Жду новый пост

Серия «Орден Золотого Тритона»

все части тут Орден Золотого Тритона

Антон, как и полагается человеку на летних каникулах, собирался проспать часов до одиннадцати, но бесящий своей задорностью дедов возглас разбудил его в семь утра.

— Хорош дрыхнуть, сегодня великий день — обряд посвящения в Золотые Тритоны!

— Дед, ты что-то напутал. Ложись спать. Сам же говорил, что посвящение происходит с закатом солнца, а не с восходом, — мальчик попытался забрать обратно одеяло, которое с него стягивал жизнерадостный родственник.

— Всё верно, но надо подготовить место для обряда, сложить костер, начистить ваши доспехи.

— А нельзя просто в интернете статус поменять? — жалобно простонал внук.

— Статус поменяешь, только когда землю от зла расчистишь, а сейчас ты обычный кадет без особых привилегий и звания, как и сестра твоя. Она, кстати, вступает в орден на два года раньше, чем положено. Вот с кого пример брать надо, — не отставал дед.

— Так ее и буди, а я попозже подойду, — отвернулся к стенке Антон, наплевав на отсутствие одеяла.

— Она давно встала, уже твою порцию каши доедает, — схватил дед внука за ногу.

— Ну вот и отлично, я кашу не люблю.

— А придется полюбить. У Тритонов, как у язвенников, особый режим и особый стол. Всё, пошли, — Дед стащил внука с кровати и поволок в ванную комнату.

— Зубы чисти хорошо. Мы хоть и Золотые Тритоны, но золотом зубы блестеть не должны!

— Да понял я, понял…

Когда зевающий Антон зашел на кухню, Алиса уже допивала чай, а дед с бабушкой о чем-то спорили громким шепотом.

— Я тебе говорю, что это традиции!

— Они маленькие еще для этих ночных вылазок. А если потеряются?

— Да я в их возрасте уже полную смену за станком стоял!

— Ой, Паш, хватит тут заливать, — отмахнулась от деда, словно от назойливой мухи, супруга.

— Да и где тут в закрытом городе теряться? Шаг влево — забор с колючей проволокой, шаг вправо — собаки и минное поле.

— Паша!

— Да шучу я. Прослежу за ними. О, будущий орденоносец! — обрадовался дед внуку. — Ешь, а потом пойдем на склад, выдам вам оружие для битвы со злом.

— Настоящее? — резко забыл про сон Антон.

— Еще какое! Острючее! Главное, всё съешьте.

Мальчик с жаром набросился на кашу, словно она была его первой пищей за последние две недели.

На этот раз дед взял в подвал фонарик. Со склада Тритонов он вытащил три деревянных черенка, гвозди и еще кое-какой инструмент. Дед распределил всё это среди внуков и часть сложил в свой походный рюкзак.

На лавочке возле дома дед начал закреплять огромные гвозди на черенках при помощи изоленты.

— Вот, держите, — протянул он ребятам нехитрое, но опасное оружие в виде острых копий, — только ради всего святого не выколите друг другу глаза, не то меня бабушка...

— И что с этим делать? — подозрительно спросил Антон, принимая палку и взвешивая ее в руке.

— Пойдем, покажу, — подмигнул дед и повел внуков по протоптанной дорожке прямиком вглубь древнего леса, раскинувшего свою густую щетину сразу за домом.

Лес был небольшой. Свет городских фонарей мог пробиться практически до самых темных его углов. Каждый житель городка от мала до велика излазил его вдоль и поперек, и это было видно по оставленным повсюду человеком разумным следам. Куда ни глянь, всюду наткнешься на фантик или пластиковую бутылку. По ним даже можно было выйти к цивилизации, ориентируясь не хуже, чем по хлебным крошкам. Но всё равно лес был лесом: с его запахами, звуками, тайнами…

Внуки шли сзади. Антон был весь внимание: оглядывался по сторонам и прислушивался к каждому шороху или треску, боясь наткнуться на змею или кабана. Алиса же вышагивала гордо и смело, как бывалый турист, ловко перепрыгивая через все препятствия.

— Ну вот, пришли.

Дед показал на какую-то поляну, вдоль и поперек захваченную человеческим мусором. Прямо на земле догнивали останки расчлененных одноразовых мангалов, рядом даже и не планировала разлагаться гора пластиковых бутылок. На сучках деревьев, словно флаги давно побежденных войск, развивались пакеты из супермаркетов.

— Дед, я не хочу, чтобы нас тут в орден посвящали, — произнесла брезгливо Алиса.

— Это место было когда-то территорией добра и света. Орден собирался здесь каждую неделю. В шепоте костра мы искали вдохновение, в свете звезд — надежду, — показал дед на небо. — Нам нужно отбить это место у сил зла, и у нас есть всё для этой битвы! — дед снял со спины рюкзак и достал из него рулон пластиковых мешков.

— Бли-и-и-н… — заныл Антон, — мусор, что ли, собирать?

— Без лобного места у ордена нет сердца. А без сердца мы не сможем достучаться до души, — сказав это, дед проткнул гвоздем первую бутылку. — Добро — это чистота, а мы — оружие добра. Поэтому очистить нужно не только эту поляну, но и ближайшие окрестности.

Настроение Антона уже практически скатилось на нулевой уровень, но тут дед ловко вернул его на высшую точку.

— Заодно наберем побольше алюминиевых банок и устроим тренировочное стрельбище.

— Из воздушки? — загорелись глаза у Антона.

— Ага. А еще у Филиппа Алексеевича есть несколько пневматических пистолетов, он обещал принести, как только приедет с рейса.

