Жду новый пост

Серия «"Теория и История" В.Ж. Келле, М.Я. Ковальзон»

Итак, неравномерность исторического процесса и, как следствие этого, наличие межформационных взаимодействий в различные исторические эпохи выступают одним из основных факторов исторического многообразия. Иначе говоря, пространственное разнообразие истории есть следствие ее неравномерного развития во времени.

До сих пор мы затрагивали преимущественно экономическую сторону вопроса. Но на одной и той же экономической основе (и в рамках, которые она задает) возможны самые разнообразные вариации однотипных обществ. И это зависит уже преимущественно от надстроечных факторов, от их конкретного соотношения, от особенностей традиций, культуры и т. д.

Исторический процесс есть результат взаимодействия самых различных и неравных по своей величине сил, среди которых экономика лишь в конечном счете пробивает себе дорогу как сила определяющая.

Мы рассматривали проблему факторов многообразия пока на довольно абстрактном уровне — на уровне меж- и внутриформационных взаимодействий. Категорией, отражающей сплетение всех взаимодействий в данных условиях места и времени и потому дающей выход к конкретно-историческому анализу действия факторов многообразия, является понятие исторической среды.

Это —комплексное, синтетическое и вместе с тем конкретное понятие, познавательное значение которого в нашей философско-социологической литературе часто недооценивается. Порой оно даже рассматривается как устаревшее, принадлежащее прошлому. Но это неверно, ибо исторический материализм не отбрасывает понятие исторической среды, а дает ему научное истолкование как конкретной совокупности исторических взаимодействий в определенных условиях места и времени, зависящей в конечном счете от характера экономических отношений.

Каждый народ в своем развитии формирует определенную внутреннюю историческую среду, и, кроме того, он испытывает влияние внешней исторической среды. Совокупность внутренней и внешней среды в их взаимодействии и называют обычно конкретными историческими условиями. Все исторические события происходят в определенной исторической среде, и ее разнообразие есть одновременно и выражение, и источник многообразия истории;  

Для судеб отдельных народов характер конкретных исторических взаимодействий имеет важное, а подчас и решающее значение. История показывает, что в результате таких взаимодействий целые народы были полностью, или почти полностью, истреблены (тасманийцы, аборигены Австралии и т. д.), гибли царства, культуры, покрывались песками ранее цветущие земли. Но без исторических взаимодействий невозможно и прогрессивное развитие, движение общества вперед. Рим, завоевав Грецию, воспринял ее культуру. Россия заимствовала у Византии христианство и тем самым приобщилась к ее культуре.  

Дело этим не ограничивается. Взаимодействие народов, находящихся на разных уровнях, неоднократно служило в истории средством перехода всего общества на новую ступень развития.  

Энгельс, анализируя специфику рабовладельческого общества, показал, что оно сталкивается с неразрешимым для него противоречием, когда труд— основа существования любого общества — становится уделом раба, занятием, недостойным свободного человека. В силу этого противоречия рабовладельческое общество оказывается неспособным самостоятельно перейти к новому способу производства.

Такой переход, согласно Энгельсу, оказывается возможным только там и тогда, где возникает стык двух процессов: процесса разложения рабовладения у одних народов и родового строя — у других, выступающих завоевателями. Такая историческая ситуация сложилась, когда германские племена, находившиеся на стадии разложения родового строя, завоевали Римскую империю. В рамках этого исторического взаимодействия Энгельс и рассматривает процесс возникновения феодализма в Западной Европе.

Историческая среда оказывает воздействие на направленность развития. Такого рода влияние было, очевидно, одной из причин того, почему разложение родового строя у славянских племен привело не к господству рабовладения, а через ряд переходных форм — к феодализму. Дело в том, что эти племена переходили к классовому обществу тогда, когда рабовладельческое общество уже исторически себя изжило и в Европе и Византии, составлявших внешнюю историческую среду для них, развивался феодализм.

Анализ исторической среды выступает необходимой предпосылкой перехода на новый уровень исследования, а именно исследования деятельности людей. Деятельность людей всегда протекает в определенной среде. Анализ истории в плане деятельности масс, классов, социальных групп и т. д. выявляет новую совокупность факторов ее многообразия, которое зависит не только от объективных взаимодействий конкретных условий, но и от активности социального субъекта.

Сама эта активность определялась остротой объективных социальных коллизий и противоречий, динамикой развития производительных сил, интенсивностью социальных взаимодействий и т. д. Все эти обстоятельства, отражаясь в деятельности людей, стимулируя их активность, в то же время сами зависят от неё.

Мы не можем согласиться с теми авторами, которые все сводят к деятельности и под флагом критики «теории среды» абсолютизируют саму деятельность до отрицания значения объективвных условий. Но в то же время мы против всякого отрыва условий от деятельности. Вне деятельности они перестают играть роль условий. Кроме того, деятельность не только зависит от условий, но и видоизменяет их, преобразует, и потому зависимость деятельности от условий не может быть понята как фатальная, жесткая, однозначная. Творческое начало в истории исходит от субъекта, и не только индивидуального, но и социального.

В буржуазной социальной философии распространены элитарные концепции, согласно которым только меньшинство, выдающиеся личности творят историю. Марксизм всегда вел борьбу с этими взглядами, какой бы конкретный облик они не принимали.

К. Маркс и Ф. Энгельс подвергли сокрушительной критике младотегельявство за его противопоставление «критически мыслящей личности» как творческого начала истории инертной массе.

