У соседей дерево завалило ветром. Бывает. Липу. Ну что ж, не пропадать добру. Дерево светлое, пусть послужит. Топор в руки, медведя в сени, водки не предлагать. Поработаем..
Солонок еще парочка получилась, и еще по-мелочи. В хозяйство пошли за милую душу, и на столе праздник. Всем добра!
Вот такую штуку довелось сегодня в руках держать. Издали вроде ничего особенного, облезлая рожа сомнительного вероисповедания. В автобусе по утрам и пострашнее видал... Вроде папье-маше...
В руки взял ( тяжёлая, падла) и обалдел! Металл, миллиметра два с половиной. Способ изготовления -электросварка!
Челюсть на пружинках, клацает, двигается... А знаете что это? Сука, в жизни не догадался б! Держатель, иху мать, для туалетной бумаги!!! Кто ты, неизвестный мастер? Дай руку твою рабочую пожму. Как удалось выяснить это развлекался кто-то из бригады тех кто Рабочего и Колхозницу варил. Тогда ещё, когда первый раз. Снимаю шляпу, слов нет. Талант и призвание в одном. Аплодисменты в студию!
Зашёл давеча в лабаз, глядь, а там вот это:
С другой стороны иначе звучит:
Вот теперь беспокоюсь... Все ли с с ней в порядке, с папиросой...
Достала жара? Надоел город? Бесит толкотня и суета? Не страшно, ведь стоит свернуть в нужный поворот, и можно попасть в совсем другой мир. Там не врут, не кривляются, там помогут понять кто ты и чего стоишь, там иногда трудно, иногда опасно, но, черт возьми, как же там здорово! Могут и оборжать, но ты не обидишься, тебе будет хорошо.
Эти друзья не пристают с разговорами за жизнь, однако с ними можно общаться сколько угодно. Молча. И тот, кто пришел и полюбил становится по-настоящему своим. И это останется с тобой навсегда...
Сегодня собираясь на работу копался на полке в шкафу отыскивая любимую футболку и в очередной раз поймал себя на мысли, что при бабушке такого бардака-то не было. Взгрустнул привычно, вспомнил ее добрым словом, земля ей пухом, и подумалось - а ведь надо написать про нее, надо... Есть что рассказать. Слушайте.
Зимой-осенью 41-го ей было 19 лет. Маленькая доча на руках, муж-мельник на фронте, незамысловатое хозяйство. Жила в городе Венев, Тульской области, бедовала как и все. Немцы перли на Москву. Венев обычный провинциальный городок на берегу реки Веневки, одноэтажный как и большинство городков глубинки. Было одно, отличающее его от остальных - перекресток железных дорог. Станция так и называлась - Узловая и именно поэтому у фашистов город этот был приоритетным на данном направлении. Бои за город были тяжелые, но линии фронта, как таковой, не было. Красная Армия отступала к Москве, оставляя на пути врага скудные заслоны, которые стояли до последнего бойца, однако остановить врага не могли. Только задержать, ценою жизни, давая остальным войскам время отойти и перегруппироваться. Вот описание всего лишь одного эпизода сражения за город, причем это бабушка моя наблюдала сама с высокого противоположного берега напротив, где стоял ее дом.
"...Еще более опасная обстановка сложилась в секторе боя 16-й батареи 732 полка ПВО, которая не пропускала врага на восточной окраине города, за Пушкарской слободой, рвавшегося обойти Венев и двинуться на Каширу и Серебряные Пруды. Танки наседали. Когда фашистские машины подошли на расстояние 600 метров, Зелянин скомандовал "Огонь". Потеряв 2 танка и десятки солдат, фашисты отхлынули назад. В разгар боя вышел из строя командир батальона лейтенант Зелянин. Он получил тяжелое ранение и тут же был отправлен в эвакогоспиталь. На себя принял командование политрук И.С.Поликарпов. Бой продолжался до вечера, личный состав стоял насмерть.
