя в 1174 г., о чём сообщает, в частности, Новгородская первая летопись. С милостником Кочкарём советуется о походе князь Святослав Всеволодович в 1180 г., ничего не сообщая «мужам своим лепшим» (т.е., боярам), что чётко удаляет милостника из кругов аристократии. С милостниками связана статья Русской правды о невозможности порабощать «дачу и придаток» — людей, получивших «милость», пожалования. таким образом, милостники являются точным аналогом западноевропейских министериалов, которые пополняли феодальные дворы, зачастую, из числа рабов-сервов.

Впоследствии ко вт. пол. XIV-XV вв. дворяне-милостники получили совсем иную милость — «дачу» земельных поместий в условное держание, сформировав таким образом низовой слой служилого феодального сословия в полном смысле слова. К ним примкнули бывшие боярские слуги — дети боярские.

К эпохе феодальной раздробленности, вся эта система обеспечивалась разветвлённой системой налогов. Интереснейший источник — уставная грамота Смоленской епископии князя Ростислава Мстиславича (1136 год) — представляет перечень повинностей, которые несли земли «волости». Необходимо упомянуть: дань, полюдье — форма натуральной дани, виры и продажи (юридические штрафы), погородье (налог на городских жителей). Пунктами сбора податей выступали города и погосты — на селе.

С XII века — в удельный период, княжества разделяются на волости — сельские округа (ранее в эпоху единого государства волостью было само княжество). В центре располагается «уезд» — княжий город с пригородами. Уезд состоит из путей и станов. Станы — княжеский домен с населением и администрацией, которые обеспечивали «двор». Пути — остальные территории, которые отдавались боярам и слугам вольным в «кормление» — управление и сбор податей с оставлением части излишков в собственное пользование — «корм».

Подобная система организации оставалась почти неизменной вплоть до XIV в., когда её постепенно стала сменять другая, развито феодальная. Феномен же кормлений и кормленщиков сохранялся вплоть до времени Ивана Грозного — до середины XVI в., да и по сей день многие чиновники в родной земле свято соблюдают эту давнюю традицию.

Полк — ополчение — особый феномен. В классическом средневековье характер всего корпуса источников почти однозначно указывает на него, как на тяжелоконное соединение — точный аналог княжьего двора. Отличие было лишь в точке сбора и системе комплектации. Основой полка выступали городовые бояре — традиционно наиболее боеспособная часть конницы со своими отрядами.

Пешцы, пехота в синхронных источниках XII-XIII в. или не упоминается, или упоминается в особых условиях. Видимо, народное пешее ополчение не могло выступать в прямом «деле» против боярской конницы, конницы степняков или западных соседей — поляков, чехов, венгров, немцев. Кроме того, народная пехота была неспособна к долгим военным кампаниям с отрывом от хозяйства на длительный период. И тяжелый бой с конницей (или спешенной дружиной), и дальние постоянные марши требовали ряда важных мероприятий.

1.Обеспечение специальным снаряжением, пусть облегченным и удешевлённым для массового войска, но всё же — специально изготовленным.

2.Специальная боевая подготовка: индивидуальная и строевая.

3.Маршевая подготовка, включая обеспечение продовольствием и снаряжением для долгой кампании.

Без описанных мероприятий пехота превращалась в малополезный груз для войска. Её требовалось кормить на походе, организовывать марш — без гарантий какого-то результата. Пехота, если и использовалась, то в качестве вспомогательных контингентов в границах собственной волости или в ближайших пределах — там, где не требовалось долгих переходов и прямого боя с профессиональным войском. Кроме того, пехота могла выступать силами обеспечения — посошной ратью, нон-комбатантами, осуществлявшими инженерное обеспечение похода. Пехота же принимала участие в обороне городов и крепостей — в местах своего проживания.

Что характерно, к пешцам, начиная с классического Средневековья, никогда не применяется профессиональный термин «вой» — воин. Воином, т.е.. потомственным представителем служилого сословия, с XI- нач.XII века мог считаться только и исключительно всадник. Это положение сохранялось на Руси вплоть до появления массового ручного огнестрельного оружия в конце XV столетия.

Третий период в хронологии русского войска маркировался невероятным взлётом качества личного снаряжения. Крайне небольшие и высокопрофессиональные контингенты воев (городовых или княжеских) требовали особого подхода к вооружению. Малая численность позволяла уделять весьма значительные ресурсы на каждого отдельного бойца. А его потомственный характер и узкий слой мобилизационного ресурса превращал каждого воя в «штучный товар», который надо было снаряжать по самым притязательным меркам. Этого требовали как чисто утилитарные соображения — небольшое число парировалось высочайшим качеством, так и соображениями «княжьей чести» — верховный феодал не мог ударить в грязь лицом перед коллегами.

Основой защитного доспеха оставалась кольчуга в 9 случаях из 10. Эволюция коснулась её лишь в плане увеличения размеров. Если раннесредневековая кольчуга представляла собой короткорукавную тунику с подолом до середины бедра (редко больше), то с XI в. и тем более — в XIII столетии кольчуга превращается в долгополую рубаху, которая закрывает бедра до колен, а иногда и ниже, зачастую с полными рукавами. Подобные изображения имеются в круге памятников русского классического средневековья в изрядном количестве, совершенно сближая облик дружинника с обликом европейского рыцаря своего времени.

При этом в обиходе остаются относительно редкие ламеллярные и чешуйчатые доспехи, известные, как по изобразительным памятникам, там и в археологии. Можно уверенно предполагать, что пластинчатая паноплия была воспринята из Византии — самого развитого государства региона, к которой Русь традиционно тяготела в культурном плане. Доспехи комплектуются жилетом, пристяжными рукавами и подолом, формируя надёжную защиту наиболее уязвимых в копейном бою участков тела. Подобная защита была весьма дорогой, чем и объясняется её редкость в археологических слоях.

Шлемы к XII-XIII вв. превращаются не только в невероятно богатые, но и чрезвычайно развитые боевые наголовья. В ходу остаются рецепции древних «условно хазарских» сфероконических шлемов из четырёх частей, хотя, они постепенно уходят из употребления. Их сменяют новые — двучастные шеломы собранные посредством клёпки впотай с мощными наносниками, иногда, двуслойными. Ярким примером такого рода является шлем из кургана Таганча.

Общеевразийским новшеством стало введение на Руси куполовидных шлемов с защитной полумаской. Тульи шлемов полностью золотились. Иногда их декор был ещё более прихотливым — полное серебрение с частичной позолотой в виде того или иного узора. Поверхность металла зачастую разделывалась серией рёбер жесткости — каннелюров — то, что европейское военное дело в полной мере освоило лишь к XV столетию. Купол формировался из трёх сегментов через заклёпки впотай — соединение высочайшего качества. Полумаски были сложнопрофилированными анатомическими конструкциями с прочеканенными бровями, переносицей и ноздрями, так же с золотым и серебряным орнаментом. Наиболее дорогие шлемы такого рода могли нести чеканные налобные иконы, венцы и навершия из драгоценных металлов, как знаменитый шлем, приписываемый Ярославу Всеволодовичу, который он, якобы, утерял при бегстве с битвы при Липице 1216 г.

