Новости и объявления 80-х
Вырезки из Новосибирских газет 80-х годов.
Музей Академгородка "Интеграл".
Вырезки из Новосибирских газет 80-х годов.
Музей Академгородка "Интеграл".
Древняя рубрика ШКЯ
Трансгенные козы позволят удешевить получение поддерживающих лекарств для онкобольных. Новая технология, разработанная российскими учеными, позволяет внедрить животному часть ДНК человека. Она отвечает за выработку белка, необходимого для восстановления клеток крови, гибнущих вместе с опухолью во время химиотерапии. Благодаря этому у козы будет вырабатываться молоко, из которого можно выделить лекарство. С помощью российской технологии уже было выращено опытное стадо в Бразилии.
Зорька-инкубатор
Агрессивному воздействию химиотерапии подвержены не только раковые опухоли, но и клетки крови — в результате лечения у пациентов возникает нехватка эритроцитов, доставляющих кислород ко всем тканям организма, и, как следствие, анемия. Противостоять этому помогают инъекции специального белка со сложным названием гранулоцитарно-макрофагальный колониестимулирующий фактор (ГМ-КСФ), который активизирует кроветворение.
Однако этот препарат недоступен многим пациентам из-за сложного и дорогостоящего процесса его производства в специальных клеточных инкубаторах. Российские ученые предложили способ удешевить лекарство, используя для его получения трансгенных коз, которые смогут вырабатывать ГМ-КСФ вместе с молоком.
— Для этой цели мы берем часть ДНК человека, которая отвечает за синтез белка, и совмещаем ее с фрагментом гена козы, благодаря которому у животного вырабатывается молоко, — рассказал ведущий научный сотрудник лаборатории генетики развития Института цитологии и генетики СО РАН Нариман Баттулин. — Затем эта конструкция встраивается в козий геном на стадии оплодотворенной яйцеклетки, которая подсаживается суррогатной матери.
Ведущий научный сотрудник лаборатории генетики развития Института цитологии и генетики СО РАН Нариман Баттулин
Получившиеся таким образом животные смогут не только прожить долгую жизнь и произвести большое количество белка, но и успешно дать потомство, способное продолжить выработку сырья для изготовления лекарств.
Ферма для фармы
Ранее уже предпринимались попытки выработки медицинских белков из молока прочих животных — в частности, с помощью кроликов уже сейчас получают один из С-белков системы комплемента человека, который необходим для лечения некоторых генетических заболеваний.
Для создания инновационной фермы трансгенных коз понадобится всего пара животных обоих полов, которые затем передадут модифицированную ДНК по наследству. Причем подобный опыт уже был успешно осуществлен в Бразилии, где воспользовались российской разработкой для создания экспериментальной фермы. Перенесение технологии в другую страну понадобилось из-за законодательных ограничений в РФ.
— Развитию данного бизнеса в нашей стране мешает федеральный закон 2016 года «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части совершенствования госрегулирования в области генно-инженерной деятельности», который запрещает разведение трансгенных животных в производственных целях, — пояснил директор трансгенбанка Института биологии гена РАН Игорь Гольдман.
В целом крупномасштабное производство лекарств с помощью ГМО-организмов — достаточно распространенная практика, отметил старший научный сотрудник Института проблем передачи информации РАН Александр Панчин.
— Например, большую часть продаваемого в аптеках инсулина получают, используя генно-модифицированные бактерии. Таким образом, выведение трансгенных коз представляется вполне адекватным решением для удешевления препаратов, которое лежит в рамках современных трендов развития фармацевтики, — полагает он.
Двойное скисание
Предполагается, что козье молоко будет проходить специальную обработку для выделения полезного белка.
— В начале процесса оно будет окисляться при строго определенном уровне PH, после чего стандартные для животных компоненты выпадут в осадок (образуя творог), тогда как отличный от них человеческий белок останется в жидкости, — отметил Нариман Баттулин. — Затем процедура повторится уже с другим уровнем кислотности, что позволит выделить искомое вещество для дальнейшего использования в составах для инъекций.
