AlexKap2015

В Северо-Западной Монголии, за высоким горным хребтом, раскинулись просторы Центральной Азии с ее бескрайними степями, горными хребтами, быстрыми горными реками с кристально прозрачной ледяной водой и блюдцами озер. В замерзших могилах курганных погребальных комплексов археолог, если ему, конечно, очень повезет, может найти то, что не доходит до нашего времени почти никогда: одежду и обувь, головные уборы и деревянные предметы, изделия из ткани, кожи, меха и войлока. Все это ценится учеными дороже любых драгоценностей!

Памятники пазырыкской культуры расположены, на высокогорном плато Укок, что на самом юге российского Горного Алтая, на границе с Монголией, Казахстаном и Китаем.

В 2006 году совместной российско-монгольcко-германской экспедиции, при изучении кургана Олон-Курин-Гол-10 наконец улыбнулась удача.

Этот курган вскрывали последним из трех, намеченных на сезон, оставалось несколько дней до окончания экспедиции и ученые не могли поверить своим глазам, когда увидели нетронутый лиственничный сруб, на накате которого покоились останки двух лошадей.

Деревянное украшение упряжи. Общий вид погребения в срубе и его прорисовка. Памятник Олон-Курин-Гол-10 (Курган № 1)

Из научно-популярной книги В. И. Молодина «За перевалом Сайлюгем»:

Мы аккуратно сняли плотно подогнанные бревна перекрытия. Они на удивление легко поддались. Когда бревна вынесли из могилы, нашими глазами открылась потрясающая картина! На погребальном деревянном ложе, на боку, как это принято у пазырыкцев, лежал взрослый человек. Он был одет в меховую шубу и войлочный головной убор, на ногах войлочные сапоги-чулки. Были видны деревянное блюдо и сосуды. Но поражало то, что все это как бы не тронуто временем. Не было ни земли, ни льда. Будто опытная рука археолога уже все расчистила. Погребение лишь слегка присыпано древесной трухой. Саша Пилипенко взял пробы льда на биохимические анализы, а Марине Мороз потребовалось совсем немного времени, чтобы смести древесную труху. Нам фантастически повезло. Если бы сруб был полон льда, потребовалась бы колоссальная работа.

Сразу же приступили к фотофиксации и зарисовке комплекса."

Находки археологов в погребальном комплексе Олон-Курин-Гол-10 (Курган № 1): 1 – меховая шуба после реставрации; 2 – железный кинжал и деревянные ножны; 3 – съемный войлочный чехол горита; 4 – глиняный сосуд; 5 – войлочные сапоги (после реставрации); 6 – деревянное украшение упряжи; 7 – деревянное блюдо; 8 – фигурка деревянной лошадки на плоской основе; 9 – деревянное украшение боковой части головного бора в виде фигурки оленя и его прорисовка (10); 11 – головной убор после реставрации

"25 июля 2006 г. Сегодня очень плодотворно поработали на раскопе. Буквально каждый час приносил сюрпризы. Любопытно само захоронение. Погребенный – рыжеволосый, со стрижкой, что называется, «под горшок». Мягкие ткани на черепе не сохранились, как их не было и под шубой, однако на ногах они сохранились неплохо. Было похоже, что рядом с мужчиной лежит целый деревянный лук в меховом колчане – несомненная удача, так как лука такой сохранности до сих пор не удавалось обнаружить в комплексах пазырыкской культуры. Конечно, фрагменты луков в могилах со льдом находили, а вот целый – найден впервые. Более всего захоронение напоминает погребения, раскопанные мною на Укоке, на могильнике Верх-Кальджин-II. Вплоть до рыжего цвета волос у мужчин. Не удивлюсь, если они вообще окажутся родственниками! К тому же оба в роскошных шубах."

А еще одной оригинальной деталью гардероба покойного скифа были белые войлочные сапоги с красной полосой. Вообще скифы использовали для валяния не только и не столько овчину, которую брали от диких животных, а шесть диких оленей, лося и даже волосы лошади.

В сапоги заправлялись шерстяные шаровары.

Также рядом лежала двухцветная войлочная остроконечная шапочка с деревянными бомбошками и войлочный колчан. На поясе была закреплена маленькая круглая кожаная сумочка с медным зеркалом, а рядом гребень. На шее висела деревянная гривна, по скифскому обычаю обернутая в золотую фольгу.

Интересные данные дали исследования германского палеопатолога Михаэля Шульца. Ему удалось установить, что мужчине было около 50 лет, по характерной деформации костей скелета было понятно, что большую часть жизни он провел в седле. Питался довольно однообразно, как и полагается кочевнику - мясо, молоко и молочные продукты, почти не употреблял злаки и растительную пищу, фрукты, на это указывают следы хронического воспаления десен.

Умерший воин в последние годы жизни страдал артрозом, шейный отдел позвоночника был сильно изношен, вероятно в последние годы жизни он испытывал сильные боли, а незадолго до его смерти состояние сильно ухудшилось.

Кстати ученые отметили, что это захоронение, хотя и самое южное, но все же относится к пазырыкской скифской культуре Алтая, датируется оно 280-290 годами до нашей эры.

В конечном итоге все полученные материалы были благополучно доставлены в Академгородок, где в реставрационном центре они прошли прекрасную обработку. Все предметы приобрели абсолютно музейный вид. Особенно, конечно, впечатляла роскошная меховая шуба. Верхняя ее часть была выполнена из собольего меха, нижняя – из беличьего. Шуба была с «хвостом».

Благодаря исследованию проб, взятых на раскопе, А. Г. Ромащенко и А. С. Пилипенко были получены результаты, позволившие связать носителей пазырыкской культуры с обитателями Передней Азии. Именно отсюда происходят древнейшие в мире ковры и ткани, найденные в царских пазырыкских курганах. Впервые был обнаружен и генетический след мигрантов, смешавшихся на Алтае с местным населением.

