Жизнь. гл. №1

Пролог.

Написание книги невероятно кропотливый и сложный процесс. Это отнимает кучу времени и сил, волнуешься о отзывах и комментариях плохих. Во общем ничего хорошего не ожидаешь. Но ты сидишь день, ночь, снова день и продолжаешь. Может быть тебе нравится такой вид мучений? Это же не твое. Никто не уведет твой труд и не оценит твоих мук. На часах 23:06, а ты сидишь во тьме один. Ведь больше нет никого вокруг. Во тьме может быть только один. Скоро конец, но не твоей книги. Слишком долго мы ведем монолог у которой не было начала, но уже конец. Даже для того, кто всегда говорил, но его не слышал он. Ждать осталось совсем чуть-чуть. Но не тебе.


Глава 1

"Я помню чудное мгновенье..." написал однажды великий тех времен. Наверное с таких слов становилось ясно о своей цели, достигнута она или нет, для чего живешь, и все ли сводится к любви. Думалось ему сидя на одной из лекций разглядывая нарисованный шариковой ручкой на парте два противостоящих друг другу портрета Пушкина и Лермонтова.

С ним так тяжело всегда. Плачь, смех, радость, уныние, боль. Вечно скрытая его боль о которой и поговорит не мог ни с кем. А я чувствую её. Всегда. У него даже друзей нет! Почему я с ним понять не смог и не смогу. Возможно так я наказан был кем-то или чем-то, что я с ним существую, а живет он! При этом он не может ценить, что у него есть! Постоянно ноет, жалуется, скрывает это за шутками и отговорками. Мне не его, мне себя жаль, вечность с ним это худшее, что могло бы быть.

Звонок с этих проклятых лекций наконец-то. Почти свобода. Что сегодня в столовой будет на обед? Надеюсь он возьмет что-то новое, а не рис с овощами и мясом. Он есть только мучное, сладкое, картошку, рис и мясо. А, как-же я забыл о литрах газированной, невероятно сладкой, черной дряни с красной этикеткой, которую он пьет литрами. А еще думает, откуда же он толстый такой. Ну не жирный, хоть то облегчает мою боль. Снова рис с овощами...

Его друзья. Один Саша, мелкий лицемерный паразит, который за своей улыбкой не имеет ничего. Зато он для него лучший друг. Думает по крайней мере так. Не хочет замечать все то дерьмо, что тот с ним делал. Ваня же высокий, тупенький, простой пацан с села, мастер спорта по боксу. Но его понты выше всяких похвал. И Максим, тихий, загадочный, со многими студентками спит наверное, модный, при деньгах. Вот они его друзья, среди парней. Он больше к девушкам тянется. Вечный король френдзоны. Всегда на что-то надеется. Вот они трое, а он четвертый, часто тусят вместе. Но не всегда. Он так сказать из разряда людей, когда у него есть друзья, но сидя же вместе за столом, трое обсуждают планы на выходные, в которые он не включен. Интересно, а я тоже был таким? Не знать и не помнить ничего, кроме него, еще больше удручает.

Весна, скоро сессия у него, а сейчас пора гулять. Это радует меня. И сериалы. Такое обилие сериалов это нечто! В этом у нас вкусы схожи, ну и еще в некоторых вещах.

А на улице кажется не так уж и людно становится. Говорят, что люди пропадают в городе. Маньяк наверное. Но как-то много маньяков, если пачками люди исчезают. Может и его схватят, увезут, освободят о бренности, в которую себя загнал.

Хоть родители у него нормальные. Вот ток без них ни на что не способен.

Сейчас снова домой, похавает чипсов, запьет черной сладкой жижей, посмотрит порно занявшись рукоблудтвом, потом сериалы и спать. О дивный мир снов. В нем я проживаю сотни жизней и миров. Для него это только сны длиной секунда-две, а для меня целая жизнь. Иногда задумываюсь, что сон, а что реальность для меня? Жизнь с ним мне кажется кошмаром и я каждый раз просыпаюсь от него и возвращаюсь проживать свою жизнь! Или все еще хуже.

Утро, снова он. Всегда он. Только он. Эта боль. В душ сходить так приятно, я тоже чувствую это наслаждение горячей водой. Завтракает один. Уехали родители снова куда-то. Ему же лучше, для него одиночество это наслаждение. Ведь те кто уехал всегда возвращаются.

Весна так радует своими зелеными листьями винограда и яблони, пением птиц, хотя сейчас тихо, этим теплом и всем всем всем вообще. Я чувствую себя счастливее чуть-чуть.

Очень тихо на улице. На дороге нет машин, на остановке нет людей, где автобусы. Он это видит. Бежит к соседям. Тишина. Бежит в университет и там тоже. И по дороге тоже никого. БОЛЬ. Ему страшно становится. БОЛЬ. Но и как-то радостно ему. Нет, показалось. БОЛЬ. Он думает, что делать. нужно обойти город еще раз, делать звонки куда-угодно. Может он не один все таки. БОЛЬ. А если это сон? Но я то отличил бы сон о его реальной жизни. Он это понимает и чувствует. Что-то страшное надвигается. Это ужас который он испытывает, страх, ненависть, БОЛЬ усиливается! КАК ЖЕ МНЕ ПЛОХО И БОЛЬНО! ОСТАНОВИСЬ, ПРОШУ!!! УСЛЫШЬ МЕНЯ, ПОЙМИ! Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ ВО ТЬМЕ С ТОБОЙ!

Автор поста оценил этот комментарий

Многоуважаемый, кем-нибудь, писатель-любитель в дальнейшем будет именоваться графоманом. Итак, графоман и КНИГА! Графоман не начинает с рассказов, повестей и небольших историй - только КНИГА. Тяжелый, муторный, а иногда даже Сизифов, труд. Ну ладно, камень у подножия, энтузиазм где-то рядом с диафрагмой, а значит осталось только название. Необходимо что-то веское, броское, таинственное и простое одновременно. Пущай будет "Жизнь". И сложно, и просто, и тайны, и разгадки - всё в ней. Значит, понеслась. Блин, надо присесть и написать пролог, в котором будет отражены вся боль, все страдания и то пресловутое одиночество меня любимого наедине с творением КНИГИ. Вот и с этим закончено. Может быть стоит проверить свои знания? Ну, чтобы не получалось всякой нелепой фигни, типа "во общем" или "никто не уведет твой труд". Прогнать на ошибки, перечитать текст на наличие дурацких опечаток...Зачем? Там ждёт КНИГА, а КНИГЕ подобное не нравится. Требуется срочно писать-писать-писать... А о чём? В первой главе пусть будут две-три картонных фигурки предполагаемых персонажей с карандашной разметкой характеров, что-то неуловимо знакомое и загадочное в качестве тайны, немножко набросков природы и окружения, вперемешку с ненужными деталями и обрыв на половине, для интриги. Ну и главу покороче, чтобы не соплёй по древу, а сухой козявкой по полированной столешнице.

А в целом - одним графоманом стало больше. Ненадолго, наверное. А может что-то и получится путнее. Хотелось бы верить.

раскрыть ветку