Венецианская республика. Расцвет и упадок великой морской империи. Пролог.
Уверен, что каждый из нас, знает великий город Венецию. Но так ли хорошо, как это есть на самом деле? Венецианские каналы, площадь Сан-Марко, город на воде - вот и все что известно среднестатистическому человеку об этом величественном городе. А ведь история его может сравнится с историей многих колоссов древнего мира и средневековья, а с некоторыми так и вовсе туго переплетена.
План средневековой Венеции
Франческо Петрарка итальянский поэт, глава старшего поколения гуманистов, один из величайших деятелей итальянского Проторенессанса писал о Венеции:
«Было совсем темно. Небо хмурое. Я устал ... когда внезапно крик моряков оглушил меня. Вспоминая смысл этого из прошлого опыта, я поспешно встал и поднялся на вершину дома, который смотрит на гавань. И посмотрел. Боже мой, какое зрелище! Сразу трогательно, изумительно, пугающе и волнующе! Здесь, в гавани, были какие-то парусные суда, пришвартованные на мраморной набережной зимой, столь же массивные, как этот великий дом, который был в отдан в мое распоряжение самым щедрым городом. Их мачты поднимаются так высоко, как квадратные угловые башни. В этот самый момент, когда звезды укрываются за массивным облаком, а мои стены содрогаются ветрами, а море ревет. Если бы вы видели это судно, вы бы сказали, что это не лодка, а гора, плавающая над гладью моря, и она так тяжело нагруженная огромным количеством груза, что большая часть его массы была скрыта под волнами , Он отправляется на реку Дон, поскольку это касается того, насколько далеко наши корабли могут плыть по Черному морю, но многие из них на борту высаживаются и отправляются дальше, не останавливаясь, пока они не пересекут Ганг и Кавказ в Индию, затем дальше в самый дальний Китай и восточный океан. Каков источник этой ненасытной жажды богатства, которая захватывает умы людей? Признаюсь, я был охвачен состраданием к этим несчастным людям. Теперь я понимаю, почему поэты справедливо называют жизнь моряка несчастной»
Петрарка был недоволен странным стремлением этой авантюры; гуманист-поэт был обеспокоен жестоким материализмом, который её продвигал. Для самих венецианцев такие отступления были повседневной жизнью. В городе, где каждый человек мог грести, опыт погрузки - дрейф с суши до моря - был почти таким же бессознательным, как от перекрестка до порога вашего дома.
В этом цикле я постараюсь более подробно передать культуру этого народа, благо есть необходимый материал. Здесь я расскажу о росте этой империи, Стато-да-Мар, так они назвали её на диалекте, и о богатстве, которое она получила. Крестовые походы дали Республике возможность подняться на мировой арене. Венецианцы воспользовались этой возможностью обеими руками и получили огромную прибыль. Более чем на пятьсот лет они стали хозяевами восточного Средиземноморья и назвали их город La Dominante; когда море повернулось против них, они развернули полномасштабное сражение и бились до последнего вздоха.
Империя, которую они построили, уже была хорошо развита к тому времени, когда Петрарка выглянул из окна. Это была любопытная, связанная между собой группа островов, портов и бастионов, предназначенных исключительно для того, чтобы укрывать свои корабли и направлять товары обратно в родной город. Её создание было историей мужества и двуличия, удачи, настойчивости, оппортунизма и периодической катастрофы.
Франческо Петрарка
Прежде всего история Венеции - это сага о торговле, она была создана именно для этого. Венецианцы были торговцами до мозга костей; они рассчитывали риск, и прибыль с невероятной точностью. Красно-золотое знамя Льва Святого Марка развевалось на мачтах, как фирменный логотип. Торговля была их мифом о создании и их оправданием, за которое их часто оскорбляли более приземленные соседи. Нет более четкого описания смысла жизни города и его тревог, чем призыв, с которым он обратился к папе в 1343 году, на разрешением на торговлю с мусульманским миром:
Поскольку благодаря благодати Бога наш город вырос и вырос также благодаря трудам торговцев, которые создают движение и прибыль для нас в разных частях света по суше и на море, и это наша жизнь и жизнь наших сыновей, потому что мы не можем жить иначе и не знаем ничего, кроме торговли, поэтому мы должны проявлять бдительность во всех наших мыслях и стремлениях, как и наши предшественники, всячески обеспечивать, чтобы столько богатства и сокровищ не исчезло.
Его мрачный призыв олицетворяет маниакально-депрессивную полосу в венецианской душе. Благосостояние города не опиралось ни на что материальное - никаких земельных владений, природных ресурсов, сельскохозяйственного производства или большого населения. Буквально не существовало твердой почвы под ногами. Выживаемость зависела от хрупкого экологического равновесия. Венеция не собирала ничего кроме бесплодного золота и вечно опасалась что ее торговые пути разграбят, ведь все могло бы рухнуть.
Бывают моменты когда когда уходящие суда сокращаются до нуля, и наблюдатели на набережной возвращаются к нормальной жизни. Моряки возобновляют свои задачи; стивидорные тюки и рулонные стволы; гондольеры достают весла; священники спешат к следующей службе; чернокожие сенаторы возвращаются к весомым заботам государства; И корабли выходят в Адриатику. Петрарка смотрел, пока не увидел большее.
Когда мои глаза больше не могли следовать за кораблями через темноту, я снова взял ручку, потряс и глубоко вздохнул
Однако это было прибытие, а не отплытие из Стато-да-Мар-а. За сто шестьдесят лет до этого в Великом 1201 году шесть французских рыцарей гребли по лагуне до Венеции. Они шли к крестовому походу.
Так же, в конце цикла я скину мой перевод книги City of Fortune: How Venice Won and Lost a Naval Empire, из которой я черпаю материал, в качестве приятного бонуса :)