Г.В. Плеханов и В. И. Ленин доказали несостоятельность народнической теории «героев» и «толпы». В марксистской литературе подвергнута критическому анализу элитаристская концепция 0. Шпенглера, А. Тойнби и др. согласно которой развитие происходит благодаря творческой личности или творческому меньшинству общества, а культура существует и развивается, пока она воспроизводит творческое меньшинство. Когда же она перестает выполнять эту функцию, она, дескать, гибнет. Порочность этого взгляда, отрицающего роль масс в истории, в марксистской литературе полностью доказана.  

На самом деле именно массы представляют собой творческую силу истории, а их деятельность и есть процесс исторического творчества. Примеров революционного творчества масс немало.

Так, Советы возникли в нашей стране по инициативе масс как органы вооруженного восстания. Инициатива и активность масс породили социалистическое соревнование и ого различные формы.

Одно из величайших преимуществ социализма перед прежними общественными формами состоит в том, что он, уничтожая социальные антагонизмы, создает условия, стимулирующие огромный рост социальной активности масс, и вырабатывает организационные формы, благодаря которым усиливается целенаправленность и действенность, результативность их творческой активности.

Но, конечно, дело не в отдельных примерах, а в том, что в самой деятельности масс, в борьбе классов, активности социальных групп рождается новое — то, чего нет в прошлом; и от интенсивности деятельности, от активности социального субъекта в решающей степени зависят и темпы исторического движения, и многообразие его форм. Поэтому можно с полным основанием сказать, что объективные взаимодействия, разнообразие конкретных условий выступают в качестве факторов многообразия не сами по себе, а лишь в связи с деятельностью, а последняя, будучи творческим началом истории, выступает непосредственным источником ее многообразия.

Отрицание марксизмом элитарной концепции «творческого меньшинства» вовсе не означает отрицания творческой роли великой личности и ее способности воздействовать на форму реализации общих законов истории. Личность накладывает отпечаток своей индивидуальности на ход событий и в этом смысле выступает в качестве одной из причин своеобразия развития народа, страны, целого региона. Мы здесь не затрагиваем вопрос о том, почему конкретная личность выделяется из общей массы. Нас интересует другое: почему она может оказывать заметное влияние на ход событий, почему в данном случае индивидуальные действия оказываются социально значимыми. Это объясняется тем, что идеи и решения выдающихся личностей, стоящих во главе масс, классов, партий, государств, армий и т. д., многократно усиливаются функционированием аппарата власти или действиями тех масс, во главе которых находится данная личность.

В результате отдельная личность по силе своего воздействия на ход истории оказывается, сравнимой с другими социальными силами, из взаимодействия которых и складывается конкретный исторический процесс. С учетом особенностей сферы деятельности сказанное можно отнести и к роли выдающихся ученых, писателей, изобретателей и т. д.

Влияние личности, следовательно, неотделимо от действий масс, с которыми она связана. Но связь эта диалектична. В принципе, чем активнее выступают массы, чем большую инициативу они проявляют сами, тем больше способна сделать и личность, стоящая во главе этих масс. Но такой тип влияния личности характерен для революционных периодов истории и для прогрессивных движений. Величайшая роль В. И. Ленина в истории неразрывно связана с активностью рабочего класса и трудящихся России в эпоху революции. В ходе кубинской революции активность и инициатива небольшой группы революционеров во главе с Фиделем Кастро были порождены и поддержаны активностью самих масс, это и привело революцию к победе. И наоборот, революционная активность, самоотверженность и беззаветный героизм группы Че Гевары, не подкрепленные активностью масс, не дали ожидаемых политических и исторических результатов.

Другой тип связи личности и массы возникает тогда, когда пассивность масс даёт возможность небольшому господствующему меньшинству и выдвигаемым им лидерам «творить историю», манипулируя массами по своему усмотрению. В данном случае личность также придает конкретной истории оттенок своеобразия.

Это обстоятельство и используется сторонниками элитарных концепций для доказательства того, будто именно творческое меньшинство и отдельные выдающиеся личности делают историю. На самом деле такое влияние личности на ход истории означает лишь, что внутренние противоречия в данном обществе еще не достигли той степени остроты, чтобы поднять массы на борьбу, вызвать их собственную активность. Особенно очевидным это становится при династических войнах, дворцовых переворотах, военных путчах, верхушечных революциях, когда массы либо остаются безразличными к изменениям, либо еще не готовы к активным действиям.

Возможен и такой вариант социально значимой деятельности личности, когда она искусственно стимулирует активность масс, создает обстановку массовой истерии, направляя гнев или энтузиазм масс в нужную для нее сторону. Это тоже форма манипулирования массами, ибо в данном случае личность навязывает им чуждые интересы. Благоприятная почва для такого манипулирования создается там и тогда, где и когда личность обожествляется, если её установки принимаются бездумно и отношение к ней характеризуется слепым и безоговорочным подчинением, короче, в обстановке культа личности. Развязанный Мао Цзэдуном шабаш хунвейбинов, китайская «культурная революция» — яркая иллюстрация подобного взаимоотношения.

Таким образом, личность, индивидуальность — один из источников исторической инициативы, в следовательно, и своеобразия конкретной истории различных стран и народов.

Все перечисленные факторы многообразия истории позволяют конкретизировать принципы методологии исследования реальных процессов, объяснить в каждом конкретном случае, чем определяются особенности развития той или иной страны, народа, эпохи итд.

