S.T.A.L.K.E.R.

(Народ просил про "пузыри" и продолжение про собаку. По просьбам трудящихся. 😉)

Эти двуногие совершенно наплевательски относились к своей территории. Огромное логово, в котором живут целых три стаи и никто не метит свои участки. Пес не понимал этого. Может быть это потому, что их слишком много и им сложно запомнить столько запахов? Впрочем в такие тонкости он вникать не собирался. Как только лапы зажили и его выпустили из бетонной норы, первое, что он сделал - обошел всю базу "Свободы" в Темной долине по периметру, как следует пометив забор с обоих сторон. На это важное дело ушел весь день. Пришлось несколько раз возвращаться и пить воду.

Выяснилось, что за забором живет собачья стая. Они с местными для порядка порычали друг на друга, но те к забору подходить опасались и более тесного "обмена приветствиями" не состоялось. После этого он подновлял "заявки" дважды в сутки. В один из таких ночных обходов он заметил нескольких прыгунов, подобравшихся к базе и подал голос. Двуногие услышали его. С вышек взлетели ракеты, снорков увидели и с двух сторон по ним ударили пулеметы. Пес прижался к земле, пережидая стрельбу, а потом загрыз раненого прыгуна, отползшего под забор. Труп приволок к воротам логова двуногих. После этого на него надели ошейник с блестящими на свету кусочками стекла.

В логове двуногие жили вперемешку, но он по запаху уверенно выделял три стаи. Первая - те, кто принес его сюда и вылечил. Только им он позволял прикасаться к себе. Вожаком этой стаи была та, кто его спасла. Вторая - почти такие же, как и первые. Постоянно жившие в логове но не пахнувшие лекарствами. От этих часто доставались подачки в виде недоеденной каши и вкуснейшей колбасы. Вожак ее жил в длинном, теплом здании и ему пес старался не попадаться. Третья стая пахла Зоной и приходила в логово время от времени, в основном прятаться на время выброса. Вожака у них не было. Двуногие первых двух стай относились к третьей свысока.

В целом жизнь была неплохой. Пса двуногие звали к кормушке странным словом "Балбес", кормили, он отъелся на подачках и оброс на зиму густой бурой шерстью. А потом вожак первой стаи пропала. Псу непонятно было, почему все так озабочены. Вожак с еще несколькими двуногими ушли в Зону, на поиск новых мест. Все стаи делают это, когда на старом месте начинается голод. Вожак находит "нору", принюхивается к идущему оттуда запаху, принимает решение и стая уходит через нее в другое место Зоны. А там - как повезет. Вот вожак и ушла. Остальных не позвала, значит нужно проверить. Скоро вернется за остальными. Единственное, что удивляло - зачем отсюда уходить? Еды здесь много. Но вожаку виднее. Беспокойство двуногих пес чувствовал, но сказать им ничего не мог.

...

- Есть ли новости? - спросил Доцент, войдя в комнату.

Коммендант покачал головой.

- Четвертый день уже их нет.

- Считать умею. Есть новые предложения?

Теперь настала очередь очередь Доцента пожать плечами.

- Значит нету... Наши группы сориентированы, их ищут. Пока ничего не найдено ни в том районе, где они пропали, ни вокруг. Ни крови, ни следов. Вернее следы есть, но они теряются посреди тропы. Люди просто исчезли. Наши ребята предполагают, что группа попала в схлопнувшийся "пузырь".

- Пространственные аномалии?

- Да. Здесь они встречаются редко, но все-таки попадаются. Детекторы на них реагируют с задержкой. Если не заметили визуально и шли тесной группой - могли влететь.

- Но надо же что-то делать!?

- Что?

- Не знаю...

- Я тоже.

...

Немой какое-то время смотрел, как Доцент ходит из угла в угол. Он чувствовал, что Инга и Стоматолог живы. Встревожены, но не испуганы. Больше он ничего сообщить не мог, поэтому и не говорил. В "Монолите" проще. Если ты знаешь что-то, то это знают все. А этим ученым попробуй что-то объяснить - повалятся градом всякие "что?" "почему?" и "где?" Причем каждый вопрос повторят по двадцать раз, а толком ничего не поймут. Так бывает у людей: знает человек много, но понять не может.

Однако Ингу все равно нужно выручать. С нею трое опытных сталкеров, но сами они могут и не выбраться. Как это сделать? У него появилась идея. Откладывать причин нет, значит выполняем... Он взял со стойки автомат Доцента, сдернул с антабок ремень и вышел из комнаты.

Валявшийся на полу в баре Ганжи пес встретил Немого поднятой головой. Двуногий подошел к нему и пристегнул карабин автоматного ремня к ошейнику. Пес послушно поднялся. Он уже ходил на поводке и решил, что его поведут в место, где пахнет лекарствами.

- Эй, Немой! На прогулку пошли? - крикнул ему в спину Ганжа.

Немой, обернулся и кивнул.

- Один? Опасно ведь! Возьми кого-нибудь. Вон хотя бы Вано.

