Второе пришествие. Часть 2.⁠⁠

Панин вспоминал тот день, когда плакал в квартире наверху. Можно ли принимать причитания одинокого старика за молитву? Богу не нужна особая обстановка и специальные ритуалы, чтобы услышать человека, говорящего от всего сердца. Тогда Арсений был предельно откровенен в своих чаяниях, обращаясь в темноту пустой квартиры, но все еще не мог поверить в реальность происходящего.

- Этого не может быть! Я не верю! – прокричал он, вскакивая со стула.

Ни один мускул не дрогнул на лице посетителя, тот кивнул и спокойно сказал:

- Сядь на место и успокойся, а то потеряешь то недолгое время, что тебе осталось. – Дождавшись, когда старик устроится напротив, гость продолжил, глядя в окно: - А в происходящее там, на улице, ты веришь? В территорию радиусом сто километров, скованную карантином, в болезнь, уносящую все новые и новые жизни каждый день, невзирая на положение, статус, финансовую состоятельность и религиозные предпочтения. Красную чуму не могут победить больше месяца, несмотря на работу лучших ученых. Ее удалось затормозить, но искоренить не получится, я не позволю.

- Так, значит, это конец? – обреченно спросил Арсений Миронович. Ему стало тяжело дышать, лоб намок, и захотелось сделать глоток воздуха без маски на лице. Он сорвал ее, внимательно посмотрел в расслабленное лицо собеседника, и перчатки отправились на пол вслед за маской. Бояться он уже перестал, настало время прекратить удивляться.

- Это начало конца. Эксперимент, если угодно. Неужели ты думаешь, что я остановлюсь на Москве? Откровенно говоря, я поражен. Не думал, что вы столько продержитесь. Я недооценил вашего лидера, способного сдержать болезнь и смерть, но выдержите ли вы испытание временем? Как думаешь, сколько еще остальные будут терпеть полное обеспечение пятнадцати миллионов человек? Вы получаете продукты, лекарства, топливо, а взамен только пытаетесь вырваться из оцепления, разнося заразу за пределы карантина. Сочувствие закончилось, война между теми, кто здесь и теми, кто там уже набирает обороты. Рано или поздно они прекратят поставки, и голод подтолкнет к побегу не десятки, а тысячи людей. Удастся ли сдержать всех и сохранить границу распространения вируса?

- Не поверишь, я думал об этом, - кивнул хозяин магазина, откидываясь на спинку стула. – Сокращение поставок продовольствия – это риск, на который никто не пойдет. Проще оставить все как есть, и сбросить атомную бомбу, стирая с лица земли болезнь вместе со столицей, ее жителями и всеми, кто имел неудачу оказаться здесь. Тебе-то Иисус, хватит силенок пережить этот взрыв и распасться на молекулы? - Панин рассмеялся, глядя в усталые, глаза гостя.

- Я не Иисус, - добродушно улыбнулся тот.

- Как нет? – растерялся Арсений. – А кто? Антихрист или как там это правильно?

- Такой вариант мне нравится больше, но уж точно не Иисус.

- Стой. Я в этих делах, конечно, не знаток, но разве не Сын Божий придет на Землю второй раз, устроит апокалипсис и будет распределять живых и мертвых по направлению рай-ад?

- Вот вы странные существа: чего-то где-то понахватаетесь, половину забудете, другую переврете, а потом веками идете в одном только вам известном направлении. И главное, уверены, что двигаетесь в нужную сторону, ссылаясь на лжемудрость навязанную вам в книгах, которые тысячу раз переписывались, теряя основу повествования.

- Извини, - тихо сказал Панин, чувствуя свою неподготовленность к теологическому диспуту.

- Да, не в тебе, Сеня, дело. Тут тебе не за что извиняться. За другое придется, но не передо мной. Все вы люди такие. Вот представь, что библия – это не историческая хроника, а художественное произведение, написанное по мотивам тех или иных легенд. Вот про Иисуса целый завет написали, придумали тучу никогда не происходивших событий, а упомянуть про то, что он не единственный сын Бога – забыли.

- Как это? А сколько их?

- Это не так важно, для моего повествования хватит и двух. Первый вечно хороший, добрый, справедливый, готовый жертвовать собой. А второй гордый, мстительный, честолюбивый, короче, типичный человек. И вот Отец решает наставить людей на путь истинный и послать им своего сына, кого выбрать? Первый в суровых реалиях бренной земли не выживет, но может своим примером показать, что значит быть праведником, второй наоборот устроит судилище, карая грешников направо и налево.

