Творец⁠⁠

Лодка - загляденье! Целый катер, если быть точным. Стремительный силуэт, снесённая к корме рубка и мощный даже на вид мотор. Яхта в миниатюре, даже олигарху не западло было бы прокатиться на чуде техники. Наверное. Лично знаком Андрей с богачами не был.

- Санёк, это ж не лодка, это арт-объект! - он почувствовал, что влюбился. Сразу и бесповоротно. Вот такой углепластиковый роман с первого взгляда. - Мечта!

- Да ну, брось! - бурчит бывший одноклассник, сидя на корточках на корме и что-то делая с движком. То ли масло подливает, то ли ещё что. - Дорогая, это да. Но ничего такого... необычного. Давай девкам по коктейлю сооруди, да прокатимся. До моста домчим, развернёмся и сюда обратно.

Андрей кивает и идёт в рубку, низко наклонив голову. Несмотря на ухмылку Санька, он единственный из компании надел-таки спасательный жилет и выглядит немного комично. Детская нелюбовь к воде, что поделать. Побаивается он её, скажем уж совсем честно. Все развлечения Санька ему нравятся, но вот именно с водой - противоречия. Если бы не красавица-лодка, он бы вообще не повелся на "покатушки".

На креслах позади места рулевого щебечут их сегодняшние спутницы. Марина и Регина. Блин, не перепутать бы. Хотя один чёрт: прокатимся, ресторан и в нумера. Вряд ли что-то большее: сам катер зацепил его гораздо больше этих двоих. Он на самом деле красив.

Отпуск на малой родине начинает Андрею нравиться. В столице духота, суета и работа, а здесь старый друг, к тому же разбогатевший, девки на любой вкус и - этот катер.

- Девчонки! - с фальшивой улыбкой говорит он. - Кому чего выпить?

- Ма-а-хито... - лениво тянет Марина. Или Регина? Выходит у неё решительно гадко, как у рублёвой шлюхи. Впрочем, ценник и так немногим выше.

- Апельсиновый сок и капельку водки. Капелюшечку, - улыбается вторая.

- Отвёртку, что ли? Так бы и сказала.

- Фу! Отвёртка - некрасиво... Это я тебе, Андрейка, как филолог скажу. Дипломированный, между прочим.

За "Андрейку" хочется взять её на руки, крепко прижать к себе в последний раз и вынести на палубу. А оттуда выкинуть за борт. Княжна хренова. Филолух персидский, пять тысяч за ночь.

Бар у Санька, кстати, шикарный. Запас - человек двадцать напоить, с учётом пожеланий, смешивания и взбалтывания. Дорого и богато, как говорится.

Пока Андрей возится с парой коктейлей, хозяин пролазит к рулю, попутно погладив Регину (или Марину? в общем, которая с ма-а-хито) по бедру и заводит движок. Торпеда оживает иллюминацией приборов. За спинами размеренно рокочет. Торчащий перед панорамными стёклами причал слегка наклоняется, потом начинает двигаться в сторону. Открывается простор водохранилища с далёким берегом на горизонте. До моря - тыща вёрст, но и здесь неплохо. На такой-то лодке.

Себе и Саньку Андрей плещет по полстакана виски, кидает лёд и протягивает другу его порцию.

До моста действительно домчали. Прогулочный катер, на котором Андрей катался когда-то по этим водам, убил бы не меньше часа, а они - раз и уже поблизости. Минут десять, не больше.

- Между опорами пройдёмся "змейкой" и на хауз! - громко объявляет Санёк. - Нет возражений?

Спутницам решительно всё равно, Андрей тоже не протестует. Катер закладывает вираж, почти ложится на левый борт и ловко огибает опору, нырнув в тень под мостом. Крутая волна от поворота бьёт в быки моста и рассыпается пеной. Санёк крутит штурвал, кидая катер на другой борт. Мелькает бетонное основание, от которого вверх уходят мощные металлоконструкции. Снова поворот.

Ошибается рулевой всего раз, но на такой скорости и этого достаточно. Андрей даже не понимает, что они врезались: просто неведомая сила швыряет его головой вперёд в стекло, мгновенно и безжалостно. А потом...

Потом наступает темнота, в которой то и дело вспыхивают и гаснут вдали крохотные алые точки, словно кто-то жжёт в ночной тишине спички. Чиркает и недовольно задувает почти сразу.