Вано, только что сменившийся с караула, поднялся. Спросил:

- Куда идем, да?

- Ученых искать, - ответил Немой и вышел.

Вано, подхватив дробовик, пошел следом.

- Далеко идти? Собраться надо?

- Нет.

Они быстрым шагом вышли за восточные ворота и свернули налево, на дорогу, по которой трое суток назад ушла научно-оперативная группа. Пес оживился, нюхал воздух и тянул Немого вперед. Тот с шага перешел на легкий бег. Сзади топал Вано. На ходу он спросил:

- Он чует их, да?

- Чует. Давай быстрее! - поторопил Немой.

- Вано и так уже дает без передышки! Нет, чтобы попросить: "Вано, давай пожалуйста!" - вот тогда Вано даст...

За псом они бежали около часа, то и дело переходя на быстрый шаг. Наконец в небольшой осиновой рощице тот остановился и завертелся на поводке. Немой отцепил карабин. Собака подбежала к толстой осине, встала на нее лапами и гавкнула. Немой присмотрелся и, показав пальцем, спросил Вано:

- Видишь?

- Где?

- Три метра от земли. Радиус метров десять.

- Да. Ветки не на своих местах.

- "Пузырь". Был внизу, потом переместился. Группа там. Рубим вон то дерево.

Пес, усевшись в снег, наблюдал, как двуногие колотят по дереву металлом. Вскоре осина наклонилась и повалилась кроной прямо в аномалию.

- Возвращайся, - сказал Немой Вано, убирая топорик. - Предупреди.

И пополз по срубленной осине вниз. Балбес немного покрутился внизу и тоже полез следом, обдирая когтями древесную кору. Вано побежал по их же следам обратно к базе.

...

Собака появилась среди буквально из воздуха и сразу кинулась на Леху. Лис и Щуплый, игравшие на маленькой магнитной доске в шахматы, вскочили, хватаясь за оружие. Следивший за игрой Леха не успел и был беспощадно облизан широченным, слюнявым языком. Хвост Балбеса мотался из стороны в сторону с такой скоростью, что казалось: он сейчас оторвется. Следом за ним появился Немой, державший в руке поводок.

- Ну наконец-то... - устало произнесла Инга. - Вода уже кончалась.

- Ушли на два дня. Тревога на третий. Вас ищут.

- Я знаю. Как будем выходить?

- Собака выведет.

Инга кивнула.

- Ребята, поднимаемся!

Немой снова зацепил карабин за ошейник и, когда все взялись руками за ремень, сказал:

- Балбес! Жрать!

Тот встряхнулся головой и потянул их в нужную сторону. Слово "жрать" он научился понимать даже раньше,чем свою кличку.

Пролог https://pikabu.ru/story/poka_bez_nazvaniya_5368543

Глава 1 https://pikabu.ru/story/fanfik_glava_1_5485999

Глава 2 https://pikabu.ru/story/fanfik_glava_2_5489599

Глава 3 https://pikabu.ru/story/fanfik_glava_3_5496918

Глава 4

Мюллер

- Не понимаю суть ваших претензий, - нагло удивился Игорь Сергеевич, смотря на нас троих, как на дебильных детей. – Аванс мы затребовали вернуть назад?

- Нет, но… - начал было Шевцов, однако посредник оборвал его:

- Послушайте, Евгений! У вашего отряда было численное превосходство? Было. Мы вам маршрут дали? Дали.

- Экзоскелеты… - снова заикнулся Женя.

- Ой! Экзоскелеты! Воины, блядь! – Игорь Сергеевич неожиданно рассердился. – Ни один из вас не догадался с собой взять «муху». Может, кончились в заначке? Или продать вам со скидкой? По оптовой цене, а?

Во взгляде Волкодава я прочитал четкий призыв немедленно линчевать гаденыша на фонарном столбе с применением парашютной стропы. В принципе, дело нехитрое и весьма, весьма доставляющее. Долго ли умеючи? Охо-хо… Умеючи как раз-таки долго.

- Ладно, замнем для ясности… - поморщился Игорь Сергеевич. – «Акела промахнулся». Джентльмены, дабы не возникало ненужных споров и разногласий, предлагаю оставить вам аванс на возмещение морального ущерба.

- Морального?! – вскинулся Волкодав, гневно затрепетали ноздри. – У меня пацан погиб!

- А у меня один пропал во время эвакуации с поля боя, - вставил я.

- Да. Первый влетел в «электру», сдав весь отряд своим жареным запашком. Второй какого-то хера попал к «Монолиту».

- Как это – к «Монолиту»?! – удивились мы чуть ли не хором.

- А я знаю?! Шел ваш Бард с автоматом и вздумалось ему зайти в сектор, подконтрольный «монолитовцам». Кстати, Шевцов, ты что, не наказывал им карту выучить, как «Отче наш»? Сколько раз вам повторять: низ-зя заходить к чужим без спросу! Низ-зя заходить к чужим без спросу!

- И что с Бардом? – взволновался я.

