Impearator

И снова здравствуйте!=) Сейчас мы узнаем о последней битве последнего похода легендарного царя Эпира Пирра Эпирского, в которой он, величайший воин античности, который сразил множество умелых воинов, в одиночку поворачивавший ход сражений и одним своим видом обращавший армии врагов в бегство, который не знал поражений в поединке, пал нелепейшим образом... Готовьтесь к финалу нашего эпического и героического блокбастера повествования. Впрочем, обо всё по порядку.

Итак, накостыляв спартанским гвардейцам, ветеранам сотен битв, лучшим аннигиляторам Homo sapiens античности, собственноручно убив лучших из них, и начисто разорив Лакедемон, царь Эпира продолжил свой путь к Аргосу, где его помощи в местных разборках ждал глава одной влиятельной политической партии Аристей.

Справив по павшему в сражении сыну Птолемею достойные погребальные игры, он вышел к Аргосу. Там уже стоял с войском его враг, Антигон II Гонат (из г. Гоны) И тут стоило бы Антигону напрячься, ведь взбешённый до предела победоносный Пирр уже стоял возле его позиций. Пирр послал к нему посла, сказав что то вроде:

-Антигон! Выходи подлый трус! Давай сразимся в поединке за царскую власть!

-Ищи дураков, -после нервного смешка, сопровождаемого нервным тиком, последовал ответ благоразумного Антигона Гоната.

Шучу. На самом деле Антигон сказал так:

-На войне для меня важнее удобный момент, чем сила оружия, и что если Пирру не терпится умереть, то для него открыто множество путей к смерти.

Но не через поединок. Это Гонат прекрасно знал и всеми способами старался избежать его.

А тем временем, видя у стен два войска, возглавляемых царями, один другого хуже, агросцы изрядно передрейфили. Пока цари мерялись... красноречием, горожане попросили их отойти и решить свои проблемы самим. Они уже ясно предвидели жуткую резню, в которой они хоть так хоть эдак окажутся крайними. Цари согласились. Но не обошлось без коварства и предательства.

Ночью Аристей открыл ворота и впустил армию Пирра. Галаты (наёмники Пирра) быстро вошли в город и начали укрепляться. Но слонов так просто было не провести в узкие ворота и их начали разгружать. Это вызвало замешательство и затормозило армию. Аргосцы услышали шум и заметили что их город оккупируют. Они послали к Антигону. Гонат тоже начал вводить войска в город. Да ещё и остатки спартанцев с наёмниками ударили с тыла (потому что хоть и униженные предыдущим поражением, упрямые лакедемоняне жаждали отмщения).

В ночной битве началась жуткая неразбериха. Началось сражение внутри города. Парадоксальное и уникальное, так как агрессоры и завоеватели эпироты пытались во что бы то ни стало выбраться из города, а союзные Аргосу войска, поклявшиеся не входить в город, пытались в него войти. Только вот сами горожане поступали банально, пытаясь выгнать и тех и других. Пирр потерял управление войсками. Эпирское войско развалилось на кучу маленьких отрядов, сражающихся в тесноте улиц. И вот рассвет озарил центральную площадь Аргоса. На нём стояла медная статуя волка и быка, готовых схватиться друг с другом. Пирр вспомнил старое предсказание, в котором говорилось, что ему суждено погибнуть там, где он увидит волка, сражающегося с быком.

Рассвет с горем пополам осветил (во всех смыслах) ситуацию. Пирр решил отступать и приказал через посланца сыну Гелену, бывшему в лагере и отбивавшемуся от спартанцев, расфигачить стену если потребуется, но помочь эвакуироваться из города попавшим в ловушку воинам. Однако, посланец в суматохе передал неверное послание и Гелен сделал противоположное и направил войска в город на помощь отцу. Вот так глупость ОДНОГО (!) человека (в данном случае посланца) повернула ход истории Греции (а, возможно, и мировой) в иное русло. Пирр (разумеется с телохранителями) отступал последним, прикрывая своих воинов. Но его оттеснили в узкую улочку, где столкнулся в остальным войском Гелена. Пирр заорал, чтоб те поворачивали. Но повернувших давили вновь и вновь вливавшиеся в город отряды. Началась давка. А тут ещё и слон упал поперёк ворот, не давая выйти из города. Другой вообще в страхе повернул и начал давить своих же.

Сняв диадему с шлема, Пирр кинулся на врагов, следовавших за ним по пятам (а он не привык убегать от врагов, он привык их убивать). Один аргосский юноша, молодой и незнатный попал в него копьём. Копьё пробило панцирь, но рана была пустяковой. Пирр кинулся на парня. Сколько таких он зарубил, сам Арес не в силах посчитать! Но мать парня в это время сидела на крыше и следила за боем. Увидев, что смертельная опасность грозит её сыну, который просто не в состоянии победить такого грозного противника, старушка бросила в него черепицу с крыши.

По роковому стечению обстоятельств, она попала в голову ниже шлема и перебила шейные позвонки. Он пал с коня, почти никем не узнанный.

Некий Зопир, воевавший за Антигона, с парой воинов оттащили Пирра к какому-то дому, где хотели обезглавить. Зопир вытащил меч, но Пирр в это время очнулся и взглянул на того ТАКИМ ЖУТКИМ ВЗГЛЯДОМ (таким которым он умел целые армии обращать в бегство), что руки дрогнули у воина и тот дрожащими руками еле отрубил голову. Да уж, смерть жуткая, долгая и мучительная.