В строю осталось 2 орудия. Потом одно. Израсходованы последние гранаты и патроны. Гитлеровцы окружили батарею и прямой наводкой стали косить оставшихся в живых защитников. Когда выстрелы утихли, из-за танка поднялся окровавленный человек, это был политрук Поликарпов. Немцы решили взять его живым и окружили Ивана Сергеевича плотным кольцом. Но тут случилось то, что немцы не предвидели. Он сунул руку под шинель, рванул оттуда связку гранат и дернул кольцо. Раздался сильный взрыв, сваливший на землю и комиссара и всех окруживших его врагов... Из состава 16 батареи в живых осталось 6 человек, в том числе лейтенант Зелянин, лейтенант Сидорцов, остался в живых комсомолец Николай Арсеньевич Самойлов, который вместе с двумя бойцами спустя месяц возвратился в полк. Фашисты, встретив столь упорное сопротивление, начали обходить позиции наших частей с западной и восточной сторон. Наши оборонявшиеся части попали в очень тяжелое положение. Однако и в этих условиях они продолжали упорно сопротивляться, истребляя живую силу и технику врага..."
"...За 23-24 ноября на Веневском направлении противник потерял 36 танков, 6 самолетов и до полка мотопехоты..."
Уличные бои в городе тоже были страшные, особенно отличился один из немногих уцелевших танков КВ, который израсходовав боезапас и получив сквозное пробитие ствола пушки носился по уже захваченному городу и давил немцев гусеницами и броней. На узких улицах маневрировать было сложно и в конце-концов танк застрял в развалинах и немцам удалось подорвать его заложенным зарядом.
Городу досталось сильно, а ведь жители по большей части оставались в своих домах, идти было особо некуда, да и морозы стояли за двадцать и больше.
На улицах лежали убитые и раненые, замерзая в снегу. Одного из еще живых, лейтенанта, бабушка затащила в дом и как могла перевязала. Ходить он не мог и женщины еле-еле затащили его в подвал сараюшки во дворе. На следующее утро немцы заходили в город, устраивались на постой. Соседку бабушкину изнасиловали почти сразу, а самой бабушке поначалу повезло, не тронули. К ней на постой встали финны и вроде вели себя поспокойнее. Ближе к вечеру один из финнов подозвал ее и на плохом русском сказал, чтоб уходила, завтра встанут, мол, немцы и тогда и ей хана. Сказал у самого ребенок маленький дома есть...
И в ночь бабушка ушла. Была родня в маленькой деревушке Свиридово в семи киломерах от Венева. Семь километров по сугробам без дорог, в двадцатипятиградусный мороз. На руках грудной ребенок, на саночках раненый лейтенант без сознания...
На дороги выходить было нельзя, так и тащила по снежной целине. Как добралась, как поднялась на гору где стола деревня, уже не помнит. Слегла со страшной простудой, а девочка замёрзла насмерть. Где ее похоронили бабушка так и не узнала. Мужчина который нашёл их на околице через несколько дней вызвался проводником к немцам да и завел целую колонну техники в глубокий овраг откуда выхода не было. Там его и убили, но грузовики и бронетранспортеры так и остались в том овраге...
Лейтенанта спасли. Прятали его и единственную корову. Молоком раненого и кормили. Несколько раз наезжали немецкие патрули, но сильно не искали. Деревня маленькая и на отшибе. Она и сейчас такая.
А через две недели наши начали наступление и погнали немцев от Москвы. Конная армия Доватора лихим рейдом прошлась по тылам и освободила полуразрушенный Венёв. Бабушка поправилась и вернулась домой ждать деда. Дед неслабо повоевал, дважды был в штрафбате, но уцелел и был награждён медалью за отвагу. Вернулся в 47 году из Калининграда, где и заканчивал войну. В этом же году появился на свет мой отец, а немного погодя и две моих тетки. Жизнь продолжалась.
Бабушка пережила деда намного. Работала в роддоме и многие из веневцев были приняты ее руками.Не забуду ее сказок, ее ласки и заботы. Не припомню ни разу что бы она повышала голос, никогда не наказывала... По малолетству я не думал о том, через что ей пришлось пройти, а она и не рассказывала. Однажды я спросил ее "про войну" и она рассказала, как той зимой, после освобождения местные дети катались с крутой горки у ее дома на мертвых немцах. Много их на улицах лежало в сугробах да под заборами. Дети обливали их водой и катились к речке как на санках. Обратно не поднимали. Шли на верх и брали нового... Много набили конники Доватора...