- А ты не знаешь, что становится с человеком, который к ним залезает? Отключка, кратковременная амнезия, удивленные «монолитовцы». И слегка огорченные. Они его вытащили к Периметру, где и был обнаружен патрулем. Отослали в психушку.

Оей, Бард. Прости меня, своего тупого командира. Но кой черт тебя занес к «Монолиту» - мне не понятно, хоть убей. Всем же известно, что у них по всему Центру монтированы какие-то антенны, по сути - миниатюрные копии Выжигателя. Хитро, но поговаривают, что яйцеголовые для военных уже готовят специальные шлемы с защитой. А еще рассказывают, как некая группировка смогла заполучить прототип подобной защиты и зайти практически в эпицентр.

- Так что, братцы-кролики, на меня вышли представители «Монолита» с почти официальной жалобой на твою, Евгений, халатность. И повторной просьбой: не лезть без спросу и соблюдать правила игры.

- Да ясно, ясно, - ответил Шевцов, нахмурившись. – Ну что, тогда – все? Мы пошли?

- Стоп… Куда же вы? Женя, я вижу, тебя терзает какой-то вопрос. Спрашивай.

- Барда вытащить можно?

- Можно. Но не сейчас. Сейчас возле него сидят с блокнотами и диктофонами твои бывшие коллеги. Ответить по существу вопросов в таком состоянии он все равно не сможет, поэтому бояться не следует. Внимание ослабнет – тогда выдернем из палаты. Еще?

- Да в принципе…

- В таком случае, вы двое идите, - это нам с Волкодавом. – А мы с Евгениусом еще потрещим о своем, о девичьем.

- Сука! – в праведной ярости шепчет Волкодав, выходя из кабинета. Кажется, слишком громко.

Да, весьма хамовитый и неприятный человек – этот Игорь Сергеевич. Но парадокс: всеми ненавидимый – и всем необходимый. В свое время за продажу оружия чуть не закатали под трибунал, однако, как я подозреваю, там простым зампотылу не ограничивалось, так что наш ворюга сумел извернуться и уйти в запас.

У нас Волкодавом, вообще-то, две разные группы. В моем отряде сплошь зайчики-попрыгайчики, то бывшие «должники» прибьются, то уголовники. У Волкодава же - профессионалы ратного труда, которых общество отвергает, как мутантов. Оно и неудивительно. Таких личностей можно встретить в африканских саваннах, в панамских джунглях, в кавказских ущельях – куда судьба не заносит! Да и сам Волкодав – человек-война, мне порой тоже жутко становится от его выходок, хотя в другой параллельной Вселенной мы бы могли стать побратимами, ведь у меня были все предпосылки повторить его судьбу.

В смутный период, когда постсоветское пространство лихорадило от независимости, я написал рапорт об увольнении. Душа болела, так как службу я любил и с трудом представлял себя на гражданке. Но еще сильней она болела от царящего вокруг блядства, от бессмысленности моих старлейских погон, когда дома семья холодная-голодная. Вообще, крутились как могли. Мишка Таченко налегал на подсобное хозяйство, я ночью работал сторожем на консервном заводе. Потом вместе с Михаилом, живущим рядом с заводом, ехали в казарму.

Увольняли со скрипом. Комбат Мухамедян уговаривал, матерился с диким акцентом, но все-таки в его глазах я увидел понимание и сочувствие. Ау, офицерская честь – где ты? И можно ли тебя обменять на дубленку для жены?

Потом звали днепропетровские к себе в бригаду, но я не пошел, предпочел днем продавать картошку на рынке, а по ночам вышибалой быть в ночном клубе. И тут в моей жизни снова возник Женька Шевцов – мой старый приятель. Настолько разные, что трудно представить, как вообще мы с ним могли подружиться? Я, которого воспитала бабка-пропойца на дальнем хуторе, уберегая от детдома, и он – отпрыск династии торгпредов. Сливки общества, да…

Пока я плохо торговал овощами, Шевцов сделал карьеру в СБУ, в департаменте по борьбе с экономическими преступлениями. Ушел он туда из ОБЭП благодаря связям. И пока еще не уволили, предложил пойти работать к его «подопечному» бизнесмену в какую-то торговую сеть. Само собой, в СБ, на низкую должность. А кем еще? Продавцом что ли снова?

Потом Женька сам «попал» на службе. Влетел так, что спасать пришлось общими усилиями всей семьи, включая высокопоставленного тестя. Но Шевцов умудрился здорово поднасрать почти бывшему руководству, почему и был признан «невыездным» в течении трех лет, а также уволен по несоответствию. «Плохо мне без Конторы» - ныл он постоянно, подвыпив. Ну, думаю, это просто чувство реваншизма: не потому что сам ушел, а потому как выгнали, исключили из касты.

- Что будешь делать?

- Что-нибудь да подвернется.

Первые репортажи я с любопытством отслеживал по телевизору, смутно подозревая неладное: то ли ЧП на учениях, то ли просто учения. Нашу-то отдельную роту частенько гоняли к ЧАЭС: в пустой Припяти отрабатывать сценарий городского штурма ах как удобно! И безлюдные лесные массивы пленили разум командования. Ага, а еще Таченко знал, куда нас свозить на предмет браконьерства, да так, чтобы егеря не поймали.

