О богатстве.⁠⁠

В конце восьмидесятых годов, когда нашу необъятную родину накрыло кооперативами и клетчатыми сумками, кашпировскими и чумаками, банками с кремом и жуткими мотаниями головой в прямом эфире, появились так же и всякие простенькие, на сегодняшний взгляд, финансовые схемки и пирамидки.

Как не удивительно, вляпалась мама, не смотря на то, что за азарт у нас в семье, целиком и полностью, отвечал я. Мама принесла домой какую-то отксеренную бумажку, и сказала что купила акции. Звучало это так, как будто она приобрела контрольный пакет акций Газпрома. Но, тогда, ещё и Газпрома то не было, а акции у нас уже были.

За красноречие у нас в семье тоже отвечал я, поэтому что это за акции я не понял.

Жили мы тогда так бедно, что фильмы про угнетённых в Америке негров, нам казались красочными видео-дневниками жизни селебрити в лакшери.

Там уже потом, я как-то понял как это работает, когда нам пришло три извещения на почту. Суть была проста, как тетрадка в клеточку. Мама купила у кого-то эту акцию за 30 рублей. Нешутейные деньги, по тем временам. Очень хотелось ей всыпать за расточительность по первое число, но я тогда ещё был физически слабее и надо - не надо, получал за всё я, даже если была виновата мама. Ну, классика.

Так вот, что-то там надо было найти ещё идиотов, которые захотят стать акционерами. Они уже переводили 30 рублей маме и искали своих идиотов. Как бы это не показалось странным, среди наших знакомых нашлось огромное количество будущих акционеров. Мама удачно впарила билетики всем своим коллегам на работе. Думаю надавила авторитетом - старшая была по возрасту, а с голодухи на что только не надавишь.

Так как я, имел счастье пребывать в прекрасном возрасте, который назывался красивым словом "пубертатный", а оно абсолютно точно передавало всю хрень, что со мной происходила, знакомых с баблищем у меня ещё не было. Но, у моих друзей были родители, а я не только у нас в семье был за задушевника, но и в большинстве семей моих друзей. Шансы не стать акционерами, были у них ничтожно малы.

В общем, каждый следующий, присылал маме 30 рублей. А наши акционеры тоже не все были дураки. Им 30 рублей было жалко, но поздно, мы их уже получили. Поэтому некоторым удалось найти тех немногочисленных идиотов, которых не нашли мы с мамой, а работали мы с ней в этом направлении плотно, не покладая моих трепологических способностей. Рекламировать ксерокопию мы приходили уже с квитанциями с почты, где синим по блёклому было написано 30 рублей и наш адрес.

На почту ходить было по началу стыдно. Маме. Я то как на праздник. Бывало по два раза в день. Но бабло развращает даже таких невинных и совестливых как моя мама и через пару недель, она уже открывала дверь почты ногой и Боярыней Морозовой, широко, насколько ей позволял её полутораметровый рост, вышагивала к кассе. Там на нас смотрели с ненавистью, не только из зависти. Работники почты своих идиотов не нашли, а наши прибывали в геометрической прогрессии.

Позже, мы стали ходить на почту раз в три дня, чтобы не размениваться по мелочам. Что там мараться из за каких-то там несчастных трёхсот рублей, которые мама зарабатывала на работе за два месяца. Ходили уже за тыщами, чтоб обувь почём зря не стачивать.

Рано или поздно, как идиоты так и акционеры должны были подойти к концу и они это сделали. Мама у меня, та ещё понтовичка, стянула баблофен резиночкой от моих трусов и понесла класть на сберкнижку. На шубу - гордо заявила мама прямо в сберкассе так, чтобы слышали и на почте тоже.

Ну а закончилось всё банально. Мы с братом, когда мама уже сильно разбогатела, стали серьёзными бизнесменами и возили латвийский трикотаж в Сыктывкар, вталкивать северянам как финский. Трикотаж уходил так, что люди дрались на базаре за возможность записаться в очередь на свитерок на следующий приезд. Но, что это за бизнес - подумалось нам с братом, надо брать планету в оборот по-крупному, тем более у нас теперь сильно "волосатая" мама. Серьёзный бизнес, требовал серьёзных инвестиций. Так как я в семье был младшеньким, а в любой семье не без недостатков, челом бить пошёл первенец. А разговаривать то не умеют оба. Чо-то помычали там, поплакали каждый по своей причине и в сберкассу.

Чо толку с трикотажа то?! Он лёгкий. Поэтому, нами с братом было принято эпохальное решение, навестить Поляндию с дружественным, официальным визитом и снабдить их молотками, отвёртками и иголками для швейных машин. Всё что было в магазинах, то и купили. И это в продуктовых.

Кроме шуток - сумки были такими тяжёлыми, что мои кишки уютно расположились в районе пяток, когда мы пёрли багаж на поезд. Но в Польше всё слава богу было нормально, нас арестовали на границе и отправили обратно через двенадцать часов. Так из акционеров, бизнесменов и прочих селебрити, мы превратились обратно в обычных людей. Разве что с молотками у нас в семье ещё не одно десятилетие было всё в полном прядке.