Интереснейшая работа была проделана по изучению костюма носителей пазырыкской культуры. Хорошая сохранность одежды, обуви, головных уборов позволила Н. В. Полосьмак, с учетом уже проделанной ею работы с предметами, обнаруженными в комплексах Укока, предложить убедительную реконструкцию костюма носителя пазырыкской культуры Северо-Западной Монголии, а Д. В. Позднякову сделать великолепную графическую реконструкцию.

Участники Российско-германо-монгольской экспедиции. 2006 г.

источники: https://issuu.com/annawing/docs/national_geographic_2007_06

https://scfh.ru/papers/za-perevalom-saylyugem-/

«Гибрид ежа с ужом», который мог и метать огненную смесь, и «поражать противника, собственно, огнем винтовки, штыком и прикладом». Ну или готовить шашлыки в очень боевых условиях.

В 1943 году на вооружении Красной армии состояли огнеметы РОКС (Ранцевый огнемет Клюева-Сергеева). Это были вполне удачные модели, работавшие на принципе метания зажигательной смеси сжатым воздухом. Однако дальность огнеметания составляла всего 40 метров, что было довольно мало даже по меркам ближнего боя. Отчасти это пытались компенсировать использованием огнеметчиков в составе специальных групп, где носителя ценного вооружения прикрывали рядовые бойцы.

Но на войне бывает всякое, и поэтому офицеры из Ленинграда на всякий случай вооружили огнеметчика еще и винтовкой или стрелка с винтовкой – огнеметом, кому как больше нравится.

На стрелковом полигоне проверку нового образца начали все же с метания не зажигательной смеси, а обычной воды. И не зря, поскольку этот опыт выявил проблемы с клапаном огнемета, течь соединения конца шланга, а также ослабление крепления огнемета к ложе винтовки. Также на испытаниях было замерено, что процесс снятия огнемета с винтовки занимает 27-33 сек. Для его ускорения планировалось ввести быстроразъемное соединение «гайка РОТ».

Бак огнемета заряжался смесью из автомобильного бензина, в который засыпался порошок ОП-2 (2 кг на 100 литров). Фактически это был наш советский напалм – вязкая огнесмесь, способная затекать в щели и прилипать к поверхностям. В качестве воспламенителя использовался переделанный винтовочный патрон, в гильзу которого досыпался состав «звездка осветительного огня» и ставилась учебная деревянная пуля.

По этому пункту на полигоне провели отдельный этап испытаний с разными типами пуль. Увы, ни обычные, ни трассирующие, ни патроны с бронебойно-зажигательными пулями надежно зажигать огнесмесь не могли. Лишь один раз на 22 выстрела было зафиксировано воспламенение трассирующей пулей. Не смог надежно поджечь струю даже патрон с осветительным составом, но обычной пулей «Л» вместо учебной деревянной. Фактически это значило, что для нормальной стрельбы бойцу каждый раз надо будет перезаряжать винтовку боевыми патронами.

Опыты также показали, что винтовочный огнемет уступает по дальности обычному РОКС. Если штатный огнемет добивал до 30 метров, то огнемет-винтовка – только на 20. Итоговый вывод о полезности огнемета-винтовки на основании данных испытаний сделали в главном военно-химическом управлении Красной армии.

«Исходя из общей оценки огнемета-винтовки и его предназначения, реализация такого комбинированного оружия не может быть одобрена по следующим соображениям:

1) Отсутствие очевидных преимуществ огнемета-винтовки перед штатным РОКС при безусловно пониженном эффекте при огнеметании первого.

2) Сложности использования такого комбинированного огнемета как стрелкового оружия в условиях боя в пределах дистанции действенного огнеметания (18-20 метров), то есть фактически рукопашного и штыкового боя.

В этом случае напряженное (под давлением 16 атмосфер) положение шлангов огнемета исключает прицельную стрельбу из винтовки и ведение штыкового боя.

Отключение резервуара огнемета от винтовки для полноценного её использования в качестве стрелкового оружия в предложенном варианте огнемета невозможно без предварительного освобождения резервуара от сжатого воздуха или огнесмеси и превращения огнемета в дальнейшем в бесполезный балласт для бойца с исключением возможности повторного огнеметания.

3) Безусловной порчи канала ствола винтовки при стрельбе воспламенительными патронами (выгорание металла) и вероятности отказа зажигания огнесмеси в силу значительных отложений на стенках канала ствола шлакующихся продуктов сгорания этих патронов.

4) Отсутствия целесообразности сочетания в одно целое двух видов оружия резко различающихся по боевым качествам и возможностям тактического использования».

В общем, товарищи военные химики совершенно правильно решили, что мухи должны быть отдельно от котлет.

В музее Кастелла Сфорца в Милане есть Camera Picta – целая комната, полностью перенесенная из замка Роккабьянка. Там это была комната новобрачной, заказанная хозяином замка для женщины, которая по сути и новобрачной-то не была. Но все по порядку.

Пьер Мария II де Росси граф Сан Секондо, кондотьер, друг Франческо Сфорца (основателя миланской династии герцогов), знаток математики, астрономии, гуманист, короче «большой просветитель был наш барин» встречает при миланском дворе прекрасную Бьянку Пеллегрини. Бьянка на тот момент была фрейлиной герцогини Бьянки Марии Висконти. Как увидел ее Пьер Мария году примерно в 1440, так умом и поехал ̶л̶и̶б̶о̶,̶ ̶г̶о̶в̶о̶р̶и̶т̶,̶ ̶ж̶е̶н̶ю̶с̶ь̶,̶ ̶л̶и̶б̶о̶ ̶и̶з̶ ̶м̶р̶а̶м̶о̶р̶а̶ ̶и̶з̶в̶а̶я̶ю̶ амор, в общем, с ним случился. Одна была проблема, вернее две: он был уже женат, а она замужем. Впрочем, граф наш был ниэпически знатен, да и заслуг у него перед отечеством вообще и перед действующим герцогом в частности было несть числа, поэтому он, не особо заморачиваясь этической стороной проблемы ̶с̶х̶в̶а̶т̶и̶л̶ ̶с̶в̶о̶ю̶ ̶л̶а̶у̶р̶у̶ ̶н̶а̶ ̶к̶о̶н̶я̶, построил для возлюбленной замок и поселил ее там.