В Припяти однажды на таких мероприятиях мне удалось напороться на арматурину, а двое бойцов со взвода Михаила чебурахнулись в подвал. Вот это было ЧП! «Скорую» прям со станции пригнали.

А вот когда рассказали, что творится со стороны Белоруссии… Да, тогда мне стало не по себе. Оставил взволнованную супругу около зомбоящика, пошел покурить. Стою, значит, на балконе, дымлю…

И над районом пролетает целая эскадрилья вертолетов. Все прохожие на улице задрали головы, соседи повыбегали, как и я, на балконы. МИ-8, «двадцатьчетверки», «коровки» - вся эта гудящая армада еще с полчаса рокотала на западном направлении.

Трель телефона.

- Ну и что? – смеется Кит, бородатый амбал в выцветшей «афганке». – Тебе еще повезло, хоть семья в безопасности. Мороз, ну-ка скажи ему…

Мороз, прозванный так мною за нелюдимость и прямо-таки ощутимые флюиды похуизма к внешним раздражителям, неуклюже прыгает на траве, пытаясь переобуться. Казенные ботинки оказались малы, поэтому дядька занялся мародерством: снял понравившуюся обувку с трупа на перевернутом «восьмидесятом» БТР. Ничего себе нервишки у гражданского лица.

- Это ж какую силищу надо иметь, чтоб его перевернуть? – хмыкает Кит.

- Че смешного-то? – злюсь я. – Щас хлебнем по полной горюшка. Отделение, стройсь!

Что такое «нормально»? Нормально – это когда у тебя есть работа, квартира, любимая жена и двое детей. Дома все в порядке, на работе тоже идет своим чередом – стабильность.

Ненормально – это когда тебя выдергивают с запаса, ставят ультимативные требования и дают под командование всякий сброд. Этот сброд называют добробатом, тебя нарекают заместителем комбата и гонят произвести строевой смотр.

Можно было уйти? Да, конечно! Пусть суд, пусть неприятности со спецслужбами. Только у тебя же семья.

Комбат кто? Крылов Валерий Андреевич, из армейских. Подполковник, тоже с запаса. Мужик крутой – я сразу понял. Он и слова нашел, к которым я неравнодушен остался. На чем меня сломали? Да ни на чем… Сам поехал, каюсь. Но когда меня привезли в оперативный штаб, развернутый в школе аж за Погонным, я увидел там целую ораву чинов из армейских структур, СБУ, милицейское начальство, какой-то научный лагерь посреди моря палаток, охранявшийся покруче Верховной Рады.

- Короче, сначала на место выехали «эмчээсовцы», - мрачно рассказывал Крылов, с которым мы тихонько присели за полевым госпиталем. – Потом ОМОН, те подали сигнал бедствия еще со Свалки. Во время последней передачи успели сообщить, что ведут бой и отступают к старому депо.

- С кем бой? – офигеваю я.

- Ну так слушай! – раздражается комбат. – Послали СОБР, а тут все разом навалилось: и рота охраны на объектах ЧАЭС вдруг снялась и ушла в Рыжий Лес, и на вторую роту около Периметра какие-то собаки напали. Эсбэушники приезжают в спецгарнизон – а там почти все умерли. А кто не «двухсотый» - тот умом повредился.

- Собаки?!

- Собаки, чтоб их... Черные, здоровенные, пуля не берет…

Комбат нервно потирает щеку и жадно закуривает.

- Ну… - он кашляет. – Дело запахло керосином. Срочно мобилизуют ваш батальон и кидают за собровцами. Связи нет, не работает ни хера по всей Зоне. Иногда кто-то пробивается, но несет всякую муть – без пол литра не разберешь. Дали авиацию в поддержку, а толку? Две вертушки уже навернулись, беспилотники почти все пропали.

- А кто…

- Мухамедян и Таченко, - роняет комбат те слова, что и пробивают мою броню.

- Мишка… - горестно вздыхаю я.

С западной стороны гулко загрохотала артиллерия. Вот это поворот.

- Да, - кивнул Крылов, уловив мой взгляд. – Подвезли «саушки», обещали и «Грады» подтянуть, если нужно будет. Знаешь, в чем фишка? Мы не знаем, с кем воюем. Тут связались с нами российские армейцы с белорусского КП, у них та же беда. Только еще и шнягу несли, мол, какие-то неопознанные существа их атаковали, да по земле непонятная хрень мешает продвижению.

- Валерий Андреевич, я не понимаю, что Вы от меня хотите. – прервал я его. - Идти туда добровольно?! Да кто ж на это согласится в добром уме и здравии?

- Завтра-послезавтра ты встретишь Таченко на гражданке. И хорошо, ой хорошо будет, если у него окажутся руки-ноги целы. И спросит он тебя: а почему же ты не пришел, дружище? Сможешь ответить и глаза не отвести. Скажи, как мужик, ну?!

