В этой части я решил рассмотреть книги Жюля Верна, действие которых разворачиваются непосредственно на территории Российской Империи. В подборку вошли такие романы, как "Драма в Лифляндии", "Найдёныш с погибшей "Цинтии", "Робур-завоеватель", "Властелин мира", "В стране мехов", "Цезарь Каскабель", "Клодиус Бомбарнак", "Упрямец Керабан", "Россказни Жана-Мари Кабидулена". Однако, часть из них затрагивает Россию постольку-поскольку, так что они приведены, скорее, для дополнительной иллюстрации. Ну, или чтобы полностью закрыть тему.
Я уже говорил, что "Михаил Строгов" является единственным романом, чьё действие целиком и полностью разворачивается на территории России. Но, помимо романа есть повесть под названием "Драма в Лифляндии". Это, своего рода, политический детектив, где немецкая знать Лифляндии интригует против русских и латышей.
Какая романтика без ссылки в Сибирь?
Владимир Янов состоял членом одного из тайных обществ, которые в России вели борьбу против царского самодержавия. Он вовсе не принадлежал к нигилистам, которые в те годы заменили пропаганду идей пропагандой действием. Но недоверчивые и подозрительные русские власти не желают делать никакого различия между теми или иными течениями. Они действуют в административном порядке, без законного судопроизводства, "из необходимости предупредить преступление" - явно классическая формула. Аресты были произведены во многих городах империи, в том числе и в Риге. И Владимира Янова, грубо оторванного от семьи, сослали в Восточную Сибирь в Минусинские копи.
На вид ему было около тридцати четырех лет; он был высокого роста, крепкого телосложения, широкоплечий, с могучей грудью, сильными руками и ногами. В движениях его чувствовалась решительность. Из-под башлыка, скрывающего лицо, выбивалась густая белокурая борода, и когда ветер приподымал края башлыка, можно было увидеть живые блестящие глаза, яркий огонь которых не погасила и стужа.
Немножко русских фамилий.
Во главе полиции стоял полковник Рагенов - чистокровный русский.
Генерал Горков
русский врач Гамин
Дмитрий Николев
О славянской девушке:
В двадцать четыре года Илька Николева представляла собой чистейшего типа славянскую девушку. Как непохожа она была на других рижанок немецкого происхождения, с их чересчур розовой кожей, чересчур голубыми глазами, чересчур невыразительным взглядом, с их чересчур немецкой апатичностью! Брюнетка, с лицом, играющим красками, и все же не румяным, стройная, Илька
отличалась благородными чертами лица, немного сурового, строгость которого, впрочем, смягчал взгляд, на редкость нежный, когда он не был подернут грустью. Серьезная, задумчивая, равнодушная к кокетливым нарядам, - она одевалась просто, со вкусом и являла законченный образец лифляндской девушки русского происхождения.
Водка важнее, чем вода:
Необходимо было на следующем же привале достать еды, а также наполнить водкой осушенную до последней капли флягу.
О взаимоотношениях немцев и славян в Лифляндии:
Знаю лишь, что ты славянин. А славянин никогда не выдаст славянина немцам-полицейским.
...присутствие этих московско-русских славян
Верное замечание:
Профессия учителя не приносит богатства, а в России еще меньше, чем где-либо.
О чиновниках:
Известно, какую значительную роль играет в России чиновничество. Над всеми тяготеет "чин", или табель о рангах - лестница в четырнадцать ступеней, которую должны преодолеть от самого малого чина до чина тайного советника все государственные служащие.
Но в России есть и высшие слои, ничего общего не имеющие с чиновничеством. К этим слоям принадлежит в Прибалтийских областях в первую очередь дворянство, пользующееся большим весом и подлинной властью.
Очень позабавила "славянская чистокровность" императора (которой почти что и не было)
- Предоставим действовать императору, - ответил доктор Гамин. - Он-то
чистокровный славянин и сумеет обуздать инородные элементы в наших
областях.
Зима есть друг!
Да и вообще, разве зима, как говорит славянская поговорка, не друг русскому человеку?
