Картины по мотивам TES V: Skyrim
Города Скайрима. Солитьюд, Виндхельм, Морфал, Вайтран, Маркарт.
Рисунок ручкой. По мотивам The Elder Scrolls V: Skyrim.
Автор: Deloto.
Города Скайрима. Солитьюд, Виндхельм, Морфал, Вайтран, Маркарт.
Рисунок ручкой. По мотивам The Elder Scrolls V: Skyrim.
Автор: Deloto.
Рисунки ингредиентов по мотивам TES V: Skyrim. Создано на основе игровых моделей и ботанических рисунков реальных растений.
Материалы: бумага, гелевая ручка.
Автор: Deloto.
Представьте, что вы находитесь в тёмной комнате, наполненной странными шуршащими звуками. Вам кажется, что рядом никого нет и не может быть, но внезапно вы чувствуете на своей шее прикосновение чего-то холодного, липкого и живого. Вы оборачиваетесь и видите, как из темноты на вас таращатся многочисленные глаза, принадлежащие какому-то потустороннему существу.
Вы пытаетесь закричать, но понимаете, что не можете издать ни звука. Вы пытаетесь бежать, однако ноги предательски дрожат. Тем временем существо жадно проникает своими щупальцами в вашу память, выуживая оттуда все самые интересные, по его мнению, знания. Имя вашей домашней кошки, название всеми забытой мелодии, особый способ приготовления яичницы – всё это теперь принадлежит даэдрическому принцу знаний и тайн Хермеусу Море.
Пожиратель знаний
Хермеус Мора является, возможно, самым загадочным и чуждым для смертных обитателей Нирна принцем даэдра. Остальные принцы тоже в некоей мере загадочны и чужды, но не до такой степени, ведь они хоть иногда принимают человекообразный или просто на что-то похожий облик. Хермеус Мора же принимает форму то огромной картофелины с клешнями и щупальцами, то летающей в воздухе чёрной лужи (тоже со щупальцами, конечно), то вообще нематериального голоса, когда ему становится лень возиться со всеми этими обликами. Если Хермеус Мора кого-нибудь и напоминает, так это лавкрафтовского Йог-Сотота, который вроде как знает всё. Ну, кроме ответа на вопрос «является ли сладкий рулет ложью?».
Даже сфера деятельности Хермеуса Моры – и та весьма туманна. Например, всем известно, что Хирсин является заядлым охотником, а Шеогорат делает рыбные палочки не из рыбы, а из тех, кто задаёт слишком много вопросов. Хермеус же занимается непонятными пророчествами, а также попытками смертных прочитать по звёздам и положению планет свою судьбу. Как правило, все эти попытки заканчиваются неудачей или запутывают всех вокруг, но Хермеуса это не волнует, потому что таким витиеватым способом он привлекает новых почитателей самого себя. При этом непонятные пророчества сами по себе в Нирне явно не являются прерогативой одного только Хермеуса – ими занимаются все, кому не лень, хотя и считается, что именно Хермеус стоит у истоков. Предсказания судьбы, как вы понимаете, тоже не редкость в Нирне. Стоит только разок прогуляться по каджитскому базару с горстью монет, и вы наверняка узнаете о том, что обладаете целой кучей скрытых талантов, в будущем совершите немало подвигов, а также о том, что у вас будет очень, очень много счастливых и не менее талантливых котят. Так в чём же заключается уникальность Хермеуса Моры в плане его даэдрической деятельности?
Ответ на этот вопрос, само собой, заключается в страсти Хермеуса Моры ко всем знаниям мира смертных. Их накопление – это именно то, чем Хермеус занимается большую часть своего бесконечного времени. Причём не так важно, о каких знаниях идёт речь, ведь использовать свою коллекцию для чего-то, кроме получения ещё большего количества знаний, Хермеус Мора не собирается. Его может заинтересовать даже знание о том, с какой стороны лучше всего есть шоколадный рогалик – ключевую роль играет сложность получения и количество разумов, которые владеют тем или иным знанием.
Некоторые смертные существа, осознающие ценность книг и знаний в целом, ищут благосклонности Хермеуса Моры, становясь даэдропоклонниками, так как осведомлены о его пристрастиях и надеются на взаимовыгодный обмен. Все они, впрочем, забывают о том, что план Обливиона, принадлежащий Хермеусу – это не публичная библиотека со строгим смотрителем, а закрытая частная коллекция, в которой на посетителей наводят ужас кошмарными условиями хранения книг и топят в морях слизи при первой же возможности. Для принца знаний достаточно, если эти самые знания и то, что их содержит (в основном книги и свитки) у него есть, а уж в каком они виде и можно ли их прочитать – дело десятое. Ко всему прочему, он никогда и ничего не отдаёт насовсем, ведь это противоречит его духу собирательства. Почитатели же нужны ему в основном для выполнения мелких поручений в Нирне. Например, через них Хермеус Мора посылает сообщения другим, более интересным смертным существам, а также узнаёт какие-нибудь занимательные слухи. Говоря проще, почитатели Хермеуса играют исключительно утилитарную роль, ни на что особо не влияют и вряд ли могут рассчитывать даже на клочок пергамента от своего склизкого принца.
Некоторые смертные и даже не совсем смертные существа, которые заранее знают всю специфику ведения дел с Хермеусом Морой, время от времени связываются с ним по доброй воле. В большинстве случаев они уже знают, чего хотят, и знают, что это есть у даэдрического принца. Взамен они предоставляют Хермеусу либо то, чего у него ещё нет в коллекции, либо помогают ему что-нибудь получить. Например, Сота Сил, который при жизни был членом данмерского Трибунала, неоднократно заключал сделки с несколькими принцами даэдра, в том числе и с Хермеусом Морой. Содержание разговоров Сота Сила с даэдра неизвестно, однако тот факт, что после них он оставался жив, здоров и почти что психически уравновешен, говорит о многом.
Хермеус Мора и план смертных
Плох тот лорд даэдра, который не вмешивается в дела смертных. Хермеус Мора же, следуя этой логике, вполне себе хорош, так как смертные время от времени обнаруживают себя в ситуации, в которой они не могут пошевелить и пальцем, а загадочное потустороннее создание копается своими щупальцами в их мыслях. Живые мыслящие индивиды – это такие своеобразные книги для Хермеуса Моры, и порой он даже складывает их в своём Апокрифе, подобно книгам. Вероятно, именно поэтому Хермеуса иногда называют «садовником людей», если только с этим его именем не связана какая-нибудь зловещая легенда, содержание которой было затеряно в веках.
Больше всего нам известно о взаимодействии Хермеуса Мора почему-то с нордами и их предками с Атморы – в легендах так называемый Херма-Мора зачастую фигурирует в качестве злого демона, планирующего сделать что-нибудь этакое с нордами или отобрать у них ценное знание. Так, легендарный Исграмор, который был настолько суров, что ел супы вилкой, нередко сталкивался с Херма-Морой и каждый раз предотвращал очередной его коварный замысел. Сейчас уже неизвестно, какое такое тайное знание пытался отобрать у атморанцев Хермеус Мора, однако он не оставлял попыток даже после того, как все они стали нордами и перебрались в Скайрим. В какой-то момент Хермеус даже почти договорился с нордами насчёт того, чтобы превратить их всех в эльфов, но так и не преуспел.
В дальнейшем вечную борьбу с Херма-Морой унаследовали потомки древних нордов – скаалы, и сейчас обитающие на острове Солстейм. В их легендах Херма-Мора практически идентичен образу из мифов Атморы – он также пытается завладеть секретами, которые скаалы устно передают из поколения в поколение, считая бумагу и даже камни не слишком надёжными. Забегая вперёд, стоит заметить, что в Четвёртую эру Хермеусу всё-таки удалось заполучить желаемое с помощью драконорождённого, пробегавшего неподалёку. Хермеус просто отдал довакину наскучившего ему Мирака в обмен на то, что сам он пытался добыть вот уже несколько тысячелетий. Кстати, о Мираке.
Хермеус Мора и Предатель
Было время, когда Солстейм ещё не мог считаться островом, так как являлся частью материкового Скайрима. И тогда же в Скайриме властвовали жрецы Драконьего культа, которые за время существования этого культа фактически создали теократию, диктуя другим нордам свою волю от имени великих драконов. Солстейм в те времена также управлялся несколькими жрецами Драконьего культа, в числе которых был и Мирак, чьё имя можно перевести как «верный проводник». Окружающие считали Мирака достойным членом Драконьего культа, однако сам он втайне желал большего.
Однажды Мирак, уже решивший для себя, что не будет считаться ни с людьми, ни с драконами, познакомился с даэдрическим принцем Хермеусом Морой. Хермеус уже прекрасно знал всё, о чём думает Мирак, поэтому без труда сделал его своим слугой, а в обмен предоставил доступ к тайным знаниям, хранящимся в Апокрифе. Принц позволил Мираку ознакомиться с содержанием Чёрных книг, из которых жрец почерпнул знания о ту’уме, обладающем силой подчинять волю живых созданий, в том числе и великих драконов. С помощью этого ту’ума Мирак, совершенно помешавшийся на жажде власти, принялся охотиться на своих бывших повелителей и пожирать их вкусные, питательные драконьи души. Вместе с этим Мирак начал масштабную по меркам Солстейма кампанию по созданию нового культа взамен Драконьего – культа Мирака. Конечно, кое-кому всё это не понравилось.
Прознав о творящемся в Солстейме безобразии, драконы один за другим ринулись туда, чтобы спалить жреца-наглеца дотла. Вместо этого, правда, драконы начали массово гибнуть, не в силах противостоять мощи драконорождённого. Сам же Мирак с тех пор получил прозвище Предатель и в определённых кругах именовался только таким образом. Так или иначе, но когда даже сами драконы не преуспели в усмирении Мирака, в дело вступили наиболее ревностные последователи Драконьего культа, которые вовсе не собирались поклоняться какому-то выскочке. Их можно понять, ведь Мирак не просто был крайне высокомерен и бесил всех вокруг – он не умел летать, не пыхал пламенем и даже не был покрыт красиво переливающейся на солнце чешуёй!
В итоге Солстейм посетил один из самых могучих жрецов Драконьего культа по имени Валок, который мастерски владел магией школы Разрушения и в целом был весьма неплохим парнем. Вот только Мирак, как и многие другие норды, тоже имел сильную предрасположенность к магии школы Разрушения, чем и воспользовался в бою с Валоком. Если верить легендам, Валок-Страж и Мирак-Предатель сражались в течение нескольких дней, поливая друг друга магическим огнём и не менее магическими молниями. Сила заклинаний двух жрецов была настолько велика, что Солстейм даже откололся от Скайрима и отправился в одиночное плавание на северо-восток. И хоть силы были равны, Мирак, всё же будучи менее опытным заклинателем, в какой-то момент проиграл Валоку. От гибели его, однако, спас лично Хермеус Мора, который прятался где-то неподалёку и ждал шанса запустить свои длинные щупальца в сюжет. Хермеус утащил Мирака в свой план Обливиона, и с тех пор Предателя никто не видел до самой Четвёртой эры. Его место в качестве правителя Солстейма же занял Валок. Валок снискал уважение древних скаалов, так как решил не издеваться над ними, подобно другим жрецам Драконьего культа, а попытаться облегчить их жизнь на холодном острове. Своё последнее пристанище Валок нашёл там же, на Солстейме – после смерти его запечатали в гробнице и нарекли Валоком Тюремщиком. Предполагалось, что он будет он будет и дальше оберегать остров от Предателя, если тот вернётся из Обливиона, но как-то не срослось.
Возвращение Предателя
Мирак не планировал задерживаться во владениях своего фактического хозяина, но Хермеус Мора явно намеревался извлечь из сложившейся ситуации максимальную выгоду для своей обширной коллекции. Он положил Мирака на своеобразную полочку и долгое время изучал его разум, словно интересную книгу. «Прочитав» жреца целиком, Хермеус быстро охладел к нему, хотя из Апокрифа всё равно не выпустил – это было бы всё равно что выкинуть книгу сразу после прочтения. Мирак же, который ранее считал себя превыше даже принцев даэдра, весьма огорчился, как только узнал страшную правду о том, что у него никогда и не было настоящей власти. Он, видимо, некоторое время предавался унынию, но потом начал искать лазейки обратно в Нирн.
Только в 201-м году Четвёртой эры Мираку удалось обнаружить способ покинуть Апокриф и, возможно, вырваться из-под контроля Хермеуса Моры. Для осуществления хитрого плана нужно было только использовать современного довакина, что бывший жрец Драконьего культа и попытался сделать. Тем временем Хермеус наблюдал за потугами Мирака с любопытством – он увидел возможность пополнить свою коллекцию долгожданными секретами скаалов и заодно приструнить не в меру самостоятельного слугу.
Вскоре план Мирака начал понемногу обретать форму. Подвергнувшись нападению культистов и экспроприации законно добытых на охоте драконьих душ, современный довакин покинул Скайрим и явился в Солстейм, рассчитывая лично разобраться в ситуации. Как только нога драконорождённого ступила на доски причала в поселении Воронья скала, Мирак приготовился торжествовать – он мог делать со своим соперником что угодно, оставаясь в неприкосновенных чертогах Хермеуса Моры. И лишь в тот момент, когда соперник воплоти предстал перед Мираком, вооружённый знанием подчиняющего волю ту’ума, опальный жрец что-то заподозрил. В этот момент для Мирака всё было кончено. Проиграв в схватке с новым довакином, он потом ещё и погиб, пробитый насквозь щупальцами Хермеуса Моры. Возможно, в последний момент он даже осознал, что не стоило считать себя умнее, чем даэдрический покровитель всего тайного.