По словам экспертов, предлагаемая технология достаточно проста в применении и уже отработана в других проектах.
— В своей научной работе мы занимаемся получением трансгенных коз, способных производить другой человеческий белок — лактоферрин, который может применяться в качестве средства против болезнетворных бактерий, грибков и вирусов, — отметил Игорь Гольдман. — В ее рамках используются те же методы выделения вещества.
Кроме того, на примере развития бразильского стада ученым уже удалось подтвердить способность животных к размножению и стабильной передаче генов, отвечающих за выработку лекарства на протяжении нескольких поколений.
Ответили эксперты и на вопрос о возможной опасности продукции, созданной с помощью трансгенных организмов.
— В данном случае ограничения на ее использование вряд ли можно назвать оправданными, поскольку в отличие от мяса животных (которое будет считаться ГМО-продуктом) вырабатываемые ими белки ничем не отличаются от человеческих и не содержат измененную ДНК, — считает Александр Панчин. — Поэтому даже скептически настроенным обывателям здесь нечего бояться.
Согласны с этим и в Институте общей генетики им. Н.И. Вавилова РАН.
— Белок, полученный с помощью трансгенных коз, действительно будет идентичен человеческому, — отметила заведующая лабораторией анализа генома ИОГ РАН Светлана Боринская. — Более того, синтез этого вещества в организме козы, которая, как и человек, относится к млекопитающим, даст ему преимущество по отношению к аналогичным белкам, производящимся с помощью бактерий и требующим предварительной обработки для того, чтобы действовать в организме.
Впрочем, перед клиническим использованием полученный препарат должен будет пройти проверку не менее тщательную, чем другие лекарственные средства, добавила она.
На волне историй про таксистов.
Эту женщину я нашёл благодаря «Свежему» на «Пикабу». Спасибо, @HOBOSTI (https://pikabu.ru/story/na_volne_istoriy_pro_taksistov_59793...)
Прямая ссылка на опубликованный материал здесь.
В машину к Марине каждый день садится пара десятков человек. Кто-то сразу утыкается в телефон, кто-то в окно, — лишь некоторые замечают, что у водителя длинные волосы и нежные женские руки на руле. Мало кто догадывается о том, что их подвозит далеко не самый обычный водитель. Марина — кандидат химических наук и учёный известного в городе академического института. Днём она занимается исследованиями в лаборатории, а ночью превращается в обычного таксиста — пьёт кофе на конечных остановках, ругает навигатор и жалуется пассажирам на городских лихачей. Марина подвезла обозревателя НГС и рассказала, почему химик с дипломом НГУ и 20-летним стажем оказался за баранкой.
«Я, наверное, самый неудачливый человек в городе, — с улыбкой на лице Марина (имя изменено по просьбе героини) кокетливо показывает свою забинтованную ногу. — Сегодня снимала показания счётчика, наступила на камушек. Камушек как-то так качнулся, и я с него навернулась».
Марина может поддержать разговор о химических концентратах и в то же время может посоветовать, как завести машину в мороз, да так, чтоб наверняка. Марина работает в такси уже второй год, но далеко не всем признаётся, что она — учёный с 20-летним стажем.
«Часто спрашивают, мол, это ваша основная работа или подработка? Я отвечаю, что подработка. Ситуация вынудила. <...> Я не могу сказать, что для науки это типичная ситуация, хотя в науке сейчас стало в разы хуже, чем там, допустим, было в 2008–2014 годах. У меня сохранился квиток за 2009 год — я его посмотрела и поняла: что сейчас я получаю, допустим, 23 тысячи, что в 2009 году у меня были те же 20 тысяч. Но надо понимать, что это совершенно разные доходы из-за инфляции. Я задумалась о том, чтобы поменять место работы, когда я начала говорить с кем-то, с кем общаюсь по институту. Многие говорят, что, мол, не выдумывай, не дёргайся, время очень неблагополучное, у тебя есть фиксированный оклад. Да, он небольшой, но всё равно это стабильный доход.