Антон и Алиса накинулись на мусор, безжалостно протыкая врага в разные части тела.

Около полудня пришла бабушка с двумя термосами, в одном из которых дымились горячие щи, а в другом — ароматная гречневая каша. Но дед настоял на том, что сегодня они не будут пользоваться дарами цивилизации и приготовят обед на костре. Аккуратно и очень уважительно была ободрана старая береза. Дед достал из кармана огниво и показал внукам, как при помощи подручных средств можно долго мучиться, а в итоге остаться голодным и замерзнуть.

— Уйди, болезный, — отодвинула бабушка метающего искры, словно дешевые китайские петарды, мужа и, забрав у него огниво, быстро высекла пламя.

— Спасибо тебе, Прометей в сарафане, — поклонился дед и чмокнул жену в щеку.

— Ба, а ты почему с нами не ходишь со злом бороться? — пораженная навыками бабушки, спросила Алиса.

— Я три раза в неделю работаю на нашей почте. Зло приходит туда в своем первозданном виде, — объяснила бабушка и отправилась домой готовить доспехи внуков к вечернему посвящению.

Обед получился знатным. Дед называл блюдо шулёмкой и говорил, что у него есть традиционный рецепт, но его никто не помнит, поэтому в котелок бросают всё, что есть под рукой.

Ближе к семи вечера стали подтягиваться новые люди. Дед, оказывается, дал клич по телефону, пригласив всех действующих тритонов на обряд, не проводимый в здешних краях почти тридцать лет.

Первой явилась Огненная Марианна. Она принесла с собой для обряда десять литров воды из живого источника, а еще пироги с капустой.

Позже из пункта выдачи подтянулся Анатолий; с собой у него была разнообразная иллюминация, работающая от пальчиковых батареек. Пришли и те, кого Антон и Алиса никогда раньше не видели. Люди разных возрастов несли с собой дары, а по прибытии включались в общие приготовления. Всё это были адепты ордена Золотого Тритона. Здоровались они между собой, используя комбинации взмахов, ударов ладоней, локтей, приседаний и кружений на месте. В конце приветствия они одновременно крест-накрест рассекали воздух рукой.

— Тайное приветствие тритонов, — шептала Алиса Антону, показывая пальцем.

Взрослые люди вели себя как дети, но с их лиц ни на секунду не сходила тень серьезности. Выглядело всё это очень забавно и увлекательно. Позже явился водитель автобуса. Как и обещал дед, Филипп Алексеевич принес с собой пневматический пистолет, а еще самодельный лук.

На бревне были расставлены банки, пробки, спичечные коробки. Дед провел короткий инструктаж, затем высыпал в карманы внукам по горстке пулек, а из крепких веток настрогал стрелы.

Стреляли по очереди, на лучший результат. Самым метким оказался самый слепой. Мужчина — бывший биатлонист — за короткое время отстрелялся всего с одним промахом, а затем по старой памяти схватил черенки с гвоздями на концах и бросился было на штрафной круг, но его вовремя остановили.

В семь часов дед объявил об окончании уборки.

— Все молодцы! Посмотрите, какое доброе дело мы сегодня сделали! — показал он на сытые мусорные мешки и на девственно-чистую поляну.

Среди людей послышались одобрительные отклики.

— А сейчас вам пора идти готовиться к торжественной части, — с этими словами дед передал внуков бабушке, а сам остался, чтобы завершить все приготовления.

Дома Алису и Антона отправили отмываться от работы. Штаны и футболки, увешанные листьями и иголками, а также разукрашенные землей, точно это была камуфляжная амуниция, отправились в стирку. Из старого шкафа бабушка извлекла белые хлопковые рубахи, штаны и куртки своего сына. Алисе бабушка протянула диадему, сделанную ею когда-то из бисера, с главным героем — Золотым Тритоном по центру. Антону она передала браслеты, собственноручно выкованные его отцом, когда тот был чуть постарше самого Антона. Оба молодых тритона нацепили на шеи заработанные медали.

В половине десятого вечера в квартиру ворвался дед и торжественно объявил:

— Пора!

Все семейство вывалилось в опускающиеся сумерки и подошло к порогу леса. Антон и Алиса молча держались за руки, чувствуя приятное волнение.

Вдалеке слышались разговоры, а сам лес горел какими-то причудливыми огоньками. На деревьях, точно факелы, были закреплены специальные фонарики, весь день копившие в себе солнечный свет. Они освещали узкую тропку к лобному месту. Костер ребята заметили еще на подходе. Огромное пламя коптило июньское небо и отбрасывало на лес причудливые живые тени.

Тритоны, держа в руках пластиковые кубки, молча ждали своих новых собратьев.

— Преклоните колено! — громко, но ласково скомандовал дед.

Завороженные происходящим, Антон и Алиса повиновались.

— Ваши старания и ваше желание служить добру и свету не остались незамеченными, и отныне мы, служители древнего ордена Золотого Тритона, предлагаем вам, молодые рекруты, вступить в наши ряды, — завел дед торжественную речь. В руках он держал световой джедайский меч, также принесенный Анатолием. Дед иногда негромко ворчал, размахивая игрушкой; он-то просил принести алюминиевый или деревянный, но хозяин пункта выдачи решил, что так забавнее. И действительно, многие похихикивали, глядя на то, как старик посвящает внуков в орден при помощи оружия из «Звездных войн».

