Обратный отсчёт. Часть 2.⁠⁠

«Почему? Почему именно я? Почему так не вовремя? У меня же ещё куча неоконченных дел! Мне же на прошлой неделе исполнилось тридцать лет! У меня старенькие родители, молодая жена и маленькая дочь! В конце концов в гараже стоит не обкатанный «Форд Мустанг»! Я только-только начал входить во вкус жизни! Бизнес стал налаживаться, в личной жизни было всё отлично! И всё! Конец всему! Почему? Почему, чёрт побери, я умер так не вовремя! Я же практически не пил, не курил, занимался спортом, каждые выходные проводил за городом на свежем воздухе. Жрал, наконец, только здоровую пищу! Как это могло произойти со мной? А Алина? Как они с малышкой будут теперь без меня?»

Марк лежал и разговаривал сам с собой, задавая себе вопросы, на которые он не знал ответа, пытаясь найти его путался в собственных мыслях. А вокруг него суетились люди, врачи готовили тело к отправке в морг. Родственники сидели на кушетке в коридоре и обнявшись совместно переживали горе.

В конце концов Марку надоело думать о своей смерти и её последствиях. Ему хотелось уснуть и больше не просыпаться, но, поскольку он был уже мёртв, такие радости как сон и остальные физические удовольствия были ему недоступны, он решил, что пора прекращать мыслить как живой.

Тогда Марк начал размышлять, что будет с ним дальше. В бога он никогда особо не верил, церковь посещал не чаще чем раз в год, да и то, если его туда потащат. Духовной пищи ему хватало и без религии. Глупо и наивно, считал он, верить в какого то дядьку на небесах, которого если не слушаться, то он тебя накажет. Слишком по детски.

«Так может моя смерть это и есть наказание? Нет. Некоторые всю жизнь ни во что не верят и, тем не менее, доживают до глубокой старости. Сам видел кучу таких примеров. А как же рай, ад? Пока ничего не видно. Что ж, подождём. Свободного времени у меня теперь впереди много, целая вечность».

Он обратил внимание, что его уже везут по коридору в сторону выхода из клиники, а сзади плетётся куча родственников.

«Как-то быстро я смирился с мыслью, что меня уже нет, даже странно» - вдруг подумалось ему. И наплевать уже было на семью, что была у него, на друзей, родственников и вообще на всё. Стало любопытно смотреть на всё это со стороны, не принимая участия в этом спектакле.

А потом был путь на катафалке в городской морг, где его тело обмыли в формалине, патологоанатом, заполняющий бумаги и, наконец, тесная и узкая холодильная камера. Марк однажды уже посещал морг, когда несколько лет назад ездил на опознание своего одноклассника, который по пьянке разбился на мотоцикле. Жаль, что после школы они редко виделись, хороший был парень. Ещё тогда ему стало жутко интересно, как это, лежать в холодильнике? Мог ли он предполагать, что в скором времени он лично испытает это сомнительное удовольствие?

Было скучно. Поскольку Марк не мог наблюдать за происходящим, он прислушивался к звукам вокруг себя. Шелест бумаг, звуки закипающей воды. «Всегда удивлялся, как врачи могут пить кофе в таком месте. Кругом трупы в холодильниках, а им, похоже, параллельно. Наверное, дело привычки. Хотя, что там его пить, когда они копаются руками во внутренностях с каменным лицом! Это ж какие нервы нужно иметь! Ну и работка, блин». Скрежет задвигаемого стула, мягкий звук шагов, щелчок выключателя и хлопанье двери. «Рабочий день окончен, значит, сейчас примерно шесть вечера. Ещё всю ночь здесь лежать. Чем бы заняться? Список развлечений в моём состоянии весьма и весьма скромен. Точнее, он вообще отсутствует»