замок Роккабьянка

Почему муж-рыцарь по имени Мельхиорре ди Арлуно не возмутился, история умалчивает, то ли происхождения был сильно менее знатного, то ли поднадоела она ему к тому времени, то ли с приятелем герцога связываться не хотелось — сейчас уже не узнаешь. Но жили все участники этого любовного квадрата долго и вроде даже вполне счастливо, а граф наш аж сразу на две семьи. Жена Антония с многочисленными отпрысками вела тихую жизнь в фамильном замке Рокка деи Росси, а для любовницы Пьер Мария построил их аж два - Торрекьяру и Роккабьянку в качестве зимней резиденции.

В 1468 году жена любвеобильного графа умирает, по всей видимости, от чумы и вроде бы развязывает любовникам руки, но, на самом деле, нет свидетельств, что, овдовев, он женился на Бьянке, не исключено, что они посчитали себя выше этих условностей. В 1480 году Бьянка тоже умерла, и с ее смертью закончилась безмятежная жизнь Пьера Марии. Поставив не на ту фигуру в борьбе за герцогский титул, по пришествии к власти Лодовико Сфорца он потерял все преференции и замок за замком – сначала фамильный, а потом и Роккабьянку.

Что касается Камера Пикты  – это комната метров пятнадцати, скорее всего спальня, полностью перенесенная в музей Сфорца из зимней резиденции Бьянки Пеллегрини Роккабьянки, украшенная по периметру стильными монохромными фресками раннего Возрождения — практически комикс, иллюстрирующий десятую новеллу о терпеливой Гризельде из Декамерона.

Кто не в курсе и не читал, там полная жесть, конечно: охреневший от охоты и прочего безделья аристократ по имени Гуальтеро берет в жены красивую крестьянскую девушку и давай издеваться, по версии Боккаччо «испытывать». Забирает у нее новорожденных детей, утверждая, что народ не примет детей крестьянки в качестве наследников и вроде как отдает их убить. Гризельда терпит. Потом он выгоняет ее к отцу в одной рубашке. Гризельда уходит и терпит.

Потом он возвращает ее в замок, чтобы она все приготовила к его новой свадьбе. Гризельда возвращается, готовит и терпит. Зовет ее на свадебный пир и спрашивает, как ей нравится его юная невеста. Эта овца отвечает, что ваще красотко, только пусть он ее не испытывает так, а то ведь и коньки может отбросить, все-таки, похоже, не крестьянская дочь — похлипше будет. Тут Гуальтеро понимает, что такой дуры ему больше не найти и раскалывается, что не невеста ему девица та, а дочь их, а вон тот прыщавый юнец — сын. Все танцуют.

Итальянские аристократы очень любили изображать эту историю на стенах своих замков, чтобы их жены и любовницы видели перспективу, типа терпи, как муж шляется по бабам и развлекается и все будет, когда-нибудь. Наверное. Например, в лондонской Национальной галерее, выставлены работы сиенского мастера 1490-1500 годов, назидательные картины о верности Гризельды, которые были заказаны богатым сиенским семейством Спанокки к свадьбе, и ранее украшали одну из спален в их особняке.

И вот я никак не могу понять, что должно быть у мужика в голове, чтобы заказать такие обойки для комнаты любовницы, которую только что увел у законного мужа.

https://zen.yandex.ru/media/id/5d0ca026dff1d500aef882cc/liub...

https://ru.wikipedia.org/wiki/Бембо,_Бенедетто

https://ru.wikipedia.org/wiki/Мастер_истории_Гризельды

https://ru.wikipedia.org/wiki/Гризельда_(сюжет)

https://www.tripadvisor.com.tr/LocationPhotoDirectLink-g1878...

“If the British taxpayer does not feel more than a thrill of satisfaction at a sight so splendid and so inspiring, he is no patriot and no true citizen.”

("Если британский налогоплательщик не испытывает ничего, кроме трепета удовлетворения при виде столь великолепного и вдохновляющего зрелища, он не патриот и не истинный гражданин", британская пресса, 1953 год)

Военно-морской смотр британского флота - это традиционное мероприятие, в ходе которого правящий монарх или его представитель, производят осмотр военно-морских сил. Начало данной традиции предположительно относят к XIV веку. Такие смотры не проводились через регулярные промежутки времени и первоначально происходили только тогда, когда флот был мобилизован для войны или для демонстрации силы. Однако, начиная с 19-го века, они часто проводились во время коронации или в дни монарших юбилеев.

Местом проведения таких смотров стал Спитхед (англ. Spithead) — якорная стоянка в проливе Те-Солент, между островом Уайт и берегом Хэмпшира. Получил название от песчаной банки Спит, выступающей на 3 мили в море от берега. Является внешним рейдом Портсмута, который с XII века был местом сбора и отправки морских походов. Ещё в 1194 году Ричард I приказал вырыть здесь док.

Июнь 1346 - Эдуард III, перед отплытием на войну с Францией

В 1415 году - по общему признанию, состоялся первый отчетный смотр флота, произведенный Генрихом V в Саутгемптоне, перед отплытием в свою первую французскую кампанию, закончившуюся битвой при Азенкуре.

