Starvik64

1 июля 1909 года в Санкт-Петербурге к Калашниковской набережной Невы прибило труп женщины. В ее одежде полиция нашла «желтый билет» на имя 20-летней Анны Блюментрост, дававший ей право легально заниматься проституцией. Внешний осмотр и вскрытие тела показали, что перед тем, как Блюментрост была сброшена в реку, ей нанесли более десятка колотых и резаных ран, которые и стали причиной смерти.

Петербургские сыщики провели повальный опрос «желтобилетниц», среди которых было немало осведомительниц полиции. Выяснилось, что убитую видели накануне вечером в районе Конного рынка со странным клиентом. Несмотря на теплую погоду, он был одет в длинное черное пальто и широкополую черную же шляпу, скрывавшую верхнюю часть лица.

У мужчины была «шкиперская» бородка без усов, он заметно сутулился, но, судя по походке, человек он не старый. Словесный портрет дополнило ценное для полиции сведение, что у спутника проститутки были непропорционально длинные руки. Такую особую примету, в отличие от одежды, осанки, походки, бороды или усов, изменить невозможно. В поисках дополнительной информации полиция прочесала территорию Конного рынка и опросила постоянных торговцев, однако это ничего не дало.

  ௹Следствие возглавил создатель первого российского «ОМОНа»௹ 

Петербургскую сыскную полицию к тому времени в течение шести лет возглавлял Владимир Филиппов, признанный в профессиональных кругах одним из лучших разыскников России. Выпускник юридического факультета Петербургского университета, он вошел в историю отечественных правоохранительных органов как создатель «летучих отрядов» для борьбы с бандитизмом и нарушениями общественного порядка на улицах города — прообраза современного ОМОНа.

Владимир Филиппов (слева) и начальник московской сыскной полиции Аркадий Кошко.

Его имя непосредственно связано также с раскрытием первого в России заказного убийства, жертвой которого стал обладатель одной из самых громких российских фамилий поручик Василий Бутурлин, отравленный доктором по заказу помещика Виленской губернии О'Бриена-де-Ласси. Филиппов расследовал и убийство студента Александра Подлуцкого, найденного обезглавленным в меблированных комнатах в Лештуковом переулке, и целый ряд других запутанных уголовных преступлений.

По данным известного питерского краеведа Льва Лурье, в столице Российской империи в начале XX века за год совершалось до 500 и более убийств. Между тем, сыскная полиция города насчитывала всего около двух десятков человек. Главе столь немногочисленного полицейского органа приходилось не только направлять работу подчиненных, но нередко и самому в качестве рядового агента принимать участие в расследовании уголовных дел — выезжать на места преступлений, вести допросы, проводить очные ставки и следственные эксперименты и даже сидеть в засадах.

Беспричинная жестокость, с которой была убита проститутка Блюментрост, встревожила Филиппова. Однако, несмотря на то, что на раскрытии этого дела руководитель сыска сосредоточил все усилия, установить место преступления, личность преступника и мотивы, которые им руководили, по горячим следам не удалось. А 14 июля жертвой неизвестного убийцы стала еще одна проститутка.

Тело женщины обнаружили утром 15 июля на третьем этаже гостиницы «Дунай» на Лиговском проспекте, предоставлявшей номера с почасовой оплатой. Накануне вечером здесь зарегистрировались мужчина и женщина, назвавшиеся Мишутиным и Ивановой. В девять часов вечера коридорный принес в номер заказанные бутылку вина и конфеты. А в восемь часов утра, поднявшись на этаж, он увидел, как мужчина выходил из комнаты один. При виде коридорного неизвестный прижался к двери и проговорил: «Затворись, Ариша… Спи, спи». На первом этаже он расплатился, попросил через час разбудить его спутницу и ушел.