Очень многие, работая в институте, как-то подрабатывают. Например, в университете берут какие-то курсы, семинары, лекции. Допустим, тысяч 6–7 они имеют в месяц например.
Научный сотрудник в принципе может иметь тысяч 30 в месяц — это такой нормальный доход. Не сказать, что великий доход, но хватает на какие-то расходы. У меня ситуация отягощена тем, что у меня двухлетний ребёнок и фактически я осталась с ним одна — у меня муж достаточно проблемный оказался. В данный момент, скажем так, проблема добычи денег — она целиком на мне», — говорит Марина. Это первый из нескольких раз, когда она уводит разговор после слов о муже.
«Люди держатся зачастую по инерции, понимают, что ситуация не очень простая и нужно переждать это время. Сравнивать с возможностями Запада, Штатов — мы, конечно, проигрываем. Потому что вложений больших сейчас в приборную базу не сказать что совсем нет, но тут уж как кому повезёт. Такая ситуация сейчас: для того чтобы работать на полноценном оборудовании, люди должны заработать на него и купить его сами. Государство не торопится тебе его предоставлять. Сейчас крепко считаются деньги».
Год назад во время активной промокампании Uber Марина задумалась: почему бы не использовать свой полуторамесячный отпуск с пользой, и решила попробовать поработать в такси на своей «Тойоте». «В принципе, в неделю можно было получать тысяч 11–12 с надбавками на бензин. Даже если вычесть тысячи 2–3 на бензин, то выходило тысяч девять. В месяц получалось порядка 28 тысяч. Какой-то такой неплохой доход. Но это работая каждый день, в день в среднем по десять поездок — это часов 6–7. Это вечернее время, когда достаточно плотно катаешься. В Академгородке доходы поменьше, в городе побольше, но в городе другие расстояния и его надо знать лучше, чем я его знаю.
В городке свой стиль жизни, свой стиль вождения. А когда приезжаю в город, мне говорят: "Вы что, недавно за рулём?". Я говорю: "Нет, я десять лет за рулём, я просто из Академгородка". Отвечают: "А, из Академгородка. У вас там все такие вальяжные".
<...> Когда кто-то жёстко себя ведёт, я могу хорошо обозвать за рулём, даже иногда показываю палец. Мужики нередко ведут себя грубо на дороге, особенно с женщинами на маленькой машинке», — смеётся Марина.
Марина проработала в такси до ноября, совмещая с работой в институте: приходила вечером домой, разбиралась с домашними делами, отвозила сына подруге, потом садилась в машину, пристёгивалась и включала приложение. В таком режиме она жила несколько месяцев, пока в ноябре на неё не обрушилось ещё одно несчастье.
«Я некоторое время была жителем Нового посёлка в Бердске. Институт очень помог тем, что предоставил служебное жильё (однокомнатную квартиру в верхней зоне Академгородка. — К.Ш.). Я за это очень благодарна, что крепкая организация в беде не оставила», — Марина очень сдержанно говорит о пожаре. Она с мужем недавно купила дом в Новом посёлке — простой дом вдали от городской суеты. Но в ноябре в нём вспыхнул пожар.
«Давно была мечта жить на земле, продала "двушку" в городе и купила самый обычный дом. Место мне очень нравилось — курортная зона, сосновый бор. Когда переехали, поменяли проводку, начали делать ремонт. Что там произошло, я теряюсь в догадках. Пожар начался на веранде, все приборы были выключены. Стоял там старый газовый баллон, но мы им не пользовались. Очень рано утром услышала странный хлопок, пошла на кухню, спрашиваю у мужа, что произошло, он говорит, что сам не может понять.
