О! Убейте Бакума!
Игорь Тимофеевич Бакуменко преподавал кристаллографию. В НГУ.
С азартом, темпераментом, и большой любовью к предмету.
Кидал в студентов мелки, тетради, деревянные модельки кристаллов и прочую мелочь.
- Тетрагонтритетраэдр. Три-эль-два-три-пэ-це. Я задушу Вас!
Выпучивая глаза, со словами: «Я задушу Вас!», начинал душить, если ответ студента казался ему особенно нелепым.
Влюбленно строил глазки студентам без разбора по половой принадлежности,
если они отвечали правильно. Улыбался и плотоядно облизывался.
Назначал дополнительные занятия вечерами, ночами; на кафедре, у себя дома. Миниатюрная балерина - его жена - наливала нам чай и кормила тортиком.
По утрам врывался в общагу и всех будил.
Вырабатывал в студентах мгновенную реакцию и инстинкты, позволяющие слету определять кристаллические формы, называть их правильно.
Принимал экзамен с седьмого, восьмого, десятого раза.
Каждый день в университете шло «Шоу Бакума». В СССР не было шоу. У нас было. Шоу Одного. Подыграть ему мог бы только актер уровня Евстигнеева, но Евстигнеев жил в Москве.
Сосед по общаге в исступлении от подготовки к контрольной написал во всю стену комнаты «О, убейте Бакума! Не жалейте его!». Утром пришел Бакум, чтобы нас разбудить, и прочитал это вслух. Подумал и еще раз прочитал. Контрольную тогда написали все.
На следующий день он все забыл и снова "душил" студенток.
Потом была курсовая работа.
Мы умирали.
Форму любого кристалла можно описать сферическими координатами исходящих из одной точки нормалей к граням.
Мы получали длинный набор цифр через запятую и должны были их превратить в кристалл. Например, в вот такой.
Эти бумажные кристаллы назывались «бакумчики». Каждый год Игорь Тимофеевич получал 30 новых «бакумчиков». Он собирал их как жертву, и требовал, чтобы жертва была полна крови и души.
Пять-шесть бессонных ночей не означали ничего. У него был угломер, которым проверялись углы между гранями. Отклонение на 1 градус означало недостаток крови. Грязный отпечаток пальца на «бакумчике» – недостаток души.
«Бакумчики» жестоко давились его руками. Самые неудачные он бросал на пол и топтал.
Девочки добывали бархатную бумагу, теряли сознание и просили мальчиков восемь раз проверить их расчеты. Потом они несли свои кристаллы ему, и он благосклонно принимал «такую красоту» в свою коллекцию.
Фото "Такая Красота"
- Какой красивый, - сказал Бакум.
- Вы молодец. Я сейчас углы проверю.
- Вы молодец, у вас правильные углы, Виктор.
- Это был очень сложный кристалл, но вы справились.
- Посмотрите все, какой Виктор кристальчик мне сделал. - Игорь Тимофеевич высоко поднял витькин шедевр и показал его нам.
- А что там внутри? – Бакуменко поднес шедевр к уху и потряс.
- Ой как интересно. Что там у Вас?
- Давайте посмотрим. – Он разломил «бакумчик» на две половины и запустил в него пальцы.
-Рези-и-ночка-а. - Забытую Витькой стирательную резинку с одной стороны красную, а с другой белую, он показал нам всем и положил на стол рядом с комком разноцветной бумаги.
Только сейчас почувствовав неестественную тишину в кабинете, он оглянулся, посмотрел на стол, почесал нос и прямо посмотрел Витьке в глаза.
- Ах, ну ничего, сделаете новый.
Домой Витька не поехал, как и все мы. Я сдал экзамен с пятого раза, Витька с третьего. Бакуменко Игорь Тимофеевич – навсегда остался лучшим преподавателем нашего факультета, и мы его до сих пор вспоминаем и любим.