Исторические этапы взаимодействия общества и природы

Исторические этапы взаимодействия общества и природы. Ч2

Исторические этапы взаимодействия общества и природы. Ч3

Эта кризисная ситуация свидетельствует о том, что полностью исчерпал себя старый тип отношения природы и общества, что человечество созрело для перехода на новый этап взаимодействия с природой. Суть нового этапа состоит в практическом преодолении отрыва человека от природы и противопоставления общества природе, в утверждении их единства на основе формирования новой системы, включающей в себя и производство и природные процессы, и жизнедеятельность человека и условия этой жизнедеятельности.

Исторические этапы взаимодействия общества и природы Ч1

Исторические этапы взаимодействия общества и природы. Ч2

Его особенности сводятся к следующему:  

1. Научное предвидение не только ближайших, но и отдаленных последствий действий человека. Применительно к взаимодействию с природой это означает, что общество обязано предвидеть последствия тех изменений, которые оно своими действиями вызывает в природе. Например, вводя новую технику, следует учитывать не только ее экономическую эффективность, но и экологические параметры.

Строительство предприятий, энергосистем, орошение, мелиорация, генная инженерия и многое другое должно оцениваться комплексно и по своим отдаленным последствиям, чтобы не нанести непоправимого ущерба окружающей природе и самому человеку. Это обстоятельство служит основанием для развития интеграционных процессов в науке, ибо оценка экологических параметров любых человеческих действий не может не носить комплексного характера.

2. Сознательное регулирование обмена веществ между обществом и природой. Научное предвидение последствий человеческих действий для самой природы и есть необходимая предпосылка такого регулирования и контроля. Но одного знания недостаточно — необходимы практические действия и соответствующая система организации общества.

3. Утверждение нового типа взаимодействия с природой связано с переходом к коммунистической формации и представляет собой необходимый аспект этого перехода. Скачок из царства необходимости в царство свободы означает не только утверждение контроля людей над своими собственными общественными отношениями, но и сознательное регулирование отношений общества и природы. Более того — это два аспекта одного и того же процесса становления нового типа общественного прогресса, сознательного творчества истории.

Невозможно регулировать отношения между людьми, не регулируя соответственно их отношения с природой. И, напротив, нельзя регулировать и контролировать обмен веществ с природой, если общество развивается стихийно, если оно раздирается внутренними антагонизмами. Поэтому тезис о необходимости перехода к новому типу взаимодействия с природой является составной частью марксистской концепция перехода от капитализма к коммунизму.

Новую теоретическую установку по отношению к природе марксизм выработал задолго до возможности ее практической реализации. Эта установка внутренне присуща природе социализма, но реализация ее в конкретных условиях строительства нового общества оказалась делом весьма сложным.

Советская страна, первой начавшая прокладывать дорогу к социализму, в экономическом отношении сильно отставала от развитых капиталистических стран. К тому же она была разорена империалистической и гражданской войнами, экономической и военной блокадой капитализма, неурожаями и другими внутренними бедствиями. Вырваться из отсталости, преодолевая сопротивление враждебного капиталистического окружения, можно было только при ориентации на невиданные темпы развития экономики, на мощное и ускоренное развитие в первую очередь тяжелой промышленности — необходимой основы индустриализации и технического прогресса. В этих условиях проблемы охраны природы отошли, естественно, на второй план.

Предвидения основоположников марксизма-ленинизма об установлении гармоничных отношений человека и природы в полной мере наполняются реальным и конкретным содержанием в условиях соединения научно-технической революции с социализмом.

Впервые в истории люди, объединенные в общество, могут опереться в процессе своего обмена веществ с природой на соединенную мощь трех социальных факторов:

- на социалистическую собственность — объективную основу гармоничных отношений между людьми;

- на бурно развивающуюся науку, служащую интересам всех трудящихся;

- на мощную и все усиливающуюся материально-техническую базу, обеспечивающую в принципе бесконечный рост могущества человека.

Практика социалистического строительства, реализующая предвидения установления гармоничных отношений с природой, имеет поэтому всемирно-историческое значение. Что же дает соединение преимуществ социализма с достижениями научно-технической революции для решения современных экологических проблем?

Возникая из недр капитализма, социалистическое общество первоначально базируется на технике, созданной капитализмом, со всеми ее достоинствами и недостатками. Химический завод загрязняет воду и воздух и при капитализме, и при социализме. Построенная на реке плотина воздействует на водный режим, на воспроизводство рыбных запасов независимо от социальных условий. Используемые в сельском хозяйстве ядохимикаты имеют одинаковые и положительные и отрицательные результаты всюду, где бы они ни применялись. Короче говоря, технология действует в соответствии с заложенными в ней естественными закономерностями.

Техника и технология, порождаемые научно-технической революцией, первоначально, казалось бы, продолжают тенденции, характерные для предшествующего этапа развития производительных сил, лишь многократно их усиливая. Электростанция, работающая на угле, выбрасывает в атмосферу огромное количество дыма и пыли. Атомная электростанция дает уже гораздо более опасные радиоактивные отходы. Химия полимеров создает вещества, которые природа сама растворить не может, то есть не может без помощи человека справиться с вызываемым ими загрязнением. Применительно к сельскому хозяйству с научно-технической революцией связано производство в огромных масштабах искусственных удобрений и ядохимикатов, внесение которых вызывает ряд вредных последствий не только для природы, но и для человека.