Я поворачиваюсь к входной двери и вижу блики огня. В общем, мы выбили окно, хватаю сумку с документами, хватаю спящего ребёнка, мы выскочили в чём были — первый мороз тогда был.
Попрыгали по машинам. Выскочила — даже телефон не взяла, — Марина показала сгоревший дом и даже указала на окно, из которого пришлось выпрыгнуть, но за всё время ни разу на дом не взглянула: — Не могу. Первое время приезжала сюда — я просто рыдала ходила. Сейчас я просто стараюсь на дом не смотреть — ковыряюсь на грядках». Здесь же, к слову, несколько часов назад Марина и подвернула ногу, вглядываясь в цифры на счётчике.
После этого её соседи по дому организовали благотворительный сбор на базе 1 «в» класса школы № 130 — добродушные новосибирцы снабдили Марину и её семью тёплой одеждой, а институт выделил ей квартиру, но в ней Марина сможет прожить ровно столько, сколько действует её контракт. Или до тех пор, пока не сможет позволить себе аренду другой квартиры или ремонт сгоревшего дома, на который, оценила она, нужно будет около полумиллиона рублей. Марина верит, что тёмная полоса в её жизни вот-вот закончится.
«Это моя персональная ситуация, я просто доведена до ситуации такой. В 2014 году, когда я получала по 60–80 тысяч, я влезла в кредит, он достаточно большой, на машину. А потом доходы снизились, а кредит остался. Потом муж ногу сломал, потом дом сгорел. Я пришла в банк, говорю: "Господа банкиры, давайте как-то, может, пересмотрим договор, всё-таки ситуация у меня патовая. Я добросовестный заёмщик, я четыре года аккуратно платила". А мне говорят: "Нет, вы знаете, вы всё равно платите, это ваши проблемы". Буквально месяца два я перестала платить, потому что никак не могу вписаться в эти траты.
20 тысяч оклад — на что тогда жить?» — разводит Марина руками.
В этом году Марина вернулась к работе в такси, на этот раз через «Яндекс» — из-за его слияния с Uber. Марина работает по вечерам, после основной работы и во время повышенного спроса: «Тариф у "Яндекса" выше, чем у Uber, но деньги клиента до водителя практически не доходят, — она показывает аккаунт водителя в приложении. — Вот доход за прошлую неделю, первая смена — 1892. Начала я в шесть вечера, закончила в полдвенадцатого. В среднем я шесть часов провела за рулём — это такая хорошая денежная смена».
«Чаще всего клиенты задают вопрос, не страшно ли мне? Я всем говорю: "Я больше боюсь нашего движения в Новосибирске".
Потому что когда приезжаю в центр — и где-то полоса одностороннего движения, где-то по рельсам нужно по-хитрому переехать. Эта ситуация бывает гораздо более стрессовая для женщин, потому что, в моём понимании, мужчины в этом лучше ориентируются и быстрее соображают. За всё время, что я катаюсь, у меня был только один случай, когда меня сильно напряг пассажир. Это было год назад на День города. Ко мне в машину сел молодой человек, у него ещё походка была такая несколько разбалансированная. Я думала, ну, может, человек идёт после смены, устал, мало ли. (Смеётся.) Он сел, я спросила его, куда едем, он ответил. Я так осторожно принюхалась — ничем от него не пахнет. По дороге он отключился, и когда мы уже приехали, на "Чистой Слободе" ему нужно было выходить, я поняла, что он спит. Начала его бить по щекам, приводить в чувство. Он так с очень большим сожалением пришёл в себя, сказал: "Мне пора на выход", вышел из машины и начал, пардон, блевать. Я была ему очень благодарна, что это произошло не в моей машине, и поэтому я даже была не в претензии, что он не расплатился. Я просто села и уехала, — смеясь вспоминает она и отмечает, это был самый вопиющий случай: — Бывает так, что когда совсем поздно,
когда где-нибудь в Октябрьском районе приходит заказ <...> — каюсь, бывало, скидывала.
