Береги кишки с молоду...
Жил себе в удовольствие, не тужил особо. Наел 140 килограмм - любил покушать вкусно. А когда еда вкусная, то и меры, иногда, не замечаешь. Понимал умом, что худеть нужно, давление 160/110 уже рабочее стало. Но на практике, как оказалось, даже начать худеть довольно сложно, по крайней мере для меня.
Летом 2016 года заболел мой толстый живот, температура поднялась. Пошел в поликлинику, как все нормальные люди. Пожмякал меня терапевт и назначил антибиотики - ротавирус, говорит. Пропил 7 дней доксициклина - вроде полег-чало. На радостях начал кушать снова.
В декабре живот снова заболел. Я уже ученый - снова 7 дней антибиотика этого. Но, живот как болел, так и болит. Пошел к врачу с повинной. Послал он меня к хирургу, а тот - к урологу. Уролог обрадовался моему визиту, говорит, снимай штаны и нагибайся пониже. А сам вазелин достал. Я не боялся. Я знал, что будет.
И начали меня лечить от простатита. Назначили опять доксициклин и простасабаль (как оказалось это БАД), еще свечи какие-то, название не запомнил.
В общем этот «простатит» не так прост оказался. Живот болит и болит.
Через месяц начались сильные приступы боли, схваткообразные. Цвет испражнений менялся как в цирке, чисто белый, как у младенца меня не удивил, а вот зеленый как будто зеленку пролили - вот я удивился. Это сейчас, спустя полтора года я теперь понимаю от чего цвет менялся.
Дотерпел я до марта. Пошел снова к врачу, говорю все, помру ненароком. А врач смотрит на меня и говорит: а давно ты желтый ходишь? А я и не замечал, что на покойника похож теперь.
Без очереди к хирургу, тот меня с острым животом в больницу направил. Спросил скорую вызвать? Я говорю, сам доеду. Ну, в общем доехал.
В больнице острый живот подтвердили, анализы по-быстрому (лейкоциты зашкаливали), без очереди на узи - и тут собрались аж три хирурга и смотрят что у меня в животе. Не буду описывать как все это по медицинскому звучит, в общих словах там было не очень.
Через 2 часа я был на операционном столе. В последний раз я был под наркозом еще в детстве, когда сломал нос и наркоз мне давали от маски. Здесь же, мне анестезиолог все объяснила, что сделает укол в вену и будет немного жечь. В общем я отрубился.
В следующее мгновение я увидел огромного золотого дракона, сидящего в огромной яме, похожей на алмазный карьер в Якутии. А я стоял от него в километрах пяти (субъективно) и он был огромен. Казалось, если я еще мгновение на него продолжу смотреть, я умру.
Тут я проснулся, вернее ко мне вернулось сознание и слух. Я ничего не чувствовал и не мог пошевелится. Слева от меня гудела машина (ИВЛ). Отчетливо запомнились слова хирурга: «Да у него тут все кишки гнилые». Потом я провалился в сон и сразу проснулся, снова слова этого же хирурга: «Пусть уролог зашивает». Следующее пробуждение я уже почти чувствовал, как меня переложили на каталку и повезли в реанимацию. Снова помню, как переложили на кровать в реанимации и подключили к ИВЛ. И тут мне стало хорошо. Правда руки и ноги начали слегка дергаться. Почти незаметно. Но с каждой прошедшей минутой судороги усиливались. Санитарка мимо проходила и тряпкой мне по рукам треснула: «Успокойся уже». Я не мог им сказать, что дышать мне нечем, трубка во рту мешала. Очень неприятное ощущение, когда не хватает воз-духа. Я уже почти смирился, что сейчас мне придется покинуть этот мир. Даже увидел что-то на подобие ущелья в горах, и я иду по этому ущелью. Но одновременно с этим я ощущал судороги, которые были настолько сильные, что со стороны казалось, что я хотел освободить привязанные руки и ноги. Начал еще головой мотать сильно. Тут подошли врачи, видимо, и наконец-то определили, что у меня судороги. Вкололи мне что-то в вену и сильный жар пошел по телу. Врач спросила у меня: «Дышать тяжело? Воздуха не хватает?». Я начал кивать головой. Что-то включили и мои легкие сами начали наполнятся свежим воздухом. Я продолжал кивать головой. Такого наслаждения я еще никогда не испытывал. Я заснул.
Когда проснулся, совсем проснулся, с трубкой во рту, врач мне посоветовал начинать самостоятельно дышать, не ленится. Иначе легкие забудут, как дышать. И трубку мне не уберут, пока я не стану сам дышать. Начал дышать через силу. Когда сам дышишь, то аппарат определяет, как сбой ритма дыхания и начинает пищать. Я много таких писков слышал в реанимации, но не знал откуда они. Через час мне сняли трубку. Попросил приподнять изголовье кровати.
Начал изучать себя, что-же со мной произошло.
По середине живота длинный шов, закрытый повязкой и справа, где аппендицит вырезают, там тоже повязка. Первая мысль, на которой я себя поймал - у меня ничего не болело. Я наслаждался этим чувством. Я еще не знал, что мои приключения только начинались. (Продолжение следует)
