Djelsamina

Часть 1

— Подожди, — Виланд запарковался у Элизиума, но не торопился выходить из машины, — Какие еще, черт возьми, яйца примогена Бруджа?

— Не примогена Бружда, — терпеливо повторила Мария, — Точнее, яйца не его, но принадлежат ему. Тьфу, ты меня запутал!

Она достала из сумочки пару фотографий и протянула их компаньону.

— Это — яйца Фаберже. Два из шести утерянных, а именно — розово-лиловое с тремя миниатюрами и памятное Александра III. Я полагаю, это не все богатства, которыми располагает многоуважаемый Разен, но для разнообразия интересоваться не буду: мне и так вчера уже двое предложили купить несколько вагонов золота из поезда Колчака. Он хочет за них разумные деньги — тридцать тысяч*, учитывая то, что только хорошо сделанные копии на черном рынке я смогу продать не менее чем за шестьдесят.

— Занятно, — Виланд вернул фотографии, и Мария спрятала их в сумочку, — А почему ты не хочешь наложить руку на золото?

— Я хочу, но его будет сложно вывозить. Плюс, насколько я понимаю, средства примогену нужны срочно и под какой-то крупный проект. Не то чтобы я была категорически против финансирования бруджа в домене, но поезд Колчака мы финансово не потянем. Но я нашла еще одну штуку, которая, если повезет, не будет требовать больших трат, — с этими словами она показала Виланду текст на экране телефона. Он приподнял бровь удивленно, но промолчал.

* * *

Они торчали в этом городе уже третью ночь, и ситуация лучше не становилась. Все осуждали чушь. Например, кольцо — или кольца? — позволяющие приказывать призракам, шевелящийся у границ домена Шабаш и странные гуляния в соседнем домене, принадлежащем старым Тзимици. Ничего, что могло бы заинтересовать Марию. Настроение слегко подняли предложенные ей Фаберже. Наверняка Пантелеев слил своему примогену ее род деятельности, иначе бы тот не предложил Марии выкупить такую красоту.

Они долго торговались. Конечно, Тарновской нужны были гарантии — все-таки тридцать тысяч — средства немалые. Примоген возмущался, апеллировал к статусам, сурово смотрел, разве что Присутствие не применял, благо, в Элизиуме запрещено — но она была непоколебима. В итоге договорились на рассрочку в две ночи, а Мария тут же принялась писать покровителям из Туза. С одной стороны, следовало отчитаться в том, что Пантелеев чист и никаких проблем не было, разве что кроме некоего смертного, возомнившего себя пупом земли и вором в законе всея домена. С другой стороны, свободных средств у Марии практически не было, и спонсорская помощь была бы кстати. Тем более, сделать правильную копию при наличии оригинала было не так сложно, а специалистов, которые могли бы ее распознать, пока еще не встречалось. Сплошная прибыль для организации!

Транш пришел сегодняшним вечером — не полная сумма, но больше половины, чего было достаточно для аванса. А расчет она добудет сама.

Легенда, которую когда-то рассказал ей сын пермского губернатора Коленька Наумов, мир его праху, гласила, что один из кладов Ермак закопал где-то здесь, недалеко, возможно — в Кунгурской пещере. Тогда она не поверила в древнюю сказку, тем более что Коленька регулярно прикладывался к зеленым феям и это вполне могло быть порождением больной фантазии, но — боги, храните прогресс! — в сети нашлось немало упоминаний о кладе.

Мария даже написала профессору, который плотно занимался этим вопросом — Ермаком, конечно, а не только кладами — и получила несколько контактов заинтересованных людей. Она и сама не лыком была шита, и знала, где можно поискать интересную информацию о картах — но пока ничего конкретного не наклевывалось.

— Графиня, — подошедший примоген Бруджа учтиво кивнул, она привычно присела в реверансе:

— Многоуважаемый Разен. Готова внести аванс, расчет, как мы и договаривались, в течение трех ночей.

При слове «аванс» на непроницаемом лице примогена мелькнуло что-то похожее на удовлетворение, а на «трех ночах» в глубине глаз появилась легкая досада.

«Ничего, подождешь», — подумала Мария, «И так непонятно, зачем тебе в такой дыре такие деньги. Ну надо же, целый поезд золота и предметов искусства, и у кого? У Бруджа? Воистину, как причудливо тасуется колода».

— Я приказал переложить контейнеры с яйцами вместе с оружием сразу в вашу машину, чтобы не привлекать лишнего внимания, — сказал примоген после того, как Тарновская закончила перевод, — Желаете посмотреть?

— О да, желаю, — Мария даже не старалась сдержать предвкушения.

Они вышли из Элизиума. Двое Бруджа как раз упаковывали спортивные сумки в багажник, а Виланд ждал, пока они закончат. Разен подхватил одну из них и открыл заднюю дверь.

Оказавшись в машине, Мария, не обращая внимания на ухмылку примогена, тут же вытащила контейнер из непрезентабельного баула, который он держал на коленях.

В коробке из красного дерева на бархатной подложке лежало то самое произведение ювелирного искусства. Дрожащими от возбуждения пальцами Тарновская провела по выпуклым камням.

— Позволите? — спросила она примогена. Он приподнял бровь, но кивнул.

Прорицание подтвердило, что перед ней оригинал, а еще показало вместо проданного секрета весьма забавное наполнение фривольного содержания. Второе яйцо так же оказалось подлинным. Сделав несколько фотографий, Мария аккуратно убрала их обратно в коробки и сунула в сумку.

— Восхитительно, — улыбнулась она, заметив, как подобравшийся было Разен едва заметно расслабился. Боялся, что она найдет что-то не то? Это было уже неважно.

Она не рискнула оставатся в Элизиуме с такой находкой. Добравшись до дома, она решила разослать фотографии потенциальным клиентам, но в телефоне ее ждал сюрприз.

«Доброй ночи, Мария. Я знаю, вы хотите найти карту. Она есть у меня. Меня не интересуют деньги, так что если хотите получить карту, найдите для меня настоящий артефакт», — гласил текст сообщения от неизвестного номера.

«Однако ж, губа не дура», — усмехнулась про себя Тарновская. Артефактов, да еще и настоящих, у нее не водилось. Лимит покупок она тоже успела исчерпать.

Пока Мария размышляла о том, где найти — или как подделать — реально работающий артефакт, телефон просигналил еще раз.

«Вы слишком активно интересовались некоторыми событиями и персоналиями, что я счел необходимым связаться с вами лично. Хотите узнать ответы на ваши вопросы? Приезжайте завтра в полночь вот по этому адресу. Меня не интересуют ваши или человеческие деньги. Захватите что-нибудь стоящее. К. Б. Мизинец».

Адрес, судя по карте, находился где-то глубоко в промзоне на территории нефтезавода. Любой нормальный человек удалил бы сообщение и даже не подумал бы ехать посреди ночи к непонятному Мизинцу, требующему «что-то стоящее», но Мария уже сотню с лишним лет не была человеком.

— Завтра ночью едем в промзону, — обрадовала она Виланда, который только скептически приподнял бровь в ответ на ее заявление, — Срочно нужно что-нибудь ценное на обмен.

— Уточните параментры «ценного». Не то чтобы у меня что-то было, просто слиток золота добыть можно, а голову вервольфа уже сложнее.

— Понятия не имею, — Мария собиралась продолжить, но телефон в ее руке внезапно зазвонил.

— Да что это за ночь такая, всем жутко хочется со мной связаться! Доброй ночи, — последнюю фразу она сказала уже в трубку, даже не пытаясь замаскировать раздражение в голосе.

— Доброй ночи, Дитя, — ответил голос на итальянском, который она вообще не ожидала услышать.

— Эээ… — растерянно протянула Мария, пытаясь уложить в голове факт наличия голоса в трубке и известное ей положение вещей, а также вспомнить итальянский — Сир?

— Ты не рада меня слышать? — насмешливо поинтересовался голос, — Да уж…

— Очень рада, — справившись, наконец, с эмоциями, ответила Мария, сменив интонации на почти подобострастные, — Просто я думала… Мне сказали, что вы окончательно…

— Как видишь, я жив, здоров и совершенно случайно приезжаю завтра ночью в домен, в котором ты сейчас гостишь. И мне бы не помешало знать о местных Сородичах чуть больше, чем они обо мне.

— Я готова рассказать все, что знаю, — уже спокойно ответила Тарновская, — Но Сир, где вы были все это время?

— Проиграл услугу в карты и десять лет сидел в такой дыре, что и сказать страшно, — снова усмехнулся в трубке Витторио Гвидиче Беппе, — Я остановлюсь в Хилтоне. Увидимся завтра, Дитя.

— До встречи, Сир, — дождавшись, пока он сам завершит разговор, Мария отключила телефон и упала в кресло.

— Он же умер? — вопросительно посмотрел на нее Виланд, слышавший весь диалог от начала и до конца.

— Кажется, не совсем, — Мария выглядела растерянно, — Впрочем, у него могут водиться занятные вещицы, а нам сейчас они весьма кстати. Да и в качестве компании для встречи с Мизинцем он вполне себе подойдет, как неместный. Уверена, что этот КаБэ прекрасно знает всех Сородичей в домене, иначе бы мне не написал.