О чае:
Самовар вскипел, и Илька наполнила чашки. Чай был хорошего качества, хотя и не стоил сто пятьдесят франков за фунт, как в богатых домах.. В этой стране имеется чай всех сортов, - к счастью, так как это наиболее распространенный напиток, подлинный русский напиток, который потребляют даже бедняки.
А это так, позабавило:
Его друг Господин происходил из Ревеля, из богатой эстонской семьи.
В России, как и в других странах, независимость суда не может ставиться под сомнение
В 1973 году повесть была экранизирована в СССР под названием "Сломанная подкова".
В стране мехов
Действие романа частью происходит возле берегов Аляски (Русской Америки), в 1860 году. Упоминания о русских связаны, преимущественно, с информацией о добыче меха.
О зиме как истинной сущности России:
Нет, я принадлежу к тем, кто считает, что в Россию надо ехать зимой, а в Сахару летом. Только тогда можно увидеть эти страны в их настоящем виде.
Найдёныш с погибшей "Цинтии"
Роман был написан в соавторстве с французским писателем А. Лори, посвящён теме будущего Северного морского пути.
Любопытна в нём, пожалуй, синонимичность Европейской России и самой России в географическом понимании:
- А теперь обратимся к географии, - сказал он. - Назовите мне море, которое граничит на Севере со Скандинавией, Россией и Сибирью.
Хоть действие и разворачивается на территории нынешней российской Арктики, но роман Россию в целом не затрагивает, ограничиваясь упоминанием о географических объектах, да мореплавателях.
Робур-завоеватель; Властелин мира
Первая часть дилогии затрагивает Россию поскольку-постольку, сводясь к описанию маршрута из точки А в точку Б с малоподробным описанием. Больше всего внимания уделено ловле рыбы в Каспии, а именно, белуги да стерляди (браконьеры....).
То была великолепная белуга длиною в семь футов, принадлежавшая к семейству осетровых, икру которой, смешанную с солью, уксусом и белым вином, употребляют в пищу.
Из городов описана только Астрахань, Санкт-Петербург и Москва удостоились буквально пары-тройки общих слов.
Звезда пустыни – как назвал Астрахань, вероятно, какой-нибудь русский поэт – из светила первой величины ныне превратилась в светило пятой или даже шестой величины. Теперь Астрахань – всего лишь заурядный губернский город, расположенный в низовьях Волги неподалеку от ее устья, достигающего двух километров в ширину. Под воздушным кораблем промелькнули старинные стены, увенчанные ныне уже бесполезными зубцами, древние башни, возвышающиеся в центре города, мечети, соседствующие с церквами, построенными в современном стиле, и, наконец, собор с пятью позолоченными и усеянными синими звездами куполами, казалось, высеченными прямо в небе.
Отмечу, что в "Михаиле Строгове" Верн похожим образом описывал Москву: древние башни и соседство мечетей с православными храмами.
Во второй части, "Властелин мира", Россия упоминается ещё более эпизодично, а пролёт Робура над нею сводится лишь к географической привязке: от берегов Каспия через Москву и Петербург до Финляндского княжества.
Россказни Жана-Мари Кабидулена
Роман повествует о злоключениях китобойного суда "Святой Енох", которое по ходу повествования заглядывает на Камчатку.
Северная же часть Курил относится к русской провинции Камчатка. Ее обитателей, низкорослых и бородатых, называют камчадалами.
В России не просто есть медведи - их буквально стада!
Медведи выходят из окрестных лесов стадами
Оцените брутальный русский способ охоты на медведя:
Русские в подобных ситуациях поступают иначе. При встрече с медведем они действуют с поразительной ловкостью. Они ждут медведя, стоя неподвижно на коленях и положив руки на голову с зажатым в руках ножом. Бросившись на человека, медведь натыкается на нож и падает рядом со своим мужественным противником с распоротым брюхом.
Не советую так ходить на медведя. Только медведь мог дать подобный совет!
Но есть и верное замечание:
В горах в большом количестве встречаются бурые медведи, столь же опасные, как и их собратья на побережье Охотской бухты. Отправляясь на прогулку в окрестности Петропавловска, надо быть весьма осторожным: медведи нередко нападают на людей.
