Будущий Шаляпин родился?)
Двухмесячный малыш подпевает папе на песню Розенбаума «Ау» ❤
Александр Розенбаум написал песню на стихи карагандинского поэта Олега Русских
Новую композицию певец представил 28 июля на концерте в Санкт-Петербурге.
Олегу Русских 53 года. Стихи пишет с детства, но заявить о себе решился совсем недавно.
"Мое первое стихотворение было совсем никаким, просто попытки срифмовать строчки. А потом постепенно стали появляться навыки. Но представлять стихи публике я начал буквально 3-4 года назад, потому что думал, что стихи - это не мужское занятие. Настоящий мужчина должен копать уголь, воевать, водить машину. Я не хотел обсуждать свое творчество с людьми, которые, скорее всего, его не поймут. Но потом как-то неожиданно появились единомышленники, с которыми можно обсудить произведения, сравнить. И все это при живом общении. Да и стихотворений накопилось очень много, наверное, поэтому решил их опубликовать", - признается Олег. И тем не менее сейчас Олег занимается "мужскими" делами - ремонтом авто и квартир, установкой железных дверей и многим другим. Участвовал Олег и в войне в Нагорном Карабахе, отсюда столько произведений на эту тему. Сейчас же карагандинец занимается парашютным спортом.
Большое влияние на творчество карагандинца оказали песни Владимира Высоцкого и Александра Розенбаума, под произведения этих исполнителей проходили детство и юность поэта. Поэтому когда выпала возможность сотрудничать с Розенбаумом, он не задумался ни на минуту. "Недавно мне на почту пришло письмо от одного афганца из Санкт-Петербурга, я его даже не знаю лично. Он попросил моего разрешения отправить стихотворение одному исполнителю. Я вообще не думал, что именно это стихотворение может лечь на музыку. А потом я узнал, что речь идет о Розенбауме, и понял, что текст подходит под его стиль, манеру исполнения. И удивился тому, как посторонние люди поняли это лучше меня. Через какое-то время мне позвонил сам Александр. Хвалил меня так, что я подумал, что это я Розенбаум, а не он. Было неловко, но, конечно, приятно", - улыбается Олег Русских.
Полный текст стихотворения:
Я увидел во дворе стрекозу
Я увидел во дворе стрекозу,
Дверь открыл и побежал босиком,
Громыхнуло что-то, словно в грозу,
Полетело все вокруг кувырком.
Пеплом падала моя стрекоза,
Оседал наш дом горой кирпича,
Мамы не было, а папа в слезах
Что-то страшное в небо кричал.
Зло плясали надо мной облака,
Мир горел, его никто не тушил,
Кто-то в хаки меня нес на руках,
Кто-то в белом меня резал и шил.
Я, как мог, старался, сдерживал плач,
Но когда вдруг в наступившей тиши,
Неожиданно заплакала врач
Понял, что уже не стану большим.
Умирает мое лето во мне,
Мне так страшно, что я криком кричу,
Но кто в этом виноват, а кто нет
Я не знаю… да и знать не хочу…
Мне терпеть уже осталось немного,
И когда на небе я окажусь,
Я на всех на вас пожалуюсь Богу!
Я там все ему про вас расскажу…
Подробнее: https://tengrinews.kz/picture_art/poet-iz-karagandyi-rozenba...
Если бы музыку и текст к ИП писал Розенбаум
Джон Сноу,
Мы подошли из-за угла.
Джон Сноу,
Зачем ты город мой сожгла?
Теперь расплачиваться поздно,
Посмотри на звезды,
Посмотри на это небо
И на трон железный,
Посмотри на это море -
Видишь это все в последний раз.
Джон Сноу,
Пристала с лаской ты ко мне.
Джон Сноу,
Ты так любила звон монет,
Ты шубки беличьи носила,
Кожи крокодила,
Дотракийцам все стелила,
Рабов освободила,
Вестерос совсем забыла,
И перо за это получай!
Джон Сноу,
Бастард, засунь ей под ребро,
Джон Сноу,
Смотри, не обломай перо
Об это каменное сердце
Матери драконьей.
Ну-ка, позовите Беса,
Маленького Беса,
Он прочтет ей модный,
Очень популярный
В нашей богороще отходняк!
Взято из комментариев под этим видео
Автограф Розенбаума, которого у меня нет.