В 17 веке масштабные военно-морские смотры проводились трижды: в мае 1662 года, его устроил Карл II по случаю приезда своей супруги Екатерины Браганской, в феврале 1693 года, флот осмотрел Вильгельм III и Мария II, после сражений при Барфлере и Ла-Хоге, в марте 1700 года, во время визита Петра Великого в Англию, в качестве демонстрации морской силы юному российскому царю.

23-27 июня 1773 года король Георг III выехал из Кью в королевской карете с алыми всадниками для того, что  называется королевским смотром. По прибытии он был встречен "тройным залпом пушек" и отправился на верфь, где собрались адмиралы и капитаны, каждый со своей баржей, чтобы сопровождать короля в Спитхед. Они одевали свои экипажи в причудливые цвета, каждый по своему вкусу (в то время экипажам не выдавали мундиров), в то время как сами они блистали в полной одежде, разработанной для них Георгом II в 1748 году. На смотре были представлены корабли , которые сражались с французами в Семилетней войне и вскоре должны были присоединиться к войне за независимость Америки.

25 июня 1814 года последний смотр британского флота, когда тот состоял исключительно из парусных судов. Смотр был произведен для того , чтобы отпраздновать победу над наполеоновской Францией,заключение  Парижского договора (1814 г.) и показать союзным государям, включая русского царя и короля Пруссии, "громадное морское вооружение, которое вымело из океана флоты Франции и Испании и обеспечило Британии владение морем." Присутствовали 15 линейных кораблей и 31 фрегат, все ветераны Наполеоновских войн . Смотр принимал не Георг III, а принц-регент.

17 смотров британского флота произошло во время правления королевы Виктории. Это самое большое количество, по сравнению с правлениями других монархов.

Например, 19 июня 1845 года, королева произвела инспекцию экспериментальной паровой эскадры. Так же, как смотр 1814 стал последним, в котором участвовали только парусные суда, в смотре 1845 года английский монарх (королева Виктория) возможно в последний раз,  наблюдала, как матросы Ее Величества бегут вверх и ставят паруса "с кошачьей ловкостью и поразительной быстротой".

26 июня 1897 года, состоялся смотр флота в ознаменование шестидесятилетнего (бриллиантового) юбилея королевы. Он был примечателен тем, что его принимал принц Уэльский (будущий Эдуард VII) поскольку королева Виктория была слишком слаба, чтобы присутствовать лично. Корабли выстроились в две шеренги по семь миль длиной; 170 британских кораблей, включая 50 линкоров. 

16 августа 1902 года, проведен, так называемый, Коронационный смотр. Впервые в современную эпоху поводом послужила коронация Эдуард VII. 

В 1909 военно-морские смотры и парады проводились трижды. В 1912 году впервые в истории во время смотра с морского корабля, идущего полным ходом, взлетел самолет. Биплан Short S.27 поднял в воздух сommander Charles Samson, в то время как HMS Hibernia развил скорость 10,5 узлов (19 км/ч).

18-20 июля 1914 года произошел военно-морской смотр Британского флота, который ознаменовал предвоенный апофеоз морской силы Британской империи. Вид сотен бронированных исполинов,закрывающих собой водную гладь до самого горизонта, представлял собой захватывающее зрелище.

20 мая 1937 года - Коронационный смотр флота. Самая большая ассамблея военных кораблей со времени Коронационного смотра 1911 года, она была описана военным историком Хедли Полом Уиллмоттом, как "последний парад Королевского флота, как самого большого и самого удивительного флота в мире". Здесь присутствовали десять британских линкоров и линейных крейсеров, а также впервые на коронационном смотре - четыре авианосца. Всего было 101 надводный военный корабль, 22 подводные лодки и 11 вспомогательных кораблей, привлеченных из внутреннего , Средиземноморского и Резервного флотов.

В обзорную процессию вошли королевская яхта "Виктория и Альберт", два тральщика и разведывательный корабль . Содружество и Империя были представлены двумя военными кораблями из Канады и по одному из Новой Зеландии и Индии. Здесь также присутствовал большой состав британских торговых судов-от океанских лайнеров до гребных пароходов.

Среди гостей смотра было 17 иностранных судов морских держав, которым уже через два года придется сражаться на фронтах 2 Мировой войны. Самым заметным был американский линкор "Нью-Йорк". Так же присутствовали: новый французский линкор "Дюнкерк", советский "Марат", немецкий "карманный линкор" -  "Адмирал граф Шпее", греческий крейсер "Георгиос Авероф" и японский тяжелый крейсер "Асигара".

Послевоенные смотры флота Великобритании происходили по традиции в дни коронации и после значимых событий. Вот фотографии Коронационного смотра 1953 года. 

Серебрянного юбилейного смотра в 1977

В 2005 году в смотре, посвященном 200-летию победы при Трафальгаре, было собрано более 100 кораблей, но почти половина из них были из зарубежных флотов, самым большим из которых был французский авианосец Charles de Gaulle.

Королева и герцог Эдинбургский, должны были бы с сожалением оглянуться назад, когда 15 июня 1953 года они поднялись на борт фрегата "Сюрприз", чтобы посмотреть армаду, собранную у Спитхеда, и отметить коронацию. Тогда в смотре приняли участие около 300 кораблей, крейсеров, эсминцев, фрегатов и тральщиков, над которыми пролетело около 300 самолетов

использованы материалы:

https://en.wikipedia.org/wiki/Fleet_Review

https://ru.wikipedia.org/wiki/Портсмут_(военно-морская_база)

https://ru.wikipedia.org/wiki/Спитхед

https://www.etoretro.ru/pic218667.htm

https://zen.yandex.ru/media/id/5cf01f060d8ac524e68e4579/gran...

http://indiandefence.com/threads/her-majestys-navy-no-longer...

Три меча и один макро-объектив. Государственный исторический музей разрешил показать найденные в Гнёздове мечи так близко, как их не видел никто. «Классические» клинки, обнаруженные в XIX веке, хоть и не так крупно, но можно рассмотреть в многочисленных академических статьях, а вот меч обнаруженный в 2017 году так подробно не снимал ещё никто и никогда.

