Жду новый пост

Серия «Море, море - мир бездомных.»

На дворе, 1982й.

Великобритания побеждает Аргентину, к сожалению не в футбол, а в войне за Фолклендские острова. "Железная леди" - Маргарет Тетчер, подтверждает свою репутацию.

В Бангладеш и Гватемале происходят военные путчи.

В Польше, 50 тысяч сторонников профсоюза "Солидарность" организуют демонстрацию протеста против военного положения. Руководитель профсоюза, электрик судоверфи в Гданьске и будущий президент Польши, Лех Валенса - арестован.

Продолжается "братская, интернациональная помощь" народу Афганистана и "чёрные тюльпаны" везут на родину ребят в цинковых ящиках.

В СССР "расцвет" застоя. Четырежды Герой Советского Союза, Герой Социалистического труда, кавалер восьми орденов Ленина и ещё сто одной награды, включая "Почётный курсант 1-й танковой роты бронетанковой школы Забайкальского военного округа" (17.12.1981),  "дорогой и любимый" Леонид Ильич Брежнев, руководит СССР последние месяцы. Его не станет десятого ноября - начнётся новая эпоха - эпоха "лебединого озера*". Через два дня, место Генерального секретаря ЦК КПСС, займёт руководитель КГБ Юрий Андропов и СССР, стремительно  покатится к своему концу.

В начале лета, плавбаза "Пионерск", вышла из Калининграда в очередной рейс. Построенная в шестидесятых годах, она представляла из себя огромный, рыбоперерабатывающий завод, длиной 164 метра и водоизмещением почти двадцать тысяч тонн. Она затонет, выброшенная на скалы во время шторма, рядом с портом Lerwik, в Шотландии. Это произойдёт через 12 лет, аккурат на Хэллоуин, но уже в другой стране. А тогда, в 1982м, 250 членов экипажа, надеялись на хороший заработок - судно шло в экономическую зону Шотландии и поставлять рыбу, для переработки, должны были Шотландские моряки. А рыбы требовалось много. Плавучий завод, мог засолить в бочки, до 150 тонн в сутки, да заморозить ещё 90. А ещё пресервы, консервы, рыбная мука, жир. Держись Шотландия - мы идём, за "длинным" рублём.

Я - курсант третьего курса КВИМУ* на производственной практике, а здесь - матрос.

Работа в экономической зоне, накладывает определённые ограничения. Так по приходу на место, в нескольких милях от города Аллапул, на севере Шотландии, на борт поднялась таможня. Основное внимание, было уделено находящимся на борту сигаретам. У каждого члена экипажа, не могло быть более 200 сигарет/10 пачек/.

/Для понимания ситуации: пачка самых дешёвых сигарет в магазине Аллапула, стоила, в то время - 13 фунтов, а ковёр, 4*3 метра, который предлагал шипчандлер*, и за который в Калининградской комиссионке давали  2000 рублей - 26 фунтов. Напомню, что у нас, из распространённых, самыми дорогими, были тогда сигареты "Космос" - 60 копеек. Многие на пароходе, курили, популярные в то время, сигареты без фильтра - "Прима", по цене 14 копеек за пачку./

Перед заходом в зону, администрация провела судовое собрание и строго-настрого предупредила экипаж о недопустимости нарушения этих правил, что бы никто даже не подумал прятать сигареты, пугая огромными штрафами, разрывом международных контрактов и вообще... расстрелом, для нарушителей. Все "лишние сигареты", в том числе сигареты из судового ларька, надлежало сложить в одно помещение, для предъявления властям. При этом руководство заверило экипаж, что никаких проблем не будет, и как только сигареты кончатся, они вызовут таможню и та опять выдаст всем по 10 пачек. Курильщики, для порядка, побухтели, но, делать нечего - согласились. Каждый курящий  и кто поумней из некурящих, оставили у себя по блоку сигарет, а все остальные, таможня опечатала в отдельном помещении, предупредив капитана об ответственности за самовольное снятие пломб...

