10 апреля 1933 года тренер детской команды «Карлсруэ» Юлиус Хирш прочел в газете, что его клуб «счастлив и последователен» в своем решении присоединиться к 13 другим известным клубам Германии, «особенно, когда речь идет об исключении евреев из спортивных организаций». Среди подписавшихся под этим соглашением значились «Кайзерслаутерн», «Нюрнберг», «Айнтрахт» и «Бавария». В тот же день Хирш отправил руководству «Карлсруэ» письмо, в котором объявлял о своей отставке.
«Сегодня я прочитал в «Sportbereicht Stuttgart», что крупные клубы, включая «Карлсруэ», приняли решение исключить евреев. Я являюсь членом спортивного клуба «Карлсруэ» с 1902 года, и все это время честно отдавал ему все, что мог, по мере своих сил. С сожалением и с болью в сердце, я вынужден заявить о своей отставке. Я не хочу уходить, не упомянув, что среди ненавидимых немецкой нацией козлов отпущения есть и немецкие евреи, порядочные люди, иногда еще более преданные своей стране душой и телом, чем неевреи».
Подав в отставку, Юлиус Хирш избавился от унизительной процедуры изгнания из спортивного клуба, через которую прошли тысячи евреев по всей Германии. За три дня до этого ему исполнился 41 год.
Удостоверение Хирша, выданное ему в 1939-м. Буква J означает Jude (еврей)
С шести лет еврейский мальчик из многодетной семьи торговца тканями обожал футбол – игру, которую в те годы все еще высмеивали в Германии как «развлечение английских прихвостней». Юлиус присоединился к «Карлсруэ» в 10, а уже в 16 дебютировал во взрослой команде, где получил прозвище «Юллер». Хирш играл на позиции левого крайнего нападающего, славился своей скоростью, причем бегал, сильно наклоняясь вперед, и отлично владел обеими ногами. Атакующее трио Юлиус Хирш, Готфрид Фукс и Фриц Фердерер считалось сильнейшим в Германии в годы перед Первой мировой войной. Все трое выступали за сборную Германии.
Фукс стал первым евреем, надевшим майку национальной немецкой команды, Хирш – вторым, а Фердерер был чистокровным немцем. Готфрид на протяжении 89 лет оставался единственным футболистом в истории, забившим 10 голов в официальном матче сборных. Это произошло на Олимпиаде-1912 в Стокгольме, где сборная Российской империи была уничтожена со счетом 16:0. Этот рекорд побил Арчи Томпсон в 2001-м, когда Австралия обыграла Американское Самоа 31:0. Атакующее трио «Карслсруэ» в считанных матчах за сборную Германии наколотило 27 голов на троих, и после 1913 года никто из нападающих больше не разу не выходил на поле в составе национальной команды.
Атакующее трио «Карлсруэ» и сборной Германии: Фукс, Фердерер, Хирш
Фердерер играл в футбол до 37 лет, затем стал тренером любительских клубов и работал, в том числе, с командой из надзирателей Бухенвальда, концлагеря возле города Веймар, где погибло около 60 тысяч человек. В 1942-м Фриц вступил в нацистскую партию, а после окончания войны занялся коммерцией, прогорел и умер в Веймаре, ГДР, не дожив двух недель до 65-летия.
Фуксу в середине 30-х удалось бежать из нацистской Германии в Канаду, где он жил до самой смерти. Незадолго до нее великий немецкий тренер Зепп Хербергер пытался уговорить руководство немецкого футбольного союза (DFB) пригласить Фукса в качестве почетного гостя на товарищеский матч между сборными ФРГ и СССР, посвященный годовщине памятного матча на Олимпиаде, но чиновники отказались. История Юлиуса Хирша оказалась гораздо трагичней.
В десятые годы ХХ века футбол в Германии оставался любительским, то есть игроки не получали зарплату в своих клубах и, помимо тренировок и матчей, были вынуждены зарабатывать себе на жизнь. Подобная ситуация порождала немало злоупотреблений. Так, в 1913-м фирма, связанная с руководством клуба «Гройтер» (тогда «SpVgg») из Фюрта, предложила Юлиусу хорошую работу с более чем высокой зарплатой. Футболист переехал в Фюрт и стал игроком местного клуба, на тот момент, крупнейшего в Германии. Уже через год «Гройтер» стал чемпионом страны, а Хирш был признан самым ценным его игроком. В тяжелейшем финале соревнования, где «Фюрт» играл против «Лейпцига», игроки провели на поле 160 минут, сыграв четыре овертайма. Матч завершился со счетм 3:2, а Хирш отдал две голевые передачи.
Фото военных лет, Юлиус стоит на лестнице в нижнем ряду справа
За нападающим охотились ведущие клубы страны, он был одним из самых известных футболистов Германии и находился на пике формы. Вскоре началась Первая мировая война.
Юлиус и трое его братьев не задавались вопросом, стоит ли им идти на фронт. Евреи по крови, они горячо любили Германию и готовы были сражаться за свою родину. Их отец был ветераном Франко-Прусской войны, и с детства воспитывал в них чувство патриотизма, не напускного, громогласного и пустого, а настоящего, честного и глубокого. Четверо братьев Хиршей ушли на фронт. Один из них, Леопольд, погиб на Западном фронте в апреле 1918-го. Остальным повезло: они не были даже ранены, и по окончанию войны вернулись к гражданской жизни. Все четверо были награждены Железным Крестом второй степени.
Вернувшись с фронта, футболист еще год выступал за «Фюрт», а потом вернулся в «Карлсруэ», за который играл до 1925 года. Он завершил карьеру в 33 года из-за травмы, которую окончательно залечил лишь спустя 18 месяцев. После этого Юлиус остался в системе клуба, тренировал детскую команду и входил в расширенный состав игрового комитета «Карлсруэ». Через восемь лет все закончилось добровольной отставкой.