Голову отнёс Антигону его сын. Царь, с ужасом узнав Пирра, взял палку и начал избивать всех кто был причастен к этому (больше всего досталось, конечно, сыну), крича что они варвары и чудовища. Ведь он как никто другой знал что такое переменчивая судьба, ибо и отец его Деметрий I Полиоркет и дед Антигон I Одноглазый познали её на себе во всей красе. Антигон II, выиграв битву, с почестями похоронил Пирра. Потом всё тот же антигонов сын привёл к царю Гелена, одетого в лохмотья.

- Сейчас, мой сын, ты поступил лучше, чем тогда; но ты сделал неправильно, не сняв с него этой одежды, ибо больше, чем его, она позорит нас, которых считают победителями.

После этого он по дружески принял Гелена и, пристойно одев его, отправил в Эпир, а заняв лагерь Пирра и захватив в плен все его войско, обошелся с его друзьями кротко и благосклонно.

Таким образом оспаривать трон Македонии у Антигона было уже некому.

После битвы, восстанавливая события убийства Пирра, аргосцы утверждали, что обличье старухи матери, бросившей роковую для эпирского царя черепицу приняла сама богиня Деметра (Павсаний, I, 13, 8). На месте, где погиб Пирр, они воздвигли храм Деметре и погребли там останки Пирра.

Вот так вот нелепо и закончил свою жизнь Пирр Эпирский, величайший воин, один из самых великих полководцев античности, но не очень дальновидный политик и дипломат. Он являет собой яркий пример того, что будет если ты самый сильный, но не самый умный. Он умел побеждать любую силу на поле брани, но своими дальнейшими действиями губил плоды своих многочисленных побед.

Наследие его было довольно бедным.

О его сыне Гелене после битвы в Аргосе ничего не известно. Александр II (272-255 г.г. до н.э.) став царём уступил Антигону Гонату все внеэпирские завоевания отца, после чего вёл изнурительную войну с иллирийцами, с которыми в итоге замирился. Потом напал на Македонию, на его сторону перешло всё македонское войско, потом он знатно огрёб, сбежал, вернулся царём в Эпир, но уже вассалом Македонии. Его дочь была матерью самого Филиппа V Македонского.

Александру наследовал его малолетний сын Пирр II (255-239 г.г. до н.э.). Из-за малолетства царя у Эпира отжали часть территорий, умер он в возрасте 16 лет. Власть перешла брату Птолемею (239-231 г.г. до н.э.), который попытался вернуть Эпиру потерянные владения, но умер в походе. Сын Птолемея Пирр III (ок. 234 г. до н.э.) был последним царём Эпира. После него царствовала его дочь Деидамия (убита в 233 году до н.э.), которая, умирая завещала власть народу, но после установления у эпиротов демократии народ пришёл к чудовищной анархии и Эпир был легко завоёван иллирийцами, этими знаменитыми пиратами античности, от которых даже римляне порой огребали.

А теперь хочу поблагодарить всех подписчиков, читателей и любителей истории, которые "пережили" аж все 11 частей о легендарном царе Эпира, истребителе римских легионов, карфагенских, мамертинских, македонских и спартанских армий. От самой колыбели, когда его (изгнанника и ничего не имеющего сироту) уже хотели убить, через обретение царства и бесчисленные битвы и сражения, до самого Аргоса, где его сразила (как оказалось) ни абы кто, а богиня. Как видите, его жизнь была значительно насыщеннее чем в учебниках истории и не ограничивалась одной "Пирровой победой" и имела множество интересных, увлекательных, эпичных, весёлых, а кое где и трагичных моментов. Благодарю всех что читали мои беллетристические изыски целых три месяца (!), за поддержку, объективную критику, а особенно подписку и плюсы, по которым я увидел, что тема всё же Вам интересна и не стоит её бросать.

Другие части о Пирре Эпирском:
Что такое "Пиррова победа"?
1. Пирр и потерянное (и приобретённое) дважды Эпирское царство.
2. Пирр Эпирский и война с Деметрием I Полиоркетом. Часть первая.
3. Пирр Эпирский и война с Деметрием I Полиоркетом. Часть вторая.
4. Пирр Эпирский царь Македонии!
5. Пирр Эпирский и философ Киней в поисках счастья.
6. Пирр Эпирский против Рима. Неудачная высадка и первая битва.
7. Пирр Эпирский против Рима. Мирные переговоры и битва при Аускуле.
8. Пирр Эпирский и новые возможности, или рискованный "Блицкриг" на Сицилию.
9. Пирр Эпирский против Карфагена и Рима, или как проиграть, постоянно выигрывая.10. Пирр Эпирский и осада Спарты.

Подписывайтесь, с нами Вы узнаете много разных интересных и познавательных фактов о мировой истории.

Дивный замок, не так ли? Это замок Хоэнверфен (нем. Festung Hohenwerfen) в Австрии на высоте 155 метров над долиной реки Зальцах (нем. Salzach) в 40 км от Зальцбурга. И с ним связана одна небольшая для кого то забавная, а для кого то и поучительная история.

Немного истории

Земли Зальцбурга расположены в центре большой долины. С юга её окружают две массивные горные цепи, которые создают природный барьер для любого путешественника или завоевателя. Единственная возможность перейти через горы — перевал «Lueg», который являлся стратегическим местом обороны земель Зальцбурга многие века.
В 1077 году Князь-архиепископ Гебхард Зальцбургский (Gebhard von Salzburg) для защиты перевала построил рядом с г.Верфен ( (нем.)Werfen) замок.
В XV в. Архиепископ Эберхард III (Eberhard, 1403—1427) перестраивает замок с учётом развития артиллерии. Но даже тогда он был не таким как сейчас.
Крестьянская война в Германии 1524-1526 г.г.
Она состояла из массовых волнений экономического и религиозного характера, движущую силу которых составляли крестьяне, горожане и дворяне и была крупнейшим народным восстанием в Европе до Великой французской революции. Конфликт, происходивший в основном в южных, западных и центральных областях современной Германии, также затронул соседние Эльзас, Австрию и Швейцарию, достиг пика весной-летом 1525 года, когда в событиях участвовало около 300 000 крестьян-повстанцев. По современным оценкам, количество погибших составило около 100 000 человек.