До своего последнего дня, несмотря на болячки и хворобы старалась позаботится о близких. Скончалась во сне, легко и без мучений. Даже в этом никому не доставила хлопот. Похоронили ее вместе с дедом на Веневском погосте. Езжу, навещаю. До боли жалею, что уделял ей меньше времени чем мог бы. Не договорил, не приласкал лишний раз... Да что там...
Я расскажу о ней дочерям и не забуду сам никогда. Спи спокойно, бабушка Зина, спи тихая моя героиня... Поклон тебе до земли.
Возмущения пост.
Пришла машина в автосервис. На эвакуаторе. Проблема электрическая, проблема сложная. Надо под торпеду лезть и салон разбирать. Внешне всё красиво, литьё там и все дела.
Открываем дверь.
Кому плохо видно ( это уже потереть успели) поясняю - это засохшие козявки. Соплей куски. Ну как так-то!!! За рулем женщина...
Диагноста моего откровенно тошнит. Просто тряпкой не стирается. Клиент всегда прав говорите? Даже когда отходы свои по салону размазывает? Я, директор, сейчас возьму скребок и жижу и все это отскребу, ребят заставлять язык не повернется, но, черти меня заешь, не будет у меня уважения к такому клиенту. Независимо от платежеспособности. Будьте людьми, люди! Пожалуйста!
И снова здравствуйте, дорогие далёкие-близкие, неравнодушные и любопытные. Расстались мы с вами на рейде Змеиного острова. Отсюда и продолжим.
С погодой дело наладилось. Наловили бычка оголтелого. Он там без наживки даже на крючок кидается. Одного вытаскиваешь, прямо на планшире на кубики шинкуешь и на него же других таскаешь, каннибалы мать их. Обвешались по всем бортам, чисто новогодние гирлянды прямо. Но бычками одними сыт не будешь. Пока шторм шёл запасы свои подъели основательно да и раздали промысловым. Грузиться было нечем, лова-то тоже не было. Кок в депрессии. В запасах картофана полмешка и гороха мешок. Уныло в общем. И бухло у всех покончалось. Ходим, с гороховой диеты попердываем, уж простите за подробности. Рожи у команды мрачные. Связались с Одессой. Те говорят - Херсон ваш город, идите к нам, скумбрии вам дадим, сурератлантики приходят днями. Пошли, чё. Погода шепчет, штиль полный, вода зеркалом. День незаметно прошел, приборка, профилактика и всякое такое. К ночи дошли почти, чуть осталось. Я шкуру в рубке тру, интересно ж. Миша-рулевой меня за штурвал ставит. Сам 12 часов отстоял, силы кончаются, а сменить некому - старпом с разбитой челюстью валяется и голова ещё. Рулю зигзагами, рыскаю безбожно по-другому никак, это ж не машина. Там приладиться надо. Штурвал крутишь, корабель как шел, так и идёт. Еще крутишь, матом ругаешься и вот он повора-а-ачивает. Ставишь штурвал в нули, а ему срать. Как ушел в поворот, так и продолжает. Укручиваешь в другую сторону - похер ему! Через минуту только нос смещаться начинает. Ориентиров кроме солнышка нету, на компас смотреть только. Пол-дня психоза и вроде обвыкся. Терпение нужно. Ночь настала, звёзд повысыпало, красота и мысли о высоком. Одессу прошли когда совсем стемнело, Ильичевск он дальше малость. Штурман на связи. Радио ему говорит куда швартоваться только, мол, осторожней, там "Герои" выходят их выпускаем, тогда только в створ лезем. Кто такие "Герои"? Чудовища это. Паромы грузовые. Гиганты. На них поезда заезжают, на палубах прямо рельсы проложены. Путей больше чем на Казанском вокзале, да ещё в несколько этажей. В порту под них специальные причалы оборудованы.
