Виртуальное насилие⁠⁠

В последние месяцы в России произошло несколько случаев нападения на школы. Разумеется сразу же в СМИ возобновились разговоры о развращающем влиянии игр-«стрелялок» на мозги подрастающего поколения. Но есть ли научные данные, подтверждающие такое влияние?

Публикуем перевод статьи из журнала SKEPTIC за авторством Теренса Хайнса, профессора нейробиологии университета Pace в Нью-Йорке.

--------------------------------------------------------------------------------------

Видеоигры (особенно так называемые «жестокие» видеоигры) давно принято обвинять в «пагубном влиянии на молодежь». Видеоигры, как причина всех социальных бед, унаследовали свое положение от бульварных романов, комиксов, жестоких ТВ-шоу, фильмов и песен про секс. В 2002 году Джерард Джонс опубликовал книгу «Убивая монстров: зачем детям фэнтэзи, супергерои и воображаемое насилие», первая известная мне книга с критическим взглядом на истерию вокруг влияния вымышленного насилия на детей. Автор коснулся всех медиа, не только видеоигр, и заключил, что никакой угрозы в таких медиа нет.

Игры и Колумбайн

После выхода книги Джонса жестокие видеоигры (далее ЖВИ) были в центре внимания: говорили, что ЖВИ приводят к росту подросткового насилия, к стрельбе в школах (например, Колумбайн), вызывают зависимость и опасны, как наркотики. Маркей и Фергюсон (исследователи видеоигр, - прим.пер) в своей новой книге «Moral Combat» показывают, что видеоигры, даже кровавые шутеры от первого лица, не только невиновны по всем обвинениям в свой адрес, но еще и оказывают положительное влияние на игроков. Авторы начинают с краткой истории видеоигр и других предположительно вредных медиа. Например, психиатр Фредрик Вертам, борец против комиксов, верил, что комиксы ведут к подростковой преступности, а Бэтман и Робин насаждают гомосексуальность. Его книга 1954 года «Соблазнение Невинных» была важной частью борьбы против распространения комиксов. Однако в последствие выяснилось, что Вертам «переоценил и вероятно даже сфабриковал большую часть данных», которые он использовал для критики комиксов.

Книга «Moral Combat» названием отсылает к известной серии крайне жестоких игр.

Маркей и Фергюсон говорят, что борьба с видеоиграми – это моральная паника, сродни боязни сатанинских ритуалов. В их книге есть интересные тезис, что возглавляют борьбу те, кто практически не знаком ни с видеоиграми, ни с игроками, ни с игровой культурой. Они отмечают, что исследователи, которые в своих работах обнаруживают вредный эффект видеоигр, как правило пожилые люди с поверхностными знаниями об играх и геймерах.

Анти-геймерская моральная паника подпитывается лабораторными исследованиями, единственная цель которых – связать ЖВИ с агрессивным поведением. Именно такие плохие исследования привели к осуждению видеоигр Американской Психологической Ассоциацией. Причем представители ассоциации, которые написали осуждающее послание, как раз и являются теми самыми исследователями. Очень честно, ничего не скажешь!

Исследование, на котором АПА основывала своё заключение, было низкого качества. Лабораторные условия, в которых проверяли влияние видеоигр, очень отличались от реальности. Проходят такие исследования так: испытуемый играет в новую для него игру небольшое количество времени, после чего проходит какой-нибудь тест на агрессию. Геймерам известно, что незнакомые игры могут поначалу фрустрировать. И исследования, проведенные с учетом этого факта, не обнаруживают так называемых эффектов агрессии. Я говорю «так называемых» потому, что измерения агрессии были, мягко говоря, нереалистичными. Например, испытуемые после игр с насилием «чаще подвергали других людей воздействию громких, раздражающих звуков; чувствовали себя агрессивнее по результатам опросника; назначали больший тюремный срок гипотетическим преступникам» или, мое любимое, «давали острый соус людям, которые не любят острое». К счастью, огромная популярность ЖВИ, похоже, не привела к нашествию крадущихся по углам злодеев, подмешивающих острый соус в обеды невинных людей. Какое облегчение!