В 1524—1525 годах разразившаяся крестьянская война в Германии затронула и земли Зальцбурга. Мародерствующие крестьяне и рудокопы с юга осаждали город в 1525 и 1526 гг. Восставшим удалось захватить Хоэнверфен. Уж чем не угодил им замок осталось тайной, но они решили, что нужно его разрушить. Чтоб камня на камне не осталось. В буквальном смысле. До основания. Сказано сделано. Разрушили. Стали думать что делать дальше. Пошли пытаться повторить свой триумф в других землях. Однако в дальнейшем развить свой успех им не удалось и все мятежники были схвачены. Местные властители были мягко говоря, недовольны буйством народных масс и потеряли много чего полезного: время, деньги, живую силу, недвижимость, замок...

-Замок! -воскликнули обрадованные феодалы и злорадно захохотали.

Мятежников они могли казнить, но нашли им другое, более полезное применение. В качестве наказания бунтарям пришлось участвовать в работах по восстановлению Хоэнверфена.

Впрочем, на том злоключения замка в истории и заканчиваются, ибо пример был весьма поучительным.

В современном виде Хоэнверфен был построен в XVI-XVII веках.
В 1623 году по приказу князя-архиепископа Париса Лодрона построена башня, в которой стала располагаться батарея пушек. Строятся еще несколько башен и цистерна для воды. После этого в архитектуре Хоэнверфена не происходит каких-либо значительных изменений вплоть до наших дней.
В начале XIX века замок приходит в запустение, однако затем он был восстановлен в 1824-1833 годах по распоряжению австрийских властей. В 1931 году всё убранство замка было практически полностью уничтожено в результате пожара.
До 1987 года замок использовался как тренировочный лагерь для местной полиции, после — был превращён в музей и открыт для публики.

Подписывайтесь, с нами Вы узнаете много разных интересных и познавательных фактов о мировой истории.

Пожалуй многие знают, что Пирр Эпирский воевал с Римом. Некоторые знают, что он воевал в Сицилии с Карфагеном. Но вот совсем мало кто знает, что он воевал так же со Спартой! И это в дни её величия (ведь даже Александр Македонский не смог её включить в состав своей Империи, хотя вся остальная Греция более или менее покорно подчинилась)! Сегодня мы узнаем о том, как Пирр Эпирский отвоевал себе трон Македонии, наследие своего дядьки, после чего сражался со спартанцами и даже осадил их столицу Спарту. А так же о сражении, в котором он, затмивший всех воинов прошлого, превзошёл даже самого себя и ввергнул в ужас лучших воинов античности. Настало время нового эпичного похода неугомонного эпирского царя!

Итак, Пирр Эпирский вернулся из своего завоевательного похода, в котором успешно отпинал кучу армий Рима, Карфагена и их союзников, но при этом умудрился проиграть. Вернулся он домой, в своё родное царство Эпир, с остатками своего в некоторой степени "победоносного", но уставшего, измотанного и оборванного войска в 8.000 пехоты, 500 всадников (напомню, что отплыл он с армией в 20 слонов, 3.000 всадников, 20.000 пехоты, 2.000 лучников и 500 пращников) а так же без гроша в кармане, да ещё и опустошенной до донышка казной.

Остро встал вопрос о прокорме армии. Возникла дилемма. Либо распустить её (и тут же получить вторжение соседей, ибо и Рим и Карфаген и Сицилия и Македония с радостью бы воспользовались такой слабостью давнего врага, неугомонного царя Эпира), либо искать средства. Пирр не был купцом или торговцем, так что как именно он будет искать деньги, догадаться не трудно. Он стал оглядывать соседские государства побогаче для дерзкого и решительного набега.

Эпирскому царю вспомнились послы из Македонии, которые хотели пригласить его на царство (однако, Пирр выбрал поход на Сицилию), но за шесть лет что он провёл на западе, многое поменялось. В Македонии правил Антигон II Гонат (прозвище означает "из города Гоны"), сын старого друга и противника Пирра Деметрия I Полиоркета (который помер от простого человеческого счастья). После смерти отца он управлял гарнизонами македонян в Греции (которые сами греки звали "оковами Эллады" из-за того, что они не давали городам делать что им вздумается, т.е. грабить и убивать греков из соседних городов... Ну или создавать союзы, чтоб потом грабить и убивать греков соседних союзов). Собрав эти македонские гарнизоны и лояльных греков Антигон попытался отнять трон Македонии у Птолемея Керавна (который добился уничтожения последних диадохов и лично приложил руку к их смерти), сына Птолемея Сотера, царя Египта и благодетеля Пирра. В морском сражении в 281 году до н.э. Антигон потерпел поражение. Оставшись изгнанником, не имевшим своего угла, Антигон собрал все имеющиеся силы и отправился в Малую Азию где воевал с Антиохом I, царём Селевкидского царства. Вторжение кельтов, которое Птолемей Керавн попытался отбить, отбило у него голову, которую кельты (галаты) носили насаженной на копьё для устрашения противников. В Македонии началась жуткая анархия. Но в 276 году до н.э. Антигон аки освободитель высадился в Гелиспонте и в сражении при Лисимахии разбил галатов, став царём Македонии, освобождённой от кельтских "варваров". Чтоб добиться этих результатов он заключил союз с этолийцами и нанял 9.000 кельтов.