Применялись так же шлемы с полным забралом — антропоморфной личиной. Относительно простой предмет такого рода был найден в Себеже — в слоях монгольского погрома 1240 гг. Подлинным шедевром оружейного мастерства является маска, найденная в пожарище Городища Хмельницкого (летописного Изяславля) так же погибшего в годы Батыева нашествия. Это скульптурное повторение бесстрастного ангельского лика с лучших икон своего времени, выполненное из стали.

Ноги обычно прикрывались кольчужными чулками. Известны так же крайне редкие и небесспорные находки стальных латных поножей, которые вряд ли являлись сколько-нибудь заметным феноменом. Предплечья с 1200-40 гг. стали всё чаще защищать ещё одной новинкой — стальными латными наручами, наиболее ранний из которых был обнаружен в местечке Сахновка. Таким образом, вооружение Руси опередило в этом плане Западную Европу на 50-70 лет.

Примат конного боя привёл к изменению щитов. В XI в. щиты с центральным кулачным хватом исчезают, сменяясь большими миндалевидными конструкциями с предплечным подвесом — единственно удобным в тяжелоконном бою. Постепенно из обязательного атрибута щита пропадают умбоны. С развитием доспеха размер щита уменьшается, а в XII веке появляются максимально удобные для всадника треугольные щиты, позволяющие манипулировать им с максимальной эффективностью. К XIII в. треугольный щит укорачивается, став полным аналогом европейского рыцарского тарча. Круглые щиты остаются в употреблении, вновь приобретя выпуклые формы.

Клинковое оружие составляли мечи и сабли. Причём, собственное развитое производство их отсутствовало — мечи закупали в Европе, а сабли — на востоке. Набор ударного оружия дополняли боевые топоры, чеканы с узкой лезвийной частью и литые булавы.

В таком блестящем виде княжьи дворы и полки городов встретили монгольское нашествие, проиграв военное столкновение с организацией колоссальной евразийской империи вчистую.

В 1230-40 гг., однако, классические принципы третьего периода не надламываются, а напротив, претерпевают прочную консервацию.

Изменилось одно — роскошное вооружение стремительно уходит со сцены. Экономический удар Орды был настолько силён, что исчезли мастера, способные изготовить сверхсложное снаряжение, исчезли покупатели, способные такое снаряжение заказать. Отныне сверхдорогое, украшенное оружие — атрибут князей и богатейших бояр. Все прочие обходились куда более простыми и утилитарными предметами. Хотя, роскошное наследие удельного периода оставалось в ходу, пока не умерло все «предмонгольское поколение». Так, наиболее поздней находкой куполовидного шлема с полумаской явился артефакт из ханского половецкого кургана Чингул, который относится с 1280 гг.

в 1250-1300 гг. происходит всеевропейская технологическая революция, покончившая с господством кольчуги. Наступает Век пластинчатого доспеха. Собственно, в это время в летописях и появляется сам термин — «доспех», т.е., нечто, сделанное из «досок» — пластин. Старое обозначение «бронь, броня» — синоним кольчуги, постепенно вытесняется на второй план. Это яркая мета новой эпохи в защитном вооружении.

К 1300 гг. в археологии постепенно увеличивается доля находок панцирных пластин различных конструкций. С 1300-х — они безоговорочно доминируют, в обратном отношении 1 к 10. Тогда же происходит малозаметное, но архиважное нововведение — оружейники изобрели чешуйчатый доспех с одной или несколькими страхующими заклепками в плоскости каждой пластины. Подобный панцирь был невероятно устойчив к любому поражающему воздействию, выдерживая и рыцарское копьё и монгольскую бронебойную стрелу. Более менее уверенно пробить его мог только арбалет при точном попадании.

Пластинчатые жилеты с 1320 гг. могли усиливаться нагрудными монолитными «зерцалами», создавая и вовсе непробиваемый покров.

К пластинчатым жилетам в старой византийской традиции подвешивались рукава и подолы, которые отныне чаще всего формировались из крупных пластин на заклепках и\или длинных прямоугольных лопастей — шин, точно повторяя аналогичные конструкции в Европе.

Всё чаще встречаются находки латных наручей. Кроме того, некоторые пластины в западных областях Руси можно с осторожностью трактовать, как фрагменты западноевропейских защитных перчаток. Ноги по прежнему защищаются кольчужными чулками без попыток перейти на латные поножи. Хотя и процент подобных изображений относительно мал, а археологических свидетельств не обнаружено по сей день.

Шлемы утяжеляются, опускаясь до уровня скул и, иногда — ниже, формируя точный функциональный аналог европейских бацинетов. При этом, развитая защита лица уходит в прошлое. Хождение имеют лишь довольно примитивные наносники. Отсутствие защиты лица при общем утяжелении наголовья имело единственную цель — обеспечение ориентации на поле боя, что в глухом забрале дело малореальное.

С запада иногда через византийское посредство заимствуются шлемы с полями, которые могли применяться в комплекте с высоким пластинчатым воротником, а так же наиболее развитые корпусные доспехи — бригандины.

Для борьбы с невероятно усилившимся доспехом появляются мечи в полторы руки с общей длиной до 1400 мм. Наряду с ними получают распространение выраженно колющие мечи с жестким ромбовидным сечением клинка, способные пронзить кольчугу или пластинчатый доспех в уязвимом месте. Копья получают мощные гранёные втулки, превращаясь в настоящий кавалерийский таран. Распространяются шестопёры, способные контузить бойца без пенетрации защитных покровов. Топоры зачастую оснащаются массивными гранеными обухами, обращаясь комбинацией с булавой.

В таком, выражено утилитарном и чрезвычайно усилившимся виде русское защитное снаряжение встретило окончание третьего периода в военном деле — конц XIV столетия, образование первых княжеских коалиций, начальный этап собирания наследства Рюрика и судьбоносное столкновение с Ордой в 1380 г.

Далее был четвёртый период — создание развитой феодальной армии, но это предмет самостоятельного рассмотрения.

Заключение.

Общая периодизация в первом приближении выглядит так:

1 период — VIII-IX вв.:

— господство пехоты, племенное ополчение всех свободных мужчин, способных носить оружие согласно своему достатку. Малые мобильные дружины вождей и\или «частных предпринимателей на военно-торговом поприще» Слой дружинников относительно проницаем для активной части невоенного населения.

2 период — IX- нач. XI вв.:

— постепенное падение роли народного ополчения. Выход на первый план профессиональных дружин, рост их численности и значения. Пехота по прежнему господствует. Первые попытки создание конницы. Служилое сословие концентрируется вокруг богатых землевладельцев — князей и бояр.

3 период — XI-XIV вв.:

— быстрое исчезновение народного ополчения, как действительной военной силы. Главную роль играют конные дружины и городовые полки. Пехота может играть ограниченную роль в малой войне, при обороне крепостей и в кач-ве посошной рати. Слой служилого сословия практически полностью замыкается, превращаясь в феодальную корпорацию наследственного типа. В конце периода начинается постепенное наделение всего служилого сословия условным держанием земли — поместьями.