Начались будни. Шотландские моряки дело своё знали. Выгрузка сельди и скумбрии с рыбацких шхун к нам на борт, шла непрерывно...

Через неделю втянулись в работу. Мотыли*, где-то в машинном отделении, замутили грандиозную брагу и не много, на определённых условиях, выделили нам, матросам-обработчикам. Это был 120ти литровый мешок из плотной, прорезиненной ткани, который мы повесили в сушилке на крючок, и спрятали под робу. Представьте себе атмосферу в помещении, площадью примерно в 12 квадратов, с температурой около 40 градусов по Цельсию, где все матросы-обработчики сушат между вахтами свою одежду, после тесного контакта с селёдкой и скумбрией. Там можно было спрятать 1000 дохлых кошек и никто бы их не нашёл. Что уж говорить о 120ти литрах, "чудеснейшего" напитка, изготовленного профессионалами своего дела. Работа пошла "веселее". Переодеваясь на вахту, каждый "прикладывался" к мешку. Пол-литровая кружка висела тут же.  Минут через пятнадцать, в цеху начинались песни, все были в "приподнятом" состоянии, что не могло остаться незамеченным. Рыбмастера начали искать "источник" вдохновения. Обнюхивали матросов, когда будили на вахту. Следили, что мы пьём в салоне. Провожали до раздевалки - мы абсолютно трезвые, а через пятнадцать минут - песни в цеху. Наверное, они бы в конце концов рассекретили нас, но не успели - всё было выпито....

Прошло недели две. Сигареты, как их не экономили, стали заканчиваться. Особый интерес обозначился к умным некурящим, у которых они были. На них начали играть в карты, продавали поштучно в долг, причём цены росли каждый день, ссужали под грабительские проценты. Вопрос: " Закурить, есть?" - расценивался, как издевательство или предлог к конфликту. Вскоре, настоящих сигарет, среди рядового состава, не осталось ни у кого. В одну ночь, исчезли все окурки из всех обрезов на пароходе, несмотря на то, что они плавали там в воде ( на судне, в общественных местах, где разрешено курение, стоят  деревянные тазы - обрезы, с налитой в них водой - для окурков). Новые окурки, естественно, не появлялись. Их собирали и делали самокрутки.

Ещё через неделю, начали курить дубовые и берёзовые листья, обдирая их с банных веников. Появились "специалисты" по особенно "ароматным" миксам, из этих листьев с добавлением каких то сушёных травок из судовой аптеки. Вернулся интерес к старым, давно прочитанным газетам. Так прошло ещё несколько дней. Недовольство усиливалось. Администрация сообщала, что они сделали запрос в таможню и та мол, со дня на день приедет и выдаст сигареты нуждающимся. Люди терпели, но когда, через радиста, просочилась информация, что это ложь и никто вообще не собирается приезжать, а помещение с сигаретами откроют только по окончанию рейса - терпение лопнуло. Матросы из боцманской команды, организовали реальный стачечный комитет, куда вошли, наиболее страдающие от отсутствия курева, представители практически всех служб. Этот комитет, не доверяя больше капитану, от имени курильщиков, а их оказалось у нас на борту 170 человек, составил петицию на имя начальника  Калининградской базы Рефрижераторного флота, которой принадлежал "Пионерск", с угрозой прекратить работу через три дня, если проблема с сигаретами не будет решена. Они передали её радисту, что бы тот отправил радиограммой в Калининград. Естественно, радист, ничего отправлять не стал, а показал бумагу начальнику радиостанции, а тот капитану. Это произвело впечатление. Реальные народные волнения, с угрозой прекратить работу - настоящая стачка и где - в "стране победившего социализма", на флагмане КБРФ. Капитану вероятно сразу привиделось, как с него срывают погоны и отбирают партбилет. Он объявил собрание, для тех, кому, как он выразился, "никотин дороже производственных планов и интересов Родины". Таких, собралось человек сто. Если учесть, что треть экипажа находилась на вахтах и присутствовать не могла, то можно было считать, что "предателей Родины" - более половины экипажа.