Карту непосредственных событий, увы не нашёл, пилить свою не стал, так как честно говоря, банально лень, впрочем я придумал отговорку опасаюсь ошибиться с границами, ибо каждый год в том котле что то менялось, а в целом всё равно примерно так и было.

Он попытался навести порядок в Греции, прекратить распри и подчинить себе, попутно уничтожив образовавшийся против него Ахейский союз, чему собственно и помешало вторжение Пирра.

Эпирский царь нанял галатов (разумеется, в счёт будущих трофеев), которые и сами пылали жаждой мщения за своё предыдущее фиаско, но в основном, чего греха таить, сугубо меркантильными помыслами (так что Пирру даже не пришлось их особо уговаривать).

По началу Пирр хотел только слегка пограбить экспроприировать n-ное количество богатств для прокорма своей армии и наёмников, но видя как лихо разворачиваются дела (города захватываются один за одним слишком легко, македонские воины тысячами переходят на его сторону) он решил развить успех. Царь Эпира напал на непосредственное войско Антигона (хотя цель рейда была выполнена и логичнее было бы просто смыться не теряя воинов и не рискуя Но он был рисковый парень и не мог упустить такой соблазнительной возможности) и победил его в узком ущелье. Только галаты, сражавшиеся за македонского царя сражались до последнего и были подчистую, поголовно перебиты.

В дальнейшем Пирр вышел перед войском Антигона и поимённо взывая к его офицерам (которые судя по всему уже ему служили когда он был царём Македонии), заставил почти всё его войско, вопившее от гордости что их помнят и ценят, перейти на сторону эпиротов (всё таки Пирр был чертовски хорошим оратором и умел вертеть мнение толпы, придавая ускорение в свою пользу).

В результате нехилая часть Македонии подчинилась эпирскому царю, вплоть до старой македонской столицы Эги.

Антигон сбежал. Однако, Пирр вновь допустил огромную, непростительную ошибку! Он составлял гарнизоны из галатов, которые грабили могилы македонян и разбрасывали их останки, чем вызвали недовольство последних (а Антигон как раз таки освободил страну от "варваров", чем казался уже более привлекательнее Пирра). Эпирский царь, то ли отложив наказание, то ли банально забыв о нём в итоге был облит тонной субстанции напоминающей шоколад исключительно цветом выслушал массу упрёков от аристократов.

В 273 году до н.э. Антигон Гонат набрал наёмников и вторгся в Эпир, но сын Пирра Птолемей разбил его и вновь изгнал. Причём Антигон бежал всего с семью спутниками и "более уже не надеялся вернуть царства". Птолемей вообще был весь в отца. К примеру, когда о. Керкира (наследие жены Пирра Ланассы, дочери тирана Сиракуз Агафокла) отпала от Эпира, он с ПАРОЙ ДЕСЯТКОВ ЧЕЛОВЕК в ходе дерзкой операции захватил целый остров! (если конечно, древние не врут, а разоблачить их, дело, увы, бесперспективняковое, разве что у кого завалялась машина времени?)

Опять всё складывалось в пользу эпирского царя! В 272 году до н.э. к нему воззвал один спартанский аристократ Клеоним, жена которого изменила ему с юношей по имени Акротат (остальные горожане не любили Клеонима и смотрели на это сквозь пальцы). Благодаря его помощи Пирр вступил в спартанские земли с двадцатью пятью тысячами пехотинцев, двумя тысячами всадников и двадцатью четырьмя слонами. Уже сама многочисленность этого войска ясно показывала, что Пирр хочет приобрести не Спарту для Клеонима, а весь Пелопоннес – для себя, но на словах он упорно отрицал это перед прибывшими к нему в Мегалополь лакедемонскими послами. Он говорил, что пришел освободить покоренные Антигоном города, и именем Зевса клялся, если ничто ему не помешает, послать своих младших сыновей (старшего, Птолемея, он взял с собой) в Спарту на воспитание, чтобы они усвоили лаконские нравы и благодаря этому одному превзошли всех царей (ведь и его дядю Александра Македонского обучал спартанец). Ему поверили.

Попутно занявшись любимым делом, т.е. экспроприацией спартанских сокровищ, он вызвал и негодование лакедемонян. На их злобное бурчание Пирр ответил:

- Никогда мы не слыхали, чтобы вы, спартанцы, открывали кому нибудь свои намерения.

Тогда то ему и ответили знаменитой в античности крылатой фразой:

- Если ты бог, то с нами ничего не случится – мы ничем против тебя не погрешили, если же ты человек, то найдется кто нибудь посильнее тебя!

И вообще, если кто ещё не знал:

Начались боевые действия. Впрочем, осторожно и с опаской, ибо даже спартанцы, эти профессиональные убийцы, прожжённые бойцы  и лучшие воины античности считали его богом войны! А, как известно, лучше войско баранов, возглавляемое львом, чем войско львов, возглавляемое бараном.

Пирр подступил к Спарте (в смысле к столице). Время было удачным, спартанские цари были не в столице (один вообще на Крите), защитников не было, стен тоже (спартанцы никогда не строили стен, считая что только их мечи и доблесть лучшие стражи спартанских городов). Илоты (рабы спартанцев, которые люто ненавидели своих хозяев, и было, кстати, за что, ведь они обращались с ними как со скотом и даже устраивали охоты и убивали ради запугивания остальных! Я прекрасно понимаю их ненависть) и приспешники Клеонима начали даже прибирать дом в городе для Пирра, будто он уже там царствует над всем Лакедемоном (в смысле страной). Но Пирр не торопился, считая, что город и так обречён. А зря-я-я!