Допрос гостиничной прислуги Филиппов проводил лично. Он установил, что убитую знали здесь в лицо как проститутку со Знаменской площади. Ее спутника свидетели описали как высокого человека в черном пальто и широкополой черной шляпе, надвинутой на глаза так, что видна была только «шкиперская» бородка. А швейцар обратил внимание на необычайно длинные, «как у обезьяны», руки неизвестного.

При осмотре тела Екатерины Герус (ее опознали в морге Мариинской больницы проститутки со Знаменской площади) полицейский врач насчитал 20 колотых и резаных ран и кровоподтеки на шее. Позже вскрытие показало, что смерть наступила непосредственно от удушения. У начальника сыскной полиции уже не оставалось никаких сомнений в том, что убийство Блюментрост и Герус — дело рук одного и того же преступника, по какой-то причине начавшего маниакально охотиться на представительниц «древнейшей профессии».

Однако сам преступник как будто решил поколебать эту версию следствия…

Днем 24 июля среди бела дня на улице было совершено покушение на убийство некой Зинаиды Левиной. По свидетельству многочисленных очевидцев, высокий мужчина в пальто и шляпе с криком «Смерть красавицам!» выскочил из подворотни и несколько раз ударил ножом проходившую Левину. Прохожие подняли шум, взывая к полиции, и неизвестный убежал. Женщину с ранением плеча и живота доставили в больницу.

Левина, как вскоре выяснили полицейские агенты, не имела отношения к публичным женщинам — служанка возвращалась с рынка, когда на нее напал маньяк. Но мимо внимания проницательного начальника петербургского сыска не прошел тот факт, что обе убитые проститутки были миловидными брюнетками, а Левина также оказалась привлекательной черноволосой женщиной. Это уже указывало на правдоподобный мотив преступлений — месть представительницам слабого пола определенной внешности и манер поведения.

Первое вещественно доказательство и новая версия

Нападение на горничную вооружило следствие первым вещественным доказательством: при бегстве с места преступления неизвестный обронил нож. Полицейские эксперты установили, что он соответствует характеру ранений, нанесенных прежним жертвам маньяка. Кроме того, заключили специалисты, такие ножи нередко приобретают в лавке Бажо на Александровском рынке матросы морского коммерческого флота.

Это побудило Филиппова начать разработку еще одной версии, согласно которой преступник, носящий «шкиперскую» бородку и орудующий «матросским» ножом, мог иметь отношение к торговому флоту. Он разослал в ряд крупных портов Балтийского моря запросы с просьбой сообщить о фактах вооруженного нападения на темноволосых и привлекательных проституток.

Первый подозреваемый и неопровержимое алиби

Тем временем в деле появился, было, первый подозреваемый. Полиция задержала сутенера убитой Герус, который попадал под некоторые приметы «длиннорукого» убийцы. Опознал его и швейцар гостиницы «Дунай». Но сутенер, признав на допросе, что бывал в этом «доме свиданий» по «работе», заявил: в день убийства Герус его задержала на станции Малая Вишера полиция и ночь он провел в отделении. После проверки алиби сутенера отпустили.

  Первые подвижки в расследовании

На следующий день после нападения на Левину Филиппов и его подчиненные были снова подняты на ноги. В публичном доме Шелли Кодовской на Коломенской улице неизвестный напал с ножом на проститутку Клотильду. Несмотря на ранение, она сумела вырваться. На ее крик подоспели «вышибалы», однако преступник выскочил в окно и скрылся. Его приметы совпадали с разыскиваемым маньяком, а проститутка вписывалась в образ темноволосой женщины-вамп.

"Желтый билет" проститутки тех годов.

Новое преступление обогатило следствие выводом, что действия маньяка не выходят за пределы Знаменской площади и нескольких близлежащих улиц. Филиппов направил в этот район своих лучших агентов. В поисках следов человека, подходящего под приметы преступника, уже прозванного в городе Петербургским Джеком-Потрошителем, сыщики последовательно обходили все без гостиницы, трактиры, меблированные комнаты, ночлежки и дома терпимости, опрашивали дворников, извозчиков и прислугу. И этот кропотливый труд принес свои плоды.