— Стойте! Стойте, не смейте!.. — раздался крик из чащи. Ритуал был прерван. Все обернулись на звук и приготовились к внезапной атаке сил зла. Дед замахнулся мечом, биатлонист вскинул ружье, Огненная Марианна приготовилась драться своими бутылками. Через минуту кусты раздвинулись и, перекувыркнувшись через голову, на свет появился ветхий рыцарь.

— Не смейте начинать без меня! — требовал Валерьян.

— Это с чего бы? Ты больше не тритон, — сплюнул дед.

— Да, катись так же, как выкатился! — рявкнула Алиса.

— Тихо, старшие разговаривают, — погладил по голове внучку дед.

— За что? — удивился рыцарь.

— За все хорошее. Мы уже все в курсе, каким ты стал, — подал голос Анатолий.

— Да вы чего, братцы? Шутканул же я! Вот, — протянул рыцарь две медальки с тритонами.

Дед выхватил их и засунул в карман.

— Молодец, что принес, а теперь иди. Ты больше не с нами.

— Да простите вы меня! Ну всякое бывает: перенервничал, устал, приболел — ветхий же, — виновато улыбался мужчина. — Не изгоняйте меня, я так скучал по нашим собраниям, по заданиям ордена, по добрым делам!

— Пусть рекруты решают, — замотал головой дед, выслушав своего бывшего собрата.

Дети смотрели на рыцаря как на провинившегося щенка. Нижняя губа Алисы начинала раздуваться до невероятных размеров.

— Пусть остается, — сказал наконец Антон.

— Да, пусть, — поддакнула ему сестра.

— Спасибо! Спасибо вам, добрые дети! — радостно залепетал Валерьян.

— Цыц! Вставай в строй, и больше не прерываемся, — приказал дед и вернулся к обряду.

После торжественной речи новобранцев окропили водой из источника и показали тайное приветствие Тритонов, а когда обряд завершился, началось веселье.

Люди, которые жили в соседних домах и пересекались друг с другом по несколько раз на дню, общались так, словно не виделись тысячу лет. Они смеялись, обнимались, вспоминали детство, пели песни. Антону и Алисе рассказывали истории из прошлого. Особенно им нравились те рассказы, где фигурировал их папа. Он, оказывается, был тот еще затейник и балагур. Все его любили и скучали по нему.

— Молодец, Пал Василич! — каждый подходил и жал руку деду. — Всех собрал! Возродил, так сказать.

— Я своих внуков тоже в следующем году приведу, — кричал громче всех ветхий рыцарь.

— Я сына притащу, хоть ему и двадцать один!

— А я жену!

Этим вечером ни Антон, ни Алиса ни разу не вспомнили, что такое скука. Волны интернет-сетей даже не пытались пробиться сквозь толщу деревьев и обжигались о жар костра. Даже если бы сеть здесь ловила, она бы не смогла конкурировать с легендами, которые рассказывали служители ордена.

— Дед, а почему орден именно тритона? — спросил Антон, когда в золе костра допекалась картошка — праздничный ужин.

— Потому что тритон, как и добро, способен восстанавливаться, даже когда, казалось бы, теряет часть себя. И пример вам — ветхий рыцарь, — дед показал на радостного Валериана, который обнимал брата. — Зло отрубило его от нас, а вы проявили милосердие и восстановили его, как тритон восстанавливает утраченную конечность. Ладно, ребятки, давайте ужинать и спать. Завтра нужно строить штаб.

— Шта-а-а-аб?! — в один голос переспросили внуки.

— Ну конечно! В нашем подвале не развернешься, а у добра должно быть как можно больше баз, — дед обнял внуков и достал из золы… черные угольки.

— Так… Похоже, картошку мы поедим дома. А ну, где там бабушкина гречка?

Александр Райн еще больше рассказов в телеграм https://t.me/RaynAlexandr

Перва часть Орден Золотого Тритона

— Ну и что будем делать? — спросила Алиса, когда они вышли из подвала.

— Что хочешь, то и делай, — безразлично бросил Антон.

— Но как же орден? — удивилась сестра.

— И что ты предлагаешь? Ходить спрашивать у людей: «Вы не великий охранитель, случайно?» — прикрикнул на сестру взвинченный своим дурацким положением няньки Антон.

— Но дед же дал нам компас…

— Я во всё это не верю.

Алиса открыла крышку компаса, подождала, пока нервная стрелка успокоится и определится, и начала двигаться.

Понимая, что не сможет бросить младшую сестру, Антон поспешил за ней.

Всё в этом городе двигалось словно в замедленной съемке: люди, машины, животные. Никто никуда не спешил, никто никого не гнал, словно летние каникулы наступили у всего света. Соседи громко общались между собой возле подъездов, к ним подключались другие — те, что развешивали белье на балконах и уличных веревках. Откормленные собаки валялись на асфальте и лениво зевали, не поднимая головы; глядя на них, лениво зевали проходящие мимо коты, а после зевать начинали мамочки, катившие коляски, младенцы, таксисты, их пассажиры… И так по цепочке, вплоть до мэра города.

Тем временем дед (старый тритон) всё-таки выбрался из подвала и, почесывая набитые шишки на лбу и темечке, достал из кармана свой старенький Siemens, который отлично ловил сеть.

— Алло, Маш, я к тебе там двух новых тритончиков отправил. У тебя есть какое-нибудь поручение для них?

— Ой, Паш, я уж и забыла про орден-то. Столько лет прошло. Ладно, придумаю что-нибудь.

— Ага, спасибо! Через пять минут будут. Подай им какой-нибудь сигнал, чтоб нашли тебя. И это… У тебя остались медальки?

— Да, пару штук найду.

— Спасибо, я твой должник!