Это дало время горожанам окопаться, вырыть ров и вооружиться. Ров был вкопан в самом опасном, удобном для штурме месте, остальное загородили повозками. Даже спартанки взялись за мечи, не желая пережить гибель столицы.

Пирр, атакуя ров, не сумел добиться успеха (ров осыпался и погребал под собой его воинов), его сын Птолемей, зайдя с фланга (со сторон телег) так же был отбит отрядом юных спартанцев во главе с тем самым любвеобильным Акротатом. Этот подвиг видели все спартанцы и воодушевились. Старики даже кричали ему, чтоб он скорее отправлялся к жене Клеонима и срочно заделал пару-тройку достойных граждан. Ну а молодые спартанки томно вздыхали глядя на него и завидовали жене Клеонима.

А пока молодой, дерзкий и горячий Акротат повышал демографическую ситуацию в Лакедемоне, Пирр был в самой гуще сражения (а кто бы сомневался?), где сошелся с лучшим воином Спарты Филлием.

В тяжёлом поединке, весь израненный спартанец отошёл в тыл, где и умер от полученных от Пирра ран (лишь бы не попасть в плен).

Весь день продолжалась битва и только ночь прервала её.

Этой ночью Пирру приснился сон, будто он мечет молнии в Лакедемон и проснувшись, счёл это хорошим знаком. Рассказав об этом своим воинам, те обрадовались и только один сказал, что это не к добру (в то время считалось, что нельзя ступать там, где ударила молния, следовательно атаковать Спарту нельзя). Но Пирр не придал этому значения.

Сражение новым днём было ещё жарче! Все, от мала до велика поднялись на защиту Спарты. Не стоит думать, что позорно для Пирра воевать со стариками, женщинами и детьми. Ведь старики поголовно были бывалыми воинами, опытными в битвах и планировали всё на высшем уровне (о таких офицерах любой полководец мечтал. Напомню что спартанских опытных военачальников в качестве наёмных полководцев нанимали по всему средиземноморью от Карфагена до Персии). Юноши же с самых малых лет были обучены воинскому искусству. А женщины гордились тем, что единственными в Элладе рожают настоящих мужчин (по их понятиям, только воины были настоящими мужчинами) и при нужде быстро становились в строй рядом с мужьями. Так что если какой-нибудь город и можно было бы считать без исключения городом воинов, то это была Спарта.

Эпироты старались закидать ров и пройти по нему, а Пирр на коне возглавил атаку и кинулся с фланга, как ранее его сын. Спартанцы закидали его стрелами. Конь под ним пал и он вылетел из седла. Других всадников, скакавших с ним тоже убили (ох и везучий всё же он был).

Сама судьба хранила его в битвах не давая погибнуть. Под ливнем стрел Пирр всё же ушёл с поля боя, решив что не стоит сегодня более проверять свою удачу на прочность и заставив прекратить сражение. Он начал перегруппировать войска и ждать подкреплений для последнего, решающего удара, ведь в городе уже толком не осталось обороняющихся (а на одном Акротате далеко горожане всё равно не уедут. Я сейчас не о спартанках и жене Клеонима, если что).

Однако, надо эпиротам было дожимать тот бой, ибо пока Пирр намечал последний удар, к горожанам пришла помощь: полководец Антигона с наёмниками (Антигон к тому времени, пока её некому было защищать, уже захватил Македонию) да ещё и спартанский царь вернулся с Крита с 2.000 спартиатов. Спартанки, облегчённо вздохнув, разошлись, старики, как заправские магистры Йоды, нехило накостыляв эпиротам

(ибо не все ж в его войске были такими рубаками как их царь), заковыляли по домам, передавая эстафету вернувшимся спартанцам.

Пирр, желая получить больше славы, пропустил подкрепления в город. Уж не знаю какие чувства в этот момент испытывали его воины (хотя могу догадываться какие именно),

но после все поняли, что это он сделал напрасно, ибо в последовавшем сражении за Спарту, его штурм отбили. Опять сложилась патовая ситуация: войско Пирра пало духом, а спартанцы физически не могли победить его в чистом поле. В итоге Пирр отступил от столицы и разграбил всю страну.

Ловить в Спарте было уже нечего. Столицу взять, исключительно ради славы царь не решался, так как его воины и так были, мягко говоря, не рады (иначе, того и гляди, бунт поднимут). А Лакедемон он и так подчистую разграбил до последней монеты и зёрнышка. И тут вновь ему подвернулась "царская шабашка".

В Аргосе в то время спорили две враждующие партии. Одну возглавлял Аристипп (друг Антигона Гоната), а другую Аристей. Последний, чтоб обрести помощь, в противовес обратился к Пирру (всё логично! Он должен был помочь против своего злейшего врага).

Всё таки забавно сколько раз к Пирру обращались, призывали его на помощь и в итоге все жалели: македонцы, тарентийцы, сицилийцы, спартанцы (видать в древности знали толк в Магии Призыва!).

Теперь вот аргосцы (и не пугала же Аристея такая перспектива! Или же античные авторы всё же привирают и царь Эпира был не таким уж и плохим?)

Пирр следовал правилу, что любая победа есть начало ещё более великого дела, а поражение нужно возместить новыми подвигами. Эта психология и не давала ему покоя всю его жизнь. Он выступил на Аргос. Однако, его никак не хотели отпускать старые друзья.