Буржуазное сознание, опираясь на эти факты и абсолютизируя их, впадает в пессимизм, порождает настроения безысходности. Но, предупреждая человечество о нависших угрозах и даже поднимая тревогу по поводу вредных технологий и препаратов, опасных экспериментов в военной области (атомные испытания и т. д.), прогрессивные ученые всего мира в то же время полностью осознают, что современная техника заключает в себе принципиально новые возможности, что она не только может быть направлена на глобальное уничтожение жизни и условий для нее, но и открывает перспективу кардинального решения экологических проблем в интересах общества. Однако осуществить это на практике можно только в определенных социальных условиях. По мере своего роста именно социализм оказывается в состоянии создать такую производственную систему, которая способна материально-практически реализовать единство общества и природы.

Капитализм, как известно, тоже пытается решать экологические проблемы, опираясь на достижения современной науки и техники. Но, вызвав к жизни и колоссально развив производительные силы, он и сегодня продолжает подчинять их функционирование и развитие эгоистическому частнокапиталистическому интересу — стремлению к прибыли. Борьба за прибыль, жестокая конкуренция с необходимостью порождают ограниченно-потребительское отношение к природе, нежелание считаться с интересами всего общества и самой природы. И дело тут не в злой воле отдельных индивидов, а в самой природе частнособственнического общества, в котором нет и не может быть единства общего и частного интереса.

Преимущество социализма в этой области человеческой жизнедеятельности состоит в том, что он ликвидирует антагонизм между частным интересом, определяющим при капитализме развитие производства, использование достижений научно-технической революции, и общественным интересом, общечеловеческой необходимостью сохранять среду обитания людей. В результате социализм создает принципиально новую основу для развития науки, для разработки технических средств и такого использования их в производстве, которое соответствует потребностям утверждения единства общества и природы, сознательного регулирования обмена веществ между ними.

Значение науки в этих социальных условиях возрастает, ибо только она может разработать прогнозы ближайших и более отдаленных последствий человеческих действий и соответственно обосновать установление запрета на некомпетентное вмешательство в природные процессы, а также найти и наметить пути создания техники, отвечающей не только требованиям экономической эффективности, но и экологическим параметрам и индикаторам.

Подведем общий итог. Развитие отношений между обществом и природой имеет диалектический характер. На заре своего существования человек был почти слит с природой. Это было первоначальное и примитивное единство, когда человек материально полностью зависел от природы, а духовно, но выделял себя из нее. Такова первая ступень.

Но это примитивное единство отрицается с возникновением скотоводства и земледелия — первых форм активного преобразования человеком природных условий его существования, с возникновением ремесла и т. д. Человек начинает все более выделяться из природы. Этот процесс с самого начала был внутренне противоречивым. С одной стороны, человек втягивает в свою хозяйственную деятельность все новые элементы и силы природы и тем самым устанавливает с ней все более многосторонние связи. С дутой — он все более отдаляется от природы, замыкаясь в создаваемой им искусственной среде. Преобразуя природу, человек приспосабливал её к своим потребностям и считался при этом со своими интересами, а не с тем, какие последствия его действия имеют для самой природы.

С возникновением капиталистической промышленности, изменением технической базы сельскохозяйственного производства, развитием процессов урбанизации отделение человека от природы доходит до крайности, до прямого противопоставления, до резкой противоположности. Господство над природой оборачивается ее разрушением, вовлечение в хозяйственный оборот все большей массы вещества и видов энергии — расхищением ее богатств, отделение человека от природы — их отчуждением. Все эти противоречия концентрируются в тех экономических, экологических, демографических коллизиях и проблемах, которые властно ставят перед человечеством задачу ликвидации капитализма как предпосылки и условия кардинального решения этих проблем. Такова вторая ступень.  

Задачей третьей ступени является преодоление отрыва общества от природы, восстановление их единства на основе достижений всего предшествующего развития. Соединение достижений научно-технической революции с социалистическими общественными отношениями создает необходимые условия и предпосылки для установления гармоничных отношений человека и природы на новой, социальной, технической и научной основе. Восстановление единства общества и природы означает здесь не господство человека над природой и не подчинение его природе, а установление гармоничных отношений между обществом и природой, при котором сама природа становится моментом планомерного, рационально организованного процесса жизнедеятельности общества.

Переход от социального к индивидуальному

Образ жизни как проявление социального в индивидуальном

Сознание эпохи Возрождения можно понять именно как конфронтацию со средневековым мировоззрением и выработанным на его основе восприятием природы в отношении к человеку. Существенным принципом Возрождения была попытка снять в сознании противопоставление человека и природы. Этот принцип имел самые различные проявления. Пантеизм восстанавливал дохристианское единство божественного и природного начал, сливая бога с природой, Рабле и Боккаччо ниспровергали средневековый аскетизм и реабилитировали плотское начало человека, одновременно разоблачая лицемерие и ханжество церкви и ее служителей. Художники Возрождения возвеличивали красоту человеческого тела, утверждали гармоническое единство тела и духа.

Исторические этапы взаимодействия общества и природы Ч1

Огромное значение этот переворот в сознании имел для зарождения науки нового времени. Средневековое низведение природы до положения низменного начала, конечно, не способствовало развитию опытного знания. Но если природа становится чем-то значимым для человека, если она не низменна, а величественна если, познавая природу, человек может извлечь для себя пользу, то к познанию надо всемерно стремиться. И наука сразу сделала для себя необходимые выводы: не в священных книгах, а в самой природе надо искать истину; человек должен подчиняться не авторитету древних, а авторитету опыта и разума; не молитва, а знание дает силу человеку.

И, наконец, из нового взгляда на природу был сделан вывод о естественных и потому неотъемлемых правах человека, вывод, который имел революционное значение в борьбе с феодальным строем.

