Жуткий случай⁠⁠

История эта не желательна для прочтения за приёмом пищи, по крайней мере людям, далёким от медицины.
В то время я выступал в роли помощника, работая санитаром. Поэтому медицинских деталей описывать не буду. Я их попросту не мог грамотно оценить со стороны, да и прошло с тех пор лет 12 или 13, и в памяти отпечаталось только то, что вызвало яркое впечатление.
Вообще, память об "интересных" вызовах сохранила в основном данные с первых лет работы. Бывает в компании людей, не имеющих отношения к медицине, попросят рассказать о "каком-нибудь интересном вызове". Задумаюсь... А что рассказать-то и не знаю. Ну не про осложнение же  тромболитической терапии рассказывать сторонним медицине людям. А ведь именно это-то и интересно, как мне кажется.
Ну а то, что покажется особенным не медикам, отмечено теми годами, когда интересен был любой вызов, а особенно какие-то происшествия.
Зимняя ночь была, как помниться. Не особо холодно, лёгкий снегопад. Сейчас не замечаю такие детали, а тогда мне такая погода нравилась. И нравилось "кататься" на уазике на встречу "приключениям".Повод к вызову: "Упал с кровати. Боль в спине", мужчина, около 55 лет. Повод странный. То ли на что-то, способное повредить, упал. То ли упал и вспомнил, что спина болит.. Диспетчер навязчиво ничего не пояснила, ну и не надо. Придём - разберёмся.
Это была деревянная одноподъездная двухэтажка унылого от долголетий существования вида. Свет в крайнем на втором этаже окне обозначает путь к пациенту. И не только свет. На улице, еще метров с пяти до подъезда, начинался смрад. В процессе приближения нас к дверям он усиливался и приобретал тошнотворные нотки. В прямом смысле, дышать было нечем. Дом старый, грязный какой-то, почему бы подъезду и не вонять? Ан нет. Тянуло из той самой квартиры с одиноким светящимся окошком. Наверное, соседи бы вымерли от такой спирали, но запах скорее всего просочился из приоткрытой в ожидании Скорой двери, и до этой ночи интенсивность его в подъезде была поменьше.
Зайдя с фельдшером в квартиру, мы синхронно испытали рвотный позыв, переглянулись. В то время нам еще не раздавали одноразовые маски, а ватно-марлевая повязка, способная отфильтровать вонь, на Скорой была уделом особенных аккуратистов, снобов, коими мы, конечно, не были. Но через минуту обонятельные органы по обвыклись, принюхались, но всё же каждый вдох приносил гадостное ощущение.
Квартирка оказалась сверхкомпактной: от входной двери до дальней стены можно дотянуться, сделав лишь один шаг. Тело лежало в закутке, оставшемся между кроватью и стеной, в свалявшейся черной шубе. Так что подобраться к нему, не потревожив, было бы невозможно. Сразу стало очевидно, что источник дурного запаха - именно это лежащее на животе тело, и дальнейших "радостей работы" нам не избежать.
Вызов сделала его знакомая дамочка бичеватого вида и речи, с характерной хрипотцой, как у курящих старушек из бразильских сериалов 90-х. Она пришла к нему скорее всего помочь забрать пенсию, а тут такое. Что именно такое - непонятно. Чего лежит... На вопросы не отвечает. Пьяный, наверное, спит. Но вызов-то сделан по поводу боли в спине! Видно, всё же что-то она знает, но либо не хочет говорить, либо не считает это важным.
В тусклом свете закутка адекватно осмотреть не выйдет. Придется теребить. Мы схватились за шубу и вытянули его на свет. А затем за шубу же подняли на кровать. Перевернули. Обычный алкаш, лет 60 на вид, но только воняет просто нереально. Сейчас, вспоминая, я бы подумал, что тогда мне запахи казались более яркими. Но это предположение опровергает повторный рвотный позыв опытного фельдшера, слегка даже согнувшегося, когда он начал раскрывать шубу, или то, что от неё осталось.
Раскрыв, он немедленно отшатнулся, а я, стоявший в строне, наоборот, подался вперёд поглядеть. Опарышей я видел и раньше, они, совсем небольшие, сантиметра полтора в длину, особо не впечатлили. Внимание привлекли какие-то серые многоножки, 2-3 сантиметра в длину, стайками устремившиеся из подмышек заживо гниющего в складки шубы, прочь от света. Надо сказать, что запах к тому моменту приобрёл свою максимальную интенсивность и превратился в поистине эпическую вонь. Нас снова скрутило, но мы снова героически удержали ужин при себе.
Вот когда знаешь точно, что тут лежит гниющий человек (на учёбе по патанатомии или судебной медицине, к примеру), то как-то морально готовишься. А тут внезапный разложняк, да еще и живой.
Преследуя цель осмотреть-таки спину, мы перевернули его, задрали шубу... вернее, попытались задрать. Шуба прилипла к спине, и сильно прилипла. Но мы же молодые, сильные! Рванули шубу посильнее. Оторвалась. А вместе с ней и приросшая к шубе кожа со спины. Пластом около 20х10 см. И тут больной подал признаки жизни. Заорал. Ну еще бы. Сами того не желая, мы, можно сказать, начали свежевать беднягу.
Крик был вполне членораздельным. И суть его сводилась к тому, кто мы такие и куда нам нужно срочно идти. А в той ситуации, в которую мы попали, повторять подобные вещи дважды не нужно. К тому же, в той организации, в которой я тогда работал, в принципе было не принято настаивать на госпитализации. Бригад много, и не факт, что повтор выпадет именно тебе же.
Наскоро объяснив бичеватой подружке, чем и как освежёванного нужно обтирать, мы бодро выскочили на улицу. И только отойдя от злосчастного подъезда метров на 10, я вдохнул полной грудью свежий зимний воздух.
Прибыв на скорую, мы вкратце рассказали коллегам об увиденном. Один врач пенсионного возраста расспросил подробнее адрес и рассказал, что тот бедняга в прошлом спортсмен-лыжник, участник олимпийских игр лохматого года, и что жизнь его пошла под откос после заработанного на тренировке перелома голени (к слову, мы его заметили, вернее не его, а его последствие - деформированную голень).
О дальнейшей судьбе бывшего спортсмена я ничего не знаю, как и не видел больше никогда подобных многоногих обитателей грязных подмышек. А вот с запахом подобным приходилось сталкиваться не раз, и даже с его гиперболической формой - в купе с испражнениями и прочими отходами больных тел. Чего только не нанюхаешься, осматривая бомжей.

(с) anti_dok