Завсегдатаи трактира «Привисленский край» рассказали сыщикам, что сюда в свое время нередко наведывался мужчина с бросающимися в глаза непомерно длинными руками. Наконец-то начал вырисовываться более подробный словесный портрет преступника: возраст — за 20 лет, высокого роста, лицо — продолговатое, низкий лоб, густые брови и глубоко посаженные глаза, нос широкий, слегка приплюснутый, носит бородку.

Он представлялся как Вадим Кровяник, рассказывал о своем дворянском происхождении и о том, что несколько лет был матросом коммерческого флота, а сейчас подрабатывает перепиской бумаг. Как-то он сам завел разговор об убийстве проститутки в гостинице «Дунай» и сказал, что полиции вовек не найти преступника. На ночь Кровяник, по его словам, устраивался в ночлежный дом Макокина на Полтавской улице.

В ночлежке сыщиков ждало разочарование. Им сообщили, что среди обитателей, имеющих паспорт, человека по фамилии Кровяник не числится. А вот мужчина, отвечающий словесному описанию агентов, регулярно ночевал здесь, но вот уже в течение длительного времени не появляется.Из тупика следствие вывели сообщения из нескольких балтийских портов о нераскрытых преступлениях в отношении проституток. Все жертвы нападения — темноволосые женщины. Усилия петербургских сыщиков сосредоточились на выяснении, какие суда из Петербурга в дни совершения преступлений заходили в эти порты. Затем в распоряжение полиции были предоставлены списки их команд, которые сыщики сличили со списками обитателей постояльцев ночлежного дома Маконина за последние несколько месяцев в расчете, что «Кровяник» зарегистрировался под своей настоящей фамилией. И трудоемкий поиск увенчался успехом: в обоих списках значился 21-летний Николай Радкевич, бывший матрос с парохода «Мстислав Удалой».

Полиция немедленно установила, что Радкевич учился в Нижегородском губернском кадетском корпусе для малолетних дворян, откуда в 14 лет был изгнан за скандал, связанный с женщиной. Позже он поступил в Одесскую штурманскую школу, из которой также был исключен за «дурное» поведение. А капитан парохода «Мстислав Удалой», узнавший в словесном портрете своего бывшего подчиненного, охарактеризовал его как «исправного» матроса, но человека со «странностями».

В поисках Радкевича столичная полиция раскинула «сеть» по всему городу. В результате удалось выяснить, что человек с такой фамилией снимает жилье на Харьковской улице. Однако маньяк, словно предчувствуя опасность, в очередной раз сменил обиталище. О том, что в покинутой комнате жил именно он, свидетельствовала аршинная надпись на стене «Смерть красавицам».

Николай Радкевич

  ╬Последняя жертва маньяка ╬

19 сентября 1909 года Радкевич поздним вечером снова вышел из своего тайного убежища на «охоту». Его жертвой стала проститутка Мария Будочникова, которую он привел в гостиницу с почасовой оплатой на Симеоновской улице. Клиент показался портье подозрительным, и он решил под предлогом отсутствия свободных номеров отказать парочке в размещении. Однако Будочникова, хорошо знакомая персоналу гостиницы, настояла, чтобы ей дали ключ от номера, и портье уступил. Настороженно встретил пришедших и коридорный. Сопроводив их в номер, он расположился на стуле напротив входной двери с намерением провести здесь всю ночь.

Утром Радкевич хотел незаметно пройти мимо уснувшего коридорного, но тот мгновенно проснулся. Тогда убийца, который ночью уже расправился с Будниковой, обратился к нему на ходу с просьбой разбудить через час его спутницу, и поспешил к выходу из гостиницы. Коридорный, наслышанный о подробностях происшествии в гостинице «Дунай», попытался задержать Радкевича. Однако тот едва не задушил его. На помощь коридорному подоспели швейцар и горничная. Вместе им удалось скрутить убийцу, готового уже пустить в ход нож.