Спартанцы не желали чтоб он ушёл безнаказанно. Они сели ему на хвост и всюду стремились устроить засаду. И вот, однажды, им это удалось. Лаконцы отрезали галатов (его арьергард) от основного войска. Пирр послал сына Птолемея им на помощь, но спартанцы уже вырезали галатов и теперь принялись за Птолемея. Наследник Пирра достойно сражался, но всё же был повержен Эвалком, командиром элитной гвардии спартанского царя. Спартанцы, воодушевлённые тем что убили сына самого Пирра, уже рвались в бой на самого Пирра.

Пренебрегая своим выгодным положением, они вышли на равнину к эпирскому войску. На встречу своей невесёлой судьбе. Пирр услышал о смерти сына и им овладели такие жуткие чувства, которых он никогда ранее не испытывал.

Спартанцам надо было не радоваться убийству Птолемея а считать несчастьем. Не рваться дальше в бой, окрылёнными победой, а бежать сломя голову подальше! Но они этого не знали и не сделали.

Пирр, во главе конницы ворвался в ряды спартанцев. Точнее врубился, как бур в земную твердь, быв на острие атаки.

Я уже описывал ранее как он первым взбирался на стены осаждённых городов, как первым кидался на вражеский строй, будь то римляне, карфагеняне, македонцы или спартанцы. Как он в единоборстве, один на один побеждал сильнейших вражеских воинов и полководцев и повергал в бегство остальных одним своим видом. О том как его считали богом войны, рассказывал о его доблести и храбрости. Так вот, забудьте. Всё что было раньше, меркнет перед этой битвой! Она затмила все его геройства вместе взятые. Он, ослеплённый жаждой мести, пытался убийствами остудить своё горе. Он и раньше казался противникам страшным и непобедимым, но сейчас даже спартанцы, лучшие в мире воины, прошедшие сотни битв, ощутили страх и ужас.

Пирр знал убийцу сына и нашёл в пылу сражения, прорубившись сквозь элиту спартанских ветеранов, к Эвалку. Тот был не робкого десятка и сумел разрубить поводья царского скакуна, чуть не отрубив тому руку, но в тот же миг получил царским копьём в грудь. Пирр ловко соскочил с коня (управлять им без поводьев было уже трудновато, а биться так вовсе безрассудством) и в одиночку (!!!) отмахиваясь от закалённых в десятках битв профессиональных убийц, уложил рядом с предводителем весь его отборный гвардейский отряд (ничего не говорите, я сам в шоке! Так, хотя бы к примеру, Плутарх пишет).

Спартанцы были нашинкованы в капусту. В лучших традициях мелко порублены в фарш.

Битва была окончена, спартанцы, лишившись руководства и получив наглядный пример того, что бывает с теми кто посмеет сражаться против эпирского царя, в ужасе обратились в бегство.

Говорят, что когда к Пирру принесли тело его сына тот сказал:

- Птолемей погиб позже, чем я опасался и чем можно было ожидать, судя по его безрассудной храбрости.

Справив по сыну достойные погребальные игры, он вышел к Аргосу. Вышел на встречу своей судьбе.

Чем закончится этот поход? Приготовьтесь к финалу этой эпичной истории о знаменитом и неугомонном царе!

Другие части о Пирре Эпирском:

Что такое "Пиррова победа"?

1. Пирр и потерянное (и приобретённое) дважды Эпирское царство.

2. Пирр Эпирский и война с Деметрием I Полиоркетом. Часть первая.

3. Пирр Эпирский и война с Деметрием I Полиоркетом. Часть вторая.

4. Пирр Эпирский царь Македонии!

5. Пирр Эпирский и Киней в поисках счастья.

6. Пирр Эпирский против Рима. Неудачная высадка и первая битва.

7. Пирр Эпирский против Рима. Мирные переговоры и битва при Аускуле.

8. Пирр Эпирский и новые возможности, или рискованный "Блицкриг" на Сицилию.

9. Пирр Эпирский против Карфагена и Рима, или как проиграть, постоянно выигрывая.

Подписывайтесь, с нами Вы узнаете много разных интересных и познавательных фактов о мировой истории.

В истории было много войн и битв, но лишь некоторые поражают воображение различием культур, сошедшихся в схватке. Сейчас я расскажу о таласской битве, в которой столкнулись Арабский Халифат и Империя Тан.

Не стоит путать с таласской битвой, произошедшей в 36 году до н.э. между империей Хань и хунну, в которой по одной из гипотез против китайцев участвовали римляне, пережившие бойню при Каррах. Да, река Талас видела многое.

Не удивлюсь, если через сто тысяч лет возле этой реки в смертельной схватке сойдутся Империя альфы Центавра и Конфедерация Альдебарана... Кхэм, кажется, я увлёкся.

А в 751 году там столкнулись интересы двух самых могущественных государств своего времени. Арабский Халифат, который достиг пика своей экспансии, растянувшись от Аравии до Кавказа и от Испании до Индии стремился всё дальше.

Танский Китай так же не отставал, недавно завоевав Западный Край.

В 749 году великий китайский полководец Гао Сяньчжи взял Ташкент (обещая перемирие) и казнил его тюркского правителя Мохэду, попутно разграбив город, убив кучу народа, а остальных поработив. Этот поступок спровоцировал сына казнённого Мохэду обратиться к арабскому наместнику Абу Муслиму для защиты осаждённого Тараза. Наместник послал Зияда ибн Салиха с йеменской конницей (отличными бойцами, ветеранами десятков битв).

Полководец попутно присоединил к себе немало ополченцев из тюркских племён, которые ранее воевали против арабов, но недавние враги показались им наименьшим злом, чем китайские "палачи". Дело в том, что сын Мохэду всем рассказал о злодеяниях китайцев, что, как бы сейчас сказали, вызвало широкий общественный резонанс. Все местные царьки в гневе решили, что лучше уж присягнуть арабам.