Любопытное замечание о жителях Петропавловска:
Жители Петропавловска доброжелательны и гостеприимны. Если что и можно поставить им в упрек, так это излишнюю склонность к удовольствиям.
А почему, собственно, нужно работать до изнеможения, если пропитание добывается без особых усилий? Рыба, особенно лосось, водится у берегов Камчатки в изобилии, и даже собаки питаются почти исключительно рыбой.
О суеверии:
Легко себе представить, каким ужасом были охвачены суеверные жители Петропавловска, не способные и на секунду усомниться в реальности появления чудовища у берегов Камчатки. Никому даже и в голову не приходило, что рыбаки могли ошибиться. Камчадалы верили любым, даже самым невероятным морским легендам.
Описание Петропавловска:
Сам же город, строительство которого только начиналось, представлял собой скопление деревянных строений. Беспорядочно разбросанные у подножия высоких гор домишки казались совсем игрушечными. Самым любопытным из этих строений была православная церковь ярко-красного цвета с зеленой крышей и отдельно стоявшей примерно в пятидесяти шагах колокольней.
Не желая платить пошлину за пересечение Босфора из принципа, Керабан предпринимает путешествие в обход, по суше, по всему периметру Чёрного моря, тем самым попадая на территорию Российской империи.
Описание Одессы:
Этот город — оазис посреди окружающей его обширной степи — являет собой великолепную панораму дворцов, церквей, гостиниц, домов, построенных на крутом прибрежном утесе, основанием вертикально уходящим в море. Из жилища банкира Селима можно было даже разглядеть большую площадь, обсаженную деревьями, и монументальную лестницу, над которой возвышается памятник герцогу де Ришелье. Этот крупный государственный деятель был основателем города (на деле основателем вернее считать де Рибаса - Gwalior) и оставался его управителем вплоть до того времени, когда ему пришлось вернуться на родину и посвятить себя делу освобождения французской территории, захваченной европейской коалицией.
Климат города под влиянием северных и восточных ветров крайне сух, и богатые жители этой столицы Новороссии вынуждены в период знойного сезона искать свежесть в тени хуторов. Это объясняет, почему на берегу так много вилл, предназначенных для удовольствия тех, кому дела не позволяют провести несколько месяцев курортной жизни под небом Южного Крыма.
Одесса была торговым городом, остается им и можно думать, что всегда будет. Ее сто пятьдесят тысяч жителей — это не только русские, но и турки, греки, армяне, — в общем, космополитический набор весьма деловых людей.
Немного о Крыме:
Здесь, в живительном и умеренном климате, русские как с севера, так и с юга находят: одни — убежище от суровости северной зимы, другие — укрытие от иссушающих летних ветров
О населении Керчи (и вновь Жюль Верн подчёркивает многонациональность):
Карета со своим странным экипажем пересекла город, к великому удивлению его смешанного населения, состоящего из большого числа евреев, а также из татар, греков и немногих русских — всего около двенадцати тысяч человек.
О казаках:
Впрочем, казаки почти полностью потеряли свое природное своеобразие в результате постоянных контактов с сельским населением Восточной России. Но они остались храбрыми, проворными, бдительными, прекрасными стражами военных линий, порученных им для присмотра, и справедливо слывут лучшими в мире всадниками — как в погонях за постоянно восстающими горцами, так и в состязаниях или турнирах, где проявляют себя достойными наездниками.
С казаками порассуждаешь не больше, чем с жандармами. Им также нельзя оказывать сопротивления.
...впервые в жизни эти свирепые казаки заставили его ехать по железной дороге
Меню в казакском поселении (почему-то хачапури у Верна является казакским национальным блюдом):
Путникам подали жареного индюка, пирог из кукурузной муки с вкраплениями из буйволиного сыра, называемого хачапури — неизменное национальное блюдо, блины — разновидность оладий на кислом молоке; затем для питья — несколько бутылок густого пива и фляги с водкой, которую русские потребляют в невероятных количествах.
Стоит отметить, что Жюль Верн куда критичней относится к политике России на Кавказе, указывая на ошибки, кровавые столкновения. Куда критичней, чем к политике России в Туркестане, о которой в следующей книге.