Пройдя два дома, Антон уже хотел было развернуться и позвать сестру обратно, чтобы закончить эту скучную и глупую прогулку, когда вдруг раздался чей-то жалобный стон: «Ой, ой, не могу… Ой, помогите…»

— Ура! Это зов! Вперед! — скомандовала Алиса и, сверкая пятками, понеслась творить добро. Антон нехотя поспешил за ней, озираясь по сторонам, чтобы сестру не сшибла машина или какой-нибудь велосипедист.

Зов раздавался со стороны кустов, возле которых на маленькой скамеечке кряхтела, держась за ногу, женщина в цветастом сарафане; рядом стояли две пустые пятилитровые бутылки.

— Воины ордена прибыли! — резко и громко появилась из зарослей Алиса.

Старушка, изображавшая недомогание, громко вскрикнула от неожиданности и свалилась на спину. Сарафан задрался, отфутболенные бутылки разлетелись в стороны.

— Вы охранитель? — спросил подоспевший Антон, взглянув с сомнением на упавшую и дергающуюся, как перевернутая на спину черепашка, старушку.

— Охрен… хранитель, да, меня зовут Огненная Марианна, ну или тетя Маша, — пыхтела женщина, пытаясь забраться обратно на скамейку. Проходивший мимо почтальон Семенов непристойно присвистнул и пригладил жидкие волосы пятерней.

Ребята помогли женщине подняться, затем собрали бутылки и потребовали немедленно дать им задание.

— Вот, — показала она блестяшку с нарисованным тритоном, а затем убрала ее в карман. — Я подвернула ногу. Принесите мне воды из живого источника, бьющего за пятым домом, чтобы я смогла восстановиться, и медаль ваша! — женщина протянула бутылки, затем достала кошелек и впопыхах выудила из него купюру.

Радостные брат с сестрой стремглав помчались в сторону пятого дома, где живым источником оказался обычный автомат по разливу воды. Жадно проглотив купюру, аппарат принялся с шумом сцеживать в бутыль живительную влагу. Не успела первая пятилитровка наполниться до краев, как из-за угла появилась Огненная Марианна. Она бодро бежала, несмотря на подвернутую ногу.

— Вы уже закинули деньги? — спросила она, жадно глотая воздух открытым ртом.

— Да, — переглянулись рекруты.

— Я, наверное, головой при падении ударилась и случайно вам вместо полтинника пятисотку дала. А этот проклятый автомат, будь он неладен, сдачу не выдает. Так и знала, что надо самой идти! Ох, стара я стала для всего этого...

— Ну давайте просто наберем на все деньги воды, зато вам какое-то время не придется ходить! — предложил решение Антон.

— Ну… Ну можно, всё равно через день хожу. Только бутылки у меня дома.

— Мы принесем!

— Нет, вы не сможете, они на балконе. Я сама схожу. Ай! — женщина вспомнила про травму. — Вот ведь не везет. Уйти нельзя, кто-нибудь воспользуется автоматом, а сама я не смогу принести.

— Сторожи источник, я быстро! Если что, кричи, — приказал Антон сестре и, взяв под руку тетю Машу, повел к дому.

Проводив охранительницу, Антон вернулся через пять минут, держа в руках десяток пузатых бутылок (всё, что нашлось у Огненной Марианны дома). Алиса яростным воином обороняла автомат, показывая свои недавно отросшие резцы новым покупателям в количестве двух человек, что не осмеливались подойти к ней ближе чем на три метра.

— Извините, — отодвинув в сторону боевую первоклашку, сказал Антон, — у нас там просто сумма большая застряла. Мы из ордена.

Бутылок не хватало. Через полчаса у тети Маши были заполнены все емкости в доме: оба чайника, самая большая кастрюля, в которой она теперь намеревалась сварить щи, кастрюля поменьше — для риса, поилки у кошки и попугая, а также несколько кружек. Почти вся вода влезла, а что не влезло, предприимчивый Антон смог обменять обратно на деньги у автомата.

— Вы ж мои тритончики! Спасибо вам большое, выручили, доброе дело сделали.

Тетя Маша усадила ребят за стол и подала им чай с конфетами.

— А медаль? — посмотрела на нее с подозрением Алиса.

— Ну разумеется, вот ваша медаль, — протянула женщина заветный кружок с тритоном, и ребята по очереди рассмотрели свою награду.

— А расскажете нам какую-нибудь тайну про орден? — смотрели на нее четыре восхищенных глаза.

— Тайну? Ну… Ну да, конечно. Кхе-кхм, — прочистила горло тетя Маша и начала не своим голосом: — Когда-то давно, еще до дефолта, до первого состава «Ласкового мая», до полета человека в космос, до крейсера «Аврора», до периодического закона, до Наполеона и до Колумба существовали тайные сообщества, дожившие до наших дней.

От ее загадочной интонации кухня будто погрузилась в полумрак, звуки стихли, стены раздвинулись, а воздух запах кострами средневековья. Шум прыгающей на кастрюле крышки напоминал звук треплемого ветром флага, возвышающегося над крепостью ордена Золотого Тритона, о котором рассказывала охранительница.

— Это были необыкновенные времена. Времена открытий, но не тех, о которых принято говорить по сей день. Один из основателей ордена только что вернулся из долгих странствий и рассказал своим собратьям великую тайну множителя.

— Мно-жи-те-ля, — шепотом повторили за ней дети.

