Последний день на войне. ч.1 Яблоко в голове.⁠⁠

Продолжение рассказов:  "Второй день на войне"

http://pikabu.ru/story/vtoroy_den_na_voyne_ch1_5102964

http://pikabu.ru/story/vtoroy_den_na_voyne_ch2_5103629

"Третий день на войне"

http://pikabu.ru/story/tretiy_den_na_voyne_5084311

http://pikabu.ru/story/tretiy_den_voynyi_ch2_5086457

http://pikabu.ru/story/tretiy_den_voynyi_ch3_5088584

(фото взято из интернета)

"Два промедола я вколол!"- кричу я в след двум санитарам, что уносят моего прапорщика на носилках. Или мне тогда казалось, что я кричу? "Разворачивайся"- это уже водителю БТР и он начинает рисовать звездочку движениями машины вперед-назад, направляя ее к выезду из молочного завода. Теперь наша база располагается здесь. Всем своим существом осознаю - "Довез, довез, довез!", делаю выдох и тут со мной начинает твориться странное. Такое ощущение, что меня выключили, вырубили правой в челюсть. Это выглядит так, как будто прекращает поступать воздух в дизельный двигатель и он начинает сопротивляться движению. Упирается, тормозит на спуске многотонную махину тягача. Вот и я сползаю по броне вниз...

Меня то ли подхватывают, то ли поднимают с асфальта и ведут в бывшее здание дирекции молочного завода. Перед глазами появляется лицо командира. Что за глюки? Да нет, я слышу его голос.Так он здесь! Вот не ожидал встретится, но теперь я спокоен за своего прапорщика. Пытаюсь что-то говорить, но понимаю, что у меня это плохо получается. Представьте, что вы откусили большой кусок от яблока и начинаете говорить. Вы правильно строите предложения, ясно понимаете смысл, но соответствующий звук не получается. И выплюнуть этот кусок не можете, да и прожевать не получается. Вот такое ощущение. Причем яблоко растет и из куска становится целым. Оно застревает где-то между ушей и упирается хвостиком в основание затылка. И речь становится похожа на то, что вы пытаетесь выдавить из яблока слово-червяк и выплюнуть его наружу. Однако не получается. Затем концентрируюсь, набираю воздух и на выдохе выплевываю целую группу червяков, изображающих из себя членораздельную речь. Приехали...

Меня тащат в санчасть, отнимают автомат и сажают в углу комнаты. Пытаюсь разобраться в себе и привести в порядок мысли. На операционном столе кто-то лежит и над ним склонился хирург. Военный в форме подполковника держит над столом лампу. Долго, очень долго идет операция. Я сижу в углу и не могу понять: Как так? Я вроде бы все тот же, но тем не менее не владею своим телом? Снимаю шлем. Весит он где-то два с половиной килограмма, но легче голове не становится. Да как так то? Шевелю головой, клацаю челюстью, словно японский карп. И надолго мне это состояние рыбы? А смогу ли я восстановиться до состояния человека разумного? Кто-то подходит ко мне и начинает спрашивать. Рядом со мной стоит еще один и отвечает за меня. Это один из наших офицеров. Мы выходим из санчасти и поднимаемся на второй этаж. где располагаются остатки нашего Отряда. Я как-то был здесь один раз и с тех пор мало чего изменилось. Окна все так же заложены книгами и кирпичами. На полу разложены пластмассовые ящики на которых мы спим. В проходе между ящиками лежит оружие. Я узнаю среди железного вороха свой АК-74м. В свое время я намотал на основание мушки тонкую ленту из медицинского пластыря и эта узкая, белая полоска сразу показывает мне, где лежит мой верный механический товарищ. Ну и немного помогает при стрельбе в сумерках...