Я не знаю, что сказать. Я глух и нем. Подполковник закурил еще одну сигарету, и я увидел, как резко он осунулся и постарел. Совесть, говоришь? Да ведь это тебя она сейчас жрет, Крылов, за то, что ты здесь живой-здоровый, а с тем, что увидел в том спецгарнизоне – не можешь справиться. С таким настроением либо тоже стреляться, либо стрелять в других.

- Помоги мне, Витя, а? – чуть ли не униженным тоном вдруг попросил Крылов. Глаза опустил, да и мне так легче. – Я сам пойду с добробатом, но мне нужен толковый зам. Там же половина уголовники, половина вообще рогулье. Не справлюсь я один с таким контингентом.

- Какая задача? – спросил я, подергивая брезент палатки, стоящей около нас. – Здесь кто?

- Хирургия там, готовятся принимать «трехсотых»… Задача добробата: провести поисково-спасательные работы, по возможности соединиться с остатками ОБОН и провести наступательную операцию.

- Хороша идея, - сплюнул я со злостью. – Гражданские сдохнут, да и х…й с ними, да? Главное, приказ о запрете ввода дополнительных сил не нарушить! Ну, и кто же добровольно вступил в это подразделение?

Комбат кривит губы:

- Да кто как. Кому амнистию пообещали, кого с запаса сдернули. Это не наше дело.

- Техника будет?

- Нет.

- Ну, вообще здорово, - буркнул я. – А как раненных эвакуировать? Кто прикрывать будет?

- А то, что ни одна единица не вернулась, тебе о чем-нибудь говорит? Судя по данным, передвигаться на своих двоих куда безопасней. И тем более, нужно узнать для начала с чем мы столкнулись.

- Ага. Собачья стая – сильно, да… - иронически заметил я.

- Иди расспроси бойцов в госпитале, - катнул желваками Крылов. – За что купил, за то и продаю. Три тушки в кузове привезли псиные, в клочья изорваны пулеметом. И знаешь, что? Одна сука все равно дышала. Лежала и дышала, на меня смотрела.

- Добили?

- Зачем? Сама сдохла через минут десять. Но здоровенная, как волчара откормленный.

Ни я, ни Крылов тогда даже не догадывались о хитрожопости командования. Как списали потом добробат под видом пропавших без вести при Втором Взрыве, потому что не зря рекрутировали из числа местных. Все уже было продумано, как была продумана и смерть самого Крылова – ему не было места среди живых по замыслу вышестоящих мудаков. На какое-то время развели нас дорожки Зоны по разным углам, слышал только, что подполковник исхитрился остаться на этом свете и даже поучаствовать в становлении «Долга».

- Дайте позвонить, товарищ подполковник, - сказал я, тяжело вздохнув.

- Да или нет, старлей?

- Ну, Вы сами-то как думаете?

Понабрали бойцов, нечего сказать! Даже в новеньких «комках» выглядит большая часть нелепо. И еще одна плохая новость: автоматическое оружие им решили не доверять, только тем, у кого есть военный билет и отсутствует судимость. Ну, хоть многие из ополченцев догадались взять собственные охотничьи ружья.

От мала до велика: и пожилые с бородами, и молодые с наколками меж пальцев. Всех уравняло обмундирование, но строй на импровизированном плацу был далеко не идеален. Какой, к черту, батальон?! Здесь и сотни человек не было.

Я нервно покрутил головой, размеренно вышагивая перед «новобранцами». Крылов ушел договариваться с медиками насчет какой-то вакцинации и заодно потеребить делегацию из СБУ, нехай помогают налаживать связь.

Из окон школы на наше построение пялилось несколько десятков чьих-то глаз. Очень неуютное ощущение.

- Батальо-он, равняйсь!!! – гаркнул я, останавливаясь перед серединой строя. – Смирна-а!!

О чем разговаривать с этой разношерстной толпой?

- Я – заместитель командира батальона старший лейтенант Такой-то, - представился я. – Кто из вас проходил службу в подразделениях особого назначения – шаг вперед.

Несколько человек тот же час вынырнули из строя. Ну, слава Богу!

- Представьтесь по очереди, - говорю я им.

- Шуменко Ростислав Николаевич, сержант ВДВ, командир отделения разведывательной роты, - будто нехотя докладывает седоватый мужичок, угрюмо глядя мимо меня.

- Местный? – оживился я.

- Так точно, товарищ старший лейтенант.

- Хорошо. Очень хорошо. Ты? – обращаюсь к бугаю, до ушей заросшего бороденкой.

- ДШР, морская пехота, - улыбается детина, явно гордясь.

- Специальность?

- Снайпер я.

Мда… Вот так морпех. По-моему, немного туповат.

- А имя ты скажешь? – устало спрашиваю я. – Тебя с кичи сняли, что ли?

- Так точно, - скромно опускает взгляд морпех. – Семен я, позывной – «Кит».

- За что сел?

- Тяжкие телесные. По пьянке, товарищ старший лейтенант.

- И сколько дали?

- Два года.