Хермеус, между тем, не сделал ничего особенного. Он всего лишь поделился с новым довакином знанием тайного драконьего крика, выставив в качестве цены секреты скаалов. В результате он получил и секреты, и моральное удовлетворение, когда своими собственными щупальцами уничтожил тело Мирака, и даже немного повеселился. Правда, в Апокрифе стало ровно на одного властолюбивого колдуна меньше.
Хермеус Мора и его кусочек Обливиона
В этой статье уже не раз мы касались Апокрифа, но так и не поговорили об этом царстве книг, слизи и странного шёпота поподробнее. Настало время исправить этот недочёт. Итак, Апокрифом, как вы уже знаете, жители Нирна называют владения Хермеуса Моры в Обливионе. Там принц хранит все свои тайны, и там же он скучает в промежутках между поисками новых знаний и долгими беседами с другими даэдрическими принцам или особо упертыми смертными чародеями.
Апокриф представляет собой бескрайнее море тёмной маслянистой жидкости, в котором расположено множество островков, состоящих из бесчисленных книг с одинаковыми чёрными обложками. При одном взгляде на то, каким образом Хермеус Мора использует книги для декорирования своего странного царства, у истинного ценителя что-то обрывается в душе. Но потом он понимает, что для даэдра, который помнит всё, сами по себе книги не так уж важны. К тому же на правах книг в Апокрифе находятся ещё и души смертных. Они бродят по вечно меняющимся островкам в поисках подходящего чтива на вечер, но никогда не находят его, ведь ни у одной книги в Апокрифе нет названия на корешке.
Служат Хермеусу Море именно такие низшие даэдра, которых вы ожидаете увидеть при первом же взгляде на самого принца. Ищущие – парящие над землёй безликие колдуны с кучей щупалец и явным пренебрежением к литературе. Луркеры (или, если хотите, скрытни) – могучие, похожие на бесноватых мурлоков великаны. Странные щупальца, которые периодически появляются тут и там в Апокрифе, наверное, упоминать как полноценных даэдра не стоит – они не обладают ни каплей самосознания и являются частью самого плана Обливиона, воплощая в себе стремление принца защитить свои тайны от излишне любопытных глаз.
Артефакты принца тайн
Конечно же, не стоит забывать об артефактах, которые имеются почти что у каждого даэдрического лорда. В случае с Хермеусом Морой все его артефакты вполне ожидаемо являются книгами, что совсем не делает их скучными и однообразными. До уровня Шеогората с его Ваббаджеком и Томатом душ книги Хермеуса немного не дотягивают, но они вполне отчётливо топчутся где-то рядом.
Итак, наиболее известным артефактом Хермеуса Моры является загадочная книга под названием Огма Инфиниум, написанная не абы кем, а самим Ксарксесом – личным летописцем Аури-Эля. Будучи изначально обычным альдмером, постепенно Ксарксес стал альдмерским же божеством, отвечающим за область истории и тайных знаний. Он записывал всё, что происходило с альдмерами, пока ему не наскучило записывать одно и то же – древние эльфы никогда не были особо интересными и всегда предпочитали ничего не делать, пить изысканное вино и порабощать. От скуки Ксарксес создал себе жену по имени Огма, воплотив её образ из своих любимых страниц истории альдмеров. Впрочем, жена ему тоже почему-то быстро наскучила. Тогда Ксарксес обратился к потусторонним сущностям из Обливиона – там он и нашёл себе новое занятие.
При полной поддержке Хермеуса Моры Ксарксес создал свой магнум опус – книгу Огма Инфиниум. Позже он написал ещё и Мистериум Ксарксеса – книгу, которая описывала самые любимые зловещие ритуалы Мерунеса Дагона, но об этом злобном парне мы поговорим в другой раз. Так вот, заполучив весьма неплохую книгу по сходной цене, Хермеус Мора решил использовать её в качестве подарка для смертных, оказывающих ему какие-либо услуги. Здесь пришлось очень кстати уникальное свойство Огма Инфиниум – смертное существо может прочесть её только один раз, после чего книга исчезает неведомо куда. Несмотря на это, Огма Инфиниум является самым желанным трофеем для любого, кто ценит знания больше всего на свете, ведь с её помощью можно узнать такие секреты мироздания, какие не вычитать даже в лучших библиотеках Нирна. А может, даже в самих Древних Свитках.
Не меньший интерес представляют и Чёрные книги, которые также принадлежат Хермеусу Море. Помимо того, что все эти книги являются крайне таинственными и отлично смотрятся на полках, если вы – сумасшедший маг, они также служат своеобразными порталами в Апокриф для смертных, причём читающий книгу смертный одновременно находится и в царстве Хермеуса, и в Нирне. Неизвестно, сколько конкретно таких книг есть у Хермеуса Моры, но известно, что некоторые из них были написаны в будущем, а некоторые – вообще никогда, что нисколько не мешает им существовать.
Каждая Чёрная книга открывает читателю доступ к определённой области Апокрифа, в которой находятся знания на какую-либо тематику, а также ужасная смерть, если читатель недостаточно хорошо подготовлен. И так как Хермеус Мора копил знания в течение многих тысяч лет, то и в его коллекции можно найти всё, что угодно – от способа превратить свои руки в щупальца до невероятно разрушительных заклинаний, которые могли бы оставить от Имперского города дымящийся кратер. К счастью для всего Нирна, попасть в Апокриф через Чёрные книги и выбраться оттуда с охапкой тайн может далеко не каждый. Вплоть до Четвёртой эры лишь единицам удавалось хотя бы выбраться из Обливиона обратно в план смертных, не говоря уже о том, чтобы вынести оттуда какие-нибудь ценные знания. Последний известный на данный момент довакин – один из этих счастливчиков.
Вот уже на протяжении многих веков живописные горы и холмы Хай Рока населяет народ, во всём остальном Тамриэле известный под названием бретонцев. Принято считать, что бретонцы, ведущие свой род от древних недийских племён и высоких эльфов Диренни, представляют собой разношёрстную толпу крестьян, поэтов, дикарей и самопровозглашённых дворян, которые только и заняты, что бесконечными спорами да борьбой за власть над одним из многочисленных клочков земли. И это мнение, стоит заметить, недалеко от истины. Но не всё, как вы понимаете, так просто, как кажется.
Предки современных бретонцев
Как правило, современные обитатели той или иной области Тамриэля происходят от какого-то одного древнего народа, который с течением времени изменялся и превращался в самых обыкновенных альтмеров, босмеров или каджитов. Нередко о самых ранних временах народов-прародителей известно довольно мало, из-за чего учёным приходятся довольствоваться легендами либо же сооружать массивные теории из догадок и воды. Бретонцы же, как вы понимаете, пошли совершенно другим путём. Во-первых, они решили произойти не от одного народа, а сразу от двух – древних высоких эльфов и не менее древних недийцев, зачем-то обитавших на территории современного Хай Рока ещё в поздние годы Меретической и ранние годы Первой эры. Во-вторых, о судьбе обитателей Хай Рока известно довольно-таки много, и никаких споров между имперскими учёными на эту тему, как правило, не ведётся. Это значит, что на сей раз придётся обойтись без красивых легенд и довольствоваться одними только историческими фактами. И первый из этих исторических фактов заключается в том, что в самом начале Первой эры Хай Рок активно осваивался кланом Диренни – высокими эльфами, частично мигрировавшими туда с островов Саммерсет. В отличие от своих соседей айлейдов, Диренни не были поклонниками даэдрических культов и тотального господства на отдельно взятой территории. К тому же в Тамриэль клан Диренни пришёл позднее всё тех же айлейдов, поэтому повластвовать как следует так и не успел. Впрочем, давайте остановимся на теме клана Диренни подробнее.
Начнём, пожалуй, с того, как эльфы Диренни вообще попали в Тамриэль. Никакой зловещей тайны здесь нет – изначально клан Диренни зародился на островах Саммерсет, а потом перебрался в Хай Рок, рассчитывая таким образом расширить своё влияние и приумножить богатство. В целом эта задумка сработала – на островах Саммерсет Диренни были обычными, хоть и весьма зажиточными, землевладельцами, однако после того, как они перебрались в Хай Рок, их политическое влияние и военная мощь резко возросли. Тем не менее Диренни вряд ли предполагали, что столкнутся на материке с таким серьёзным сопротивлением, которое оказали им варварские племена недов. В отличие от недов Сиродила, неды Хай Рока ни в какую не желали порабощаться эльфами и так яростно защищали свои владения, что окончательно завоевать их земли клану Диренни удалось лишь спустя несколько десятилетий после прибытия туда. И при этом не в классическом плане завоевать, хотя без вооружённых столкновений, конечно, не обошлось. Но главную ставку Диренни сделали на то, чтобы убедить варваров, что людям в рабстве у эльфов будет не так уж плохо – тут вам и еда, и развлечения, и даже кое-какая защита от враждебных племён, так почему бы, собственно говоря, не поработиться? Согласитесь, такой подход разительно отличается подхода айлейдов. Айлейды, если помните, чуть ли не младенцев на завтрак с лучком кушали, а управлять рабами предпочитали в большинстве случаев с помощью страха и тотального контроля. Диренни же своим подходом избавили себя от аналога Алессианского восстания, которое случилось в Сиродиле, и даже более того – они сумели завоевать определённую степень популярности у части порабощённых недийских племён. От растущего самосознания бретонцев и экспансии соседей их эта популярность не спасла, но об этом мы поговорим чуть позже.
Итак, высокие эльфы из клана Диренни явились в Хай Рок, закрепились там, после чего подмяли под себя большую часть местных варварских племён благодаря развитой боевой магии, а также возможности изготавливать качественное металлическое оружие и доспехи. Что дальше? А дальше начался период, в течение которого на свет появился народ, который сами Диренни называли берату (именно это слово, которое буквально переводится как «половина», со временем превратилось в слова «бретоны» и «бретонцы»). Как вы понимаете, берату – это полукровки, появившиеся на свет в результате союза эльфов и людей. И своим появлением эти берату обязаны тому, что в какой-то момент среди эльфийской знати Хай Рока стало модно набирать себе гаремы, состоящие из наиболее красивых (по меркам эльфов, конечно) представителей недийских племён. Со временем эти модные тенденции, зародившиеся в кругах знати, просочились в народ, так что вскоре высокие эльфы Хай Рока принялись неистово скрещиваться с людьми, пытаясь, таким образом, соответствовать современной моде. Дети от таких вот союзов, что совершенно неудивительно, вырастали и были вынуждены искать себе место в обществе. И общество это, судя по всему, приняло их достаточно благодушно (им, правда, по какой-то причине не позволялось создавать семьи с чистокровными эльфами). Берату никуда не изгонялись из эльфийских поселений, а время от времени им даже позволялось закладывать собственные деревушки, где они занимались развитием ремёсел, выпеканием этих мягких бретонских булок, да распитием чаёв. Но как же выглядели берату? Красноречивее всего на этот вопрос может ответить один инцидент в Западном Пределе, где произошла первая встреча нордов и берату. Норды, которые к тому моменту уже научились видеть врага в любом эльфе, при первой своей встрече с берату первым делом схватились за оружие – настолько предки бретонцев напоминали меров. Со временем берату становились всё более похожими на людей (не в последнюю очередь благодаря запрету на создание семей с эльфами и возрастающей численности будущих бретонцев), так что сейчас уже вряд ли кто-то спутает мера и потомка древних полуэльфов.
Зарождение бретонской государственности
Возможно, после прочтения предыдущего раздела у вас сложилось мнение, что Хай Рок во время правления клана Диренни был неплохим местом для жизни, особенно если сравнивать его с другими областями Тамриэля в раннюю Первую эру. Это, конечно же, не так, ведь в соседях у Диренни имелись воинственные норды и крайне амбициозные сиродильцы, причём оба этих народа имели весьма негативный опыт общения с эльфами, а потому люто, бешено ненавидели их всех без разбору. Вместе с этим Диренни на протяжении всей истории своего господства в Хай Роке испытывали определённые проблемы с местным населением. Конечно, они сумели убедить часть этого самого населения в том, что быть рабами меров – это очень даже неплохо, однако проблема как раз заключалась в том, что Диренни смогли убедить не всех. Так, к моменту начала экспансии нордского короля Врэйджа Одарённого, также известного под именем Врэйдж Мясник, Диренни обнаружили, что значительная часть населения прибрежных районов севера и северо-запада Хай Рока предпочла присоединиться к нордам в их войне против эльфов. Даже более того – бретонцы, выступившие на стороне нордского короля, охотно участвовали в набегах на прибрежные поселения, где проживали не только эльфы, но и бретонцы, которые по тем или иным причинам поддерживали Диренни. Не меньшие проблемы возникали у клана Диренни и с обитателями Сиродила – преследуя айлейдов, которые пытались спастись бегством от своих бывших рабов, подданные молодой Алессианской империи неоднократно вторгались в Хай Рок, разоряя пограничные поселения и явно не намереваясь на этом останавливаться. При всём этом клан Диренни, стоит отдать им должное, продолжал увеличивать влияние и военную мощь, даже ведя войну на два фронта. К 477-му году Первой эры могущество Диренни возросло настолько, что им удалось вернуть себе северный Хай Рок (где немедленно начались волнения, ведь местные бретонцы выступали против возвращения старых порядков), а также захватить часть Скайрима и Хаммерфелла. Военные успехи клана Диренни, которых удалось достигнуть во многом благодаря конфликту между Скайримом и Алессианской империей, в итоге привели к тому, что амбиции высоких эльфов Хай Рока возросли многократно. И, как выяснилось в дальнейшем, пользы им это никакой не принесло.