Однако представление о единстве человека и природы скоро вступило в противоречие с развитием производительных сил капиталистической формации, на базе которого начал формироваться принцип господства человека над природой. Но это уже связано с переходом на новый этап взаимодействия общества и природы.

Промышленная революция в Англии — начало нового, третьего этапа во взаимоотношениях общества и, соответственно, человека с природой. Именно в результате промышленной революции «буржуазия, как отмечали К. Маркс и Ф. Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии», менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые» . Машинное производство позволило буржуазии подчинить сельское хозяйство промышленности, деревню — городу, заменить консервативную техническую базу

революционной и в небывалой степени развить производительную силу труда. Но этот колоссальный переворот в производстве, который заложил принципиально новые материально-технические основы для развития человеческой цивилизации, происходил в капиталистической форме — в форме эксплуатации капиталом наемного труда, в форме погони за прибавочной стоимостью, конкурентной борьбы, колониальных захватов, втягивания всех стран в мировой капиталистический рынок и т.д.

Поэтому процесс взаимодействия общества с природой здесь с самого начала принял глубоко противоречивый, антагонистический характер. С одной стороны, на несколько порядков возросли возможности преобразовательной деятельности общественного человека. Технический прогресс все более увеличивал его могущество, силу его воздействия на природу.

Все это порождало справедливое убеждение в неограниченных возможностях разума и труда в деле преобразования природы и ее использования в интересах человека. Люди стали горделиво утверждать, что они господствуют над природой и что по мере развития науки и техники — это господство будет все более возрастать, но с успехами терялась другая, отрицательная сторона используемой технологии. Дело в том, что технология машинного производства весьма расточительна и вредна для окружающей среды.

Чрезвычайно низкий коэффициент полезного действия энергетических машин, при котором 80—90 энергии рассеивается в пространстве; нерациональное использование сырья, когда значительная его часть уходит в отходы; создание множества вредных для биосферы веществ и как следствие всего этого загрязнение среды — таковы наиболее очевидные результаты машинного производства.

Однако, повторяем, до поры до времени, пока промышленное производство в масштабах планеты использовало сравнительно незначительные количества вещества и энергии, отрицательные стороны технологии производства рассматривались как необходимость, с которой следует мириться; выигрыш был не сопоставим с отрицательными последствиями, тем более что значительную часть отходов производства природа естественным образом перерабатывала и нарушения нормального протекания процессов в биосфере были не очень заметны, носили сугубо локальный характер.

Мы пока отвлекались от социального фактора. Однако известно, что отношение к природе определяется не только характером используемой технологии производства, но и его социально-экономической формой. Капитализм подходит к природе только как к предмету, который может быть использован для получения прибыли, то есть он включает природу в создаваемую им «систему всеобщей полезности». Природа для капитализма — источник ресурсов, сырья, бездушный резервуар, куда можно сбрасывать все отходы жизнедеятельности общества.

Техника и технология оцениваются только с точки зрения их экономической эффективности, производительности и т. п. критериев. Поскольку основным импульсом деятельности для капиталиста является стремление к прибыли, постольку интересы человека п природы оказываются за пределами его собственных интересов. Природа должна служить человеку (быть источником нужных для производства материалов), человек может «подчинять» себе природу, заставлять ее служить себе как источник прибыли — такова установка, которую вырабатывает капитализм в отношении природы.

Обусловленная самим характером капиталистического способа производства эта установка проникла в общественное сознание. По видимости она возвышала человека над природой, по существу же ориентировала на безоглядное и бездумное использование природы, в отношение к ней только как к объекту эксплуатации.

На практике такая установка вела к хищническому отношению к природе и ее богатствам, тем более опасному, что оно опиралось на возрастающее техническое могущество человека. Уже в ХХ в. были истреблены полностью или подведены к грани вымирания многие виды животных и птиц. На огромных территориях были вырублены леса, что приводило к изменениям климата, обмелению рек, эрозии почвы и т. п. Началось загрязнение водоёмов. Например Ф. Энгельс отмечал, что река Вуппер в Германии превратилась в сточную канаву. Хищнически эксплуатировались месторождения полезных ископаемых: вырабатывались наиболее богатые залежи, в потом забрасывались.

Таким образом, еще в период восходящего развития капитализма начали проявляться негативные результаты его хозяйничанья на планете. Одновременно и с еще большей силой обнажилось хищническое отношение капитализма к человеку. Становление капитализма стимулировало развитие работорговли и усиление крепостничества его периферии; безжалостную эксплуатацию женского и детского труда, увеличение рабочего времени до физически возможных пределов, изнуряющую человека интенсификацию труда.

Капитализм породил и специфический закон народонаселения — наличие постоянной армии безработных. Ожесточенная конкуренция заставляет капиталистов вводить все новую технику, повышать органический состав капитала, то есть затрачивать в процессе расширенного воспроизводства все большую часть полученной прибыли на постоянный капитал, сокращая относительные затраты на рабочую силу. Так и получается, что рабочий сам создает средства, выталкивающие его в разряд относительно избыточного населения.

Научно-техническая революция — грандиозный переворот в производительных силах современного общества. Она знаменует начало нового этапа во взаимодействии общества и природы. Начало, как мы видели, весьма драматическое.

