Woolfen

Предыдущая часть: http://pikabu.ru/story/smolenskoe_srazhenie_chast_4_smolensk...

Стратегия войны

После героического выхода советских 16-й и 20-й армий из Смоленского "котла" закончился лишь первый этап Смоленского сражения. И хотя немецкие войска перешли к обороне на Московском направлении, ни о каком затишье на смоленской дуге речи не шло. Июльские бои под Смоленском прошли совсем не так как хотелось обеим сторонам, и теперь настало время менять тактику, а возможно и стратегию дальнейшей войны.

В августе 1941 года в германском руководстве командованием военными операциями на Востоке произошел первый крупный сбой. Конфликт между «дилетантом» Гитлером и генералами с этого момента начинал приобретать важное значение в плане воздействия на ход операций. Конечно, Гитлер не был профессионалом, но в первые месяцы Второй мировой воины его напор, склонность к риску, его интуиция принесли весьма ощутимые успехи. Вся западная кампания была вообще огромной авантюрой именно Гитлера и никто в генштабе в сентябре 39-го не был уверен в ее исходе. Но спустя восемь недель после начала Восточной кампании генералы и Гитлер поменялись ролями. Генеральный штаб сухопутных войск (ОКХ) почти единодушно выступал за то, чтобы усилить армии фон Бока и предпринять наступление на узком участке фронта непосредственно на Москву.

Гитлер же отстаивал решение по рецептам военного теоретика Клаузевица — методическое уничтожение сил противника на полях сражений, независимо от географических целей и важных в политическом отношении центров. Еще 13 июля он заявил фон Браухичу: «Не столь важно быстро продвигаться на Восток, как уничтожать живую силу противника», и эта концепция, которой он придерживался на протяжении двух последующих месяцев, полностью совпадала с целями, которые были определены планом «Барбаросса» - то есть уничтожение советских войск, находящихся в Западной России, и предотвращение их отступления вглубь советской территории. Но вот временные рамки выполнения операции с таким подходом сильно увеличивались. Внешне задача выглядела простой, но исключительно сложной по существу. После первых радужных успехов натиск вермахта начал слабеть и темпы наступления замедлились.

Немцы были поражены тем, что столкнулись с противником, продолжающим борьбу даже после окружения. Постоянным источником беспокойства главного командования сухопутными войсками служил также значительный отрыв танковых групп Гота и Гудериана от поддерживающих их пехотных дивизий. Моторизованных частей немцам не хватало, а имеющаяся мотопехота действовала вместе с танками в авангарде бронированных клиньев. Основная масса пехотных дивизий двигалась пешком, их тыловое хозяйство грузилось на лошадей, что естественно сильно снижало их скорость. 17 июля авангарды 4-й армии фон Клюге все еще находились в Витебске, а 9-я немецкая армия генерал-полковника Штрауса еще не переправилась через Западную Двину. Но танки Гота уже вышли к северо-востоку от Смоленска, а передовые танковые дивизии Гудериана достигли Десны.

Походная колонна пехотных частей вермахта

Командующий группой армий «Центр» фон Бок, Гот и Гудериан считали бросок на Москву единственно верным шагом. Это была бы гигантская авантюра в духе первых операций Второй Мировой. Командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал фон Рундштедт в то время предлагал приостановить операции на центральном и южном секторах фронта и сосредоточить силы против Ленинграда, чтобы очистить от советских войск Балтийское море и соединиться с финскими войсками до зимы.

Но Гитлер верил, что, создав сильные, мобильные группировки на севере и на юге, танковые армии стремительным броском сомкнут клещи позади советской столицы, окружив стальным кольцом и Москву, и все упорно сражавшиеся на подступах к ней армии маршала Тимошенко. Это будут «суперКанны», величайшая битва на уничтожение в истории человечества. Таким образом, в последнюю неделю июля и в главном командовании сухопутных войск, и в верховном главнокомандовании вооруженными силами общее мнение свелось к тому, что наступление группы армий «Центр» должно быть приостановлено. Однако через несколько дней после появления директивы № 33 события на фронте сделали устаревшими содержавшиеся в ней выводы.

Генералы хотели захватить столицу – крупный узел обороны, обезглавив военное и политическое руководство, главное успеть, чтобы оно не эвакуировалось. Правда на флангах наступающих оставались бы крупные силы противника. И даже если бы столица была захвачена, не получилось бы так, что сами захватчики уже окажутся в котле? С другой стороны Гитлер хотел не только уничтожить советские войска, но и лишить СССР его главных промышленных районов – Украина, Ленинград, а в перспективе и нефтяных промыслов Кавказа, тем самым лишить его экономику жизненно важных ресурсов для восстановления военной силы и напитать ими экономику Германии. Оба подхода были резонны – первый с точки зрения всей истории – обезглавь врага, и он сдастся, второй – лиши врага воздуха и он тоже сдастся. Недооценили немцы предел, после которого советское руководство и, как бы это ни было пафосно сказано, народ готовы сдастся. В ходе Смоленского сражения наглядно проявился просчет немцев в оценке способности советских войск к сопротивлению. Несмотря на крупные потери и тяжелейшие бои в окружении, части продолжали сражаться «ожесточенно и фанатично», как докладывали в Берлин сами немецкие генералы. Главная цель кампании — уничтожение армии русских все еще оставалась незавершенной.

И хотя сил было еще довольно много, вести наступление одновременно на трех главных направлениях вермахт уже не мог. Поэтому 30 июля Гитлер подписал директиву № 34, согласно которой группа армий «Центр» должна была перейти к обороне. По приказу фюрера основные усилия вермахта, в силу неблагоприятно сложившихся обстоятельств на центральном участке фронта, перенесены на фланги. В августе в первую очередь намечалось продолжить наступление с целью уничтожения советских войск на Украине, а также совместно с финскими войсками блокировать Ленинград. Танковые группы, входившие в состав войск фон Бока, выводились из боев для срочного восстановления боеспособности и последующего использования их на флангах Восточного фронта.