Диренни полагали, что их сил вполне достаточно для того, чтобы удержать захваченные территории, подавить любое недовольство в Хай Роке и вместе с этим продолжать войну на два фронта с сильным, хоть и ослабленным противником. Алессианский орден, в то время фактически управлявший сиродильской империей, думал примерно так же, поэтому после нескольких неудачных попыток расширить свои владения за счёт эльфийской земли отправил в Хай Рок огромную армию. Диренни, заметив подозрительное движение у своих границ, решили не тратить время на выстраивание обороны, а сразу отправить навстречу алессианцам свою огромную армию, которая у них как раз накопилась в замках (дело было в понедельник). Столкновение этих двух армий произошло в Гленумбрийских болотах, которые и без того не отличались приятной атмосферой, а после битвы превратились в поистине гиблое место. Войска клана Диренни разгромили алессианцев, однако это была самая настоящая Пиррова победа, то есть потери высоких эльфов оказались так высоки, что их победа мало чем отличалась от поражения. С оставшимися воинами Диренни уже не могли ни полноценно вести войну, ни удержать в руках завоёванное, ни подавить выступления бретонцев, которые требовали независимости. В течение следующих десятилетий клан Диренни утратил почти всё своё влияние, вынужденно уступив место самозваной бретонской аристократии, которая провозгласила создание королевства Великая Бретония, власть в котором уже принадлежала людям. Диренни в итоге скучковались на острове Балфиера, откуда несколько веков назад началась их экспансия, и после этого они уже никогда не правили Хай Роком.
Хай Рок после падения клана Диренни
Сбросив в себя гнёт эльфийской гегемонии, население Хай Рока решило не ограничивать себя одной только Великой Бретонией. Едва ли не каждое крупное поселение хотело отведать независимости, поэтому вскоре после того, как Диренни окончательно расстались со своей властью, на территории Хай Рока появилось множество мелких королевств и городов-государств. Все они не желали признавать над собой никакой власти и отчаянно сопротивлялись любым попыткам создать одно большое государство, в котором правила бы только одна могущественная королевская династия. Примерно в это же время в Хай Роке зарождаются местные традиции рыцарства и самых изощрённых и витиеватых интриг, которые когда-либо видел Тамриэль. В те времена любой бретонец, который мог раздобыть меч, блестящий шлем и немного краски, чтобы намалевать герб на щите, с лёгкостью объявлял себя «лордом-вон-того-грязного-сарая» и вступал в борьбу за власть, землю и хоть какой-нибудь титул. В большинстве случаев такие вот доморощенные рыцари носились по всему Хай Року, совершая подвиги разной степени паршивости, а добившись желанного титула, быстро погибали от яда в вине или же от банальнейшего вероломного нападения вчерашних друзей. И хотя странствующие рыцари в Хай Роке так и не перевелись, добиться реальной власти удалось лишь единицам, причём самым ушлым и хитроумным единицам. Именно от них происходят большинство знатных родов современного Хай Рока – все они имеют толстенные книги, в которых записаны деяния их предков, никому не нужные фамильные реликвии, а также многочисленные претензии к соседям, из-за которых конфликты в среде бретонской знати не утихают до сих пор.
Несмотря на целый ворох междоусобиц и территориальных споров, многие королевства и города-государства Хай Рока сумели добиться процветания. Даже сейчас некоторые из них по праву считаются культурными и экономическими центрами не только Хай Рока, но и всего Тамриэля, соперничая в этом даже с Имперским городом в Сиродиле. Больше всего, тем не менее, преуспели королевства Даггерфолл и Вэйрест, которые сначала конкурировали в основном только друг с другом, а позже начали конкурировать ещё и с редгардским королевством Сентинель, расположенным на юго-восточном побережье залива Илиак. Даггерфолл, основанный нордами во времена, когда местного населения там было от силы штук триста, включая свиней и коз, после получения самостоятельности довольно быстро превратился в крупный торговый город. Благодаря активной морской торговле богатства Даггерфолла стремительно росли, и вскоре он превратился в самое настоящее королевство, обладающее внушительных размеров армией и кое-какими связями за рубежом. Город Вэйрест во многом повторил судьбу своего соседа, однако и крепость там была гораздо менее внушительной, и врагов у этого королевства оказалось куда больше (примерно в середине Второй эры Вэйрест как минимум дважды находился под осадой – ричменов Западного Предела и соседнего королевства Шорнхельм). В итоге правители Вэйреста решили сделать ставку не на регулярную армию, а на экономическое превосходство, которое позволило бы не только нанять опытные отряды наёмников, но и договориться с более воинственными соседями. Что же касается остального Хай Рока, то в нём со временем также определились некоторые фавориты, однако того уровня расцвета, которого достигли Даггерфолл и Вэйрест, никто из них так и не добился. В некоторых же областях Хай Рока и вовсе никакого развития не произошло – взять хотя бы ричменов Предела, в Скайриме более известных как изгои. Эти отчаянные ребята вполне заслуживают отдельного рассказа, но пока что ограничимся вот такой краткой характеристикой, – «сейчас бы в Четвёртой эре носиться по холмам, одевшись в шкуры и размахивая костяными топорами».
Осада Орсиниума
Одной из наиболее ярких глав в истории Хай Рока, несомненно, является легендарная Осада Орсиниума, которая длилась целых тридцать лет. Начать же рассказ об этой долгой осаде хотелось бы, как ни странно, с Хаммерфелла, который с 808-го года Первой эры активно осваивался людьми, прибывшими с Йокуды. Йокуданцы, быстро разделавшись с бретонцами, обитающими на юго-восточном побережье залива Илиак, тут же переключились на более развитые и укреплённые королевства на севере и северо-западе от залива. Эти королевства, уже как следует закалённые стычками друг с другом, охотно поприветствовали будущих редгардов мечом и магией, остановив, таким образом, их продвижение на север. Сражения между королевствами Хай Рока и йокуданцами происходили на протяжении нескольких десятков лет, но потом одно обстоятельство заставило враждующие народы заключить перемирие. И обстоятельством этим был Орсиниум – королевство орков, основанное ещё в десятом году Первой эры на склонах Ротгарианских гор. До 950-го года Первой эры Орсиниум не представлял собой ничего примечательного в глазах йокуданцев и бретонцев – живут в горах какие-то орки, ну и пёс с ними. Тем не менее, вытесненные йокуданцами из Хаммерфелла племена зверолюдей (гоблинов в основном) долгое время скапливались именно в Орсиниуме, рассчитывая, видимо, на помощь если не себе подобных, но хотя бы похожих на них существ. Орки же, которые были совсем не против увеличения числа потенциальных воинов и слуг, давали зверолюдям приют, однако постепенно беженцев стало так много, что Орсиниуму пришлось расширять территорию – именно это и стало поводом для заключения военного союза между бретонцами и йокуданцами против орков. Предполагалось, что союзники вторгнутся в Орсиниум, быстренько его разорят, после чего вернутся по домам, однако орки оказались не так просты. В результате объединённые силы Даггерфолла, Сентинеля и ныне уже не существующего рыцарского ордена Диагны надолго завязли под стенами орочьей твердыни. Победу союзники одержали только в 980-м году Первой эры – Орсиниум был разорён, однако Сентинель при этом потерял столько воинов и ресурсов, что вскоре подвергся нападению со стороны Даггерфолла. В дальнейшем сражения между редгардами и бретонцами разгорелись с новой силой, и вражда эта начала уходить в прошлое только с появлением в регионе сначала Империи Реманов, а потом и Септимов.
Культура и обычаи Хай Рока
После весьма насыщенного первого тысячелетия Первой эры в Хай Роке наступило затишье. Затишье по меркам Тамриэля, конечно. Бретонцы просто продолжали жить своей жизнью, время от времени вступая в конфликты друг с другом или с редгардами, и продолжалось это примерно до 2200-х годов Первой эры, когда началась Трассианская чума. Чума затронула Хай Рок не так глобально, как тот же Эльсвейр (каджиты, если помните, из-за чумы были на грани уничтожения), однако без жертв, само собой, тоже не обошлось. Главы самых богатых и знатных родов на время чумы укрылись на острове Балфиера, надеясь, что их защитит магия древней Адамантитовой башни, а в Хай Роке тем временем остались лишь самые отчаянные, храбрые или попросту мёртвые дворяне. Особого хаоса в Хай Роке, как ни странно, вся эта ситуация не вызвала – бретонцы были слишком заняты умиранием от чумы и поэзией, так что на захват опустевших дворянских поместий попросту не оставалось времени. Относительно спокойно прошло и распространение власти империи Ремана Сиродила на земли Хай Рока: в то самое время, как дворянство всё ещё пыталось привести в порядок свои дела, жители городов и крестьяне, за долгие века привыкшие к разного рода потрясениям, были совершенно не против того, что к ним придут чужаки в латах и добровольно будут их защищать. К тому же и бретонское дворянство, и сами имперцы вмешивались в жизнь простонародья в основном только при сборе налогов. Именно поэтому имперская власть в глазах обывателя выглядела следующим образом – раньше налоги собирал Финис Летруш, а теперь этим занимается какой-то Процессус Вителлиус, ничего особенного. Из других более-менее масштабных событий, которые поджидали бретонцев в дальнейшем, можно упомянуть довольно короткую войну с ричменами во Вторую эру, битву при Санкр Торе, в которой союзная армия Скайрима и Хай Рока потерпела поражение от армии Тайбера Септима, а также несколько коротких, но кровопролитных войн в середине Третьей эры. Но что же бретонская культура, которой посвящён этот раздел? А бретонская культура вплоть до Четвёртой эры практически никак не изменялась, разве что было написано несколько новых книг, да совершена пара-тройка научных и магических открытий. Тем не менее, бретонскую культуру всё-таки стоит рассмотреть более внимательно.
Итак, как уже говорилось несколькими разделами выше, в Хай Роке ещё на ранних этапах бретонской независимости сложился институт рыцарства и дворянства, которое из этого рыцарства происходило. Наличие бесчисленного множества странствующих рыцарей не могло не породить соответствующие литературные традиции, так что если кто-либо ощущает нехватку в своей жизни героических преданий и баллад, то он обязательно должен посетить хотя бы самые крупные города Хай Рока. Со временем бретонским рыцарям (в том числе рыцарям, которые сами себя так назвали) стало тесно в Хай Роке, и они начали путешествовать по всему Тамриэлю, пополняя ряды искателей приключений, ставших жертвами самых экзотических животных и чудовищ. Чародеев же среди бретонцев ничуть не меньше, чем странствующих рыцарей – карьера в местных гильдиях магов считается весьма престижной среди жителей наиболее развитых областей Хай Рока. Также этому способствует бесплатное обучение в гильдиях, которое получают все юные маги, успешно справившиеся с испытанием, призванным выявить в детях магические таланты. Что же касается талантов вообще, то Хай Рок является родиной множества известных писателей, поэтов, бардов, учёных, инженеров и политиков. И это довольно неплохой результат для страны, в некоторых областях которой даже в Четвёртую эру сохраняется племенной строй и такие ужасные, устаревшие традиции, как человеческие жертвоприношения и поедание сладкой каши с колбасой. И последнее, о чём бы мне хотелось поговорить в рамках данного рассказа, так это о бретонской архитектуре. Вернее, о её отсутствии. Из-за того, что в Хай Роке нередко случаются вооружённые столкновения, во время которых периодически сжигают целые поселения, бретонцы привыкли строить свои жилища максимально простыми и функциональными. В небольших деревушках люди зачастую живут в самых обыкновенных землянках, сжечь которые практически невозможно, да и вырыть себе новую относительно просто. По крайней мере, проще, чем заново выстроить двухэтажный коттедж с украшенными резьбой дверьми и настоящими стеклянными окнами. Из-за подобного подхода к архитектуре и даже к одежде, когда практичность ценится превыше всего, иностранцы вполне могут не понять, где же в Хай Роке хвалёное разнообразие. А дело тут просто в том, что своё разнообразие бретонцы никогда не выставляют напоказ – его ещё нужно найти.
Пара слов в заключение
Итак, рассказ о бретонцах подходит к концу, однако сначала хотелось бы подвести какой-то итог всему вышесказанному. История бретонцев, начавшаяся весьма бурно и подарившая Хай Року его уникальную культуру, со временем остепенилась и стала всё реже подкидывать какие-нибудь неожиданные вторжения, перед лицом которых народ вынужден сплотиться и забыть о своих разногласиях. Но бретонцы не унывали, а потому решили самостоятельно вторгаться на земли соседей, устраивать дворцовые перевороты и в целом вести обычную жизнь порядочного тамриэльского государства. Тем не менее, даже извечные междоусобицы и распри не помешали Хай Року произвести на свет множество выдающихся личностей – от знаменитых воителей до мудрейших чародеев. И неизвестно, какие ещё сюрпризы готовят Тамриэлю зелёные холмы Хай Рока.