Техника, порождаемая научно-технической революцией, казалось бы, лишь усиливает те тенденции в отношении общества к природе, которые возникли на стадии индустриального развития. Действительно, среда ныне загрязняется отходами не только промышленного производства, но и радиоактивными веществами. В небывалых масштабах производятся гербициды, пестициды, которые не растворяются, а мигрируют по всему миру, отравляя среду. Начинают производиться различные искусственные материалы, которые сама природа переработать не может. Колоссально вырастает объем производства, а, следовательно, использование природных ресурсов. Короче говоря, именно техника, порожденная новой революцией в производительных силах, явилась той «добавкой», которая «переполнила чашу» и вызвала кризисную ситуацию во взаимоотношении природы и общества.

Эта кризисная ситуация свидетельствует о том, что полностью исчерпал себя старый тип отношения природы и общества, что человечество созрело для перехода на новый этап взаимодействия с природой. Суть нового этапа состоит в практическом преодолении

отрыва человека от природы и противопоставления общества природе, в утверждении их единства на основе формирования новой системы, включающей в себя и производство и природные процессы, и жизнедеятельность человека и условия этой жизнедеятельности.

Переход от социального к индивидуальному

Образ жизни как проявление социального в индивидуальном

Окидывая общим взглядом историю человечества, можно выделить несколько своеобразных этапов взаимоотношения общества и природы, каждый из которых имеет свою качественную специфику как особый тип этого взаимоотношения, опосредствованный социальными условиями. Поскольку же отношение человека к природе строится прежде всего на основе производства (производительных сил, орудий и средств труда), то переход от одного этапа к другому вызывается (определяется) революционными переворотами в производительных силах общества.

В истории человечества, как известно, имели место три таких переворота: неолитическая революция, связанная с возникновением земледелия и переходом от присваивающей экономики к производящей; промышленная революция, то есть переход от ремесленных орудий труда к машине, создание промышленности; научно-техническая революция, которая началась в середине ХХ. столетия, продолжается на наших глазах и в перспективе должна привести к созданию качественно новой материально-технической базы, опирающейся на полностью автоматизированное производство. Соответственно этим “узловым точкам” в развитии производительных сил и определяются основные этапы взаимодействия человеческого общества и природы и выявляется общая линия его диалектического развития.

Первый этап взаимодействия общества и природы охватывает период от возникновения вида Homo sapiens до появления земледелия и скотоводства. Это— период, когда человек жил охотой, рыболовством и собирательством; Ф. Энгельс назвал его периодом присваивающей экономики.

Человек производил примитивные орудия труда; а средства к существованию добывал с помощью орудий готовыми, из природы. Естественно, что он целиком и полностью зависел от наличия средств существования. Человек в этот период находился в единстве с природой, не выделялся из нее и не оказывал на неё сколько-нибудь заметного влияния. Его социальность (то есть устройство коллектива, разделение и организация труда и быта, обычаи п т. д.) только зарождалась и была подчинена задаче обеспечить выживание человека как биологического вида.

Человек, по существу, еще не начинал преобразовывать природу, он воздействовал на нее лишь фактом своего существования. Естественная (экологическая и демографическая) детерминация нарождающейся социальной жизни — существенный момент данного типа взаимодействия человека и природы.

Дифференцированность природных условий была тем фактором, который оказывал заметное влияние на судьбы различных человеческих коллективов — направленность их деятельности, темпы развития ит. д. Этот тип взаимодействия человека и природы связан с постоянной миграцией населения, которая вызывалась разными причинами — ухудшением природных условий, исчерпанием возможности добывать ищу и т. д. Малое количество населения в обширные территории являлись естественными предпосылками кочевого образа жизни.

Второй этап и качественно новый тип взаимодействия природы и человека образует период, когда господствующим и решающим видом производства было земледелие (в некоторых местах — скотоводство), а все остальные виды производства, если они существовали, были ему подчинены. Этот этап начинается с момента возникновения земледелия и скотоводства, то есть перехода от присваивающей экономики к производящей. Совпадая, согласно классификации Ф. Эвтельса, с переходом от дикости к варварству, он оформляется на средней ступени варварства, а значит, еще в рамках первобытной формации, и охватывает период докапиталистических антагонистических формаций.

Появление земледелия коренным образом меняет характер отношения общества и природы. Человек начинает активно преобразовывать природу, производя не только средства труда, но и средства существования, переходит к оседлому образу жизни.

Люди осваивают новые территории, строят ирригационные сооружения, вырубают под пашни леса и т.д. Возникает различие естественной, девственной и окультуренной природной среды.Но в силу самой специфики сельскохозяйственного труда человек еще внутренне, органически связан с природой, подчинен ей. Производство почти целиком зависит от погодных условий, климата, смены времен года, плодородия почвы и других естественных факторов. Орудия труда земледельца — прежде всего орудия обработки земли, а земля — главное и решающее условие, предмет и средство труда. Влияние таких видов деятельности, как ремесло, добыча полезных ископаемых, строительное дело, на окружающую природу было незначительно по сравнению с окультуриванием земель под пашни и использованием домашних животных. Вплоть до позднего феодализма главное свое воздействие на окружающую среду человек оказывал через различные виды сельскохозяйственного производства.

Воздействие человека на среду уже в этот период приобретает иногда разрушительный характер. Разрушая естественные природные комплексы, он подчас оставлял за собой пустыню. Но разрушительные последствия человеческой деятельности носили тогда еще ограниченный, локальный, характер и, как правило, не имели необратимого характера.

Влияние естественных условий на общественную жизнь постепенно уменьшалось, хотя зависимость человека от них оставалась еще весьма значительной, что определялось самой спецификой производства. Начавшийся с возникновением производящей экономики процесс отделения человека от природы был необходимым аспектом самой преобразовательной деятельности. Общественное разделение труда, появление эксплуатации и социальных антагонизмов внесли в нее антагонистический элемент. На завершающих стадиях описываемого этапа процесс отделения человека от природы принял форму противопоставления человека природе.