- Ни хера себе, - удивляюсь я.

- Так не одного отмудохал ведь. Четверых, нет – пятерых…

- Ну-ну, - невольно хмыкаю. – Отделение доверю, справишься?

- Попробую, - отвечает пунцовый морпех Кит и разглядывает свои кулачищи.

Оцепление. Свежий бетон с колючей проволокой, бронетехника располагается по периметру на равной дистанции друг от друга, тут и там торопливо монтируют строительные прожекторы.

«Кто шагает дружно в ряд?..». Идем тремя колоннами: Крылов и я возглавляем первую, Кит – вторую, мужичок вэдэвэшник, которого я прозвал Морозом, сутулится впереди третьей. По пути он неожиданно разговорился, выяснилось, что соседствует с Таченко, даже на охоту два дня назад вместе ездили. А потом жахнула Зона ночью, эвакуация.

- И зачем ты пошел с нами? – полюбопытствовал Крылов. – Поехал бы к дочке с жинкой.

- Я тут сызмальства живу, - отрезал Мороз. – И родители мои жили. Значит, пришла беда – убегай кто куда, так получается? Да и, - сержант запаса смутился, – выбора не было.

- В смысле?

- Эвакуируют в первую очередь семьи тех, кто записался добровольцем. Вот так вот, мужики.

- Суки! – не выдержал я.

Ох, забытое чувство тяжести автомата. Но даже боль от брезентовой лямки кажется такой знакомой! Мне посчастливилось урвать из оружейной комнаты добротный АКМ с потертой ствольной коробкой, но вычищенный на совесть кем-то из предыдущих владельцев. Два БК, бинокль, охотничий нож, в разгрузке сиротливо грустит одна-одинешенька «эргэдэшка» с уже завинченным запалом. Фляга с водой и, конечно, индивидуальный перевязочный пакет.

У подполковника почти то же самое, только вместо нормального оружия он предпочел «ксюху» с китайским коллиматором. Старый лентяй…

Кит успел похитить у кого-то из наших СКС. Я одобрил. Срать я хотел на запреты чиновных душ. Один добротный снайпер – это, знаете ли, лишним не бывает. Тут, конечно, есть разница между просто хорошим стрелком и настоящим асом снайпинга, тем более с мощью СКС есть где развернуться. Прицельная дальность – до километра, жаль оптики нет. Может, снять у кого-то с охотничьего ружья?

На оцеплении задействованы армейцы, смотрят на нас с непонятным сочувствием.

- Удачи вам! – желают некоторые вполголоса.

Крылов на ходу тычет мне картой:

- Вот здесь лесополосу огибаем, заброшенная пожарная часть – видишь? Там вторая рота десантировалась. Оттуда и начнем прочесывать.

- Лучше бы утра дождались, - буркнул я, перебрасывая автомат на другое плечо. – Негоже по ночи шарахаться по таким местам.

Да, мы шагаем прямо во тьму, распахнувшую перед нами необъятный мир Зоны с неведомыми опасностями. Солнце уже упало за горизонт, пахнет травой и порохом. И нефтепродуктами.

Первая же печальная находка – за поворотом речушки. Перевернутый БТР с трупом в камуфляже, окровавленные бинты на истоптанной земле. Мороз переобувается в берцы покойника, кто-то блюет, увидев размозженную голову с застывшей субстанцией внутри черепа.

Потом невольно приглушаем голоса, чувствуя враждебную среду вокруг. Крылов дает мне одно отделение и посылает обогнуть Черную Рощу с южной стороны.

- В саму Рощу не заходи, - жарко твердит подполковник. – Вдоль, чтобы нырнуть в нее или от нее в случае атаки. При обнаружении противника – в бой не вступать, если не навяжутся.

- Понял.

- Точно понял?

- В огневой контакт не вступать без крайней на то необходимости, - продублировал я.

- Выполняй приказ, старлей.

Сюрприз, сюрприз… В самом начале маршрута – прямо-таки расстелившиеся щупальца электричества, преграждающие путь. И дальше по курсу целые островки искрят.

- Ну ни ху…

- Вот это…

- Стоять! – бешено шепчу я всему отделению. – Мороз, как еще можно Рощу обогнуть? В самой Роще что вообще есть, кроме деревьев?

- Да что-то мне кажется, и с другой стороны не лучше будет, - отвечает Мороз, глядя на аномалии, словно загипнотизированный. – А в Роще не пройдем, там машин брошенных много. И если ток везде, то…

Ну, понятно. И двинулись мы вперед, помолясь. След в след, соблюдая дистанцию. Наверное, издалека мы были похожи на муравейник, ползущий навстречу замыкающим розеткам. Я полз вторым после Мороза, прямо возле этих непонятных молний на земле. Страшно! Зубы стучат, автомат прижал к себе. Вот это угораздило меня согласиться. Вот это попал я.

А Мороз невозмутимо полз как змея, по непонятной диагонали.

