ПЕРЕСТАНЬ ПОТРЕБЛЯТЬ НЕГАТИВНЫЙ КОНТЕНТ И ТВОЯ ЖИЗНЬ ИЗМЕНИТСЯ. СОВЕТ ПСИХОЛОГА. ПОДКАСТ
Послушал сегодня утром и сразу же отписался от всех каналов и сообществ, которые вытягивали у меня жизненные силы. Делюсь и с вами, вдруг тоже пригодится. Картинка дёргается в видео, но там смотреть не на что, а послушать фоном самое то. Хорошего вам настроения друзья! Надеюсь, помогу сделать вашу жизнь немного лучше
Ответ MACTX3B в «СССР на много больше танков выпустила чем нацисты но они же бились как-то против ссср, а бились они за счет мастерства»
Орд танков, считай и не было, было много легких танков, разбавленными редкими тяжелыми и необкананными средними.
Военная доктрина требовала переработки, организация и все прочее тоже. Это допиливалось на ходу. Почитайте как сильно изменилась такая организационная единица, как "танковая армия" к примеру..
Танков на начало войны было немало, но они были разнородными, некомплектными, необкатанными и плохо организованными, особенно в сравнении с немцами, к сожалению( как пример:
Но все же превозмогли...
Ответ на пост «СССР на много больше танков выпустила чем нацисты но они же бились как-то против ссср, а бились они за счет мастерства»
В 1941 году на СССР напала лучшая и опытнейшая, на тот момент, закаленная в боях армия мира. Фашистская Германия, к этому моменту, подмяла под себя почти всю Европу и на неё работала промышленность захваченных стран (привет, чешские братушки!). В этом смысле, да, немцы были мастеровитее нас и нам не помогли орды Т-34 и КВ. Но, отступая, выстояв в боях, мы научились бить фашистов так, что к 1943 году уже Красная армия была лучшей в мире и фашистам не помогли навороченные Тигры с Пантерами и новейшая реактивная авиация. К 1943 году мастеровитее оказались мы и блестяще, в Берлине закончили войну. Соответственно, в долгосрочной перспективе решает не мастерство, а люди, их стойкость, мужество и решимость побеждать.
Я ответил на ваш вопрос?
СССР на много больше танков выпустила чем нацисты но они же бились как-то против ссср, а бились они за счет мастерства
Согласны или нет с данным мнением?
Вот мастерство, сам человек, знания у человека, какая мудрость у него - ВАЖНО или нет?
Человек ценный?
Вытащи воспоминания 2
Лес, хозяин магазина спортивных принадлежностей, 34-летний мужчина, пришёл ко мне на приём, потому что работа была для него наркотиком (он был «трудоголиком»), и это причиняло ему страдание: «Мой брак полетел к чертям, потому что я только и делал, что работал. Я или был на работе, или работал дома. Моей жене надоело жить с роботом, и она ушла от меня. Сейчас у меня всё началось сначала с моей новой подругой. Меня это очень раздражает, потому что я реально не знаю, как это остановить». Лес рассказал мне, что у него были огромные трудности в выражении любых чувств, но особенно – чувств любви или нежности. Развлечение, как сказал он мне с заметной горечью, было словом, отсутствующим в его словаре:
«Мне бы хотелось, чтобы моя подруга была счастлива, но каждый раз, когда мы начинаем разговаривать, я не знаю, как я это делаю, но я постоянно перевожу разговор на темы работы. Она обижается. Возможно это оттого, что работать – это единственное, что у меня хорошо получается».
В течении почти получаса он продолжал расписывать мне, как он умудряется разрушить все свои отношения:
«Все женщины, с которыми я вступаю в отношения, жалуются, что я не уделяю им времени и не выражаю добрых чувств. И это правда. Я никуда не гожусь, ни как жених, ни как муж».
«И самого себя ты видишь никуда не годным», - прервала его я, – «Кажется, что единственная ситуация, в которой ты чувствуешь себя хорошо, это на работе. Как бы ты это объяснил?»