Трансазиатскую железнодорожную магистраль можете не искать на картах - она есть только на страницах данного романа Жюля Верна. Главный герой стартует из Тифлиса (ныне Тбилиси).
О водке:
Что касается русских, то они люди воздержанные и довольствуются крепким чаем, впрочем, не без некоторого прибавления "водки", этой московской "воды жизни"
По-французски "водка" - L'eau de vie, что в букваальном переводе означает "вода жизни".
О подорожной:
К счастью, мне не придется добывать "подорожную", без которой нельзя было путешествовать по России в прежние времена, времена курьеров и почтовых лошадей. Этот всесильный документ устранял любые препятствия, обеспечивал быструю смену лошадей, вежливое обращение почтовых чиновников и такую скорость передвижения, что пассажир с хорошими рекомендациями мог проехать за восемь дней и пять часов две тысячи семьсот верст, отделяющих Тифлис от Петербурга. Но как трудно было получить подорожную!
Точное описание русских чиновниках:
- Когда отходит бакинский поезд? - спрашиваю я у железнодорожного служащего.
- А вы едете в Баку? - отвечает он вопросом на вопрос и окидывает меня через свое окошечко таким неодобрительным, строго официальным взглядом, какой всегда сверкает из-под козырька русской форменной фуражки.
- Полагаю, - сказал я, с несколько излишней живостью, - что ездить в Баку не возбраняется?
- Не возбраняется, - сухо ответил он, - но при условии, что паспорт у вас будет в полном порядке.
- Он и будет в порядке, - обрезал я этого грозного чиновника, который, как и все они на святой Руси, скорее походил на жандарма.
Описание Тифлиса (ныне Тбилиси):
...осматриваю то, что открывает взору Тифлис: крепостные стены, колокольни храмов, принадлежащих разным исповеданиям, архиерейский собор с двойным крестом на куполе, дома русской, персидской или армянской архитектуры; вместо крыш все больше террасы, почти нет фасадов, украшенных орнаментом, но зато везде крытые веранды и балконы, прикрепленные к стенам всех этажей; выделяются две резко разграниченные полосы зданий: нижняя, в старом грузинском стиле, и верхняя, более современная, пересеченная длинным бульваром, усаженным красивыми деревьями, среди которых вырисовывается дворец генерал-губернатора - князя Барятинского... В общем получается впечатление неправильного, капризного, полного неожиданностей рельефа, какого-то чуда неровности, обрамленного на горизонте величественной горной грядой.
О кавказцах, казаках:
Увижу ли я хоть одну из деревень, населенных казаками, одновременно и воинами, и
земледельцами? Смогу ли я полюбоваться кавказскими играми, которые приводили в восхищение всех туристов, особенно "джигитовкой", когда всадники, стоя на лошадях, без промаха мечут кинжалы и разряжают пистолеты; и те же джигиты составляют ваш эскорт, если вы путешествуете в обществе русского чиновника или офицера из "станицы".
О сравнении с американцами:
Часто говорят о той необычайной быстроте, с какой американцы проложили железнодорожный путь через равнины Дальнего Запада. Но да будет известно, что русские в этом отношении им ничуть не уступают, если даже не превосходят, как быстротой строительства, так и смелостью индустриальных замыслов.
Русских персонажей всего два, начальник поезда Попов и русский военный врач майор Нольтиц.
О начальнике поезда Попове:
...начальник поезда Попов - настоящий русский богатырь, с военной выправкой, в форменной фуражке и широком плаще, волосатый, с окладистой бородой. Я надеюсь вволю наговориться с этим славным человеком - только бы он оказался достаточно словоохотливым. Если он не пренебрежет предложенным невзначай стаканчиком водки, то сможет рассказать мне много любопытных подробностей об этой стране
Майор Нольтиц:
Я вижу человека средних лет, бородатого, с сильной проседью. Тип вполне русский. Лицо открытое, располагающее.
Доктор Тио Кин тоже предложил свои услуги, но все предпочитают русского военного врача, и я это понимаю.
