Глава 1.
Рассвет.
«Доброе утро! С вами радиостанция любви и позитива «Энэрджи 103.2 FM»! На улице прекрасная погода, а это значит, что пора покинуть свои душные офисы и прогуляться на свежем воздухе! А для вас играет Twenty one pilot со своим новым хитом – Stressed out! Отбросьте все свои проблемы, забудьте про стресс и просто наслаждайтесь!»
Приёмник трещал без умолку. Как-то по-особенному сладострастно и отвратно одновременно. Завлекал и извращал душу, словно пьяница, клянчащий милостыню, в обмен на комплименты и зарекания начать жизнь с чистого листа. Однако, на удивление, голос диктора был приятным: низкий и мелодичный. Что-то среднее между басом и баритоном.
Адам осознал, что он уже несколько минут пялится в белоснежный потолок. Просто смотрит. Без единой мысли в голове. Это удавалось ему редко. Он страдал от бессонницы. По ночам, когда тело жаждет отдаться Морфею, а разум предательски сопротивляется, его мозг генерировал идею за идеей. Как и мозг любого творческого человека. Как и мозг любого нормального человека, но…Эта генерация идей могла проходить от двух до семи часов кряду. Не самое приятное времяпровождение. Полусознательная кома, когда весь реальный мир и мир твоих грёз сливаются в одно. Когда паника и беспомощность окутывают с такой силой, что само время начинает терять смысл. Адам начал практиковать «Опустошение». Его личное оружие, в борьбе за здоровый сон. Принцип состоял в принудительном «изгнании» мыслей из головы и представлением одноцветного фона. Обычно чёрного или белого. В конечном итоге, ему удавалось уснуть. Одни называют это медитацией, другие умиротворением. Для него это была пустота. Вакуум разума. Геноцид мыслей.
Он взглянул на часы. Пятнадцать минут десятого. Пора было вставать. Сегодня была его первая встреча с психологом, к которому он записался совершенно неожиданно для себя, нечаянно ткнув на беспардонно выскочившую рекламку, на каком-то музыкальном веб-сайте. Сначала он придирчиво разглядывал текст, его цвет и форму, а затем начал читать. Адам давно хотел посетить психолога, но никак не решался. Решив, что это тот самый знак, он оставил свои данные и нажал Enter. Всё остальное за него сделали биты и байты.
Он не хотел опоздать. Адам вообще считал опоздание крайней степенью безответственности. Вздохнув, он отбросил одеяло и сел на краю кровати. Холодный пол приятно охлаждал ступни. Внезапно, на него нахлынуло тёплое воспоминание из детства, когда ты бежишь босой по полу. Бежишь на кухню и видишь стакан молока и овсяное печенье, красиво уложенное на блюдце. Видишь маму у плиты, которая колдует над чем-то вкусным и ароматным. Приятное воспоминание из времени, когда ты был счастлив. Счастлив по-настоящему…
Встряхнув головой, он встал с постели, прошёл на кухню и включил чайник. Стакан крепкого кофе и тарелка овсянки. Ежедневный завтрак среднестатистического холостяка, пытающегося следовать принципам здорового питания. Сложные углеводы, кофеин и сахароза. Каждое утро. Каждое долбаное утро.
Механически отправляя в рот ложку за ложкой, Адам бесцельно смотрел на улицу. За окном неспешно наступала весна. Мягко и осторожно, будто бы боясь возвращения зимних метелей. Робко распускались цветы, неуверенно зеленели деревья. Взад-вперёд сновали люди, одетые в лёгкие куртки. Самые отчаянные выходили из дома в лёгких свитерах и джемперах, словно бросая вызов самой природе и её капризам.
Адам переплюнул всех, надев рубашку. Он любил холод, медленно обволакивающий тело до мурашек, проскальзывающий сквозь кожу и плоть, вызывая лёгкий, приятный озноб. «Всё лучше, чем бездумная жара.» - подумал он.
Пора было заказывать такси. Женский голос в телефонной трубке сообщил, что машина будет через семь минут. «Приятный голос» - пришло ему в голову - «И, вероятно, несоответствующая отталкивающая внешность, как обычно». Он усмехнулся.
Выходя из квартиры, он повернул ключ и по привычке подёргал дверную ручку. Убедившись в её неприступности, он начал спускаться. Такси, на удивление, не заставило себя ждать. «День начался неплохо» - подумал Адам. – «Совсем неплохо».
Однако у мегаполиса были свои планы. Час по пробкам и нервно сигналящим водителям. Шестьдесят минут, перед бесчисленными пешеходными переходами и издевающимися светофорами. Три тысячи шестьсот секунд жизни впустую.
За окном проплывали молодые офисные работяги, вечно спешившие по своим делам. Неспешно прогуливались мамаши, омерзительно сюсюкающиеся со своими малолетними отпрысками. Школьники младших классов весело хохотали, и бежали наперегонки, по широкому тротуару, ловя возмущённые взгляды взрослых, которых они нечаянно толкнули.
В одном из переулков промелькнули школьники постарше, закуривающие свою первую сигарету. Машина остановилась перед очередным светофором. На углу проспекта сидел бездомный, с перевёрнутой перед ним шляпой, на дне которой блестела мелочь, и Адам, от скуки, принялся его рассматривать. Голова его покоилась на груди, словно он спал. На нём была громная растрёпанная куртка, определить цвет которой не представлялось возможным; выцветшие джинсы, и, вероятно, когда-то ослепительно-белые кеды, теперь тускло-серые и просившие каши. В этом человеке чувствовалось отречение и безразличие ко всему происходившему, если только это не касалось звона монет. Внезапно, бездомный поднял голову, и их взгляды встретились. Адам вздрогнул. Прямой, словно выточенный нос, с небольшой горбинкой; исхудавшее лицо, с ярко-выраженными скулами и глаза… Пронзительно-голубые, словно бескрайний океан в ясную солнечную погоду. Взгляд, вот то единственное, что было чистым в этом человеке. Он напомнил ему кого-то. Кого-то давно забытого из детства…
Поток тронулся и Адам отвёл глаза. За оставшееся время ничего интересного не попадалось. Разве что пожилая пара, кормившая голубей в парке, да рокер, в косухе и с огромными тоннелями в ушах.
«Приехали» - сообщил водитель и остановил машину. Расплатившись, Адам вышел. Его взгляд упал на здание, стоящее перед ним: довольно стильный и приятный двухэтажный дом. Облицовка была из дерева. Просто и со вкусом. За гранитными ступенями крыльца разместилась красивая резная дверь. Он вгляделся, словно, не веря своим глазам - «Муляж колокола?» Нюансы выдавали либо утончённую натуру хозяина, либо его любовь играть на публику. Одно из двух. Адам вздохнул полной грудью и постучал.