Очень точную оценку сложившейся обстановке дал генеральный штаб сухопутных войск вермахта: «Таким образом, противник получил месяц времени, чтобы западнее Москвы организованно укрепиться для обороны при одновременном отражении наступления, проводимого в августе недостаточными силами. Тем самым он, в конце концов, достиг того, что для него очень важно. Постоянной угрозой нашим силам на флангах он расколол их единство. Одновременно ему удалось на несколько недель исключить непосредственную угрозу Москве и этим добиться большого политического успеха».

Под впечатлением упорных боев под Смоленском группа офицеров японского генерального штаба, до сего времени ратовавшая за войну с Россией, пришла к выводу, что вермахт, возможно, и возьмет Москву к концу года, но это еще не означает, что война будет Гитлером выиграна, ибо у Сталина нет оснований для капитуляции. И хотя правительство Японии будет делать двусмысленные заявления по поводу вступления в войну с СССР, японское правительство сделало свой выбор в пользу расширения своих владений в юго-восточной Азии. Что ставило перед японским командованием задачу - не допустить вступления в войну флота США. Именно флота, то ,что США вступит в войну с Японией считалось генштабистами очевидным (американцы действительно планировали вступить в войну с Японией в 1942 году - нужен был только повод), но если уничтожить их флот в порту, то у Японии будет время на завершение завоевания юго-восточной Азии. Японцы были тоже склонны к авантюризму, но война на два фронта им была не нужна. И как и немцы, они просчитались с военными возможностями своего противника,  особенно в объемах строительства военных судов. Огромную значимость этого решения немецкое командование сможет оценить во время битвы за Москву, когда свежии дивизии из Сибири переломят ход операции "Тайфун".

4 августа в штаб-квартиру фон Бока в Борисове впервые после начала Восточной кампании для заслушивания докладов командующих армиями прибыл сам фюрер. Гитлер беседовал со своими командирами наедине и поодиночке, так что никто из них не был уверен, что говорили другие, что им было предложено, и что они разболтали. Он вызвал к себе начальника оперативного отдела штаба ОКХ полковника Хойзингера, представлявшего мнение Гальдера, Бока, Гудериана и Гота. Трое последних единодушно высказались в пользу наступления на Москву: Бок сказал, что готов наступать немедленно; Гот заявил, что самая ближайшая дата, когда его танковая группа сможет выступить, — это 20 августа; Гудериан утверждал, что его танковая группа будет готова к 15 августа, но просил подкрепления.

Затем Гитлер созвал всех командиров вместе и выступил перед ними с длинной речью. Он объяснил, что первостепенной целью момента является Ленинград. После ее достижения выбор будет лежать между Москвой и Украиной, и он по стратегическим и экономическим соображениям склоняется в пользу последней. По существу, Гитлер исходил из оборонительных предпосылок: захват Ленинграда изолирует русских от Балтийского моря и обеспечит безопасный подвоз железной руды из Швеции; захват Украины даст сырье и сельскохозяйственные продукты, необходимые Германии для длительной войны; захват Крыма ликвидирует угрозу русских военно-воздушных сил нефтеносному району Плоешти. К тому же «…группа армий „Юг“, кажется, создала предпосылки для победы в этом районе».

Вот что пишет Гальдер: «По моему желанию командующий группой армий «Юг» затронул ряд вопросов, связанных со стратегическими целями воины, в частности, был поднят вопрос о значении Москвы. Фюрер опять недвусмысленно отклонил эти предложения. Он опять продолжал свою песню: «Вначале должен быть захвачен Ленинград, для этого используются войска группы Гота. Во вторую очередь производится захват восточной части Украины. С этой целью войска группы Гудериана привлекаются для ликвидации сопротивления противника у Гомеля и Коростеня. И только в последнюю очередь будет предпринято наступление с целью захвата Москвы».

Бои местного значения

Не зная истинных намерений Берлина, Сталин по-прежнему считал, что основные силы противник собирается использовать для овладения Москвой. Советское командование ожидало, что после неудавшегося лобового удара немецкие войска попытаются обойти главные силы Западного фронта с флангов. Поэтому войскам было приказано прочно удерживать великолукский и гомельский выступы, сохраняя охватывающее положение по отношению к группе армий «Центр», одновременно продолжать наносить удары по главным её силам на смоленском направлении, в районах Духовшины и Ельни. Усиливая оборону на московском направлении. Ставка ВГК 30 июля объединила резервные армии на ржевско-вяземском оборонительном рубеже, создав Резервный фронт под командованием генерала армии Г. К. Жукова.

Положение под Смоленском на начало Августа

Советское командование сознавало уязвимость бреши в своем фронте, возникшей в результате захвата 1 августа немцами Рославля, но у него не было ни резервных частей, чтобы «заткнуть» ее, ни транспортных средств, чтобы срочно подбросить подкрепления в этот сектор. В первых числах августа значительная часть окруженных в районе Смоленска советских дивизий с боями вырвалась из окружения около Ермолино и влилась в состав оборонявшихся на этом фронте советских армий. Два немецких моторизованных корпуса — 46-й и 47-й по-прежнему были скованы боями на Ельнинском выступе, и, хотя на помощь им были подброшены еще три свежие пехотные дивизии, немцы смогли отвести в тыл для отдыха лишь одну танковую и одну моторизованную дивизии.

Укрепляя свои позиции в районе Ельни и продолжая непрерывно наносить контрудары, советские войска удерживали этот ключевой сектор фронта. Южнее 3-я армия и другие соединения Красной Армии, входящие в состав нового Центрального фронта, срочно укрепляли позиции на реке Сож, продолжая оказывать давление на подошедшие пехотные части 2-й немецкой армии.

В первых числах августа войска вермахта прекратили наступление на московском направлении и перешли к обороне на рубеже Ярцево — Соловьево — Ельня. Боевые действия продолжались лишь в районе Ельни, где войска 24-й армии по-прежнему упорно контратаковали 10-ю немецкую танковую дивизию, закрепившуюся на ельнинском плацдарме. Этот плацдарм рассматривался как удобный исходный район для наступления немецких войск на московском направлении.

Учитывая возможность в ближайшем будущем дальнейшего наступления противника на московском направлении, Ставка Верховного Главнокомандования продолжала развертывать на этом направлении новые резервные формирования.