Марк лежал в холодильники находясь в плену собственного тела, и к нему в голову лезли разные, ничего не значащие мысли, хотя, что для него теперь может иметь значение? «А зачем вообще всё это? Зачем я учился сначала десять лет в школе, потом 5 лет в университете, потом два года в армии служил? Посчитаем. В школу я пошел в семь лет. Окончил когда мне было семнадцать. Далее, получил диплом университета в двадцать три. Призвался в вооруженные силы в двадцать четыре, дембельнулся в двадцать шесть. Итого семнадцать. Семнадцать лет я отдал чтоб от меня все отстали и я начал жить как человек. Стоили все эти годы тех трёх с лишним лет, которые длилась моя независимая, взрослая жизнь? Ответ напрашивается сам собой. Я даже не успел пожить для себя. Практически всё время был кому-то что-то должен, и вот только я начал отвыкать от всего этого как «хлоп!» и сыграл в ящик» - ему стало обидно за впустую потраченные годы, за то, что ничего существенного он не успел совершить. «Скоро меня закопают. Потом ещё сорок дней я буду у всех на устах, это, кстати, в лучшем случае, а потом обо мне будут вспоминать раз в год, принося цветы и бухая на моей могиле. следующим этапом будет установка нехилого мемориала над местом моего захоронения, на который мне, по большому счёту, глубоко плевать, так как нужен он не мне, а моим друзьям и родственникам для того, чтоб каждый год гнуть пальцы перед своими знакомыми. На него будут гадить птицы и изредка кто-нибуть будет приезжать и убирать, так сказать облагораживать могилку. И это, надо заметить, не самая плохая перспектива из возможных. Она же самая вероятная. Надо было пить. Обильные возлияния способствуют интересным приключениям на одно место. Тогда хоть весело бы жизнь прошла, было бы что вспомнить. Хотя, если бы я пьянствовал, всю жизнь, сейчас лежал бы и думал практически то же самое, что пить не стоило, что надо было чего-то добиваться и т.д. Особой разницы не было бы».

За подобными раздумьями пролетела ночь, и Марк отвлёкся от своих мыслей, когда услышал, как хлопнула входная дверь. Пришел патологоанатом и долго разлаживал свои вещи.

- Санитары! – крикнул он, и, спустя несколько секунд в помещение вошли двое здоровых лбов в белых халатах. – Подготовьте жмурика из тринадцатой камеры для вскрытия.

«Оп па! Сейчас будет интересно!» - подумал Марк и почувствовал, как открывается его холодильник – «Двое из ларца одинаковых с лица» - вспомнилась ему фраза из сказки, когда он увидел санитаров – «Они что, братья?» - ему стало любопытно.

Бугаи довольно небрежно положили его на операционный стол, подготовили свежие простыни и полотенца, и удалились, ни произнеся не слова за всё это время.

«А парни профессионалы» - усмехнулся покойник.

Патологоанатом надел очки, и принялся внимательно рассматривать его тело. Он долго ходил вокруг стола, изучая каждый сантиметр мёртвой плоти, попутно делая какие-то записи в блокноте. Марк постоянно наблюдал за выражением лица старика. Сосредоточенно, с разного расстояния, по нескольку раз он рассматривал одно и то же место, переходил дальше, и процедура повторялась. Потом вошли санитары и перевернули труп, и врач начал работать дальше. Покойнику это уже наскучило и он ждал, когда же будет проводится вскрытие. Двое из ларца снова вернули его в прежнее положение и снова покинули комнату. Дед взял в руки скальпель, одним резким движением разрезал живот Марка, принялся вытаскивать потроха и складывать их в тазик.

Марк лежал с выпотрошенным животом и ждал, пока патологоанатом вдоволь насмотрится на его внутренности. Он успел заметить своё сердце, печень и желудок.

После того как этот извращенец насмотрелся на потроха, он взял дремпель, подошел к изголовью мертвеца. Послышался свист работающего инструмента и спустя несколько минут Марк увидел, как его скальп положили ему на грудь. Пока док изучал мозг, покойник смотрел на свою шевелюру. Густые, красивые волосы без намёка на седину.

«Ээх, красавцем был!» - с весёлой обречённостью сказал он

- Хрен его знает… - невнятно пробормотал врач, заканчивая свою работу, и принялся зашивать живот.

Точными, умелыми движениями он направлял толстую иглу, которая проходила сквозь мёртвую плоть и стягивала её.

Мертвец наблюдал за этим диким зрелищем с полным равнодушием. Ему было плевать, он поскорее хотел вернуться домой. Предстояли ещё похороны.