***

Очаровательно улыбнувшись девушке за ресепшеном, Мария без труда узнала, что Гвидиче поселился в двухкомнатном люксе на восьмом этаже и получила детальные инструкции, как найти нужный номер. Можно было бы и позвонить Сиру и попросить встретить ее в лобби, но надо же хоть изредка разминаться на смертных.

Он открыл дверь сразу, не спрашивая. Марию тут же обнял запах тяжелого южного парфюма и еще теплой крови.

— Рада видеть вас в добром здравии, Сир, — произнесла Тарновская, когда он наконец-то выпустил ее из своих крепких объятий, — Честно, я давно потеряла всяческую надежду…

— Брось, — Гвидиче ответил на русском с едва уловимым акцентом, — Проходи.

Окна двухкомнатного люкса были закрыты тяжелыми бархатными портьерами, но комнаты были ярко освещены хрустальными люстрами. От кричащей роскоши рябило в глазах, но чего еще стоило ожидать от провинциального домена?

За столом в гостиной сидели двое — неизвестная Марии девушка с холодным, похожим на маску лицом, и, внезапно, Хранимый и Почитаемый сенешаль домена. В его глазах мелькнуло явное удивление, которое он тут же задавил.

— Господа, позвольте представить — Мария Тарновская, мое Дитя, — цеременно произнес ее Сир. Мария, это Маргарита, мой компаньон, и Хранимый и Почитаемый Клаус фон Штауффенберг.

Мария изобразила книксен. Маргарита и Клаус синхронно кивнули.

— С вашего позволения, — Гвидиче взял Тарновскую за руку, увлекая в соседнюю комнату и закрывая дверь гостиной.

— Вот теперь можно поговорить, — падая в кресло и показывая ей на соседнее, сказал он.

— Сенешаль — ее Дитя? — переходя на итальянский, спросила Мария.

— Никогда не сомневался в твоем интеллекте, дорогуша, — по-южному широко улыбнулся Гвидиче, — Все так, все так.

— Зачем тогда нужна информация от меня? Наверняка представитель двора обладает гораздо более полной картиной происходящего.

— О, исключительно по причине того, что Клаус — представитель двора, что автоматически делает его не только прекрасным лгуном, но и заинтересованной стороной. Понимаешь, дорогуша, дело в том, что мы тут, так сказать, с ревизией.

— Домен подозревается в неблагонадежности?

— Пока нет, — уклончиво ответил он, — Нужно посмотреть, пообщаться с князем… Или князьями? Спросить незаинтересованные стороны, опять же.

Мария согласно кивнула.

Через полчаса, когда она выложила Сиру все, что бросилось ей в глаза — от странного поведения некоторых сородичей до истории с похищением письма на открытии Элизиума, на пороге комнаты появилась Маргарита.

— Заходи, — так же на итальянском крикнул Гвидиче, — Клаус ушел?

— Да, так что предлагаю перебраться в гостиную, — сказала она, — И придется рассказать всю историю еще раз.

Спустя еще полчаса и несколько пакетов витэ Мария решила пойти ва-банк:

— Сир, у меня нарисовался интересный вариант, — зашла она издалека, — Начнем вот с этого.

Гвидиче взглянул на экран протянутого телефона и его брови поползли вверх.

— Подлинные, — ответила Мария на невысказанный вопрос, — Хорошие копии можно неплохо продать и, скажем, поделить прибыль пополам.

— Но? — уж кто-кто, но ее Сир отлично ее знал.

— У меня сегодня должна быть одна встреча, — Мария старательно подбирала слова, — И чтобы получить там то, что меня интересует, мне нужно что-то неординарное…

Подробнейше описав возможные бонусы от встречи и пройдясь по догадкам насчет личности визави, она замолкла, ожидая вердикта старших.

Маргарита и Гвидиче переглянулись.

— Вот это подойдет? — он вынул из внутреннего кармана пиджака плоский запечатанный сосуд размером не более ладони.

От сосуда явственно веяло силой.

— Вообще мы хотели преподнести это в качестве жеста доброй воли местному князю, но судя по вскрывшейся информации, ему такая редкость ни к чему, — добавила Маргарита.

— Я думаю, этого более чем достаточно, — скрывая внутреннее ликование, кивнула Тарновская, — Как вы смотрите на то, чтобы составить мне компанию?

— С превеликим удовольствием, — ухмыльнулся Гвидиче, — Куда, говоришь, позвал тебя этот Мизинец?

***

«Хорошо, что все сложилось именно так. Без Вентру с ее доминированием мы бы не прошли все эти КПП», — думала Мария, пока водитель петлял между одинаковыми снаружи строениями.

Приказы Маргариты действительно распахивали любые двери и усмиряли любую охрану. В полночь без пяти минут они оказались у нужного здания. Невзрачный сторож тут же распахнул перед ними тяжелые металлические двери и буркнул под нос:

— Вниз по лестнице и до упора.

Внутри действительно оказалась лестница в подвал, заканчивающаяся глухой стеной, легко втянувшейся в потолок, как только они приблизились к ней, и так же легко вернувшейся на место, когда они вошли.

Везде, куда бы не упал взгляд, лежало золото. Слитки, монеты и украшения. Посреди едва мерцающего в свете ламп великолепия на резном кресле, больше походившем на трон, восседал Мизинец.

Он был скорее похож на обтянутый сероватой кожей скелет, отчего горевшие алчностью глаза казались на его лице чужеродными. Он протянул руку в сторону менее роскошных, но выглядевших тоже довольно прилично кресел в приглашающем жесте, и крупные камни на унизанных кольцами пальцах блеснули в тусклом свете.

— Доброй ночи, — насмешливо произнес хозяин бункера.

— Доброй ночи, — разноголосо ответили гости, рассаживаясь по креслам.

— Не будем тянуть, — от голоса Мизинца холодело внутри, — Что у вас есть?

Гвидиче вытащил из кармана сосуд и уже хотел было встать, чтобы передать его, но Мизинец протянул руку в его сторону, и та удлинилась на полметра, выхватывая предмет из рук вампира.

— Неплохо, очень неплохо, — поглаживая сосуд, произнес он, — Что вы хотите взамен?

— Кольцо, — неожиданно даже для себя выдала Мария, — То самое.

— Кольцо Софьи Палеолог? — губы чудовища растянулись в зловещем оскале, — А губа не дура.

Гвидиче посмотрел на нее вопросительно, но она ответила ему только им двоим понятным выражением лица «Потом объясню».

Мизинец снова вытянул руку, обшаривая ближайший сундук, стоявших в трех метрах от него.

Кольцо нашлось не сразу, но, лишь взглянув на него, Мария поняла — это оно. То самое, легендарное, о котором ей пропели уши в Элизиуме.

— Вас интересует еще что-то кроме крови древних сородичей? — спросил Гвидиче, пока Тарновская гипнотизировала кольцо, которое она так и не решилась надеть.

— Меня интересует золото, — глаза Мизинца загорелись ярче, — Я обожаю золото. Я его… ем… — его голос потерял человеческие нотки, заполнив все пространство, а лицо исказила болезненная судорога, обнажая чудовищную суть.

— Тогда, возможно, вас заинтересует золото Колчака? — пискнула Мария, вжавшись в кресло.

— Если оно у вас будет, — мгновенно возвращаясь к «обычному» состоянию, ответил Бессмертный.

Теперь у нее не было никаких сомнений, что это именно он.

Примечания:

В описанном мире среди вампиров действует альтернативная валюта, не конвертируемая в человеческие деньги. Что-то вроде особых монет в Джоне Уике.

Каждый год в сентябре-октябре у нас проходит девятидневная городская ролевая игра по VtM. События живы в памяти до сих пор, поэтому я решила запечатлеть их в форме истории, похожей на те, которые я уже публиковала.

Все описываемые события действительно произошли на игре. Некоторые детали изменены в угоду большей антуражности. Если очень захотите — даже фото покажу.

Часть 1. Гости

Город встречал их чрезвычайно дурной погодой.

Она отвернулась, чтобы не смотреть на грязь, залепившую автомобильное стекло. Виланд, как всегда, был за рулем, а Мария предпочитала ездить на заднем сиденье, спрятавшись от любопытных глаз за глухой тонировкой.

Она бы, конечно, ни за что не променяла цивилизацию на этот провинциальный уральский городишко, но они настояли на проверке.

Ерунда, конечно — если бы кто-то и мог вырваться из железного кулака Леньки Пантелеева, то ненадолго, аккурат до окончательной смерти. С ним в частности и Бубновым Тузом в целом шутки были плохи. Но раз господа желают отправить ревизорскую проверку, да еще и не скупятся на оборотные средства, то так уж тому и быть. К тому же, здесь были и ее личные интересы.

За окном замелькали трубы промзоны. Еще километров двадцать — и заранее снятый особняк в закрытом поселке, ужин и мягкая постель. Несмотря на все минусы, во всех этих современных штучках была польза — они приносили комфорт даже в забытые богом уголки.

Конечно, она кривила душой — домен князя Ивана не был захолустным городишкой. Миллионник, в конце концов. Но Мария встала сегодня не с той ноги, поэтому погода была мерзкой, водители на дорогах — идиотами, а окружающие — недостойными ее общества.

Виланд еще с вечера заметил это и благоразумно молчал.