Капитан встал и начал грозно, на повышенных тонах:

-"Те из вас, кто готов прекратить работу и поставить под угрозу выполнение производственного плана, сейчас встанут со своих мест. Я немедленно, приказом, списываю их с судна и первым же попутным транспортом отправляю домой. И когда им закроют визы и уволят из базы, в чём я не сомневаюсь, у них будет возможность накуриться до икоты. Итак, кто готов укладывать чемоданы и отправляться домой, ничего не заработав и с перспективой увольнения из базы?"

Все сидели молча, потупив глаза.

-" Что, нет таковых?" - в голосе чувствовалось торжество - "Ну, тогда будет так.."

И тут встал боцман:

-" Есть. Не пыхти Николай Иванович (имя изменено), как чайник. Мне всё равно. Я курю с детдома - 30 лет. Бросать не собираюсь. У меня уши закрутились в трубочку, я спать не могу. А от листьев этих дубовых, одна изжога и запор. Пиши меня."

-" Сегодня же в приказ. Ты - пассажир." - Капитан поискал глазами - "Старший матрос Сергеев, примешь дела, теперь ты боцман." - капитан продолжал чувствовать себя победителем.

-" Не, Иваныч, я тоже пассажир"- матрос встал.

"И я" - встал ещё один, и ещё двое и ещё...

Через несколько минут стояли все...

Капитан сидел за столом, обхватив голову руками, он понял, что проиграл. Списать всех, было невозможно. Для него самого, это был бы приговор...

-"Дайте три дня... пожалуйста"- потускневший, притихший кэп, собрал со стола свои листки и вышел из зала.

В каких кабинетах и на каком уровне решалось будущее рейса, кто платил, за прекращение работы и перемещения плавучего завода, ответил ли вообще кто-нибудь, за этот "бунт" - нам не ведомо. Из рядового состава никто не пострадал и ладно. Однако через два дня, "Пионерск", прекратил приёмку рыбы. На борт была вызвана таможня и оформлен официальный отход. Плавбаза выбрала якоря и пошла на выход из экономической зоны. Покинув её, судно остановилось. Кладовая была вскрыта, сигареты розданы экипажу. Пароход немедленно развернулся и вновь направился к берегам Шотландии. По приходу, всё повторилось с абсолютной точностью, за исключением того, что до конца рейса, сигареты у курильщиков не заканчивались...

***

*Эпоха "лебединого озера"- (народное) Когда умирал очередной Генеральный секретарь, по всем каналам ТВ, целый день, крутили балет "Лебединое озеро".

*КВИМУ - Калининградское Высшее Инженерное Морское Училище. В настоящее время  Балтийская Государственная Академия.

*Шипчандлер - (от англ. ship - судно, chandler - мелкий торговец)

фирма, поставляющая судам продовольствие и осуществляющая их снабжение.

*Мотыль - моторист, низшая должность в машинной команде.

«..Обнажённые, они шли по ночному, летнему лугу, до краёв наполненному лунным светом, "пением" цикад и всевозможными звуками живых организмов, и вдруг луна погасла. Стало абсолютно темно и обдало каким-то лютым холодом. Изо рта стал вырываться пар, как бывает на морозе, все звуки пропали, наступила пронзительная тишина, такая глубокая, что явственно слышался стук сердец. Когда глаза немного привыкли к темноте и стали различаться контуры окружающих предметов, они поняли, что находятся на каком-то старом кладбище, среди заросших могил и покосившихся надгробий. Приторный запах тлена окутал их, прилипал к телам, хотелось содрать его с себя, хотя бы вместе с кожей» ... - рассказчик запнулся, видимо испугался сам.