Немецкие войска, выйдя на реки Вопь и Днепр и будучи измотаны предыдущими боями с 20-й и 16-й армиями, истощили свой наступательный прорыв и перешли к обороне. Немцам так и не удалось расширить пробитые бреши в обороне фронтов Западного направления. Для этого им необходимо было сначала сломить сопротивление частей Красной Армии в районе Ельни и на реке Сож. Для такой операции ни у фон Бока, ни у Гудериана уже не хватало сил. Пробыв два дня в районе Ельни, Гудериан воочию увидел, как под усилившимся натиском советских войск его солдаты были вынуждены покидать свои позиции. «Обстановка у Ельни: Войска смеются над тем, как наступают танковые и пехотные части. Огонь артиллерии противника невыносим, так как наша артиллерия из-за недостатка боеприпасов не оказывает противодействия. Об обстановке на участке фронта у Ельни докладывает Гудериан: Артиллерия противника применяет метод огневого вала. Предстоит большое наступление. Противник, видимо, считает, что полк «Великая Германия» и дивизия СС «Рейх» являются отборными войсками фюрера. Если эти войска будут разбиты, получится большой политический резонанс. Такая катастрофа не может быть с гарантией предотвращена силами одной лишь танковой группы.»

Тем не менее Гудериан выдвинул план нанесения удара на Москву своими танковыми корпусами из района Рославля в обход Ельни.

Пулеметчики полка "Великая Германия"

Советские бойцы осматривают брошенный экипажем танк

11 августа командование группы армий «Центр» было официально извещено, что план генерал-полковника Гудериана о наступлении на Москву отклоняется как «совершенно неудовлетворительный», а главные ударные силы группы поворачиваются на юг с целью выхода в тыл Юго-Западного фронта. Командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок счел благоразумным «согласиться с отменой плана», однако недовольный Гудериан ответил угрозой эвакуировать плацдарм у Ельни, «который сейчас не приносит пользы и лишь является постоянным источником потерь». Однако для главного командования сухопутных войск Германии (ОКХ) это было неприемлемо.

Конец спорам о наступлении на Москву положил сам ход войны: наступление на Ленинград, начавшееся вскоре после совещания в Борисове, натолкнулось на упорное сопротивление Красной Армии. 2–14 августа командование Северо-Западного фронта нанесло контрудар под Старой Руссой и заставило немецкие части отступить.

В результате командующий 3-й танковой группой генерал-полковник Гот был вынужден спешно перебросить со смоленского направления на помощь группе армий «Север» еще один танковый корпус, и таким образом группа армий «Центр» лишалась трех моторизованных дивизий, абсолютно необходимых для крупномасштабных операций. С уходом танковых корпусов на север и юг силы группы армий «Центр» заметно ослабли, и фон Бок пожалуется начальнику штаба сухопутных войск генерал-полковнику Гальдеру, что «…возможности сопротивления войск его группы армий подходят к концу. Если русские будут продолжать наступательные действия, то удержать восточный участок фронта будет невозможно».

В приказе от 21 августа 1941 Гитлер подчеркнул, что соображения главнокомандования ОКХ «не согласуются с моими планами», и отдал приказ, что «главнейшей задачей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на Донце и лишение русских возможности получения нефти с Кавказа; на севере — окружение Ленинграда и соединение с финнами». С появлением этой директивы план наступления на Москву в центре фронта был официально «похоронен».

Предыдущая часть: http://pikabu.ru/story/smolenskoe_srazhenie_chast_3_kontrnas...

15 июля, наступавший южнее Смоленска 47-й механизированный корпус 2-й танковой группы Гудериана  восточнее Смоленска перехватил магистраль на Москву. Тем самым замкнув с юга окружение 3-х советских армий. На немецких оперативных картах уже определенно вырисовывался смоленский "котел", после ликвидации которого путь на Москву будет открыт.

Однако наступающего на восток противника остановила боевая группа генерала Константина Рокоссовского. В районе Орши развернулись позиционные бои. Окруженные под Смоленском армии также не собирались сдаваться.

Именно в боях под Оршей впервые была применена реактивная артиллерия. Исторический залп был сделан 14 июля в 15 часов 15 минут по команде капитана И.А. Флерова по переправлявшемуся через реку Оршица противнику. Новое оружие повергло в шок немцев - после удара советского вундерваффе все вокруг переправы было выжжено, чадили горящие танки, автомобили и сама земля.

Но новое русское "чудо оружие" не могло остановить натиск врага и уже 16 июля немцы заняли Оршу и двинулись на Смоленск.

14 июля приказом маршала Тимошенко оборона подступов к городу и самого Смоленска была поручена 16-й армии генерал-лейтенанта Лукина, имевшей в своем составе один 32-й стрелковый корпус (46-я и 152-я стрелковые дивизии, все еще укомплектованные по штатам мирного времени). Однако обе эти дивизии уже были задействованы для обороны дальних рубежей, преимущественно на северной стороне Днепра. Сам город обороняли только запасные и специальные части общей численностью 6,5 тыс. человек, из них на позициях около 2,5 тыс. человек. Тимошенко не мог не знать, что сил для обороны Смоленска у Лукина не осталось, потому он приказал Лукину объединить по своим командованием "все части гарнизона города Смоленска, части, прибывающие по железной дороге в другие армии и разгружающиеся в районе города Смоленска, а также части, занимающие сектора обороны непосредственно на подступах к городу Смоленску".

Лукин выслал несколько отрядов, состоявших из разных батальонов, рот и батарей, на восток и юг от Смоленска, их действия немцев надолго не задержали. В самом городе, как пишет сам Лукин, три смоленских истребительных батальона "батальонами назывались громко, ибо по своему составу они, вместе взятые, соответствовали одному стрелковому батальону". Один из этих батальонов занял оборону на юго-западной окраине города, другой - на южной, третий - на северо-западной, где немцев можно было ждать еще две недели. На южную, опасную, окраину послали и два отряда городской милиции.

Уже в тот же день немецкие танки в ходе боя прорвали редкие заслоны на пути к Смоленску и 16 июля части немецкой 29-й мотодивизии вышли к Смоленску. Весь день немецкие части прогрызали советскую оборону и неся весьма ощутимые потери, прорывались к центру города. По приказу коменданта Смоленска полковника П. Ф. Малышева были взорваны мосты через Днепр, но это не помешало немцам форсировать на резиновых лодках Днепр. К концу дня дивизия овладела почти всем городом, а советские части сражались в изолированных районах.

