Людские страхи и мои размышления по поводу
Читая данный текст прошу делать скидку на то, что автор, то есть я, прожил большую часть сознательной жизни в Австрии и, возможно, видит некоторые вещи иначе чем большинство на этом сайте.
Пандемия короны усилила страх в нашем обществе. Но часто люди боятся совсем не того, чего стоило бы бояться.
Некая фрау К. очень нервничает, когда смотрит в своё окно. Она нервно закрывает жалюзи и включает измерительный прибор: "2000 микроватт", говорит она. "Это все еще слишком". Она уверена: источник радиации в ее квартире находится всего в 15 метрах, на соседней крыше. Три белых мачты сотового телефона с небольшими приспособлениями и радиопередачей 5G. "Я больше не чувствую себя в безопасности", жалуется она своим коллегам.
Фрау К. не хочет, чтобы её высмеивали. И уж точно она не хочет, чтобы её называли сумасшедшей. Она хочет, чтобы к её тревогам отнеслись серьёзно. Что может её успокоить, так это то, что она не одна такая в Австрии со своим страхом перед радиовышками. Согласно исследованию, опубликованному в этом сентябре, каждый третий австриец боится 5G. По мнению экспертов, опасения не оправданы, поскольку вышки не представляют опасности. Но опасения всё же реальны.
Речь идёт о возрастающем чувстве опасности. И на это влияют не только "пресловутые" радиовышки. Будь то технологический прогресс, изменение климата, пандемия или безработица: согласно недавнему исследованию французской страховой компании AХА, большинство людей во всем мире чувствуют себя менее безопасными, чем пять лет назад.
Коронавирус усилил эту тенденцию: малоизвестный и непредсказуемый вирус, который может заразить и даже убить кого угодно в любое время, является топливом для многих страхов. Но где грань между законной осторожностью и иррациональной паникой?
Мы должны различать страх и боязнь. В то время как страх направлен на конкретную опасность, боязнь обычно менее конкретна и более рассеяна. Страх - такое естественное явление, как и любое другое чувство. Страх сохраняет нам жизнь и защищает от опасности. Те, кто не имеет страха, либо маниакальны, либо находятся под каким-то наркотическими веществами.
Многие страхи имеют реальную основу, и без страха человечество давно бы вымерло. Он фокусирует чувства и вызывает рефлексивные реакции. Когда страх шелестел в кустах африканской саванны, первобытным людям надо было как можно скорее бежать, а не проводить сперва длительную оценку ситуации. Это значительно снизило бы шансы Homo sapiens на выживание.
Но страх также может напугать нас и сбить с пути. Потому что страх не всегда направлен на то, что на самом деле представляет угрозу.
В технической терминологии это также известно как явление разжигания (Zündeln на немецком языке): люди постоянно сталкиваются с этим явлением, читают отчёты о бедствиях или смотрят фильмы на эту тему. Они не понимают, что это может сильно усугубить страх.
Статистика показывает, насколько мало страх в некоторых случаях связан с острыми угрозами: согласно опросу, проведенному институтом исследования общественного мнения Market в 2017 году, две трети австрийцев опасались терроризма. Однако риск смерти в автокатастрофе в 800 раз выше, чем риск погибнуть в результате нападения. Так говорит немецкий социолог Отвин Ренн. От гриппа умирает в тысячу раз больше людей, чем от приступов.
Чего люди боятся, в основном зависит от того, о чем они слышат в СМИ и о чем говорят с друзьями. После 11 сентября 2001 г. и кризиса с беженцами 2015 г. это был в первую очередь терроризм. Психологи говорят об эвристике доступности: то, о чем вы читаете или видите по телевизору, воспринимается как угроза, не имеющая ничего общего с реальным риском.
Пример выборов в Австрийский Национальный совет в сентябре 2008 года, которые были выдвинуты после того, как австрийская партия ÖVP развалили коалицию с SPÖ, показывает, насколько бессмысленными могут быть коллективные заботы. Главным вопросом предвыборной кампании было то, что больше всего пугало людей за несколько недель до выборов. И это была инфляция.
Оглядываясь назад, в это трудно поверить, но за несколько дней до краха американского инвестиционного банка Lehman Brothers, который должен был спровоцировать глобальный финансовый кризис и самую глубокую рецессию с 1930-х годов, австрийскую общественность в первую очередь беспокоил вопрос о том, могут ли растущие цены на энергию и еду подорвать покупательную способность и, следовательно, процветание.