- Смотри-ка! - насмешливо говорит мужской голос. - Я думал, сразу в расход, а ты ещё живой. Что ж с тобой делать?

- Кто вы? - спрашивает Андрей темноту.

В ответ раздаётся смех. Тихий и нестрашный, но у отпускника почему-то холодеет в том месте, где раньше было сердце.

Где-то внутри.

- Я здесь так... На подхвате. Раз ты живой ещё, могу предложить одну забаву. Всё равно кто-то должен это делать, давай ты, что ли.

Андрей мучительно хочет встать, зажечь хоть какой-то свет и рассмотреть собеседника. Но ни ног, на которые можно встать, ни рук он не чувствует. Разум явно существует сам по себе. Сияет, так сказать, в чистом виде.

Только очень неярко.

- Какую забаву? - он понимает, что даже не произносит слова, а просто их думает. И голос он не слышит, чужие мысли просто проносятся где-то внутри него. Но со своими - не спутать.

- Вселенная - бесконечна, ты в курсе? - спрашивает голос. - Стало быть и миров в ней множество. Мы их обставляем вроде как мебелью: деревья, зверьё всякое. Скалы-водопады. Получается не очень разнообразно, но чем богаты... А разумных существ придумывают другие. Вот ты можешь, невелика работа. Вдруг что интересное изобретёшь?

- Ничего не понял. А как я их создам?

- Силой мысли, дорогой. Да ты сообразишь! Только изобретательнее давай, с выдумкой.

Андрей хочет уточнить хоть что-то, но темнота с гаснущими спичками сменяется ярко освещенной поляной посреди леса. Резко так, было одно, стало другое, как пальцами кто-то щёлкнул. Яркое почти белое солнце бьёт сверху сквозь просветы листвы. Очень жарко, даже здесь в тени.

Зато вернулось тело: Андрей ощупывает лицо, хлопает себя по бедру, больно щиплет правой рукой левую. Да, всё на месте. Он даже в том же наряде, что и на катере, минус спасжилет. Но почему-то босиком: стильные сандалии испарились начисто.

- Что вообще творится? - интересуется он у ближайшего дерева, напоминающего папоротник-переросток. - Кого мне здесь создавать? Как?

Звуки собственного голоса успокаивают. Раз говорит, значит жив. И умеренно здоров.

- Хочу создать разумное существо! - неизвестно кому заявляет Андрей. Ответа нет. Только с вершины одного из деревьев поблизости валится неведомый мусор: семена не семена, непонятно. Труха какая-то.

В небо с дерева, шумно хлопая крыльями взлетает непонятная тварь. Клюв на полметра и кожистые крылья.

Андрей зажмуривается и представляет себе обезьяну. Надо же с чего-то начинать? Открывает глаза: перед ним стоит классическая горилла. Горбатая, заросшая чёрной шерстью, она чешет зад и поглядывает на творца маленькими злыми глазками.

- Ты чего, разумная? - опешив, спрашивает он.

Горилла продолжает чесаться. Андрей закрывает глаза и желает, чтобы горилла стала выглядеть приличнее. Ближе к венцу природы.

Новый вариант в два раза выше, шерсти меньше. Морда отчётливо напоминает начальника отдела конторы, где Андрей работает. Горилла цокает зубом и недовольно крутит головой на неожиданно тонкой шее.

- Банально как-то, - недовольно сообщает Андрей. То ли своему творению, то ли так... Мирозданию. - А если тебе лап прибавить?

У нового венца природы появляется третья нога, отчего она начинает напоминать этого... Из сборной по футболу. Лап теперь четыре, что сказывается на удобстве почеса. Так и мелькают, как у вшивого Шивы.

- Может, тебе рога присобачить? - Андрей откровенно ржет, воплощая фантазии в ни в чем не повинном существе. Многорукая горилла обзаводится рогами, костяным гребнем от лба до самого зада, вдоль всей спины. Уши заостряются и становятся торчком, нос превращается в совершенно поросячий пятачок. Пальцев на руках уже по шесть, нет - по семь. Зато ноги оканчиваются копытцами, на которых несчастная тварь с трудом балансирует.

- Скажи: ма-а-хито! - глумится Андрей.