* *

— Тебе придется одеться поприличне, — бросила она, скользнув взглядом по компаньону, — Представление Князю само по себе предполагает дресскод, а тут еще и открытие абсолютного Элизиума.

Виланд поморщился. Для него не существовало одежды удобнее, чем военный камуфляж, а всякие рубашки и пиджаки он вовсе не признавал. Но в словах графини была доля правды — позориться перед Князем, да еще и на глазах всего домена, не хотелось.

Мария уже привела себя в порядок: платье, тиара, перчатки. Рекомендательные письма от старейшины Тореадор из Петрограда в богатых конвертах с бантами и золотым тиснением. Подарки для старейшины местного клана Тореадор и князя: коробка с россыпью бриллиантов на бархатной подложке и коллекционные рубины «Глаза Бездны» — как раз два, по одному на каждую… часть Князя.

— Сразу видно, когда в городе Князь — Малкавиан, — ухмыльнулся Виланд, обозревая хаотичную парковку рядом с тем местом, где скрывался Элизиум.

— Хорошо, что тебя не слышат, — парировала Мария, — Хотя можно списать на традиционную прямоту бруджа. Радуйся, что Князь — не Вентру и твои соклановцы не успели нагадить ему в утреннее витэ.

В Элизиуме было шумно. Вампиры — от старейшин до птенцов — бурно обсуждали открытие абсолютного убежища впервые после ягонитских войн. К новоприбывшим тут же подлетела Хранительница:

— Добрый вечер, меня зовут Завтра, я Хранительница Элизиума. Разрешите узнать ваши имена?

— Графиня Мария Тарновская, тореадор, прибыла из Петрограда, — она нарочно растягивала слова, наблюдая за тем, как быстро меняется лицо Хранительницы. Малкавианка она, что ли? Да, определенно, — А это мой компаньон, Виланд Хартман, бруджа. Мы бы хотели представиться Князю и провести в вашем чудесном домене некоторое время.

— Представиться Его Высочеству можно будет после того, как выступят все кланы, — протараторила Хранительница, — В программе так же экзамен для птенцов. После этого я приглашу вас.

— Благодарю вас, Достопочтенная, — Мария улыбнулась и раскрыла веер. Вряд ли эта малышка понимает, что именно она хотела сказать этим жестом, но старые привычки изжить так и не удалось.

Элизиум оказался небольшим, но довольно уютным баром. Над сценой-подиумом справа и слева нависали ложи. В одной сидел Двор, во второй окопались Вентру. «Наверняка доплатили, чтобы занять место повыше», — подумала Мария, обозревая зал из-за раскрытого веера. Сразу на выходе из ложи расположились Бруджа. Виланд уже представился местным сородичам и сейчас вел разговор со старейшиной, высоким и лысым мордоворотом в умилительно розовой рубашке.

Тореадоры — она изучила доступную информацию еще в Петрограде и легко сопоставила лица с фотографиями — толпились у барной стойки. Носферату выделили место у лестницы, а остальные занимали диванчики и столики, в беспорядке разбросанные по всему бару.

— Доброй ночи, господа, — Мария подошла к соклановцам и только обозначила реверанс, — Позвольте представиться. Графиня Мария Тарновская, клан Розы, в городе проездом.

«Молодняк», — подумала она про себя, выслушивая имена соклановцев, «Вряд ли кто-то есть старше пятидесяти со становления. А где же старейшина?»

— Позвольте узнать, когда прибудет уважаемый старейшина клана? — спросила она у совсем юной на вид девчонки с ярко-розовым каре.

— Он сегодня в отъезде, — тут же погрустнеда она, — Отправился куда-то и сказал идти без него.

Наглость, конечно, вопиющая — взять и уехать прямо на открытие Элизиума. Впрочем, одной проблемой меньше на сегодняшний вечер.

Тем временем сородичи расселись по местам, и нервная Хранительница во всеуслышание сообщила, что торжественное открытие состоится через пять минут. На подиум, отгороженный невысокой балюстрадой, вынесли два кресла.

Сначала на сцену из ложи спустился двор, а через три минуты, ровно в полночь, появился Князь. Точнее, обе его половины.

Со стороны могло показаться, что это просто близнецы — одинаково высокие, сухощавые, утомительно синхронные. Но они выглядели — и вели себя — как единый организм. Это было одновременно завораживающе и жутко.

«Дествительно в двух телах», — подумала Мария.

Князь оглядел Элизиум.

— Доброй ночи, сородичи, — хрипло сказал он и уселся в кресла. Вампиры зааплодировали.

— Я рад приветствовать вас на открытии абсолютного Элизиума в нашем славном домене, — продолжил Князь уже сидя, — Это серьезное свершение Камарильи, и я уверен, что здесь каждый сородич будет чувствовать себя в безопасности.

Снова аплодисменты. Князь благосклонно кивнул, показывая, что ему приятна такая реакция.

— Начинайте, — скомандовал он Хранительнице и откинулся на спинки кресел.

— Для приветствия Князя приглашается клан Малкавиан! — объявила она.

«Конечно, ведь сам князь из этих», — нисколько не удивилась Мария, — «Так что их пихнули первыми. Потом должны быть Вентру, раз уж выкупили себе местечко потеплее. И после Тореадоры».

Вентру подарили Князю какую-то баснословно редкую чушь — она не стала вникать. Пока старейшина, выглядевший настолько мерзко, что даже ей захотелось набить ему морду, толкал приличествующую моменту речь, Мария отвлеклась — в зал влетел курьер. С порога он громко заявил:

— Доставка цветов! Только мне не сказали, кому.

Зал замер в замешательстве.

— Положите на сцену, — выкрикнул кто-то из толпы. Курьер уже успел протиснуться вперед, сопровождаемый ошалелым взглядом Хранительницы.

— Вот, — глупо улыбнулся он, выкладывая у ног Князя охапку цветов.

Мария несколько раз осознанно моргнула, не веря своим глазам. Потом еще. Курьера уже вывели под белы рученьки, а она все еще не могла оторвать взгляд от того, что принесли Князю.

Эти бордовые соцветия и листья она ни с чем бы не спутала. Ее сир, будучи искушенным в такого рода делах, учил ее, что значит такой подарок. Воистину, неужели это заметила только она? Неужели никто не знает, что такое амарант?

Она перевела взгляд на розоволосую малышку, представившуюся Джесс. Та заметно нервничала. Воспользовавшись некоторой заминкой перед объявлением следующего клана, Мария шепнула ей:

— Что случилось?

— У нас нет подарка, — в голосе Джесс явно сквозила паника, — Его должен был подготовить уважаемый старейшина, а он в отъезде.

М-да. Заявляться кланом без подарка Князю на открытие было крайне неосмотрительно. Что же, пора заводить должников в этом домене.

— Средняя услуга — и я спасаю вас от позора, — сказала Мария, демонстрируя одну из коробочек.

Старейшина, подставивший клан, перебьется без ее бриллиантов.

Джесс торопливо закивала.

— Оформим у гарпии после, Михаил пока засвидетельствует, — обратилась она к соклановцу справа от себя. Тот кивнул, подтверждая.

Тем временем Князя поприветствовали бруджа, к неудовольствию Марии, считавшей, что блат и деньги, конечно, могут протолкнуть некоторых поближе к кормушке, но клан Тореадор стоял у истоков Камарильи, и ставить его даже на четвертое место — преступление традиций.

Когда почтение Князю засвидетельствовала местная стая Гангрел, у Марии кончилось терпение. Что это за дыра такая, где к клану Розы нет никакого почтения!

Наконец Хранитель пригласил клан Тореадор. Разгневанная, Мария осталась сидеть — не было никакого желания ассоциировать себя с местными неудачниками. Она представится позже, при личной аудиенции.

Впрочем, как удовлетворенно отметила она, Князь остался доволен подарком. Он открыл коробочку сразу, и расплылся в улыбке ценителя действительно хороших камней. Мария знала, что класть в подарок — годы торговли на черном рынке сконцентрировали в ее руках такие оригиналы, о которых даже не подозревали «в свете».

«Посмотрим, что ты запоешь, когда увидишь, что я приготовила лично для тебя», — подумала она.

Последними, конечно же, представлялись отбросы Носферату. И опозорились, солгав перед лицом всего домена, что заказанный ими подарок не пришел в срок.

Князь, не желая портить ночь, спустил это вопиющее неуважение на тормозах. Мария почти физически чувствовала, с каким обожанием сейчас смотрят на нее соклановцы. Им и так досталось за отстутствие старейшины, вместо него держала речь Джесс — и выступить так же ужасно, как Носферату, оказавшись без подарка, для клана было бы подобно смерти.

«Мой альтруизм, конечно, выйдет мне боком, как всегда, но посрамить клан я не могла», — оправдалась она перед собой.

Далее принимали экзамен у птенцов, Вентру представили новое дитя старейшины. «Милая девочка, чем же они тебя заманили», — обмахиваясь веером скорее по привычке, чем из необходимости прохлады, думала Мария, слушая, как та бойко перечисляет Традиции Камарильи.

Следующие были Бруджа. Их птенец, крепкий малый с лицом, более приличествующим какому-нибудь немцу или чеху, вышел перед сценой.

— Имя?

— Павел Никифоров.

— Подайте ему метлу, — лениво приказал Князь. Хранительница тут же извлекла требуемый предмет, словно из какого-то пространственного кармана и протянула птенцу.