Филиппов, приехавший в гостиницу с агентами и доктором, нашел тело Будочниковой в кровати со следами удушения и 35-ю ножевыми ранениями. К изголовью была приколота записка: «Деньги взяты за труд отправки на тот свет и потому, что мертвым они не нужны. Убийца этой женщины и Е. Герус в гостинице «Дунай» — Вадим Кровяник» (у Радкевича были изъяты деньги, которые он взял в сумочке Будочниковой)

.После нескольких допросов в полиции Радкевича поместили «на испытание» в психиатрическую больницу Святого Николая Чудотворца, расположенную на берегу реки Пряжка (ныне 2-я психиатрическая больница, хорошо знакомая советским диссидентам «Пряжка»), где главным врачом тогда был видный российский психиатр Николай Реформатский. В больнице Радкевич находился более трех лет. В результате «испытаний» мнения медиков разделились: одни считали, что преступления совершил садист, отдающий себе отчет в своих действиях, другие придерживались мнения, что Радкевич — дегенерат с врожденными дефектами, находящийся в плену ложных сверхидей и не может отвечать за свои поступки.

Победил диагноз о вменяемости пациента психбольницы, и 10 марта 1912 года Радкевич предстал перед судом присяжных. И хотя он огласил перед ними свою «сверхидею», которая заключалась в том, что он рожден для великой миссии — очищения света от продажных женщин, присяжные признали его виновным в убийстве трех человек и нанесении телесных повреждений разной степени тяжести двум пострадавшим. Т.е. про себя согласились с тем, что он вменяемый [вопрос о вменяемости подсудимого разрешается судьей без участия присяжных заседателей]. На суде Радкевич рассказал душещипательную историю, что его, тогда еще четырнадцатилетнего кадета, совратила и бросила 30-летняя черноволосая красавица — вдова унтер-офицера. При этом она заразила его сифилисом. Узнав об этом, Радкевич решил убить ее. В один из дней он набросился на нее с ножом, когда она прогуливалась по парку с новым ухажером. Однако спутник вдовы сумел отобрать у него нож и обратился в полицию. Начальство скандал замяло, а Радкевича исключили из корпуса. С того момента он поставил перед собой цель — «очищать мир от скверны».

В своем последнем слове на суде Радкевич заявил: «Продержите меня хоть 10 лет в лечебнице, я не изменюсь. Я не хочу полумер. Я прошу каторги или свободы».

Судьба оказалась более строгим судьей, чем присяжные

Риторика подсудимого, видимо, все же произвела на присяжных впечатление, поскольку на вопрос судьи — достоин ли подсудимый снисхождения, они ответили утвердительно. Сказалось и отрицательное в целом отношение в обществе к проституции. Радкевич был осужден на восемь лет каторжных работ, что по мнению некоторых представителей тогдашнего петербургского юридического сообщества не соответствовало тяжести содеянного.

Впрочем, судьба вынесла Радкевичу свой приговор: осенью 1916 года он был убит заключенными.

Если вы не можете долго и без потери скорости нести личное оружие, бронежилет, каску, десяток магазинов и пачки патронов россыпью, лопатку, аптечку, сухпай и гидратор, а еще спальный мешок с личными вещами, то лучше начните жаловаться на все на комиссии. Серьезно. Особенно, если вы пулеметчик или гранатометчик. Да, ваши товарищи с радостью разделят ленту на звенья, а выстрелы рассуют по рюкзакам, но, милостивый Боже, идите в качалку и бегать вокруг стадиона – добровольцы, выхаркивающие легкие под огнем миномета, это последнее, что многие увидели в своей жизни, а вокруг пулемета или гранатомета строится выживание всего отделения. Не существует численного превосходства или неблагоприятной местности – есть недостаток маневра. Он и заставил вас оказаться не в том месте, в плохое время. Физика очень важна, особенно выносливость.