О, скажем так, непростых взаимоотношениях с немцами (роман опубликован в 1893 году):
На всех железных дорогах России ширина колеи равна одному метру шестидесяти сантиметрам, что превышает на девять сантиметров общепринятую колею европейских дорог. Говорят, будто у немцев изготовлено огромное количество вагонных осей этого размера на тот случай, если они захотят вторгнуться в Россию. Мне хочется верить, что русские приняли те же меры предосторожности в предвидении возможного вторжения в Германию.
Об отношениях французов и русских:
- Благодарю вас, майор Нольтиц. Я - француз - и не ожидал от русского меньшей любезности.
- Если вы позволите, - отвечает майор, - я напомню вам знаменитую фразу из "Данишева": "И так будет всегда, пока существуют французы и русские".
"Данишев" - один из романов А. Дюма, названый по фамилии русского главного героя.
Одобрение присоединения Туркестана:
Вот хорошее предзнаменование для России, разрубившей Памирский узел!
Майор Нольтиц возобновляет разговор, указывая на неоспоримые преимущества Великой Трансазиатской трассы с точки зрения торговых отношений между Азией и Европой, а также для безопасности и быстроты сообщения. Постепенно исчезнет старая ненависть между народами Азии и перед ними откроется новая эра. Уже одно это составляет громадную заслугу
русских и вызывает одобрение всех цивилизованных наций. Разве не оправдались прекрасные слова, произнесенные Скобелевым после взятия Геок-Тепе, когда побежденные могли бояться репрессий со стороны победителей: "В своей политике по отношению к Центральной Азии мы не знаем парий!"
Пожалуй, в Ташкенте евреи сосредоточились в большем количестве, чем в других городах. С тех пор, как город перешел к русской администрации, положение их значительно улучшилось; они получили гражданские права.
Славянская и желтая расы пришли в тесное соприкосновение и живут в полном согласии. Долго ли они будут добрыми соседями? Представляю другим строить прогнозы на будущее; я же
довольствуюсь настоящим.
О традиционных ценностях:
Майор Нольтиц рассказал мне, что слышал сам от одного старого узбека:
"Могуществу мужа пришел конец. Теперь нельзя побить жену без того, чтобы она не пригрозила тебе царским судом. Это же настоящее разрушение брака!"
Ташкент:
Я не успею осмотреть город, хотя он этого вполне заслуживает. Но, признаться, все туркестанские города выглядят на одно лицо. Сходства между ними больше, чем различия. Повидав один из них, смело можешь сказать, что видел и другой, если не вдаваться в подробности. Мы проезжаем тучные поля, обсаженные рядами стройных тополей, виноградные плантации и прекрасные фруктовые сады. Наконец поезд останавливается у нового города. Я не раз уже сообщал читателям, что после присоединения Средней Азии к России рядом со старыми городами выросли новые. Мы наблюдали это в Мерве и Бухаре, в Самарканде и Ташкенте. В старом Ташкенте - те же извилистые улицы, невзрачные, глинобитные домики, довольно неприглядные базары, караван-сараи, сложенные из "самана" - высушенного на солнце необожженного кирпича, несколько мечетей и школ. Население приблизительно такое же, как и в других туркестанских городах: узбеки, таджики, киргизы, ногайцы, евреи, незначительное число афганцев и индусов и - что совсем неудивительно - много русских, которые устроились здесь, как у себя дома.
Пробегаю по большому базару, простому дощатому строению, где грудами навалены восточные материи, шелковые ткани, металлическая посуда и различные образцы китайского ремесла, между прочим, великолепно выполненные фарфоровые изделия. На улицах старого Ташкента вы нередко встретите женщин. И неудивительно! К великому неудовольствию мусульман в этой стране нет больше рабынь. Женщина становится свободной даже и в своей домашней жизни.
И, напоследок, любопытное замечание Верна о путевых записках Дюма:
Мне вспомнилось, как красочно описывал тифлисские бани наш великий Дюма, чьи путешествия никогда не обходились без приключений. Он просто выдумывал их по мере надобности, этот гениальный предшественник современного репортажа - репортажа "на всех парах"
Цирковая семья Каскабель возвращается во Францию через Канаду, Аляску (продаваемую на момент действия романа) и Россию. Само собой, им доведётся испытать немало приключений. Это - их маршрут.