Маги, чародеи, волшебники — как этих ребят только не называют. Во вселенной «Древних свитков» их полным полно. Кто-то просто пуляется молниями и на этом свою карьеру заканчивает, а кто-то идёт дальше, заключая сделки с даэдра, гуляя за пределами Нирна перед вечерним чаепитием и решая судьбы Тамриэля. О личностях второго типа мы с вами сегодня и поговорим. Ну а что? Они интересные!
Здесь мы уже как-то говорили о происхождении магии, цепляли магические гильдии и топтались по истории всяких Галерионов Мистиков и прочих Шалидоров. Но в этот раз, конечно, возьмём других чародеев — таких, например, как… Ну нет, я вам так просто не скажу, о ком именно вы узнаете из рассказа. Хотите этой информации — читайте дальше.
Чародей в высокой башне
Скромный телваннийский маг по имени Дивайт Фир — личность в высшей мере загадочная. И даже не потому, что родился он кимером, но прожил достаточно долго, чтобы стать данмером… Хотя нет, погодите! Как раз поэтому! И по многим другим причинам тоже! Как правило, в Тамриэле никто не живёт более четырёх тысяч лет, не сталкиваясь со старческим слабоумием. Ну, кроме драконов. Так что мутсера Фир — это не только очень скрытный маг-отшельник, но ещё и уникум, каких поискать. Как он добился такого долголетия? В какой момент принял решение просто забить на всё и жить дальше? Мог ли он избежать поседения бороды? Вопросов куча, но ответов на них нет, есть только предположения. Может быть, Дивайт Фир заключил пару сделок с даэдрическим принцем. Может, он просто хорошо кушает. Кто знает? Впрочем, тут мы забегаем вперёд, а ведь сперва следует обратиться к ранней истории персонажа.
Итак, Дивайт Фир, также известный как Дивайт Фир (да, он обошёлся без псевдонимов и прозвищ) родился в местечке под названием Тель Арун, что в землях дома Телванни. Но это не точно. В жизни Фира вообще многое неточно, будьте к этому готовы. По крайней мере, можно сказать, что он учился магии в Тель Аруне и там же обитал, а происходило всё это в Первую эру. Источником данных фактов является лично Дивайт Фир, поэтому они относительно достоверны.
Так вот, будучи амбициозным молодым чародеем, Дивайт мог позволить себе потратить целые годы на изучение магии, что он и сделал. Скорее всего. Добившись признания в Великом доме Телванни, волшебник решил не останавливаться на достигнутом и принялся реализовывать новые амбициозные замыслы. В итоге это привело Фира к жизни отшельника в его личной чародейской башне под названием Тель Фир. В политические дела Телванни он предпочитал не вмешиваться, а другие влиятельные члены дома предпочитали не давить на своего коллегу. Видимо, поначалу они делали это из чувства профессиональной солидарности, но потом уже махнули рукой. Ну не хочет человек (простите, эльф) участвовать в заседаниях по поводу задержавшейся поставки яиц квама. Что теперь, под дверь ему гадить? Хотя госпожа Терана, одна из старейших магов Телванни и большая любительница яиц, могла бы такое провернуть…
Собственно, вот вам и вся предыстория Дивайта Фира — родился, научился и добился. Ничего особенного. Но есть пара дополнительных фактов. Во-первых, в молодости Фир был куда более активным, чем в момент своей легендарной встречи с Нереварином во времена Третьей эры. Он вполне себе интересовался политикой, заводил полезные знакомства, баловался с самой разной магией и вообще, так сказать, «наводил суету». Пару раз, как признаётся сам же Фир в своей книге «Волшебство не некромантия!», он даже оживлял мёртвых. Потом он добавляет, что никогда не проводил некромантских ритуалов с телами знакомых и вообще особо долго этим не увлекался. Мы ему, конечно же, верим.
Во-вторых, Дивайт Фир не просто так взял и по молодости задумал стать самым крутым волшебником. Он им стал. Многие чародеи хотят говорить с даэдра, гулять по иным мирам и своими деяниями порождать легенды, но большинство обо что-то спотыкается по пути. Кто-то вязнет в политике, потому что организации магов, в том числе и дом Телванни, плотно увязаны с этой самой политикой. Кто-то гибнет, пытаясь добыть запретные знания, но не обладая нужными для этого умениями. Кто-то попросту устаёт от всего этого безобразия и заканчивает свой путь в провинциальном отделении гильдии магов, где накладывает чары на штаны за горсть монет. Дивайт Фир же, плюнув на всё, погнался за своей мечтой и даже ни разу не умер в процессе. Кстати, нет ничего плохого в том, чтобы всю жизнь накладывать чары на штаны — это простой, честный труд. И в конце концов, не всем же быть Дивайтами Фирами.
Итак, в чём же секрет такого феноменального успеха, которого добился Фир? Я думаю, в том, что он ни разу не пытался захватить власть даже в одном маленьком королевстве. Да и в целом он производит впечатление очень неконфликтного персонажа. Вот вам доводилось слышать о каких-нибудь заклятых врагах Дивайта Фира? Или о том, что Фир, превозмогая себя, кому-то противостоит? Если вы такое и найдёте, то это будет маленький и незначительный эпизод в долгой жизни телваннийского чародея. Да и зачем устраивать трения, если можно просто жить в своё удовольствие, никому не мешая?.. И тут мы не очень плавно переходим к периоду сычевания в жизни Дивайта Фира.
Вдоволь попутешествовав по миру, заведя много полезных знакомств и достроив башню на краю света, Дивайт Фир принялся, что называется, сычевать. Высокое положение в доме Телванни и накопленные за века приключений богатства позволяли ему заниматься абсолютно всем, чем только захочется. Вероятно, именно в этот период Фир, уже будучи могущественным волшебником, начал более плотно общаться с даэдра. Как правило, интерес Фира концентрировался на двух конкретных принцах — Азуре и Мерунесе Дагоне. Общение с Азурой понять довольно просто, ведь она очень тесно связана с народом данмеров. Собственно, она и сделала их данмерами, когда разозлилась после той истории с Нереваром и Сердцем Лорхана. К тому же Азура — это попросту часть традиционного кимерского и данмерского пантеона божеств. Как тут не пообщаться, если есть возможность? Что касается Мерунеса Дагона… ну, он, наверное, просто прикольный. Как мы знаем из текста книги «Разновидности даэдра», принц Дагон мало в чём разбирается, но очень охотно делится своими планами по завоеванию мира смертных — видимо, Фиру это показалось забавным. И ведь даже не скажешь, что даэдра — это самые интересные знакомые Дивайта. Например, он когда-то был членом таинственного ордена Псиджиков, держал у себя в подвале последнего живого двемера, а также заходил на чай к Сота Силу в его заводной город. Или на что там принято у данмеров заходить?.. На суджамму?..
Как бы там ни было, в конце концов Фир осел в своей башне и стал всё реже выбираться во внешний Тамриэль. Говорят, что иногда он на пару с Нелотом, ещё одним чародеем Телванни, воровал знатных редоранских девушек забавы ради, но это так, баловство. Нужду в общении (в том числе очень тесном общении, если вы понимаете, о чём я) Фир удовлетворял абсолютно уникальным способом, который не включал в себя чужих дочерей. Только своих собственных! История тут такая: в какой-то момент жизни Дивайт взял часть своей плоти и вырастил из этого кусочка «дочь». Получившаяся в результате эксперимента данмерская женщина оказалась полноценной личностью — она умела говорить, ходить туда-сюда и делать другие, не менее увлекательные вещи. Окрылённый успехом, Дивайт Фир вскоре наплодил себе ещё несколько таких «дочерей». Одна, кажется, погибла из-за какой-то ошибки, но все остальные уцелели. «Дочери» заменили Фиру любую прислугу, которую ему приходилось держать в башне, а также стали неплохим подспорьем в исследованиях, потому что выросли почти такими уже умными, как сам чародей. Собственно, все эти «дочери» и были в некоторой степени Дивайтом Фиром — как рука, например, только со своей головой на плечах. Из этого делаем вывод, что «дочери» Фира — это абсолютная форма онанизма, которой не достиг ещё ни один другой сыч.
Итак, подведём итоги. Кто же такой Дивайт Фир? Это очень старый маг с причудами, член Великого дома Телванни, отшельник и самая настоящая легенда Тамриэля. Среди коллег он известен прежде всего своими исследованиями Обливиона и даэдра. Специалисты более узкого профиля также знают Фира как исследователя редкой и таинственной болезни Корпрус, которая ходила по Морровинду в Третью эру. Ну, а искатели приключений знают Дивайта Фира как волшебника, предлагающего любому желающего обнести его сокровищницу, если получится. Как правило, ни у кого не получается. А ещё Фир — это один из немногих противников рабства среди Телванни. Может, вообще единственный. Правда, довольно вялый — он ведь не из тех, кто охотно ввязывается в споры. Вроде ничего не упустил. Если упустил, то напишите в комментариях, что именно. Короче говоря, Фир стоит в одном ряду с такими мощными ребятами, как Шалидор, Галерион Мистик и… Маннимарко. Что же, видимо, настало то время, когда мы тут поговорим о знаменитом Короле червей.
Король червей и некромантов
Начнём с того, что Маннимарко — это вообще скамп его знает, кто такой. Ну, то есть о нём мало что известно. Он определённо когда-то родился. Говорят даже, что случилось это знаменательное событие в ранние годы Второй эры, что-то около 210-го года. Но вот где именно родился будущий некромант и чем он занимался до того, как встал на скользкую дорожку магии — это уже, знаете ли, сплошная тайна. И какие такие уникумы родили Маннимарко на свет, а потом плохо воспитывали, тоже никто не знает. Возможно, всё это какой-то побочный эффект от вступления в орден Псиджиков, который славится своей скрытностью, но тогда он действует не на всех. Вот о ранних годах Вануса Галериона, он же Мистик, известное достаточно, а ведь этот чародей тоже из Псиджиков.
Как бы то ни было, придётся перейти к тем годам Маннимарко, когда он уже вовсю колдовал. Основную часть обучения будущий некромант проходил на острове Артейум, где и по сей день квартирует орден Псиджиков. Ходят слухи, что там Маннимарко соперничал с Галерионом и вёл себя как задница, но это не точно. А вот что он делал точно, так это баловался со старыми, вышедшими из употребления практиками. Я говорю о некромантии… Ух, страшная это штука!
Какое-то время наставники пытались исправить Маннимарко и объяснить ему, что не все заклинания из обширной библиотеки Псиджиков стоит использовать на практике. Но Маннимарко никак не хотел исправляться! Невзирая на предупреждения, он продолжал баловаться с мертвечиной и носил одеяния исключительно мрачных расцветок. Наконец дошло до того, что он похитил души нескольких учеников и даже не раскаялся в содеянном. Так как использовать камни душ на коллегах — это моветон, Маннимарко сразу же попросили выйти вон с острова и никогда больше не возвращаться. Он так и сделал, причём нельзя сказать, что был при этом сильно расстроен. Некромантская карьера Маннимарко только началась.
Выйдя в большой Тамриэль, Маннимарко тут же начал наводить суету. Он открыто занимался некромантией, завоёвывал сторонников и крайне активно привлекал средства на создание своей гильдии. Вскоре он такую гильдию на самом деле создал, почему-то назвав её «культ Червя». И при этом никто из сторонников Маннимарко не знал, что это за Червь такой с большой буквы и при чём тут «культ». И, честно, говоря, им было плевать. Как правило, некромантам хватало того, что их интересы кто-то защищает, а уж если ради такого нужно выполнять указания не совсем адекватного мага-изгнанника… Короче, никого это не смущало.
Культ Червя быстро развился в самостоятельную организацию и набрал вес, что просто идеально укладывалось в стройный план Маннимарко. Кстати, о его плане. Бывший Псиджик намеревался составить конкуренцию гильдии магов, которую основал его коллега Ванус Галерион – это раз. С помощью некромантов Маннимарко также планировал захватить солидный кусок власти в Империи — это два. Наконец, он намеревался заключить выгодную сделку с каким-нибудь даэдрическим принцем, чтобы забраться на самую вершину мира и сидеть там с важным видом, наслаждаясь властью и всевозможными благами — это три. Вполне понятные желания, надо сказать, но как же сильно они контрастируют с образом жизни Дивайта Фира. Фир, вместо того, чтобы мешать другим жить, предпочёл всё делать сам. Даже «дочерей» себе сам настрогал, без посредников. Но Маннимарко был не таков! Этот тип явно хотел откусить кусок побольше. Но вот вопрос — мог ли он этот кусок прожевать?..
Завоёвывая себе и своему культу всё больше влияния и известности, Маннимарко успешно выполнил первую часть плана — некроманты стали конкурентами гильдии магов. Успешнее же всего эти ребята действовали в Сиродиле, где их привечали даже при дворе императора. Говорить об этом императоре, кстати, нечего, потому что толку с него как с кагути молока. Старая империя Реманов уже развалилась, а новая, Септимов, ещё на народилась, поэтому в Тамриэле творилась некоторая смута, которой пользовались все, кому не лень. Вот и Маннимарко, как видите, решил подсуетиться. Если говорить конкретно, то он пообещал императору, что сделает его настоящим драконорождённым, если тот найдёт Амулет королей. После этого на поиски реликвии были брошены все силы — очень уж безвестный правитель хотел стать частью истории.