На что стоит потратиться – хороший ремень, хорошая обувь, хороший коллиматорный прицел, вплоть до дорогого «Эотека», бронежилет, дождевой плащ, аптека, каремат, спальный мешок. Чуть позже я напишу еще одну памятку – по вещам, критериям их отбора, быту, питанию. Всевозможные модные очки и подсумки, мешки для сброса магазинов и двенадцать гаджетов для автомата оставьте парням из «Альфы». Забудьте о пятом классе брони с паховой пластиной и ошейником – крупные осколки прошивают БТР, а потеря мобильности убьет вас быстрее снайпера. Даже если вы сирота из неблагополучного квартала, упадите в ноги волонтерам или продайте почку – у вас должна быть «котлета» долларов в триста и несколько фляг со спиртным, в дополнение к списку выше. Если задаться целью и составить перечень всего, что можно обменять в зоне боевых действий на сигареты и алкоголь, и что может сделать пара долларов – придется писать книгу и становиться миллионером. Внушительное количество носков, трусов, крем от потертостей, стельки и прочие расходники – важны не меньше пристрелянного оружия.

Боеприпасы.
Воруйте их или продайте душу прапорщику, или меняйте, или родите. Не слушайте командира, что много цинков завезут завтра. Не слушайте никого. И, ради Бога, не увлекайтесь мыслями, что 7.62 пробивает рельсу, а стандартный дедушка «АК-74» унылое говно. Чаще всего вы будете работать на дистанции в метров триста, часто переносить огонь и видеть противника по разрывам 30-мм гранат на вашей позиции и вспышкам с той стороны – ваша задача подавить стрелков, а гибнуть они будут от крутых ребят с большими пушками из Девичек. Не создавайте проблем себе и своим товарищам – поменять оружие в зоне боев проще простого, но боеприпасы должны быть идентичны у всего подразделения. Магазины – больное место, придется заводить дружбу с тыловиками и старшиной, да и просто классно успевать на раздачу вкусного.  Десять магазинов – необходимый минимум, бывали случаи, что понадобилось десять, а времени на набивку не было.Это именно тот запас, который не мешал Пушкину, если вы поняли о чем я. Полуторный боекомплект - вопрос выживания, а в рюкзаке в авто должно лежать еще и еще. В каждом случае количество боеприпасов разное, но всегда стремитесь получить 1.5-2 нормы, несмотря ни на чьи заверения.

Гранаты.
Если вы идете в выход, и у вас даже нет подствольного гранатомета, просто возьмите боеприпасы к нему россыпью – все скажут вам спасибо. На блоке пригодится дым – иногда атака с фланга или обстрел из зеленки кладут вас там, где находиться не стоит или нужно достать раненых ребят. Если вы не в штурмовой группе – осколочные «банки» не будут критичными, помните о технике безопасности, и не прикасайтесь к чеке в закрытых помещениях и движущихся коробках. Подсумки только закрытые – случаи срыва чеки при прыжках с техники не миф. Делайте запасы от пункта боепитания по всему блоку – несколько магазинов, несколько дымков и старых добрых РГД на угрожаемых участках, в бардачке машины и «бэхе» это признак нормального бойца, думающего наперед. Выстрелы к гранатометам укутывайте в полиэтилен даже в собранном виде, чтобы пороховые заряды не отсыревали.