О пограничниках (и чуть-чуть о внезапных боярах):
Добродушная Россия, «сестра Франции», совсем не собиралась гостеприимно встретить французов-братьев в лице Каскабеля и его семьи.
Россия предстала в виде трех пограничных стражников. Коренастые, с большими бородами, одетые в мундиры с блестящими пуговицами и в плоские фуражки, стражники подошли к повозке.
...я должен вам сказать, что мы — французы, путешествующие для собственного удовольствия, или, скорее, для удовольствия других, в особенности русских бояр, если они вздумают почтить нас своим посещением. Мы не думали, что для того чтобы пройти по вашей земле, нужны какие-то бумаги.
— Где же это видано, чтобы пропускать через границу без паспорта?
В качестве злодеев фигурирует шайка Карпова (в оригинале - Karnof). Члены банды: Ростов (Rostof), Ортик и Киршев. Описание Ортика и Киршева:
Одному из матросов было лет тридцать пять, другому около сорока. Оба русские. Вид они имели жалкий. Закутанные в остатки матросской одежды и в какие-то меховые лохмотья, бледные, худые, полуголодные и полузамерзшие, с всклокоченными волосами, обросшие бородами чуть не до глаз, они производили ужасное впечатление. Тем не менее было видно, что они люди сильные и крепкие и что при случае могут оказать большую помощь.
О Сергее Васильевиче Наркине, политическом ссыльном, сосланном из Перми в Якутск:
Раненый был человек лет сорока пяти, с сединой в волосах и бороде, высокого роста, с энергичным выражением лица
Звали русского Сергей Васильевич (Serge Wassiliowitch), и с этого дня, с его разрешения, вся семья Каскабель стала звать его месье Серж. Из родителей его был жив лишь отец, живший в своем имении в Пермской губернии. Имея склонность к путешествиям, Сергей Васильевич уехал из России три года тому назад.
Родовое поместье Наркиных под Пермью носит имя Вальское.
О сибирском гостеприимстве:
— Тем более, друзья мои, что сибиряки — люди хорошие. Они встретят нас радушно, если только вы не заберетесь к самым северным племенам. Но главным врагом вашим будет мороз.
Интересное замечание Верна по поводу изучения языка:
Русские говорят по-французски свободно и почти без акцента. Зато французам русский язык дается нелегко.
Не довольствуясь уроком, он уходил на берег моря и там, уверенный, что его никто не подслушает, громко выкрикивал слова и целые фразы, стараясь произносить букву «р» так, как ее произносят русские.
О якутах:
Страну эту населяют якуты, в количестве ста тысяч человек. Все они очень гостеприимны и добродушны.
Во время переезда от устья Лены до посада иногда встречались сибирские кочевники. Это были крепкие, сильные люди, среднего роста, плосколицые, черноглазые, с густыми волосами, но безбородые. Тот же тип был и у жителей Максимова; это умный, трудолюбивый и мирный народ, но в обиду себя он не дает.
Кочевник-якут всегда верхом на лошади, всегда вооружен и владеет иногда очень большими стадами, которые пасутся в степи. А оседлый, живущий в деревнях и посадах, занимается почти исключительно рыбной ловлей в многочисленных и обильных рыбою притоках Лены.
К сожалению, это симпатичное племя слишком злоупотребляет табаком и — что еще хуже — водкой, которой в изобилии снабжают его промышленники и царское правительство.
И ещё немного о водке:
Иногда встречался по дороге сборщик податей, переезжавший из деревни в деревню. Перекинувшись двумя-тремя словами, угостив его стаканчиком водки, путешественники ехали дальше, обменявшись добрыми пожеланиями.
А вот остяки описаны не в пример якутам:
При проезде «Красотки» через деревни остяков можно было заметить громадную разницу между ними и деревнями якутов. Насколько дома и избы якутов опрятны и живописны, настолько грязны и неприглядны жилища остяков, похожие скорее на хлев каких-нибудь нечистоплотных животных.