Сложилась любопытная ситуация. В своей основной производственной деятельности человек целиком зависел от стихии природы, что отражалось в характере культуры, структуре деятельности, образе жизни трудящихся масс. Вместо с тем под воздействием социальных отношений развивалось противопоставление человека природе.

Эти противоречивые процессы отражались и своеобразно преломлялись в общественном сознании. Человек первоначально осознавал свою реальную зависимость от природы в религиозной форме, где естественные силы принимали форму сверхъестественных. Но в мифологии и ранних формах религии ими населялась сама природа: боги были еще природными существами.

В дальнейшем природа в сознании человека стала превращаться в чуждую и враждебную ему силу, в нечто мрачное, низменное, таинственное. И это касалось как окружающей природы, так и природы самого человека. Все его помыслы устремляются к неземному, к духовному, к богу, который уже не принадлежит природе, а находится вне ее. Такой взгляд на отношение человека и природы нашел свое воплощение и завершение в средневековом христианстве. Правда, видимо, нельзя считать, что он был обязательной принадлежностью всех средневековых культур. Во всяком случае, в индийских религиях, в том числе в буддизме, такое резкое противопоставление человека природе отсутствует.

«Христианский взгляд» из отношения человека и природы вел к следующему практическому выводу: чтобы что-то получить от природы, надо не взывать к ней самой, а молить силы, господствующие над природой и находящиеся вне её, ибо именно они способны заставить природу делать то, что нужно человеку. Последний же чувствует свою приобщенность к божественному и вместо с божественным началом противостоит природе. Бог— союзник человека против природы. Что же касается плотского начала самого человека, то лучшее, что ой может сделать,— это подчинить движения и стремления своей плоти богоданным правилам и нормам. Но «слаб человек» и поэтому должен безропотно нести свой крест. Так христианство формировало безжалостное отношение к природе, оправдывало и освящало противопоставление человека природе и одновременно выполняло социальную функцию — примиряло угнетенных со своим рабским положением.  

Мы коснулись лишь одного фрагмента средневекового сознания. Но и он убедительно иллюстрирует мысль, что нельзя рассматривать общественное сознание только как отражение общественных отношений, ибо во многих случаях анализ отношения общества к природе позволяет выявить факторы, детерминирующие специфику его различных форм, и разобраться в его причудливых изгибах.

Образ жизни как проявление социального в индивидуальном

Вся история со времени разложения первобытного строя есть, между прочим, история все более явного размежевания и разрыва между индивидуальной, частной и общественной, гражданской сферами жизни. При капитализме эта тенденция проявляется настолько отчетливо, что может создаваться видимость, будто частная и общественная жизнь не связаны друг с другом и даже противостоят друг другу.

Абсолютизируя эту видимость, буржуазные идеологи рассматривают в качестве реального образа жизни индивида его частную жизнь, поскольку в общественной жизни он выступает объектом манипулирования со стороны социальных институтов, а в своей частной жизни принадлежит самому себе.

Однако взаимоотчуждение общественной и частной жизни при капитализме само есть проявление свойственных ему антагонизмов. С ликвидацией капитализма оно преодолевается, что, конечно, не значит, будто снимается всякое различие между общественной и индивидуальной жизнью.

Подобно тому как социализм, преодолевая антагонизм общества и личности, не уничтожает их различия, снятие взаимоотчуждения частной и общественной жизни не ликвидирует различий между ними. Общественная и личная жизнь индивидов при всем их различии не противостоят друг другу там, где общество становится продуктом сознательной самодеятельности индивидов, в силу чего субъект перестает быть объектом манипулирования со стороны социальных институтов.

Сказанным, однако, вопрос о взаимоотношении общественной и частной жизни не исчерпывается. Капитализм всем ходом своего развития порождает глубочайшие, вопиющие антагонистические противоречия, показывающие, что он не способен создать условия, обеспечивающие достойный человека образ жизни.

Все великие достижения научно-технического прогресса он направляет против человека, стимулируя разорительную для трудящихся гонку вооружений. Создав известный материальный достаток, он развращает людей психологией потребительства, вещизма. Втянув все страны в общее русло экономического развития, создав универсальные связи, капитализм породил небывалое отчуждение труда, отчуждение человека от человека, господство над людьми отчужденных от них продуктов их собственной деятельности.

Разрушив феодальные и прочие перегородки, создав отношения буржуазного равенства, предполагающего соблюдение некоторых формальных прав человека, он развил чудовищный механизм идеологического и психологического манипулирования сознанием людей. Оторвав человека от всех видов естественных связей, он утвердил как главный вид общественных связей отношения чистогана. Провозгласив свободу личности, он делает все возможное для стандартизации ее жизни, для деперсонализации человека, превращения его в «жизнерадостного робота».

Увеличив в огромных. размерах национальный доход, он значительную часть населения оставляет в состоянии нищеты, не обеспечивая ей даже самого необходимого прожиточного минимума.

Создав могучие средства господства над природой, он приводит ко все большему ее разрушению. Расширив рамки возможностей формирования субъектом своего образа жизни, он сделал и это обстоятельство средством наживы, утверждая и сменяя стереотипы «модного» в данный момент образа жизни. В результате образ жизни становится не выражением собственной индивидуальности человека, а чисто внешним для него, с чем он свободно расстается, как с использованной или изношенной одеждой.