Какой-то вскрик сзади и резкий хлопок. Оборачиваюсь, когда над нами проливается дождь из внутренностей и крови бедолаги. Напоминаю остальным: передвижение по единой траектории, потом блюю в сторонку, потому что солоноватый вкус человеческой крови на губах – это вкус чужой крови, не моей.

Сколько это длится? Наверное, до глубокой ночи. Рация в кармане жилета иногда сердито шипит, иногда я взываю в микрофон. Толку нет.

- Мороз, блядь! – пыхчу я. – Я тебе в задницу сейчас выстрелю! Куда уводишь маршрут?

- Товарищ старший лейтенант, - возмущается часть головы, которую я вижу, - если есть желание, прокладывайте свой маршрут сами, я обеими рогами – «за». Вас пропустить?

- Хренушки! Чего притормозил? Пошутил я, да…

Вот так начался мой путь в Зону – ползком да рачком. Впереди, на пригорке, чинно-мирно сидел командир отряда «Монолита». Он улыбался и ждал.

Ну слушайте, пацаны, чего расскажу сегодня. Ночь длинная, присядем до утра, а раз спать нельзя, то развешивайте лантухи. Чурик, не три ботву - чесаться будет, лучше чифирку завари. Питер, встань у амбразуры. Что "куда?" В окно зырь, говорю. В прошлый раз Лось к ночи приперся, вы его прощелкали, бакланы. А он, что характерно, и из трещетки может ввалить по воротам если караул дрыхнет. Ничего ему за это не будет.

Какой же это год то был? Я как раз в десятом откинулся, значит на следующее лето...

...

- Ну и что теперь?

- Ты сегодня уже раз десять это спрашивал.

- Кастет, Пиво! Засохните! Достали уже.

- Сява, да я...

- Засохните. Хватит сиськи мять друг-дружке. Хуже нет при таком раскладе рамсить.

- А че ты басишь? - окрысился Пиво, но сразу же махнул рукой. - Эх, ладно!

Трое бандитов, запертые аномалиями на небольшом пятачке рядом с "Янтарем", уныло замолчали. Шли с поручением в депо на Свалке. Пошел дождик, зашли под крышу, переждать - ну и дождались. Карыч почуял выброс. Залезли в подвал, отсиделись, а когда вылезли - мама дорогая, роди меня обратно! Домик обложило аномалиями, как амбар охраной. Такое часто бывало: вокруг вершины высотки аномалии сплошняком, а на самом верху и ниже - ни одной. Так и называли: "корона", или говорили: "в короне завис". И главное: помощи ждать неоткуда было. Ну кто бы их вытаскивать полез? Нет таких лохов! Все трое это прекрасно понимали, оттого и не было настроения.

Куковали они уже вторые сутки. Вода была (дождик не переставал и она текла прямо в подставленную бочку), сухарями тоже запаслись. Карыч время от времени обходил окружившие их аномалии, но прохода найти не мог. Остальным он запретил даже подходить близко. Те, не имея опыта, и не рвались особо на аут.

Последний раз он обошел домик час назад. Покидал камешки, полюбовался на вспышки, переставил отметки, сделанные из обструганных палок и вернулся. "Карусели" переползали с места на место, но не заметно было, чтобы среди них можно будет пройти.

- Карыч, ты то хоть как сам думаешь, проход откроется? - спросил Пиво.

Тот пожал плечами.

- Ползают. Никто не угадает.

- Ну хоть надежда есть? Или все, отбацались?

- Не загадывай. В Зоне загадывать - лишнее и бесполезное дело.

- Что, Пиво, поджимается? - спросил Кастет.

Тот молчал, прислонившись спиной к стене. Жевал травинку и смотрел в потолок. Карыч подбодрил его:

- Это еще что... На ростовской пересылке мне еще страшнее было. "Воронок" с нами, когда меня туда привезли, летом на два часа надзиратели оставили на солнце. Внутри - печка. Вроде даже выреным запахло. Мы начали орать, раскачали машину и нам снаружи пообещали "встречу". Страх - это когда за стенкой человека лупят, а он даже не кричит. Потом дверь открывается и выдергивают тебя, да еще и смеются: "Не хотели тут сидеть, теперь выходить не хотят!". Собаки на поводках аж захлебываются, слюна летит на три метра. Вот тогда - страшно. А сейчас... да ерунда сейчас. Выкарабкаемся.

Пиво продолжал сидеть молча.

- А у меня ведь кубы есть, - сказал Кастет, рывшийся в своем рюкзаке.

- И ты молчал?!

- Да я сам забыл. Давно в кармашке валяются. Сейчас вот начал рыться - нашлись. Может покерка кинем?

Карыч потер руки. Спросил:

- Пиво, будешь? Да не хандри ты! Айда партейку, потом еще обойду разок.

Бандит вздохнул и пересел к ним поближе.

- Ладно. Писать кто будет? И главное: на чем?

- Ну на эту тему ты можешь не беспокоиться. В соседней комнате на полу тетрадка старая валяется и карандашик у меня в наличии.

- Владелец карандаша и пишет.