Перед Хиршем встал вопрос, чем он может заняться. Он мог навсегда попрощаться с футболом, который был смыслом всей его жизни, или попытаться присоединиться к одному из еврейских клубов: их по-прежнему было очень много в Центральной Европе. Нападающий выбрал второй вариант, в 42 года вновь надел форму и стал игроком «Тернклаб 03» из Карлсруэ, с которым выиграл чемпионат для еврейских клубов в Бадене.
Его настолько любили и уважали в его бывшей команде, что некоторые члены совета директоров и футболисты «Карлсруэ» продолжали поддерживать с ним отношения, несмотря на то, что Хирш даже не мог пойти на стадион на домашний матч клуба (евреям запрещали посещать спортивные мероприятия). Лоренц Хубер, с которым Юлиус когда-то выходил на поле, стал состоятельным бизнесменом, и очень помогал бывшему одноклубнику, снабжая его семью продуктами из своего магазина.
Членский билет Хирша, выданный «Карлсруэ» в 1906-м
Это было очень кстати, потому что семейный текстильный бизнес Хиршей обанкротился, и один из лучших футболистов Германии 10-х годов ХХ века был вынужден работать на городской свалке, получая жалкие гроши от муниципалитета. Вернувшись из Парижа, куда он ездил навестить сестру, Юлиус даже попытался покончить жизнь самоубийством, после чего проходил принудительную терапию.
Хирш был женат на скромной девушке родом из Бремена по имени Эллен. Она не была еврейкой, и этот так называемый межрелигиозный брак спас Юлиуса от депортации: поначалу немцы не трогали евреев, состоявших в браке с арийцами, хоть и ограничивали их в правах. Но с началом Второй мировой войны и это послабление было снято. Нацисты стали высылать в концлагеря всех, кто был хоть как-то связан с евреями. Чтобы обезопасить жену и двоих детей, Хирш оформил официальный развод, и поселился отдельно от семьи, в «Еврейском доме» Карлсруэ, общежитии для одиноких евреев, ветхом неотапливаемом здании.
Эллен взяла фамилию Хаузер и собиралась крестить детей. Вскоре после развода Юлиус получил предписание явиться для регистрации на биржу по «трудоустройству на Востоке». Несмотря на обнадеживающее название, эта контора занималась составлением списков тех, кого отправляли прямиком в лагеря смерти. Самим евреям говорилось, что их посылают на работу у восточных границ Германии.
1 марта 1943 года Юлиус Хирш и еще 11 евреев сели в поезд. Это был последний транспорт, ушедший из Карслруэ в Освенцим. Жену бывшего футболиста сборной Германии Эллен и сына Хейнольда не отпустили с работы, поэтому провожала отца 15-летняя дочь Эстер. Они шли на вокзал, к поезду, который, как они верили, должен был отвезти Юлиуса в трудовой лагерь. По дороге Эстер спрашивала, куда должны отвезти Юллера, на что он отвечал, улыбаясь: «Не волнуйся, малышка, дальше Германии меня не увезут».
На вокзале, прощаясь, оба плакали. Эсэсовец Филипп Хасс (его через много лет найдут и передадут в немецкий суд агенты Мосада), со списком депортируемых в руке, грубо толкнул лысеющего человека с аккуратными усами и желтой звездой Давида на пальто.
«Давай, жид, поторапливайся, работа не ждет!»
Юлиус вошел в вагон и поезд тронулся.
Через два дня Эстер исполнилось 16, и в свой день рождения она получила открытку. Каким-то чудом отец сумел переправить ей поздравление, когда его поезд, идущий в Освенцим, делал остановку в Дортмунде. По слухам, он расплатился с охранником, вырвав у себя золотой зуб.
«Дорогая моя! Я все еще в дороге, и со мной все хорошо. Я направляюсь в Верхнюю Силезию, а ведь это все еще Германия, правда? Сердечные поздравления и поцелуи, твой Юллер!»
Юлиусу Хиршу был 51 год. Больше о нем никто ничего не слышал.
Остается неизвестным, когда и как погиб двукратный чемпион Германии. Его имени нет в многотысячных списках, которые педантичные немцы вели, уничтожая людей в Освенциме. Популярная версия, согласно которой эсэсовцы организовали футбольный матч и поставили больного изможденного Хирша в ворота, расстреляв его, когда он пропустил два мяча, ничем не подтверждена. После войны немецкий суд объявил Юлиуса Хирша мертвым, установив дату смерти 8 мая 1945 года.
Имя Юлиуса Хирша попытались навсегда вычеркнуть из футбольных архивов Германии. В 1939 году популярный журнал «Kicker» опубликовал коллекционные карточки всех игроков национальной сборной. Юлиус Хирш и Готфрид Фукс отсутствовали в этом списке. Даже в послевоенные годы о них старались не вспоминать, и только в 2000-х футболисты заняли заслуженное место в футбольной истории страны.
В 2014-м городской совет Карлсруэ переименовал две улицы, на перекрестке которых когда-то находился городской стадион, в честь Хирша и Фукса, которые забили здесь немало голов, получая заслуженные овации от благодарных болельщиков.
С 2005 года DFB вручает премию имени Юлиуса Хирша людям и организациям, которые борются с антисемитизмом, расизмом и дискриминацией. Первым обладателем этой премии стала мюнхенская «Бавария», за Матч мира между юношеской командой клуба и объединенной израильско-палестинской командой. Премия стала ежегодной. И каждый год на всех лауреатов премии смотрит одна и та же фотография Юлиуса Хирша.
источник