«Потому что я умею это делать и делаю это хорошо. Я работаю около 75 часов в неделю, я всю душу вкладываю в работу... с детства. Знаешь, я был старшим из трёх братьев. Я думаю, что моя мать заболела чем-то, что-то вроде депрессии, когда мне было восемь лет, и с тех пор наш дом всегда был затемнённым, со спущенными жалюзями. Моя мать постоянно ходила в домашнем халате и практически не разговаривала. В моих самых ранних воспоминаниях я вижу её с чашкой кофе в одной руке и с сигаретой в другой, постоянно
как приклеенная к радио, к этим чёртовым радио-сериалам. Она никогда не вставала раньше, чем мы уйдём в школу. Я должен был готовить завтрак своим братьям, класть им бутерброды в портфель и вести на остановку школьного автобуса. Когда мы возвращались домой, она или смотрела телевизор, или спала. Пока мои друзья играли в футбол, я должен был убираться дома и готовить ужин. Мне было неприятно, но кто- то должен был это делать».
Тогда я спросила его о его отце. «Папа часто ездил в командировке, а на мою мать он давно махнул рукой. Большую часть времени он ночевал в комнате для гостей... Это был довольно ужасный брак. Сперва он послал её пару раз к докторам, но так как те никак не могли нажать на нужную кнопку, он это дело бросил».
Когда я сказала ему, что я сочувствую тому одинокому мальчику, Лес отверг мои выражения симпатии со словами: «У меня было слишком много дел, чтобы сидеть и жалеть себя».
Те, кто крадут наше детство
В детстве Лес часто чувствовал, что наложенные на него обязанности превосходили его силы. Между тем, это были обязанности его родителей. Лес был вынужден повзрослеть очень быстро и это отняло у него детство. Пока его друзья гоняли мяч, он находился дома, занимаясь тем, чем должны были заниматься его родители. Чтобы «сохранить семью» он был вынужден стать взрослым в миниатюре, у него не было возможно играть или ни о чём не беспокоиться. Так как его потребности не принимались в расчёт, он научилася противостоять одиночеству и эмоциональной депривации, отрицая сам факт наличия у него потребностей. Он был предназначен для заботы о других, сам он был не важен.
Ситуация была вдвойне печальной, так как кроме заботы о братьях, Лес должен был быть отцом для своей матери: «Когда папа не был в командировках, он уходил на работу в семь утра и очень часто возвращался заполночь. С порога он всегда говорил мне: «Не забудь сделать домашние задания и позаботься о твоей матери. Присмотри, чтобы у неё было достаточно еды. Позаботься, чтобы твои братья не шумели... Подумай-ка, что можно сделать, чтобы развеселить маму». Я часами ломал голову над тем, как сделать мою мать счастливой. Я был уверен, что я мог что-то сделать, и тогда она выздоровела бы.., всё вновь стало бы хорошо. Но что бы я ни делал, ничто не менялось, и не изменилось до сих пор. Это очень огорчает меня».
Кроме ведения домохозяйства и воспитания младших братьев, задачи, являющиеся непосильными для любого ребёнка, от Леса ожидали, что он будет эмоционально заботиться и поддерживать мать. Не лучшего рецепта для провала. Дети, пойманные в ловушку ролевой инверсии никогда не соответствуют тому, чего от них ожидают. Невозможно, чтобы дети функционировали как взрослые, потому что они не взрослые. Но дети не понимают, почему у них ничего не получается, они только чувствуют себя неумелыми и виноватыми за то, что проваливают поставленные задачи.
В случае Леса, его неконтролируемая потребность работать гораздо больше времени, чем это необходимо, служила двойной цели: чтобы не сталкиваться с одиночеством и депривацией в личной жизни и чтобы подкреплять усвоенную мысль о том, что он никогда не делает достаточно. Фантазия Леса заключалась в том, что если он будет работать достаточное количество часов, он, наконец, сможет доказать, что он – ценный и адекватный человек, способный справиться со своей работой. На самом деле, Лес всё ещё старался сделать так, чтобы его мать была счастлива.
Когда это закончится?
