БЕЛОРУССКИЕ КОЛЛАБОРАЦИОНИСТСКИЕ ВОЕННЫЕ ФОРМИРОВАНИЯ НА ТЕРРИТОРИИ БЕЛАРУСИ. ЧАСТЬ 2: Корпус Белорусской Самообороны.⁠⁠

Привет всем читателям Пикабу и моим уже 26-ти подписчикам! На связи Буревестник.

Друзья, пост не несет в себе политического окраса, и не призван разжигать ненависть.

Список использованных материалов бонусом приложу к последнему посту, дабы не обвиняли в том, что я тут выдумываю всякое. Источники естественно не однобоки, ведь мы тут не байки у подъезда травим.

Следующий пост будет полностью посвящен вопросам, упомянутым Вами в первом и в данном посте.

Рассчитываю на Ваше понимание.

Часть 1 тут: https://pikabu.ru/story/belorusskie_kollaboratsionistskie_vo...

В прошлый раз мы кратко рассмотрели приход к идее создания белорусских вооруженных формирований на немецкой службе. В этот раз, мы немного больше углубимся в факты, цифры и методы организации первого значительного формирования.

Собственно, к сути.

По поручению Ермаченко, проект организации корпуса КБС разработал майор Франц Кушель, который до этого был комендантом учебных курсов полиции в Минске. В проекте предусматривалось создание корпуса в составе трех дивизий вместе с вспомогательными службами.

Структура формирования Корпуса Белорусской Самообороны.

Проект организации КБС, был передан главой БНС Ермаченко, руководителю СС и полиции в Беларуси Карлу Ценнеру (один из руководителей оккупационного режима в Белоруссии, бригадефюрер СС и генерал-майор полиции), который 15 июля издал приказ на создание корпуса белорусской самообороны.

Главным комендантом был назначен Ермаченко, который силами БНС должен был организовать набор добровольцев и обеспечить их продовольствием, жильем и обмундированием. Для выполнения этих задач, Ермаченко получил право на создание в рамках БНС военного отдела, а также назначил окружных комендантов КБС.

В свою очередь немецкая сторона должна была обеспечить их вооружением и управлять их подготовкой и операционной деятельностью. Приказ Ценнера предусматривал создание в каждом районе единицы КБС силой от роты до батальона.

Однако, белорусская сторона осталась не вполне довольна, так как после корректировок Ценнера, роль БНС сводилась лишь к тому, «чтобы призвать людей, одеть их, расквартировать и накормить», остальное же находилось в компетенции немцев.

После получения приказа Ценнера, Ермаченко организовал штаб КБС, а его командиром назначил подполковника Иосифа Гутько. В конце июля созывается съезд окружных и районных руководителей БНС, на котором разрабатывается план обеспечения корпуса продовольствием, обмундированием и жильем. В начале августа открылись офицерские курсы, комендантом которых стал Франц. Кушель. До середины ноября здесь было подготовлено около 260 офицеров. В тоже время, в Барановичах, Новогрудке, Вилейке, Глубоком, Браславе и Поставах открылись курсы младшего офицерского составах

Спорным вопросом остается вербовка в КБС, согласно проекту организации корпуса, она должна была вестись по принципу добровольности. В советской историографии, утверждается, что добровольцев вообще не было, поэтому предпринималась принудительная мобилизация, однако сопротивление местного населения, и партизанское движение оставили эти попытки безуспешными.

С другой стороны, в источниках симпатизирующих коллаборационистам, нет подтверждения такой позиции. Как писал в своих воспоминаниях комендант КБС Ф. Кушель:

«сообщение о создании КБС вызвало у населения чрезвычайный энтузиазм, и убеждение что ей удастся уничтожить партизан, и стать зародышем будущего белорусской армии».

Данную ситуацию стоит рассматривать со стороны критически, учитывая тенденциозность авторов. В. Кубе, заявил в октябре 1942 года, что служить в КБС пожелало около 15 тысяч белорусов. Возможно, часть из них пошла на это не по своей воле, о чем может свидетельствовать факт принудительной мобилизации в Ганцевичах. С другой стороны, из сообщений прессы, следует, что добровольцев все же было немало, даже на территории Германии, и Белостокской округе, где не была развернута деятельность БНС.

Проект создания КБС, даже в том виде, в котором это предусматривал Ценнер, вызвал неудовольствие высших немецких полицейских властей. С одной стороны, они понимали, какую пользу это может принести усилению антипартизанских сил на территории Беларуси, но с другой стороны, они не хотели укрепления политической позиции Ермаченко, которого считали инициатором и идейным вдохновителем проекта КБС.

