Фельдшер — о том, как пациентов спасают вертолёты⁠⁠

— Никому не уезжать! — в приёмное отделение влетел невесть откуда взявшийся линейный контролёр. — Никому из приёмного не уезжать! Сейчас у кого ещё больных не приняли — примут. И всем быть в приёмном до особого распоряжения. Сколько здесь бригад? Пять есть? — контролёр окинул взглядом присутствующих. — Все по двое? Врачебные бригады есть?

— Есть, есть, — пожилой врач подошёл к шумевшему. — Случилось-то что? Война? — Сам не знаю. Еду с проверки, тут звонок. Дуй, говорят, в нашу больничку, посчитай бригады. Если меньше пяти — отзвонись, пришлём недостающие. И чтоб все бригады были минимум по двое. Сейчас, сказали, тяжёлые травмы в больничку доставят. Кого наша больница не потянет — скорые должны будут срочно доставить в профильные стационары. — Интересно, — к разговаривающим подтянулись остальные. — Что за травмы? Откуда доставят? Почему сюда? — Да не приставайте вы, — проверяющий схватился за голову. — Пока ехал, на пульт перезвонил, сказали, что вроде вертолёт упал. В нём пять человек. Вот их сейчас всех сюда привезут. А кто привезёт, как привезёт, я так толком и не понял. Так что ждём и по ходу разбираться будем. За окном послышался нарастающий гул. Выбежавшие на улицу медики увидели зависший над больницей здоровенный военно-транспортный вертолёт. Вертолёт немного повисел над зданием, а затем пошёл на снижение, исчезнув из поля видимости за зданием роддома.

— Это он на площадку сел, где вертушка эмчеэсников базируется. Больше некуда, — один из фельдшеров подрабатывал в больнице медбратом и знал её планировку как свой родной дом. — Только я не могу понять, как он это сделал. Там места едва на медицинский вертолёт хватает. А эта «корова» ну никак туда не впишется. — Хорош рассуждать, — контролёр взял всю полноту власти в свои руки. — Живо. Сейчас будут пострадавших сюда на каталках подвозить. Смотрите вместе с врачами больницы и тех, на кого они укажут, берёте себе и везёте по профилю… Фельдшерам достался второй пилот с компрессионным переломом позвоночника. Упакованный в вакуумный матрас, пилот был уложен на носилки машины.

Включив для порядку «цветомузыку», машина тронулась. Пилот оказался мужиком разговорчивым и духом не падал. Пока машина ехала в стационар, фельдшеры успели выслушать всю историю последнего полёта их маленькой винтокрылой машины. И как они набрали высоту, и как через двадцать километров у них отказал двигатель, и как первый пилот (дай бог ему здоровья) успел пихнуть ручку вниз и отключить несущий винт от двигателя, переведя машину на авторотацию. — Сели на поле. И так жёстко, что я вырубился. Хорошо, что не загорелись. Очнулся, когда меня чуть не волоком какие-то военные в свой вертолёт затаскивали. Они как раз где-то рядом, на своей «мишке» летели и увидели, как мы вниз сиганули. Сразу доложились, рядом сели и всех нас на свой борт эвакуировали. Потом взлетели и решили в ближайшую больничку нас доставить. Типа один из пилотов видел там что-то типа вертолётной площадки. Размеры площадки не помнил, но мамой клялся, что сядет по-любому. Вот нас так к вам и доставили.

Пилот на секунду замолчал, переводя дух, а потом чуть не жалобно спросил: — Ребят, а я сильно поломался? —У тебя болит что-нибудь? — Спина болит. Ноги болят. Голова болит. — Ну, раз всё болит, значит всё на месте. Руки-ноги чувствуешь? Пальцами ног можешь пошевелить? — Да, вроде. —Тогда полетаешь ещё, — фельдшер осторожно похлопал лётчика по плечу. — Ты из всех самый лёгкий, раз тебя не врачам, а фельдшерской бригаде везти доверили. — А остальные как? — Знаю только, что живые и состояние стабильное. Повезло вам. Как выпишетесь, не забудьте воякам поляну накрыть.

Вечером напарник ушёл домой. На его место прискакала акушерка, работавшая в больнице и подрабатывавшая фельдшером на скорой. Точнее, свою трудовую жизнь она начинала, работая фельдшером на скорой. И уже потом, получив диплом акушерки, перешла работать в роддом. Но любовь к скорой, как хроническое заболевание, остаётся в каждом, кто хотя бы год вкушал все прелести этой работы

—Знаешь? Знаешь, чего сегодня было, — восторг светился в её глазах. — У меня три роженицы всю кровь из меня выпили. Ну не хотят рожать и всё! Я уж и так, и так с ними. Грозилась укол каждой сделать, чтоб роды простимулировать… — Ты ж терпеть не можешь, когда приходится роды стимулировать? — перебил фельдшер напарницу. — Так я только грозила. Не перебивай. Ну вот. И только я в очередной раз рот открыла, чтобы на них поорать, как за окном завоет! Такой свист и грохот начались! А потом сразу такой здоровенный вертолёт сверху мимо наших окон начал вниз опускаться. Винт, прям в сантиметре у окна, крутился. Мои с перепугу, по очереди, как беглый огонь в артиллерии… Чего ты ржёшь? Да, я знаю, что такое беглый огонь! У меня брат артиллеристом в армии служил. Не перебивай. В общем, за три минуты трое новорождённых. Мы с девками только принимать успевали. — Наша доблестная военная авиация сегодня поработала на славу, — фельдшер восхищённо прицокнул языком. — И помереть не дали, и родить помогли. Всё-таки армия — полезная вещь. Во всех отношениях.

Автор: Дмитрий Беляков, L!FE

https://medrussia.org/12341-kak-pacientov-spasayu/#hcq=ewCQO...