О работе в коррекционной школе. Юродивый⁠⁠

Каждый раз, когда я слышу слово «социализация», меня начинает подташнивать. Мы ведем наших странных детей в филармонию, где они улюлюкают и грызут семечки, где их тут же начинают тихо ненавидеть другие зрители. Социализация! Идем в цирк, где ребята объедаются сладкой ватой и в экстазе от шума, мерцающих красок, лезут на сцену, добавляя седых волос сопровождающим. Социализация!

А потом им исполняется восемнадцать. И вот тогда мы их, социализированных, отправляем в ПНД. Дело сделано.

Первый урок. Математика. Списали с доски сегодняшнее число – пятое декабря. Я безнадежно просматриваю записи в тетрадях. У Семена – добротный круг посередине листа, у Любы – аккуратные загогулины (мартобря, 86 числа?), у Дениса – отпечаток щеки, Максим в прострации, Леночка медленно, но верно выводит последние буквы. Помогаю. Исправляю. Вывожу на доске пример. Дети начинают лениво ковыряться в счетных палочках. За окном еще темно. Под потолком гудят люминесцентные лампы.

Тихий уют нашего утра прерывает настежь распахнутая дверь: на пороге с перекошенным раскрасневшимся лицом завуч Раиса Леопольдовна:

- Антип не у вас? Сбежал, зараза! В раздевалке бродил минут десять – все видели, а потом исчез. Испарился, блаженный наш, - она еще раз разочарованно обвела глазами класс и удалилась.

Антип – личность примечательная. В школе его скорее не любили. Однако терпели, как неизбежное природное явление – моросящий дождь или, например, промозглый ветер. Когда я пришла сюда работать, Антип уже был учеником 3-го класса. Однако возраст мальчика внешне был не определим. Худой и нескладный. Про таких говорят – как на шарнирах. Сгорбленный, хромоногий. Всегда неопрятный. Любая новая одежда на Антипе за пару дней носки начинала выглядеть затасканной, потертой.

Только через полгода работы в школе я с удивлением узнала, что Антипа зовут Костей Антиповым. Однако на имя Костя мальчик не отзывался.

Учился Антип индивидуально, это означало, что школьную программу он осваивал один на один с учителем. Стараниями педагога, мальчик научился кое-как считать до десяти и читать по слогам. Обучаться чему-то еще Антип решительно отказался. Сидел с отсутствующим видом, раскачивался, напевал свежесочиненные авторские куплеты.

Постепенно от Антипа отвязались. И мальчик стал местным юродивым. Антип с утра до окончания уроков слонялся по школе, завязывая непринужденные разговоры с учениками или работниками учебного заведения. Для неокрепших умов манеры Антипа были, по меньшей мере, удивительными. Завсегдатаи школы уже давно привыкли к его странностям. «Елена Андреевна, а вы когда умрете?», «А вы котят топили?», «А вот если человеку руку оторвать, то больно будет?» - с самым невозмутимым видом спрашивал меня Антип.

«У Александра Палыча морда просит кирпича!» - залихватски декларировал он, обращаясь к директору. Как вы уже успели догадаться, директора звали Александр Павлович. Будучи человеком, в целом, неоднозначным, надо отдать ему должное, Александр Павлович обладал, столь необходимой в работе директора коррекционной школы, выдержкой и чувством юмора. Антипа никто никогда не наказывал. Разве что, от детей Антип мог получить затрещину за своеобразные шуточки, а иногда за излишнюю навязчивость. Впрочем, обидчиков Антипа также молчаливо прощали. Саморегуляция, чего уж там.

Страсти к побегам из школы Антип не испытывал никогда. Органично вписываясь в общий интерьер, он, как правило, раскачивался на стуле в общем коридоре, заунывно напевал что-то не вполне связное, пребывая в непостижимых нам эфирах. И тогда казалось, что черты его лица на секунду вдруг становились правильными, а глаза мимолетно наполнялись разумом.

Сегодня утром Антип впервые сбежал. Куда? Зачем? Не буду вас томить. Мальчика нашли еще до обеда. Нашли слоняющимся по кладбищу, недалеко от небольшой церквушки. Рискну предположить, что это был лучший день в его жизни. Хромоногий чудаковатый мальчишка в поношенной одежде произвел бешеный фурор в среде околоцерковных завсегдатаев: бабульки восторженно совали Антипу конфеты и пряники, нищие уважительно уступили пацану место на паперти, кто-то сунул мальчику пару мятых бумажек. Антип был в своей стихии.

Возвращению в школу мальчик не сопротивлялся. Но затосковал. Несколько раз Антипом были предприняты безуспешные попытки снова сбежать на кладбище, к церквушке. Однако теперь за ним зорко следили.

Пы.Сы. Это было непросто, но и на этот раз имя главного героя изменено, при попытке максимально приблизить смысл к исходным данным. Моих подписчиков, коих уже достаточно для открытия небольшой сельской школы, сердечно благодарю.