источник

Статья военного историка К.А. Жукова "Пешцы, полци городовые, дворы княжьи", посвященная военному делу Древней Руси и роли пеших ратей

Точкой настоящей беседы является формирование раннего типа служилого сословия на Руси и участия в военных предприятиях пеших ратей. На самом деле, эти вопросы напрямую связаны, каким бы странным ни показался подобный логический скачок; казалось бы — пехота русского классического Средневековья напрямую противопоставлена боярско-княжеской военной аристократии.

Трудно не согласиться с наблюдением В. Пенского о доминировании пешего войска в период IX-X вв., которое общепринято в настоящий момент. Пешее войско имело характер милиционного ополчения. Т.е., все свободные граждане «славиний» -  вождеств славян раннего Средневековья. (Славинии или Склавинии, Славии — обозначение социально-политических объединений славянских племён и областей их проживания по сведениям византийских источников VII—X вв. Вождество (англ. Chiefdom) — «автономная политическая единица, включающая в себя несколько деревень или общин, объединенных под постоянной властью верховного вождя», прим.ТС) мужского пола обязаны были иметь боевое снаряжение, согласно своему достатку. Обладание оружием, собственно, отличало полноправного члена общества от всех остальных социальных страт. Участие в общих военных предприятиях — это не только маркер свободного человека, но и определяющий фактор его веса в сообществе. В это отношении «славинии» не отличались от античных политий, пока они находились на схожем уровне экономического развития.

Атака дружины древних русских воинов, X век.

Единственно возможной формой участия в военных предприятиях было выступление в качествен пехоты. Дело в том, что Северо-восточная Русь — территория, где не водится лошадей в дикой природе. Следовательно, коней требовалось завозить, а качественные боевые кони были не только очень дорогими, но и очень редкими, а значит, не подходили для оснащения войска. Не взирая на отличное знакомство с конницей, например, Хазарского каганата, которому большая часть славиний платила дань в VIII-X вв., каких-то работоспособных аналогов будущая Русь создать не могла.

Древнерусский воин. Вторая половина X века. По материалам Т.А.Пушкиной, Смоленская обл, Гнездовский археологический комплекс.

Всадник в кольчуге, шлеме, с копьём, мечом и луком был царём полей, но, только в случае относительно массового использования. Бедность земли и отсутствие товарного количества боевых коней не позволяли скопировать хазарскую боевую технику. Воин, изображённый на хазарском (?) блюде из клада в Надь-Сен-Миклош (VIII в., Румыния) был крайне желательным, но недостижимым ориентиром.

Блюдо из Надь-Сен-Миклош, Румыния, VIII в., предположительно хазарского происхождения.

Выходом было формирование милиционных ополчений, которые были организованы и снаряжены или по образцу древних славянский войск — лёгкой пехоты с метательным оружием; или, виде новшества VIII-IX вв. — на основе военной традиции «руси в узком смысле» — скандинавских колонизаторов.

Тактика сплочённых пеших фаланг с большими круглыми щитами и копьями отрабатывалась в среде древних германцев со времён выделения из из общей ясторфской археологической культуры в III в. до н.э., а ко временам Раннего Средневековья была доведена до совершенства. Основой потребного снаряжение выступал круглый щит с кулачным хватом, который обеспечивал центральный стальной умбон. Наличие щита делало человека достаточно снаряжённым для участия в фаланге. Всё остальное защитное вооружение было крайне желательным, но не обязательным — щит выступал основой строя и личной безопасности.

Обучение мальчика обращению с мечом и щитом, X век. По материалам древнерусских и скандинавских погребений.

С конца эпохи Венделя VIII вв. в Скандинавии распространяется крайне дешевый и примитивный плоский щит в противоположность выпуклому, многослойному щиту континентальных держав — франкского королевства и Византии. Самым дорогим его элементом был стальной умбон — вполне доступная деталь для любого свободного члена общины. Всё остальное — набор из деревянных планок, деревянная же центральная рукоять, выступавшая заодно и силовым каркасом для всей конструкции и кожаная обтяжка — всё это было решаемой задачей. Тем более, что славяне (да и скандинавы), жившие в местах, крайне обильных лесом, традиционно хорошо работали по дереву, т.е., примитивный щит мог быть собран «на месте», усилиями членов общины.

Щит из захоронения в Gokstad, Вестфолд, Норвегия, 905 н.э. Диаметр 94 см (Nicolaysen 1882).

а. Вид спереди . Тип умбона - Rygh 564. b. Обратная сторона; видны отверстия для прикрепления обода (обшивки) и одна деревянная планка, служащая рукоятью – остальные элементы усиления конструкции, видные на фото, являются современными добавлениями.

с. Разрез-вид сбоку

Реконструкция щита эпохи викингов.

Основные типы умбонов, имевших хождение на Руси Х в.

Основой наступательного вооружения было копьё — средство дистанционной доставки поражающего элемента до цели. При коллективном применении в строю копьё было страшным, почти абсолютным оружием всего Средневековья. Согласно данным Рипуарской правды (законодательства королевства франков) щит и копьё имели характер комплиментарной пары и оценивались именно так — комплектом. Стоимость их в VIII в. составляла 1 солид. Для сравнения, меч в ножнах стоил 7 солидов.

Вспомогательным оружием основной массы общинного ополчения был топор, гораздо реже — меч, дорогой атрибут аристократического, профессионального воина. Кольчуга, шлем — всё это при наличии щита оказывалось необязательным элементом. Воинский коллектив, действующий, как единое целое, прикрытый щитами, ощетинившийся копьями мог решить все или большинство тактических задач в своём регионе, в своё время. Экипаж скандинавского драккара в 30-60 бойцов выступал «молекулой» подобного ополчения, будучи самостоятельно боевой единицей, примерно равной тому, что могла выставить низовая структура «сухопутной» славяно-русской общины.

Ориентировочная цена этого условного «взвода» во франкских ценах примерно равнялась 3-4 солидам на рядового воина, а скорее всего, дешевле, из-за относительно простой конструкции щита. Много это или мало? Сравнимые цены у франков давали 1 солид за корову. Таким образом, вооружение 50 пехотинцев стоило примерно 150-200 коров. Однако если сравнить со снаряжением всадника в 30-35 солидов на человека, что даёт до 1750 солидов на такую же численность. В условиях Руси милиционная пехотная схема была явно предпочтительной.

Так сложилась первичная организация русского ополчения, которая, господствовала с VIII до X века — начала активной экспансии северного субстрата на юг и восток. Основой её было ополчение, скорее всего, состоявшее из скандинавских колонизаторов — собственно руси, с вовлечением наиболее активных элементов соседей славян. В первый период было характерно массовое, почти поголовное вовлечение свободных общинников. Военные предприятия на Северо-востоке носили локальный и крайне ограниченный характер, затрагивая в итоге всё местное население прямо или опосредованно. Локальный же характер позволял доставить до места боя достаточно высокий процент общинников, которым не требовалось отрываться надолго от хозяйства и совершать затяжные манёвры.

Знатный скандинавский воин русской дружины. Середина X века.