В конце июля 1942 года, шеф СД Остланда, сообщал Лезэ что: «белорусские национальные круги инспирируют создание «белорусского легиона» с белорусским командованием. Глава БНС, от которого исходит этот проект, развивает в этой области большую активность, которую белорусская интеллигенция в Минске связывает с созданием сил самообороны. Принимаются меры, чтобы обеспечить будущие части самообороны обмундированием и вооружением, в том числе автоматическим, чтобы придать им регулярный военный характер, чтобы впоследствии после проведение первых успешных операций, иметь право выставлять свои требования».

Призыв в корпус длился два месяца, в результате чего было сформировано около 20 батальонов, и несколько мелких частей.

Структура батальона была следующей: батальон Корпуса Белорусской Самообороны состоял из трех пехотных рот и одного кавалерийского эскадрона. Пехотная рота включала в свой состав 100-120 бойцов, эскадрон – около ста. Каждый батальон имел двойное командование, белорусское и немецкое. Командование батальоном осуществлял белорусский офицер, а немецкий офицер, исполнял при нем обязанности советника и офицера связи с местным немецким полицейским командованием.

Солдаты КБС не имели единой униформы. Предполагалось, что их вооружит немецкая сторона, однако это затягивалось. К примеру, в Слонимском батальоне КБС, использовалась литовская и польская униформы. В качестве головного убора носились пилотки с кокардой «Погони». Что касательно вооружения, то на вооружении личного состава Слонимского батальона стояли бельгийские винтовки.

Можно предположить, что это была бельгийская винтовка Mauser M1924 либо ее модификация M1935. В немецкой армии была распространена во второстепенных частях и национальных формированиях. Получила широкое распространение за счет используемого винтовочного патрона калибра 7.92х57мм, основного винтовочного патрона используемого в немецкой армии.

Винтовка Mauser M1924.

Винтовка Mauser М1935.

Ситуация снабжения оружием и униформой в Слонимском батальоне КБС, была не самой плачевной, так как в большинстве частей КБС вопросы снабжения вообще не были решены. Причиной этому было недоверие немецких властей к белорусским добровольцам. Зачастую можно было наблюдать ситуации, когда бойцы и командиры батальонов ходили в своей одежде, часто даже в лаптях, мало чем отличаясь от партизан.

По соглашению о формировании КБС, немецкая сторона обязывалась вооружить созданные батальоны КБС, однако только к концу 1942 года, немецкой стороной было выдано ограниченное количество винтовок устаревших образцов, что естественно не могло решить проблему нехватки вооружения частей. Вследствие этого, белорусы стали самостоятельно обеспечивать себя вооружением, выменивая и покупая его у немецких солдат, таким способом себя вооружил один из батальонов Минского округа. Описывая ситуацию в Слонимском округе, приводятся даже цены, по которым осуществлялись такие сделки: автоматическая винтовка стоила 5 килограммов солонины и 5 литров самогона.

Иногда винтовки покупались у партизан буквально за: «2 бутылки водки за каждую винтовку».

Еще одной проблемой при организации КБС было отсутствие необходимого количества офицеров – белорусов, зачастую ротами могли командовать немецкие унтер-офицера, как это было в Слонимском батальоне КБС.

Но, как говорится ничто не вечно под луной, и провал не заставил себя долго ждать.

Если говорить о причинах провала организации КБС, прежде всего, стоит отметить позицию верхушки полицейских частей Остланда.

Она была выражена неодобрением действий Кубе не только в отношении КБС, но и всей его белорусской политики. Поэтому, Ценнер, который как считалось, симпатизировал Кубе и его политике, в конце июля 1942 года, был отозван с должности шефа полиции и СС в Беларуси. Его приемник В. Шимона, руководствуясь указаниями Еккельна, начал исправлять ошибки своего предшественника.

Уже в сентябре, Ермаченко лишили должности главного коменданта КБС, был распущен штаб, а офицерские чины упразднены. Тем батальонам КБС, которые уже были сформированы, не выдали вооружения, и предложили перейти на статус полицейских батальонов под командованием немецких офицеров. Однако, руководство БНС и командование КБС, не согласились с таким предложением, стремясь, прежде всего, сохранить свою обособленность.

Бойцы Корпуса Белорусской Самообороны.

