А я не так давно случайно на эту заставку наткнулся, и прям занастольгировал.
Кстати, там до этого другая была, не очень красивая.
Второй вариант из видео не помню уже. Даже толком не помню, о чём передача была. Но вот заставка - намертво в памяти сидит.
"Небо войны" Александра Иваныча читал ещё в детстве, этот случай отложился в памяти. но было не совсем так, как в родительском посте, не было никакого приказа расстреливать.
Вот как сам Покрышкин об этом пишет:
"Вечером, возвратившись с задания, я увидел инженера Якова Жмудя в окружении однополчан. Он рассказывал им о своей поездке в Ногайск. Голос у него был тихий, надломленный, глаза красные. За один день он, казалось, постарел на несколько лет.
— И детей постреляли? — услышал я чей-то возмущенный вопрос. Стало тихо.
— Все в одной яме лежат: сестра, старики, дети... Все...
— Вот изверги!
Жмудь заплакал. Гнетущая тишина, казалось, давила на плечи. Все стояли окаменев, словно видели перед собой могилу, заваленную окровавленными телами.
...
Я подошел к инженеру и просто, по-мужски сказал:
— Не плачь. Слезами горю не поможешь. Надо бить их еще крепче, еще злее. Обещаю тебе завтра же в отместку за гибель твоей семьи уничтожить несколько немецких самолетов.
Инженер поднял заплаканное лицо, посмотрел на меня и молча протянул руку. Я крепко пожал эту трудовую руку, умеющую так искусно налаживать наши пулеметы, пушки и навигационные приборы.
.....
«Юнкерсы» не подвели нас. Как я и рассчитывал, они появились со стороны Никополя. Шли они очень высоко, но без прикрытия. Видимо, надеялись на свою группу очистки, которая должна была находиться уже над нашим передним краем.
До Большого Токмака мы сумели набрать высоту и оказались теперь над «юнкерсами». Стремительно сближаясь с ними, я бросил в эфир:
— Сомкнуться плотней! Бью ведущего.
Навстречу неслась армада бомбардировщиков. В последние секунды, перед самым открытием огня, мне почему-то показалось, что на их крыльях не кресты, а звезды. Я крикнул:
— Наши! Не стрелять!
И «юнкерсы» с желтыми крестами на крыльях пронеслись под нами. Меня охватила злость на себя за то, что из-за чрезмерной предосторожности я допустил такую глупую ошибку.
Я сделал резкий переворот и сразу же оказался в гуще бомбардировщиков. Поймав в прицел ведущего, я дал по нему короткую очередь из всех пулеметов и пушки.
В одно мгновение передо мной возник огромный огненный шар. Взрыв поглотил «юнкерса». Стена огня неслась мне навстречу. Огромный обломок бомбардировщика пролетел совсем рядом.
Мой самолет по инерции врезался в пламя, его сильно тряхнуло, что-то ударило в обшивку, и, наконец, огонь остался позади. Я осмотрелся; слева и справа шли бомбардировщики. Один из них горел, видимо, его поразил взорвавшийся сосед.
Взял в прицел крайнего справа и дал очередь. Из крыла «юнкерса» вырвалась струя дыма. Он круто развернулся, свалился в пике и стал уходить. Я бросился вдогонку и второй очередью по левому мотору добил его.
Потом рванул свою машину вверх. Правее меня падал «юнкерc», подожженный парой Жердева. А чуть выше нас в небе висело несколько парашютистов — экипаж сбитого самолета.
«Вспомни Островского!» — подсказала мне память. Да, он, которого я любил, как сына, вот так же спускался тогда на парашюте. И фашисты безжалостно расстреляли его в воздухе. Не сдержав гнева, я надавил пальцами на гашетку.
Мы вышли из боя на последних граммах горючего. Сели на ближайший аэродром.
Под вечер возвратились домой. На стоянке меня встретил инженер-капитан Жмудь.
— Как я волновался за вас, товарищ гвардии майор, — сказал он, помогая мне освободиться от лямок парашюта. — При всех такое пообещали, а могло быть...
— Ничего, дорогой мой капитан, не случилось. Конечно, порой бывает трудно выполнить товарищескую клятву. А за пулеметы и пушку спасибо: работали отлично. Сбил обещанных три «юнкерса».
Покрышкин А.И. "Небо войны", глава 16. "Знакомые маршруты".
Смотрел в армии 20 лет назад. Урывками.
Суть: некий хозяин ночного клуба. В прошлом - хоккеист. К нему весь вечер приходят то кредитры, то желающие купить клуб. По ощущениям - как будто фильм Гая Ричи. Черная комедия с налетом криминала.
Смотрел в армии, урывками, бо был дежурным по подразделению.
Мой первый пост, собственно, ради него и регистрируюсь.
Правил не знаю, что за "посты для минусов" не очень понимаю, пикабу читаю недавно.
Пинать прошу с пониманием.
Суть.
2 недели назад в Выборге бабушка умерла. 88 лет. Разбирали оставшиеся после неё фотографии, внезапно наткнулись на вот такой вот шедевр в довольно высоком разрешении.
Кто на фотографии - неизвестно. Что за подразделение - неизвестно.
Возможно, что один из бойцов - Евстигнеев Григорий Иванович.
Батя с увеличительным стеклом разглядывал полчаса, но, говорит, никого не узнал.
Народ, помогите опознать, кто на фото. Ну или посоветуйте, к кому обратиться. Негоже такие фотографии в закромах держать, вдруг кто родственников опознает.
