Renash

Вдохновившись вот этим ( http://pikabu.ru/story/fenek_dzheday_4035409 ) постом, решил немного покреативить.

Его зовут Мастер Феокос, и он славится как "видящий-силу-света-сквозь-песчаные-бури". Любит есть сушёных ящериц. По этой причине никогда не мог найти общего языка с Мастером Йодой (когда тот ещё был жив). После смерти Йоды, впрочем, ничего не изменилось.

Уцелел при исполнении Приказа 66, поскольку для вверенной ему войсковой группы осуществлял функцию дальней планетарной разведки, и смог, умело используя особенности климата и рельефа, уничтожить все отправленные за ним карательные отряды.

Мастер Феокос говорит только на самостоятельно изобретённом тональном языке, упрощённой версии которого он по мере необходимости обучает товарищей. В этом деле навострился настолько, что уже через неделю "диалогов" с Мастером любой ученик усваивает необходимый запас слов и фонем. Во время Войны Клонов джедаи даже рассматривали идею распространения этого языка как секретного кода связи, но Феокос отказался преподавать семантическую структуру своего наречия сверх минимального "прикладного" уровня. Впоследствии это спасло жизнь ему и группе опекаемых им солдат Республики: широковещательный сигнал бедствия, отправленный Феокосом, так и не был расшифрован никем, кроме контрабандиста-аквалиша, с которым Феокос водил дружбу в довоенные времена.

Во время противостояния Империи Феокос не участвовал в основном сопротивлении, путешествовал между угнетаемыми планетами и саботировал деятельность имперских войск. После смерти Дарта Вейдера "видящий-силу-света-сквозь-песчаные-бури" скрылся даже от самых преданных спутников и посвятил себя многолетней медитации.

К моменту, когда слухи о его смерти обратились уверенностью, уже некому было проведать, что маленький Мастер отправился за границу цивилизованного космоса к затерянной в пустоте планете, где ещё только обретшие разум существа впервые прикоснулись к Силе. Никто не скажет наверняка, но, должно быть, там он основал крохотную школу, и готовит грядущие поколения к службе на благо мира, и учит их видеть Свет сквозь любую бурю.

З.Ы. Из моего только текст, так что тег не ставлю. 

По понятным причинам боянометр намекает на пост товарища @GenesisEcho, но оно как бы и ожидалось.

Извиняюсь за косяки и опечатки.

Всем добра и лисичек.

Во второй половине девяностых я, ещё совсем ребёнок, уже точно знал, какие в нашей квартире есть сокровища. Двухкассетный магнитофон Sony, видеоплеер JVC, плёночный фотоаппарат, тоже Sony. Я смутно осознавал тяготы времени и считал эти вещи по-настоящему бесценными, чем-то вроде древних китайских ваз.
Слушал кассеты старшей сестры и чувствовал себя гостем на концерте, видик включал, затаив дыхание, а возможность щёлкнуть кадр на фотоаппарате была лучшей наградой и желанным призом.
Но в начале нулевых сто раз уже сломанный и неведомо как продолжающий работать фотик был смещён с пьедестала. Мама отвезла его в деревню, и я даже отщёлкал 24 кадра на подаренной плёнке. Помню, на диво странное было чувство: раньше я брал его в руки от силы на пару минут, а теперь мог везде таскать за собой.
Плёнка кончилась быстро.
Ещё дня три я просто клацал вспышкой там-сям, представлял себя корреспондентом и брал интервью у друзей. Магия фотоаппарата творила чудеса: друзья всерьёз нервничали и начинали прихорашиваться и принимать эффектные позы - даже зная, что плёнки нет. Потом игра приелась.
Но тут подключился научный интерес: я клацал вспышкой на зеркало, в тёмной комнате смотрел, с какой интенсивностью отражённый свет ложится на стены и по углам, проверял дальность света на ночной улице. Апогеем стала идея поднести вспышку к глазу. И-и-и...
...я ослеп.
Минут на пять, и все эти пять минут я судорожно изобретал объяснения для взрослых, такие, в которых мне не грозил бы конкретный втык и пожизненное клеймо редкостного дурака.
А когда зрение вернулось, мир с точки зрения правого глаза стал красно-чёрным и великолепно мрачным. Мне хватило ума не популяризировать способ получения терминаторского взгляда. Но весь день, изучая мир обожжённым зрачком, я жалел, что круть этой картинки никому из друзей передать не смогу.
Полностью зрение восстановилось дня через три, но с тех пор оно всё же чуть слабее, чем на левом глазу. И при желании я могу отследить лёгкую разницу оттенков между глазами.
Мораль: держите любопытных детей с ослабленным инстинктом самосохранения подальше от фототехники.
Хотя было круто. Но до сих пор мечтаю вернуться в прошлое и отвесить себе леща и за ту идею со вспышкой и, авансом, за все последующие "гениальные" придумки.