Начало 90-х. Точнее не помню. Мне 11-13 лет. На тот момент мои музыкальные предпочтения еще не сформировались. И вдруг, в один прекрасный день я увидел передачу по телевизору - интервью с Александром Яковлевичем Розенбаумом. По ходу интервью А.Я. исполнил несколько песен, и услышав "Флагманский марш", я зафанател со всей юношеской страстью. Я искал у знакомых сборники его песен, собирал пластинки, задолбав продавца единственного доступного мне магазина пластинок. Я запоминал песни, я учил стихи... Я собирал фотографии... И вот, очередным летом меня отправили к бабушкам в Никополь - прекрасный город в Днепропетровской области. В первый-же день я увидел афишу! Александр Розенбаум дает концерт на стадионе "Электрометаллург" через месяц! Ну я немедленно развел кипучую деятельность, уговорил бабушку сводить меня на концерт.
И вот этот день настал! Я, предвкушая автограф на билетах, заранее высматривал пути, где можно просочиться к сцене. Начался концерт. Зазвучала песня "Вещая судьба". И песни пошли одна за одной, без пауз практически, стадион слушал завороженно. Отработав первую часть концерта, Александр Яковлевич обьявил перерыв. И тут лавина желающих получить автограф метнулась к сцене. Исполнитель выглядел очень устало, просто как выжатый лимон- почти полтора часа вживую с гитарой - это вам не попсу имитировать под фанеру. И Александр Яковлевич попросил дать ему отдохнуть в перерыве, обьявил, что подпишет автограф только детям. Взрослые нехотя отошли из очереди, некоторые понукаемые дружинниками. Передо мной стояло человек 10 таких-же как и я, пацанов и девченок. Тут я, посмотрев на уставшего и замотанного своего кумира, задумался, стоит ли забирать у этого человека 10 секунд отдыха ради подписанной для меня бумажки... Я развернулся и пошел на место. На вопрос бабушки, что случилось, я ответил, что мне автограф не нужен. Я нисколько не расстроился тогда, да и сейчас, дожив до 40 лет, считаю, что поступил правильно.
Александр Розенбаум: Я ленинградский еврей
Александр Розенбаум выпустил на днях новый альбом «Симбиоз». Который сам он определяет как «собрание стихов в сопровождении непринужденной музыки». Но мы нашли и другой повод порадовать поклонников Александра Яковлевича – поразмышлять о том, как на Розенбаума-человека и Розенбаума-артиста повлияло его еврейство?
О многонациональном детстве
«Я никогда не комплексовал по поводу своей национальности. Вообще-то об антисемитизме я знал, но на себе его не ощущал — ни в школе, ни во дворе. А в детстве я был абсолютно дворовым, там у нас нравы были простые. А если и были какие-то единичные случаи, если я слышал в свой адрес «жидовская морда», то в морду же и бил… И вообще, жил я в больших питерских дворах, в которых вместе росли дети разных национальностей и вероисповеданий.
На татарский праздник мы все ели перемяч – треугольные пирожки с мясом, на русскую Пасху всем двором трескали куличи. Мацу, конечно, ели на еврейскую Пасху, и вовсе не по религиозным соображениям… Но однажды (мне тогда было лет 12–13) мы с отцом были в кинотеатре. На экране появились горы трупов погибших в концлагерях евреев. Сзади раздался голос: «Так им и надо!» После сеанса отец схватил того мужика за грудки, отвел в милицию, но мужика, конечно, быстро отпустили…»
Об оторванности от традиций
«Я всегда говорю, что я — еврей ленинградский. Это сейчас у нас есть синагоги, есть прекрасная молодежь, которая, наконец-то, получила возможность изучать свою национальную культуру и язык. В мое время ничего этого не было. Еще в пределах бывшей черты оседлости, то есть на территории нынешних Украины, Беларуси, Болгарии, стран Прибалтики, у потомков проживавших там евреев хоть что-то оставалось в головах. А в Ленинграде так совсем ничего уже не осталось. У меня только одна бабушка — только одна! — еще что-то помнила и хранила, поскольку приехала в Санкт-Петербург с Украины совсем юной девушкой. А вот другая моя бабушка, уроженка Питера, так та была уже полностью отрезана от еврейской культуры и традиций. И это плохо».