Гнёздовский археологический комплекс – ключевой пункт на пути «из варяг в греки». Это памятник IX-XI веков, расположенный в Верхнем Поднепровье, в 12 километрах к западу от современного города Смоленска. Гнёздово – крупнейший памятник времён образования древнерусского государства и эпохи викингов. Комплекс включал в себя не менее 5000 курганов и несколько поселений. Протяжённость памятника вдоль Днепра – примерно шесть километров. Он расположен на обоих берегах реки и занимает значительную площадь, на которой имеется не менее 8 курганных групп, два селища и городище.

За полтора века раскопок в Гнёздове было найдено не менее 31 меча (целых и во фрагментах), но те, что перед нами, сохранились лучше всего. По большому счёту, даже пролежав тысячу лет в земле, они остаются опасным оружием – заточка до сих пор сохранилась. Их прекрасное состояние позволяет рассмотреть мельчайшие детали устройства и убранства мечей таких типов. А посмотреть здесь есть на что: рукояти – настоящее произведение ювелирного искусства. Ничего не упустить нам помогают комментарии специалиста по древнерусскому оружию Сергея Юрьевича Каинова.

Старший научный сотрудник Отдела археологии ГИМа Сергей Юрьевич Каинов

«Неувядающая классика» – меч, найденный во время первых археологических раскопок Гнёздовского могильника (см.заглавное фото). Этот меч называют «мечом Кусцинского» – по фамилии руководителя экспедиции 1874 года. Меч входил в комплекс погребального инвентаря парного погребения по обряду кремации, совершенного в первой половине Х века. Он был найден вонзённым в землю, что считается характерным для скандинавской погребальной традиции.

Меч Кусцинского относится к типу Е по типологии норвежского исследователя древностей эпохи викингов Яна Петерсена. На территории Древней Руси мечи такого типа пользовались популярностью: на данный момент их найдено около двух десятков. Меч Кусцинского прекрасно сохранился: у него даже двигается одна из двух деталей навершия, что позволяет рассмотреть, как устроена эта часть рукояти. Сейчас основание навершия свободно «ездит» по черену клинка, но раньше оно удерживалось наверху за счёт рукоятки. Она представляла собой две охватывающие черен деревянные дощечки, которые ставились в распор между перекрестием и основанием навершия. Затем эти дощечки обматывались или обтягивались кожей.

Сергей Каинов:

"В момент находки меч был покрыт ржавчиной и окалиной от нахождения в погребальном костре. В XIX веке меч подвергли реставрации методом электролиза, которая выявила очень хорошую сохранность. Cейчас мы можем видеть практически оригинальную поверхность на многих участках.

Если мы говорим про способ орнаментации деталей рукояти, то порядок был следующий. Бралась уже готовая деталь, изготовленная кузнечным способом, и её фронтальная поверхность насекалась очень тонкими вертикальными канавками. Потом в эти канавки забивали серебряную проволоку. Плотность забивки составляла до 20 проволочек на 1 см. Всё эти процедуры проводились по холодному металлу.

Ещё предстоит выяснить, каким способом на поверхности рукояти делали круглые ячейки. Есть два варианта: их или высверливали, или пробивали в горячем металле. Чтобы точно определить, как это было сделано, нужно проводить эксперименты.

Знаменитое клеймо ULFBERHT тоже могло быть сделано двумя способами. Обычно для этого использовали, так называемую, дамаскированную проволоку, скрученную из проволочек с разным содержанием углерода. Первый вариант: сначала на уже выведенной поверхности пробивались канавки, а потом в них вваривались буквы кузнечным способом. Второй вариант: эта проволока могла сразу ввариваться в клинок, без предварительной прорезки каналов."

Рукоять меча состоит из перекрестья и двусоставного навершия (основания навершия и головки навершия).

Обе части навершия полые внутри, что несмотря на внешнюю массивность, позволяло значительно снизить вес деталей.

Все детали рукояти- перекрестие и навершие- крепились на черенке клинка, который проходил сквозь них и расклепывался на верхней части навершия.

Фронтальные стороны перекрестья и навершия покрыты декоративными ячейками круглой формы. Пространство между ними инкрустировано серебряной проволокой.

На клинке этого меча с одной стороны находится выполненное буквами латинского алфавита клеймо ULFBERHT. С обратной стороны так же располагалось клеймо в виде сочетания двух омегообразных знаков и вертикальных столбиков.

Хорошо сохранилась даже заточка лезвий клинка. Общая длина меча – около 99 см, длина клинка – 82 см, ширина клинка у перекрестия 6,4 см, толщина в этом же месте около 5 мм.

Сергей Каинов:

"После находки Кусцинского в Гнёздове было обнаружено ещё 30 мечей – это крупнейшая концентрация на территории Древней Руси. Ни один другой памятник, ни Киев, ни Чернигов, не даёт такого количества мечей, что отчасти объясняется относительно хорошей сохранностью Гнёздовского комплекса.

О месте изготовления мечей мы можем только догадываться. Судя по клеймам, можно предположить, что, по крайней мере, клинки производились на территории современной Германии, где-то на Рейне, где известны железоделательные производственные центры. Но явно были и какие-то другие места производства, например, в Скандинавии. А находки двух мечей с кириллическими буквами позволяют, по мнению крупнейшего отечественного оружиеведа А.Н. Кирпичникова, предполагать, что существовало и русское оружейное производство."

Так же воткнут в землю по скандинавскому обряду, судя по всему, был и второй меч, который мы снимаем. Одна из разновидностей обряда ритуальной порчи оружия предполагала, что клинок ломают и вонзают две части в грунт по-отдельности. Этот меч сохранился фрагментарно. Он найден случайно в разрушенном при строительных работах кургане Гнёздовского могильника в конце XIX века.