Воины Зияда ибн Салиха, участвовавшие в битве мало чем от них отличались.

Гао Сяньчжи был столь уверен в победе над "западными варварами", что даже и не стремился помешать их объединению! И спокойно готовил своих воинов и союзников к битве.

Так что к моменту битвы с каждой стороны набралось примерно по 20-30 тысяч человек, причём с арабской стороны собственно арабов было маловато.

Скорее всего арабы использовали свою излюбленную и проверенную тактику трёх линий, как в римских легионах Республики, только в отличии от пехотных линий, тут были конные.

Характерным для Востока является широкое развитие метательного боя, преимущественно конными лучниками. Управление стремилось использовать тот авторитет, который ислам давал ему в руки, чтобы, с одной стороны, ограничить индивидуальный бой и пресечь стремление к выходу из рядов, а с другой стороны, упорядочить ведение боя помощью расчленения на части армии; восточные народы, как впрочем и другие при недостатке организации, имели стремление покончить с противником одним массовым нахрапом; если общий наскок не удавался сразу же, то наступал опаснейший кризис. Поэтому-то управление и обращало особенное внимание на расчленение армии — по десятичной системе, на эшелонирование ее в глубину, на воспитание тактики постепенно нарастающего натиска.
"Пророк любит побеждать к вечеру" — основная мысль сарацинских тактиков. Эта идея расчленения силы натиска в пространстве и времени, предоставления достаточного промежутка времени для развития метательного боя рельефно отмечена в красочных, по восточному, названиях частей боевого порядка в одном из первых же сражений, данных арабами (к примеру, при Кадиссии, 636 г.): первая линия называлась "утро псового лая", вторая — "день помощи", третья — "вечер потрясения". Значение, которое придавалось метательному бою, вело к стремлению развертываться на широком фронте для окрыления неприятеля и сосредоточенного, концентрического его обстрела.

Вообще то сценариев битвы есть несколько, но наиболее распространённая гласит, что битва продолжалась аж пять дней и была крайне упорной. Когда же китайцы дали слабину, их союзники карлуки (тюркское племя), видя что те могут проиграть решили что победителей не судят и решили ударить в спину своим же, то бишь китайцам (особенно если учесть, что китайцы были древними врагами степняков). Оказавшись между молотом и наковальней, измочаленные практически недельной битвой, китайцы дрогнули и дали дёру. Танские воины запаниковали. Полководец Гао Сяньчжи с трудом, во главе своей гвардии, пробился сквозь ряды своей армии и сбежал. После битвы его не особо то и наказали. Он был чрезвычайно влиятельным человеком и даже был назначен генералом императорской гвардии.

Непосредственным результатом битвы стало то, что и китайцы и арабы понесли тяжёлые потери и экспансия застопорилась. А потом было уже не до того, так как восстание Ань Лушая, в ходе которого погиб Гао Сяньчжи, на долгое время ввергло Китай в пучину хаоса и остановило аж на 1.000 лет, а Арабский Халифат тоже испытывал свои трудности и уже не смог вернуть себе занимаемые позиции.

Так же можно отметить более дальние последствия:

• Ислам начал распространяться среди тюркских народов.• Карлуки создали независимое государство.• Технология производства бумаги через китайских военнопленных проникла на Запад.• Уйгуры восстановили своё государство в Восточном Туркестане.

Так же выражаю огромную благодарность @KillerHamsters, за замечательные и информативные иллюстрации о арабских и китайских воинах!=)

Подписывайтесь, с нами Вы узнаете много разных интересных и познавательных фактов о мировой истории.

В прошлой части нашего повествования о Пирре Эпирском, он высадился в Италии, чему не помешала даже катастрофа, буйство стихии и вся мощь недовольного Посейдона, одолел римлян в честном бою у Гераклеи, после чего отправил посольство о заключении мира, но оно оказалось безрезультатным.

Говорят, что философ Киней, возглавлявший это посольство, находясь в Риме, старался присмотреться к жизни римлян, понять, в чем достоинства их государственного устройства, побеседовать со знатнейшими из них. Рассказав обо всем Пирру, он прибавил, что сенат показался ему собранием царей, а если говорить о народе, то он, Киней, боится, как бы не пришлось сражаться с неким подобием Лернейской гидры: ведь у консула насчитывается уже вдвое больше войск, чем было раньше, а в Риме остается еще во много раз больше людей, способных носить оружие.

Как раз в это же время к царю направилось ответное посольство во главе с Гаем Фабрицием Лусцином, человеком крайне бедным, но доблестным и воинственным, за что римляне его и уважали. Он ехал чтоб решить судьбу пленных. Киней предупредил царя, что слово этого человека будет для римлян решающим. Пирр, зная об этом, решил дать ему в дар золота, сказав при этом, что сие подношение не является взяткой, а исключительно жестом доброй воли, в знак дружбы и гостеприимства. Фабриций, разумеется не взял.

Тогда Пирр решил поразить и изумить его. Во время переговоров, он спрятал позади послов, за занавесом, самого большого слона. По знаку царя занавес отдернули, слон неожиданно протянул хобот над головой Фабриция и оглушительно затрубил. Но тот спокойно улыбнулся и сказал Пирру:
«Право, сегодня вид этого чудовища смутил меня не больше, чем вчера – золото».
Хотя, лично мне кажется, что это позднейшая выдумка, или оправдание самого Фабриция, не желавшего признать что испугался.