— А сыграй-ка нам, Павел, чего-нибудь, — недобро ухмыльнулся Князь.

Мария с трудом удержалась от смешка. Разводка была старой, как мир, и ходила в некоторых кругах. Увидеть это в качестве проверки сообразительности птенца Князем было крайне странно, но, зная Ивана Осипова и его долгий жизненный и нежизненный путь — да, она навела справки еще в Петрограде — удивляться было нечему. Хорошо хоть не загадка про два стула.

Павел покрутил метлу в руках. Он явно не знал, что в таких случаях полагается делать. Почесал затылок, перехватил ее, как гитару, и начал «играть», усиленно мотая головой, как типичный металлист.

Князь ухмыльнулся, и сородичи позволили себе легкий смешок.

— Неправильно, — сказал Иван, — Еще подумай.

За следующими попытками — уже не такими забавными — Мария наблюдала с нарастающим сожалением. Наконец, у Князя лопнуло терпение.

— Отберите у него метлу, — сказал он с легким разочарованием в голосе, — Хочешь знать правильный ответ?

— Хочу, — прямо ответил птенец. Бруджа, что с него взять.

— На предложение сыграть на метле следует вернуть ее и сказать «Настрой», — пояснил Князь. По залу пронесся смешок, — Черт с тобой. Традиция гостеприимства — что такое?

— Традиция гостиприимства — это когда… — начал птенец заученный текст, и Мария потеряла к нему интерес.

После эпопеи с птенцами к ней подошла Хранительница:

— Князь готов уделить время на вашу аудиенцию, — протараторила она, — Пожалуйста, пройдемте со мной.

Они поднялись в ложу двора. Шерифа и Бича тут не было — остались только Князь, Сенешаль и Гарпия.

— Доброй ночи, Ваше Высочество, Хранимый и Почитаемый, Влиятельнейшая, — каждый присутствующий удостоился своего реверанса, — позвольте представиться. Графиня Мария Тарновская, клан Тореадор. Мои рекомендательные письма, — она протянула Гарпии конверт, отметив, что второй, предназначавшийся старейшине клана, кажется, забыла на столике внизу. За сохранность вещей в Элизиуме она не переживала — вряд ли кто-то рискнет взять чужую вещь прямо здесь.

Гарпия вскрыла богатый конверт, извлекла оттуда лист черной бархатной бумаги с серебряным тиснением и начала читать вслух. Дойдя до части, где поручитель, а именно старейшина клана Тореадор Петрограда дарует Князю статус Гостеприимный, она тут же сообщила, что завизирует передачу сразу после прочтения письма.

Князь был явно впечатлен, но виду старался не подавать. Решив, что подходящий момент настал, Мария извлекла коробочку.

— И еще, позвольте вручить вам подарок лично от меня, — пропела она своим самым нежным голосом, открывая крышку, — Это коллекционные рубины, в узких кругах известные как «Глаза Бездны».

Два камня кроваво сверкнули в приглушенном свете.

— Благодарю, — голос Князя снова слегка охрип, — Сколько времени вы планируете пробыть в домене?

— До завершения всех текущих дел в городе, — ответила Мария, — Планирую посетить лекцию профессора…

— Неважно, — прервал ее Князь, — Гостите, сколько считаете нужным.

Она спустилась вниз, с трудом подавляя улыбку триумфатора. Продефилировала к столику, щедро улыбаясь налево и направо.

Конверта на столике не было.

— Прошу прощения, вы не видели здесь конверт? — обратилась она к Михаилу, сидевшему рядом.

— Видел ровно до момента, пока вы не ушли, — ответил он, — А после я отходил.

— Черт, — выругалась она, — Черт!

Чертов домен. Амарант с доставкой лично Князю! Воровство в абсолютном Элизуме! Что дальше? Сговор с Шабашем?

Внутри Марии все кипело, но терять лицо в первый же вечер было неприемлемо, поэтому она поймала Хранительницу и обрисовала ей ситуацию, не стесняясь в выражениях.

На Хранительницу было больно смотреть. Чувствительная Малкавианка просто не могла пережить падения родного домена в глазах признанной гостьи. Глядя на ее жалкое состояние, Мария смягчилась:

— Не виню вас лично в этом ничуть, но очень хотелось бы найти конверт. Не скрываю, в нем рекомендательное письмо для старейшины клана, и вряд ли оно пригодится кому-нибудь здесь, кроме меня.

— Мы сделаем все возможное, — пискнула Хранительница и сбежала.

«Сделают, конечно», — с досадой подумала Мария, — «А для меня лишнее напоминание о том, куда я приехала. Вернусь в Петроград, расскажу, они там все кровью плакать будут от этих историй».

* *

Конверт подкинули ровно через час, когда Мария уже перестала надеяться, причем так же изящно, как украли — видимо, не нашли там ничего полезного. Хранительница еще раз рассыпалась в извинениях, которые были благосклонно приняты.

— Пора ехать, — заявил ей подошедший Виланд. Как всегда, прямой как стрела.

— Пожалуй, пока не случилось что-нибудь еще. Я уже боюсь, что будет дальше — нападение Шабаша на Элизиум? Оборотень среди сородичей?

— Ты еще про фей вспомни, — хихикнул Виланд, помогая ей сесть в автомобиль, — Брось. Обычная дыра. Сделаем все дела и свалим отсюда поскорее.

Это последняя глава, но не последний текст по миру VtM. Спасибо всем, кто меня читает!

Глава 1. Девочки

Глава 2. В гостях

Глава 3. Подвал

Глава 4. Месть

Глава 5. Праздник Крови

Глава 6. Испытания

Глава 7. Операция

Налет на ассамблею вентру мы готовили долго. Шериф предоставил нам планы помещений, мы отработали схему налета. В ночь икс я должна была проследить за «золотым мальчиком», как его называл архиепископ, чтобы его никто не остановил по дороге до дома.

Конечно, я хотела участвовать в штурме, но мне хватило ума не пытаться оспаривать приказы архиепископа.

Я осталась в одном из автомобилей, пока стаи резали прислугу. Фигуру своего «клиента» я увидела издалека. Он сунул труп водителя в багажник и дал газу. Я старалась держаться в отдалении, но, видимо, он даже не подозревал, что за ним могут следить. Гнал, как черт.

Убедившись, что мальчик добрался до клуба целым и невредимым, я развернулась и отправилась восвояси. По моим прикидкам, архиепископ должен был уже вернуться. Стаи будут грабить и дебоширить до самого утра, а вот он явно не станет задерживаться после операции.

Я оказалась права: у дома уже стояли авто и архиепископа, и Шерифа. Судя по всему, они засели в кабинете и празднуют победу. Я постучала в дверь, и, получив разрешение, вошла.

— Ваше высокопреподобие, объект на месте. Добрался без происшествий, на слежку внимания не обратил, — доложила я.

Архиепископ благосклонно кивнул:

— Восхитительно.

Он выглядел очень, очень довольным. Кажется, сегодняшняя операция превзошла его ожидания.

— Погоди, — сказал он, — Завтра мы забираем Егора к себе. Его домен переходит к Шабашу. Князь нам этого не простит… На него, скорее всего, будет объявлена Кровавая охота. Ты будешь его контролировать… И защищать, если потребуется.

— Хорошо, — ответила я, пряча досаду. Нянчиться с камарильским ублюдком мне хотелось меньше всего, но архиепископ ясно дал понять, что бывает, когда нарушают его приказы.

— Не грусти, — внезапно вклинился Шериф, — Дальше все будет еще веселее.

Я хотела ответить что-нибудь язвительное, но сдержалась.

Следующим вечером мне полагалось забрать Егора из клуба и привезти к архиепископу. Его предупредили, поэтому мне не пришлось с боем прорываться через охрану из камарильских брух. Интересно, он уже распустил их?

Егор спустился сам. Забросил в багажник пару сумок и упал на переднее пассажирское. Молодец, не стал подчеркивать различия между нами и садиться сзади, как будто он почетный гость, а я водитель.

Минут сорок мы ехали молча. Я следила, чтобы за нами не было хвоста, а Егор напряженно смотрел в окно. Пришлось вести машину другим путем — Шериф намекнул, что на основных дорогах могут стоять камарильские патрули. Наконец мы выехали на дорогу, ведущую к особняку архиепископа. Здесь начиналась территория Шабаша. Мой спутник ощутимо расслабился, когда увидел знакомые места.

— Ты боялся, что тебя догонит какая-нибудь котерия, которой пообещали награду за твою голову? — спросила я, не удержавшись.

— Нет, — ответил он, — Я опасался, что ты завезешь меня куда-нибудь и прикончишь там по приказу архиепископа. Я не ездил теми путями, которыми ты сегодня нас везла.

Я хмыкнула, выражая свое мнение насчет его опасений.

В поместье было пусто. Стаи разбрелись по городу устраивать панику и беспредел. Дворецкий рассказал новости: Шериф инсценировал собственную окончательную смерть, сменил образ и заканчивает эвакуацию материалов из Элизиума и своего домена при помощи лояльных носферату. Город оказался беззащитен.

Я сдала Егора дворецкому. Хотелось получить разрешение присоединиться к всеобщему ликованию, но я была уверена, что меня заставят опекать новоприобретенного перебежчика. В любом случае, следовало доложить архиепископу о том, что задание выполнено.