17 июля Тимошенко приказал "командующему 16 армией, используя все силы и средства в районе Смоленск, в том числе сосредоточивающиеся 129, 127, 38 и 158 сд 19 армии, упорной круговой обороной Смоленска не допустить захвата его противником". Обороной, хотя и не круговой, в Смоленске занималась уже не 16-я армия, а немцы, в следующие дни северная часть Смоленска стала местом отчаянных атак Красной Армии. В бой пошли и перечисленные в приказе части, и многие другие. В ходе ожесточенных боев 17-18 июля отдельные районы города переходили из рук в руки.

В Смоленском котле сложилось очень невыгодное положение, при котором 16-я армия оказалась в тылу 20-й армии, что привело к пересечению и переплетению их коммуникаций. Положение усугублялось окружением, при котором обе армии с большим трудом снабжались через общую для них единственную горловину у Соловьевской и Ратчинской переправ, положение усугублялось присутствием в котле потерявших связь со своим командованием разрозненных частей 19-й армии, положение усугублялось колоннами беженцев, занимающих все дороги. Нарушения снабжения и связи, возникновение путаницы и различных недоразумений в такой обстановке было неизбежно.

Немецкая сторона продолжала наращивать силы в районе Смоленска. Из-под Орши в район южнее Смоленска была направлена немецкая 17-я танковая дивизия из 37-го корпуса 2-й танковой группы Гудериана. К утру 19 июля противнику всё-таки удалось занять правобережную часть города. С фронта советские войска в Смоленском «котле» теснил немецкий 5-й армейский корпус (5-я и 35-я пехотные дивизии), наступая вдоль шоссе Витебск—Смоленск, 17 июля он занял Лиозно, 20 июля после ожесточенных боев взял Рудню.

Тем временем советское командование не оставляло надежды деблокировать окруженные в районе Смоленска войска.

17 июля с целью обороны и контрудара в районе Ярцево создается группа Рокосовского, куда были переданы 101-я танковая дивизия полковника Михайлова, в группу вошла также часть 38-й стрелковой дивизии полковника, потерявшей связь с командованием 19-й армии. Вскоре Рокоссовскому подчинили сводный отряд полковника Лизюкова, который оборонял Соловьевскую переправу, и остатки 7-го мехкорпуса, вышедшие из окружения.

Спешно организованное наступление группы Рокоссовского 18-20 июля было отражено.

20 июля начальник Генерального штаба издал директиву о проведении опера¬ции по окружению и разгрому противника в районе Смоленска. С этой целью из 20 дивизий фронта резервных армий было создано пять армейских оперативных групп, которые затем вошли в состав Западного фронта. Им предстояло нанести одновременные удары с северо-востока, востока и юга в общем направлении на Смоленск. После разгрома прорвавшегося врага они должны были соединиться с основными силами 16-й и 20-й армий. Для поддержки ударных группировок с воздуха выделялись три авиационные группы.

23 июля армейские оперативные группы начали наступление. Врагу пришлось отражать атаки на широком фронте, а на ряде участков перейти к обороне.

В течение 22 и 23 июля в Смоленске продолжались ожесточённые бои – советские войска успешно контратаковали, освобождая один квартал за другим. Противник упорно оборонял каждый дом, на советские атакующие подразделения он обрушил массу огня из минометов и автоматов. Кроме того немцы применяли и огнеметные танки, способные выбрасывать огнесмесь на расстояние до 60 метров.

Огнеметный танк Pz.Kpfw.II (F) (Sd.Kfz.122).

В этот момент в район боёв в район боев подошёл свежий немецкий 8-й армейский корпус –8-я и 28-я пехотные дивизии. Это позволило немецким войскам значительно уменьшить размеры Смоленского «котла».

В ночь на 27 июля переправа была захвачена, группа полковника А. И. Лизюкова, защищавшая переправу, оттеснена. Таким образом, связь окруженных войск в районе Смоленска с основными силами Западного фронта оказалась прервана, а группа Рокоссовского была скована действиями немецких войск.

Соловьева переправа, снятая с немецкого самолета-разведчика

Во всех трёх дивизиях, оборонявших Смоленск, оставалось по 200-300 бойцов – патроны были на исходе, а продовольствие и вовсе закончилось, ведь всё это время, с 15 числа, 16-я армия и соседняя с ней 20-я вели бои в окружении, и подвоза боеприпасов не было.

28 июля группа Рокоссовского смогла возобновить атаки и заняла Ярцево, восстановив контроль над переправами через Днепр в районе Соловьево и Ратчино. Это позволило начать вывод советских войск из окружения. Последние подразделения 16-й армии вышли из Смоленска только в ночь на 29 июля. Вышли все за исключением одного батальона 152-й стрелковой дивизии под командованием старшего политрука Туровского. Этот батальон прикрывал отход основных сил и своими активными действиями создавал у немцев иллюзию присутствия в городе основных сил. Остатки батальона перешли затем к партизанским действиям. 4 августа через Днепр переправились остатки 16-й и 20-й армий.

Оккупированный Соленск и немецкие трофеи

План германского командования — окружить и уничтожить в районе Смоленска основные силы Западного фронта — провалился.

Активные действия группы генерала Рокоссовского способствовали выходу из окружения войск 16-й и 20-й армий. Когда под угрозой оказался глубокий тыл танковой группы Гота и 2-й армии, фельдмаршал Бок, не имея сил для ликвидации прорыва, обратился за помощью к главнокомандующему сухопутными войсками генерал-фельдмаршалу В. Браухичу. Однако разгромить противника в районе Смоленска войска Западного фронта не смогли. Им не удалось перейти в контрнаступление, а их разрозненные удары на широком фронте оказались малоэффективными. Но и эти удары лишили войска группы армий «Центр» манёвра в сторону флангов — на Украину и Ленинград, что облегчило положение советских войск на юго-западном и северо-западном направлениях.

