Тишина. Ночь. Это неописуемое чувство охватившее его с трудом, но можно было бы назвать внезапной общностью с вселенной. Ночь, тишина и лишь редкие отсветы на стене от проезжающих машин. В щели под окном слегка задувает, заставляя кутаться под одеяло, но сейчас это неважно. Он наконец решился.
Аудитория была полупуста, но шум тем не менее зависел скорее не от количества, а от качества студентов. Оставалось пять минут до конца занятия и, в последний раз обведя всех взглядом.
- Сдаём, все, время вышло, - прокричал учитель, перекрывая общий галдёж.
- Ну еще минуточку, звонка же не было, - возмутился кто-то с задней парты.
Какой смысл, лениво размышлял он, собирая написанные и недописанные работы, просить еще времени, если не знаешь темы. Заданий даётся на десять минут, их можно решить даже не зная ничего, а просто написав в шпаргалки формулы. К чему стремятся эти дети? Каждый день они говорят, что не смогли понять домашнее задание или у них не было времени его делать. Каждый день они требуют к себе особенного отношения, унижая более мягких преподавателей. Они грызутся между собой и их отношение друг к другу лучше всего характеризуются определением «Волчья стая», и повзрослев никто уже не меняется. Но ничего, теперь то все изменится, не зря он просиживал ночи перед уравнением бога. Я уже готов его применить, уже готов.
- Вячеслав Сергеич, а можно потом переписать? - Вырвал из паутины мыслей ломающийся басящий голос.
- А? Да-да, конечно, и переписать и написать, всё можно, - вообще нельзя, но сейчас требовалось очень быстро очистить аудиторию. Сегодня был особенный день.
- Ало, - собеседник на том конце провода зашёлся приступе астмы. - У нас пропали индикаторы.
Кондиционер работал на полную понижая температуру в комнате почти до нуля, но Ярославу всё равно было жарко, пот градом тёк с его лица, попадая в глаза и мешая видеть.
- Вы меня слышите? Ало, я говорю вам, что гомункулы исчезли. Нет, они не могли сами рассыпаться, наша контора уловила всплеск радиационного фона в районе школы, их кто-то использовал. Да не знаем мы кто это, каждый маг стоит на учёте и даже близко там не появлялся. Мы соблюдаем договор!
Собеседник начал неразборчиво бормотать то ускоряя речь, то замедляя до одного растянутого звука. Альвы никогда не были хорошими собеседниками.
- Хорошо, рад, что мы пришли к согласию, - недовольно пикнула трубка, прекращая вызов.
- Ну что, босс, как прошло? – Тану всегда не хватала такта дождаться, пока кто-то начнёт разговор.
Ярослав затянулся сигаретой, и, прищурив глаз, оценивающе взглянул на своего работника. Уж ему то за свои 170 лет игры в любительском театре понятие мхатовской паузы было знакомо.
- Нам дали двух ищеек, из тех, что помоложе, - выдохнув дым произнёс он. – Так что будем расследовать. У тебя есть идеи, кто это мог быть?
- Ну как кто, неофит какой-нибудь, или может быть изверт, хотя их давно не создают уже, но может из старых?
Ярославу нравился этот простой парень, другие на его месте еще лет по сто чувствуют себя избранными, а этот принял обращение как само собой разумеющееся.
- Нет, извертов легко вычислить, а создавать новых могут только высшие, но они свято следуют закону о невмешательстве.
- Я бы назвал его законом о попустительстве, - усмехнулся Тан. - Люди уже чего только не придумают без строгого руководства высших.
- В любом случае зацепок нет, а делать что-то надо уже сейчас. Пожалуй я поработаю над твоей внешностью и будешь у нас агентом под прикрытием, справишься? - улыбнулся Ярослав. – Кем хочешь быть, мальчиком, девочкой, помладше или постарше? – происходящее откровенно веселило его.
- Эх, всё бы вам шуточки, босс. Делайте как хотите, - обреченно вздохнул подневольный.
- Ну тогда будешь у нас куколкой!
Шел две тысячи сорок первый год от явления миру первого мага, не сумевшего скрыть свои силы.