Бывшая горилла издаёт протяжный клёкот. В нём слышны боль и тревога за неясное будущее расы.

Шесть у неё давно перестала быть чёрной: все цвета радуги, наползающими друг на друга неровными пятнами. В одной паре рук появляются дополнительные суставы, а во лбу - третий глаз, крупный, налитый кровью и почему-то с вертикальным зрачком.

- А, чёрт, да! Крылья же. Но чтобы летать не могло, - бормочет себе под нос Андрей. Тварь с грустью обнаруживает за спиной пару кокетливых крылышек, покрытых чешуей. Следом творец выворачивает ей коленями назад ноги, добавляет длинный львиный хвост с кисточкой и затейливое перо на макушке, растущее прямо из гребня.

- Отлично! Теперь половые признаки... Первичные, вторичные и третичные. Кстати, сразу рядом второй экземпляр, пожалуйста. Будем ему бабу делать.

Минут через двадцать сеанс творения закончен. Солнце немного ушло в сторону от зенита, и Андрей чувствует, что пора отдохнуть. Два пугающе прекрасных существа блеют и пытаются обнюхать друг друга, мелодично сталкиваясь рогами. Самка получилась даже крупнее, что сулит новорожденному человечеству массу будущих неожиданностей.

Внезапно оказывается, что и перемещаться по новому миру можно силой мысли. Из леса Андрей переносится на берег моря, но от зрелища водных просторов его начинает ощутимо подташнивать. Потом уютная долина в горах, неподалеку от ровно шумящего водопада. Лесное озеро. Берег равнинной реки.

Куда бы он ни попадал, везде есть какая-то вода, чёрт бы её побрал!

Пара свежеслепленных властелинов мира переносится вслед за ним, как привязанная. Самец почти правильно произносит "ма-а-хито!", благоговейно складывая ладони одной пары рук. Второй парой он непрерывно чешется. Самка криво улыбается, демонстрируя ровные острые зубы и раздвоенный змеиный язычок. Из угла рта у неё стекает на землю слюна, заставляющая траву в местах попадания желтеть и жухнуть.

Андрей с облегчением оказывается обратно на поляне, с которой всё и началось. Воды здесь точно нет.

- Ладно. Пошутили и хватит. Надо бы кого-то нормального создать, раз уж так...

- ...получилось, будем лечить! Парню ещё повезло, остальные трое - трупы. - Над ухом звучит знакомый голос, тот самый, из темноты.

Андрей с трудом приподнимает внезапно тяжёлые веки. Белые стены. Футуристичный агрегат, с экраном и кучей кнопок, от которого к лежащему творцу протянуты шланги и провода. Ощутимо пахнет чем-то специфически больничным.

- Вот и молодец, в себя пришёл! - участливо говорит тот же голос, и над Андреем склоняется седоватый врач в криво надетой зелёной шапочке. - Как вас зовут, помните? Возраст ваш?

- Андрей... - шепчет тот. В голове путаются обрывки воспоминаний: Санёк, катер, две жутких химеры на поляне, снова лодка - уже под мостом, темнота с огоньками. - Андрей Иванов. Двадцать девять. В августе.

- Умничка! Вам крепко повезло, из-за спасжилета. Теперь всё будет хорошо.

К агрегату подходит медсестра в белом, жмёт какие-то кнопки. Аппарат начинает попискивать, словно задавая ритм всей следующей жизни больного.

- Доктор, - тихо говорит Андрей. - Я там такого насоздавал, самому страшно... Может, вторая попытка, а?

- Не волнуйтесь, голубчик, - подмигивает ему врач и очень тихо продолжает. - Очень забавно вышло. Вас, людей, тоже спьяну и в коме придумали, а ничего - живёте. Восстанавливайтесь, сейчас это главное.

Андрей чувствует, как проваливается в болезненный, дурной сон, явно от лекарств.

Сквозь угасающее пищание аппарата ему чудятся огромные толпы чудовищных созданий на трёх копытах, окружившие гигантскую пирамиду. В глазах рябит от разноцветной шерсти, словно на собравшихся вылили все возможные краски.

На вершине, почти под облаками стоит особенно крупная особь, потрясая зажатой в руке палкой. Остальные три руки подняты к небу, и всю эту картину пронзает многоголосый вой:

- И сказал творец первое слово: ма-а-хито!!!

© Юрий Жуков