— Да. Множителя, — кивнула тетя Маша и убавила газ на плите. — Множитель невидим, его нельзя потрогать, нельзя понюхать, но множитель есть, и он велик. Он действует на две силы: силу добра и силу зла. Суть множителя в том, что, когда человек делает добро, оно тут же начинает множиться и распространяться на все вокруг: людей, животных, деревья, дома. Как одуванчик: дунешь на него, и пух разлетается по всей округе, чтобы прорасти в новых местах. То же самое и со злом. Стоит сказать кому-то обидное слово, ударить, обокрасть, как множитель начинает рассеивать зло, словно кашель, заражающий всех вокруг бактериями. Многие годы орден Золотого Тритона бился со злом за право владеть множителем. Ведь тот, кто обладает таким сильным оружием, способен наполнить весь мир добром или злом. В итоге, когда две силы схлестнулись в самой страшной битве, множитель был разбит на миллионы частей и рассеян по всей земле. С тех пор силы добра и силы зла пытаются собрать его и завоевать мир. Золотой Тритон занимается поисками множителя уже восемьсот лет. Но пока что зло побеждает.

— А как этот множитель искать? — просила тихонько Алиса и оглянулась по сторонам, как это делал дед, когда рассказывал про орден.

— Делайте добрые дела. Вы поймете, что нашли его, почувствуете, увидите. Вот сегодня, например, вы помогли мне с водой, а я в ответ накормлю голодного супом, сваренным на этой воде, а он в свою очередь наберется сил и поможет слабому. Если цепочка запущена, считайте, множитель найден. Вы его не видите, но, поверьте, он у вас в руках. Когда все кусочки его будут собраны, тогда зло и будет повержено. Не всегда в битве помогают мечи и сабли…

— А воздушное ружье помогает? — спросил на всякий случай Антон.

— Ну… — надула щеки тетя Маша и задумчиво выпустила из них воздух. — От ситуации зависит. Помогает, наверное, точно не могу сказать.

Дети слушали внимательно, напрочь забыв про конфеты и медали.

— Ладно, рекруты, бегите к следующему охранителю, он в ста метрах от моего дома. Выхо́дите и направо до конца дома, там пересечете холм Справедливости, затем пройдете шумный базар, а за крепостью Странной Правды увидите красную башню мага, под ней и сидит охранитель. Зовут Валерьян Лучезарный — ветхий рыцарь ордена. Вот, передайте ему артефакт его супруги, скажите, что не понадобился, — протянула тетя Маша отпариватель и пошла открывать дверь.

— Здрасти, — возник на пороге, ехидно улыбаясь и зачесывая назад жидкие волосы, почтальон Семенов.

— Голодный пришел за супом! — радостно захлопала в ладоши Алиса.

Алиса передвигалась исключительно бегом. Она была уверена, что добрые дела пешком не делаются — как минимум нужно скакать на одной ноге, чтобы добро быстрее растекалось по организму.

Холмом Справедливости оказался лежачий полицейский, установленный по просьбе жителей, уставших от ночных гонщиков, часто газующих во дворах. Шумным базаром был никакой не базар и даже не рынок, а две женщины — Людмила Алексеевна и Ольга Васильевна, вечно копошащиеся в придомовых клумбах и громко обсуждающие личную жизнь всех жителей улицы. Крепостью же Странной Правды являлся старый киоск с вывеской «Печать», торгующий газетами и журналами с яркими заголовками и плохими фотографиями на обложках.

Чем дальше ребята продвигались, тем больше ощущали себя последователями тайного, древнего и сокровенного.

Красная башня показалась сразу за супермаркетом. Старая угольная котельная, некогда отапливающая склады и баню, уже не функционировала. Но залежи угля, котлы и насосы здесь ревностно охранялись начальником котельной по имени Валера Маслов. Он потихоньку распродавал оборудование и запасы топлива в частные руки и жил на выгоду.

— Это вы — Валерьян Лучезарный, ветхий рыцарь? — спросил Антон издалека у чахнувшего над черным златом кочегара.

— Не ветхий, а верный! Достали меня уже с этим прозвищем. Кто, собственно, спрашивает? — пробухтел Валерьян.

— Последователи Золотого Тритона, — сам не понимая почему, гордо заявил Антон.

— Последователи, значит. Хм. А тайное приветствие тритонов знаете?

Алису не требовалось просить дважды. Она достала из кармана телефон, включила музыку и исполнила зажигательный танец в стиле K-pop, изображая ящерицу.

— Хм. Не совсем то, но впечатляет, — признался Лучезарный.

— Вот, — протянул Антон отпариватель, — нас к вам отправила Огненная Марианна. Сказала, что вы охранитель и дадите нам задание.

— Мы пока что только крекуты, — дополнила Алиса сносками официальную речь старшего брата.

— Какая она молодец, хоть бы предупредила, — цыкнул Валериан, убирая отпариватель в сумку. — Ладно, есть у меня для вас задание. У нас тут не так давно открылся пункт выдачи заказов. Я туда сабатоны новые заказал и кирасу на осень с подстежкой. Они еще три дня назад пришли. А там на черном троне восседает мрачный колдун, адепт канцелярского ножа и штрихкода Анатолий. Мой брат двоюродный, короче. Три года и три месяца таит на меня злобу за то, что я ему не стал машину свою продавать дешевле рыночной стоимости. Я понятия не имел, что единственный пункт откроет именно он, да еще и сам в нем работать будет. Сходите, заберите мой заказ, а то обратно уедет, а рыцарю без доспехов никак, сами понимаете. Да и скидки скоро закончатся. Только ему ни слова о том, что я вас послал!

— А медаль дадите?

— Дам.

— А хотите еще раз танец тритона посмотреть?

— Потом, обязательно. Идите скорее, у меня завтра срок хранения истекает.