Шесть штук их ходило непрерывно, "Герои Одессы", Севастополя, Плевны, Шипки, ещё двоих не помню. Три наших, три болгарских. Наши серые, болгары черные. Зачем так подробно? Ща поймёте... Штурман мне толкует, ты, дескать, к берегу прижмись, вона огонечки горят. Выбери поприметнее и на них держи. Выпустим монстру, потом уж на створ зайдём. Нашел себе хорошие такие, приметные. Четыре в ряд и белого света. Довернул, идём. Самого берега не видно, разве что темнота гуще в той стороне. По огням расстояние вообще не понятно. И все мне кажется, что движутся они. Не, думаю, это волной меня сносит просто. Подруливаю и опять их на нос вывожу. Чуть погодя ракета на берегу взлетает. Ну Вау, чё. Чуть погодя ещё одна. Свадьба, штоле? А штурман на мостике с биноклем лазает. Вдруг бежит, глаза выпучены, воздух ротом ест. Меня за робу от штурвала в угол и давай накручивать, машине полный. И мат, мат... ажно уши заворачиваются! В середину борта парома мы шли, охуенная торпеда... А чего, темно ж. Паром черный, на фоне берега не видно. Мне и невдомёк было что такие они огромные. Разошлись на ста метрах. Для неповоротливого судна это прямо в притирку считай. Косяк, да...
В наказание сослан был на камбуз, пока Шариков не скажет, что все отмыто. Ну это дело понятное и после училищных нарядов даже и плевое. Не утопли и хорошо.
Шариков меня однако по-другому припахал. Посадил сетку на большой обруч вязать и ухмылялся нездорово. У него и так-то лицо Чугункина Клима, а когда каверзу мыслит так и вовсе - рожа... По приходу в порт мы на охоту пошли. Охота такая - лезешь босиком на кран портовый, на самую стрелу которая вертикальная опорная. Скобы там снаружи понаделаны а сверху/снизу технические люки без крышек. Я сеткой верхнее отверстие закрываю, а в нижнее Шариков голову сует и собакой туда воет и лает. Эхо в стреле жуткое, я аж сам чуть не пизданулся оттель, ну а голуби, какие на ночь туда залезают те вообще с ума сходят и через верх ломятся. А там я с авоськой своей. Два крана обошли - всей команде на два дня деликатесов. Тамошняя птица на помойках не питается, кукурузы и просто зерна при погрузках просыпается в достатке. Кошерно получилось, кок и суп из них забабахал и к картошке потушил. Зауважал я его и Шариковым больше не дразнил. Олег он.
К ужину и гонец вернулся засланный и по углам опять бульканье началось. Но так, без фанатизма, лайтово.
Угомонились все наконец, спать расползлись. Меня, как молодого, до шести утра вахтенным назначили. Вахта "собака" называется. Самое сонное время. Не привыкать, фигня. Валяюсь на трюмной крышке, звёздами любуюсь. Скушно конечно. Порт спит, движухи нету никакой. Жизнь бекова, трахнуть бы кого, да некого... Полез на спардек, там ящик с сигнальной пиротехникой. Мало ли катастрофа какая, хоть знать чё есть чего нету. Порылся там, вроде всё есть - шашки дымные, световые ракеты, шумовые... Шумовых двойной комплект. Забрал одну, поглядеть как устроено. Так-то все просто. Колпачок, кольцо, инициирующий заряд, эбонитовая бризантная часть... Цилиндр с гранату РГД размером. С одного конца наглухо заделана, с другого сопла торчат. Ага, думаю, это значит зажигается, взлетает и бахает. Инициирующий-то я уже спалил... Чего добру пропадать. Положил эту хрень на боцманский ящик, в сторону моря направил, спичек в сопла напихал. Поджёг... Никуда она не полетела. Да и не должна была, как я потом в инструкции прочел...