Во время одного пира Киней упомянул об учении Эпикура, о богах, государстве, о цели жизни: ее они видят в удовольствиях, избегают государственной деятельности, ибо она лишь нарушает и отнимает счастье, а божеству, чуждому гнева и милосердия, не заботящемуся о наших делах, они приписывают жизнь праздную и полную наслаждений. Фабриций, слушая об этих взглядах, воскликнул, что желал бы чтоб Пирр и его союзники придерживались этого учения, воюя с Римом.

Пирр, видя бескорыстность и доблесть этого человека, даже предлагал ему четверть царства (что тоже по мне так весьма сомнительно) и роль первого вельможи в Эпире, но тот отказался, сказав:
- Ведь это невыгодно для тебя, царь: те, кто теперь дивится тебе и чтит тебя, захотят иметь царем меня, едва узнают мой нрав.
Пирр ничуть не разозлился (в отличии от любого другого царя), а наоборот позабавился, услышав этот ответ. Однако, эти переговоры тоже провалились. Пленных он обязался вернуть только на Сатурналии, римский праздник, с условием что они вернутся. И действительно, после празднества, они все вернулись, а кто собирался укрыться, того Сенат жестоко покарал.

Через некоторое время Фабриция сделали командующим. Однажды к нему пришло письмо от царского врача, который обещал убить Пирра ядом, избавить Рим от войны, если его наградят.Фабриций был возмущён и уговорил своего товарища по должности (римским войском, как мы помним, управляли двое) отправить Пирру письмо с таким вот содержанием:

«Консулы Гай Фабриций и Квинт Эмилий приветствуют царя Пирра. Кажется нам, что ты не умеешь отличать врагов от друзей. Прочти посланное нами письмо и узнай, что с людьми честными и справедливыми ты ведешь войну, а бесчестным и негодным доверяешь. Мы же предупреждаем тебя не из расположения к тебе, но чтобы твоя гибель не навлекла на нас клевету, чтобы не пошли толки, будто мы победили в войне хитростью, не сумев победить доблестью».

Пирр наказал врача и его сообщников, отправил без выкупа всех пленных римлян, и вновь отправил Кинея с мирными предложениями. Бедный философ, тяжело вздохнув и прекрасно осознавая весь бесперспетивняк данного задания, отправился к упрямым римлянам. А те, нисколько его не удивили, сказав что не принимают подачек от врага ни в качестве награды, ни в качестве его к ним приязни. А переговоры с ним начнут только в Эпире, когда царь туда уплывёт на тех же судах, на которых прибыл (интересно, это был юмор или садизм, если учесть что половина тех же самых судов на которых он прибыл утонула).

Римляне не оставили Пирру выбора и он стал искать второй битвы. Она произошла у города Аскула (Аускула) в 279 году до н.э. Римляне под началом Публия Деция Муса заставили войска греков сместиться в леса, лишив преимущества царя Пирра в лице ударной конницы и слонов. Битва была упорной и многие пали в ней в первый день. Первый легион был разбит македонянами Пирра на их левом фланге, но третий и четвёртый разбили греков на правом. Тогда царь отправил против них слонов, но пехота римлян засела в лесах, обстреливаемая лучниками, куда была направлена греческая пехота, выбитая в свою очередь римской конницей. Только ночь развела противников.

Но и Пирр был не дураком. Он усвоил свои ошибки и на следующий день уже он вынудил римлян дать бой на открытой местности, где во всей красе задумал использовать и конницу и слонов. Римляне, чтоб избежать разгрома, старались побыстрее прикончить пехоту, иначе конница и слоны, зайдя с флангов и тыла, раскрошили бы их.

Но тут у римлян был козырь, они наделали кучу противотанковых противослоновых приспособлений. Но греческая лёгкая конница в итоге захватила их, дав полную свободу боевым слонам, атаковавшим легионы. Римский военачальник, Публий Деций Мус, призвал богов, как и его отец и дед, с просьбой принять его как жертву, чтоб римляне победили, но Пирр заранее узнал об этой "семейной традиции" и приказал ни в коем случае его не убивать. Мус был схвачен и казнён уже после битвы. А пока фаланга крошила легионы, слоны плющили римлян (во всех смыслах) с флангов, ещё и эпирская конница, уничтожившая римскую, ударила в тыл...

В итоге римляне потеряли в бою 6.000 человек, Пирр 3.500, включая немало толковых боевых офицеров, которых и после предыдущей битвы было как кот наплакал. Взвыв от таких кадровых потерь, Пирр воскликнул своё знаменитое выражение, ставшее крылатым:

"Ещё одна такая победа, и я останусь без войска!"

Царь потерял почти всех, кто прибыл с ним из Эпира, всех толковых полководцев, офицеров и солдат, прошедших с ним войны диадохов. Союзники пали духом, видя как к остаткам римлян стекаются всё новые и новые пополнения. Эта битва пусть и была похожа на предыдущую, но итоги были ещё плачевнее.

Однако, у него появились две сногсшибательные возможности вне Италии. Чтоб воспользоваться ими, он перешёл к обороне, вгрызаясь в Тарент и железной хваткой схватив их владения, защищая от римлян.

Что же сделает Пирр? Что за возможности такие? Как будут развиваться события дальше? Узнаем в следующей части.

Предыдущие части о Пирре Эпирском:

1. Пирр и потерянное (и приобретённое) дважды Эпирское царство.

2. Пирр Эпирский и война с Деметрием I Полиоркетом. Часть первая.

3. Пирр Эпирский и война с Деметрием I Полиоркетом. Часть вторая.

4. Пирр Эпирский царь Македонии!

5. Пирр Эпирский и Киней в поисках счастья.

6. Пирр Эпирский против Рима. Неудачная высадка и первая битва.

Подписывайтесь, с нами Вы узнаете много разных интересных и познавательных фактов о мировой истории.