В первый период внутри общины уже складывается профессиональный, аристократический субстрат, как отрицание всеобщего ополчения. Им были мобильные отряды скандинавов — викингов. Именно эти люди осуществляли международную торговлю и военные на колоссальном участке от Балтики до Каспия, иногда вторгаясь в Европу — вплоть до Испании. Понятно, что подобные коллективы имели профессиональный характер, не занимались сельским хозяйством и ремеслом (как значительная часть скандинавских колонизаторов на территории будущей Руси) — с одной стороны. С другой — на первом этапе они были крайне малочисленны и не могли играть решающей политической роли.

Древнерусский дружинник в распашном кафтане из ткани с набойкой. Вторая половина X века. По материалам Т.А.Пушкиной, Смоленская обл., Гнездовский археологический комплекс, погребение Дн-4.

Начало второго этапа маркирована весьма говорящей записью в Повести Временных Лет:

«В год 6367 (859). Варяги из заморья взимали дань с чуди и со славян, и с мери, и со всех кривичей, а хазары брали по серебряной монете и по белке от дыма.

В год 6370 (862). Изгнали варяг за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть.»

Это означает, что по условной хронологии Летописи, к 859 г. скандинавские варяги обложили данью соседние славянские и фино-угорские племена, а значит, был предпринят первый шаг внешней экспансии. Подобный шаг предполагал выделение относительно крупных воинских контингентов, способных выступить в глазах летописца аналогом хазар, уже бравших дань на данной территории. Способность дать отпор отрядам профессиональных воинов, как минимум, предполагала высокую степень организации местных автохтонов в военном плане. Говорить о складывании собственной военной аристократии у славян не приходится в силу полного отсутствия подобного материала в захоронениях и раскопках городищ. Однако племенное ополчение «славиний», видимо, относившееся к первому периоду местного милиционного войска, оказалось вполне способно для решения сиюминутных локальных задач, даже в соперничестве с профессиональными дружинами викингов.

Далее последовало знаменитое призвание варягов:

«И не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица и стали воевать сами с собой. И сказали они себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются свей, а иные норманы и англы, а еще иные готландцы, - вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами и взяли с собой всю русь, и пришли к славянам, и пришел старший Рюрик, а другой - Синеус - сел на Белоозере, а третий - Трувор - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. »

Страница Лаврентьевской летописи 1377 г. с повестью о призвании варягов.

То, что летописец в XII в. — через 250 лет после описываемых событий, выделил главное — образование «волостей» — княжений, говорит о сложении протогосударственных или раннегосударственных образований со всеми положенными атрибутами, включая, войско. Войско это включало в себя всеобщее ополчение первого периода, но не могло не выделить особую роль и значение профессиональных контингентов.

Воины дружины Святослава в Болгарии,вторая половина X века.

Контроль за огромной территорией (по средневековым меркам) — от кривичского Смоленска (Гнёздова), мерьского Ростова (Саарского городища), до словенского Новгорода (Рюрикова городища) и интернациональной Ладоги требовал наличия постоянных формирований, который ходили в полюдье, охраняли важные города и в целом — границы. Большая территория и регулярно собираемые налоги давали концентрацию прибавочного продукта, который и обеспечивал увеличившиеся профессиональные отряды воинов.

Воины эти всё ещё действовали пешими, как было принято в скандинавской традиции эпохи викингов. Но уже начало X в. даёт массовый археологический материал воинских захоронений и находки военного характера в городских слоях. Начиналась уже не колонизация, а нарастающая экспансия. С расширением на юг, процент воинских контингентов не падал. Например, в материалах Шестовицкого могильника под Черниговом 19% захоронений из исследованных имеют предметы вооружения. Это ясно указывает на то, что роль и размеры профессиональных отрядов выросли чрезвычайно.

Знатный воин дружины русов. Конец X – начало XI века. По материалам погребений могильника Шестовицы, Черниговской обл.

Экспансия времён князя Олега продолжилась при Игоре и Ольге, которая учредила систему погостов — сёл, где собиралась установленная дань для ежегодного сбора княжескими представителями. Усилия князей: от Олега до Святослава Игоревича были направлены на установления контроля за всей протяжённостью пути из варяг в греки. Борьба за Днепр и выход к Чёрному морю предпринималась военными контингентами второго периода.

Первостепенную роль здесь играли профессиональные отряды. Содержали их «большие люди» — князья и бояре на постоянной семейной основе, которая хорошо описана в «Германии» Тацита. Русский язык сохранил чрезвычайно говорящий термин: «дружина», который полностью описывает характер подобных коллективов. Их особенностью, видимо, можно считать весьма серьёзное снаряжение, в среднем не уступавшее франкскому «рыцарскому», византийскому или хазарскому, конечно, с поправкой на пеший, а не кавалерийский бой. В постоянный обиход входят кольчуги, восточные пластинчатые доспехи, шлемы, зачастую, тоже восточные или, напротив — центрально-западноевропейские. Купить подобное снаряжение рядовой воин не мог, полностью будучи зависимым от своего господина. Единственной возможностью обрести драгоценное оружие был военный грабёж и\или удачные торговые операции.

К середине Х в. широкое заимствование разнообразной передовой военной техники сильно изменили исходный скандинавский облик дружин. В их снаряжении появился массированный восточный (хазарский и византийский) элементы. Вместе с распашными кафтанами, сфероконическими шлемами салтово-маяцкого облика, венгерскими сумками-ташками и наборными «геральдическими» поясами, дружина восприняла развитое конское снаряжение и самих коней. Первые попытки применить воинов в конном строю состоялись в ходе византийского похода Святослава и были неудачны. Однако всё было готово к переходу к третьему периоду формирования войск.

Второй период можно описать в терминах формирования более широкого круга военных-профессионалов — княжеских дружин, которые играют всё большую роль. При этом, традиционное пешее ополчение никуда не делось, продолжало оставаться важным и наиболее многочисленным компонентом «армии». Тем не менее, именно дружины составляли самый мобильный и боеспособный костяк вооружённых сил. Второй период продолжался с конца IX-нач. XI вв.

Всадник Хазарского каганата из богатой аланской семьи. Середина IX века. По материалам С.А.Плетневой, Дмитриевский археологический комплекс, катакомба №106

Им стало создание конницы. Она не являлась гарантией успешных действий — вспомним поражения Ярославичей в 1061 г. и 1065 г. на р. Альте. Но это была единственная гарантия сколько-нибудь успешного действия на международной арене.

С конным боем русы были хорошо знакомы уже к концу Х века. К началу XI столетия он превратился в главный способ боя княжеских дружин. Этот процесс был чрезвычайно быстрым — не дольше жизни одного поколения. Если некий гипотетический Хакон, бившийся пешим в войске Святослава, видевший лошадь только в качестве удобного средства передвижения, дотянул бы до 1010-20 гг., он мог увидеть, как его сын — гипотетический Мстислав, вместе со славянским именем воспринял чисто конную традицию боя. Отныне, «вой» — воин мог считаться таковым только тогда, когда умел воевать на коне и имела самого коня вместе с положенным снаряжением.

Реконструкция материалов захоронения из кургана Чёрная могила, Чернигов. 950-960 гг. Автор О. Фёдоров.

Сей важный рубеж большинство русского войска преодолеть не смогло в силу скудости материального базиса. Посадить на боевых коней традиционное ополчение было невозможно по чисто экономическим соображениям. Люди, способные приобрести боевого коня, который стоил в 3-5 раз дороже рабочей лошади, седло со стременами и тяжёлый доспех разом превращаются в недосягаемую для основной массы населения элиту.