- Кнут и пряник, - подвел итог старик, пораженный спокойствием собеседника. Он вспоминал свою ссору с братом и поражался хладнокровию гостя. – Понятно, кого он выбрал. Не обижайся, но я с ним согласен: пряник в реальности гораздо эффективнее кнута. Тем более Красная чума не выбирает своих жертв по принципу грешник-праведник. Вирус действует на всех одинаково.

- У нас с Отцом спорить не принято. Выбрал и выбрал, а я ждал, пока загаданный братом срок выйдет, чтобы начать свое шествие по земле. Теперь не важны дела и мысли, всех ждет один конец. Раньше надо было думать, времени было предостаточно.

Неожиданно раздался звон колокольчика и в магазин вошел молодой человек с красной повязкой на руке.

- Доставка продуктов, - сказал он и водрузил картонную коробку на прилавок. – Я ищу Арсения Панина.

- Да это я, - встал из-за стола хозяин магазина.

Таинственный посетитель продолжал сидеть спиной к вошедшему, как будто его не существовало.

- Значит так, - начал дружинник, читая список на коробке, - у вас сосиски, паштет, пачка макарон, томатная паста, еще какая-то крупа, галеты – наше все, кефир, чай, по одной банке сгущенки и тушенки. Постарайтесь растянуть на три дня, если все совсем кончится, звоните на горячую линию. В следующий раз попытаюсь достать вам что-то из овощей или фруктов. Лекарства какие-нибудь нужны?

- Слава Богу, нет, - отозвался Арсений Миронович и растерянно посмотрел на своего собеседника, растянувшегося в улыбке.

- Это хорошо, просто осень, плюс стресс – многие простужаются. Нужна ваша подпись в накладной. Ой, а вы чего без масок и перчаток? Бессмертные что ли? – дружинник в нерешительности застыл посреди магазина.

- А мы заразы не боимся, - вмешался в разговор сын Божий, вставая.

Панину катастрофически не хватало времени, чтобы что-то придумать, но парня нужно было спасать. Несмотря на риск заразиться от создателя вируса, он схватил гостя за руку и потянул на себя, одновременно обращаясь к дружиннику:

- Распишись за меня и вали!

- Да, пошли вы, придурки! – махнул рукой тот и направился к выходу, бормоча по дороге себе под нос: - Вот и делай людям добро. Все принесли, только расписаться осталось, и то жмутся. Я отмечу, что вы отказались расписываться и пожаловаться, что чего-то недополучили, у вас не будет возможности, - прокричал он, уже выходя за дверь.

- Глупо, - в своей обычной спокойной манере констатировал гость, глядя на сжимавшего его руку старика. – Понимаешь, как дорого тебе обойдется это прикосновение?

- Фигня, - рассмеялся старик, - как ты верно подметил: все там будем, раньше или позже. Не верю, что ты оставил бы меня в живых, после этой встречи. И вот, что я еще знаю: никакой ты не сын Божий, ты дьявол и сколько себя к Христу не приравнивай так падшим ангелом и останешься.

- Любите вы Нечистого вспоминать, - вздохнул посетитель, усаживаясь обратно за стол. Старик последовал его примеру. – Как что хорошее случится, так это Бог, как что плохое, то это проделки Люцифера. А как на себя ответственность за поступки и решения принимать, так мы просто агнцы и нам нужен пастырь. Да где бы вы сейчас были без подарка дьявола?

- Это какого? Грехов, что ли? Так может, и жили бы себе в царстве добра и света.

- Грешить вы и без него бы научились, он только первого немного подтолкнул, а дальше вы сами справились, - он улыбнулся и наклонился вперед, заглядывая Арсению прямо в глаза. – Серьезно не знаешь, о каком подарке я говорю?

Панин покачал головой, вспоминая все, что когда-либо слышал на эту тему.

- Наверное, про то, что Прометей подарил людям огонь, ты слышал? – дождавшись кивка, гость впервые проявил хоть какие-то эмоции, ударив рукой по столу. – А о чувстве юмора, которое вам сатана сосватал – нет?

- Нет, - признался Арсений Миронович, - если это правда, то вышел хороший подарок. Странно, несвойственно, как мне кажется, такое для дьявола.

- Ему просто надоело за вами угрюмыми наблюдать, вот и поделился, чем мог. – Загадочный посетитель посмотрел на часы: - О, что-то я засиделся, думал быстрее управлюсь, пора мне. Да, и тебе еще завещание писать. Теперь, наверное, уже не актуально, скоро сам все узнаешь, но я пришел, чтобы ответить на твои вопросы. Извини, но ты сам у себя время украл, я тебя не трогал. Хочешь, задай мне любой вопрос и получишь честный ответ, но только один.