Лес не замечал, что и в его взрослой жизни его родители продолжали своё токсическое воздействие. Однако, несколько недель спустя, ему стала понятной связь между историей его детства и его усилиями во взрослой жизни: «Надо же! Тот, кто сказал: «Чем больше всё меняется, тем меньше разницы», знал наверняка, о чём говорил. Уже шесть лет, как я живу в Лос-Анджелесе, но мои старики не признают, что у меня собственная жизнь. Они звонят мне несколько раз в неделю, дело дошло до того, что мне страшно поднимать трубку. Сперва начинает мой отец, у мамы сильная депрессия, я должен бы выделить время и поехать навестить её... «Ты же знаешь, как это важно для неё!» Потом продолжает мама, говорит, что я – самое главное в её жизни и что она не знает, сколько времени ей ещё осталось в этом мире. И что мне на это отвечать? В
половине случаев я в конце концов сажусь в самолёт.., так, по крайней мере я смогу избежать чувство вины за то, что не поехал. Но ничего не достаточно. Не надо было мне и переезжать в Лос-Анджелес, по крайней мере, сэкономил бы на перелётах».
Я сказала ему, что испытывать ужасное чувство вины и гиперответственность было типичным для тех взрослых, которые в детстве были вынуждены поменяться эмоциональными ролями с родителями. Очень часто такие взрослые находятся в порочном круге принятия на себя ответственности за всё, чувства собственного – неизбежного – несоответствия уровню этой ответственности, чувства собственной виновности и никчёмности, и как следствие – работают с удвоенным усердием. Этот изматывающий цикл вызывает в них чувство личного провала.
Зажатый в детстве в тиски родительских ожиданий, Лес очень рано усвоил, что главным мерилом его заслуг является то, сколько он делает на благо других членов семьи. Когда он стал взрослым, требования его родителей превратились в его внутренних демонов, которые преследовали его и в профессиональной сфере, на той единственной территории, где он мог почувствовать, что чего-то стоит.
У него никогда не было ни времени, ни адекватного примера для того, чтобы научиться давать и принимать любовь. Так как он вырос без эмоциональной поддержки, он научился отключать свои эмоции. К сожалению, впоследствии оказалось, что он уже не может «включить» их вновь, даже если хочет.
Я уверила Леса, что понимаю, насколько запутавшимся и фрустрированным он себя чувствует в своей неспособности к эмоциональной открытости, но попросила его не требовать от себя слишком многого. Никто не научил его этому в детстве, а самому выучиться очень трудно: «Это было всё равно, что требовать, чтобы ты сыграл концерт на пианино, когда ты не знаешь ни что такое «до». Ты можешь научиться, но необходимо дать себе время, чтобы начать с самых основ, чтобы тренироваться и даже чтобы проваливаться время от времени на пути к цели».
кому интересно, что за книга, спрашивайте.
Продолжение поста «Ещё не один психолог, никому не помог»
Что скажет Сообщество психологов и участвующих в нем:
Наших приемных, девочек(круглых сирот, их у нас двое 14 и 15 лет) государство в лице Опеки и Центра психологической помощи, программно заставляет переживать трагические события своей жизни(избиения и издевательства кровными родителями, сексуальные домогательства, смерть кровных родителей и братьев-сестер и т.д.)
Все это якобы делается по программе "Добрые перемены"- президентского гранта ( так говорят психологи)
Хотелось бы знать на сколько правомерны действия (Опеки, Центра)по отношению к их, девочек, психолого-психиатрической неприкосновенности?
Потому что, после занятий с психологами девочки пребывают в подавленном настроении и ухудшаются отношения в семье.
Эти психологи утверждают, что нужно прожить или вытащить на поверхность, трагические события прошлого, что бы они, эти события в будущем не влияли на жизнь девушки, будущей, женщины, вступившей во взрослую жизнь (С 18 лет)
Эти методики отчасти напоминают приемы из "Дианетики" Хаббарда, где "клиры"(очистившиеся от "инграмм"(негативных переживаний индивидуумы)), помогают освободится от негативных переживаний этой жизни в прошлом другим "аберрированным",то бишь "неправильным, поломаным" с чьей-то точки зрения индивидуумам стать чистыми, исправить их аберрации, даже когда их не просят об этом.
На самом деле, это чистой воды постановка человека под контроль-манипуляцию: Вытащишь из глубин сознания ребенка или взрослого самое сокровенно-больное-переживабельное и потом делать с ним что хочешь, с этим человеком,(зная самое-самое)
На исповеди священнику добровольно не все грехи свои вспомнишь, расскажешь
А уж дипломированнные психологи выудят все тайны подсознания, только вот для чего?....
Такие уж это "Добрые перемены"?....