Какими бывают последствия инвазии живых существ⁠⁠

Кролики, пожирающие Австралию, борщевик Сосновского, захвативший пол-европейской части России, европейские скворцы, расплодившиеся в Северной Америке настолько, что приводят к авиакатастрофам с человеческими жертвами. Все они — инвазивные виды, гости экосистем, в которых не нашлось способа противостоять чужакам.

Пока в России бушевали девяностые, в далекой Японии на местных самшитах мирно обитала маленькая серая бабочка — самшитовая огневка (Cydalima perspectalis). Бабочка ела самшиты, бабочку ели ее естественные враги, а японские ученые пытались придумать, как лучше с ней бороться. Но вот однажды, в 2007 году, саженцы самшитов привезли из Азии в Германию. И началось.

На следующий год безобидная с виду серая маленькая бабочка уже была зарегистрирована в пяти странах Центральной Европы. Огневка стремительно продвигалась дальше — как с помощью своих маленьких серых крыльев, так и с помощью человека, экспортирующего саженцы для озеленения окрестных стран.

Европейцы забили тревогу, включили огневку в реестр опасных инвазивных видов, начали писать статьи и выбивать гранты у своих государств на ее изучение. А толку? Подобные нашествия страшны именно тем, что их очень сложно пресечь на корню. На тот момент, когда еще можно что-то сделать, никому не приходит в голову, что началась катастрофа. Мы умеем бороться только с последствиями.

Почему так страшно и быстро?

Этот вопрос звучит не впервые: люди задавались им и когда смотрели на пустынные равнины Австралии, кишащие завезенными из Европы расплодившимися кроликами, и когда наблюдали за многомиллионными стаями ополоумевших скворцов, привезенных в Америку с целью завезти всех птиц, упомянутых Шекспиром и не только поедающих теперь все, что у них на пути, но и приводящих к реальным авиакатастрофам с человеческими жертвами. Что уж говорить о саранче, нашествия которой рисовали на египетских папирусах и описывали в Ветхом Завете.

У каждого организма есть свое место в пищевой цепочке. Он питается кем-то, кто-то питается им, кто-то питается кем-то, кто питается им, и так далее. А что будет, если вынуть кого-то (а точнее, несколько, чтобы они могли размножиться) из этой цепи и поместить туда, где этот вид не обитал раньше? Если условия сходные, возможно, экосистема сможет быстро его в себя интегрировать. Может, вид не справится и попросту вымрет в непривычных для него условиях. А возможно, что вид-иммигрант найдет, чем ему питаться, а экосистема не придумает, как ей питаться им. И тогда случается непоправимое. Вид в отсутствие естественных врагов неистово плодится, ученые пишут статьи о том, как же так случилось, и вносят вид в какие-нибудь реестры, а в СМИ радуются броским заголовкам с сильными глаголами вроде «захватил» или «уничтожил».

На самом деле ситуация не столь непоправима, как кажется. Экосистема — динамическая структура, которую математики могут описать огромной системой уравнений, — все равно рано или поздно (но скорее поздно) возвращается в состояние равновесия. Закидывая в нее новую переменную (например, кроликов), мы отдаляем систему от точки равновесия. Однако в какой-то момент точка покоя все-таки будет достигнута и голодные кролики вымрут от нехватки ресурсов или от внезапной эпидемии, вызванной невероятно высокой плотностью популяции.

Но человечество-то не может ждать! Мы не хотим позволить кроликам сожрать всю Австралию, а бабочкам — все самшиты, пока экосистема нерешительно канителится! Ведь это ценный рекреационный ресурс, это сельское хозяйство, это озеленение городов! Поэтому люди начинают бой с теми, кого они сами привезли.

Вторжение огневки

Но вернемся к нашей бабочке. 2012 год. Лорин побеждает на Евровидении, на расстоянии 2,8 млн км от Земли пролетает астероид QG42 с диаметром в полкилометра, самшитовая огневка радостно расселяется по Европе, пробуя на вкус живые изгороди в Великобритании, парки в Румынии, частные огороды во Франции, Австрии, Венгрии. Россия начинает неспешную подготовку к зимней Олимпиаде в Сочи.

Для возведения трассы Адлер — Красная Поляна вырубаются гектары лесов, в том числе самшита колхидского (Buxus colchica), эндемика и реликта, пережившего последний ледниковый период. Именно он совместно с тисом ягодным (Taxus baccata) формирует тисо-самшитовую реликтовую рощу в Кавказском биосферном заповеднике. На тот момент в дикой природе колхидский самшит можно было найти только на Кавказе — в России, Абхазии, Грузии и на немногочисленных горных участках в Турции. Организаторы Олимпиады пообещали восстановить вырубленный самшит, ввезти близкий вид — самшит вечнозеленый (Buxus sempervirens) из Италии. Никому не пришло в голову, что на итальянских самшитах в листве спрячется пара личинок огневок.

Надлежащего фитоконтроля на границе саженцы не получат, потому что для этого необходимо, чтобы вид был карантинный, а на тот момент в России с бабочкой проблем еще не было. Самшиты поместят в питомник, где в сентябре 2012 года научный сотрудник Сочинского нацпарка Наталья Ширяева заметит на листьях саженцев зеленых гусениц с темными полосками. Экологи, конечно, всполошатся, составят акт о необходимости сжечь привезенные деревья, будут пугать катастрофой. Однако их не услышат. Ну кто боится бабочек?

Начинается инвазия. Сообщений о повреждениях самшитов становится все больше — искусственные насаждения покрываются характерной паутинкой и засыхают, а через год, в сентябре 2013 года, бабочка добирается до заповедных самшитов. Туристы на форумах начинают жаловаться, что при прогулке по тисово-самшитовой роще с деревьев, облепленных паутиной, на голову сыпятся гусеницы и вызывают ожоги на коже. Еще год — и реликтовой тисо-самшитовой рощи площадью 182 га уже нет. Бабочка невероятно прожорлива: 20 гусениц могут уничтожить трехлитровую банку, плотно забитую листьями, всего за пару часов. В 2015 году огневка переваливает через Кавказский хребет, сжирает памятник природы «Массив самшита колхидского» и улетает за пропитанием дальше, в Грузию и Абхазию.

На данный момент дикий самшит на территории России остался только на маленьком клочке земли в Адыгее на площади 4,5 га — это ровно 1% от того, что было до нашествия.

Ничего нового: можно винить глобализацию, можно винить человеческую жадность, эгоизм, бюрократию и нежелание брать на себя ответственность. Можно винить нежелание лиц, принимающих решения, слушать мнение экспертов. Если бы организаторы в свое время прислушались к мнению экологов и сожгли бы партию дорогостоящих итальянских саженцев, сочинские самшиты остались бы с нами.

Источник Чердак

Смотрите также:

Почему инвазию так сложно остановить

Всегда ли инвазия это вина людей