Очнулся я быстро - ещё даже эхо над акваторией порта не утихло. Палуба в дыму, в ушах звон, во лбу осколок эбонитовый, между глаз прямо. Мозг не задет. Не пробило. Лежу, палубные доски в упор разглядываю, думаю - не мудак ли я?.. Из ящика боцманского дым идёт и щепки валяются кругом. Доска двадцатка между прочим. Следующие два часа описывать не буду. "Практикантибиомать!" и "нахрукивжопуизабляборт" это самое безобидное. Проехались по мне все, до пятого колена, даже старпом челюсть не пожалел, утопить предлагал... Олег только защищал. Терпел, хули... Кое-кто ведь со спасжилетом на палубу выскочил. Сильно бахнуло-то. Но осколок из головы помогли достать, и крошку эбонитовую из шеи и лица пинцетом повытащили. Сам то сразу не заметил. Окончательно простили на следующий день, когда я досок на пилораме скрал средь бела дня и ящик починил. Лучше нового стал. Простили не за ящик. Доски! Фугованные! Где взял? Ну, так и так, говорю, пилорама там, лежало с краю. Они мне - а вынес как? Там охрана! Хех! Охрана-то на воротах, а доски я с причальной стенки в море поспихивал и водой-то и сплавил. Умница ты наш, говорят, спортсмен амфибиотрахейный, а нам скрадешь? У кого свинарник без стенки, кому полки в гараж... Дерево в плавнях дефицит, говорил уж. Ещё две ходки сделал. Простили ВСЕ. Свитер английский подарили и выходной дали. Выходной пригодился. Был у меня план. Года четыре взад отдыхали мы с дядькой моим в Одессе. В пансионате ведомственном. Крутил роман с девицей местной, тоже малолетней. Греха никакого, целовались в южной ночи под акацией. И под рододендроном еще. По взрослому прям. С языком и за девственную грудь жадным хватанием. А у девчонок на югах девственная грудь - это вам не северной Пальмиры намеки на грядущий эротизьм... Портки едва не попортил себе. Переписывались даже бумажными письмами. Заглохло как-то...
Сказано - сделано! Форма наглажена - стрелки режутся, значки блестят, ГТО, парашютист-разрядник, бляха суконкой да пеплом сигаретным начищенна, в ботинках солнце отражается, чуб на лоб свисает. Девичья погибель! Заехал для начала в тот пансионат где отдыхали, там адресок пробил. На кухне тетечки всю мне раскладку дали, обвсдыхали всего и накормили есчо.
Трамвай, троллейбус, пешком чутка и вот уж и в дверь звоню. Дома красавица оказалась. Офигела конечно. Гулять пошли, заново знакомиться. Хи-хи, ха-ха, за руку, под руку, к вечеру в обнимку за талию... Весь ее спальный район обошли, всем подругам был показан, на чай приглашен. И родителей нет и не ждёт ещё неделю. О как! Сидим. Пьем чай-то. Глядит она в окошко, вниз. А тебе, говорит, того, пиздец. Чо-как? А вона, ждут тебя уже. Район цыганский, местный ухарь со ромалами своими соплеменными вокруг нее давно крылом чертит. Саму-то не обижает, папу побаиваются. Авторитетный папа-то. А вот с личной жизнью проблемы. Ну чо, говорю, раз такое дело может согрешим, а то как оно там повернется? Я вон ракетой ранетый, на тернистом к тебе пути и все такое ... А тут ещё и цыганей банда. Можем не успеть. Ну и согрешили. Душевно так, как оно в семнадцать лет бывает. Кровать сломали... Часика четыре спустя расцеловались на ход ноги, да и пошел я, весь воздушный. Думал утомились ромалы ждать-то, ан не тут то было. Около подъезда и принимают с распростёртыми. Четверо. Фигли, думаю я с вами разговаривать-то буду. Основного я ещё сверху видал. Двое на лавке сбоку, двое поперек прохода. Вышел из подъезда да и харкнул прямо в рыло. Смачный такой харч получился. Сочный. Тип охуел с такого вступления, а пока утирался я через кусты и бечь. И петухами их на бегу проткнутыми ещё покрестил. Они естественно в догонку, да с воплями. Бежим. Сначала рывочек, а потом в ровную. Бегу стишок читаю : у собаки нету рук, у собаки длинный хвост... Это нас старшина наш, ДШБешник Бондаренко, поклон ему, заставлял орать каждое утро, когда вокруг парка бегали трешку. В любую погоду. Каждый день. Бегу в тех же ботинках что и в училище, дышу, удобно. Все получилось как надо. Два круга вокруг дома, ещё кружок вокруг детского сада, два тела почти сразу сдулись, минуты через три. Дольше всех обплеванный держался. Да куда там... Когда остановились, там все уже просто было, второй и не сунулся даже, стоял лёгкие выплевывал. Остатнего с двух пинков посадил на жопу, да порысил в закат... Ненавижу, блять, цыган. (цитата)) Удался выходной-то.