Ножика, пистолета у меня нет. Я верю в то, что со мной ничего плохого произойти не может. У меня маленький ребёнок, и рассчитывать ему, кроме как на меня, больше не на кого», — призналась Марина.
Среди неожиданных плюсов работы в такси Марина отметила свободный график и интересных людей, с которыми она очень любит пообщаться: «Я как-то подвозила девушку-психолога. Мы пока ехали из городка в город, она как грамотный психолог задаёт вопросы, и я понимаю, что рассказываю ей разные перипетии своей жизни. Она даёт грамотные советы, как вести себя с детьми или на работе например. Я спросила, почему мы буксуем [в исследованиях] с моей начальницей на работе. Она и говорит, что, мол, ты должна более активно продвигать свою линию. Ещё была интересная женщина с площади Калинина, Наташа. Она читала мне потрясающие свои стихи, космические просто, я ехала и балдела».
Марина признаётся, что уходить из науки не хочет, — вынуждают не только личные проблемы, но и любовь к работе: «У меня на самом деле всегда дилемма была: пойти на биологию или в медицинский. Но Академгородок — он такой классный, очень подкупило именно место учёбы <...> Классное направление раньше было на химии, связанное с экологией. Мне очень хотелось стать профессиональным экологом. Но, когда заканчивали обучение, стало понятно, что каких-то серьёзных предложений по этой части нет. Было, например, мерить метан на болотах, но что-то как-то я побоялась, честно говоря, не совсем женское направление было. Были немножко романтические представления о работе эколога. Я представляла, что буду ездить на пароходе по рекам и спасать реки. Это были отголоски детства. Просто понимаешь в какой-то момент, что это удел активистов, которые это делают по зову души».
Сейчас Марина посматривает сайты объявлений с вакансиями — по её словам, сфера её работы довольна специфична, большие заработки требуют полной отдачи, которую с ребёнком на руках она потянуть не в силах. Кроме того,
немногие соглашаются позвать на собеседование женщину в возрасте, несмотря на то что Марине всего 43:
«Доходит до смешного. У меня подруга в колл-центр устраивалась в крупную контору. Ей говорят, мол, мы не можем вас взять, у нас требования до 35 лет. А ей 36. Что, в 36 лет у человека голос старческий, или что? Это форменное безобразие. Притом что у нас отодвигается планка пенсионного возраста».
Надо сказать, что Марина рассказала НГС, в каком институте работает, но попросила не указывать его название, лишь отметив, что её работа в нём связана с химией.
«Проблема здесь не в самом институте — проблема конкретно в моей жизненной ситуации. Не так давно встретила знакомую, она села ко мне в машину, я её подвозила, — она была очень удивлена, такие глаза были, говорит: "Ах, Маринка, как ты дошла до такой жизни", я говорю: "Юль, ты так говоришь, как будто я на обочине Бердского шоссе стою чем попало занимаюсь. Ничего криминального — каждый выкручивается как может в этой жизни". Конечно, родители про это не в курсе. Когда я осторожно высказала предположение о том, что мне нужно подрабатывать, они были в шоке, мол, чем ты думаешь. Когда нужно решать проблемы с деньгами, человек вынужден идти на меры, на которые в благополучное время он бы не пошёл. <...> Конечно, я стараюсь про это не рассказывать. Не то что я стыжусь этого, но, скажем так, я не горжусь этим», — заключила она.
Статья моя, тэг «моё». :)
Ученый Игорь Просанов в своей "фирменной" жилетке
В пятницу в Новосибирске был отпущен из изолятора временного содержания ученый, сотрудник Института химии твердого тела и преподаватель Новосибирского государственного университета Игорь Юрьевич Просанов. Его задержали сотрудники Центра "Э" днем ранее, когда Просанов вышел на одиночный пикет в день приезда в город Владимира Путина. В интервью Радио Свобода Игорь Просанов рассказал, как он предстал перед судом в жилетке с надписью "Путин – беда России", какой была реакция на его пикет у прохожих, а также посетовал, что не может заниматься научными исследованиями из-за поломки прибора, денег на ремонт которого у руководства его института нет и не предвидится.