Это отражается как в археологии, так и в законодательстве. Если «Правда» Ярослава, созданная в 1016 г. разделяет штраф за убийство так:

«Аже убиеть мужь мужа, то мьстити брату брата, любо отцю, ли сыну, любо братучадо, ли братню сынови; аще ли не будеть кто его мьстя, то положити за голову 80 гривенъ, аще будеть княжь мужь или тиуна княжа; аще ли будеть русинъ, или гридь, любо купець, любо тивунъ боярескъ, любо мечникъ, любо изгои, ли словѣнинъ, то 40 гривенъ положити за нь.»

Киевский дружинник X века. По материалам раскопок М.К.Каргера Десятинной церкви Киева, погребение №108.

То уже Пространная редакция (Правда Ярославичей ок. кон. XI-нач. XII вв.) имеет следующее добавление:

«О ремественицѣ и о ремественицѣ. А за ремественика и за ремественицю, то 12 гривенъ.

А за смердии холопъ 5 гривенъ, а за робу 6 гривенъ.»

Мы видим, что жизнь свободного крестьянина — смерда приравнена к жизни холопа — раба, и стоит она в 16 раз дешевле жизни «княжа мужа». Для сравнения: угон коня стоил 3 гривны — не сильно дешевле убийства крестьянина. Убийство ремесленника — 12 гривен, как представителя квалифицированной рабочей силы.

Кстати, археология почти однозначно говорит о дифференциации даже городского (или городищенского) населения. Ремесленный и сельхоз инструмент в жилище крайне редко соседствует с предметами вооружения. И наоборот — в жилище воина крайне редко встречаются инструменты производства.

Таким образом, основная масса населения — крестьяне, составлявшие до 95%, были почти начисто выключены из круга военнообязанных. При таком чудовищном имущественном и социальном расслоении не было и речи о покупке профессионального снаряжения. Не могло быть и речи о выдаче такого снаряжения из княжеских арсеналов — слишком неравновесным было общественное положение.

продолжение в следующей части...

Статья военного историка К.А. Жукова "Пешцы, полци городовые, дворы княжьи", посвященная военному делу Древней Руси и роли пеших ратей

Точкой настоящей беседы является формирование раннего типа служилого сословия на Руси и участия в военных предприятиях пеших ратей. На самом деле, эти вопросы напрямую связаны, каким бы странным ни показался подобный логический скачок; казалось бы — пехота русского классического Средневековья напрямую противопоставлена боярско-княжеской военной аристократии.

Трудно не согласиться с наблюдением В. Пенского о доминировании пешего войска в период IX-X вв., которое общепринято в настоящий момент. Пешее войско имело характер милиционного ополчения. Т.е., все свободные граждане «славиний» -  вождеств славян раннего Средневековья. (Славинии или Склавинии, Славии — обозначение социально-политических объединений славянских племён и областей их проживания по сведениям византийских источников VII—X вв. Вождество (англ. Chiefdom) — «автономная политическая единица, включающая в себя несколько деревень или общин, объединенных под постоянной властью верховного вождя», прим.ТС) мужского пола обязаны были иметь боевое снаряжение, согласно своему достатку. Обладание оружием, собственно, отличало полноправного члена общества от всех остальных социальных страт. Участие в общих военных предприятиях — это не только маркер свободного человека, но и определяющий фактор его веса в сообществе. В это отношении «славинии» не отличались от античных политий, пока они находились на схожем уровне экономического развития.

Атака дружины древних русских воинов, X век.

Единственно возможной формой участия в военных предприятиях было выступление в качествен пехоты. Дело в том, что Северо-восточная Русь — территория, где не водится лошадей в дикой природе. Следовательно, коней требовалось завозить, а качественные боевые кони были не только очень дорогими, но и очень редкими, а значит, не подходили для оснащения войска. Не взирая на отличное знакомство с конницей, например, Хазарского каганата, которому большая часть славиний платила дань в VIII-X вв., каких-то работоспособных аналогов будущая Русь создать не могла.

Древнерусский воин. Вторая половина X века. По материалам Т.А.Пушкиной, Смоленская обл, Гнездовский археологический комплекс.

Всадник в кольчуге, шлеме, с копьём, мечом и луком был царём полей, но, только в случае относительно массового использования. Бедность земли и отсутствие товарного количества боевых коней не позволяли скопировать хазарскую боевую технику. Воин, изображённый на хазарском (?) блюде из клада в Надь-Сен-Миклош (VIII в., Румыния) был крайне желательным, но недостижимым ориентиром.

Блюдо из Надь-Сен-Миклош, Румыния, VIII в., предположительно хазарского происхождения.

Выходом было формирование милиционных ополчений, которые были организованы и снаряжены или по образцу древних славянский войск — лёгкой пехоты с метательным оружием; или, виде новшества VIII-IX вв. — на основе военной традиции «руси в узком смысле» — скандинавских колонизаторов.

Тактика сплочённых пеших фаланг с большими круглыми щитами и копьями отрабатывалась в среде древних германцев со времён выделения из из общей ясторфской археологической культуры в III в. до н.э., а ко временам Раннего Средневековья была доведена до совершенства. Основой потребного снаряжение выступал круглый щит с кулачным хватом, который обеспечивал центральный стальной умбон. Наличие щита делало человека достаточно снаряжённым для участия в фаланге. Всё остальное защитное вооружение было крайне желательным, но не обязательным — щит выступал основой строя и личной безопасности.

Обучение мальчика обращению с мечом и щитом, X век. По материалам древнерусских и скандинавских погребений.

С конца эпохи Венделя VIII вв. в Скандинавии распространяется крайне дешевый и примитивный плоский щит в противоположность выпуклому, многослойному щиту континентальных держав — франкского королевства и Византии. Самым дорогим его элементом был стальной умбон — вполне доступная деталь для любого свободного члена общины. Всё остальное — набор из деревянных планок, деревянная же центральная рукоять, выступавшая заодно и силовым каркасом для всей конструкции и кожаная обтяжка — всё это было решаемой задачей. Тем более, что славяне (да и скандинавы), жившие в местах, крайне обильных лесом, традиционно хорошо работали по дереву, т.е., примитивный щит мог быть собран «на месте», усилиями членов общины.

Щит из захоронения в Gokstad, Вестфолд, Норвегия, 905 н.э. Диаметр 94 см (Nicolaysen 1882).

а. Вид спереди . Тип умбона - Rygh 564. b. Обратная сторона; видны отверстия для прикрепления обода (обшивки) и одна деревянная планка, служащая рукоятью – остальные элементы усиления конструкции, видные на фото, являются современными добавлениями.

с. Разрез-вид сбоку

Реконструкция щита эпохи викингов.

Основные типы умбонов, имевших хождение на Руси Х в.

Основой наступательного вооружения было копьё — средство дистанционной доставки поражающего элемента до цели. При коллективном применении в строю копьё было страшным, почти абсолютным оружием всего Средневековья. Согласно данным Рипуарской правды (законодательства королевства франков) щит и копьё имели характер комплиментарной пары и оценивались именно так — комплектом. Стоимость их в VIII в. составляла 1 солид. Для сравнения, меч в ножнах стоил 7 солидов.