По сути, проблема сводилась к тому чтобы сохранить в частях КБС белорусский язык и белорусские офицерские кадры, говоря иначе – национальный характер. Это было бы невозможно осуществить в полицейских батальонах под командованием немецких офицеров. Таким образом, сам конфликт начал приобретать уже политический оттенок. В. Кубе поддержал стремление верхушки БНС обеспечить обособленность, так как это соответствовало его собственным национальным концепциям.

Он, в свою очередь, неоднократно обращался к Лезэ с просьбой обеспечить белорусские отряды оружием и ходатайствовать в этом деле перед командованием Вермахта, Розенбергом и даже самим Гитлером. Кубе доказывал, что сделал все, чтобы настроить белорусское население против партизан, и подчеркивал:

как можно скорейшее вооружение белорусских добровольцев – первоочередная задача в борьбе с бандами.

Покровительство Кубе принесло некоторые успехи. В ноябре высшие полицейские власти, признали тот факт, что сама идея национальной самозащиты нашла довольно широкий отклик среди местного населения, и то что, молодые белорусы уверенно сопротивляются их переводы в немецкие полицейские формирования. Об этом свидетельствует, массовое дезертирство из батальона №49 – первого формирования, в котором командные должности занимали немецкие офицеры.

Радослав Островский инспектирует отряды белорусской самообороны в Минске.

Вместо распущенного штаба, к Ермаченко приставили главного референта по делам КБС, на должность которого немецкой стороной был назначен Ф. Кушель. Также, в каждом округе при местных руководителях БНС вводились должности окружных референтов.

Эти референты подчинялись как окружным руководителям БНС, так и напрямую окружным начальникам немецкой полиции. По факту, вся их деятельность сводилась к вербовке новых сил в части КБС. В итоге получалось так, что белорусское участие в КБС сохраняется, но четко ограниченно немецким командованием. Ф. Кушель, как главный референт, отдавая распоряжения окружным референтам, перед их исполнением должен был быть готов к тому, что предварительно они пройдут через немецкие полицейские инстанции.

После этих изменений, КБС из прообраза белорусской национальной армии превращалась в обычное немецкое полицейское формирование национального характера. К этому процессу отрицательно отнеслась комиссия КБС при Центральном совете БНС.

В отчетах и обращениях, к полицейскому управлению, члены комиссии делали упор на то, что, белорусское общество негативно относится к полиции. Исходя из этого, необходимость организации новых и уже сформированных формирований под национальным командованием была актуальна.  

Пик недовольства новыми реформами, отчетливо проявился на съезде окружных руководителей БНС, состоявшемся в ноябре 1942 года. Мнение большинства делегатов по поводу сложившейся ситуации высказал делегат от Новогрудского округа Б. Рогуля (который в последующем ещё не раз будет фигуровать в моем рассказе). Он заявил следующее:

народ потерял доверие к нам. Нет никакой возможности оставаться невооруженными. Мы должны иметь свои вооруженные силы, иначе мы никогда не восстановим доверие нашего народа

Выводом дебатов стало решение о подготовке нового Устава КБС, его доработка на местах, и представление немецким полицейским властям на утверждение. Кроме подготовки нового Устава, планировалось составить меморандум о положении в округах, о быстрой потере доверия среди населения, и направить его В. Кубе. Чтобы восстановить пошатнувшееся доверие, следовало предпринять меры. Такой мерой должна была стать: отправка прошедших обучение офицеров и унтер-офицеров по районам, с целью занятия ими руководящих должностей в белорусских формированиях. Однако эта инициатива была воспринята немецким руководством отрицательно.

Ситуация сохранялась до апреля 1943 года, когда немецким руководством, которое воспользовалось скандалом в котором был замешан Ермаченко, КБС был окончательно распущен. В мае 1943 года, должности окружных референтов были упразднены, а личный состав батальонов переходил в подчинение немецкой полиции.

По свидетельству Ф. Кушеля, многие бойцы КБС отказывались переходить в полицию, из-за чего в некоторых случаях для принудительного расформирования немецким властям приходилось применять силу.

Расформирование КБС отрицательно сказалось на лояльности белорусов к немецким властям. Противники идеи создания национальных отрядов, получили возможность еще больше убедиться, что подобные затеи обречены на провал, а сторонники в свою очередь потеряли доверие к немецким властям. В дальнейшем все это могло сказаться на общем моральном и боевом духе, других формирующихся отрядах.

Однако, с расформированием КБС, сама идея создания национальных вооруженных сил не изжила себя.

Всем спасибо за внимание!

Продолжение следует.

По традиции, интересующие Вас моменты Вы можете упомянуть в комментариях, и я постараюсь затронуть их в следующих постах.

Не кидайтесь помидорами, чукча плохой писатель.