На дворе 1975й. Начался выпуск микрокомпьютера Altair 8800 компании MITS.  К Венере летят первые искусственные спутники - автоматические станции «Венера-9» и «Венера-10»; спускаемые аппараты станций совершат мягкую посадку на Венеру и впервые на Землю будет передана фотопанорама планеты. К Марсу направляется космический зонд «Викинг -1». Мне скоро 13. Мы в глухой белорусской деревне. Колхоз «Вялікі Кастрычнік»*. Добраться до этого «кастрычника» сложно. Туда просто нет дороги, вернее дорога есть, но местами такая, что проехать может разве что вездеход, да и то, летом или зимой, а весной и осенью - не всегда проходит и лошадь. Электричества  нет. Вечерами, в избах по стенам блуждают причудливые тени от керосиновых ламп. До ближайшей  школы 15 километров, через бездорожье, лес и водные преграды. Пока батарейки не «сели», транзисторный приёмник напоминает  жителям, что они во вселенной не одни.

Родители привезли меня к каким-то дальним родственникам. Их сын, собрался через год, после окончания восьмилетки, ехать к нам в Латвию, в Даугавпилс, учиться в ПТУ*. Тогда это было актуально. В Белоруссии, в то время, в сельской местности, при получении паспорта, человеку не выдавали его на руки. Паспорт хранился в администрации колхоза. И без разрешения администрации человек не мог покинуть колхоз. Поэтому молодые люди, у кого родители могли потянуть связанные с этим расходы, стремились попасть на обучение в Латвию, что бы 16 лет им исполнилось там. Тогда они получали паспорт на руки и становились свободными, в пределах СССР.

Мы в ночном. Июль. Тёплая, ясная, безлунная ночь. Лошади уже наелись и спят. Иногда всхрапывают - переговариваются. Вечером они накупались в лесном озере. Мы добавляли в пучки соломы какую-то травку, которая при трении в воде давала обильную пену, и натирали этими мочалками им бока. Они стояли в воде до брюха, мотали гривами и фыркали от удовольствия. Теперь они будут спать  до рассвета, а мы разожгли огромный костёр, напекли картошки, сварили в ведре пойманных в озере раков, заварили в чугунке травяной чай и рассказываем по очереди «страшные» истории. Про «чёрную ручку», «синюю бороду», "кадило смерти» и прочие глупости. Иногда становится жутковато и хочется подбросить в костёр побольше дров и сесть к нему поближе...

Когда очередной рассказчик, подпустив дрожи в голос,  завыл: «И тут все увидели, что из-за деревьев появляется повешенный год назад моряк, и несёт в руках маленький гробик своей сестры» ..., я вдруг увидел, что из-за деревьев, реально появляется плохо различимый в темноте человек и что- то несёт в руках. Все остальные сидели спиной, или в пол оборота к лесу и ничего не замечали. Человек подошёл ближе и уже освещался костром. Меня охватил такой ужас, что все волосы, даже на тех местах, где их было ещё не много, встали дыбом - это был моряк. Настоящий моряк, в белой фуражке, широченных брюках клёш, при гюйсе* и тельняшке. На начищенной бляхе* играли всполохи костра. В руках он нёс какой-то большой, прямоугольный предмет. Я попытался закричать  и не смог - спазм сдавил горло. С вытаращенными  глазами  начал тыкать пальцем в направлении приближающейся фигуры.