Вечером 7 февраля из Красноярска, где из-за Путина 2 часа замерзали в самолете пассажиры авиакомпании "Победа", президент отправился в Новосибирск, чтобы встретиться с учеными в Академгородке и провести заседание Совета по науке и образованию. 8 февраля, в основной день визита главы государства, в Новосибирске состоялось сразу несколько акций протеста. Игорь Просанов говорит, что свой пикет он планировал тщательно и заранее, зная, что полиция и местные "эшники" (сотрудники Центра по противодействию экстремизму) попытаются ему помешать. В результате Просанову удалось простоять с надписью "Путин – беда России" около здания Сибирского отделения РАН на улице Лаврентьева около четверти часа – совсем немало по нынешним временам, когда пикетчиков с плакатами подобного содержания часто задерживают в первые несколько минут после начала акции. Только у Просанова был не плакат, а яркая жилетка с надписью, и это сработало: если плакаты полиция обычно вырывает из рук пикетчиков, а затем мнет или рвет, то жилетку с Просанова не сняли даже в полиции и в суде.
– Расскажите о себе: сколько вам лет, кем вы работаете, давно ли живете в Новосибирске в Академгородке?
– Мне 52 года. Я работаю старшим научным сотрудником в Институте химии твердого тела. Я доктор физико-математических наук, также преподаю в Новосибирском университете на кафедре "Химия твердого тела". В Новосибирск я перебрался где-то в 1986 году, закончил физико-математическую школу, потом поступил в Новосибирский университет, закончил его в 1991-м, по-моему, году, потом работал здесь до 1995 года. Уехал в Хабаровск, работал некоторое время там, в 2009-м вернулся обратно.
– У вас много работы. Что же вас подвигло выйти на этот пикет? Участвовали ли вы вообще раньше в каких-либо политических акциях?
Я уже не могу молчать и слушать всю эту ложь из телевизора
– В последнее время я несколько раз участвовал в подобных акциях, меня уже "вели" соответствующие органы. В этот раз пробиться было довольно трудно, но мне удалось это сделать. Я рад. Я уже не могу молчать и слушать всю эту ложь из телевизора: хотелось заявить о своем несогласии, и не только моем, я выступаю от лица многих людей. Многие меня поддерживают в несогласии с политикой, проводимой нашим президентом.
– У вас на жилетке было написано "Путин – беда России". Почему вы так считаете?
– Я считаю так в первую очередь потому, что у нас в стране под его руководством культивируется агрессия, фактически происходит все то же самое, что происходило в нацистской Германии. Я боюсь, что это очень плохо кончится для страны. Ну, и конечно, есть другие проблемы, такие как ограбление народа, зарплаты ниже прожиточного минимума, которые у нас тут имеют место быть. Это просто никуда не годится.
– Сколько вы зарабатываете?
– На основном месте работы я получаю 26 тысяч рублей на руки с вычетом налогов, немного добавляется за преподавание – где-то, может быть, 3 тысячи в месяц, нерегулярно.
– По меркам Академгородка это хорошая зарплата?
– Нет, по меркам Академгородка, среди ученых это невысокая зарплата. У меня нет грантов. За счет грантов некоторые получают, я думаю, раза в два больше. Я, на самом деле, ученый не низкого полета – все-таки доктор физико-математических наук. А вот молодежь-то без степеней, я думаю, они получают заметно меньше. Мне, честно говоря, совсем непонятно, как они умудряются жить.
– Вы говорите, что вас еще до этой акции "вели". А вы понимаете, кто вас "вел"? Что это значит – "вели"?