Ожесточённое сопротивление советских войск под Смоленском ослабило наступательную мощь группы армий «Центр», она оказалась скованной на всех участках фронта. Укомплектованность немецких дивизий в конце июля, несмотря на поступившее пополнение, снизилась: пехотных — до 80 процентов, моторизованных и танковых — до 50 процентов. За три с половиной недели немецкая авиация в воздушных боях потеряла 169 самолётов.

Стратегия «блицкрига» рассыпалась прямо на глазах. Германское командование оказалось не в состоянии вести наступление одновременно на всех трёх главных направлениях. Это вынудило 30 июля Гитлера подписать директиву № 34. где группе армий «Центр» было указано перейти к обороне. По приказу фюрера основные усилия Вермахта в силу неблагоприятно сложившихся обстоятельств на центральном участке фронта были перенесены на фланги. В августе в первую очередь намечалось продолжать наступление с целью уничтожения советских войск на Украине, а также совместно с финскими войсками блокировать Ленинград. Впервые за всю войну Вермахт переходил к стратегической обороне на направлении главного удара.

Немецкое наступление на Москву остановилось в 350 километрах от столицы. А сражение на смоленской дуге даже не думало останавливаться.

Предыдущая часть: http://pikabu.ru/story/smolenskoe_srazhenie_chast_2_oborona_...

Начну с исправления, допущенной в предыдущем посте, ошибки. На ошибку указал  Russochi. Действительно полк "Великая Германия" (дивизия с 1942 года), был элитным подразделением Вермахта, а никак не часть СС и тем более лейб-штандарт. Поленился проверить инфу из источника, поэтому прошу прощения у тех, кого задела эта ошибка.

Контрнаступление

10-11 июля 1941 года немецкий 24-й моторизованный корпус захватил плацдарм в районе Старого Быхова и 13 июля начал с него наступление в направлении Кричев, Рославль.

Еще в начале боев за Смоленск и Могилев Ставка и командование Западного фронта поставили 21-й армии задачу «нанести ответный удар по противнику в общем направлении на Бобруйск», тем самым нанося удар во фланг и тыл прорвавшимся частям и отвлекая силы противника на его правом фланге.

Утром 13 июля после двадцатиминутной артиллерийской подготовки части 63-го корпуса начали форсировать на подручных средствах Днепр. Это наступление было настолько неожиданно для противника, что вначале он почти не оказывал организованного сопротивления. Развивая успех, части корпуса стремительно вышли на западные окраины Рогачева и Жлобина.

Советские разведчики в районе Рогачева и Жлобина

За три дня корпус продвинулся на 12 км к западу от Днепра. 16 июля против него развернулись все силы немецкого 53-го армейского корпуса и остановили продвижение советских соединений. 232-я стрелковая дивизия 66-го стрелкового корпуса генерала Рубцова продвинулась с боями почти на 80 км и захватила переправы через реки Березина и Птичь. Для отражения удара 21-й армии, которая создавала угрозу глубокому тылу танковой группы Гудериана, фельдмаршалу Боку пришлось привлечь около 15 дивизий, причём восемь из них понесли большие потери, что ограничило возможности по наращиванию усилий на смоленском направлении.

17 июля советское наступление остановилось, 63-й корпус был оттеснен к Днепру, но сохранил за собой Жлобин и Рогачёв. Тимошенко приказал закрепиться на линии Жлобин – Рогачев и удерживать занятую территорию. Командующий 21-й армией ясно видел, что корпус Петровского может быть отрезан противником, поэтому обратился в Ставку с просьбой отвести его за Днепр. Но разрешения отступать не дали. Тем временем немецкий 24-й моторизованный корпус подошел уже к Кричеву.

В резерве 21-й армии находился 25-й механизированный корпус, удар которого, подкрепленного дивизиями 67-го стрелкового корпуса (151-й и 117-й дивизий) в направлении Могилева вдоль дороги Довск — Могилев, мог принести хорошие результаты, отрезав быховскую группировку 2-й танковой группы от Днепра и подходивших к нему пехотных дивизий 2-й полевой армии. Однако из-за тяжелой ситуации в районе Кричева и , возможно опасаясь, что мехкорпус при таком глубоком ударе постигнет судьба других мехкорпусов западного фронта, командование перекинуло мехкорпус на блокирование прорыва, где он был растаскан по частям. После окончания боев 25-й мехкорпус уже не представлял из себя значимой силы.

Планы немцев меняются

Тем временем немецкое командование, уверенное в своём успехе, уточнило планы дальнейшего ведения войны на востоке. В подписанной Гитлером 19 июля директиве № 33 группе армий «Центр» приказывалось после уничтожения окружённых советских войск в районе Смоленска( при том, что уничтожение группировки под Смоленском еще не было очевидно, но об этом в следующей части) наступать на Москву. Наступление на Москву должно было осуществляться пехотными соединениями и частью танковых войск, не принимавшими участия в наступлении на юго-восток, за линию Днепра. Отныне главные усилия вермахта переносились на юго-западное направление для разгрома советских войск на Украине. 3 дня спустя выяснится, что командование Вермахта поторопилось с подобными планами.

22 июля 67-й стрелковый корпус нанес удар в направлении Старого Быхова с целью деблокады осажденного Могилева, а из Полесья по тылам противника была направлена кавалерийская группа полковника А. И. Бацкалевича (3 кавалерийские дивизии). Она продвинулась до Осипович и взяла под контроль шоссе Слуцк — Бобруйск. А 25 июля началось новое наступление на Бобруйск советского 63-го стрелкового корпуса. Активные действия на южном фланге советского Западного фронта стали составной частью общего наступления советских войск на Смоленской дуге.

Однако немецким войскам и на этот раз удалось быстро сковать наступающие советские войска. А 26 июля остатки советских войск, осажденных в Могилеве, начали прорыв из города, что сделало наступление бессмысленным.

Боевой путь кавгруппы Бацкалевича

26 июля 1941 года выполнение задачи по ликвидации советской кавалерийской группы полковника Бацкалевича было возложено на командующего войсками оперативного тыла группы армий «Центр» генерала пехоты М. фон Шенкендорфа. Тот привлек части 162-й, 252-й и 87-й пехотных дивизий, авиацию и кавалерийский полк СС под началом Г. Фегеляйна. В итоге противнику удалось восстановить контроль над Варшавским шоссе.

