Я потомственный и кадровый военный. Когда-то это было значимо, но об этом не будем... Учился я в Костромском училище химзащиты. Первую вводную лекцию по общевойсковой тактике, преподаватель начал со слов: "Я не какой-нибудь задрипанный химик. Я - майор мотопехоты". Дня через два в училище был еженедельный общеучилищный развод, причем майор был дежурным по училищу, т.е. он строил, командовал и докладывал начальнику училища. Училище было построено повзводно и вся наша рота располагалась ближе к КПП, откуда выходил наш генерал. Когда майор своим безупречным (без иронии) строевым шагом дошёл до нашей роты, мы сквозь зубы, не раскрывая рта, в пол голоса, в такт его шагу начали декламировать: "Самый грязный, самый потный наш майор мотопехотный...". Бедолага аж с шага сбился. Понятно, что нашу роту он невзлюбил, но нам повезло - нашей роте дали другого преподавателя - нормального мужика.
Я с 13 лет играл в полупрофессиональных группах и в училище у нас тоже была группа. Так случилось, что меня сделали ответственным за аппаратуру и инструменты роты, так что к организации праздников я имел непосредственное отношение. Надо сказать, что в период моей учебы в Косрамоте, как мы ее называли соотношение мужского и женского населения было один к пяти - семи. На наши праздники собиралось такое количество девиц, что металлические ворота не выдерживали. При мне их ломали десяток раз точно. На втором курсе перед новым годом (с наступающим вас!) меня отлавливает этот майор и просит пригласительный билет для дочки. Да на - жалко что ли? В новый год мы отыграли свою часть, затем началась дискотека. Спустя какое-то время мы со старшиной и ещё двумя приятелями выпили в моей каптерке и я ушёл. Старшина дал мне увольнительную и мы договорились, что приду осмотреться в обед, потом опять слиняю. Прихожу как и договаривались, и мне рассказывают: на утро в батальон пришел ответственный офицер нашего батальона и в каком-то закутке (мало их что-ли?) находит пьяную в сопли дочь майора, причем полураздетая (снизу). Она не смогла сказать с кем конкретно она развлекалась, но прозвучало несколько имён. Ответственный не нашёл ничего лучшего как отвести её к дежурному по училищу и оттуда вызвать такси. Угадайте с трёх раз - кто оказался виноватым перед майором? Ни за что не догадаетесь...
Спустя пару месяцев я заступаю в наряд по роте и на разводе встречаюсь с майором, который заступает дежурным по училищу. Какая радость была в его глазах не передать. Наша рота располагалась на четвертом этаже. Ниже была ещё одна рота нашего батальона, на втором этаже рота четвертого курса и на первом медпункт. Передние углы ступеней основного выхода рот были отделаны металлическим уголком. Когда толпа в четыреста человек бежит по тревоге никакой бетон не выдержит... Со временем уголки отошли, и как бы ты не старался пройти тихо, каждый твой шаг сопровождается характерным металлическим стуком. Часа в два ночи с нижних рот звонки: парни, к вам майор на четвереньках ползёт. Майор, чтобы не обламать кайф решил начать проверку с нашей роты, а чтобы пройти беззвучно наступал на самые края ступеней, опираясь при этом руками на верхние. Но его услышали - полы шинели задевали уголки и те стучали, но тише...но и наряды были наготове... Мы за ним наблюдали в шёлку приоткрытой двери. Только он дополз до нашей площадки, только он собрался встать - открывается дверь, на тумбочке дневальный стоит на четвереньках, приложив руку к шапке (я честь отдавал) к нему навстречу в той же позе выползает дежурный отдает честь и докладывает: "Товарищ майор, во время моего дежурства..." Майор не дослушал доклад. И никого больше в эту ночь не проверял...
Третий курс у нас назывался "весёлые ребята". Начальник училища уже не мог отчислить курсанта - только начальник войск. До выпуска далеко, так что пугать тем, что сошлют в тьму-таракань бессмысленно. Ну и наконец, на третьем курсе нам объявили свободный выход. То есть можно брать увольнение и посреди недели. Если дадут. Как правило не давали. Ну и наплевать. На центральном проходе нашей роты лежала матерчатая дорожка. Мы пришили по краям специальные петли и при необходимости, по сигналу три голубых свистка, наряд выбрасывал эту дорожку из окна прямо за забор. Ну а там - дело техники. Иногда на вечерней проверке стояло человек 10. Самых ленивых или кому идти по каким-то причинам идти было некуда или не на что. В одну из таких ночей я дежурил по роте. Под утро мы замаялись таскать своих наверх (почти 120 человек). Естественно мы никого не считали. Тут снизу свист. Дневальный уже не глядя сбрасывает дорожку, мы беремся за наш конец. С низу кричат: - Готов! Тянем. Дотягивает до третьего этажа. По очереди с дневальным перехватывается поближе к окну. Я выглядываю посмотреть кого тащим - мать твою! Майор!..- Пи$дец тебе майор. Молитвы знаешь? Молись! (Внизу забор из металлических пик). Тут подскакивает дневальный: Пля! Попали. Скидываем на хер. Майор понял, что мы не шутим... В конце-концов мы заключили с ним соглашение. Он нас больше не трогал, более того оказывал нам мелкие услуги - например, не замечал что курсанты нашей роты из увольнения пьяненькими возвращаются. Даже когда падали у КПП, ну и т.д. и т.п