По типологии Яна Петерсена меч относится к типу Т-2, основной отличительной чертой которого является орнаментация треугольниками и ромбами, как правило, расположенными в вертикальной и горизонтальной развертках.

Навершие тоже полое.

В отличии от мечей типа Е система скрепления деталей навершия здесь иная. В верхнюю часть навершия впаивалась U-образная скоба концы которой продевались в отверстия в основании навершия и расклепывались снаружи. 

Узор из треугольников и ромбов повторяется на перекрестии.

в Гнёздове наблюдается самая большая концентрация мечей на всей территории Древней Руси. Но в последние тридцать лет наступило затишье. С 1987 года по 2017 год не было найдено ни одного нового меча. И дело не столько в том, что удача отвернулась от археологов, сколько в сознательном выборе специалистов. Последние тридцать лет основное внимание ученые уделяли изучению гнёздовского поселения, параллельно вынужденно докапывая разрушаемые грабителями курганы. Сейчас ситуация с охраной археологического комплекса значительно улучшилась, а на помощь исследователям пришли современные методы, позволяющие определять перспективные объекты будущих раскопок в том числе и в некрополе.

Находка меча в 2017 году стала настоящей сенсацией – первый за тридцать лет, да ещё и неплохой сохранности. Меч удалось извлечь из земли, не потревожив ножен и сохранив деревянную рукоять. Расчистка уникальной находки продолжалась почти сутки, завершали её ночью при свете фонарей – артефакт нельзя было оставлять на открытом воздухе.

Меч по типологии Яна Петерсона относится к типу I для которого характерна треугольная форма верхней части навершия. Видимо в погребении рукоять меча была прикрыта каким-то плащем или другой тканью - она "прикипела" к перекрестью. 

На мече очень хорошо сохранились ножны. основу их составляет деревянный футляр, составленный из двух планок. Внутри футляра шкура, обращенная мехом к клинку. Поверх футляра намотана ткань.

Дальнейшая судьба этого меча представляет собой сложную дилемму: такая сохранность ножен для нашего региона – уникальный случай, поэтому разрушать их нельзя, но и клинок тоже требует изучения. Тем более очень интересно было выявить клеймо мастера, сделавшего этот меч. К сожалению, рентгенография не смогла это сделать – проявились только небольшие фрагменты каких-то знаков. Меч даже возили на КТ в Первую градскую больницу, но там «пациенту» помочь не смогли – для такой задачи аппарату, настроенному на изучение человеческого организма, требуется другое программное обеспечение.

Однако эту находку можно хотя бы рассмотреть и сфотографировать через стекло в вакуумной камере

Фотографии — Иван Разыграев, источник

В эпоху Средневековья на полях сражений господствовала рыцарская кавалерия. Её успех объяснялся не только храбростью и профессионализмом всадников, но и качеством оружия и защитного снаряжения, а также силой, скоростью и выносливостью коней. Чтобы на поле боя появился наездник в тяжёлых доспехах, понадобились напряжённые и скрытые от глаз усилия многих поколений конюхов, выводивших лошадь, которая была бы под стать воину.

На Пьяцца дель Кампидольо в Риме стоит конная бронзовая статуя императора Марка Аврелия. Она наглядно доказывает, что римляне располагали крупными лошадьми мощного телосложения, способными нести на спине всадника в тяжёлом доспехе. Таких лошадей римские авторы относили к восточным породам: парфянской, мидийской и нисейской. Хотя их устойчиво именуют «большими», по нынешним меркам они скорее относились к средним, имея рост не более 155 см в холке. В армии лошадей ценили скорее за выносливость, а не за большой рост. Остеологический анализ скелетов показывает, что в среднем они были несколько ниже современных лошадей — от 137 до 142 см в холке. Плиний Старший сообщал, что римляне предпочитали ездить на кобылах, однако в ремонтных списках представлены как кобылы, так и жеребцы. Из 31 лошадиного скелета, обнаруженного на месте сражения с германцами под Крефельд-Геллепом, примерно половина принадлежала жеребцам, а половина — кобылам.

Конная статуя императора Марка Аврелия. Капитолийский музей, Рим. На площади стоит её копия.

Противники римлян — германцы — ездили на быстрых низкорослых лошадях, чей рост в холке составлял примерно 120–135 см. Несколько скелетов такого размера были обнаружены среди находок у Крефельда-Геллепа — должно быть, они принадлежали лошадям германцев. Римские авторы сообщали, что зарейнские племена при случае старались приобретать лошадей у римлян или галлов. Поздним отголоском этой практики является термин для обозначения боевого коня — marach, который встречается в Бургундской и Алеманнской правдах и, безусловно, является германским заимствованием из кельтского языка. Тем же путём была заимствована часть технической лексики коневодства. Сами германцы не занимались селекцией пород и разведением лошадей.

В ходе Великого переселения народов крупные хозяйства, в которых выращивались лошади для римской армии, подверглись разграблению. Племенные животные пропали. В последующие столетия селекцию лошадей пришлось организовывать заново.

Франки верхом преследуют кочевников-аваров. Миниатюра Штутгартской Псалтыри, около 825 года.

В раннем Средневековье на полях сражений доминировала пехота. Даже знатные воины, выступавшие в поход верхом, предпочитали сражаться спешенными. Ситуация изменилась, когда противниками франков стали народы, активно использовавшие кавалерию — прежде всего мусульмане-арабы. Переломным моментом стало сражение при Пуатье 10 октября 732 года, в котором Карл Мартелл смог остановить их продвижение. Хотя франкская пехота и одержала победу, Карл сделал правильный вывод о пользе кавалерии. Чтобы увеличить число всадников, он начал раздавать земли во владение своим дружинникам, ставя условие: несение конной службы.