Вспомогательным оружием основной массы общинного ополчения был топор, гораздо реже — меч, дорогой атрибут аристократического, профессионального воина. Кольчуга, шлем — всё это при наличии щита оказывалось необязательным элементом. Воинский коллектив, действующий, как единое целое, прикрытый щитами, ощетинившийся копьями мог решить все или большинство тактических задач в своём регионе, в своё время. Экипаж скандинавского драккара в 30-60 бойцов выступал «молекулой» подобного ополчения, будучи самостоятельно боевой единицей, примерно равной тому, что могла выставить низовая структура «сухопутной» славяно-русской общины.

Ориентировочная цена этого условного «взвода» во франкских ценах примерно равнялась 3-4 солидам на рядового воина, а скорее всего, дешевле, из-за относительно простой конструкции щита. Много это или мало? Сравнимые цены у франков давали 1 солид за корову. Таким образом, вооружение 50 пехотинцев стоило примерно 150-200 коров. Однако если сравнить со снаряжением всадника в 30-35 солидов на человека, что даёт до 1750 солидов на такую же численность. В условиях Руси милиционная пехотная схема была явно предпочтительной.

Так сложилась первичная организация русского ополчения, которая, господствовала с VIII до X века — начала активной экспансии северного субстрата на юг и восток. Основой её было ополчение, скорее всего, состоявшее из скандинавских колонизаторов — собственно руси, с вовлечением наиболее активных элементов соседей славян. В первый период было характерно массовое, почти поголовное вовлечение свободных общинников. Военные предприятия на Северо-востоке носили локальный и крайне ограниченный характер, затрагивая в итоге всё местное население прямо или опосредованно. Локальный же характер позволял доставить до места боя достаточно высокий процент общинников, которым не требовалось отрываться надолго от хозяйства и совершать затяжные манёвры.

Знатный скандинавский воин русской дружины. Середина X века.

В первый период внутри общины уже складывается профессиональный, аристократический субстрат, как отрицание всеобщего ополчения. Им были мобильные отряды скандинавов — викингов. Именно эти люди осуществляли международную торговлю и военные на колоссальном участке от Балтики до Каспия, иногда вторгаясь в Европу — вплоть до Испании. Понятно, что подобные коллективы имели профессиональный характер, не занимались сельским хозяйством и ремеслом (как значительная часть скандинавских колонизаторов на территории будущей Руси) — с одной стороны. С другой — на первом этапе они были крайне малочисленны и не могли играть решающей политической роли.

Древнерусский дружинник в распашном кафтане из ткани с набойкой. Вторая половина X века. По материалам Т.А.Пушкиной, Смоленская обл., Гнездовский археологический комплекс, погребение Дн-4.

Начало второго этапа маркирована весьма говорящей записью в Повести Временных Лет:

«В год 6367 (859). Варяги из заморья взимали дань с чуди и со славян, и с мери, и со всех кривичей, а хазары брали по серебряной монете и по белке от дыма.

В год 6370 (862). Изгнали варяг за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть.»

Это означает, что по условной хронологии Летописи, к 859 г. скандинавские варяги обложили данью соседние славянские и фино-угорские племена, а значит, был предпринят первый шаг внешней экспансии. Подобный шаг предполагал выделение относительно крупных воинских контингентов, способных выступить в глазах летописца аналогом хазар, уже бравших дань на данной территории. Способность дать отпор отрядам профессиональных воинов, как минимум, предполагала высокую степень организации местных автохтонов в военном плане. Говорить о складывании собственной военной аристократии у славян не приходится в силу полного отсутствия подобного материала в захоронениях и раскопках городищ. Однако племенное ополчение «славиний», видимо, относившееся к первому периоду местного милиционного войска, оказалось вполне способно для решения сиюминутных локальных задач, даже в соперничестве с профессиональными дружинами викингов.

Далее последовало знаменитое призвание варягов:

«И не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица и стали воевать сами с собой. И сказали они себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются свей, а иные норманы и англы, а еще иные готландцы, - вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами и взяли с собой всю русь, и пришли к славянам, и пришел старший Рюрик, а другой - Синеус - сел на Белоозере, а третий - Трувор - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. »

Страница Лаврентьевской летописи 1377 г. с повестью о призвании варягов.

То, что летописец в XII в. — через 250 лет после описываемых событий, выделил главное — образование «волостей» — княжений, говорит о сложении протогосударственных или раннегосударственных образований со всеми положенными атрибутами, включая, войско. Войско это включало в себя всеобщее ополчение первого периода, но не могло не выделить особую роль и значение профессиональных контингентов.

Воины дружины Святослава в Болгарии,вторая половина X века.

Контроль за огромной территорией (по средневековым меркам) — от кривичского Смоленска (Гнёздова), мерьского Ростова (Саарского городища), до словенского Новгорода (Рюрикова городища) и интернациональной Ладоги требовал наличия постоянных формирований, который ходили в полюдье, охраняли важные города и в целом — границы. Большая территория и регулярно собираемые налоги давали концентрацию прибавочного продукта, который и обеспечивал увеличившиеся профессиональные отряды воинов.

Воины эти всё ещё действовали пешими, как было принято в скандинавской традиции эпохи викингов. Но уже начало X в. даёт массовый археологический материал воинских захоронений и находки военного характера в городских слоях. Начиналась уже не колонизация, а нарастающая экспансия. С расширением на юг, процент воинских контингентов не падал. Например, в материалах Шестовицкого могильника под Черниговом 19% захоронений из исследованных имеют предметы вооружения. Это ясно указывает на то, что роль и размеры профессиональных отрядов выросли чрезвычайно.

Знатный воин дружины русов. Конец X – начало XI века. По материалам погребений могильника Шестовицы, Черниговской обл.

Экспансия времён князя Олега продолжилась при Игоре и Ольге, которая учредила систему погостов — сёл, где собиралась установленная дань для ежегодного сбора княжескими представителями. Усилия князей: от Олега до Святослава Игоревича были направлены на установления контроля за всей протяжённостью пути из варяг в греки. Борьба за Днепр и выход к Чёрному морю предпринималась военными контингентами второго периода.

Первостепенную роль здесь играли профессиональные отряды. Содержали их «большие люди» — князья и бояре на постоянной семейной основе, которая хорошо описана в «Германии» Тацита. Русский язык сохранил чрезвычайно говорящий термин: «дружина», который полностью описывает характер подобных коллективов. Их особенностью, видимо, можно считать весьма серьёзное снаряжение, в среднем не уступавшее франкскому «рыцарскому», византийскому или хазарскому, конечно, с поправкой на пеший, а не кавалерийский бой. В постоянный обиход входят кольчуги, восточные пластинчатые доспехи, шлемы, зачастую, тоже восточные или, напротив — центрально-западноевропейские. Купить подобное снаряжение рядовой воин не мог, полностью будучи зависимым от своего господина. Единственной возможностью обрести драгоценное оружие был военный грабёж и\или удачные торговые операции.