Три кавполка, оказавшиеся севернее шоссе, предпринимали диверсионные действия, атаковали железнодорожную линию Минск—Бобруйск. Однако противнику удалось восстановить контроль над железной дорогой, а попытка переправиться через реку Березина в направление Любоничи не увенчалась успехом, три кавполка были окружены в лесу севернее деревни Копча, сумели вырваться на запад, но вскоре оказались вновь окружены в лесу юго-восточнее Осипович и уничтожены. После чего командование кавгруппы принимает решение прорываться на восток.

3 Августа Франц Гальдер отметил в военном дневнике, что «кавалерийские части противника, действующие в нашем тылу, почти полностью выдохлись. Они сейчас находятся в таком состоянии, что не смогут причинить Нам какого-либо ущерба». Разрозненные отряды уже в начале августа выбираются к своим и в скором времени снова принимают участие в боях.

30 июля после упорных боев советская 21-я армия, так и не выполнив поставленную задачу, получила приказ перейти к обороне. Тем не менее эти контратаки отвлекали значительные силы немцев, так необходимые под Могилевым и Смоленском. А тем временем под Смоленском разворачивались события во многом изменившие ход восточной кампании.

"Однако на деле Гудериан – и это вполне правильно с оперативной точки зрения – наступает двумя танковыми дивизиями [3-й и 4-й] на Бобруйск и ведет разведку в направлении Днепра явно не для того, чтобы наблюдать за районом Бобруйска, а для того, чтобы форсировать Днепр, если для этого представится возможность. Если он этого не сделает, он допустит крупную ошибку. Я надеюсь, что еще сегодня он овладеет мостами через Днепр у Рогачева и Могилева и тем самым откроет дорогу на Смоленск и Москву. Только таким образом удастся сразу обойти укрепленное русскими дефиле между Днепром и Западной Двиной и отрезать расположенным там войскам противника пути отхода на Москву." Франц Гальдер начальник германского Генерального штаба сухопутных войск. 29 июня 1941 года.

На пути танкового молота

На южном фасе Смоленской дуги 11 июля преодолев слабую оборону советских 20-го механизированного корпуса (имевшего всего 93 танка Т-26 и БТ и около 50 орудий) и 4-го воздушно-десантного корпуса на реках Березина и Друть, немецкий 46-й моторизованный корпус 2-й танковой группы Гудериана вышел на подступы к Могилеву. Оказавшаяся на острие главного удара советская 53-я стрелковая дивизия была окружена и рассеяна, связь командования с ней потеряна. Для блокирования Могилёва с севера и прикрытия коммуникаций 46-го моторизованного корпуса немцами была отправлена дивизия лейб-штандарт «Великая Германия».

Форсирование Березины немцами

В этот же день немецкая 3-я танковая дивизия генерал-лейтенанта В. Моделя попыталась прорваться к городу с юга вдоль Бобруйского шоссе. Здесь оборону держал 338-й стрелковый полк полковника Сергея Кутепова. В первой половине дня 11 июля немцы начали наступление и вышли к деревне Буйничи. Танки двигались с открытыми люками, в которых были видны головы офицеров. Беспечно, с закатанными рукавами шли в цепи солдаты. Артиллеристы открыли заградительный огонь.

12 июля атака повторилась. Около 30 танков вышли на хлебное поле перед противотанковым рвом, где попали на минное поле и под удар противотанковых орудий. Несколько танков пытались преодолеть ров у берега Днепра, где их встретили ополченцы с бутылками с зажигательной смесью. Бой 12 июля продолжался 14 часов и закончился победой защитников города. Это был самый результативный бой за всю оборону Могилева. 39 танков дивизии Моделя были уничтожены.

Немецкие танки на Буйничиском поле

Оборонявшиеся, также понесли большие потери, но сохранили позиции. На следующий день немецкая 3-я танковая дивизия повторно атаковала позиции советской 172-й стрелковой дивизии, но в результате 10-часового боя вновь была остановлена.

14 июля передовой отряд немецкой 3-й танковой дивизии обошел город и без особого сопротивления взял Чаусы. Таким образом, окружение Могилева было завершено. Город блокировали дивизия «Великая Германия» и части 3-й танковой дивизии Моделя.

Советская 13-я армия оказалась рассечена, штаб армии оказался под ударом, командарм генерал-лейтенант Ф. Н. Ремезов был тяжело ранен и эвакуирован, управление войсками было нарушено. Новый командующий 13-й армией генерал-лейтенант В. Ф. Герасименко вступил в должность только 15 июля. Только вывод 4-й армии на рубеж реки Проня позволил задержать немецкое продвижение и не дать немецким подвижным соединениям выйти на оперативный простор.

В окружении

Начатое 13 июля советское наступление на Бобруйск отвлекло часть сил от Могилёва, поэтому штурм города возобновился только после подхода пехотных соединений группы армий «Центр», которые сменяли подвижные части, блокировавшие город.

Жители Могилева готовят город к обороне

Оказавшиеся в окружении части тут же оказались в тяжелом положении. Боеприпасы подавались самолетами, однако в условиях господства люфтваффе в воздухе рассчитывать на полноценное снабжение окруженных войск не приходилось.

Немецкие войска постепенно теснили советские части, попавшие в окружение. 23 июля начались уличные бои, противник прорвался к железнодорожному вокзалу и занял аэродром Луполово, который использовался для снабжения окружённых в Могилёве войск. Связь штаба 61-го корпуса с 172 стрелковой дивизией, которая оборонялась непосредственно в Могилёве, прервалась. Таким образом, Могилёвский «котёл» был рассечен.

22 июля начала наступление на Быхов, с целью соединиться с осажденными советскими войсками в районе Могилёва, 21-я армия генерал-полковника Кузнецова. Однако противнику удалось остановить советское наступление.

24 июля в Могилёве продолжились уличные бои. Предложение командира немецкого 7-го армейского корпуса генерала артиллерии В. Фармбахера о капитуляции было отклонено, а в ночь на 26 июля советские войска взорвали мост через Днепр.

