История Пантелея Грымзина: внимательный взгляд
Вот этот текст очень многие, как я думаю, встречали в интернете:
Ровно десять лет тому назад рабочий Пантелей Грымзин получил от своего подлого гнусного хозяина кровопийцы поденную плату за 9 часов работы — всего два с полтиной!!! «Ну, что я с этой дрянью сделаю?.. — горько подумал Пантелей, разглядывая на ладони два серебряных рубля и полтину медью... — И жрать хочется, и выпить охота, и подмётки к сапогам нужно подбросить, старые — одна, вишь, дыра... Эх, ты жизнь наша распрокаторжная!!» Зашёл к знакомому сапожнику: тот содрал полтора рубля за пару подмёток.
— Есть ли на тебе крест-то? — саркастически осведомился Пантелей.
Крест, к удивлению ограбленного Пантелея, оказался на своём месте, под блузой, на волосатой груди сапожника. «Ну, вот остался у меня рупь-целковый, — со вздохом подумал Пантелей. — А что на него сделаешь? Эх!..» Пошел и купил на целковый этот полфунта ветчины, коробочку шпрот, булку французскую, полбутылки водки, бутылку пива и десяток папирос, — так разошёлся, что от всех капиталов только четыре копейки и осталось. И когда уселся бедняга Пантелей за свой убогий ужин — так ему тяжко сделалось, так обидно, что чуть не заплакал.
— За что же, за что... — шептали его дрожащие губы. — Почему богачи и эксплуататоры пьют шампанское, ликёры, едят рябчиков и ананасы, а я, кроме простой очищенной, да консервов, да ветчины — света Божьего не вижу... О, если бы только мы, рабочий класс, завоевали себе свободу!.. То-то мы бы пожили по-человечески!..
Однажды, весной 1920 года рабочий Пантелей Грымзин получил свою поденную плату за вторник: всего 2700 рублей. «Что ж я с ними сделаю, - горько подумал Пантелей, шевеля на ладони разноцветные бумажки. — И подмётки к сапогам нужно подбросить, и жрать, и выпить чего-нибудь — смерть хочется!» Зашёл Пантелей к сапожнику, сторговался за две тысячи триста и вышел на улицу с четырьмя сиротливыми сторублёвками. Купил фунт полубелого хлеба, бутылку ситро, осталось 14 целковых... Приценился к десятку папирос, плюнул и отошёл. Дома нарезал хлеба, откупорил ситро, уселся за стол ужинать... и так горько ему сделалось, что чуть не заплакал.
— Почему же, — шептали его дрожащие губы, — почему богачам всё, а нам ничего... Почему богач ест нежную розовую ветчину, объедается шпротами и белыми булками, заливает себе горло настоящей водкой, пенистым пивом, курит папиросы, а я, как пёс какой, должен жевать черствый хлеб и тянуть тошнотворное пойло на сахарине!.. Почему одним всё, другим — ничего?..
Эх, Пантелей, Пантелей... Здорового ты дурака свалял, братец ты мой!.....
Этот текст написан дореволюционным/эмигранстким сатириком Аркадием Аверченко в 1920 году.
Невнимательный наблюдатель думает, что текст про то, что до революции рабочие жили как сыр в масле, а после революции изнищали. За что боролись, на то и напоролись.
Но мы-то наблюдатели внимательные, и попробуем посмотреть совсем на другое. А каков был заработок Пантелея в золотой век?
Современные цены на купленное Пантелеем Грымзином в 1913 году за 96 копеек я проверил по сайту супермаркета Лента, с предположением, что Пантелей, будучи работягой, покупал далеко не самые лучшие по качеству продукты. Цены такие: полфунта ветчины (205 грамм) 65 рублей, коробочка шпрот (160 грамм) 120 рублей, булка французская (400 грамм) 30 рублей, полбутылка водки (330 грамм) 180 рублей, бутылка пива (660 грамм) 65 рублей, десяток папирос 60 рублей. Итого Пантелей накупил еды на 520 современных рублей.
В день Пантелей получал, как мы помним, 250 копеек, так что его дневной заработок составлял 1354 современных рубля, а заработок за час 150 современных рублей.
Пантелей работал по 9 часов в день около 280 дней в году, это шестидневная рабочая неделя и еще довольно много праздников, то есть 2520 часов. А вот современный рабочий, с учетом оплачиваемого отпуска, работает только 1973 часа, а получает зарплату за 2197 часов.