Когда Амулет королей нашли, Маннимарко без промедления провёл ритуал в храме Единого. Только он не собирался выполнять обещание. Вместо этого он открыл дорогу в Тамриэль для одного неприятного гражданина по имени Молаг Бал, который как раз в это время хотел ворваться в мир смертных и всё там захватить. Инцидент, названный Взрывом душ, позволил Маннимарко выполнить ещё две части своего плана — он заключил сделку с даэдрическим принцем, а потом, умело воспользовавшись ситуацией, получил ещё и власть, которую так хотел. Получить власть Маннимарко сумел во много благодаря тесным связям со знатным семейством Тарнов. Помните боевого мага Джагара Тарна, который как-то раз засунул настоящего императора в Обливион, а потом некоторое время правил вместо него, накрывшись иллюзией? Вот этот балбес из ТЕХ САМЫХ Тарнов. Как видите, данному семейству не очень везёт с магией. Но вернёмся к Маннимарко.
Глава культа Червя, устроив жуткий переполох, решил не останавливаться на достигнутом. Да, он теперь мог позволить себе что угодно — даже скупить разом все сюжетные DLC в магазине TESO. Но и этого некроманту было мало. Он ещё хотел стать равным божеству, чтобы скупить вдобавок и все косметические предметы, обмазаться этими премиальными причёсками и маунтами… Короче, Маннимарко решил опрокинуть Молага Бала. Собственно, с этого момента в жизни некроманта началась чёрная полоса. Дурацкая идея, знаете ли, пытаться опрокинуть даэдрического принца. Они неопрокидываемые.
Молаг Бал, будучи крайне хитрым и недоверчивым существом, с самого начала знал, что Маннимарко будет против него что-то замышлять. Когда же некромант сделал своё грязное дело и перестал быть полезен, даэдрический принц тут же избавился от него. «Ну что же, голубчик, полезайте-ка вы ко мне в плен», – сказал Молаг Бал и решительно засунул Маннимарко в Хладную гавань. Некромант потом всё равно выбрался оттуда, но вот власть свою он всё же подрастерял. Впрочем, пленение в Обливионе — это не совсем то, что можно назвать завершающим штрихом в ранней истории Маннимарко. Гораздо лучше на эту роль подходит его поединок с Галерионом, в результате которого погибла целая куча народу, а сам Маннимарко надолго ушёл в подполье. Официально он даже погиб, но вы знаете, как это бывает. Если яркому злодею нужно снова появиться в сюжете, он появится, и никакая смерть его не остановит.
Итак, Маннимарко был вынужден отойти в сторонку, потому что Галерион Мистик не собирался допускать повторения той истории со Взрывом душ. Да и некромантов хорошо было бы прижать, разогнать и объявить вне закона — это могло принести гильдии магов исключительно пользу. Но что же конкретно случилось с Маннимарко, раз уж он не погиб от руки Галериона как следует? Ну, он стал первым личом «нового поколения», то есть личом, который не имел отношения к старому Культу Драконов и не был драугром. Таким образом, победа, которую все считали принадлежащей Галериону, на самом деле принадлежала Маннимарко, так как Галерион погиб на самом деле, а вот его соперник — нет. Впрочем, первая смерть всё-таки охладила пыл некроманта и кое-чему его научила. Он теперь знал, что не стоит пытаться проглотить сразу целое блюдо пельменей. Куда лучше есть по одной штучке, аккуратно, причём желательно с каким-нибудь соусом. Так началась ещё одна новая глава в истории Маннимарко.
Обретение божественности
Несколько сотен лет один из самых коварных магов в истории Тамриэля скрывался от мира, но в итоге он, скажем так, всплыл наружу. Случилось это в неспокойные годы (кстати, любые годы в Тамриэле можно называть неспокойными — босмерская хитрость) Третьей эры. Это была пора пиксельных спрайтов персонажей, вот и Маннимарко, недолго думая, стал пиксельным. Обустроив себе уютное логово с мышами и их продуктами жизнедеятельности в горах Драконьего хвоста, Маннимарко взялся за старое, только очень осторожно. Если он и налаживал связи с влиятельными политиками, то исключительно тайком, наслаждаясь своей загадочностью. Если же вы спросите, с чего вдруг Маннимарко так активизировался, то вот вам один факт – «всплывание» некроманта случилось в то же самое время, когда Тайбер Септим верхом на своём гигантском боевом автоматоне собирался завоевать Тамриэль. Понятное дело, что Король Червей усмотрел в этом возможность.
Как и прежде, главной целью Маннимарко было достижение божественности. Собственно, никаких других радостей он уже попробовать не мог, так как давно был личом, то есть живым трупом. В такой ситуации хотя бы мясо на костях сберечь — уже радость. К счастью, некромант всё ещё умел думать и даже строить планы, а потому новый хитрый план не заставил себя ждать. Как вы помните, дельце с даэдрическим принцем не выгорело, поэтому опций для становления божеством у Маннимарко осталось не так много. Тем не менее, одна из этих опций как раз бродила по всему Тамриэлю и привлекала к себе внимание. Да, речь идёт об автоматоне Тайбера Септима. Видите ли, управлялась эта штуковина так называемым Тотемом, в котором скрывалась огромная сила. И все, вот буквально ВСЕ хотели заполучить Тотем — Маннимарко тоже был в их числе. Король Червей изворачивался как мог, норовя стать единственным владельцем Тотема, даже квесты искателям приключений выдавал, а потом… Потом случился Прорыв Дракона.
Разработчики игры The Elder Scrolls II: Daggerfall хотели сделать несколько концовок и сделали их, а нам теперь с этим разбираться… Короче, по «лору» в финале игры случились все концовки сразу и ещё несколько дополнительных просто для большей эпичности. Главный герой Daggerfall-а помог заполучить Тотем всем действующим лицам, в том числе Маннимарко, но при этом случилось некое безумное искажение времени, которое называют Деформацией Запада. Ну, и раз уж случилось сразу всё, то у Короля Червей не было никаких причин не становиться божеством. Воспользовавшись Тотемом, он вознёсся и стал Луной Некроманта, Богом Червей, Призраком. Шёл к успеху и пришёл — больше тут сказать нечего.
Подражатель
После того, как Маннимарко превратился в то, во что хотел, его последователи по всему Тамриэлю возрадовались. Хотя, может, и не очень… Кто их разберёт — некромантов-то? Они странноватые. Как бы то ни было, появление новенькой Луны Некроманта в небе открыло им новые пути. Теперь, когда восходила эта луна, колдуны всех мастей могли при помощи нехитрого ритуала создавать чёрные камни душ — это очень полезная штука, если у вас нет совести, но есть пара мантий, которые нужно зачаровать. Причём конкретно так зачаровать — на века. Число жертв среди мирного населения возросло, потому что чёрные камни душ надо было чем-то заправлять, а старик Маннимарко, находясь на ином пласте бытия, радовался. Вскоре некроманты всерьёз начали поклоняться Богу Червей и массово скупать мерч с его символикой. Следом за этим появились и подражатели.
Многие колдуны хотели повторить путь своего кумира, но почти все они сгинули в пучине истории, так ничего и не добившись. Любой может сказать, что является реинкарнацией ТОГО САМОГО, но без деяний эти слова не стоят и выеденного яйца квама. Впрочем, одному некроманту, который действовал в самом конце Третьей эры, удалось-таки отличиться.
Заявив, что именно он является тем самым Маннимарко, не особо примечательный альтмерский некромант возник в Сиродиле и окружил себя последователями. Ходили слухи, что этот «новый» Маннимарко где-то нашёл останки Вануса Галериона и сделал из них нежить, но в это никто особо не поверил. И это, увы, почти всё, чем прославил себя подражатель Короля Червей. Он некоторое время рассылал повсюду своих некромантов, пытаясь уничтожить местную гильдию магов, но не достиг в этом большого успеха. Как только в дело вступил Герой Кватча, Чемпион Сиродила и по совместительству глава нескольких столичных гильдий, «новый» Маннимарко быстро сдулся. Герой Кватча нашёл его в какой-то вонючей пещере и убил. Тут и сказочке конец, больше об этом пентюхе сказать нечего.
Что же, давайте подведём какие-то итоги. В этот рассказ поместились всего два чародея, но зато каких! Один стал живой легендой, а второй вообще превратился в божество. Дивайт Фир предпочёл спокойно жить и не мешать жить другим, а Маннимарко решил идти напролом, умер в процессе, но в итоге всё равно добился своего. Какой из всего этого можно вынести урок?.. Ха! Да никакой! Это же просто развлекательная статья об истории вымышленной вселенной — можете сами сделать какие-то выводы или просто зевнуть, потянуться и сказать «мда». Я же с вами пока что попрощаюсь в привычной мне манере — доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!
Наверняка вы считаете, что магия – это такая же неотъемлемая часть Тамриэля, как Ваббаджек и шутки про сладкие рулеты. Ну что ж, это чистая правда! Вот только откуда эта самая магия взялась? Может быть, у появления магии в Тамриэле есть какая-то предыстория? Да, эта предыстория действительно существует – точно так же, как существуют предыстории знаменитых магов, магических школ и гильдий, созданных волшебниками для волшебников из волшебников.
Итак, в новой статье речь пойдёт о такой занимательной штуковине, как магия в Тамриэле. Прочитав её, вы рискуете узнать, откуда магия взялась, как обжилась в руках смертных существ и как потом влияла на их жизнь. Если же вы и так это знаете, то всё равно не проходите мимо – всё-таки статьи по Свиткам не каждый день выходят, так почему бы не прочесть одну из них?
Магнус и магия
Начнём, как обычно, издалека. А если конкретнее, то с момента сотворения Нирна. А если ещё конкретнее, то с одной из версий сотворения Нирна, в которой фигурирует такой примечательный аэдра, как Магнус. Так вот, если верить рассматриваемой теории, то Нирн был создан аэдра, древними загадочными сущностями, которые родились из смешанной крови двух других, ещё более древних и загадочных сущностей. Роль главного архитектора мира смертных при этом оказалась отдана Магнусу. Как и другие аэдра, Магнус был вдохновлён на труды своим почти что собратом по имени Лорхан, однако после того, как работа была завершена, произошло нечто невообразимое. Аэдра, связанные с новым миром, почувствовали, как их силы утекают в него, формируя облик флоры, фауны и прочего контента для будущих игр из серии The Elder Scrolls.
Высасывание сил понравилось далеко не всем аэдра (даже можно сказать, что никому из них), так что они попытались покинуть Нирн от греха подальше. Сделать это удалось не всем, но среди тех аэдра, которым удалось достичь успеха в покидании планеты, был интересующий нас Магнус. Магнус быстрее прочих понял, в какую ловушку их всех заманил Лорхан, поэтому самым первым разорвал свою связь с законами, по которым Нирн живёт и сейчас – с законами физики, например. Тем не менее, кусочек энергии Магнуса успел покинуть его и стать частью мира смертных, породив, таким образом, магию. С тех пор в Нирне в целом и в Тамриэле в частности есть всякие магические штуковины, вроде говорящих статуй и чар левитации. Хотя чары левитации, простите за каламбур, со временем улетучились. Если что, Магнус тут не при чём – все вопросы относительно пропадающих заклинаний адресуйте сразу разработчикам.
Так вот, попав в Нирн и распространившись по нему, магия постепенно угодила в руки, лапы и прочие хватательные отростки, принадлежащие обитателям этого удивительного мира. И вот здесь стоит уже перейти к следующему разделу.
Освоение магии
Впервые в своём примитивном виде заклинания могли появиться абсолютно где угодно. Наверняка шаманы в каких-нибудь забытых ныне племенах производили на своих сородичей впечатление, вызывая дождь и впадая в магический транс при первом же удобном случае, но всё это, конечно, несерьёзно. Просто в мире, где есть магия, что-то магическое должно было происходить всегда. Всерьёз же постигать законы магии начали никакие не шаманы, а вполне себе конкретные альдмеры ещё в Меретическую эру. Тем не менее, даже они не занимались изучением волшебства систематизировано, позволяя отдельно взятым и достаточно богатым личностям проводить независимые исследования.
Изначально, ясное дело, никаких магических школ, в которых бы опытные чародеи передавали свой опыт юным дарованиям, не существовало. Несмотря на это, могущество, даруемое магией, постепенно привлекало всё больше и больше эльфов, так что заклинания в какой-то момент плотно проникли в их жизнь, оставшись там насовсем. Со временем вокруг чародеев с хорошей репутацией начали собираться особо настойчивые меры, желающие постигать магию. И так как число соискателей явно было больше, чем число магов, маги один за другим принялись уступать просьбам, принимая всё больше и больше учеников. Так появились ещё не школы и не гильдии, но уже что-то вроде того. Вскоре (только не забывайте, что по эльфийским меркам «вскоре» может равняться нескольким столетиям») альдмеры догадались, что использовать растущее число волшебников во внешней политике – это отличная идея, ведь варварские народы гораздо сильнее боятся поработителя, если он может кидаться огненными шарами.