Беру свой автомат и разряжаю его. И тут замечаю, что окружающие очень внимательно смотрят на меня. Вот так просто - бросили свои дела и наблюдают. Эти рожи надо было видеть! Кривлю рот и получается что-то типа улыбки. Кладу автомат в общую кучу и все вокруг расслабляются. Зеркала нигде нет, а то я бы обязательно в него посмотрелся. Наверное моя рожа требует постороннего вмешательства или на худой конец теплой воды и мыла... Через какое-то время меня вызывают в санчасть и я иду туда с сопровождающим. Теперь это медосмотр: глаза, язык, молоток по нервным окончаниям и прочие штуки. Доктор что-то пишет, но во дворе начинается обстрел и весь первый этаж - штаб и санчась эвакуируется в подвал. На входе в подвал бронированная дверь. Так это бомбоубежище! Старое доброе советское бомбоубежище на случай атомной войны. Пропускаю всех вперед и сажусь на ступеньки возле двери. Народ внизу заглубляется подальше, ну а мне лучше здесь. Небольшой сквознячок думаю мне не повредит. А минометом здесь нас не достать. Никак. Да и не привык я как-то от обстрела прятаться в атомном бомбоубежище - ни обзора, ни вариантов для маневра. Но тем не менее снизу из подвала поднимается штабной и закрывает бронедверь. Сравнение с мышеловкой напрашивается само по себе. Помнится, что в грозненском изоляторе, что находится за Сунжей, так попалась группа иностранцев-арабов. Их фишку перевели в холодное состояние быстро и незаметно от основной группы - они сидя в подвале, и не чухнулись. Зато потом ОЙ! Мы такие пушистые, ни с кем не воюем, Дудаев денег не платит... В общем сидим, починяем примус. Или не было арабов? Пожалуй что и не было. Через какое-то время дверь открывается и кто-то из спецов говорит, что обстрел кончился. Бреду на улицу...

Со штабными мне не комфортно. Вспоминается какой-то высокий чин с револьвером на бедре. Вот именно - на бедре! С револьвером! Между собой мы прозвали его шерифом. Ну вот какая от него помощь в перестрелке? Хотя о чем это я... У шерифа другие обязанности, это наше дело коня напоить, индейцев погонять. Осматриваюсь вокруг салуна. Окрестности Техаса почти без изменений...Свежий воздух с примесью порохового дыма и кислого запаха чугуна, новые воронки на асфальте. Не, ну а что я ожидал увидеть? Разгуливающего по территории молочника в белом фартуке? Ах да, белый фартук! Надо вернуться к доктору.

В санчасти народу прибавилось. Теперь есть еще один, "с яблоком в голове". Бронежилет и разгруз - в хлам, дикие глаза и нервный тик на лице. Стало быть я выгляжу похоже. О, нет! Лишь бы меня не видели таким мои домашние. Нам делают какие то уколы и дают таблетки, а затем отправляют восвояси, но на выходе слышу сквозь "яблоко" в голове - ЭВАКУАЦИЯ. Что за хрень и с чем ее едят? Мысль - надо бежать, но куда? Вокруг стемнело, а ночью уже никто и никуда не бежит. Иду спать к своим. Пытаюсь найти свободное место на лежанке из ящиков, но в темноте ничего не вижу. От слова - совсем. Кое-как укладываюсь на ощупь и лежу.

Как наступило утро не помню, но меня уже ищут и растолкав сопровождают на улицу. Я тащу свой автомат и при выходе из здания присоединяю магазин. На улице уже стоит колонна БТР-80. Забираюсь в один из них, который мне указали. Диванчики десанта и пол залиты бурыми пятнами. Машина пуста и я выбираю место наводчика. Если БТР предназначен для перевозки раненых, то экипажи могут быть не укомплектованы. А я тут как тут - офицер с высшим пехотным образованием и небольшим МВДшным уклоном. Проверяю заряжены ли пулеметы, настраиваю прицел, кручу маховики и ставлю их на стопора. Теперь готовиться к бою для меня обычное, само собой разумеющееся дело. Все должно быть работоспособно и готово к применению, боеприпасы под рукой, но ничто не должно мешать и излишне шуметь. Теперь это можно отнести к привычке, как и то, что с началом боя появляется какая-то внутренняя улыбка, что-то похожее на полуоскал. Страха уже нет, а есть что-то похожее на осторожную злость, во время кипиша иногда превращающееся в азарт.