Таким образом, человек, работающий по ставке Пантелея (то есть 150 рублей в час), зарабатывает 329 550 рублей в год, то есть 27 460 в месяц. Но на руки ему достанется только 23 890, у него же вычтут НДФЛ, который во времена Пантелея платили только директора.
А как можно оценить дореволюционную зарплату Пантелея в сравнении с основной массой рабочих? Это несложно, у нас есть материалы огромного обследования заработных плат, выполенного летом 1914 года Министерством торговли и промышленности и охватившего 2 млн рабочих мест (link). Рабочие в этом обследовании разделены на 14 уровней заработной платы. Так вот, ровно 90% рабочих в промышленности получали меньше Пантелея. И это мужчины. Женщины вообще столько не получали, на уровне Пантелея и выше заработок был менее чем у 1% женщин.
Медиана дневного заработка у мужчин составляла 115 копеек в месяц, то есть в 2.2 раза меньше Пантелея. Если Пантелей зарабатывал, по нынешнему счету и при нынешней продолжительности рабочего времени, 23 900 рублей, то ровно половина рабочих получала меньше 10 900 рублей в месяц. Вот такие пироги.
После этого мы должны вспомнить, что средний размер семьи солидного кввалифицированного рабочего - 4-4.5 человек, то есть на шее у нашего Пантелея 2-3 ребенка, а жена работает только если эти дети уже подросли хотя бы до 3-4 лет. И платят ей по самому минимуму в 2 раза меньше, чем Пантелею.
Кроме того, Пантелея не ждет никакая пенсия.
В общем, теперь мы видим, что очень квалифицированный рабочий, входивший в верхние 10% по заработку, зарабатывал некоторый аналог современных 24 тыс. рублей в месяц. Точнее не так, на руки он получал около 31.5 тыс., но это за счет того, что он работал 54 часа в неделю без отпусков, и платил всего 3-3.5% от зарплаты в страховую и больничную кассы вместо 13% НДФЛ, которые мы платим сегодня.
Подозреваю, что некоторый сегодняшний аналог Пантелея, рабочий из верхних 10%, кто-то типа экскаваторщика или квалифицированного сварщика, сегодня получает на руки что-то вроде 100 тыс. или около того, при 40 часах в неделю и отпуске, то есть приблизительно в 4 раза больше Пантелея (если сравнивать по почасовой ставке).
Дореволюционный вопрос Пантелея «почему богачи и эксплуататоры пьют шампанское, ликёры, едят рябчиков и ананасы, а я, кроме простой очищенной, да консервов, да ветчины — света Божьего не вижу» совсем не глуп. Потому что, во-первых, в старой России не было прогрессивного подоходного налога, который лег бы на поедателей рябчиков (а в развитых странах такой налог уже преимущественно был), а во-вторых, правительство в трудовых конфликтах принимало сторону предпринимателей, помогая им гнобить рабочее движение. Если бы Россия была устроена более прогрессивным образом, то разница между Пантелеем и капиталистом сохранилось бы, но была бы смягчена: капиталист бы заплатил 8-10% подоходного налога, а Пантелей, участвуя в забастовке, сумел бы отжать к своей зарплате дополнительных 5-10%, такие завоевания рабочей борьбы были вполне реальны.
И наконец, базовая мысль Аверченко, очевидная современникам, уже непонятна современному читателю. Слова «а я, кроме простой очищенной, да консервов, да ветчины — света Божьего не вижу» - это же вовсе не про рабочих в целом, это про самую состоятельную, но при этом революционизированную верхушку квалифицированных рабочих, которые получают реально много (для своего времени и класса), но больше всех недовольны. Консервы и ветчина, в глазах Аверченко - целое богатство для рабочего, которому более подобают черный хлеб, лук и солонина по воскресеньям. Ты ешь ветчину и бесишься с жиру, дурак, говорит Аверченко Пантелею. При этом, конечно же, сам Аверченко расходовал на питание как минимум в три раза больше Пантелея, он же работал в журнале, писал пером, а не бил молотом, ему так положено, это справедливо. А вот Пантелей, по мнению Аверченко, занесся не по чину.
В общем, перед нами не только инвектива против Советской власти (вполне справедливая), но еще и обычный для эпохи социал-расизм.