Повесила я с вечера два объявления, отдам бесплатно пальму и алоэ. Утром смотрю, много народу написало. Обычно я сразу отвечаю первому, кто написал. Если первый не перезванивает или не приезжает, то пишу второму и так далее. Говорю людям: Вы третий в очереди, если первые двое не заберут, то Вам сообщу. Принципиально соблюдаю очерёдность, чтобы всё честно было, по справедливости. А тут вдруг, впервые в жизни, думаю, посмотрю, кто что пишет. И все пишут примерно одно и тоже "Здравствуйте, отдайте мне или когда можно забрать"
И вдруг одно сообщение трогает моё сердце: "Светлана, здравствуйте. Я хочу принять в дар алоэ. Живу на ул. М. Казакова. Жду ответа Зоя Николаевна" (с) и второе следом: "И драцену я тоже взяла бы Зоя Ник." (с) Оба сообщения написаны в половине третьего ночи.
Отвечаю: "Здравствуйте, Зоя Николаевна. С удовольствием подарю Вам оба растения.Позвоните мне, пожалуйста, по такому-то номеру телефона и мы договоримся о деталях".
- здравствуйте, это Зоя Николаевна.
Начинаю ей рассказывать про принцип и что принципу изменила впервые. Зоя Николаевна пугается, что не успела, что не сразу перезвонила. Спешу её успокоить: всё в порядке, успели, иначе зачем бы мне растекаться мыслью по древу, я бы коротко Вам сказала, что уже отдала.
Зоя Николаевна радуется и говорит мне, что уход за растениями её специальность, что она оживит мои (тут я сама буду откровенна, довольно грустные) растения.
Они с мужем приедут на машине, если можно примерно через час. Чаю попьют, соберутся и приедут.
А надо сказать, что я болею. Вроде как не заразная, но кто его точно знает. Поэтому на всякий случай предупреждаю: так, мол, и так, если хотите, не приезжайте сегодня, растения точно будут Вашими, хоть завтра, хоть послезавтра, хоть когда. Зоя Николаевна отвечает: "Если можно, я бы сегодня приехала, пока муж на машине со мной может. Завтра он уйдёт на работу на двое суток. Я не боюсь, что Вы болеете, мы маски наденем".
"Маски обязательно, я и сама маску надену и к Вам близко подходить не буду", Зоя Николаевна советует "Вы тогда вынесите их к двери". Приходится сообщить, что мне нельзя тащить тяжёлую кадку с пальмой из-за суставов. Ничего, успокаивает меня Зоя Николаевна, мы бахилы принесём и муж сам вынесет растения.
Не надо, говорю, приносить, у меня есть бахилы, много.
И тут я неожиданно сама для себя обращаюсь к Зое Николаевне с просьбой: извините, пожалуйста, у меня к Вам просьба, это прозвучит очень странно, если Вы не сможете или Вам неудобно, скажите "нет", это ни сколько не испортит наших с Вами взаимоотношений и договорённости. Ребёнок из лагеря приезжает через три часа, у нас собака, она терпеливая и вчера поздно гуляла, только мне всё равно её жаль, а я болею. Не могли бы Вы выйти с моей собакой буквально на две минуточки, она быстренько пописает и сразу обратно.
Зоя Николаевна мгновенно откликается: "Большая собака? Не овчарка? У меня был пекинес. Конечно, погуляю, приготовьте пакетик, чтоб за собачкой убрать и одежду для неё, если есть, там очень холодно, минус восемнадцать".
Это кажется странным, такое очень редко бывает, когда в первый же день общения или, как в случае с Зоей Николаевной, в первом же телефонном разговоре, понимаешь, что этому человеку можно доверять сразу и навсегда, что он не подведёт и что судьба не зря устроила Вашу встречу и что сама эта встреча не последняя.
В общем, они приехали. Муж ждёт в машине, пока Зоя Николаевна выгуливает Пегги. И не две минутки, а не меньше пятнадцати. Потом они поднимаются все вместе. Оба в масках, как договаривались. Спрашиваю у мужа, как его зовут. Зоя Николаевна спешит ответить "Михаил". Михаил и Зоя Николаевна.
Это начинает мне что-то неуловимо напоминать. Михаил высокий, статный, красивый и сразу понятно, что спокойный и добрый. Зоя Николаевна невысокого роста, стройная, с яркими живыми глазами, излучающая одновременно энергию, доброту и тепло в огромных количествах. Дальше начинает происходить что-то совсем невероятное.
Пока я вытираю влажными салфетками собачьи лапы, а Зоя Николаевна раскрывает бахилы, мы начинаем говорить с ней сразу и о делах (не раскрыть бахилы, садитесь на скамейку, можно не заворачивать растения - машина прямо у подъезда) и о жизни и её и моей. Чувство дежавю нарастает. Зоя Николаевна говорит: "ой, я так громко говорю, у вас никто не спит дома?"
И тут меня осеняет - да, всё это уже было в моей жизни. Няня. Няня и дедушка Виталик. Маше было полтора месяца, мужа вызвали после долгого простоя на работу, нужно было срочно искать няню. Мне было страшно оставлять младенца абсолютно чужому человеку и я позвонила в соседскую дверь. Мы никогда не разговаривали, только здоровались, и однажды я слышала, как она (я даже не знала имени) говорит на собрании жильцов подъезда. Неловко предлагать человеку стать няней вашему ребёнку, когда ничего не знаешь о жизни этого человека. И я осторожно начала просить рекомендовать мне кого-нибудь, кто живёт близко и кому я смогу доверить младенца. И няня сказала: "может быть я смогу Вам помочь?". Так у меня, Маши, а потом и Ромы, на много лет появился по настоящему родной человек.
И всё это я на высокой скорости выпаливаю Зое Николаевне. Она улыбается и тут же сообщает, что у неё нет детей, что был период, когда она думала, не пойти ли домработницей в какую-то семью. Растения уже упакованы, а мы продолжаем и продолжаем разговаривать. Михаил стоит у дверей и безо всякого нетерпения ждёт. В его глазах видна любовь к жене. Я снова говорю: "Да, ровно так все и было у наших няни и дедушки. Вы не похожи на них внешне и при этом очень похожи теплом и широтой души. Зоя Николаевна осыпает меня ответными комплиментами.
Уверено заявляю" Будь у меня сейчас младенец, я точно знаю, кто бы стал его няней". Зоя Николаевна смеётся. Михаил улыбается. Зоя Николаевна сообщает мне, что ей семьдесят один год, я не верю, мне кажется, что пятьдесят пять. Говорю ей, что мне сорок два года и теперь уже она не верит, говорит что мне двадцать восемь. Понятно, мы обе в масках, не подходим близко, да и вообще ни столько смотрим друг на друга, сколько впитываем впечатление. И мне на несколько секунд кажется, будто мне и правда двадцать восемь лет, мои дети маленькие, а Зоя Николаевна - наша няня.
Михаил и Зоя Николаевна уходят, провожаю до лифта. Печалюсь, что не могу обнять Зою Николаевну, потому что болею. Договариваемся, что сохраним телефоны, что она пришлёт мне фотографии оживших цветов и я буду очень этому рада. Двери лифта уже закрываются, а Зоя Николаевна всё ещё говорит мне что-то бесконечно доброе про меня.
Я захожу домой и понимаю, что напишу об этом свой первый рассказ.