Самое серьезное обвинение в адрес ЖВИ – это их связь со случаями стрельбы в школах, худший из которых произошел в 2012, когда 20 детей погибли от руки Адама Ланза. Первые комментарии от представителей полиции сообщали нам: Ланз думал, что стрелять по детям – это как набирать очки в шутере. У Ланза и вправду был, можно сказать, нездоровый интерес к одной игре. Вот только игра была без насилия и называлась «Dance, Dance, Revolution», в которой очки дают за хорошее исполнение танца. Реальная связь между ЖВИ и школьными стрелками прямо противоположна – такие люди реже играют в ЖВИ. Тем не менее, стереотип об увлечении такими играми включен в лист «тревожных симптомов» возможного школьного насилия.

Почему же люди, устраивающие в школах стрельбу, реже играют в жестокие игры? Ведь если стрелки – замкнутые одиночки, геймеры – тоже одиночки, то это могут быть одни и те же люди. Ответ на это кажущееся противоречие состоит в том, что геймеры – далеко не так одиноки и замкнуты, как старшее поколение о них думает. Конечно, есть такие, которые живут у своих родителей в подвалах до 30 и играют весь день, но это исключение из правил. С тех пор, как видеоигры стали популярным явлением, они стали социально активными – множество игроков может играть друг с другом одновременно. Авторы описывают исследование, которое говорит «что большинство игр формируют вокруг себя социальные сети и являются для игроков инструментами социализации» и, что «особенно молодые люди используют видеоигры, чтобы заводить друзей». Быстрый поиск в гугле выдает множество игровых клубов (реальных встреч) и онлайн рассылок про игры и геймеров. Как по мне, так игры – более социально приемлемое хобби, чем то, на которое я тратил много времени (и денег). Я собирал марки.

Зависимость от игр

Другое распространенное предубеждение против ЖВИ – они вызывают зависимость, как наркотики, и даже приводят к выбросам дофамина во время игры. На пике истерии, типичной для моральной паники, 8 июля 2014 года британская газета The Sun написала, что видеоигры «такой же большой риск для здоровья, как алкоголь и наркотики». Приводят ли игры к выбросу дофамина? Конечно, да. Как и любое другое веселое времяпрепровождение. Но количество дофамина, выделяющегося при игре, не сравнимо с приемом наркотиков. Наркозависимость качественно и количественно отличается от видеоигр.

Тратят ли некоторые геймеры на игры слишком много денег или времени? Конечно, да. И это может быть проблемой. Но сравните видеоигры и коллекционирование марок. Я начал собирать марки в средней школе, как и многие в моем возрасте. Я тратил огромное количество времени играя с марками и собирая их в альбомы. И делал я это в одиночестве. Я знаю случаи, когда дети и взрослые прибегали к воровству ради своего филателистского хобби. И, само собой, я получал свою дозу дофамина в прилежащее ядро, когда наконец-то находил нужную марку для своей коллекции. Однако никто не говорил, что коллекционирование марок – это угроза для молодежи Америки.

Если у игр нет негативных последствий для большинства игроков, может быть есть положительные? Ответ на это – да. Я уже отмечал выше, что гейминг – это про-социальная активность. Игры могут помочь замкнутым в себе стать более раскованными и научиться получать удовольствие от взаимодействия с другими людьми. Что же до заявлений, что видеоигры улучшают когнитивные способности детей и стариков, то здесь доказательства не такие сильные. Я читал, что видеоигры улучшают моторные навыки и координацию, что хорошо. А заявления о пользе игр для прокачки мозгов и замедления течения болезни Альцгеймера, вероятно, ошибочны. Играя в определенную игру, вы учитесь играть в эту самую игру, но этот навык не переносится на другие виды мозговой активности.

--------------------------------------------------------------------------------------

Подробнее об исследованиях, в том числе о связи насилия в видеоиграх и агрессии, можно почитать в авторском телеграм-канале координатора Общества скептиков из Санкт-Петербурга Александра Головина.