Все посмотрели туда... Вскочили, радостно закричали: « Франек, Франек - наконец, а мы уже начали думать, что ты не придёшь». К костру подошёл парень, лет 18ти, с канистрой в руках. «Ну что шпроты балтийские*, чумички* сухопутные, как вы тут без меня живёте? Через турачку* на глаголь-гак*  вас» - непонятно заговорил он. Пацаны открыли рты, они были поражены этим «глаголь-гаком», даже больше чем тельняшкой и ремнём с якорем, которых в этих местах не видели отродясь. Франек начал здороваться со всеми за руку. Дошёл до меня, посмотрел удивлённо. Тут подсунулся мой родственник: «Это брат мой, Виталик, из Даугавпилса, в гости приехал, я к ним поеду, как восемь добью». Даугавпилс Франек «одобрил»: «Хороший город, не Рига конечно, у нас учатся ребята оттуда, мы ездили к ним на выходные. Красивый город и ребята надежные» - сказал Франек и пожал мне руку. По взглядам пацанов, я ощутил, как вырос в их глазах мой авторитет от этой оценки и рукопожатия. Он подсел к костру, фуражку сдвинул на затылок, достал из кармана красно-белую пачку сигарет. Закурил. На левом рукаве его моряцкой курточки была черная  нашивка, на которой золотыми буквами вышито ММФ*. Ниже - РМУ*, якорь и две галочки. «Ну, что пьёте, караси болотные? Чай? » - он презрительно скривился - «Я вообще-то предпочитаю Гавайский ром, но за неимением рома, будем пить батькино пиво». Он открыл канистру и стал всем  наливать пиво в кружки. Пиво было мутное и очень плотное, сладкое с горчинкой и, как показалось, совсем не крепкое. «Ну как там, расскажи Франек, расскажи» - наперебой просили ребята. «Попробую» - снизошёл, наконец, моряк - «Не знаю, поймёте ли». Он начал рассказывать. Говорил о мореходном училище, о городе Рига, но это мало занимало мальчишек. Им хотелось услышать о далёких странах и необыкновенных приключениях...

По мере того, как уменьшалось количество пива в канистре, разговор становился оживлённее, костёр разгорался ярче, тело теряло вес, в голове тихонько играла музыка, и приятно покачивало, совсем незнакомые ребята казались родными...

Франек уже рассказывал об опасных течениях, уносящих корабли, у южной оконечности Африки, о моряцком баре на Канарских островах, где боцман с их парохода, поспорил с испанским коллегой и выпил, не отрываясь от бутылки, литр крепчайшего рома, а затем прошёл на руках от входа в бар до стойки. О грандиозной драке в Ливерпульском пабе, когда команда их корабля вынесла французских моряков, втрое превосходящих  их по численности. Он говорил о прекрасных, белозубых мулатках, живущих на островах Океании, которые ненасытны в любви и с радостью дарят её любому белому мужчине, о страшных волнах-убийцах, разносящих корабли в щепки у мыса Горн, о настоящих пиратах в Малаккском проливе, с которыми они разделались с помощью багров, топоров и брандспойтов. Об обледенении в южных антарктических  широтах, когда они трое суток, днём и ночью, скалывали с парохода лёд, чтобы не перевернуться. Он описывал удивительный, сказочный, полный приключений и подвигов мир, являлся его частью. И это не была картинка из книг Колпакова, Михайлова, Ефремова, Уэллса или Жюль Верна, которые я читал в то время запоями. В мир книг, можно попасть только в мечтах. А этот был реален, существовал в данный момент, и если туда смог найти дверь и вошёл мальчик из белорусской глухомани  -  значит, могу и я....

Я лёг на спину и посмотрел в ночное небо. Музыка в голове заиграла громче. Надо мной, от края до края, раскинулись мириады звёзд. Они сверкали, искрились, подмигивали, провоцировали меня. Неожиданно я понял, что они меня зовут. Не смогу объяснить как, но понял это ясно, как бывает во сне. Я это знал - и всё. Вселенная приглашала меня. Зачем я ей понадобился? Моё тело сразу потеряло вес, я падал в небо, в звёзды. И тут  вдруг почувствовал, что рядом кто-то есть. Этот «Кто-то» был сразу везде, он смотрел на меня миллионами звёзд и ждал. Времени было мало, «Кто - то» не станет ждать долго, мне это тоже было известно. И что было силы, со всей страстью, я прошептал: «Хочу оказаться в том мире. Прошу тебя»... «Кто- то» сразу исчез, вселенная схлопнулась...