- Почему, - Арсений Миронович сглотнул, вспоминая смерть брата и отчетливо представляя, что ожидает его самого, - почему, если вы все существуете, у нас все так… как есть? Почему дети болеют, не простудой, а смертельно, они же напортачить еще не успели в жизни, почему младенцы умирают? Почему бандиты и вруны политики катаются, как сыр в масле, а честные работяги всю жизнь горбатятся, копят, а потом у них эти все отбирают. Почему родители хоронят детей? Почему войны и эпидемии нельзя остановить? Если правда все, что ты мне наговорил, то куда твой Отец смотрит? Почему все не исправит? Не хватает сил? Ну, пусть одному поможет, другому, пусть сделает, на что способен. Или он просто забил? Поиграл и надоело? Тогда почему он имеет право кого-то судить или кого-то присылать? Не хочет помогать, так пусть вообще не вмешивается!

- Я понял, - гость успокаивающим жестом остановил собеседника. – Вопрос без воображения, но волнующий многих. Ответ очень простой: все дело в св…

Голова посетителя разлетелась на части, как лопнувший арбуз, одновременно со звуком разбившегося стекла витрины, заставляя Арсения Мироновича откинуться назад. Тут же в магазин ворвались несколько бойцов в военной форме и шлемах-противогазах с автоматами в руках. Один из них сразу взял на прицел Панина, а остальные рассредоточились по магазину. Трое отправились наверх, чтобы проверить квартиру.

- Федеральная служба безопасности, руки вверх! – закричал тот, что держал старика на мушке. Его лицо было прикрыто стеклом, и голос выходил глухим, но Арсений отчетливо понял, что от него требуется. – Одеть перчатки и маску!

Хозяин магазина покачал головой, пытаясь объяснить, что их нет под рукой.

- Надеть, а не одеть. Эх, Семенов, ну ты и грамотей, - сказал вошедший последним и хлопнул бойца с автоматом по плечу. У сотрудников не было знаков различия, но было понятно, что именно он здесь главный. Он бросил старику перчатки, а подошедший сзади военный натянул ему на голову какую-то громоздкую маску, которую сложно было сравнить с обычной медицинской.

Оперативность работы спецслужб поражала. Вернувшиеся сверху доложили, что все чисто и тут же начали упаковывать тело гостя в полиэтилен, параллельно убирая все, куда попала кровь в черные плотные мешки.

- Приведите свидетеля, - приказал главный.

В магазине появился дружинник, приносивший еду.

- Да, - сходу начал он, указывая на труп, - это тот, которого в новостях показывали. А старик вроде нормальный, но он… - парень сглотнул, - он его коснулся.

- Забери еду, она теперь ему не понадобится, - распорядился главный, - найдешь куда пристроить. И благодарю за внимательность и своевременное обращение.

Дружинник кивнул, схватил коробку с продуктами и ушел не прощаясь. Вслед за ним магазин покинула и «группа зачистки», как ее про себя назвал Панин. Остался только старший группы, Семенов, все еще державший на мушке старика и один боец у двери.

- Лютый, может его тоже в расход, чтобы не мучился? – предложил Семенов.

- Мы же не звери, как этот, - командир кивнул на кровавое пятно на полу. – Пусть врач для начала проверит, а вы Арсений Миронович расскажите, как вас угораздило попасть в такой переплет.

Панин собрался с силами и как на духу рассказал обо всем: за кого принял гостя, что тот говорил. Он старался поминутно разложить всю встречу с таинственным гостем. В магазине появился очередной человек в камуфляже с белой повязкой на руке и сделал забор крови у Панина из вены и, удалившись к прилавку, начал проводить какие-то анализы. Семенов хмыкнул, услышав про второе пришествие, но Лютый сказал:

- Зря смеешься, Сэм. Может он и трахнутый на всю голову, но психолог зачетный. Представляешь, какое нужно умение, чтобы адекватных людей убедить в своем божественном происхождении. Урожденный…

- Грушевич Марк Константинович, - напомнил командиру Сэм.

- Точно! Так вот этот Грушевич в спокойное время работал, если так можно сказать, экстрасенсом. Натренировался, мать его раз так! Я гляжу: он и о вас ничего не знал, кроме имени, но убедил, что ему известно все. Сейчас время такое – народ готов поверить во что угодно, но этот «антихрист» умудрился столько людей заразить и остаться невредимым. Если бы не случайность, он бы и вас, Арсений Миронович, обработал, как других…

- А как других? – не выдержал Панин.