На судно попал под утро, упал спать. Не будили меня до вечера, а там аврал, погрузка, скумбрия атлантическая, ещё какие-то хвосты брикетами... Набились, да и отчалили.
Много времени прошло, а вспомнишь до сих пор на душе теплеет. И никогда Одесса не будет для меня чужим городом и Вилковские ерики я обязательно увижу снова. Чтобы ни случилось. Ждут меня там...
За сим позвольте откланяться, на сегодня достаточно. Историй в запасе есть ещё, до встречи. Спасибо тем кто поддержал и вдохновил.
Доброго времени, господа-товарищи, любители морских историй. Не скрою - порадовали вы меня похвалою и продолжения требованием. Не пожалею трудов ответно вас порадовать, детки спят, чаек в кружке парит... поехали. Отступление коротенькое, для тех кто первую часть не читал : прервитесь прямо сейчас, начните с начала, оно так ладнее будет
Черное море встретило наш алкокрейсер достаточно приветливо. Закачало, окружило барашками пены которая, казалось, светилась подсвеченная огромной полной луной. На юге, да над водой ночное наше светило особенно романтично, заглядение просто. Волнение было пока не сильное, да и мы худо-бедно по Балтике походить успели, привычка есть, так что я поначалу с обуревавшей меня измены слез. Дизель на среднем ходу мурлыкает, в машинном все в порядке, механик аккуратно сложен около трубы переговорной. Клапана на двигателе я пролил, там вручную смазка, да и пошел на верх. Нашел штурмана нашего, тот мне диспозицию пояснил. Задача была такая : встречаемся в море с большим тральщиком "Демидов", сгружаем соль. Они нам сигарет за это, разжились где-то. Тяжко тогда с куревом было, если кто помнит был такой период. Потом переход до острова Змеиный, там стрелка с шаландами промысловыми. Забираем у них рыб наловленных сколь есть, а там по загрузке смотрим, коли в трюме место будет - дальше в море идем, нет - так и домой обратно. Ну что, план как план. Идем себе.
Между тем потребление на борту продолжалось. Подвахтенный механик отловил меня на палубе, умиленно разглядывал и, прихлебывая красное, интимно рассказывал, как зарезал кого-то в парке заточкой в курсантские годы. А потом еще кого-то и каждый раз сначала заточку втыкал, а потом ударом по рукоятке заколачивал, чтоб прям с рукояткой в пузо заходило. Чикатило, блеать. Я ему козью ногу из газеты свернул с антимолью. Купил в хозяйственном, оно из табачного отхода делалось. Сам попробовал, когда купил, чуть не сдох, но выкинуть жаль было. Какой-никакой, но табак все же... Механику тоже не зашло, но хоть отъебался от меня. В кают-компании включили телевизор и слушали без изображения румынскую тошную музыку, точнее изображение было, тока ниче не разобрать. На камбузе кока Шариков ( похож один в один!) ловко ловил ездящий по разделочному столу чайник с кипятком. Дело гиблое и опасное, одно спасало, что промахивался с синих глаз. Миша-рулевой в ходовой рубке оживился на волне, развеселился и развлекался тем, что корабелем между барашками на волнах пытался попасть. Получалось не очень, но вот в следующей волне точно должен был попасть. Ну, так он думал. Думать ему банка помогала. Литр там еще плескался где-то. Капитана по-прежнему среди живых не было. Как удалось выяснить из команды никто его не любил, ибо был он не местный и пил водку, а вино местное рыгаловкой называл. И еще купался за бортом. Местные, кстати, воды не любили. Странно, но факт. Молодежь еще так-сяк, а кто в возрасте палкой не загонишь. Как суеверие какое. Они там, к слову, христиане очень своеобразные. Главный, кому больше всех молятся - Николай угодник. Христос потом, на вторых ролях. Оно и Вилково-то появилось из деревни старообрядцев каковые скрывались от прогресса и раскола в плавнях. Книги молельные передаются в семьях свои, из поколения в поколение... ну то такое.