– Я засветился на протестных митингах. Перед этим меня задержали на митинге Навального. Вменяют мне два административных правонарушения. Один уже суд был: мне присудили 10 тысяч штрафа. Сейчас второй суд ожидается. После этих митингов меня взяла в оборот полиция. До этого я тоже "светился", но они не очень-то мне правонарушения вменяли. А тут вот взялись! Потребовали от меня явиться на рассмотрение дела об административном правонарушении. Я стал им говорить, что у меня работа, что пусть они без меня решают, потому что в повестке написано, что рассмотрение дела возможно без моего участия. Но они мне напрямую сказали, что им поступило указание меня изолировать на время приезда сюда президента. Это, собственно, меня и побудило сделать то, что я сделал. Я целенаправленно к этому шел, к выражению этого протеста, предпринял меры, чтобы меня раньше времени не накрыли. Ну, и вот все получилось. Я этому рад.
– Как долго вам удалось простоять?
– Простоять мне удалось где-то минут 15. Я сам удивился, честно говоря. А скрутили меня сотрудники Центра "Э" – подразделения по борьбе с экстремизмом. Они должны с экстремизмом бороться, судя по названию, но, как я понял, у нас они борются с инакомыслием.
– Что с вами было дальше? Куда они вас повезли? Как долго вас продержали?
– Они меня повезли на рассмотрение еще того, предыдущего административного дела. Это был как бы принудительный привод. Отвезли в соответствующий отдел полиции, составили протокол об административном правонарушении. Потом повезли в суд. Тут вышла забавная накладка: суд был назначен на два часа, но они поменяли заседания местами, чтобы те, кто после нас должен был быть, пошли вперед, а мое дело было рассмотрено позже. И тут у меня истек срок административного задержания. Я сказал, что теперь я свободный человек, могу идти, куда хочу, и попытался выйти из суда, но меня там незаконно удерживали те же самые сотрудники Центра "Э".
Потом открылось заседание суда по моему делу. Я попросил его отложить, чтобы лучше подготовиться. Судья согласилась. Заседание перенесли. После этого меня отвезли в другой отдел полиции, составили протокол о правонарушении на пикетировании. Мне вменили "неподчинение требованиям сотрудников полиции" (Юрия Просанова, как пишет сайт academ.info, двое человек в гражданском отнесли на руках в легковую машину без специальной раскраски или спецсигналов). После этого отвезли в изолятор временного содержания, где продержали всю ночь. Сегодня снова отвезли на суд, где оштрафовали на 500 рублей. Вот, собственно, этим и закончилось. После этого меня благополучно отпустили.
– А жилетку с надписью "Путин – беда России" у вас забрали или оставили?
Даже в полиции подходили люди и просили сфотографироваться
– Одну забрали, еще когда взяли меня на митинге Навального. Она сейчас у них проходит как вещественное доказательство. После этого я нарисовал другую. И вот ее, на удивление, у них с меня снять не получилось. Они требовали, чтобы я снял ее, я отказывался, а силу они не стали применять. И я аж до изолятора в ней доехал, а там сам снял, когда уже некому стало ее показывать, кроме сокамерников. Когда я вышел на пикет, многие из автомобилей фотографировали меня на телефон, даже останавливались. Многие просили на улице остановиться и сфотографировать. Даже когда я в полиции был, в суде, подходили люди и просили.
– То есть отношение к вам в полиции и в суде было благожелательным?
– В общем-то, да, отношение благожелательное. Некоторые полицейские не разделяют моих взглядов, мы с ними "за жизнь" говорили между делом. Но недоброжелательности с их стороны не было. Один раз только я заметил в нашем отделении полиции, что сотрудник называл меня на "ты". Когда я ему сделал замечание, он довольно агрессивно ко мне отнесся. Уж не знаю почему. А так, в общем-то, люди нормально относятся.
– Как отразился на жизни Академгородка визит Путина?