Трудно представить себе что-нибудь непригляднее остяка. Недаром Жан прочел в своей всеобщей географии следующую знаменитую фразу:
«Чтобы предохранить себя от холода, остяк носит двойную одежду — слой грязи и оленью шкуру».
Впрочем:
Но, в сущности, все вышесказанное относится лишь к кочевникам и к маленьким деревушкам, так как в больших посадах и местечках вид у жителей довольно сносный.
И, напоследок, о попытке Жюля Верна передать русскую речь. Контекст событий таков: наши герои попадают в плен к дикому племени на Ляховские острова. Цезарь Каскабель устраивает перед вождём племени по имени Чу-Чук целое представление, в ходе которого идолы внезапно заговаривают по-русски и изрекают.... А впрочем, попробуйте угадать. Под спойлер прячу адаптацию из книги.
- Ani sviati, éti innostrantzi, katori ote zapada prichli ! Zatchéme ti ikhe podirjaïche?
- Ja tibié prikajou étote arrestantof otpoustite. Tvoïe narode doljne dlia ikhe same balchoïe vajestvo îmiète inime addate vcié vieschtchi katori ou ikhe bouili vziati. Ja tibié prikajou ou siberskoïe beregou ikhe lioksché vosvratitcia.
- Jesle ti take niè sdièlèle étote toje same diène, kakda èti sviati tchéloviéki boudoute jelaïte tchorte s’tvoïé oblacte!
— Иностранцы, которые пришли с востока, священны. Зачем ты их задерживаешь?
(По роману, Цезарь с труппой прибыл на острова с востока, а племя Чу-Чука было слишком диким, дабы знать о Западе как Европе. Скорее всего, ошибка Жюля Верна - Gwalior).
— Я приказываю тебе отпустить этих пленников! Твой народ должен почитать их и отдать им все вещи, которые были у них взяты! Я приказываю облегчить им возвращение на сибирский берег!
— Если ты не сделаешь этого в тот самый день, как пожелают эти священные люди, то тебя и твое племя возьмут и унесут черти!
Отдельно упомяну диалог из пьесы, где упоминается ля мужик:
— Кто принес?
— Мужик.
— Какой мужик?..
— Если только это был мужик!..
– Par qui ?...
– Par un moujik.
– Un moujik ?...
– À moins que ce ne soit pas un moujik !
Заключение
Я не стану говорить о географических неувязках, о неточных терминах, о путанице, об ошибках - в конце концов, всё это можно прочитать в примечаниях почти в любом издании. Суть не в этом.
Жюль Верн рисует весьма привлекательный облик нашей страны. Он одобряет политику России в Туркестане, подмечает многонациональность и соседство религий, а народы России неизменно гостеприимны и радушны. Сами русские, как на подбор, крепки и выносливы, и весьма дружны с морозами - хоть и едут иногда от них подальше в Крым. И уж в чём мы точно схожи с французами, так это в неприязни к англичанам - и Жюль Верн не преминул это показать в том же "Клодиусе Бомбарнаке". Но - отдавая должное этим же англичанам.
Но симпатии отнюдь не мешают Верну указывать на отдельные недостатки, как бюрократия, зацикленность чиновничества на официальной бумаге, волокита, суеверие необразованного народа. Но недостатки служат предостережением, нежели чем призваны вызывать отвращение.
Огромные расстояния, бескрайние степи, полчища волков, стада медведей, богатые рыбой реки.... Но странно, что Верн не обмолвился о сибирской тайге, да и вообще, у него довольно куцо описаны леса и в остальных областях России.
При всей симпатии к ссыльным в Сибирь Верн не выставляет императоров в негативном свете.
Можно заметить и отдельные ягодки клюквы. Это и всенепременная водка во фляжке, которую надо наполнить первым делом; и зима, друг русских; и медвежьи "стаи"; и причудливые фамилии и названия; и обязательные сосланные в Сибирь.
Но необязательно ехать в Россию, чтобы познакомиться с русскими. Их можно найти даже в Космосе, в отрыве от родной земли... но об этом в следующий, заключительный раз.