В кабинете Всеволод Вячеславович и Константин Павлович распивали кровь и болтали о старых делах — когда я вошла, они не замолчали, как обычно, а продолжили обсуждать какую-то бойню, учиненную красными примерно сотню лет назад.

— Алиса, есть дело, — наконец обратился ко мне архиепископ, — Того мальчишку, Егора, надо аккуратно ввести в курс дела. Тебе поможет один из носферату.

— Я уже вызвал Бу, он скоро приедет, — вклинился Шериф, разливая кровь по бокалам, — Выпьешь?

Я взяла тяжелый хрустальный стакан и отхлебнула.

— Пока без подробностей. Покажи дом, залы для тренировок. С остальными не знакомь пока. Завтра вы поедете на задание вместе. Постарайся до этого момента втереться к нему в доверие.

Дружиться с камарильским ублюдком у меня не было никакого желания, но приказ есть приказ. Я поднялась в гостевое крыло и остановилась у его комнаты.

За дверью было тихо. Я послушала минут пять — ни звука. Как минимум, он не в ванной — плеск воды на этаже слышен очень хорошо, и судя по глухой изоляции некоторых других комнат, в этой части дома так было сделано специально.

Я постучала.

Он открыл дверь почти сразу. Видимо, услышал мои шаги и все пять минут, пока я стояла с этой стороны, он прислушивался с другой.

— Меня попросили показать тебе тут все, — сказала я, — Если не занят, прошу на экскурсию.

— Хорошо, — согласился он. Удивительно, я думала придется его поуговаривать.

Я показала ему тренировочные залы, как просил архиепископ, столовую, где мы собирались, сад. Он сказал, что уже бывал здесь, но недолго.

— И что сказали в Камарилье после того, как ты побывал в гостях у Шабаша? — спросила я.

— Ничего. Кроме Шерифа никто не знал, а он только слегка меня пожурил. Тогда я удивился, а теперь понимаю, почему. А как ты сюда попала?

— Это долгая история, — уклончиво ответила я, — Так получилось.

— Когда мой… сир становил меня, пришлось несколько месяцев все учить и мириться с тем, что мы, птенцы, даже не третий сорт, а так, заготовки безмозглые. В Шабаше так же?

— В каком-то смысле да. Как тебя принимали в Камарилью? Ну, когда ты перестал быть птенцом и стал вампиром по-настоящему?

— Князь на приеме вызвал нескольких птенцов и провозгласил, что мы больше не птенцы. А потом я получил в рожу от одного типа, которого мой сир становил почти одновременно со мной.

— Его не перевели в следующую категорию?

— Да, именно. Сейчас это даже забавно вспоминать, после всего того, что пришлось пережить.

— Да, согласна, — я вспомнила часы, проведенные в подвале с Мойрой, и меня передернуло.

— У вас здесь наверняка новообращенных заставляют драться насмерть или что-нибудь в этом роде, — сказал Егор, — Мне читали лекции о Шабаше, и наполовину они состояли из описаний кровавых ритуалов.

— Ты не так далек от правды, — уклонилась я от ответа, — Архиепископ сказал, что нам придется работать вместе.

— Ты против?

— Нет, — соврала я, — Но учти, остальные шабашиты могут тебя недолюбливать.

— Я не питаю иллюзий на этот счет, — усмехнулся Егор, — И на твой тоже, не надо так на меня смотреть. Тебе сказали подружиться со мной, потому что ты — такая же как я. Прошла по краю традиций. Зуб даю, твой сир — сам архиепископ, и его решение тебя обратить и натренировать вызвало много недовольства, но он в своей манере всех заткнул.

— С чего ты взял? — я решила не подтверждать его слова, тем более что правды в них было больше, чем он сам подозревал.

— С того, что приказы тебе отдает он сам. И не пустил тебя в расход, когда ты попала в плен. Я прав, да?

Я ухмыльнулась и промолчала.

Мы вернулись в дом, и мне тут же пришло сообщение от архиепископа с приказом зайти к нему и захватить Егора.

— Пойдем, нас ждут, — махнула я рукой своему спутнику.

Шерифа уже не было — кажется, он уехал, пока мы были в саду. Архиепископ выглядел довольным. Он предложил нам присесть, и Егор выбрал самое дальнее кресло.

— Итак, первая часть нашего плана завершилась благополучно. Мы отбили часть города у Камарильи. Егор, можешь радоваться, твой клуб теперь стоит на территории Шабаша, так сказать, в глубоком тылу. Нанятые тобой брухи покинули его сразу после того, как ты уехал сегодня, и я распорядился ничего там не трогать.

— Я могу туда вернуться? — спросил он с надеждой.

— Не сегодня, но можешь позвонить управляющему и раздать указания. У нас нет цели превратить город в полыхающую линию фронта, во всяком случае, пока, — архиепископ криво усмехнулся, — Территорию охраняют наши стаи, они временно заменят брух. Надеюсь, ты не против, если они будут питаться в твоем клубе.

Вопросительной интонации, конечно, не прозвучало, но Егор кивнул в ответ.

— Вот и славно, — продолжил Всеволод Вячеславович, — Тогда ближе к делу. У нас с вами есть один знакомый, который категорически отказывается поступать разумно, в отличие от своего товарища. Зовут этого упрямца Владимир Олегович Хабаров.

Я внимательно следила за Егором, но выражение его лица не изменилось.

— Так вот, ваша задача — найти его, обезвредить и привезти сюда. Предвидя вопросы — он все еще верит, что Константин окончательно мертв, а ты либо мертв, либо взят в заложники. Если разыграешь сбежавшего из плена, он может тебе поверить. Алиса пойдет с тобой, потому что я не уверен, что остальные стаи обеспечат тебе качественное прикрытие для отступления. А она — талантливая девушка, и ее не стесняют предрассудки.

— Как мы найдем его?

— Константин дал наводку на место, где он обычно бывает во время таких заварушек, — архиепископ протянул мне листок с адресом. Я внимательно прочитала текст и бросила его в камин.

— Не забывайте, Хабаров нам нужен живым, насколько, конечно, может быть жив вампир. В лоб на него не лезьте, не для того я тратил ресурсы, чтобы вы так бесславно самоубились. Если будет что-то нужно, в пределах разумного, просите прислугу, вам доставят оружие.

— Хорошо, — кивнула я. Егор промолчал, но тоже кивнул.

— Свободны оба, — махнул рукой архиепископ, — Приступаете завтра.

Мы вышли из кабинета.

— Черт, — сказал Егор глухо, — Черт!

— Что такое?

— Не то чтобы я испытывал к нему какие-то дружеские чувства, особенно после подвала тогда, — он посмотрел на меня, словно пытаясь заметить шрамы от пыток, — Но я вообще не понимаю, как выполнить это задание.

— Начнем с легенды, а там посмотрим. Предлагаю дойти до библиотеки — там есть удобный стол.

Егор пробурчал что-то под нос об удобности стола, но я не стала заострять на этом внимание.

Мы разошлись уже под утро, когда начало светать, но план был готов. Ничего сложного — я меняю внешность у Игната, Егор делает вид, что ранен, и мы сбежали после нападения на Камарилью той ночью. Попросим убежища у Хабарова, сказав, что Шериф успел передать ему информацию перед смертью, а потом нейтрализуем его таким же артефактом, как когда-то примогена Вентру.

Сложнее всего было обставить рану — она должна была выглядеть опасной, но подзажившей — регенерацию никто не отменял. В этом нам тоже помог Игнат. Со словами «Ломать — не строить» он сообразил перелом руки и несколько живописных порезов, как от когтей. Меня он тоже преобразил — сделал выше и тоньше в кости, поменял черты лица. Это заняло больше всего времени, но оставалось достаточно, чтобы все успеть.

Город словно вымер. Мы доехали на такси до границы территории Шабаша и вызвали другую машину, чтобы добраться до места, где предположительно находился Хабаров. Остановившись в квартале, остаток пути мы проделали пешком.

Место, которое он выбрал, оказалось глубоко в промзоне. Где-то вдали выли на луну собаки, бегали крысы — видимо, где-то рядом находились продовольственные склады. Кроме этого признаков жизни вокруг не было.

Мы добрались до точки, и я постучала в металлическую дверь, как было сказано на листке, переданном Шерифом. Три раза — пауза — один. И еще раз.

Внутри что-то зашуршало. Егор озирался, не забывая баюкать руку — с момента выхода из такси мы старательно играли наши роли.

Дверь поползла вбок, открыв щель, достаточную для того, чтобы протиснуться боком.

— Это я, Егор, — вполголоса обратился он в темноту, — Шериф сказал мне этот адрес.

— Заходите, — прозвучал знакомый голос. Мы протиснулись внутрь, и дверь тут же захлопнулась.

В глубине помещения горел свет — там за столом, в окружении телефонов, бумаг и карт, сидел изрядно потрепанный Хабаров. Он мельком окинул меня взглядом и обратился к Егору:

— Где ты был?

— Меня взяли в заложники тогда на ассамблее, — с готовностью соврал тот, — Но нам удалось уйти.

— Кто это?

— Это новообращенная из вентру, ее как раз должны были там объявлять. Она сильно опоздала тогда и не попала на бойню, поэтому ее загребли вместе со мной.