Ребята сфотографировали штрихкод и поспешили выполнять очередное задание, что должно было приблизить их к заветной цели.

Продолжение следует...

Александр Райн

— Алло, Дим, я только от психолога вышла, не могла раньше набрать.

— Ну чего там? Есть какие дельные советы?

— Есть, — Ксюша тяжело выдохнула. — В целом ничего особенного. Говорит, что Антону надо пройти специальную программу, — она набрала в легкие воздух, словно собираясь нырнуть, а затем добавила: — Не из дешевых. А с Алисой всё хорошо. Гиперактивность у неё, конечно, немного зашкаливает…

— Ничего себе немного… Ты рассказала, как она в детском саду совочком подкоп сделала, чтобы поиграть с дворовой собакой за забором, которая еле от нее лапы потом унесла?

— Рассказала, но тут ничего не поделать — энергию надо куда-то девать. Можно ее на атлетику записать… Дим, я так хочу в отпуск, ну позвони ты своим, чтобы они внуков недельку у себя подержали. Сам же говорил, что отец у тебя с последней командировки сразу на пенсию нырнул.

— Я тебе уже объяснял, что он чудак. Голову им запудрит своими бреднями.

— Ну, может, детям как раз это и нужно? Всего на неделю, а мы — до моря и обратно. Я же не прошу кольцо с Сатурна мне достать, просто отвезем детей к дедушке с бабушкой, ну?

— Я… я… Ладно, я подумаю.

— Спасибо, люблю тебя.

Дима сбросил вызов и, развалившись на диване, уставился в потолок. Из всех измерений доносился звонкий голос семилетней дочери и, кажется, детские шаги по стенам и потолку. Из комнаты сына тянуло чем-то странным, чем-то тошнотворно-сладким. Чем-то…

— Я не понял, ты куришь, что ли? — ворвался Дима в комнату Антона и застал его прячущим вейп под подушку.

— Нет, — натужно промычал сын, пытаясь сдержать внутри себя пар, но не смог и закашлялся.

Откинув подушку, Дима схватил электронную сигарету и впился взглядом в сына.

— Меня Олег попросил у себя подержать, чтобы его родители не заругали, — виновато хлопал глазами мальчик.

Дима молча смотрел на него с минуту, пытаясь не сорваться на крик, а потом просто вышел.

Пальцы нервно тыкали по экрану телефона в поисках номера. «Отец». Гудок, еще гудок…

— Димка, вот так звонок, ну как жизнь?

***

— Вот такие дела, пап. Этот засранец курить начал; в школе говорят, что матерился на перемене, уроки ленится делать, в третьем классе уже друзья мутные появились... А Алиске пропеллер в роддоме забыли удалить, так и носится… Ну, ты помнишь, вы же приезжали, — Дима вывалил всё как на духу и приготовился получить тот самый отцовский совет, который решит все его проблемы и будет в сто раз лучше и надежней самых специальных программ самых специальных психологов.

— С Алиской всё понятно: она вся в твою мать, — усмехнулся в трубку отец. Было слышно, как он чешет бороду. — Антону же девять в этом году исполнилось? Ты уже принял его в орден?

«Блин, так и знал, что сейчас начнется», — сам себя корил Дима за этот звонок, за то, что решил, будто всё давно в прошлом и отец образумился.

— Пап, ну хватит, а? Опять ты со своей ерундой.

— Ерундой? Дим, речь о серьезных вещах! Тебя, между прочим, никто не исключал, ты сам ушел, — удивился отец, словно этот разговор не происходил ранее уже десятки раз.

— Пап, я помню, как ты нас обманывал, как всё подстраивал. Послушай, я хочу привезти вам детей на неделю. Могу я тебя попросить не пудрить им мозги своими сказками?

— Значит, ты его не посвятил… Привози, конечно, о чем речь, я столько лет просил тебя об этом. Сам понимаешь, мне тяжело было приезжать к вам с этими командировками, зато теперь! Я так соскучился…

— Пообещай мне, что ты не будешь доставать их своими странными играми, как доставал меня до шестнадцати лет. И я привезу их.

— Дим, если ты помнишь, то в ордене шантаж не приемлем. И никто тебя не доставал, ты сам был рад служить ему, как и я, и твой дед, и его дед… Ордену восемьсот лет! Начало было…

Понимая, что это надолго, Дима положил телефон на стол и отправился в туалет, а когда вернулся, в трубке уже слышалось: «Ты тут? Алло?»

— Мы завтра приедем.

— Ждём!

***

Провести лето в захолустном, окруженном лесом городке с населением пятнадцать тысяч человек, где пятиэтажные дома считаются высотками, а из развлечений — только телевизор с федеральными каналами и супермаркет, представлялось Антону не лучшей перспективой. Но после того как отец застукал его с вейпом, а мама получила втык на родительском собрании, митинговать было слишком рискованно. Поэтому Антон выражал свое недовольство кислым молчанием и специально смотрел ролики на телефоне, используя полную громкость.

Алиса же, наоборот, была вся в нетерпении и поэтому всю дорогу била ногами по переднему сиденью.

— Вот они, мои лягушата! — радостно встречал дед внуков, выбежав из квартиры, как только услышал незнакомый мотор под своими окнами.

Двери хлопнули. Все члены семьи Кармановых без энтузиазма вывалились из душного салона, за исключением самой младшей — той, что с косичками.

— Де-да-а-а! — закричала Алиса и, отдавив по пути ноги брату, кинулась на шею старику.