К середине Х в. широкое заимствование разнообразной передовой военной техники сильно изменили исходный скандинавский облик дружин. В их снаряжении появился массированный восточный (хазарский и византийский) элементы. Вместе с распашными кафтанами, сфероконическими шлемами салтово-маяцкого облика, венгерскими сумками-ташками и наборными «геральдическими» поясами, дружина восприняла развитое конское снаряжение и самих коней. Первые попытки применить воинов в конном строю состоялись в ходе византийского похода Святослава и были неудачны. Однако всё было готово к переходу к третьему периоду формирования войск.

Второй период можно описать в терминах формирования более широкого круга военных-профессионалов — княжеских дружин, которые играют всё большую роль. При этом, традиционное пешее ополчение никуда не делось, продолжало оставаться важным и наиболее многочисленным компонентом «армии». Тем не менее, именно дружины составляли самый мобильный и боеспособный костяк вооружённых сил. Второй период продолжался с конца IX-нач. XI вв.

Всадник Хазарского каганата из богатой аланской семьи. Середина IX века. По материалам С.А.Плетневой, Дмитриевский археологический комплекс, катакомба №106

Им стало создание конницы. Она не являлась гарантией успешных действий — вспомним поражения Ярославичей в 1061 г. и 1065 г. на р. Альте. Но это была единственная гарантия сколько-нибудь успешного действия на международной арене.

С конным боем русы были хорошо знакомы уже к концу Х века. К началу XI столетия он превратился в главный способ боя княжеских дружин. Этот процесс был чрезвычайно быстрым — не дольше жизни одного поколения. Если некий гипотетический Хакон, бившийся пешим в войске Святослава, видевший лошадь только в качестве удобного средства передвижения, дотянул бы до 1010-20 гг., он мог увидеть, как его сын — гипотетический Мстислав, вместе со славянским именем воспринял чисто конную традицию боя. Отныне, «вой» — воин мог считаться таковым только тогда, когда умел воевать на коне и имела самого коня вместе с положенным снаряжением.

Реконструкция материалов захоронения из кургана Чёрная могила, Чернигов. 950-960 гг. Автор О. Фёдоров.

Сей важный рубеж большинство русского войска преодолеть не смогло в силу скудости материального базиса. Посадить на боевых коней традиционное ополчение было невозможно по чисто экономическим соображениям. Люди, способные приобрести боевого коня, который стоил в 3-5 раз дороже рабочей лошади, седло со стременами и тяжёлый доспех разом превращаются в недосягаемую для основной массы населения элиту.

Это отражается как в археологии, так и в законодательстве. Если «Правда» Ярослава, созданная в 1016 г. разделяет штраф за убийство так:

«Аже убиеть мужь мужа, то мьстити брату брата, любо отцю, ли сыну, любо братучадо, ли братню сынови; аще ли не будеть кто его мьстя, то положити за голову 80 гривенъ, аще будеть княжь мужь или тиуна княжа; аще ли будеть русинъ, или гридь, любо купець, любо тивунъ боярескъ, любо мечникъ, любо изгои, ли словѣнинъ, то 40 гривенъ положити за нь.»

Киевский дружинник X века. По материалам раскопок М.К.Каргера Десятинной церкви Киева, погребение №108.

То уже Пространная редакция (Правда Ярославичей ок. кон. XI-нач. XII вв.) имеет следующее добавление:

«О ремественицѣ и о ремественицѣ. А за ремественика и за ремественицю, то 12 гривенъ.

А за смердии холопъ 5 гривенъ, а за робу 6 гривенъ.»

Мы видим, что жизнь свободного крестьянина — смерда приравнена к жизни холопа — раба, и стоит она в 16 раз дешевле жизни «княжа мужа». Для сравнения: угон коня стоил 3 гривны — не сильно дешевле убийства крестьянина. Убийство ремесленника — 12 гривен, как представителя квалифицированной рабочей силы.

Кстати, археология почти однозначно говорит о дифференциации даже городского (или городищенского) населения. Ремесленный и сельхоз инструмент в жилище крайне редко соседствует с предметами вооружения. И наоборот — в жилище воина крайне редко встречаются инструменты производства.

Таким образом, основная масса населения — крестьяне, составлявшие до 95%, были почти начисто выключены из круга военнообязанных. При таком чудовищном имущественном и социальном расслоении не было и речи о покупке профессионального снаряжения. Не могло быть и речи о выдаче такого снаряжения из княжеских арсеналов — слишком неравновесным было общественное положение.

продолжение в следующей части...

Филипп де По (1428—1493) — бургундский вельможа, военный и дипломат. Был сеньором де Ла Рош де Ноле, рыцарем Ордена Золотого Руна, сначала Великим сенешалем, а затем губернатором Бургундии. При Карле Смелом командовал эскадроном камергеров. Участвовал в сражениях при Нейсе, Грансоне, Муртене и Нанси

Надгробная плита на могиле Филиппа Пота изначально находилась в Бургундии, в монастырской церкви аббатства Сито в Бургундии. Высота 180 сантиметров, ширина 265 сантиметров.

В 1889 году надгробие было приобретено Лувром, где и находится по настоящее время.

Сейчас разве что специалисты-историки вспоминают бургундского феодала Филиппа По, но его имя навсегда вошло в историю искусств благодаря таланту ваятеля. Запоминается не столько Филипп По, лежащий в полном боевом снаряжении на каменной плите, сколько поддерживающие эту плиту плакальщики. Их восемь, по четыре с каждой стороны. Они застыли в скорбном оцепенении. Тела едва угадываются за траурными одеждами, ложащимися на землю тяжелыми, ломкими складками. Лица почти не видны за низко опущенными капюшонами. В наклонах голов, жестах рук есть элементы театральности, которые придают сцене величественность и торжественность.

Плакальщики несут восемь щитов с гербами, говорящих о благородном происхождении умершего мужчины.

Автор неизвестен, но предположительно, это Антуан ле Мойтюрье.

https://en.wikipedia.org/wiki/Philippe_Pot

https://en.wikipedia.org/wiki/Antoine_Le_Moiturier

http://louvre.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000000/st008....

«Император мертв!» Шокирующая новость быстрее пожара распространялась по Священной римской империи. Ее несли ошарашенным подданным рыцари-крестоносцы, прибывающие с Востока всего через полтора года после торжественного начала Третьего крестового похода.

Никто не ждал их назад так быстро. Скорое возвращение могло означать только одно: Фридриха из династии Штауферов по прозвищу Барбаросса действительно больше нет в живых. В то время, как простые подданные горько плачут, а может, совсем наоборот, злорадно хихикают, правящая верхушка империи – князья, герцоги и графы – требует конкретики: как мертв, почему мертв, когда это случилось и где, собственно, тело?

Возвращающиеся в Европу рыцари и сами не очень-то осведомлены о деталях случившегося, но когда возбужденные слушатели ждут развернутого описания – как удержаться и не досочинить недостающие мелочи? Все это прилежно фиксируют летописцы – и письменные источники, которые через семьсот лет историки назовут авторитетными, готовы! Кто же сегодня не знает, что Барбаросса утонул в реке где-то на Ближнем Востоке?

Итак, жертва – мужчина около 68 лет, Фридрих I Штауфер, император Священной римской империи германской нации. Место смерти: окрестности реки Салеф (сегодня Гексу), примерно 16 км от города Силифке в современной Турции.