Дальним последствием этих реформ стало возникновение слоя средних и мелких землевладельцев, которые в качестве конных воинов составили основу франкской военной организации. По подсчётам историков, в эпоху Карла Великого (вторая половина VIII — первая половина IX века) армия франков насчитывала в среднем от 2500 до 3000 всадников и примерно от 6000 до 10 000 пехотинцев. Во время крупных кампаний собиралось 20 000 воинов, а полная мобилизация могла дать 35 000 всадников.

Уже в конце VIII века во Франции появились специальные конезаводы, большей частью принадлежавшие магнатам, у которых имелись конюшни и луга для выпаса животных. Здесь проводились целенаправленные эксперименты с целью увеличить рост, силу и выносливость боевых лошадей. Высокая стоимость таких животных делала этот вид предпринимательства особенно доходным. Кроме того, ему покровительствовала королевская власть. Важным стимулом, подстегнувшим развитие коневодства, стала примесь крови испанских и арабских лошадей, захваченных франками после победы Карла Мартелла при Пуатье.

Кроме Франции, ещё одним регионом разведения лошадей являлась Испания — отчасти из-за её исторической репутации в качестве центра коневодства, отчасти из-за культурного взаимодействия с мусульманским миром.

Несомненно, дополнительный импульс коневодство получило в эпоху Крестовых походов, когда европейцы познакомились с туркменскими лошадьми из Ирана и Анатолии.

Деревянный каркас седла. Исторический музей, Шлезвиг.

На эффективность действий франкской кавалерии повлияли технические изобретения, сделанные в эпоху раннего Средневековья — в частности, распространение жёсткой каркасной конструкции седла и появление стремян.

Стремена появились на востоке Евразии. Кочевники-авары занесли их на запад, где они и распространились в VII–IХ веках. Первоначально стремена использовались как средство, позволявшее облегчить посадку в седло. Вдевая в них ноги, всадники также меньше уставали во время дальних переходов. Использование стремян в боевых условиях открыло новые возможности. Упираясь в них ногами и привставая в седле, всадник мог маневрировать центром тяжести тела и при сильном ударе уже не так рисковал вылететь из седла. Имея надёжную точку опоры, он мог рубить своего противника мечом или же атаковать врага, нанося ему таранный удар копьём. Для этого наездник вытягивал ноги, упирался спиной в заднюю луку седла, слегка наклонялся вперёд и устремлялся в атаку, зажимая древко копья подмышкой. Такая техника позволяла «соединить» массу всадника и энергию движущегося коня. Удар получался тем сильнее, чем быстрее двигался конь.

Примерно с XII века стала известна особая порода рыцарских боевых коней — дестриеров (фр. destrier). Это имя происходит от латинского equus dextarius (dextra — «правая рука»): обычно боевого коня вели справа от сеньора, чтобы тот в любой момент мог пересесть с ездовой кобылы или мерина. Дестриеры обладали большим ростом и мощным телосложением, позволявшим им нести на спине всадника в тяжёлом доспехе. Происхождение этой породы покрыто туманом неизвестности. Считается, что она появилась в результате длительного и сложного селекционного процесса гибридизации низкорослой европейской лошади и лошадей арабской или берберской породы. Возможно, впервые её вывели в Испании, где имелись наилучшие возможности для такого рода экспериментов. Испанские кони своей красотой, силой и скоростью славились по всей Европе, где на них ездили короли и знать. По своему экстерьеру рыцарские кони походили на современных андалузцев или лошадей фризской породы, которые ведут от них своё происхождение.

Рост дестриера в сравнении с рабочей лошадью. Источник: The Medieval Horse and its Equipment. 1150–1450 / Ed. by J. Clark. — Woodbridge, 2011

Широко распространённые сегодня представления о том, что рост рыцарских коней доходил до 170 см и выше, а телосложением они напоминали бельгийских першеронов или лошадей саффолкской породы, являются не более чем мифом. Анализ изобразительных и археологических источников, а также исследование костных останков свидетельствуют, что в XI–XII веках обычный рост боевых коней колебался между 147 и 152 см в холке, а к XIII веку они подросли до 150–160 см. Это были сильные лошади коренастого телосложения, с развитой грудной клеткой и крепкой мускулатурой, массой 540–590 кг. Конечно, это больше средних размеров рабочих лошадей того времени, но всё же сильно не дотягивает до современных тяжеловозов.

Те же пропорции сохранялись и три века спустя. Доспехи для лошадей XV–XVI веков, изготовленные Королевской оружейной палатой в Лондоне, рассчитаны на животных ростом от 150 до 160 см, телосложением напоминавших литовских дригантов. Эти же лошади служили моделями для конных статуй XV–XVII столетий, которые позволяют на глаз оценить размеры рыцарских коней.

Святой Мартин изображён в виде всадника, сидящего на рыцарской лошади. Верона, 1436 год. Обратите внимание на рост и массивные пропорции лошади.

К числу пригодных не только к войне, но и к мирной жизни пород лошадей относились рысаки (courser) — сильные кони более лёгкого телосложения, которых использовали для быстрой скачки или охоты. Они стоили дорого, но не настолько, как дестриеры. Универсальной рабочей лошадкой войны являлись верховые (rouncey), на которых ездили бедные рыцари, сержанты и оруженосцы. Верховых использовали в лёгкой кавалерии, а также для охоты. По стоимости им были равны ездовые лошади (palfrey). Знатные дамы для выездов заводили небольших испанских лошадей (jennet), славившихся покладистым характером. Сами испанцы использовали этих лошадей для лёгкой кавалерии.

На выбор лошади иногда влиял ожидаемый характер военной кампании. К примеру, указ о мобилизации войска, разосланный в Англии в 1327 году, прямо требовал явиться на службу на верховых (rouncey) для быстрого передвижения. В качестве упряжных или вьючных лошадей (summarii) использовались низкорослые породы и даже пони, известные выносливостью и способностью к дальним переходам.