— Пап, нас всего неделю не будет, прошу, постарайся сделать так, чтобы я забирал отсюда детей, а не тамплиеров, — попросил Дима, оглядев выжатого тяжелой многолетней работой и высушенного северными ветрами отца.

— Сын, как ты можешь так говорить, ты же…

— Пап, я сейчас заберу их, и мы уедем.

Сняв с шеи внучку, дед поджал губы и взглянул на сына как на палача.

— Дим, ты чего такой серьёзный? — взяла мужа за руку подошедшая Ксюша и улыбнулась свекру. — Здравствуйте, Пал Василич, спасибо вам большое. Не переживайте, мы вам полностью доверяем.

— Спасибо, Ксюш! Эх, была б ты моей дочкой, я бы тебя в орден без всяких там… — заулыбался дед.

— Всё, пап, мы поехали.

— Уже?! А чаю? Мать сейчас с больницы должна прийти.

— У нас отпуск начался, всего неделя, ехать надо.

— Ну добро. Отзвонитесь, как будете на месте, мать переживает.

— Пусть не переживает.

Двери хлопнули, машина развернулась и рванула с пробуксовкой, взметнув в воздух облако пыли.

— А что за орден, дед? — спросила Алиса.

— Орден Золотого Тритона или, если коротко, ОЗТ, — заговорщицки произнес мужчина и показал на нашивку на своей светло-синей рубашке.

Антон впервые оторвал глаза от телефона и взглянул на золотую ящерицу, что как будто пыталась заползти в карман деду.

***

— Нашему ордену восемьсот лет, мы — последний оплот добра в этом мире, — с жаром и мрачной таинственностью начал рассказывать дед, как только всё семейство уселось за стол. Старики жили в двухкомнатной квартире двухэтажного дома прямо на пороге огромного смешанного леса.

— Паш, может, они хотя бы сначала поедят? — спросила бабушка, суетливо накладывая внукам картошку с мясом, нарезая хлеб, овощи, наливая чай и гладя каждого по голове. Она с утра ходила в больницу и вернулась ровно тогда, когда сын с невесткой уже скрылись за поворотом.

— Пусть едят, я же их разговаривать не прошу, они слушают, — подмигнул дед Алисе, и та хитро улыбнулась.

Антон на деда не смотрел. Его-то интерес был где-то там, на улице, где должен был нормально ловить сигнал мобильной сети. Но в этом городе он вообще ловил как-то неважно, словно его глушили.

— Дело в том, что на самом деле зло захватило мир уже очень давно. Великая битва была проиграна, армии добра разбиты, мир накрыт колпаком ненависти и раздора, и только орден Золотого Тритона не сдается вот уже восемьсот лет. — Дед говорил полушепотом, слегка наклонившись к центру стола, словно опасаясь, что кто-то невидимый подслушивает. Алиса смотрела на него с вытаращенными глазами и жадно впитывала каждое слово вместе с мясной подливкой.

— Да фигня это всё, — кисло выдал Антон, ковыряя картошку, источающую пар.

— Ха, фигня! А ты не заметил забор с колючей проволокой и пропускной пункт на подъезде к городу?

— Там от пункта только одна стенка осталась. Папа сказал, что сто лет назад город был закрытым из-за того, что здесь какие-то тарелки выпускали для радиосигналов из космоса.

— Папа твой много чего говорит, но не по делу, — фыркнул дед и, схватив со стола огурец, смачно откусил. Прожевав, он снова перешел на полушепот: — На самом деле здесь всегда был орден. А потом неверующие или отказавшиеся от ОЗТ, вроде вашего папки, начали снимать защиту, и город обнажился. Большинство покинули его, потому что стало небезопасно. Силы зла не дремлют, они без конца атакуют. Но хранители ордена никуда не делись, они здесь. Я, ваша бабушка и еще несколько семей до сих пор на страже добра.

— Ого-о-о, — раскрыла рот Алиса, и из него в тарелку выпала недожеванная картошка.

— Ба, ну ты-то хоть не веришь в эту ерунду? — посмотрел умоляюще Антон на бабушку, наконец закончившую с сервировкой стола и усевшуюся пить чай.

Женщина лишь загадочно пожала плечами, а затем пододвинула на центр стола заварочный чайник, по которому полз нарисованный тритон.

— Как доедите, я вам кое-что покажу, — улыбнулся дед, и Алиса быстро заработала ложкой в тарелке.

— Жуй как следует, — настояла бабушка, и девочка не без труда сбавила обороты.

***

— Антош, у тебя же есть фонарик на телефоне? Посвети, — попросил дед, когда они спустились в темный подвал, подсвеченный лишь тонкими лучами из крохотных продухов.

Антон недовольно и громко выдохнул и достал телефон. Яркий луч вырвал из мрака старый подвал с низким потолком, напоминающий подземный склеп или катакомбы замка. Вдоль стен тянулись провода, по углам чернела огромная паутина. Что-то без конца шипело, стучало, щелкало. По трубам, словно кровь по артериям, сочилась вода. Дом стонал, дом дышал. Шаг за шагом, поворот за поворотом троица погружалась в темный лабиринт. Казалось, что в любой момент одна из многочисленных дверей подвала откроется и оттуда выскочит фантом. Внезапно что-то действительно дернулось и помчалось прямо на них.

Раздался визг.

— Антош, это же кошка, — спокойно сказала Алиса, показав на рыжее дрожащее существо, забившееся в угол. Парень успокоился лишь через пару минут, не сводя с кошки луч фонаря.

— Пришли. Посвети-ка, — дед показал куда-то рукой, и Антон направил телефон на старую металлическую дверь с большим тритоном на коричневом полотне с пятнами ржавчины.