Базовые навыки – основа комфортного существования.
Нечего делать? Чистите оружие, а потом тренировка, даже если это узкий окоп. Прикладка, прицеливание, смена уровней, магазины, задержки. Громкая ясная команда «цель» при обнаружении вспышки, «авария» при перекосе патрона или обрыве фланца. Я знаю, что вы постоянно хотите есть и спать, я знаю, что тяжело сказать предложение из более, чем пяти фраз, знаю, что поток чуши пополам с диким смехом льются из вас на каждом шагу, а кожа от гипергидроза слазит ломтями. Спать, и лечиться будете дома, а эти мелочи должны войти в ваше подсознание и подкорку. Контакт, смена позиции при обстреле, не греть ствол, магазин в специальные помеченные подсумки, чтобы в горячке не сунуть его опять на зарядке – запоминайте базу и навешивайте на другие привычки. Работа за укрытием, не выставлять локоть при ведении огня, мгновенно менять позиции после длинных очередей или выстрелов из одноразовой «мухи». Правильные навыки при ведении огня, в десятках источников, начиная от Суареса, заканчивая видеоуроками от инструкторов «Вымпела», было бы желание.

Думайте головой.
Остановитесь завязать шнурки или сходить в туалет, но, если есть возможность, не садитесь в первую машину или не залезайте в старую «семидесятку» под броню. Не пытайтесь подавить стреляющий тяжелый пулемет – его жуткий свистящий шелест и злой стук вы не спутаете ни с чем. Любая вспышка - это потенциально гранатомет или ПТУР – ткнитесь головой в землю, предупредив товарищей. Любая остановка должна приводить к смене уровня – на колено или лечь. Тяжело, не хочется, но когда первый раз вы увидите, как лопнувший вдали снаряд сносит половину черепа товарища осколком донышка, то ноги будут подкашиваться сами. Ведь кто сможет гарантировать, что следующим примером станете не вы? Никаких попоек и обкурок в нарядах и на боевом дежурстве. Лично мы превращали таких бойцов в инвалидов и вьючных животных, хотя были случаи стрельбы в офицеров и младший комсостав - там не было выпускников Оксфорда.

Маневр, маневр и еще раз маневр.
Не можете переместиться вглубь и по горизонтали – опускайтесь после выстрела, сдвигайтесь в щели, отползайте. Дверца машины не укрытие, каменный угол не укрытие, авто, а не его двигатель, не укрытие, непонятные сельские дома зло. Дерево прикончит вас осколками под ключицу от ветвей, а стена сзади чревата осколками и каменным крошевом. 122 мм снаряды испаряют кусок дома, а «Град» перепахивает сотни квадратов за четыре секунды натужного вытья и огненного ада – вы не пуп земли, смиритесь. Бетонный блок - это возможная смерть от «Шмеля», а мины достают вас в самых глубоких окопах – только маневренность и перекрытые бетонные плиты блиндажа дают призрачную гарантию. Во всем остальном бесконечное движение и хорошая связь с бригадной артиллерийской группой да умный корректировщик - выбор номер один пехоты в боевых действиях . Войдя в ближний бой, стремитесь не от противника, а к нему – вкатывайте гранаты по полу, бейте сквозь кирпичную стену, всаживайте в противоположную перегородку или потолок ВОГ, чтобы достать врага за укрытием. Динамика, агрессия и инициатива – тогда он упадет в считанные минуты, а вы продолжите бой. И вернетесь домой живыми.

Общайтесь.
Если не можете докричаться – заведите свисток. Специальный магазин, набитый трассерами для целеуказания, – хорошая вещь. Просто делайте свою работу и обращайте внимание людей на изменение ситуации. Перебежка, движение, перезарядка, помощь. Под обстрелом громко и четко сообщайте соседям обо всем. Типичная наша реакция на плотный внезапный огонь – залп из «подствольников» всей группой, подъем с земли по команде и масса очередей, выстрел из гранатомета и вывод пулеметчика на позицию под кашей из стрельбы. Не стесняйтесь орать «пулемет по зданию, 11 часов, трассы», если чувствуете опасность оттуда. Подсветите цель или обозначьте ее разрывом. Вы можете быть салабоном, не служившим ни месяца, но первый вошедший в контакт обязан дирижировать до момента прихода командира отделения. Договоритесь с водителем, чтобы он ставил авто на нейтралку когда заговорят пушки, договоритесь что аптечка лежит в левом подсумке, а сигнальный дым в правом и делайте так всем подразделением. Попробуйте устранить задержку у пулемета и быстро перезарядить АГС – поверьте, иногда эти мелочи спасают жизни.