Вооружённые передовыми на тот момент знаниями о магии, альдмеры приступили к расширению своего влияния на соседние земли, изучению Тамриэля и даже переселению куда-нибудь подальше от островов Саммерсет. В обществе Островов тем временем назревали определённые проблемы, которые в итоге встали на пути у развития магических искусств. Поначалу эти проблемы, выраженные в ухудшении отношений островных меров со своими сородичами из других частей Тамриэля, были не слишком-то заметны, однако их никто не спешил решать, так что им оставалось лишь усугубляться. И уже на этом этапе никто даже не думал о том, чтобы обмениваться знаниями о волшебстве хотя бы внутри цивилизованного, казалось бы, сообщества эльфов Тамриэля. Нет, все хотели могущества и тайных знаний только для себя – айлейды для айлейдов, а фалмеры для фалмеров. Исход даэдропоклонников под предводительством пророка Велота, случившийся в позднюю Меретическую эру, придал международным проблемам меров ещё и религиозный оттенок, из-за чего всеобщая отчуждённость не только никуда не делась, но ещё и начала плавно перетекать в открытую вражду. Магические искусства в подобной обстановке развивались невероятно медленно и очень, очень неэффективно, но всё-таки развивались. Так продолжалось до самого конца Меретической эры.
Шалидор и систематизация магии
На закате Меретической эры общество островов Саммерсет породило, вероятно, самый первый магический орден в Тамриэле – орден Псиджиков. Этот орден состоял из эльфов-чародеев, которые так сильно устали от постоянных перепалок по поводу и без, что в какой-то момент просто отгородились от всего остального мира с помощью таинственной магии, происхождение которой не разгадано до сих пор. Остров Артейум, который и сейчас является домом ордена Псиджиков (если только он ещё не перебрался из мира смертных в Обливион), считается одним из чудес Тамриэля. Но чудеса чудесами, а вот развитию магических искусств Псиджики почти никак не способствовали. Дело в том, что они решили постигать секреты мироздания только в своём тесном кругу, а выставлять результаты изысканий на суд общественности лишь в том случае, когда сама общественность будет к этому готова. И пока что она ни разу не была готова к чему-нибудь действительно интересному.
К счастью для будущих поколений магов Тамриэля, развитие тайных знаний шло не только на островах Саммерсет, так что даже после сокрытия острова Артейум от мира оно вовсе не остановилось. В то же самое время, пока высокоразвитая цивилизация альдмеров претерпевала один кризис за другим, многочисленные и решительные норды, перебравшиеся в Тамриэль из Атморы, ударными темпами расширяли свои владения и всячески развивались. И хоть в большинстве своём норды никогда волшебством особо не увлекались, маги среди них были. Иногда – невероятно могущественные. Именно таким, например, был легендарный нордский маг по имени Шалидор.
Родившись непонятно где и впоследствии повзрослев, Шалидор начал свой путь к вершинам магического искусства не в библиотеках (хотя и там он наверняка побывал не раз), а в древних руинах, логовах чудовищ и прочих замечательных местах, где обычного путника ждёт лишь мучительная смерть. Шалидор верил, что лишь постоянная практика помогает магу достичь настоящего мастерства, подтверждая эту незамысловатую теорию на собственном примере. И действительно – связь практики и мастерства в любой области, в том числе магической, неоспорима. Спустя какое-то время, проведённое в странствиях, Шалидор стал настолько могущественным, что даже скайримские великаны старались не выпасать своих мамонтов у него на пути. Наибольшего мастерства, понятное дело, Шалидор добился в магии разрушения, хотя сама школа разрушения тогда ещё не сформировалась.
Накопив достаточно силы, славы и влияния, Шалидор смог, наконец, приступить к осуществлению более глобальных замыслов – именно этим обычно не дают заниматься всяким довакинам и нереваринам, когда они победят главного злодея своей истории и сравняются по силе с полубогами. Шалидор же, пользуясь тем, что про него ни одной игры не сделали, смог выбиться в люди. Его главной целью было повышение общей образованности магов Тамриэля. Происхождение мага было при этом несущественным – магию и её изучение Шалидор ставил превыше всего. Вместе с этим он выступал за контроль над распространением магических знаний, считая, что каким-нибудь козлопасам из глубинки заклинания ни к чему. Желающий стать магом, считал Шалидор, должен действительно этого хотеть и быть готовым посвятить волшебству всю свою жизнь. Руководствуясь этим, легендарный архимаг разработал систему испытаний для проверки решимости будущих чародеев.
Со временем Шалидор собрал вокруг себя множество последователей, которые разделяли его убеждения относительно магии и магов. В дальнейшем последователи Шалидора, продолжая дело своего учителя, систематизировали магические искусства, объединив их в несколько школ – разрушения, иллюзии, колдовства и прочие. Система школ магии не раз подвергалась изменениям (особенно это заметно на примере школы изменения), однако её основная идея и функции сохраняются по сей день. Благодаря этой системе чародеи могут постигать тайные искусства шаг за шагом, выбирая именно ту область знаний, которая наиболее им близка, а не хаотично метаться из стороны в сторону, как это делали древнейшие маги альдмеров. Что же касается самого Шалидора, то за свою долгую жизнь он написал множество трактатов о различных школах магии, некоторые из которых до сих пор считаются утерянными. Эти трактаты являются причиной, по которой многие маги современности отправляются в опасные путешествия, надеясь однажды отыскать знания своего легендарного предшественника.
Помимо всего прочего, Шалидору приписывают также создание Винтерхолдской коллегии магов. Или, если точнее, того, что будущем будет так называться. В этом тихом уголке на самом краю мира чародеи со всего Тамриэля могли свободно заниматься любыми исследованиями, не боясь нарваться на проблемы с местными властями – они ведь тоже были чародеями. Несмотря на то, что созданная Шалидором Коллегия всегда очень строго отбирала новых членов (тот случай с довакином, которого согласились принять за одно только умение орать и владение базовым заклинанием, мы упоминать не будем), их число очень быстро росло. Постепенно вокруг Коллегии образовалось поселение, которое стало привлекать не только магов, но и коммерсантов, желающих предоставить свои услуги магам. Именно так появился город под названием Винтерхолд, временами игравший в политике Скайрима очень значительную роль. В 122-м году Четвёртой эры, однако, случился Великий обвал, из-за которого большая часть старого Винтерхолда обрушилась в море, избавив разработчиков игры Skyrim от необходимости рисовать большой город и наполнять его квестами, событиями и персонажами. Что же до Коллегии, то она успешно пережила Великий обвал, продолжив привлекать магов со всего света.
Коллегия Винтерхолда, первым архимагом которой стал легендарный Шалидор, фактически являлась первой гильдией магов в Тамриэле, однако с очень большой натяжкой. Жёсткие условия при приёме новых магов, удалённость от цивилизации и почти полное отсутствие правил делали Коллегию интересным, но всё же не очень перспективным местом. Многие волшебники по-прежнему занимались исследованиями сами по себе, не спеша объединять усилия, а система обучения, в отличие от системы магических школ, по-прежнему отсутствовала. Тем не менее, до Второй эры никто особо не занимался решением этих фундаментальных проблем.
Галерион Мистик и основание гильдии магов
В начале Второй эры острова Саммерсет всё ещё испытывали острую нехватку легендарных магов. Может быть, в ордене Псиджиков и был кто-то уровня Шалидора, но сами Псиджики никому об этом не рассказывали. И как раз в это непростое для магических искусств Тамриэля время в местечке под названием Соллсрич-на-Кере родился альтмер по имени Тректус. Если вам это имя неизвестно, то здесь нет ничего удивительного, ведь Тректус с самого начала был рабом знатного лорда, так как умудрился родиться в семье рабов. Также ничего удивительного нет в том, что семейство альтмеров могло находиться в рабстве у другого семейства, но знатного. Утратив возможность порабощать варварские племена по соседству из-за отсутствия таковых, некоторые аристократы с островов Саммерсет быстро переключились на своих сородичей победнее. Это не стало распространённой практикой, но только не в случае Соллсрича-на-Кере – тамошний лорд был твёрдо убеждён в том, что ему нужны рабы, причём только послушные и трудолюбивые. Вырабатывать в них послушание же этот лорд планировал отсутствием книг и учителей, которые учили бы эти книги читать.
В таких кошмарных условиях вся литература и прочие достижения высокой эльфийской культуры сразу направлялись во дворец лорда, а его слугам оставалось лишь облизываться и воображать, как они перелистывают страницы, вбирая драгоценные знания. Отец Тректуса, который тайком выучился читать, не хотел, чтобы его сын вырос абсолютно безграмотным, поэтому через контрабандистов добыл несколько книг. Увы, его перемещения недолго были секретом для местного лорда – непокорного любителя беллетристики поймали и повесили на главной площади. Тректуса тоже могла ждать подобная участь, но он уже знал, что не задержится в Соллсриче-на-Кере надолго. Вскоре он сбежал и каким-то чудом добрался до Алинора, культурного и политического центра островов Саммерсет. И это всего в восемь лет!
Увы, даже несмотря на всё своё везение, в Алиноре Тректус столкнулся лицом к лицу с голодом и существованием без всякой цели. Так продолжалось, пока его в одной из канав не обнаружила труппа бродячих артистов. Артисты взяли мальчика с собой и несколько последующих лет кормили его в обмен на помощь с мелкими бытовыми надобностями. Потом, однако, Тректус проявил незаурядный ум и эрудицию, так что его сплавили в орден Псиджиков, где мальчик мог получить настоящее образование. И там же он получил своё второе имя, ныне известное всему Тамриэлю – Ванус Галерион.
Галерион вырос с идеей о том, что знания, в том числе магические, должны быть общедоступны, ведь даже если какой-нибудь лавочник и не будет заинтересован в изучении заклинаний, то от охранных чар, отпугивающих воров, он уже вряд ли откажется. Также Галерион считал, что закрытые сообщества магов - это прошлый век, а маги современности должны объединиться и заниматься своими исследованиями сообща. Таким образом, Галериона можно смело считать своеобразным антиподом Шалидора, который выступал за закрытость магии и самостоятельность магов.
Став достаточно взрослым и умелым магом, Галерион выставил свои идеи на всеобщее обозрение, где они произвели настоящий фурор среди простонародья. Аристократы и чародеи тех лет же отнеслись к идеям общедоступности магии и совместных исследований скептически, назвав эти идеи «Глупостью Галериона». «Глупости» сначала хотели убрать куда-нибудь в сторонку и благополучно забыть о них, однако давление общественности не позволило сделать этого. В итоге Галериону позволили выступить с речью перед королём Фёстхолда, наиболее влиятельными аристократами и первыми лицами ордена Псиджиков. Для своей речи Галерион заранее написал Устав Конклава – свод правил и целей организации, в рамках которой он и планировал объединить усилия магов со всего Тамриэля. Псиджики, ясное дело, не одобрили проект Галериона, и в этом их поддержало большинство дворян, однако король был втайне заинтересован в том, чтобы потом использовать гильдию магов в своих политических целях. И так как решающее слово, очевидно, было за королём, то вскоре Устав, предложенный Галерионом, был официально удостоверен, а первая в мире гильдия магов открыла свои двери для всех желающих. Ну, почти для всех, потому что определённые таланты и умение читать были всё-таки необходимы даже для начинающих волшебников.
Будущее гильдии магов
Первое отделение гильдии магов было открыто там же, где Галерион произносил свою знаменитую, но, к сожалению, забытую речь – в Фёстхолде. Только открывшись, гильдия быстро заработала популярность и золото, потому что в её стенах занимались не только обучением, но и предлагали любому желающему платные услуги зачарователей, алхимиков и наёмников. Вскоре перед Галерионом встал вопрос о защите отделения гильдии от недоброжелателей и воров – маги, конечно, могли постоять за себя, однако с постоянными ночными дежурствами и мордобитием они никак не сочетались. Подумав немного, Галерион сформировал из проверенных и надёжных бойцов орден Лампы, который в разных обличьях существовал ещё очень долго как побочная ветвь гильдии магов. Набрав популярность и имея надежную охрану, гильдии Галериона оставалось только расширяться, что она и сделала. Сначала отделения гильдии магов открывались только на островах Саммерсет, однако потом они появились и в других частях Тамриэля, сделав тайные искусства не такими уж и тайными.
Чем больше отделений становилось у гильдии магов, тем сложнее было Галериону уследить за ними. Чародеев, соответственно, также становилось всё больше, и не все они придерживались тех же идеалов, что и основатель гильдии. Например, Галерион старался соблюдать нейтралитет и не вмешиваться в политику, даже если такое вмешательство сулило огромную выгоду, и того же он ожидал от других магов, вливавшихся в ряды гильдии. Вместо этого члены гильдии периодически занимали чью-нибудь сторону в конфликтах, соперничали с магами из других отделений и вообще вели себя как пьяные гуары. Некоторые региональные отделения гильдии и вовсе превратились в аналоги ордена Псиджиков или задрали цены на свои услуги так, будто оказывали их не сами, а вызывали для этого дух Шалидора с альдмерскими архимагами, сидящими у него на плечах.
Вдоволь насмотревшись на всё это безобразие, Галерион со скандалом покинул гильдию магов, оставив своих нерадивых последователей разбираться с делами самостоятельно. И они, как ни странно, разобрались. В какой-то момент гильдия магов создала своё отделение прямо в Имперском городе, а на нём в то время было сосредоточено внимание всего Тамриэля. Вскоре после этого был разработан новый свод правил, благодаря которому самых ярых и открытых противников идей Галериона удалось приструнить. Сам Галерион, однако, так и не вернулся в гильдию.
