— К тебе или ко мне?
— Давай к тебе?
— Поехали, но должен предупредить, что у меня не прибрано и два кота
— Блииин, ты знаешь, у меня сильная аллергия на кошек
— Поехали к тебе?
— Может ещё посидим?
— Давай…
— Ты знаешь, мне завтра рано вставать. Вызовешь мне такси?
— Да, конечно. Мы ещё увидимся?
— Возможно…
Коты не спали. Они смотрели на него с укоризной. И пониманием.
Настя очень дорожила своим саквояжем. Хранились в нём не драгоценности, которые позволили бы ей безбедно существовать, не смена белья на случай неожиданного отъезда в другую страну. В нём хранились её прошлые отношения.
Настя не умела отпускать. Или просто не хотела. Нравилось, что в любой момент она могла написать одному из своих «бывших» и просто поговорить. Её не интересовало — занят он, хочет ли разговаривать. Писала в «телеге» какую-то ничего не значащую фразу и ждала ответа. Если «бывший» не отвечал — Настя быстро забывала про то, что хотела с ним поболтать. До следующего раза, когда снова неудержимо хотелось напомнить о себе.
А напомнить о себе хотелось… Настя коллекционировала мужчин. Нравилось внимание, которое ей уделяют. Практически ни один мужчина не мог удержаться от флирта с молодой, миловидной девушкой, которая сама шла на контакт.
— Наська, ну хватит уже, отпусти его, заведи себе нового
— А я и так завела нового, — отвечала Настя, — а старого убрала в саквояж. Пускай полежит пока.
— Ну зачем тебе это?
— Знаешь, Лена, я сама не знаю…
— Ну и дура!
— Нет, это будет не больно. И очень быстро.
Игорь Витальевич стойко перенес выполняемые урологом процедуры. Это действительно было не больно, но немного обидно.
— итак, батенька, у вас есть небольшие нарушения. Нужно сдать анализ крови и ещё один, интимный. У вас есть опыт сдачи ТАКОГО анализа?
— нет, доктор, не приходилось.
— ну ничего, разберётесь. Зоенька, отведите, пожалуйста, мужчину в кабинет для ОСОБОГО анализа.
И Игорь Витальевич покорно пошёл за медсестрой Зоенькой по коридору.
— вот, пожалуйста, проходите. И дверь не забудьте закрыть.
Игорь Витальевич зашёл в кабинет. Первое, что ощущалось — холод.
— Ну приехали. И что может в этом дубаке получиться?
Снаружи кто-то периодически дёргал дверную ручку, а в соседнем кабинете заработал перфоратор. Атмосфера создавалась комичная.
— ну ничего, сейчас я расслаблюсь и всё получится. Наверняка у них должны быть какие-то журналы для мужчин. Я видел в фильмах.
Журнал действительно был. «Уютный дом», или что-то типа того. Игоря Витальевича начал разбирать смех. Всё говорило о том, что никакого анализа сдать не получится. Краем глаза он заметил белый шкаф в углу. Старый, металлический медицинский шкаф, со стеклянными дверями. Ну шкаф и шкаф. Но не он окончательно подкосил мужскую силу Игоря Витальевича, а ужасные советские резиновые игрушки, которые были заботливо расставлены на верхних полках шкафа: какой-то ужасный Крокодил Гена, лев грязно рыжего цвета и божья коровка. Как можно думать об удовольствии, когда на тебя крокодил смотрит?
— доктор, вы знаете, не получается. Наверное, не так сильно я и болен. И, кстати, у меня уже ничего не болит.
Игорь Витальевич бодрым шагом вышел из поликлиники и направился домой. И правда, у него ничего уже не болело. Вот она, сила отечественной медицины.
«Здравствуйте, мадмуазель. Не встречал Вас раньше. Приятно познакомиться. Меня зовут Аскольд. А Вас?»
«Здравствуйте, Аскольд. Меня зовут Виола. Мы только вчера переехали с папой и мамой в тот красный дом.»
«Здравствуйте, Виола. Наблюдал за Вами вчера во время Вашей прогулки с папой и мамой, но подойти не решился.»
«И совершенно зря, Аскольд. Вы мне очень понравились с первого взгляда!»
«И Вы мне, Виола!»
«Слышь, Аскольд. Это Доминик. Перестань подкатывать к Виоле. Это моя территория.»