Мне показалось, что Хабаров не поверил, но я состроила максимально жалобное лицо.

— Хорошо, — бросил он, — Что с рукой?

— Сломали.

— Дай-ка гляну, — он махнул рукой, подзывая Егора. Тот подошел, сел на стул. Я осталась стоять.

Хабаров ощупал руку, Егор ойкал в нужных местах. Сейчас было достаточно схватить его второй рукой с кольцом, и все бы закончилось, но Егор почему-то медлил.

— Заживет, — бросил он, — Ничего подозрительного я не нащупал.

— Конечно заживет, — ответил Егор.

Я начинала нервничать.

— Чем я могу помочь? — начал Егор, — Я знаю, что мой клуб сейчас в тылу Шабаша, вернуться туда я не могу, но я могу драться, если потребуется.

— Ситуация сложная, — Хабаров развернул одну из карт, — Садись уже, в ногах правды нет! — бросил он мне, — Вот смотри, здесь идут бои за территорию… — он ткнул куда-то в район центра, Егор кивнул.

Еще минут пятнадцать они обсуждали положение — количество котерий, задействованных в схватках, действия примогенов, позиции. Кажется, я начала понимать, к чему этот цирк с конями.

— Я не хочу оставаться здесь, чтобы не скомпрометировать место, — сказал наконец Егор, поднимаясь, — Я думаю снять где-нибудь комнату в отеле, а потом квартиру. Деньги у меня есть, надо только паре ребят позвонить. Так что мы пойдем.

— Как хочешь, — Хабарову явно понравилось его решение, — Тогда бывай.

Он нажал кнопку, дверь отъехала. Егор протянул ему здоровую руку для прощального рукопожатия.

— Бывай, — сказал он, крепко сжав ладонь Хабарова.

Его лицо мгновенно окаменело и он рухнул, хрипя, на бетонный пол.

— Предатель, — просипел он. Я достала из рукава кол и отправила Хабарова в торпор.

В тишине зазвонил один из телефонов.

— Вызывай машину, — сказал Егор, — Иначе сейчас сюда нагрянет какая-нибудь дежурная группа.

Я вызвала такси. Все прошло слишком легко и просто — никто бы не поверил, что всемогущего Хабарова снова подведет доверчивость. Вот уж кому-кому, но ему пора было бы запомнить, что доверять нельзя никому.

— Помоги мне его вытащить, — сказал Егор, повернувшись ко мне спиной и схватив Хабарова за руки.

Я вытащила кол из второго рукава и отправила его в торпор вслед за Хабаровым.

***

— Ваше высокопреподобие, Камарилья пала, город наш.

— Отлично. Князь?

— Прибудет с конвоем через сорок минут. В торпоре, конечно же.

— Примогенат?

— Зачищаем последние кварталы.

— Они все мне нужны. Следи, чтобы их брали не-живыми.

— Так точно, ваше высокопреподобие.

— Можешь идти, Алиса. Сегодня нас ждет праздник. А через неделю к нам приедет важный гость, я уже обо всем договорился… Его преосвященство лично хочет посмотреть на результаты селекции и места для бурения шахт. Нас ждут великие дела, Алиса. Великие дела.

Прямо к празднику успела! Пахнет типографией (и кровью). Фотографировала на кошку.

Официальное издание правил Vampire: the Masquerade на русском языке. Огромное, тяжелое, можно убить, если ударить хорошенько.

Перевод местами шакалистый, ну так я ее и не читать покупала.

Глава 1. Девочки

Глава 2. В гостях

Глава 3. Подвал

Глава 4. Месть

Глава 5. Праздник Крови

Глава 6. Испытания

— Несмотря на то, что все обошлось с Танцором, я хотел бы наказать тех, кто целенаправленно желал смерти подопытной, ваше преосвященство.

— Я так понимаю, этот эпизод даже пошел ей на пользу?

— Совершенно верно, ваше преосвященство, но это не отменяет того, что они хотели помешать эксперименту. Пусть вследствие своей неосведомленности и из-за зависти, но это вызов мне в том числе.

— Разрешаю наказать своей властью, — проскрежетал Цетлер, — И начинайте готовить штурм.

***

Когда я вошла в кабинет, где, по-видимому, шло обсуждение операции, каиниты для меня поделились на две категории. У первых в глазах мелькнуло облегчение и даже какая-то радость, а у вторых лица разочарованно вытянулись. Ага, надо бы запомнить, к кому спиной лучше не поворачиваться, пока не отращу глаза на затылке.

— Всем привет. Извините, немного задержалась, — как можно более беззаботно сказала я, падая в ближайшее кресло, — Зря вы не остались, там было весело.

В полной тишине пропищал телефон архиепископа. Он посмотрел на экран и довольно ухмыльнулся.

— Все свободны, — сказал он, махнув рукой, — Алиса, останься.

Когда мы остались наедине, архиепископ потребовал подробного рассказа о том, что происходило в засаде. Пока я все это описывала, он кивал головой и делал какие-то пометки в блокноте.

— Отлично, — сказал он в конце моего монолога, — Отдыхай, а завтра мы начнем все самое интересное.

Следующим вечером дворецкий привел меня к уже знакомой двери. Я точно помнила, что за ней скрывалась та самая комната с горящим кругом, но виду, конечно, не подала.

Внутри меня ждало странное зрелище.

Несколько каинитов — тот, кто приказал мне вчера остаться с оборотнем и его ближайшие товарищи — сидели в кругу, привязанные к стульям. Выглядели они весьма изможденными. Еще около десятка вампиров, бывших на задании, столпились в одном из углов, с ужасом глядя на меня. Здесь же был архиепископ — одетый в рясу, он действительно напоминал служителя церкви.

— Итак, дети Каина, я собрал всех здесь для того, чтобы никому из вас в голову больше не пришла мысль о том, что вы можете распоряжаться не-жизнями тех, кто вам не принадлежит, во вред грядущим планам.

Я уже понимала, что мне предстоит, и осознала, для чего нужен красный круг — он нейтрализовывал способности вампиров.

А мне, судя по всему, придется их выпить.

Я представляла, что такое диаблери, и мне казалось, что даже по неписаному кодексу Шабаша это было слишком серьезным наказанием за то, что они сделали. Ну струсили, оставив самого «слабого» новичка. Возможно, пошли таким образом против воли архиепископа — но я же выжила в итоге! Достаточно было бы вырвать им клыки, отрезать уши и запретить с недельку их отращивать. Ну или отправить их на заведомо невыполнимое задание, все бы пользу принесли — а тут перевод продукта.

— Ты ведь знаешь, что делать? — обратился ко мне архиепископ. Я кивнула, — Ну тогда начинай.

Первый вампир, которого мне пришлось сожрать, почти не сопротивлялся. В нем осталось мало витэ, и душа не так уж крепко держалась за тело. По мере того, как я высасывала из него не-жизнь, на меня накатывал экстаз. Сознание затуманилось, и мозг отключился.

Я пришла в себя спустя какое-то время — мне показалось, не менее получаса — на полу вне круга. В теле ощущалась странная легкость, голова слегка кружилась, но в целом я чувствовала себя хорошо — лучше, чем до ритуала.

Архиепископ внимательно посмотрел на меня.

— На сегодня хватит, — скомандовал он, — Надеюсь, всем понятно, как наказывается подстава, трусость и нарушение прямых приказов?

Толпа вампиров закивала. Выглядело это довольно комично.

— Все свободны, — махнул он.

После того, как все разошлись, архиепископ сказал, что мне придется выпивать по одному приговоренному, а после работать со «специалистами», чтобы разобраться в новых навыках. Неделька ожидалась та еще.

В трудах и заботах прошло несколько недель. «Специалисты» гоняли меня только так. На эмоциональном и физическом подъеме после диаблери я умудрялась делать то, что в принципе раньше считала невозможным.

Тот вечер я запомнила особенно хорошо.

Мы обсуждали налет на бал, который устраивал Камарильский князь. Мероприятие планировалось на следующую ночь, и архиепископ лично раздавал задания. Мы еще раз перепроверили позиции, а после общего собрания он попросил меня остаться.

— Твоя задача — попасть в плен, — сказал он, как только захлопнулась дверь за последним каинитом, — Не смотри так на меня. Это приказ. И часть плана.

Он встал из-за стола, прошелся по кабинету.

— Константин поместит тебя в особую камеру, где способности не будут блокироваться. Придется немного потерпеть, все-таки он не может просто так взять и не допросить шабашита. Чтобы ты смогла выполнить задание, мы немного тебя подрихтуем.

Панель на стене поползла в сторону, и в проеме показался хмурый юноша с глазами старика.

— Игнат займется тобой, — сказал Всеволод, доставая из сейфа замотанную в бархат коробку, — Вот, как мы и договаривались. Это материалы для работы, — он передал сверток юноше, — А вот здесь — плата, — на стол легла плоская серебряная коробочка, похожая на портсигар. Гость схватил ее нечеловечески изящным движением, приоткрыл и довольно ухмыльнулся.

— Я готов приступать, — произнес он.

— Тогда можете занять лабораторию, — предложил архиепископ.

Мы прошли в «лабораторию», больше похожую на кабинет алхимика. Цимисх — а у меня не было сомнений в его клановой принадлежности — приказал мне раздеться и лечь на каменный стол. Архиепископ остался в помещении — то ли любопытствовал, то ли контролировал.