Об еврействе как дани предкам
«Ненавижу тех, кто берет псевдонимы и, будучи евреем, кричит: «Я русский!». Поэтому говорю: «Я — российский еврей…» Что скажет народ, возьми я, например, фамилию Розов, Яковлев или Александров? Выкрестов не любят нигде. Если бы я родился в Грузии, я бы писал «Сулико» — и был бы грузинским евреем, а родившись в Молдавии, писал бы для ансамбля «Жок» — и был бы молдавским евреем. Но я — абсолютно российский человек еврейской национальности. Я не целовал землю в тель-авивском аэропорту Бен-Гурион, не на ней я родился, — но у Стены плача сердце вздрогнуло… И все же я пошел бы защищать Израиль, эту страну моих далеких предков… Звезду Давида ношу на груди. Это связано с тем, что я — еврей. Это не кич, а дань уважения народу и символ принадлежности к моим родителям… Не понимаю, когда грузин или татарин говорит: «Я вырос на русской земле и считаю себя русским». Не надо себя считать. Ты — еврей, ты — татарин, ты — грузин… На концертах я не устаю повторять о том, что песня «Долгая дорога лета», посвященная евреям, жертвам гитлеровского геноцида, — предупреждение всем тем, у кого еще осталась в голове какая-то националистическая мысль. Пусть помнят, что в мире, устроенном на основе таких мыслей, они сами могут оказаться в этой колонне, идущей из гетто на расстрел, если кому-то не понравится их национальное происхождение…»
Об антисемитизме
«На себе я никогда не ощущал открытого антисемитизма как государственной политики. Да, прижимали меня, афишу с моей фамилией не печатали… Я не прошу, чтобы меня, еврея, любили — как, впрочем, нормальный русский не просит, чтобы любили его. Он — русский, и все тут. Но я хочу, чтобы государство на деле защищало в равной степени права всех наций. Надо хотя бы помнить и знать, что такое сионизм, который долгое время преподносили у нас как фашизм. А это лишь стремление объединить евреев в одно государство. И что же в этом плохого? А кричать о жидомасонстве, что, дескать, евреи пьют кровь русских младенцев, так об этом может кричать только ублюдок. Причем свои ублюдки есть и у евреев, и у татар, и у якутов — у всех… Я ненавижу Ленина и Дзержинского, так же как Троцкого и Свердлова. И мне стыдно, что последние — евреи. Но они и им подобные — еще не весь народ. А сколько евреев помогало «белому движению» из-за границы? А многие ли знают, что полштаба батьки Махно было еврейским?.. Вот почему подводить всё к национальному знаменателю — глупо, если не сказать больше».
Об Израиле
«В конце 70-х многие евреи стали уезжать в Израиль. Мы тоже собирались, месяца два или три я даже учил язык. Потом процесс забуксовал, а в 80-м я ушел на сцену. Позже мне предлагали уехать музыкантом, но сейчас я счастлив, что этого не случилось. У меня нет желания переселиться в местечко и жить теплой еврейской семьей. И все-таки я хочу, чтобы мои дети, внуки и правнуки знали наряду с русской культурой еврейскую – музыку, язык… К Израилю я все равно отношусь с особенным трепетом. Впервые побывал тут в 1989 году, и с тех пор только гастролировал раз тридцать, не говоря уже о частных поездках. Даже кое-что на иврите выучил. Могу сказать пару бытовых фраз, и знаю самое израильское и клёвое из всех ивритских слов – «сабаба»! Кстати, важнейшую роль Израиль сыграл в истории моей семьи. Точнее, в судьбе моей дочери. Если бы не Израиль, у меня, может быть, не было бы сейчас моих прекрасных четырёх внуков. Дело в том, что много лет назад моя дочь Аня поехала со мной за компанию на гастроли в Израиль. Пошла поплавать в бассейн, а там он — Тиберио Чаки — профессиональный пловец, работал спасателем. Это была любовь с первого взгляда! По национальности Тиби наполовину венгр, наполовину еврей родом из Румынии. Помимо родных языков — венгерского и румынского — свободно владеет английским, ивритом, немного немецким. Легко выучил русский и сейчас разговаривает на нем без всяких проблем. И внуков сейчас обучает иностранным языкам, в том числе и ивриту. Полгода они пожили в Израиле, но Аня не выдержала там — она, как и я, очень-очень питерская. Пришлось зятю решиться на переезд. Живут они в России, зато детей приобщают к еврейским традициям. Чему я очень рад».