Переход от социального к индивидуальному

Хотя человек — продукт общества, последнее нельзя себе представлять в виде особого субъекта, использующего индивида в качестве средства для реализации своих целей!

Общество — продукт взаимодействия людей, и иного субъекта, кроме действующих в истории индивидов, в обществе нет. Вопрос, следовательно, сводится к тому, чем и как детерминируются индивиды в своих действиях и взаимоотношениях с другими людьми.

Непосредственно каждый индивид руководствуется в своей деятельности личными побуждениями, стремлениями, интересами, целями, мотивами и т. д., связанными с необходимостью производства и воспроизводства своей жизни. Но поскольку условия и возможности деятельности, представления и ценностные ориентации индивида в основном и существенном задаются обществом, постольку в индивидуальной деятельности в конечном счете реализуется общественный интерес. Иначе говоря, несмотря на всю сложность структуры общества и огромное разнообразие видов конкретной человеческой деятельности, деятельность индивидов в конечном счете определяется тем же, чем детерминировано все общественное развитие — развитием производительных сил, изменением производственных отношений.

Поэтому проблема перехода от социального к индивидуальному сводится к выяснению того, каким способом в данном обществе реализуются общественные потребности и интересы через стремления, интересы и действия индивидов.

Человеческие действия непосредственно побуждаются двойными мотивами: идущими или от индивида (их обычное обоснование — «так я хочу, желаю»), или от общественной среды («должен, так надо, необходимо»). Одно побуждение исходит изнутри, другое — извне, одно субъективное, другое — объективное, и кажется, что одно характеризует свободу, другое — необходимость. Но такое противопоставление не диалектично.

Если проанализировать мотив как детерминанту деятельности индивида, то обнаруживается его связь с целым рядом других факторов, в которых отражаются личностные побуждения к деятельности. Мотив определяется стремлением достигнуть определенного результата, он, следовательно, прежде всего связан с целью. Необходимость достижения цели диктует образец сознательных действий, успех которых возможен при определенном познании условий деятельности, соответствующей оценке путей и средств достижения намеченного результата и т. д. Общим для всех этих элементов является то, что они выступают для индивида в качестве внутренних стимулов — как его собственные мысли, побуждения, веления разума, голос совести и т. д.

Их общественное происхождение как бы угасает в индивиде. Именно эта особенность целей,ценностей, значений, образцов — всего того, что по своей сущности общественно, но стало внутренней основой поведения индивида, преобразованной в соответствии с его интеллектуальными и волевыми особенностями, и выступает непосредственной детерминантой его деятельности, связывающей его с обществом.

Мы не случайно обращаем особое внимание на волевые характеристики индивидов, ибо именно воля соединяет сознание и деятельность, точнее — претворяет одно в другое; объективирует сознание, придает ему предметное существование; придает деятельности завершенность и активность; регулирует и контролирует процесс деятельности.

Формы приобщения индивидов к функционированию и развитию той или иной конкретной социальной системы носят — и это должно быть ясно из всего предыдущего изложения — исторический характер. В первобытной общине, целью которой было самосохранение и непосредственное воспроизводство составляющих её индивидов, последние прямо руководствовались интересами общности.

Общий интерес и выступал интересом индивида. Этот тип связи индивида и общности был единственно возможным на ранних ступенях развития человечества. Он позволил сохраниться и выжить человеческому роду, создать предпосылки для перехода к цивилизации. Но в то же время он крайне ограничивал возможности развития производительных сил индивидов.

Коллектив еще не нуждался в людях, материально заинтересованных в развитии своей индивидуальной производительности, и не создавал для этого условий, о чем свидетельствуют остаточные явления примитивного равенства у некоторых африканских племен. Поэтому необходимым условием развития производительных сил и прогрессивным фактором для общества было появление частного интереса. Последний стимулировал процесс накопления материального богатства в отдельных руках и как условие для этого — повышение производительности индивидуального труда.

На такой основе возникает экономическое неравенство и связанные с ним новые мотивы индивидуальной деятельности, такие, как стяжательство, жадность, корыстолюбие, обман. Был открыт ящик Пандоры и выпущены «фурии частного интереса».

Но частный интерес в тех условиях был единственно возможной и необходимой формой реализации общественной потребности в развитии производительных сил. В этом отношении особенно поучительна историческая миссия буржуазии, сыгравшей в истории, как известно, прогрессивную роль тем, что она централизовала, укрупнила, развила производительные силы, придала им общественный характер и подняла на качественно новый уровень производительную силу общественного труда.

Но характерно, что, отдавая должное прогрессивной роли буржуазии, К. Маркс страстно клеймил все мерзости буржуазного господства, вытекающие из безграничной и неуемной жажды наживы — частного интереса капиталиста. Жестокости первоначального накопления капитала, вписанного в историю «пламенеющим языком меча и огня», бесчеловечная эксплуатация женского и детского труда, колониальный разбой, разорение миллионов людей, превращение всего и вся в средство наживы — таковы присущие капитализму способы реализации частного интереса.

Современный капитализм породил еще более мощные и чудовищные средства реализации частного интереса буржуазии. Усиление эксплуатации за счет научной организации труда, войны за передел мира, беспрецедентная гонка вооружений, причем таких, которые рассчитаны на массовое уничтожение людей, — все это своей конечной причиной имеет частный, корыстный интерес капиталистических монополий и всего класса капиталистов.

В.Ж. Келле, М.Я. Ковальзон "Теория и История (проблемы теории исторического процесса)"