После этого Игнат воткнул мне кол в сердце, и я отключилась.

Очнулась я на том же столе. В груди слегка побаливало, голова кружилась, но в целом состояние оказалось вполне приемлемым.

— Мы спустили сердце в таз, — прокомментировал Игнат, — И вшили артефакты, препятствующие блокировке дисциплин и помогающие симулировать торпор. Все остальное тоже внутри. Но через пять, максимум шесть суток начнется отторжение, поэтому нужно будет вытащить ее оттуда как можно быстрее.

— Отлично, — кивнул архиепископ.

Мое чувство страха давно атрофировалось — я ощущала только предвкушение хорошей заварушки, ну и жажду крови.

Следующим вечером мы выдвинулись на место. Пришлось постараться, чтобы скрытно обложить здание со всех сторон, не выдав своего присутствия. Молодежь роптала, что нас заставляют соблюдать Маскарад, а это не в духе Шабаша, на что было сказано, что идиотски умереть до штурма в правила секты тоже не входит.

Кроме шабашитов в штурме участвовали двое оборотней, которых привезли прошлой ночью. В этот раз никто не заставлял меня открывать их клетки, да и клеток не было. Видимо, эти Танцоры были поспокойнее — они просто держались в стороне от вампиров, не пытаясь напасть.

По сигналу, который подал один из подручных Всеволода, мы проломили стеклянную крышу и ворвались внутрь. Я тут же накрыла зал тьмой: у бойцов Шабаша был опыт ведения боя в темноте, а самые продвинутые давно обзавелись артефактами, позволяющими довольно сносно видеть в ней. Внутри была паника — вампиры пытались выбраться из западни, напарываясь на оружие шабашитов. Я успела прикончить парочку, но кто-то дернул меня за руку сзади. Я обернулась — это был Шериф. Наверняка он тоже подготовился к тьме.

— Отойди вон туда, в угол, и не отсвечивай, — сказал он мне прямо на ухо, — Когда я подниму левую руку вверх, выпрыгивай оттуда и нападай вон на того вампира, который уже Танцора уложил.

Я молча кивнула. От успеха операции зависело все, и окончательно здесь умереть в мои планы не входило.

Дальше все шло, как по маслу. Перебив тех, кто не успел сбежать, шабашиты эвакуировались через крышу. Оба Танцора, как и планировалось, были убиты. В последний момент я прыгнула на Хабарова — я узнала его по описанию. Когда кол вошел в грудную клетку, я изобразила торпор

***

Если вот это слабенькое поглаживание они в Камарилье называют пытками, то нужно попросить Мойру провести им мастер-класс. Мне даже ни одну конечность не отпилили ржавой циркулярной пилой! Возможно, это Шериф так надо мной сжалился, удар у него был послабее, чем у Хабарова, но в целом мне даже скучно становилось временами. Кажется, вшитые во мне артефакты дополнительно притупляли боль. Я проверила — даже кандалы, в которые меня заковали, почти не сдерживали власть над тенью.

Я откровенно издевалась над Хабаровым — он зверел, но так и не смог меня удивить. Мальчик, о котором мне как-то говорил архиепископ, почти постоянно при всем этом присутствовал, и, кажется, ему было нехорошо.

— Ты должна будешь заговорить с ним, — сказал мне Всеволод, когда мы разбирали мое задание, — Он — одна из наших целей.

— Я думала, меня Шериф освободит.

— Да, но информация Шерифу должна прийти от этого птенца. Он что-то там надумал интересное, мальчик перспективный, возможно тебе придется с ним работать, так что убивать его пока нельзя.

Когда я оказалась в камере, то первым делом попробовала отрастить теневое щупальце так, чтобы охрана его не заметила. Все получилось гораздо лучше, чем в пыточной. Осталось только дождаться, пока этот мальчик будет проходить мимо, а там уж по обстоятельствам.

Птенец не заставил себя ждать — перепугавшись от того, что я оказалась не в торпоре, он тут же позвал Шерифа, довольно складно отбрехавшись от внезапно проходившего мимо Князя.

Все было сделано максимально чисто — и попытка задушить Шерифа, и тень на всю камеру. В темноте я наконец-то освободилась от мешающих оков и принялась за дело.

Когтем распоров кожу на внутренней стороне бедра, я достала оттуда артефакт, за который архиепископ выложил невероятную сумму денег. Эта штука выглядела, как серая резиновая клякса. Она могла передавать звук второй такой же кляксе, находившейся в Шабаше — а еще она могла передвигаться, реагируя на речь. Я прилепила кляксу к полу, и она тут же поползла на выход.

Залечив бедро и слегка размявшись, я стала ждать чудесного освобождения.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем Шериф с птенцом пришли меня отпустить, но явно больше пары суток. Я очень старалась изображать убежденную шабашитку, но делать это под насмешливым взглядом Шерифа было непросто. Он протянул мне ошейник, как и было обговорено заранее — я надела его и, превратившись в крысу, легко покинула Элизиум.

— Вовремя ты, — сказал Игнат, когда я поднялась в лабораторию, — Еще сутки — и из тебя бы посыпались артефакты.

— Честно говоря, обезболивающий эффект не очень пригодился, — призналась я, — До Мойры им еще расти и расти.

— Кое-кто просто тебя пожалел, — услышала я голос из-за спины. Архиепископ вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула.

— Вот и хорошо, — ухмыльнулся он, — Дальше все будет гораздо интереснее. Пора навести шорох в этом болоте.

Глава 1. Девочки

Глава 2. В гостях

Глава 3. Подвал

Глава 4. Месть

Глава 5. Праздник Крови

— И тогда, представь себе, этот древний хрен отдал право на становление не мне, а этому ублюдку Адриану! Конечно, почему бы не укрепить свой клан. Ненавижу этих пафосных отбросов.

Константин Павлович, Шериф Камарильи, сидел напротив меня и мило беседовал с сиром. Меня уже успели накрутить во время вылазок на задания. В Шабаше ненавидели Камарилью, и в особенности — Шерифа и его ближайшего товарища, Владимира Олеговича Хабарова. На Хабарова имел зуб сам архиепископ: тот сильно его потрепал, когда Шабаш отбивал эту часть города. При этом он уважал мощь своего врага и, отправляя нас на задания против подчиненных ему котерий, всегда напоминал, что нельзя позволять ненависти мешать здравой оценке.

Я могла сколько угодно злиться, но показывать свое неодобрение, грубить или еще как-то нарушать установленные порядки я не могла. Приходилось молчать и слушать. А говорили они много — и это было весьма интересно!

Например, я узнала, что они знакомы давно, примерно с того момента, как Шабаш отвоевал все территории за рекой у Камарильи. Тогда они, конечно, как полководцы враждующих армий, друг друга на дух не переносили.

Время шло, в городе сменился Князь — предыдущий пошел на повышение — и в Камарилье стало как-то совсем неуютно. Новый Князь, тоже вентру, принимал все решения с оглядкой на свой клан, и, почти не таясь, отдавал преференции тем, кто ему больше нравился. Такая политика мало кого устраивала, но пойти против самого могущественного клана в городе никто не осмеливался.

Архиепископ времени не терял, начав вербовку в рядах самых недовольных таким положением вампиров. Шериф узнал об этом, но, на удивление, не отправился на своего врага войной.

Прошло несколько лет наблюдения за тем, как все плюшки проплывают мимо прямо в клан вентру, а родному клану остаются только крошки со стола. Лучшие домены, отбитые силами носферату и бруха, отправлялись тем, кто даже носа не высовывал из Элизиума. Право на становление раздавалось по принципу «кто глубже лизнет».

Поэтому когда курьер принес Шерифу приглашение в черном конверте с очень знакомой печатью, тот колебался всего лишь несколько секунд.

Прошло еще несколько лет, и странное сотрудничество, которое заключалось, скорее, в минимизации потерь среди опытных вампиров, переросло в не менее странное приятельство. Конечно, все держалось в строжайшей тайне, а те, кто ее случайно узнавал, либо подвергались Забвению — манипуляциям с памятью, либо просто внезапно умирали.

И вот теперь злейший враг Шабаша сидит на расстоянии вытянутой руки и сетует на не-жизнь.

— А вот в Шабаше не нужно никого просить — ты можешь становить кого угодно, — ухмыльнулся архиепископ, явно стараясь подколоть собеседника, — Мог бы уже армию себе создать.

— Конечно, только вот я до этого момента не доживу. С одной стороны Князь объявит Кровавую охоту, а с другой стороны меня будут ждать преданные сторонники тех, кому я в свое время наступил на больные мозоли…

— Ну, епископ Валентайн уже не вспоминает, как ты вырвал ему клыки, обрезал нос и уши и в таком виде оставил встречать рассвет распятым на кресте.

— Не понимаю вообще, зачем его тогда сняли. Он такая заноза, что ваши должны были еще костер снизу сложить, чтобы ему веселее ожидалось.

— И это мне говорит тот, кто еще два года назад называл всех вампиров Шабаша бесчеловечными зверьми.

— Просто ты на меня плохо влияешь.

Архиепископ растянул губы в улыбке. У него как-то не очень это получалось, всегда присутствовала какая-то искусственность.