Между прочим, в результате кризиса инфляция вскоре упала почти до нуля.
В опросе, проведенном в этом начале года по поводу самых серьёзных опасений австрийцев, на первое место ставятся изменение климата, растущее неравенство и ухудшение социальной системы и пенсий, а всякие пандемии даже не упоминались. В то время коронавирус только начал циркулировать в Ухане. Но оба примера ясно показывают: даже у широкой публики страхи часто имеют мало общего с реальными угрозами.
Это также затрудняет борьбу с пандемией. Страх перед вирусом разделяет общество. С одной стороны, есть те, кто из-за своего беспокойства отказывается от занятий без особого риска заражения. От этого страдают культурные мероприятия, которые остаются полупустыми, несмотря на строгие меры предосторожности. Другим наплевать на маски и правила, тем самым помогая вирусу быстро распространяться.
Другие страхи не вызваны отдельными событиями, но присутствуют постоянно - страх потери благосостояния, потери рабочих мест из-за новых технологий и, все чаще, климатической катастрофы.
Даже экспертам часто бывает сложно правильно оценить будущие риски. Страховая группа AХА вот уже пять лет публикует ежегодное исследование о том, как профессионалы оценивают будущие опасности. Год назад только пять процентов назвали риски для здоровья актуальной проблемой.
С другой стороны, в обзоре этого года пандемии были названы величайшей угрозой в мире в сочетании с опасениями по поводу продолжающегося глобального экономического кризиса. Впервые изменение климата отошло на второй план.
Это понятно. Но, как критикуется в отчёте, климатический кризис за пределами Европы также воспринимается совершенно менее серьёзно. Доля экспертов, очень обеспокоенных глобальным потеплением, во всём мире снизилась с 67 до 54 процентов. В то время как в Европе климатический риск оценивается по десятибалльной шкале в индексе уязвимости, равном 6,3, в Африке значение составляет всего 5,3, хотя большие части континента особенно сильно могут пострадать от повышения температуры.
Собственная биография, а также политические и культурные рамочные условия решают, чего и как боятся люди. Есть культуры, например Япония, в которых страх вообще не приемлем.Тоталитарные системы и государства в принципе вызовут у граждан больше опасений, чем демократические и конституционные системы. Но во всех системах страх может использоваться в политических целях. Это также подтверждает Карин Магрутч, психотерапевт и эксперт по тревожным расстройствам из Вены. Страх играет все более важную роль в обществе и политике.
Но страхи не должны быть иррациональными или разрушительными. Вопрос в том, как нам справиться со своими страхами. Страх может стать слишком большим и парализовать нас. Это худшая ситуация. Тогда мы чувствуем себя беспомощными и становимся пассивными.
Но страх также может побудить нас к чему-то. Любой, кто боится коронавируса, может быть более осторожным, чтобы не заразить им себя или других. Если вы боитесь изменения климата, вы можете больше заниматься защитой климата, чаще ездить на велосипеде или есть меньше мяса.
За последние несколько месяцев страх остаться в одиночестве резко возрос. В то же время у социально изолированных людей легче развить определенные страхи. Принадлежность играет большую роль в том, чтобы быть понятыми другими в своем собственном страхе. Лучше бояться в паре, чем в одиночестве.
Согласно исследователям страха, тип информации играет большую роль в развитии страхов. Речь идет о выяснении того, какие источники в конечном итоге заслуживают доверия, а какие нет. Поисковые системы, такие как Google, могут фактически стать питательной средой для ваших собственных страхов.
Те, кто получает информацию и инструкции к действию, в конечном итоге чувствуют себя менее беспомощными. Фрау К. тоже получила некоторую информацию. Ровно с тех пор, как год назад была установлена мачта для сотового телефона напротив ее квартиры. "Я гуглила и гуглила и наткнулась на статью, говорит она. Ее квартира напоминает переезд уже несколько месяцев. Картонные коробки разбросаны по полу, мебель переместилась в угол. Мы хотим защитить нас от радиации, говорит она. Для этого она хочет покрасить стены в черный цвет. Нет никаких научных доказательств того, что 5G вредны, или что эти меры эффективны. но они все еще могут быть полезны: лучше сделать что-то, что, по вашему мнению, может решить проблему, чем вообще ничего не делать.