Блокпост – это стол, дом, крепость и ваше жилье на дни и недели. Копайте с первой минуты после прибытия и до последней перед отходом – запасная позиция, щель возле ночевки, позиция для снайпера. Если рядом дом, пробейте траншею внутрь подвала, ходы внутри комнат, с заложенными окнами и островки безопасности – перевернутая чугунная ванна, мешки с песком внутри, бронежилет, наброшенный на батарею или подоконник. Нарезанные пластины из подбитых коробок или убитые легкие бронежилеты – мечта любого стрелка «марксмана», то, что евреи называют «калаи». Именно так, штатная СВД это не снайперская винтовка – подавить пулемет или задушить гранатометчика это не снайперская работа в чистом виде, просто учтите, что по вам будут стрелять. Зло, часто и много. Поэтому укрепляйте свои огневые точки кусками брони, где только можно. Позиция вашего гранатометчика – это щель, с ходом к запасному окопу, все это обильно поливается водой до грязи, никаких клубов пыли. Автоматический гранатомет стоит поставить на авто и быть скорой помощью – быстро приезжая, давая несколько очередей «лягушками» из-за угла и так же быстро меняя позицию. Любые движения вокруг места ночевки – табу, заложите окна кирпичами, книгами, тряпьем – если не можете остановить осколок, остановите обзор снайпера. Поверьте, многие просто находятся в плену стереотипов и хотят, чтобы другие решали за них, а на кону здоровье и жизни. Думайте и шевелитесь – никто не сделает это за вас.

Берегите технику, берегите танкистов, миномет «Василек» ваш друг, товарищ и брат.
Огневая мощь блока важнее, чем много гаубиц с крупным калибром – пока они отзовутся, враг уже отрежет ваши уши, а матери позвонит домой пьяное быдло из батальона "Айдар", случаи были. Придется много копать, придется рожать машины для логистики и ломами поднимать бетонные плиты, придется ночами таскать боекомплект в коробки и сопровождать их в совершенно самоубийственных поездках за запчастями в самые центры задницы. Но если танк будет укрыт, танкисты и расчеты в порядке, а места вспышек отработаны всей пехотой – противник может убиваться неделями о вашу позицию, пока не закончатся боеприпасы или пожелания командования. Просто запомните банальную истину: война - это тяжелая работа, будьте таким же, каким вы были на работе – профессиональным, доброжелательным и ответственным. Или разрабатывайте коррупционные схемы еще на этапе призыва.

Попробуйте поработать подразделением и заранее распределите роли – медики у нас становятся за пулемет в случае выхода из строя расчета, а каждый знает, кто уходит крайним или подменяет комода. Если начался минометный обстрел, ложитесь, позицию менять поздно. Особенно, если мина разорвалась перед вами, а потом сзади – через минуту начнется ад.

Если вас поджали на узком клочке земли, а укрытие не внушает доверия, бейте с двух уровней, прикрыв своей броней ноги верхнему бойцу, и работайте вместе, моментально сдвигаясь после подавления огня. Залпы с закрытой позиции несколькими «подствольниками» с корректировкой – хороший способ достать упорно наседающего или пытающегося разорвать дистанцию противника. В общем и целом стройте свою оборону или поддержку атаки вокруг тяжелого пехотного оружия – автоматических гранатометов, тяжелых пулеметов и СПГ. Пока пулеметчики и расчет гранатомета создают россыпь осколков, огня и рикошетов, противотанковое «копье» передвигается вдоль линии или садится на фланг – блиндажи, техника, «зеленка» или бетонные блоки поражаются быстро, точно и с дистанции, практически недосягаемой для большинства противников. Будьте готовы помочь другим бойцам с тяжелым станком, ящиками, зарядкой или огнем.