Позвольте предложить Вам простую задачку. Дано: а) мертвый крестоносец, которого необходимо похоронить по христианскому обряду; б) местность, в которой не то что ни одной христианской церкви нет, но даже нормальный крест поставить нельзя. Да и не хочет крестоносец лежать, где попало – завещает похоронить себя в фамильном склепе или в Иерусалиме, когда священный город будет завоеван. Вопрос: как в жарком климате Ближнего Востока сохранить тело для транспортировки?

Всем интересующимся книги и статьи в энциклопедиях охотно сообщают, что тело Фридриха Барбароссы забальзамировали и похоронили в Тарсусе в современной Турции. А может, и не в Тарсусе, а в Антиохии в той же Турции. Или в ливанском Тире. Так где же, все-таки, покоится император? Ответить на этот вопрос не так-то просто – после загадочной смерти повелителя приближенные Фридриха мастерски избавились от тела, хотя, конечно, первоначально это вовсе не входило в их намерения.

В прекрасном соборе немецкого города Шпайера есть большая крипта, где похоронены германские императоры и члены их семей, начиная с Конрада II (990-1039) и до детей Фридриха Барбароссы. Там же должен был найти свое последнее пристанище и сам знаменитый кайзер. Но он погиб на чужбине. Как перевезти тело в Шпайер - это 2500 км по прямой, а фактически может оказаться и 4000 км? Кроме того: неужели придется прервать крестовый поход, чтобы везти тело обратно в Германию? Сын Барбароссы, Фридрих Швабский, взявший на себя командование сильно поредевшим войском, принимает решение похоронить отца в Иерусалиме. Живым или мертвым, император-крестоносец продолжит свой путь в священный город – он так сильно туда стремился – чтобы навсегда остаться в нем. Осталось решить небольшую проблему: как довезти туда тело кайзера.

Если верить хроникам, свита Барбароссы меньше чем за три дня почти бегом преодолела чуть более 100 км до Тарсуса, где 13 июня из тела Фридриха удалили сердце и внутренности и погребли их в церкви св. Павла. А само тело обильно натерли солью, примерно как это сегодня делают с ветчиной – единственный известный тогда способ хоть какой-то консервации – подготовив к транспортировке. Потом три недели, уже не спеша, двигались около 250 км до Антиохии (сегодня Антака в Турции) – последнего большого христианского города перед началом сарацинских владений.

Здесь тело разрезали на части и несколько часов вываривали в воде с уксусом, пока мясо не отделилось от костей. Плоть с соблюдением всех религиозных процедур захоронили в церкви св. Петра, а кости сложили в кожаный мешок и повезли дальше – в Иерусалим.

Этот обычай итальянцы называли mos teutonicus – то есть «на немецкий манер» - хотя практиковался он далеко не только немцами. Раздельное погребение – когда кости, плоть и внутренности хоронятся отдельно – применялось к высокопоставленным персонам, которые умерли далеко от дома, так что не было возможности доставить туда тело. Есть археологически подтвержденный случай – кайзер Лотар III, погибший в 1137 году в итальянском походе. Согласно современным анализам, его тело варили около шести часов, а кости потом доставили на родину. Кроме этого, до нас дошла хроника, рассказывающая о массовом применении этой процедуры в 1167 году, когда Фридрих Барбаросса завоевал Рим: началась эпидемия, жертвами которой стала довольно большая часть войска, включая командование. Среди тех, кого расчленили и сварили, чтобы доставить домой, упоминаются нескольких князей, графов, и даже епископов и архиепископов. В 1299 году папа римский Бонифаций VIII запретил подобную практику, но фактически всем было плевать – она еще долго применялась в военных походах.

Информированный читатель имеет право задать вопрос: а как же такая малоприятная процедура согласовалась с христианскими верованиями Средневековья, по которым тело нужно бы хоронить целиком и по возможности неповрежденным, чтобы оно целым и красивым могло восстать в день Страшного суда? Оказывается, когда это было необходимо, церковь могла проявить удивительную гибкость. С началом крестовых походов возникла проблема: сотни европейских аристократов погибают на Ближнем Востоке, в местности, где организовать христианское погребение, приличествующее их статусу, часто просто невозможно. Да и не хотят они лежать в безвестных могилах в чужой земле – в завещаниях указывают похоронить их на родине или в Иерусалиме после его завоевания. Кто же поедет воевать Гроб Господень, зная, что его закопают где-то в пустыне? Тогда церкви пришлось объявить, что важна именно сохранность костей, и дать одобрение на несколько нетрадиционный способ похорон.

источник

Процесс реставрации шлема из Ярмундбю (Gjermundbu) Вегардом Вике (Vegard Vike), норвежским реконструктором из Осло.

16.01.2018 Вегард Вике написал у себя в Твиттере «Сегодня я начал работу по реставрации шлема из Ярмундбю - который зачастую называют единственным сохранившимся шлемом Эпохи Викингов. Процесс будет включать в себя разборку, микро-пескоструйную обработку, детальную фотосъемку всех фрагментов, рентгенологию, 3D-сканирование и пересборку».

Начало работы по исследованию шлема.

Начало положено — отделена маска. Именно ей в последующем исследователь уделит не малую дол внимания.

Рентген не выявил никаких следов инкрустации в пропилах маски.

В ее дальнейшем была проведена микро-пескоструйная очистка. Поскольку не представлялось возможным путем визуального исследования установить, что именно заполняло канавки на маске Вегард Вике написал, что необходимо провести рентгенофлуоресцентный анализ. Это нужно для проверки рабочей версии о том, что в канавках могло быть лужение. Однако надежда получить какой-либо достоверный результат весьма мала, ведь помимо тысячи лет в земле вещь еще побывала в огне, температура которого в некоторых местах превышала 1000 градусов (в захоронении есть следы расплавленной меди).

Тем не менее и сама расчистка дала нам весьма интересные результаты, позволив не только по-новой взглянуть на уже известные канавки на маске, но и увидеть новые.

До расчистки. Вид спереди.

До расчистки. Вид сзади.

Завершение расчистки.

Итак, шлем из Ярмундбю был полностью разобран. Ранее предполагалось, что сохранилось лишь семь (на экспозиции) или девять (по музейному каталогу) его фрагментов. Вегард Вике нашел две недостающие части в хранилище, а также выявил еще некоторое количество фрагментов среди того, что ранее было определено как остатки котла. Итого на сегодняшний день имеется 17 фрагментов.

Возобновление работы со шлемом.

Теперь задача состояла в том, чтобы из фрагментов собрать цельный шлем для экспозиции. В первую очередь, необходимо было найти наилучший способ компановки частей. В некоторой степени это был компромисс, т.к. несколько фрагментов сильно деформированы.

Изготовление монтажной формы.

Для того, чтобы уместить и зафиксировать на месте все деформированные и хрупкие части шлема, в форме пришлось сделать много углублений.

Постепенно детали встают на свои предполагаемые места.

Прежде чем собирать шлем форму нужно покрасить под цвет фрагментов.

Первая сборка.

Обратите внимание на веретенообразное отверстие боевого происхождения

источник