«Уважаемый Доминик! Несмотря на то, что у Вас нет папы и мамы и Вы гуляете один — Вы не в праве утверждать, что это Ваша территория. Она ОБЩАЯ!»
«Слышь, пудель. Ещё раз повторяю — Виола моя!»
«Аскольд, здравствуйте. Куда Вы пропали? Вас нет уже три дня.»
«Здравствуйте, Виола. Мы тут немного поспорили с Домиником. Он оказался немного сильнее меня и нанёс мне некоторые травмы. Но и я не дал себя в обиду. И Вас. Папа и мама говорят, что ничего серьёзного, но гулять нам лучше в другом дворе»
«Аскольд, я уговорила своих папу и маму гулять в том же дворе, что и Вы. Спасибо Вам за то, что защитили меня. Но, кажется, Вам очень больно.»
«Ничего страшного, это просто царапина. Папа и мама говорят, что нам нужно ещё раз скататься в ветеринарку. Они говорят, что это будет не больно.»
«Аскольд! Почему Ваши папа и мама вышли сегодня гулять без Вас?»
«Аскольд, я не вижу Вас уже неделю. Где Вы, Аскольд?»
«АСКОЛЬД…»
Игорь Витальевич очень любил музыку, но не умел играть на музыкальных инструментах. Он приходил в специализированные магазины и долго стоял перед витринами с гитарами, скрипками и прочими саксофонами. Они все были для него на одно лицо — лицо недосягаемой мечты. Он представлял, как стоит на сцене под светом софитов с каким-то инструментом и играет. А публика, несомненно, бьётся в экстазе и вызывает его «на бис» не менее десяти раз.
И вот однажды, Игорь Витальевич всё-таки решился заговорить с консультантом:
— Уважаемый, я хотел бы инструмент, но не умею играть
— Вы хотите научиться или вам просто побаловаться?
— Я хочу инструмент
— Понятно. Возьмите казу?
Игорь Витальевич напрягся
— Молодой человек, вы шутите? Вы меня хотите обидеть? Вы хотите, чтобы я играл на козе?
— Ни в коем разе. Казу — это духовой музыкальный инструмент. На нём не нужно учиться играть. Просто дуете в него и получается музыка... ну, почти музыка.
— Показывайте.
И продавец показал...
...
— Валя, Валя! Я купил казу!
— Игорь, коза — это хорошо. Молоко у неё полезное, говорят. Надеюсь, ты не привёл её в квартиру, а отвёз сразу на дачу?
Валя была мудрая и эрудированная женщина. А ещё она знала про страсть Игоря Витальевича и обладала прекрасным чувством юмора.
— Нежность? А где её взять?
Нежность не купишь в магазине, не найдёшь в капусте (хотя, я знаю случаи). Нежность — это положить тайком конфетку в карман в надежде, что друг её найдёт и обрадуется. Нежность — это обниматься и услышать «давай ещё чуть-чуть так постоим». Нежность — это легкий поцелуй в нос. Это укутать близкого человека так, чтобы ему спалось теплее. Нежность — это не «Когда мы увидимся?», это «Я так хочу тебя увидеть, можно я приеду?».
Нежность — это всё, что ты хочешь отдать, чтобы человеку стало уютнее.
Не нужно искать нежность. Она есть в каждом из нас. Просто нужно искренне желать ей дарить. Нежность — это про искренность.
Стою на улице, курю. Подходит мужик бичовского типа.
— Слушай, не выручишь сигаретой?
(Вижу, что у него в руке уже и так есть сигарета. И она дымится.)
— Но ты же и так уже куришь...
Мужик бичовского типа поднимает руку, пристально смотрит на неё и произносит...
— Блин...
Ну слава богу, это произошло — в Архангельск наконец-то приехал @AlexBessonov! И не просто как турист, а с концертом «Алло, бабушка, это Саша». Лично для меня это событие важно по двум причинам:
1. Александр — мой любимый современный автор малой прозы
2. На этом концерте я почитаю свои «Записки продавца настольных игр»
Искренне советую архангелогородцам посетить завтрашнее мероприятие — будет очень смешно и душевно. Билетов немного ещё есть тут https://arhangelsk24.ticketscloud.org/
Встреча
Александр читает «Записки продавца настольных игр»
В «Буквоеде»