Лошадь андалузской породы, по мнению специалистов, может дать примерное представление о дестриере.

Боевые кони стоили чрезвычайно дорого. Салическая правда VII века предусматривала возмещение в 12 золотых солидов за боевого коня, 3 солида — за здоровую кобылу и 1 солид — за корову. Дестриеры стоили ещё дороже: от 20 до 300 парижских ливров — в сравнении с 5–12 ливрами, в которые обходился обычный рысак. В 1298 году чешский король Вацлав II приобрёл коня за 1000 марок. Во Франции в 1265 году стоимость верхового коня для оруженосца составляла всего 20 марок. В 1297 году Жарар де Моор, сеньор Вессегем, владел семью боевыми конями общей стоимостью 1200 турских ливров, что равнялось годовому доходу обеспеченного рыцаря. В Англии около 1250 года стоимость снаряжения рыцаря, включая коней, равнялась его годовому доходу, то есть 20 фунтам стерлингов. В XV веке французский воин вкладывал в покупку одного только боевого коня сумму, примерно равную своему полугодовому или годовому жалованью, в то время как на вооружение он тратил трёхмесячную «зарплату».

Рыцарь и сопровождающая его свита. Источник: Tallett, F. European Warfare, 1350–1750 / F. Tallett, D.J.B. Trim. — Cambridge: University Press, 2010

«КОПЬЁ».

1.Дестриер или боевой конь. 2.Рыцарь на парадном коне или иноходце. Иноходь — аллюр гораздо менее утомительный для седока — достигался дрессировкой или использованием естественных качеств лошади. 3.Оруженосец вёз шлем, щит и копьё рыцаря. Он едет на руссине или ронсине, небольшом боевом коне. Его собственный шлем — барбют — привязан позади седла.

4.Кутилье, верхом на боёвом коне(курсьере), роде парадного коня быстрого и сильного. Он вооружен кутилем, оружием, средним между датой и мечом, которое служило для перерезания горла пленникам, отказывающимся платить выкуп. 5.Один из шести лучников верхом на лошади с подрезанным хвостом, вооруженный бракемартом, происходящим от восточного симетерра. В слегка изогнутом варианте он назывался боделером. 6.Слуга на своей лошадке. Он вооружён пикой и боделером, называвшимся также кутеласом. 7.«Иноходец с чарками» — кобылка, везущая специальный погребец с провизией для рыцаря. Воины ездили только на конях.

8.Вьючная лошадь, везущая тюки с поклажей. 9.Каждое «копьё» включало несколько пеших воинов. Здесь эти пешие бойцы вооружены аникрошем (а) и багром (b), орудиями, специально предназначенными для захвата пленников, за которых рыцарь мог бы получить выкуп.

Помимо боевого коня, а лучше двух, для участия в военном походе рыцарям полагалось иметь ездовую лошадь, мула для поклажи, одного или нескольких оруженосцев, сопровождавших его верхом, а также конюха и прочих слуг. Для перевозки необходимых припасов нужна была повозка с кожаным верхом. Чем выше ранг имел воин, тем более многочисленной была его свита. О порядке расходов на её содержание и уровне цен дают представление закупки лошадей Робера II, графа Артуа, для себя и своих людей в 1302 году, в преддверии похода во Фландрию. Пять «больших коней» (один из Испании) обошлись ему в среднем в 280 парижских ливров за каждого, восемь обычных — по 115 парижских ливров, два парадных коня — по 50 парижских ливров, один скакун — по 60 парижских ливров, 14 упряжных лошадей — по 34 парижских ливра и, наконец, три маленьких упряжных лошади — в среднем по 12 парижских ливров за каждую.

источник

- Мне нужно фото на паспорт.

- Ни слова больше. Вот сигареты, свежая пресса и гитара. 

Первые паспорта появились в Средние века. Они позволяли их владельцу беспрепятственно проходить в город через ворота без уплаты дополнительных сборов и налогов за посещение. Часто между городами заключались соглашения об отмене таких сборов с их граждан. Свободным лицам выдавали pass porte.

Правитель даровал такой документ чиновникам. Это позволяло им въезжать в любой город королевства. Первым королем, выпустившим паспорт, позволявший путешествовать по городам без уплаты пошлин, был Генрих V в Англии.

Немецкий паспорт 1921 года

Сегодня в каждой стране существуют свои правила фотографий на паспорт. В Новой Зеландии принято черно-белое изображение, в Великобритании строго запрещено улыбаться на снимке для такого важного документа.

Однако так было не всегда. Фотографии в паспорте появились в конце 19-го — начале 20-го века. Никаких правил не существовало.

Паспорт 1914 года

В 1876 году в Филадельфии проходила выставка. Тогда на билетах впервые и появилось фото владельца вместе с индивидуальным номером и фамилией. Эта идея настолько понравилась, что так стали делать и в паспортах.

До того момента паспорт просто описывал внешность человека. Выглядело это примерно так: «Предъявитель сего документа имеет прямой нос, светлый цвет лица, овальный подбородок». Тут важно было не ошибиться в описании.

Для паспорта подходил любой снимок, даже групповой. В паспорте знаменитого писателя Артура Конан Дойла в 1915 году было его семейное фото с женой и сыновьями.

Люди могли быть сфотографированы в полный рост, в костюме и шляпе, за любимым занятием.

Паспорт, принадлежащий мужу, с фотографией жены

С началом Первой мировой войны страны ввели пограничный контроль. Это было сделано для того, чтобы заблокировать въезд всевозможным агентам, разведчикам, подрывным элементам. Паспорта были выпущены, чтобы помочь путешественникам преодолеть все эти преграды. Когда в 1918 году наступил мир, большинство стран сохранило как пограничный контроль, так и паспорта.

источник