– Накануне я заметил появление на улицах оперативников, которые фотографировали, вели наблюдение. Меня это сразу насторожило. Поэтому я "засекретился", и мне удалось сделать то, что я сделал. В какой-то момент их вроде как не стало видно. Потом, когда я шел "на дело", я замечал их, они ездили на машинах. Но было, видимо, еще рано, обстановка была не очень напряженной, и мне удалось пройти свободно. Дочка рассказывает, что детей не пускали пройти к музыкальной школе мимо Дома ученых, в котором происходила встреча с Путиным, отправляли в обход. Говорят, довольно сурово тут все было, но я уже был задержан и этого не видел.
– Как у вас на работе относятся к вашему участию в оппозиционном движении?
– Трудно сказать. Я особенно не афишировал его. Люди знают, но спокойно относятся.
– Вы говорите, что у молодых ученых зарплата еще ниже, чем у вас. Вы наблюдаете какой-то отток молодых людей из Академгородка? Как бы вы оценили в общих чертах состояние российской науки при Путине?
Основной мой прибор, спектрометр комбинационного рассеяния, сломался, и денег на починку нет
– Про отток мне трудно сказать. А состояние науки я оцениваю как тяжелое. Сужу по себе: работать становится невозможно. Когда я сюда приехал, тут еще что-то можно было делать в лаборатории. После Хабаровска мне вообще казалось, что здесь рай на земле. А сейчас приборы выходят из строя, чинить их невозможно. Основной мой прибор, спектрометр комбинационного рассеяния, сломался, и денег на починку нет. Там хотя бы 100 тысяч рублей надо, чтобы его как-то запустить, институт их не может наскрести, а прибор очень важен для всех. В общем, положение тяжелое.
– Вы планируете дальше участвовать в каких-то оппозиционных акциях?
– Не знаю, честно говоря, не уверен. Посмотрим. Я думаю, что это мое выступление было своего рода кульминацией. Посмотрим по обстоятельствам, как говорится.
– Пойдете ли вы на выборы?
– Нет, конечно. Я считаю их совершеннейшей фикцией и идти не собираюсь.
История с пикетом Игоря Просанова получила еще одно неожиданное продолжение. В пятницу главный редактор сайта academ.info Андрей Красиков получил грозное письмо из областной избирательной комиссии с требованием убрать с сайта издания все фотографии, сделанные во время этой акции. Как говорится в письме, подписанном председателем комиссии Ольгой Благо, запечатленная на фото жилетка Игоря Просанова "является агитационным материалом и признана незаконной постановлением комисии №186/1456-5". Это постановление было принято 2 февраля в ответ на запрос полиции о том, может ли первая жилетка Игоря Просанова быть приравнена к "незаконной агитации". Вот фрагмент этого документа: "Безрукавка (далее – материал) сшита из ткани салатного цвета, содержит надпись: «Путин беда России». Данный материал был массово обнародован физическим лицом Просановым И.Ю. путем его ношения в шествии и на митинге, проходивших с 13 до 15 часов 28 января 2018 года на территории Заельцовского района города Новосибирска. Проанализировав содержание указанной надписи с учетом общей темы и цели шествия и митинга, посвященного выборам Президента Российской Федерации, в которых участвовал Просанов И.Ю., Избирательная комиссия Новосибирской области пришла к выводу о том, что ношение (демонстрирование) гражданином Просановым И.Ю. в ходе массовых мероприятий (шествия и митинга) безрукавки с указанной выше надписью рассматривается как деятельность, способствующая формированию отрицательного отношения избирателей к кандидату в Президенты Российской Федерации Путину В.В., то есть материал содержит признак предвыборной агитации, предусмотренный подпунктом 6 пункта 1 статьи 49 Федерального закона «О выборах Президента Российской Федерации», и квалифицируется как иной агитационный материал".
пруфы
https://www. свобода. org/a/29031265.html - свобода - прописываем чем латиницу
https://www. свобода. org/a/29026768.html - свобода - прописываем чем латиницу