- Да покера на троих я тебе и так запомню, - Карыч усмехнулся. - Тоже мне фокус. Спорим, запомню? Вон Кастет будет записывать молча, а я буду говорить, что у людей осталось.

- На что спорим? - у Пива на лице даже улыбка появилась.

- Проигравший поит остальных, когда выберемся.

- Кастет, разбей!

Пиво нашел в соседней комнате тетрадку, отдал ее Кастету. Тот вооружился карандашом и расчертил табличку. Карыч сказал:

- Приступим. Бумага чистая, ход от писаря, - и кинул кубики.

Выпало три пятерки. Еще двумя бросками Карыч записал в "школу" +5 и передал кубы Пиву. Тот с первого же захода, "с руки" накидал пять троек.

- Сто сорок. Заявка...

Партия быстро кончилась. После нее Карыч подсчитал в уме очки и озвучил их. Кастет сверился с тетрадкой.

- Все верно.

Пиво покачал головой.

- Ну ты мастер! Память работает.

- А как ты думал? Бывает играют люди и два-три человека такой же счет ведут. Иные помнят даже, в каких местах в каждый ход кубы лежали. Конечно имеют с этого... В шахматы кто давно играет - тоже некоторые могут вспомнить, как неделю назад на доске фигуры стояли. Катнем еще по одной в "тыщу"?

Свет в окошке на секунду заслонила чья-то тень. Бандиты подскочили. Пиво подхватил стоявшую рядом с ним двухстволку и направил на дверь.

- Кто? Засветись!

В дверь постучали и, не дожидаясь приглашения, в домик вошел средних

лет мужик. Ничем не примечательный с виду, в обычной штормовке, джинсах, кирзовых сапогах и с кобурой на поясе. На спине рюкзак, на голове кепочка. Одиночка, как одиночка. Шел мимо, решил заглянуть на огонек...

"Вот только как же ты прошел-то?" - подумал Карыч. - "Не было проходов, зуб даю! Как???"

- Заняты, пацаны? - спросил вошедший. - Тогда я пойду дальше, с Богом.

Он повернулся. Карыч взглянул на Пиво и Кастета. Те тоже непонимающе втыкали то на сталкера, то на него, не понимая, что делать. Карыч понимал не больше ихнего, но поднялся, сынул кубики в карман и подхватил лежавший рядом рюкзак.

Выйдя из дома он увидел, как сталкер не торопясь идет к аномалиям, а из руки у него свисает... сначала показалось, что праща, но потом он понял, что это гайка на веревочке. Эту гайку сталкер начал раскручивать "восьмеркой" перед собой. Покрутил немного, передвинулся в сторону, потом в другую и шагнул вперед. Как показалось Карычу - прямо в аномалию. Рядом тихо охнул Кастет.

Однако мужика не порвало, только пола штормовки мотнулась попав в зону переменной гравитации. Гайка продолжала крутиться, мужик шел...

- Пиво, запоминай, где идет! Кастет, ты тоже. Слышите!?

Те кивнули в ответ. Между тем мужик начал почему-то кружиться на ходу. Карыч даже считать начал: "Раз-два-три... Раз-два-три... Зачем это он?" Только успел подумать "зачем" - тот перестал кружиться и спокойно пошел прямо в сторону солнца, а потом присел на подвернувшуюся кочку, глянул в их сторону и закурил.

"Ну ни... чего себе... Могут же люди!" - Карыч ощущал примерно то же, что и Пиво, когда они играли - восхищение чужим умением. Он переглянулся с остальными. Где прошел сталкер - было видно четко - трава примята, с нее сбиты дождевые капли.

- Что скажешь? - спросил его Кастет.

- Что тут сказать?

Карыч пошел вперед, стараясь держать ту же скорость, Аномалии прекрасно ощущались с обеих сторон. По спине тек холодный пот, а на голове шевелились волосы и он не был уверен, что их шевелит аномалией. Вполне могли и сами... "Мясорубка" потянула его в сторону, он повернулся и тоже закрутился в темпе вальса между аномалиями. "Раз-два-три... Протиснулся... Еще одна! Раз-два-три..." Отпустило. Карыч сделал еще несколько шагов и аномалии остались позади.

- Спасибо, мужик! - сказал он, пытаясь трясущимися руками вытащить сигарету из пачки. - Ты кто хоть?

- Мельником кличут.

- Ну будем живы - пересечемся.

- Ага...

Как проходят через аномалии Кастет и Пиво он смотреть не стал. Поднялся и потопал вниз по склону. Бандит молча смотрел ему в спину.

...

- Вот такая история, пацаны. Подтвердить конечно некому. Пиво в том же месяце снорки порвали. Кастет под Султаном потом ходил и на Затоне сгинул. Говорили люди, что он подняться хотел по-быстрому и его сдал кто-то. Мельника с тех пор не видал. А я с вами сижу тут и байки вспоминаю. Вот только кубы с тех пор эти так с собой и таскаю... Как там чифирок-то? Поспел? Ну давайте отхлебнем, пока ночь тянется, да потом партеечку на них катнем. Примета хорошая, если без интереса играешь...