Капитан Волконогов бежал. Или Волкогонов
Вы пришли в цирк. Опилки пахнут, слоны трубят, дети доедают соплю.
На арене начинают шутить клоуны, и тут рыжий с размаху фигачит белого топором. С кровавыми брызгами, выковыриванием глаз, сниманием скальпа, вот этим всем.
Представление продолжается. Кони запрыгивают в партер, ломая черепа. Гимнасты падают из-под купола, и их утаскивают за ноги. А на арене уже новый клоун в красном трико.
В сети появилась копия, сворованная, видимо, из академии «Ника» (см. правый верхний угол).
Фильм не прокатывался и прокатываться не будет. Казалось бы, почему?
Идеальный трикстер Юра Борисов служит в ленинградском НКВД 1938-го.
Пытки, расстрелы, пытки, игра в волейбол, пытки, обед, расстрелы, пытки, обед, кружок хорового пения.
Кроме шуток, так всё и показано.
Нешаблонная работа художников и оператора сделала Ленинград комиксным. Чекисты в красном абибасе трудятся в каких-то императорских зданиях (не разбираюсь, но на Литейный не похоже).
В какой-то момент капитан сам оказывается в жерновах репрессий. Почему оказывается? Глупый вопрос, СССР же. Но так как вы грамотные люди и прочли название, то поняли, что ему удалось ускользнуть.
Но так удаётся не только лишь всем. Мало у кого выходит.
По духу это именно комикс, несмотря на то, что монтаж, ритм и диалоги совершенно не комиксные. Но антураж, плоские характеры и логика поступков — именно оттуда.
Все мотивации герои озвучивают прямым текстом, как в святочном рассказе. Добьёшься прощения от своих жертв — значит, в ад не попадёшь. Это сообщает герою посланец оттуда.
А я что говорил? Вылитый Диккенс.
Дальше Борисов мечется по Ленинграду в поисках прощения с предсказуемыми результатами. Причём просит прощения прямым текстом, иначе не умеет: пытали, мол, вашего сынишку, извините, пожалуйста.
Из штампов будет всё: конвейерные расстрелы, траншеи с трупами, пытки за анекдот про верблюда, отречение от собственных детей (причём это делает старик-партиец) и так далее.
Попутно раскрывается инфернальная тема, за которую отвечает майор-преследователь в исполнении Трибунцева. Удался.
Авторы играют в поддавки. Репрессивная машина НКВД была жестокой, но, во-первых, вряд ли такой карикатурной, как в этом кино, где Трибунцев расстреливает людей кварталами.
Во-вторых, никакого анализа и понимания происходящего на экране нет. Просто: всё советское — зло.
Звучит объяснение от героя Яценко (майор НКВД), которое авторы нарочно сформулировали так, чтобы майор казался глуповатым.
Те, кого мы допрашиваем, на самом деле не террористы не шпионы, не предатели. Но все попадают сюда не случайно, потому что все они — ненадёжные элементы. ... И это ой как опасно. Сам знаешь, какое сейчас время, страна в кольце врагов, большая война на носу. И как все эти ненадёжные себя поведут, когда она начнётся? Да, сейчас они невиновны, но будут виновны потом и мы не можем сидеть и ждать. Потому что когда они превратятся в предателей, террористов, шпионов, вредителей, — будет уже поздно. Поэтому сажаем и расстреливаем сегодня, сейчас. Заблаговременно. Это называется профилактика потенциального врага, Федя. Вот чем мы с тобой занимаемся.
(Рассуждения о том, насколько правоту или неправоту этого тезиса доказала война, оставим тэгу «Политика».)
А чтобы уж совсем не было сомнений, что сам майор в своё объяснение не верит, авторы его самоубили. (Это не спойлер, это первые минуты фильма.)
Что в итоге? Два часа откровенного комикса, который монтажом и угрюмостью маскируется под драму. С несколькими всплесками откровенного карнавала.
Вот такой цырк.