- Он их заражал, но говорил, что дарует способность лечить прикосновением. Вот они и начинали бегать по городу, распространяя заразу, думая, что помогают. А на вторые сутки, когда сыпь проявлялась, они все осознавали, но было поздно.

- Я не понимаю, - растерялся старик, - болезнь же всего три дня протекает. Сегодня он болен, а завтра его уже никто к себе не подпустит. Как он людей заражал и почему сам не боялся без защиты ходить?

- У нас новый носитель, - объявил боец с белой повязкой, закончив свои анализы.

Семенов вновь вскинул автомат и закричал:

- Еще один! Они в сговоре, вот чего он без маски сидел, не боялся! Лютый, хватит его жалеть, нужно валить.

Панин снова воздел вверх опущенные руки и забормотал:

- Не знаю, что такое «носитель», но я его сегодня в первый раз увидел и клянусь, мы не заодно, - Арсений посмотрел сквозь прозрачное стекло прямо в глаза командиру группы и повторил: - Клянусь.

- Видишь ли, Сеня, - задумчиво произнес Лютый, удерживая Семенова от неосмотрительного поступка, - победить заразу не было бы проблемой – запер всех дома на четыри-пять дней и все зараженные сами собой покинут этот мир. Но есть один факт, который держат от людей в секрете, на это даже мэр согласился со своей любовью к отрытой информации, чтобы не началась охота на ведьм, существуют носители – зараженные первого дня, в которых вирус не развивается. Пока, во всяком случае. Они идеальные распространители. Большинство из них об этом не знают, как видимо и ты, но встречаются придурки, типа этого, - он кивнул куда-то себе за спину. – Таких ищем всеми средствами, фото в новостях – самый эффективный способ, кстати, - командир тяжело вздохнул и продолжил: - Сейчас я задам тебе вопрос и советую подумать прежде, чем отвечать, от этого многое зависит. Ты готов отправиться с нами и помочь в изучении Кранной чумы в лаборатории с такими же носителями?

С мыслью о том, что все просто для него сегодня не закончится, Арсений Миронович смирился в тот момент, когда дружинник забирал предназначавшийся ему паек, но к такому повороту готов не был. Последние несколько минут он думал о том, что возможно Грушевич действительно был посланником высших сил, только не таким, каким себя представлял. Смерть родственников – это плата за возможность увидеть, чем это все кончится.

- С одной стороны, - начал Панин, - я слишком стар, чтобы быть лабораторной крысой, но если есть хоть мизерный шанс, что это поможет как-то побороть вирус, то я готов. Буду держаться сколько смогу.

- Фашистов то из нас не делай, - хмыкнул Лютый, заставляя Семенова опустить автомат. – Там никого на части живьем не режут. Кровь берут и колют всякую экспериментальную бурду. За то будете в кругу людей, которым нечего бояться. Можете взять с собой сумку или небольшой чемодан с личными вещами. Дрозд, сопроводи человека наверх! У вас пять минут.

Сотрудник спецслужб, стоящий у входа последовал за Арсением в квартиру, стараясь всегда находиться позади старика. Войдя домой, Панин засуетился, собирая в старую сумку белье и домашнюю одежду. Теперь он вообще не представлял, кому достанется все это и магазин внизу, но некоторые вещи он оставлять не собирался. В сумку полетели запечатанный пакет зерен кофе, ручная кофемолка и турка. Последней он аккуратно уложил свой свадебный снимок с женой, с которого ему улыбались молодые, почти забытые люди, у которых в отличие от Арсения Мироновича все еще было впереди.

Пока старик собирался, подполковник Лютаев стоял на улице, ожидая спецтранспорт для очередного носителя. Он наблюдал, как его ребята вместе с парой дружинников прибивают лист фанеры на место разбитой витрины, чтобы сохранить музыкальный магазин от мародеров.

- Разрешите обратиться? - сказал появившийся за его спиной доктор и, дождавшись кивка, продолжил: – Судя по результатам анализов, наш музыкант самый старый из известных нам носителей. У него вирус с самого начала эпидемии. Точнее скажут в лаборатории. Может, это ничего и не значит, а может, четырехглазые найдут в нем что-нибудь полезное.

Командир группы кивнул и, подумав минуту, окликнул доктора:

- Позаботься о том, чтобы он не узнал, как давно болен. Пару недель назад Красная чума забрала всех его родственников. Нам не нужно, чтобы он начал винить себя в их смерти, а то окочурится еще до того, как в лабораторию приедет. Никто не заслужил такого знания. Вон, как у Грушевича крыша потекла, когда он понял, что убил всех своих близких.

Традиционно OnceOnesUponATime специально для Пикабу

Как всегда буду благодарен за отзывы, замечания и конструктивную критику.