А погодка тем временем крепчала не на шутку. Луны уже не было видно давно, небо затянуло полностью, волнение усилилось в разы. Пару раз через борт уже перехлестывало и мотало нас в диагональ не на шутку. Может было б полегче, но долбанные полторы тонны злоебучей соли на верхней палубе делали свое дело. Всем было похуй однако.
Для полного подобия фотку надо черным замазать, но вам тогда не видно было б. Штурман висел на рации, общался с "Демидовым", каковой "где-то тут" уже должен быть. Напомню, ЖыПыэСа не было еще, ходили по компасу и счислению. Договорились, что он нам будет фарами мигать и в ду-ду гудеть. И знаете, получилось! Я его даже без бинокля углядел. Они там все повключали, как елка прямо в Новый год. Красиво даже, только елка пьяная - шатало их тоже изрядно. Посыпался в машинное, швартовка в море, на волне, занятие не легкое. Там ведь как, передачи-то не повключаешь вперед-назад, не трактор поди. Промахнулся если или дистанцию не рассчитал, то дизель глушить, вручную реверс перекладывать, ломом маховик в пусковое положение проворачивать, на воздушный клапан бечь, заводить, сдавать назад , опять глушить, опять крутить, воздух не проебать... Морока в общем. И трубу еще слушать и на телеграф смотреть. И на механика не наступать при этом. Миша однако не подвел. Так им бортом в борт засадил, что "Демидов" помялся аж. И звенело там у них чей-то. Нам до фени и ничего, хули, гордость рейха - немеццкая сталь... Крики аж в машине слыхать было. Капитана пиздомойкой обзывали... и еще по-всякому, а штурман, акула ушлая, не сказал, что это он командовал и ни при чем остался. Я на палубу вылез, там уж худо-бедно концы завели, притянулись, стоим вместе шатаемся. То они над нами метра на три нависнут, то мы им на палубу плюем. Старпом нарисовался, к лебедке пошел. И вот тут-то пиздец с балетом почался! У тральщика своя стрела есть. Длиннее нашей и сам карапь у них выше, но нашему осьминогу опухшему эта простая мысль в голову не взлезла. Застропили, пару концов еще навязали, держать чтоп и поперли поднимать. Так-сяк, право-лево ну сукко никак, высоко, не попасть. Вира-вира, это с тральщика орут. А куда вира-то, концевик там аварийный, чтобы крюк в блок не затянуло. Он и сработал... Пиздец. Управление лебедко блокировано, поддон с мешками в воздухе как маятник над головами раскачивается. Амплитуда растет, уже и удержать никак. Концы страховочные из рук повырывало и пошло веселье! Мешки по одному, по два слетают, какой за борт, какой на палубу, один в рубку полетел, стекла посыпались... Все в рассыпную по шкерам прятаться, не поубивало штобы. На Демидове ржут-заливаются, им-то хули, не долетает, а нам в самый раз. Каждый мешок полсотни кил. Да с высоты. Прятались, пока все не послетало. Палуба вся в соли этой долбанной, сколько ее за борт улетело не считал никто. Поддон по-прежнему над головами раскачивается-летает. Все на старпома орут, чтоб сам теперь ловил лез. А чего делать? Петлю взял, на будку залез, и стоит момента ждет, Морис, бля, мустангер! Тока и поддон не промах! Уголочком, на излете, аккуратно в челюсть ковбою нашему ТРЕСЬ!!! Брык, готов! Хорошо соли насыпано было много, все ж не на голые доски, упал на мягкое... Унесли, болезного. Дядя Федя, боцман, меня за шиворот цапает пальцем тычет, мол,ежели на стрелу залезть, то можно рукой концевик отжать и лебедка заработает опять. Им-то никак, и вес и годы все же. Раньше там шкертик был подвязан для таких случаев, делся куда-то. Стремно, конечно, чего греха таить, но мы ж Балтика! Взобрался. Ощущения - ух... Оно ж в крайние моменты прямо над водой повисает и ходит с размахом метра в три. Ничего, не обделался. Но уважения к себе прибавилось. Опустили поддон. Другие уж без приключений Демидовской стрелой перегрузили. Поржали ещё, курево обещанное забрали. "Сальве" папиросы молдавские. Хорошие оказались. Мне ещё колбасы палку сбросили за героизьм. Коку отдал на общак. На том и разошлись опять в темноту. Пошли к Змеиному.