25 июля в город въехали три немецких грузовика с продуктами и наградами для участников парада в Москве. Плененные немцы были уверены, что Могилев давно сдался.

Командир отрезанной от основных сил 172-й стрелковой дивизии генерал-майор Романов принял решение выходить из окруженного Могилёва самостоятельно. Было решено прорываться на запад в лесной массив в район деревни Тишовка (по Бобруйскому шоссе).

Около 24.00 остатки 172-й стрелковой дивизии начали прорыв из окружения. Но командование Западного фронта не санкционировало выход из окружения «Ввиду того, что оборона 61-м стрелковым корпусом Могилёва отвлекала на него до 5 пехотных дивизий и велась настолько энергично, что сковывала большие силы противника, нами были приказано командующему 13-й армии удержать Могилев, во что бы то ни стало и приказано как ему, так и командующему Центрального фронта товарищу Кузнецову перейти в наступление на Могилёв».

Но приказ был уже невыполним. Попытка организованного выхода 61-го корпуса из окружения не удалась: после двухдневных боёв его командир генерал-майор Ф. А. Бакунин приказал пробиваться на восток мелкими группами, перед этим уничтожив всю технику и разогнав лошадей. Сам Бакунин вывел из окружения группу в 140 человек.

28 июля начальник германского Генерального штаба сухопутных войск Франц Гальдер записал в своем дневнике: «Район Могилёва окончательно очищен от войск противника. Судя, по количеству захваченных пленных и орудий, можно считать, что здесь, как и предполагалось, первоначально находились шесть дивизий противника».

Советские войска почти месяц сковывали действия целого армейского корпуса, который очень пригодился бы немцам под Смоленском.

Предыдущие посты:

Умань - http://pikabu.ru/story/umanskiy_kotel_4320133

Минск - http://pikabu.ru/story/minskiy_kotel_chast_1_4336966

http://pikabu.ru/story/minskiy_kotel_chast_2_4350185

Привет Пикабу!

75 лет назад 10 июля началось сражение, которое стало по мнению немецких генералов причиной поражения под Москвой. В который раз на пути врага к столице стоял город Смоленск. Именно здесь немцам предстояло завязнуть в боях на целых 2 месяца, 2 месяца определивших судьбу "Барбароссы".

«Из 164 выявленных нами стрелковых дивизий противника 89 целиком или большей частью уничтожены. На фронте осталось 46 боеспособных русских стрелковых дивизий. 18 дивизий скованы на других участках (против Финляндии — 14, на Кавказе — 4). 11 дивизий, очевидно, находятся еще в тылу, в резерве. Из 29 выявленных нами танковых дивизий 20 целиком или большей частью уничтожены. 9 дивизий еще полностью боеспособны.

Имея такие силы, противник уже не в состоянии создать сплошной фронт, даже на наиболее важных направлениях. В настоящее время командование Красной Армии, по-видимому, ставит перед собой задачу вводом в бой всех еще имеющихся у него резервов как можно больше измотать контратаками германские войска и задержать их наступление возможно дальше к западу.

Формирование противником новых соединений (во всяком случае, в крупных масштабах) наверняка потерпит неудачу из-за отсутствия офицерского состава, специалистов и материальной части артиллерии. Это особенно касается танковых соединений, в которых еще в мирное время ощущался значительный недостаток командиров, водителей и радистов, а также имущества связи.

Группа армий «Центр», которая с самого начала войны превосходила противника в численности, теперь имеет подавляющее превосходство, которое она сохранит даже в том случае, если противник перебросит на фронт группы армий «Центр» новые соединения, чего следует ожидать.» Франц Гальдер начальник германского Генерального штаба сухопутных войск. 8 июля 1941 года.

Und wieder Blitzkrieg

Военная обстановка начала июля 1941 года была чрезвычайно оптимистична для немецкого командования: большая часть боеспособных подразделений врага уничтожена в приграничном сражении, советские войска отступают по всему фронту, тотальное превосходство на земле и в воздухе. 8 июля в ставке фюрера обсуждался план дальнейшей кампании.

Из дневника Франца Гальдера: «Группа армий «Центр» должна двусторонним охватом окружить и ликвидировать действующую перед ее фронтом группировку противника и, сломив, таким образом, последнее организованное сопротивление противника на его растянутом фронте, открыть себе путь на Москву. После того как обе танковые группы достигнут районов, указанных им в директиве по стратегическому развертыванию, можно будет временно задержать танковую группу Гота (с целью ее использования для поддержки группы армий «Север» или для дальнейшего наступления на восток, но не для штурма самой Москвы, а для ее окружения).

Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация. Для этого не следует использовать танки. Это будет «народное бедствие, которое лишит центров не только большевизм, но и московитов (русских) вообще».

3. Детали [высказывания Гитлера]:

а. Предложенный план дальнейших операций утверждается. При этом подчеркнута необходимость отрезать Ленинград с востока и юго-востока сильным правым крылом танковой группы Гёпнера. Эта идея является правильной.

б. После уничтожения русской армии в сражении под Смоленском надлежит перерезать железные дороги, ведущие к Волге, и овладеть всей территорией до этой реки. После этого рейдами подвижных соединений и авиации уничтожить оставшиеся русские промышленные центры.

в. Задача постройки зимних бараков для войск. Войска должны располагаться вне населенных пунктов, чтобы можно было в любой момент произвести бомбардировку населенных пунктов с воздуха в случае возникновения в них беспорядков.»

Немецкое командование уже строило планы по использованию захваченных территорий, небезосновательно считая, что смоленская группировка советских войск ничего не сможет противопоставить тактике блицкрига. За плечами группы армий «Центр» был Минский «котел», где были почти полностью уничтожены 2 армии, 3 мехкорпуса и половина авиации Западного фронта. Под Смоленском же немцам будут противостоять армии резерва, только разворачиваемые, недавние окруженцы и остатки мехкорпусов.

К 10 июля на Днепр и Западную Двину вышли подвижные соединения немецких 2-й и 3-й танковых групп группы армий «Центр». К этому времени соотношение непосредственно вступивших в сражение сил было в пользу противника: в людях — в 1.5, артиллерии — в 1,7, самолётах — в 3,9, танках — в 7 раз.