Со временем гильдия магов стала чем-то привычным и не выходящим за рамки картины мира для обывателей. И до самой Третьей эры дела у гильдии шли неплохо. Сама она не претерпевала никаких значительных изменений или потрясений, а система магических школ, созданная во времена Шалидора, только упрощалась. В 433-м году Третьей эры, однако, произошёл серьёзный раскол, который едва не развалил всю гильдию. Дело в том, что архимаг тех лет по имени Ганнибал Травен люто, бешено ненавидел некромантию, которая фактически являлась частью школы колдовства. Он долго и упорно продвигал свой запрет на занятия некромантией для членов гильдии, пока, наконец, не победил на голосовании с минимальным перевесом. Как только это произошло, совет магистров гильдии чуть ли не в полном составе покинул её, не желая мириться с какими-либо запретами. Запрет именно некромантии на самом деле существовал ещё во Вторую эру, но до архимага Травена никто не обращал на него такого пристального внимания.
Раскол в рядах гильдии сильно ударил по её репутации и численности, а некоторые отделения в разных частях Тамриэля поспешили отстраниться от решений головного отделения в Имперском городе. В дальнейшем гильдия магов так и не сумела вернуть былого влияния, распавшись окончательно почти сразу же после Кризиса Обливиона, завершившего Третью эру. В Четвёртой эре, таким образом, гильдии магов уже не существовало, а чародеи по всему миру вновь начали образовывать закрытые клубы только для избранных. Сейчас ещё не известно, по какому пути пойдёт изучение тайных искусств в дальнейшем и как будут обстоять дела с доступностью магии для всех желающих.
К вопросу о магических организациях
Пожалуй, в качестве заключения стоит поговорить о магических организациях Тамриэля. Три такие организации уже упоминались ранее – это орден Псиджиков, Коллегия Винтерхолда и, конечно, гильдия магов, созданная Галерионом Мистиком. Первые две, как известно благодаря событиям, отражённым в пятой игре серии The Elder Scrolls, существуют до сих пор, тогда как гильдия магов, можно сказать, съела саму себя. После распада гильдии магов бывшие члены отделений Сиродила образовали две магические организации поменьше – Коллегию Шепчущих и Синод. Несмотря на то, что технически обе эти организации должны изучать магию, они предпочитают бороться за политическое влияние в Сиродиле. Впрочем, одна из причин противостояния этих организаций как раз магическая – Синод придерживается направления на запрет некромантии и школы колдовства, а Коллегия Шепчущих, напротив, уделяет больше всего внимания именно колдовству. К тому же в рядах Коллегии наверняка можно обнаружить некромантов, которые захотели узаконить свою деятельность, а у них с последователями архимага Травена, составляющими костяк Синода, буквально кровная вражда.
Больше всего магических организаций разной направленности появилось в середине Второй эры – наверное, после того, как гильдия магов прославилась по всему Тамриэлю, стало модно пытаться повторить этот успех. Так, в Морровинде в те времена существовала экспериментальная школа магии Шад Астула, где магов готовили не сдавать экзамены, а пробивать себе путь к вершинам жизни самостоятельно, попутно швыряясь заклинаниями. Видимо, суровый отбор и не менее суровое обучение себя не оправдали, так как в истории Третьей и Четвёртой эры Шад Астула не упоминается вообще. В Сиродиле в то же время некоторой популярностью обладал университет Гвилима, который специализировался на изучении школы иллюзии и массированной бомбардировке книжных магазинов своей литературой. За время своего существования Университет успел произвести на свет немало известных книг, в том числе серию псевдо-двемерских сказок за авторством Маробара Сула. К сожалению, университет Гвилима, как и морровиндская школа магии, также бесследно затерялся на страницах истории. Вероятно, он попросту разорился, потому что всё время финансировал какие-то непонятные экспедиции.
Были в Тамриэле и более успешные магические организации – например, Легион Тени, который появился как военное подразделение Алессианской империи ещё в Первую эру. Подготовка боевых магов Легиона Тени была настолько серьёзной, что тренировочную площадку для них обустроили в пространстве между миром смертных и Обливионом. В Третью эру выяснилось, что это была не самая лучшая идея – в какой-то момент на территории Бэтлспайра появились орды слуг Мерунеса Дагона и вскоре тренировочная площадка превратилась в руины, а многие боевые маги превратились в мёртвых магов. Сам по себе Легион Тени, однако, уцелел, и в дальнейшем методы обучения магов-легионеров значительно упростились.
Ну, и на этом, пожалуй, всё. Наверное, можно было бы посерьёзнее углубиться в тему знаменитых магов Тамриэля, но статья и без того получилась объёмной, так что в другой раз. Прямо сейчас же остаётся только сказать «доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!»
Многие утверждают, что символами великого дома Телванни служат бурые флаги, замкнутость и магия, но на самом-то деле символ Телванни - это гигантские грибы, в которых они живут. Вот вам хотелось бы жить в гигантском грибе? Речь сегодня пойдёт, как вы уже поняли, о самом загадочном великом доме Морровинда.
"Что это за великие дома Морровинда?" - спросите вы. А даже если не спросите, то я расскажу.
Великие дома происходят от древних данмерских племён, которые решили осесть и в результате развили свою цивилизацию до конкурентоспособного состояния. Вероятно, осесть они решили ещё и для того, чтобы не называть потом своих детей Одайшахами и Массарапалами, но это не точно. Великие дома постепенно подмяли более мелкие и таким образом приняли тот вид, который имеют теперь - это общества, членами которых являются в том или ином виде почти все данмеры. Дома управляют принадлежащими им землями и зачастую не доверяют друг другу. Самым обособленным домом как раз и считается Телванни.
Дом Телванни представляют самые могущественные волшебники-данмеры, а иногда и просто волшебники. Управляется Дом Верховным Советом — собранием всех Мастеров Дома. Несмотря на то, что они же фактически являются правительством великого дома, управленческие обязанности возложены на законных представителей Мастеров - Голоса. И обычно на Совете присутствуют лишь Голоса. Пока Голоса заседают в совете, мастера-волшебники делают, что хотят - собирают двемерских центурионов, вызывают лордов даэдра, пекут пирожки со скрибятиной и откровенно плюют на общепринятые нормы поведения других домов. Большинство членов Дома предпочитают вести уединённый образ жизни, в пользу своих исследований и амбиций.
Какого-то общего кодекса у Телванни нет - один член совета может обворовать другого или убить его, но остальные только пожмут плечами - если сумел, значит, так и надо. Дом Телванни преимущественно состоит из амбициозных волшебников, которые на своём пути по служебной лестнице не брезгуют самыми жестокими методами устранения конкурентов. Пренебрежительное отношение к человеческой жизни, неразборчивость в средствах, политическая раздробленность — наиболее характерные черты этого Дома. Внутренние противоречия среди членов Дома нередко решаются путём обращения к Мораг Тонг. Раскрытое преступление против члена Дома карается изгнанием, но никак не влияет на отношение к преступнику других членов Дома. Считается, что способный убить мага Телванни достоин права его убить.
Отсутствие этических норм в исследованиях и высокие магические познания позволяют некоторым членам дома существенно продлевать себе жизнь. Дивайту Фиру, например, по словам Альфы Фир, более 4000 лет.
Почти все телваннийские поселения представляют собой переплетение корней и торчащие тут и там жилые грибы. Нужного размера грибы вырастают благодаря камням душ - чем больше душа в камне, тем больше выйдет жилище. Тем же способом происходит пристройка, а точнее, приростка новых грибов, после чего им требуется постоянный уход опытных микологов. Наиболее уважаемые волшебники-телванни никогда не позволят себе жить где-либо, кроме гигантского гриба, хотя менее умелые селятся где попало. Почему именно грибы? Потому что они могут. А ещё туда бывает сложно попасть, не умея летать.
Во времена своего расцвета дом Телванни предоставлял защиту многим людям, мерам и Дивайт Фир знает, кому ещё - в городах хватало торговцев, ремесленников и бойцов, причём далеко не только данмеров. Несмотря на то, что Телванни никогда не гнушались работорговлей, занять своё место в их обществе может даже самый распоследний каджит, если только он обладает хотя бы толикой таланта и изворотливости. Хотя положение в иерархии дома определяется магическими знаниями, присоединиться к нему может любой, кто докажет свою пользу голосу или сразу самому члену совета.
Владения Телванни простираются вдоль восточного побережья острова Вварденфел и занимают также несколько островов на востоке континентальной части Морровинда.
В ходе Кризиса Обливиона, Телванни, наравне с Редоран, внесли наибольший вклад в борьбу с последствиями Кризиса на Вварденфелле, сосредоточив огромные усилия на закрытии Врат Обливиона, в то время как Редоран сражались с армиями даэдра напрямую. Это и последствия Красного Года, включающие фактическое уничтожение всех колоний и инфраструктуры Дома на Вварденфелле, серьёзно ослабило Дом, сделав его заманчивой целью для вторгшейся следом армии аргониан, сделавшей полное уничтожение Телванни одной из своих приоритетных целей. Сейчас большая часть земель Телванни засыпана пеплом Красной горы или разорена аргонианами во время их вторжения в Морровинд. Однако великий дом ещё не уничтожен, хотя и значительно ослаблен.
Сейчас известен как минимум один уцелевший член совета Телванни - мастер Нелот, современник знаменитого Нереварина. Как и любой уважающий себя волшебник, он не мог долго оставаться без башни, а потому вырастил одну в Солстейме. Помимо этого, нам точно известно местонахождение некоторых представителей Дома: Брелина Марион и Брандил Телванни, по подтверждённым данным, проживают в Скайриме: в Винтерхолде и Рифтене соответственно.
Даже сейчас, когда представителей великого дома Телванни осталось крайне мало, они не отказались от старых привычек. Разве что рабов они больше не держат - накладно, да и необходимость впускать в свои поселения только тех, кто имеет удостоверение гостя, также отпала. В остальном же Телванни продолжают плевать на законы других домов, государств и обществ, презрительно смотрят на любого, кто не удосужился заслужить их уважение и делают все, что хотят в своих грибных башнях.
И снова о Великом доме Телванни (дополнение к статье)
Пришло время снова обстоятельно поговорить именно об этом Великом доме. Доме, в котором полным-полно могущественных чародеев, жестоких рабовладельцев, хитроумных интриганов и даже безумцев, коллекционирующих яйца квама и голых каджитов.
Камни душ, грибы и магия
Данный рассказ будет менее объёмен, чем рассказ о доме Редоран, ведь о происхождении Великих домов уже всё давно известно. Да и в целом дом Телванни, в отличие от дома Редоран, на протяжении всей своей долгой истории довольно редко принимал участие в политической жизни Морровинда. Тем не менее, я бы не взялся писать о доме Телванни, если бы о нём нечего было рассказать, и поэтому давайте начинать. Итак, что же представляет собой Великий дом Телванни? Если говорить совсем коротко, то это дом, верхушка которого целиком состоит из волшебников, желающих достичь власти и богатства, либо достигших всего этого, и оттого скучающих в своих магических башнях. Ну, тех самых грибных башнях, битком набитых тайнами, богатствами и смертельными опасностями для незваных (а порой и званых) гостей. Впрочем, говорить о Телванни всё-таки уместнее в прошедшем времени, ведь дом этот фактически прекратил своё существование после Красного года. Нет, за жизни волшебников переживать не стоит, однако большая часть рядовых представителей дома Телванни уже вряд ли когда-нибудь презрительно взглянет на чужеземца. При наличии должного усердия Великий дом Телванни вполне можно возродить в любое удобное время, однако прямо сейчас это, похоже, никому особо не нужно. Волшебники, некогда входившие в состав совета Великого дома, обычно только делали вид, что их интересует происходящее в Морровинде, однако управленческие дела просто спихивали на своих помощников, именуемых Голосами. Например, небезызвестный Дивайт Фир (впрочем, он даже не имел в Совете Телванни своего Голоса) всегда находил более увлекательными попытки создать «дочерей» из кусочков собственной плоти, нежели участие в политике дома. Теперь же, в Четвёртую эру, телваннийским волшебникам даже не нужно создавать никакую видимость деятельности – извержение Красной горы и нашествие аргониан позаботились об этом.
Ну, довольно о грустном (или не очень грустном – кому как), ведь дом Телванни – это не упадок и не сгнившие шляпки грибных домов, торчащие из пепла. Дом Телванни – это одна из самых причудливых и занимательных штуковин, какие только можно встретить в Тамриэле. Но что же делает этот дом таким необычным? Первым делом на ум приходят, конечно же, телваннийские грибы, являющиеся наглядным свидетельством могущества дома и мастерства его волшебников. И хоть грибы эти несъедобны, ранее они выполняли множество других, не менее полезных функций – например, служили домом для любого, кому приходило в голову жить в огромном грибе. Ранее на острове Вварденфелл можно было отыскать сколько угодно гигантских грибов, споры которых использовались профессиональными микологами для выращивания грибных домов, однако сейчас такие споры – большая редкость. Но каким бы огромным не был гриб, жить в нём разумные обитатели Тамриэля вряд ли сумели бы. Ну, разве только в том случае, если бы они объелись лунного сахара, но это не точно. И вот тогда-то в дело и вступала магия – телваннийские микологи обрабатывали грибные споры специальными заклинаниями и напитывали их энергией камней душ, после чего гриб вырастал до необходимого размера и становился прочным, словно хорошая древесина. «Но почему бы тогда просто не построить дом из обычного дерева?», – возможно, спросите вы. И ответ здесь очень прост – в обычных домах живут все, кому не лень, а вот в грибах живут лишь избранные! Конечно, телваннийским грибам ещё нужен был регулярный уход, иначе они попросту засыхали, но эти трудности никогда не останавливали того, кто уже решил, чего хочет от жизни. К тому же в грибных домах запросто можно было обустроить помещения, попасть в которые без заклинания «левитации» не смогли бы даже вездесущие скайримские гонцы!