Родственник толкал меня в бок: «Уставай. Прачынайся. Коней трэба весці ў брыгады*». Рядом еле дымил костёр. Небо на востоке было уже светлым, на нём догорали последние звёзды...Начинался новый день.

Осенью я пошёл в седьмой класс. Решил стать военным и написал письмо в Минское суворовское училище с просьбой объяснить, как мне стать суворовцем. К новону году получил подробный ответ и стал готовиться в офицеры. Произошедшее летом у костра - забылось.

..Прошло два года. История из белорусской глуши стёрлась в памяти  окончательно. Родители отговорили меня уезжать после восьмого класса в суворовское, да я и сам уже не очень то и хотел. Пошёл в девятый, началась НВП*, два раза в неделю. Сразу расхотелось быть военным. Учился без троек, физичка - классная убеждала, что место моё на физфаке нашего университета. А мне не хотелось никуда.

Прошло ещё два года..Летом, после десятого - первая любовь. А мне всего 16 - я пошёл в школу в 6 лет. Зная, что армия не грозит мне ни осенью, ни будущей весной - балбесничал. Родители установили срок - 1 августа, после которого меня перестают финансировать и устраивают на работу, если не определюсь с поступлением...

29  июля столкнулся в городе с одноклассником. Он сказал: «Ну что, шпрот балтийский, чумичка сухопутная, всё балдеешь? А я на курсах подготовительных в КВИМУ* целый месяц учился. Через неделю экзамены вступительные начинаются. Классная мореходка и город приличный - Калининград. Завтра уезжаю. Если поедешь, успеешь ещё документы подать, там 31-го, последний день». Я стоял "поражённый молнией", «Кто-то» напоминал мне, что всё было решено ещё четыре года назад, ночью, возле костра, по моей просьбе, и ничего изменить нельзя.  Я всё вспомнил...

Родители выдали мне 25 рублей, сказав, что на неделю хватит, а после первого экзамена я вернусь, так как не готовился и обязательно «провалюсь». На следующий день я уже сидел в поезде «Ленинград - Калининград» и он мчал меня к белозубым красавицам - мулаткам, моряцким барам, необычайным приключениям и подвигам..., а также к постоянному стрессу, изнурительным вахтам, многомесячным разлукам с любимыми людьми и выворачивающим на изнанку штормам.... Я не вернулся....

Прежде чем обратиться к Нему с просьбой, хорошенько подумайте, необходимо  ли вам это на самом деле. Если «Кто-то» решит вас услышать, менять что-то будет поздно...

Вялікі Кастрычнік ( белорус) - Великий Октябрь.

ПТУ - учреждение среднего профессионального образования, учебное заведение в СССР по подготовке квалифицированных рабочих.

Гюйс - (в данном случае)  большой пристегивающийся синий воротник на форменной матроске.

Бляха - (в данном случае) большая латунная пряжка поясного ремня.

Шпрот балтийский - то же, что килька. Самая мелкая промысловая рыба в Балтийском море.

Чумичка - (в данном случае) Большая разливательная ложка или ковш.

Турачка - боковой (вспомогательный) барабан на грузовом валу судовой лебедки (или брашпиля), предназначенный для тяговых операций с канатами различного назначения.

Глаголь-гак- складной крюк, откидной носок которого удерживается специальным звеном

ММФ - Министерство морского флота.

РМУ - Рижское мореходное училище.

Уставай. Прачынайся. Коней трэба весці ў брыгады.(белорус) - Вставай. Просыпайся. Лошадей необходимо вести в бригады.

НВП - Начальная военная подготовка.

КВИМУ - Калининградское Высшее Инженерное Морское Училище. В настоящее время - Балтийская Государственная Академия.