Правда материально-техническое положение немецких танковых групп – основного орудия блицкрига, было не самым лучшим: почти половина танков к этому моменту имела высокий износ, а отсутствие развернутых ремонтных баз приводило к снижению количества боеготовных танков в дивизиях. По этой причине немецкое командование стало использовать захваченные советские танки (зачастую брошенные экипажами после исчерпания горючего). Но подобное положение не смущало немецкое командование. Двойной охват смоленской группировки противника казался уже решенным делом, еще одна операция, и перед немецкими танками будет Москва!

На направлении главного удара

С самых первых дней войны, когда западное стратегическое направление обозначилось в качестве главного, Ставка стремилась надежно перекрыть немцам путь на Москву.

Советское командование в спешке разворачивало войска. Командующий Западным фронтом маршал Семен Тимошенко (генерал Павлов к этому моменту уже был арестован и отдан под суд, за провал в приграничном сражении) располагал семью армиями. В ста километрах восточнее Смоленска Ставка Главного командования развернула второй стратегический эшелон из шести общевойсковых армий. Они были созданы из соединений, переброшенных из тыловых районов страны.

В районе Смоленска стал создаваться оборонительный рубеж с опорой на естественные преграды (реки Десна и Днепр), Полоцкий укре¬пленный район и оборонительные сооружения городов Витебск и Орша. Однако полностью завершить работы на оборонительном рубеже не удалось. Москва оказалась также дезинформирована о численном составе наступавшего противника. Предполагалось, что против Западного фронта действует немецкая группировка в составе 35 дивизий (в действительности их было 66). Именно на этих данных строился первоначальный расчёт Генерального штаба Красной армии о возможности остановить противника на созданном рубеже и подготовить условия для перехода в контрнаступление.

К началу Смоленского сражения войска Западного фронта находились в исключительно тяжёлом положении. Отошедшие из приграничных районов ослабленные и разрозненные дивизии нуждались в доукомплектовании. Соединения и части, прибывшие из глубины страны, ещё не были полностью сосредоточены и развёрнуты на рубежах обороны. Из семи входивших в состав Западного фронта армий Тимошенко в первый эшелон выдвинул пять (13, 19, 20, 21-я и 22-я армии), во второй эшелон — 4-ю и прибывшую с Украины 16-ю армии. На рубеже от Идрицы до района южнее Жлобина к началу сражения успели занять позиции только 37 из выдвигавшихся сюда дивизий.

Когда планы начинают рушиться.

Еще 3 июля немецкая 19-я танковая дивизия в упорном бою очистила южный берег Западной Двины в районе Дисны от советских подразделений и на следующий день при поддержке авиации заняла плацдарм. Однако действовавшая правее 18-я моторизованная дивизия натолкнулась на оборонительные сооружения Полоцкого УРа и оборонявшие его части 17-й стрелковой дивизии полковника Зыгина.

С 5 июля войска 22-й армии безуспешно контратаковали немцев в районе Дисны. Тем временем 7 июля немецкие войска вошли в соприкосновение с 22-й армией во всей её полосе и начали атаки на Себежский УР. 8 июля 20-я танковая дивизия 39-го мотокорпуса Вермахта форсировала Западную Двину в районе Уллы и прорвалась в направлении Витебск.

Форсирование немцами Западной Двины и Десны.

10 июля на смоленском направлении начали наступление основные силы 3-й и 2-й танковых групп противника. Основные силы 3-й танковой группы двигались из района Витебска в обход Смоленска с севера на Ярцево, остальные — с плацдарма восточнее Полоцка на Невель. 2-я танковая группа наносила удары: один из района южнее Орши на Смоленск и Ельню, другой — южнее Могилёва на Кричёв, Рославль.

Самым уязвимым местом в обороне Западного фронта оказался стык 20-й (генерал-лейтенант Курочкин) и 22-й (генерал-лейтенант Ершаков) армий. Выдвигавшаяся сюда 19-я армия (генерал-лейтенант Конев) ещё не успела сосредоточить и развернуть свои соединения. Она не смогла сдержать массированный танковый удар врага и отошла к Смоленску.

22-я армия оказалась в тяжелой ситуации – враг обходил с флангов Себежский и Полоцкий УРы, что грозило скорым окружением. Попытка нанести контрудар силами 22-й армии во фланг прорвавшемуся противнику не удалась, а армия была рассечена на две части. Под угрозой окружения был отдан приказ на отход, однако некоторые долговременные оборонительные сооружения Полоцкого УРа продолжали вести бой до 19 июля.

Тем временем, обойдя укрепленный район, танковые соединения противника устремились вперёд. 15 июля танки 3-й танковой группы Гота перерезали автомагистраль Москва—Минск в 15 км западнее Ярцева. Три армии — 16, 19 и 20-я — оказались полуокруженными. Подвоз боеприпасов, горючего и продовольствия прекратился. 16 июля они заняли Невель, 19 июля — Великие Луки.

На витебском направлении соединения 3-й танковой группы 11 июля захватили Витебск, 13 июля — Демидов. К исходу 20 июля они вышли к реке Вопь и создали плацдарм на её левом берегу севернее Ярцева. Наступавший южнее Смоленска 47-й механизированный корпус врага 16 июля овладел Оршей и правобережной частью Смоленска. 16-я, 19 и 20-я армии оказались охвачены с трёх сторон в районе Смоленска.

Немецкие танки на подходе к Ярцево

Для отхода на восток им оставалась одна переправа через Днепр у села Соловьёво (15 км южнее Ярцева). Для её зашиты из остатков танкового и моторизованного полков 5-го механизированного корпуса был создан сводный отряд (полковник А. И. Лизюков), который оборонял переправу почти две недели. За этот подвиг многие бойцы сводного отряда были награждены орденами и медалями, а их командир удостоен звания Героя Советского Союза.

Танковая группа Гота завязла в советской обороне, неспособная замкнуть кольцо вокруг советских армий. Еще недавно, казавшийся легко выполнимым план, рушился на глазах. В эти дни генерал Гот был вынужден признать, что германские войска несут большие потери, а моральный дух личного состава подавлен стойкостью советских войск, их неожиданными действиями и ожесточённой борьбой.