Общественное устройство дома Телванни
Итак, вы уже знаете, что Телванни всегда были далеки от политики (и знаете, вероятно, даже не потому, что я говорю это уже второй раз за статью). Но это, само собой, вовсе не означает, что Телванни вообще никогда и никак с политикой не контактировали – контактировали, и весьма плотно. Увы, даже сейчас, даже самому нелюдимому волшебнику в Тамриэле приходится как-то поддерживать свой официальный статус и общение с соседями. Жилища тех, кто этого не делает, очень быстро превращаются в «подземелья» для искателей приключений. Спросите какого угодно вампира, некроманта или банальнейшего бандита – всех их объединяют общие психологические травмы, полученные от многочисленных довакинов и чемпионов Сиродила. Волшебники Телванни же разграбление своих грибных башен, как правило, не приветствовали (Дивайт Фир здесь опять является исключением, но о нём попозже), и потому им пришлось научиться уживаться с другими разумными и не очень существами Морровинда. Ну, то есть они наняли кучу стражи, установили множество магических и не очень ловушек, а также взяли за привычку пользоваться услугами Мораг Тонг для устранения недоброжелателей. Все разумные, но иноземные существа, которых телваннийская стража не убивала сразу, внутри теллваннийских же поселений считались грязными н’вахами, общение с которыми признавалось необходимым злом. При этом свысока на чужаков смотрели не только волшебники (у которых на это, скажем честно, были некоторые основания), но даже мелкие торговцы и рыбаки. Переменить негативное отношение к собственной персоне чужак мог с помощью «удостоверения гостя», которое необходимо было купить у представителя Телванни в портовом городе Телваннис или же в Садрит Море. Нужно ли было наклеивать купленное удостоверение себе на лоб, чтобы все телваннийцы могли узнать гостя издалека – об этом история умалчивает.
Миновав первую линию обороны в виде необходимости получения бумаг, чужак сталкивался с недружелюбным, замкнутым в себе обществом дома Телванни. Телваннийцы жили в частичной изоляции от внешнего мира веками, и останавливаться на этом вовсе не собирались. Общество же их было жёстко разграничено в соответствии с положением отдельно взятого телваннийца в доме. Рыбаки ловили в море всякую съедобную чепуху и помалкивали, владельцы магазинов позволяли себе уже несколько больше, а волшебники делали вообще всё, что захочется. Ну, и были ещё рабы, игравшие роль предметов домашнего обихода, и чьего мнения, конечно, никто и никогда не спрашивал. Ситуация с рабами на телваннийской территории, между тем, является отличной иллюстрацией того, какое место занимал Великий дом Телванни в политике Морровинда и Тамриэля. Телваннийцы, будучи консервативными приверженцами традиций (но лишь тех, которые им понравились), всегда выступали за сохранение института рабства на своей территории. Присоединение Морровинда к Империи Септимов и присоединение дома Телванни к договору между лордом Вивеком и Тайбером Септимом ничуть не изменили положение дел в телваннийском обществе. В Империи рабство, как известно, повсеместно считалось незаконным, но Телванни отнеслись к имперским предписаниям относительно рабства достаточно спокойно – они их попросту не выполняли. Они согласились их выполнять, но не выполняли, и новые имперские власти не могли с этим ничего сделать, ограничиваясь вереницей писем с выражением недовольства. Начать войну с Телванни Империя не могла, ведь телваннийцы официально считались гражданами Империи, а сил легиона, размещённого в Садрит Море, было недостаточно для того, чтобы заставить волшебников поступать так, как того требуют имперские законы. Примерно так же дела у Телванни обстояли и с культом Трибунала – официально телваннийцы считались приверженцами сначала даэдрического культа, а потом и Трибунала, однако на деле… ну, они никогда не были в достаточной мере атеистами, чтобы другие данмеры пошли на них войной, как они пошли на двемеров и дом Дагот. При этом Телванни не считали нужным беспрекословно соблюдать все храмовые догматы, и на это религиозным элитам Морровинда приходилось закрывать глаза во избежание открытого конфликта с волшебниками Телванни.
Тем не менее, невзирая на изоляцию от внешнего мира и достаточно жёсткие правила, действовавшие в землях Великого дома Телванни, чужестранцы достаточно активно пытались стать частью всего этого чародейно-грибного безобразия. Их не останавливала даже ужасная удалённость земель Телванни от цивилизованного мира, а ведь северо-восток Морровинда и Вварденфелла справедливо можно считать одними из самых безлюдных и диких уголков Тамриэля. Но что же заставляло столь многих пытаться стать частью дома Телванни? Никакого секрета здесь, собственно, нет – при всей строгости телваннийских обычаев, они позволяли буквально кому угодно получить тёплое местечко под защитой могущественных чародеев. Успехи членов дома зависели исключительно от настойчивости и находчивости каждого отдельно взятого претендента, так что в теории стать членом дома Телванни мог даже самый распоследний раб, то есть по сути живая табуретка в глазах своих хозяев. Конечно, далеко не всем удавалось пробиться наверх, однако свобода ото всего, кроме прихотей нелюдимых волшебников и простейших правил поведения в обществе, выглядели в рамках Тамриэля крайне привлекательно. Ко всему прочему, до Красного года телваннийские города были одним из лучших мест для обучения магии – нужно было всего лишь вызвать заинтересованность у одного из чародеев, ещё не успевших сойти с ума. И даже если продвижение наверх среди магов Телванни зачастую сопровождалось заказными убийствами и прочими традиционными данмерскими развлечениями, возможность научиться настоящей магии привлекала многих. Потом эти «многие», правда, возвращались туда, откуда пришли, потому что чужаков Телванни всё-таки недолюбливали, либо же оседали в городах в качестве дешёвой прислуги и уличных торговцев. Согласитесь, перспективы не очень, но самых упёртых это, конечно, не останавливало.
Место дома Телванни в истории Морровинда
Хоть дом Телванни и не принимал такого активного участия в истории, как тот же дом Редоран, вечно оставаться в стороне у него, конечно, не получилось. Первый раз Телванни по-крупному вляпались в историю ещё во времена Войны Первого совета, однако в тот раз ничего особенного они не делали – ну, повоевали немного за компанию вместе с другими эльфами, да и всё тут. В дальнейшем Телванни были замечены разве что за попытками расширить свою территорию за счёт диких или принадлежащих другим Великим домам земель острова Вварденфелл. Эти короткие, но жестокие войны за территорию носили скрытый характер, и конфликтующие стороны даже ничего официально не объявляли. Как правило, война заканчивалось резнёй в каком-нибудь заброшенном храме, после чего территория одной из сторон становилась чуточку обширнее, а о некоторых низкоранговых членах дома никто никогда больше не слышал. Телванни в ведении таких вот теневых войн весьма преуспели, потому что магия, кто бы что ни говорил, сильнее меча. При этом Телванни, даже имея на руках козыри в виде свежих, ещё неосвоенных земель, продолжали свою изоляционистскую политику вплоть до Кризиса Обливиона, когда порталы в царство Мерунеса Дагона вынудили их действовать более открыто и активно. В то время, как войска дома Редоран сдерживали даэдра, набегающих из порталов, волшебники Телванни ухватили самую суть – все даэдрические врата в Обливион были активны только при наличии сигильских камней. Камней, которые любой уважающий себя чародей смог бы использовать кучей разных способов, а не только для дешёвого зачарования всякой ерунды (здесь следует укоризненно посмотреть в сторону чемпиона Сиродила). В течение всей войны с ордами Мерунеса Дагона, волшебники Телванни смогли собрать целую кучу сигильских камней, приблизив, таким образом, победу всего Морровинда. Позже, однако, выяснилось, что все собранные камни не стоили тех усилий и ресурсов, которые пришлось потратить на их сбор. Многие опытные чародеи погибли от лап даэдра, а уцелевших оказалось недостаточно, чтобы противостоять ещё и аргонианам, которые вскоре после Красного года вторглись в Морровинд. Для аргониан Великий дом Телванни стал одной из приоритетных целей – они, очевидно, не хотели, чтобы им на головы внезапно обрушился огненный дождь. Наступление аргониан было стремительным и беспощадным – большинство членов совета Телванни, скорее всего, уцелели, однако сам Великий дом, как я уже говорил в самом начале статьи, фактически прекратил своё существование.
Какой бы захватывающей (ну, это вряд ли) не была история дома Телванни в Морровинде, гораздо больше интереса лично у меня вызывают телваннийские волшебники. Эксцентричные, могущественные и слегка чокнутые, они представляют собой наглядный пример того, что получается, если у кого-нибудь имеется неограниченный доступ к изучению магии Тамриэля. В отличие от стандартных данмеров, телваннийские волшебники даже живут дольше (если их, конечно, никто при этом не убивает) – средний данмер приходит в негодность примерно за 120-130 лет, однако члены совета Телванни обычно живут столько, сколько захотят. Это не значит, впрочем, что волшебники Телванни бессмертны – просто они живут очень долго благодаря магии, однако остановить естественные процессы навсегда не могут даже они. Ярким примером того, как могущественный чародей может состариться, является госпожа Терана. Эта древняя волшебница уже к концу Третьей эры совершенно выжила из ума. Она не только начала коллекционировать яйца квама в своей башне, из-за чего там стоял совершенно неописуемый запах, но также имела привычку рассказывать увлекательнейшие истории о своей молодости. Иногда она также пыталась убить своих гостей и слуг, но это уже совершенное обычно дело для любого уважающего себя чародея. Что же касается эксцентричности, то здесь одним из самых наглядных примеров можно считать Нелота – того самого волшебника, который после Красного года переехал на Солстейм и заимел себе новую модельку вместе с полной голосовой озвучкой. Основным хобби Нелота всегда было коллекционирование, причём интерес его вызывали очень необычные вещи – книги-порталы Хермеуса Моры, могущественные артефакты, которые можно разбрасывать по всей башне в надежде заманить туда очередного подопытного, а также молодые редоранские дворянки.
Интерес Нелота к знатным девушкам из дома Редоран разделял ещё один его коллега по цеху – знаменитый Дивайт Фир, собеседник принцев даэдра и самый «волшебнистый» волшебник из всех Телванни. Начнём, пожалуй, с башни Дивайта Фира (в прямом смысле башни, не подумайте чего) – она, конечно, не была самой большой, но была самой заковыристой из всех телваннийских башен. Помимо экспериментов по клонированию себя самого из кусочков плоти, Дивайт Фир использовал башню в качестве полигона для исследования корпруса – «божественной» болезни, созданной Даготом Уром в недрах Красной горы. Больные корпрусом обычно превращались в какое-то непотребство, и всё это непотребство Дивайт Фир увлечённо собирал у себя в закромах. Ему даже удалось заполучить последнего двемера Тамриэля – Ягрума Багарна, также больного корпрусом. Корпрусариум, а именно так были названы подземелья под башней Тель Фир, Дивайт Фир также использовал в качестве средства для собственного развлечения. Он специально складывал там ценные вещицы, чтобы грабители могли попытаться стянуть их – надо ли говорить, что подавляющее число воров в итоге погибали или присоединялись к многочисленным пациентам хозяина башни? Сам по себе Дивайт Фир, конечно, представляет ещё больший интерес, чем его большая, извилистая башня. Прежде всего, господин Фир является долгожителем даже по сравнению с Тераной. Если он жив и сейчас, в Четвёртую эту, то ему около четырёх с половиной тысяч лет, что является абсолютным рекордом для любого данмера, не прикасавшегося к Сердцу Лорхана (да, я смотрю на вас, мистер Вивек). Помимо этого, Дивайт Фир известен как мер, который на равных общался с Азурой и Мерунесом Дагоном, чем не могут похвастаться даже самые преданные последователи этих принцев даэдра. И при всей своей власти, которая у него, несомненно, имелась, Дивайт Фир был очень далёк от любой политики – у него не было Голоса в совете Телванни, он не занимался никакими делами своего дома, и даже войны за территорию проходили мимо него. Собственно, единственной связью Дивайта Фира с политикой были регулярные похищения редоранских девушек на пару с Нелотом, но это, скорее, не политика, а простая страсть коллекционера. Как я уже говорил, гораздо больше, чем любые политические игры, Дивайта Фира привлекали попытки создать свои подобия из своих же кусочков тела (каких именно – неизвестно). Благодаря своим опытам, Дивайт Фир создал данмерок, которые были женскими версиями его самого, уникальными личностями со своими интересами и даже «дочерьми» и «жёнами» (да, в ЭТОМ смысле) своего создателя. Каким словом можно описать отношения между Дивайтом Фиром и его «дочерьми», я не знаю. Возможно, это сделаешь ты, уважаемый читатель. Ну, а на этом рассказ о Великом доме Телванни подходит к концу. До новых встреч в новых рассказах.
Автор: HachiChou8