— Что там по проекту? — внезапно перевел он тему разговора.

— Я подкинул Бу пищу для размышлений. Он пока копает…

— Я хочу убить всех зайцев разом.

— Я это уже слышал. Не хочешь посвятить меня в детали?

— Это можно, — Всеволод налил себе еще, — Ты тоже слушай внимательно, — обратился он ко мне. Я кивнула.

— Итак, у меня есть вполне прямой приказ: развернуть в городе производство Пентекса. Это будет небольшой заводик Рэйнбоу Инкорпорейтед, товары из пластика и резины. Мерзкая гадость, скажу я тебе, но зато я получу с него неплохой профит. Особенно если найду инвесторов и уменьшу издержки Пентекса на постройку. Тут-то и наступает твоя очередь.

Шериф приподнял левую бровь в немом вопросе. Архиепископ продолжал:

— Ты поможешь мне запустить слушок через Камарилью, да так, чтобы вентру подумали, что их ждет вкусный и большой кусок пирога. И когда эти замечательные ребятки скинутся, мы прикарманим их денежки. А там открывается такой простор для воображения… Ведь вы в Камарилье не верите в Пентекс.

— Знаешь, я уверен — стоит только помахать перед ними пачкой долларов, как они побегут финансировать хоть черта лысого ради барышей, — скривился Шериф.

— Тем более. Под шумок завербуем кого-нибудь серьезного. Кого-то, кто не откажется от еще большей власти.

— Допустим.

— Далее. Сделаем что-нибудь из ряда вон, чтобы все резко испугались за свою не-жизнь. Под шумок оформим все бумаги, уберем лишних свидетелей.

— Как-то у тебя все подозрительно гладко, — усомнился Шериф, — Опять же все пойдет наперекосяк.

Архиепископ прищурился, повертел в руках бокал.

— У нас будет достаточно козлов отпущения. Кстати о козлах, как там Хабаров?

— Размяк, как последняя мразь, — пожал плечами Шериф, — Как встретил эту бабу, так сам на себя не похож.

— И эту проблему мы тоже решим.

***

В следующий раз Шериф приехал через несколько месяцев. И не один, а со своим помощником. Они долго что-то обсуждали с архиепископом, и уехали почти перед самым рассветом.

Еще через месяц к нам доставили большую серебряную клетку, обтянутую такой же сеткой. Ячейки были настолько мелкими, что в них не пролезла бы даже моя рука. Внутри сидел очень неприятного вида человек. Он молчал, не открывал глаза, и если бы я не видела, как поднимается и опускается его грудь от дыхания, я бы решила, что он мертв. Клетку оставили в подвале.

Через пару ночей после этого Всеволод вызвал меня к себе.

— Есть задание. Пойдешь туда с кем-нибудь из твоей стаи, выбери сама. Цель находится в офисе «Улыбки Дракона» в Миднайте.

— Но он же принадлежит Камарилье, — удивилась я.

— Принадлежит, да не весь. Нужные люди и каиниты уже занялись безопасностью здания. Задача простая — пройти внутрь, и с особой жестокостью разделаться вот с этой девушкой, — архиепископ протянул мне фотографию.

— Принято, — ответила я, пряча фото в карман, —Когда выезжать?

— Завтра ночью. Вам дадут сигнал, и вы должны быть готовы. Временной промежуток очень короткий. Подробный план обсудите с ребятами, они сейчас в гостиной на первом этаже. Попробуем убить сразу двух зайцев.

План был довольно прост, хотя мне было не совсем понятно, какова была конечная цель.

В Миднайт к Хабарову, владельцу «Улыбки», должен был приехать какой-то вентру из Камарильи. Пока он шел наверх, гули аккуратно снимали его водителя и занимали позиции на парковке. Спецы по электронике, которых, очевидно, прислал сам Шериф, подключались к сети видеонаблюдения. Мы ждали, пока он сделает все свои дела и спустится обратно. По сигналу от наблюдателей, которые фиксировали обстановку и видели, что Хабаров бросился к лифту из-за сработавшей тревоги, мы заходили через парадные двери. Пока он ехал на парковку, мы поднимались в офис. На выходе из лифта я создавала тьму, мы расправлялись с девчонкой, оставляли записку и ехали обратно вниз. Все это время видеокамеры транслировали последние пять минут записи, а фильтр тьмы был заблаговременно отключен.

На этом мое участие заканчивалось, но была еще и вторая часть. Мы должны были дать «отследить» себя и привести погоню в промзону, где им был приготовлен сюрприз.

Я, конечно, с трудом представляла, как этот «сюрприз» из клетки — а очевидно, это был он — расправится с толпой вооруженных до клыков вампиров, но спросить не решилась.

В назначенное время по сигналу мы вошли в Миднайт и отправились к лифтам. Охрана нас, конечно же, срисовала — это было частью плана.

В лифте надели перчатки. Вот и нужный этаж. Двери открылись, я увидела лицо девушки — спокойное и красивое. Тьма, бросок вперед. Пока я распарывала жертве живот и ломала ноги, мой сообщник свернул ей шею. Вернулись в лифт, сняли перчатки и куртки, чтобы не светить пятна крови. Спокойно вышли из здания и поехали в сторону второй точки.

Я не ожидала, что все пройдет так гладко и без форс-мажоров, но думать об этом было некогда.

Мы приехали на точку. Здесь собралось несколько стай, клетку тоже доставили — она стояла в центре пустого зала заброшенного дома, закрытая темной тканью.

— Братья и сестры, — обратился к нам дуктус моей стаи, которого поставили командовать второй частью операции, — Сейчас мы с вами покинем это здание, а Алиса останется, чтобы по сигналу открыть клетку.

С этими словами он передал мне ключ. Я кивнула, остальные посмотрели на меня со смесью жалости и сочувствия. Я шепотом спросила того, с кем ездила на задание:

— Что это все так на меня уставились?

— Ну, как сказать, — замявшись, ответил он, — Остаться один на один с оборотнем — это почти самоубийство.

— А, — глубокомысленно протянула я.

Интересно, это архиепископ распорядился, чтобы клетку с этой тварью открывала я, или я — жертва инициативы кого-то из его врагов? В любом случае, отказаться я уже не могла.

Без форс-мажоров все прошло, конечно. Слишком гладко! Ну и дура же я.

Стаи ушли через черный ход, и я осталась один на один с клеткой, покрытой тяжелой плотной тканью. Недолго думая, я сорвала ее. Внутри все так же сидел человек.

— Тебя все бросили? — проскрежетал он, оглядывая меня белесыми глазами. Такого безумного взгляда я даже у малкавиан не встречала, и мне стало жутко.

Вдали послышался рев моторов и шелест шин по асфальту. Сигнала еще не было.

— Я открою клетку сейчас, — сказала я, подходя ближе. Оборотень не прореагировал.

Я подошла, отомкнула замок, убрала ключ в карман. Сигнал все еще не поступил.

Пленник вышел из клетки странной танцующей походкой, осторожно, стараясь не коснуться серебряных прутьев решетки. Плотоядно улыбнулся, смотря на меня.

Мне нужно было бежать, пока он не превратился в гребаную машину для убийства, но убежать до сигнала я не могла. Я слышала топот ног — кажется, подрулила наша погоня.

Оборотень, тем временем, начал увеличиваться в размерах. Одежда лопалась, черты лица становились все более уродливыми. Он завыл, срывая с себя куски ткани…

И в этот момент у меня зазвонил телефон.

Я прыгнула в окно, успев буквально за секунду до того, как он бросился на меня. Послышались автоматные очереди и хруст костей, но я уже не обращала на это внимания, ковыляя подальше от кровавой мясорубки. Кажется, выпрыгивая, я повредила ногу — но это было неважно, лишь бы не попасть под огонь, или в пасть оборотня.

Стаи были уже далеко — никто не остался посмотреть, чем закончится заварушка. Отойдя на условно безопасное расстояние, я вызвала такси. От въезда на комплекс еще километра три придется тащиться до дома, но я смогу подлечить ногу в машине, а если повезет — перекушу таксистом.

***

— И вы приказали ей остаться и открыть клетку с Танцором?

— Да, ваше высокопреподобие.

— Вы чем думали вообще? — архиепископ был очень, очень раздражен, хотя внешне это проявлялось всего лишь чуть более выраженной складкой на переносице.

— Алиса — такой же вампир, как и все остальные, да еще и сравнительно новообращенный, без особых заслуг и регалий. Из соображений целесообразности было принято решение оставить ее.

— Из соображений целесообразности?

Присутствующим на докладе вампирам стало совсем не по себе.

— А что, ваше высокопреподобие, у вас появились любимчики? — подал наконец голос один из епископов, планировавший мероприятие.

Архиепископ тяжело обвел взглядом присутствующих и остановился на выскочке.

— Хорошо, значит с тем, кто будет докладывать о потерях при проведении операции его преосвященству, мы определились.

Сегодня у нескольких человек в инстаграме увидела вот такие сторис. Иногда еще выкладывают "скриншоты" пополнения карты, переписку в чатах, где "ооо мне уже 100500 денег пришло" и прочие заманухи, но я там замучаюсь затирать персональные данные, так что только суть.

Обычная пирамида, рассчитанная непонятно на кого, но количество вовлеченных людей меня уже поражает.

Будьте осторожны!