История эта произошла с моей дальней знакомой; не уверен, что она сидит на Пикабу, но тэг "моё", пожалуй, ставить не буду.

Итак, банк в маленьком городе. Компьютерные терминалы, локальная сеть, доступы и проведение финансовых операций; на 50 человек коллектива - один программист. Запойный алкоголик и самовлюблённый хам - в радиусе трёхсот километров нет людей равной компетенции, а выписывать специалиста в провинциальную глушь - непозволительная роскошь для управления. Вакансия второго программиста висит год.
В середине этого года моя знакомая теряет работу. Закрылась школа, с десятилетним опытом завуча моей знакомой - назовём её Натальей - некуда податься. Что-то отложено, но дети, долги... словом, Наталья стучится во все двери. И в банковские тоже, хотя о программировании знает только, как написать это слово. Разумеется, ей отказывают.
Перебивается Наталья отчаянно, нанимается куда берут, на полдня, без оформления, но вот все резервы исчерпаны, держится на плаву только благодаря друзьям. И тут звонок из банка: "ждём". Она оказалась единственной, кто рискнул прийти на собеседование.
Предполагается, что старший программист будет её учить. Но он демонстративно отказывается делать вообще что угодно, кроме жизненно необходимого для работы всей системы. Не даёт паролей и доступа к рабочим интерфейсам, даже ключи от серверной держит при себе.
Наталья в отчаянии рассказывает всё своим друзьям, и они приходят в святую ярость. И бросают все силы на подготовку Натальи.
Месяц она почти не спит и крайне редко ест, осваивает азы администрирования и кое-как найденных банковских программ - само собой, устаревших и урезанных их версий. Параллельно приходится добиться замены замков в здании банка, а уж как удалось обойти защиту интерфейсов - то и вовсе тайна за семью печатями, подробности которой навсегда останутся неизвестными. К концу экспресс-курса, накопившая вагон справочной литературы и составившая для себя толстенные тетради инструкций, Наталья умудряется наконец выполнить все те же минимально необходимые задачи, которые первый программист всё ещё изредка решал. Когда он, в энный раз протрезвев, приходит на работу, он получает остаток зарплаты и трудовую с записью о должностном несоответствии.
Следующие месяцы были жуткими, но Наталья вцепилась в новую должность бульдожьей хваткой. И сейчас, через десять лет после того испытания, она - технический директор отделения, обладатель широчайших познаний, дорогого кожаного кресла и просторного кабинета. И десятка грамот о победах в профильных корпоративых соревнованиях. Благодарности больших начальников уже не считает.
Такая дикость вряд ли могла бы приключиться в Москве или Петербурге, где найти хваткого молодого программера можно за пару дней. Но всё же я эту историю вспоминаю очень часто - как пример упрямства и дружбы, преодолевающих любое препятствие. И каждый раз, когда я вижу наглость и чванливое самодовольство опытных специалистов - я всегда думаю, что для вот конкретно этого хама уже готовится где-то голодная и решительная замена.

Написал как запомнил, так и отдаю на ваш суд.

Товарищи подписчики, привет вам).