Дед вставил в замок большой ребристый ключ и надавил со всей силы. Механизм внутри сдвинулся, дверь ожила и провернулась на петлях. Сунув руку внутрь, дед щелкнул выключателем, и над потолком загорелось тусклое солнышко в сорок ватт.

— Ни-че-го себе, — в один голос произнесли брат с сестрой.

Этот подвал не походил на обычный стариковский склад со старыми лыжами, банками с краской и автомобильной резиной. Нет, здесь хранились настоящие сокровища: на стене висела «Карта добрых дел». Это была карта города тридцатилетней давности, где красным были заштрихованы участки, видимо, находившиеся под защитой ордена. Судя по штриховке, на тот момент удалось отвоевать у злых сил почти половину города.

Под бархатом пыли здесь дожидались своего часа компас, театральный бинокль, складной туристический нож, разнообразный инструмент: стамеска, молоток, отвертки, пила, рубанок, саперная лопата, топор, паяльник. Всё это ровно лежало на полках или свисало с гвоздей. На всех ручках и лезвиях, на старых кепках и флягах, везде, где только можно, были изображены золотые тритоны и аббревиатура «ОЗТ». Но самым главным экспонатом здесь, определенно, было воздушное ружье, от которого у Антона непроизвольно зачесались пальцы на руках.

Пока внуки завороженно рассматривали сокровищницу, дед незаметно стянул со стены пару постеров из зарубежного журнала для взрослых, которые его сын повесил здесь, уже будучи подростком.

Стены были исписаны черным: «Служу добру и свету», «Клянусь защищать слабых», «Даешь пять тысяч лет ордену!», «Никогда никого не обижу». А еще здесь на прищепках висели черно-белые фотографии детей в одинаковой форме: шорты, рубашки, пилотки. Но кроме привычных наборов одежды того времени, каждый из них держал в руке что-то с изображением золотого тритона: самодельные медали, платок, перчатки, а кто-то хвастался нашивкой на штанах.

— Это наш папа? — спросила Алиса, ткнув пальцем в мальчика лет десяти с широкой улыбкой и измазанными в земле коленями.

— Как ты легко угадала! — удивился дед.

— Я по улыбке поняла. Он всегда так улыбается, как мопс наших соседей.

— Так в чем смысл этого ордена? — с трудом скрывая любопытство, спросил Антон.

— Смысл — в борьбе со злом.

— Скука.

— А еще в древних тайнах ордена и в той силе, какую получают его служители. Это безграничные возможности. Тонкие материи, недоступные простому смертному.

Антон боролся сам с собой. Всё внутри него свербело, молило крикнуть, что это какой-то бред и сказки для детей. Но так трудно было отказаться от возможности узнать хотя бы часть сокровенного, что он сдался.

— Ладно, вступлю в этот дурацкий орден.

— Я тоже, я тоже! — запрыгала на месте Алиса, дергая деда за рубашку.

— Ха, вступит он, — засмеялся дед. — Сначала выполни условия, пройди испытание, а уж потом будет обряд посвящения.

— Какие еще условия? — нахмурился мальчуган.

— Каждому, кто хочет вступить, нужно выполнить три задания великих охранителей ордена и получить от них медали, — дед взял с полки одну из медалек и, протерев от пыли, показал внукам серебряный кружок с изображением земноводного. Антон, словно завороженный, протянул было руку, но дед спрятал медаль в карман. — Нужно заработать свои, — помахал он пальцем.

— И как мы найдем этих охранителей?

Дед взял с полки компас и протянул ребятам со словами:

— Идите туда, куда указывает стрелка. Охранитель призовет вас, когда вы будете близко.

Затем, достав из-под полок небольшой сундук, дед открыл его при помощи небольшого ключа и выудил из штанов пакет.

— А мне можно будет потом пострелять из ружья?

— Можно будет. Со временем, — дед говорил, а сам начал собирать что-то в пакет из сундука. Алиса решила, что это сокровища, и всячески пыталась заглянуть внутрь, но дед стоял так неудобно между стеной и полками, что голова девочки не пролезала. — Есть еще одно условие.

— Это какое? — спросил Антон.

— Обычно в орден принимают с девяти лет. Но твоя сестра уж больно хочет тоже.

— Я хочу! — подтвердила Алиса.

— Тебе придется ее брать с собой и следить за ней, потому что она маленькая, а условия обязан выполнить каждый.

— Да она не просто маленькая, — не верил такой подставе Антон, — она малявка приставучая и ябеда!

— Сам ты ябеда! Дед, скажи ему, чтоб не обзывался.

— Вот видишь, прямо при мне стучит!

— Условия есть условия.

Дед закончил наполнять пакет, затем закрыл сундук и начал продвигаться к выходу. Он снова щелкнул выключателем, солнышко погасло. С силой закрыв дверь, он выбил из нее немного пыли, и все трое чихнули.

— Ладно, по два добрых дела на каждого, и считайте, что вы приняты. А пока нарекаю вас рекрутами света и добра, — дед наконец справился с замком и отряхнул руки. — Еще вопросы есть?

— А что сегодня на ужин?

— Картошка, — ответил мужчина и потряс пакетом. Внутри что-то булькнуло. — Вы бегите, я вас сейчас догоню.

Ребята без вопросов пошли к выходу. Дед достал из пакета бутылек, отвинтил пробку, глотнул, крякнул и тут же вспомнил, что он без фонарика.

— Вернитесь! — крикнул он в темноту. Но толстый фундамент проглотил его голос и не подавился.

продолжение следует...

Александр Райн