Остров этот необычный. Мало того что единственный во всем Черном море, а еще на рыбу-ската похож. Отвесной скалой из воды поднимается, а сверху ровный как стол почти что. Про него еще у Геродота написано. Храм там в античности был и статуя Аполлона. Естественно золотая и само собой спрятана в пещерах. Не нашли, но все знают. Пещеры там действительно есть, но археологам разгуляться не дают - граница. Радарная станция там, казармы, площадка вертолетная. Вояки бедные по полгода там сидят и в увал не сходить да и просто искупаться проблема. Прибой и скалы.
Ну это он здесь на дневных фото красивый такой, а мое с ним первое знакомство другим было. Посадил нас Миша на камни в темноте. Прямо в скалы и воткнулись. Вышли мы на него точно, но шторм еще усилился и дождь к тому ж. Не увидеть его было, хотите верьте, хотите нет. Я то уж спать пошел. Беды не чуя. Думал уже все, отбоялся... Как выяснилось не начинал даже. Хорошо в машинном сморило, тепло у дизеля-то, спокойно. Дрема накатывает, сон даже какой-то.. Вдруг БА-БАХ и гул такой страшный - не пересказать! Весь судовой набор гудит как колокол. Судно перекашивается и по днищу СКРЕЖЕТ с ВИЗГОМ ! Визг протяжный такой, когда волна отходит судно по камням сползает вниз, а ты слышишь как камни рвут металл... А потом волна приходит снова и опять этот скрежет страшный, протяжный и снова УДАР!!! Из трубы переговорной криком кричат, телеграф звенит-надрывается, ноги сами к трапу несут - пропадать неохота. Механик тоже выпучившись носится... А команда на телеграфе "полный назад". Вы ж помните, да? Заглуши мотор, переложи реверс, проверни ломом маховик в мертвую точку первого цилиндра, ступай на клапан, запусти мотор, дай обороты... А под ногами все в разные углы перекошено, лом, капитану его в сраку, укатился... и скрежет металла на каменных челюстях... С палубы кто-то нам в низ орет : - НАЗА-АА-АД!! НАЗА-А-АД!! - . А то,блять, нам тут непонятно вдруг. Завели, чего там... На отходе когтиком каменным еще вдоль прошелся по нам Змеиный и отпустил. Отошли, обогнули его под ветер на спокойной воде встали якорем. Осмотрелись в отсеках, сухо. Он же нас от шторма и защищал целых три дня потом. Да и не только нас, целая флотилия собралась там. В гости ходили, делились чем бог послал. Ловили огромадных бычков, прямо с борта, на просто леску и крючок, ели печенку их, самих сушить вешали вдоль бортов. В Ильичевске потом на пиво меняли. Бычок там отборный, около берегов нет таких. А через три дня утром как и не было ничего. Выходишь из кубрика и видишь вот ЭТО
И понимаешь, что все не зря, что жизнь это ежедневное чудо. Ты можешь его потрогать, дышать им, быть его частью. И это счастье...
На сегодня все, дорогие далекие-близкие, но до Одессы мы еще не добрались и дорога скушной не была...
