На джунгли наконец-то опустилась долгожданная ночь. Сквозь редкие просветы в листве деревьев то там, то тут поблёскивали огромные и яркие южные звезды.
Огонь с треском пробежался по охапке с трудом набранных в здешнем влажном климате сухих сучьев, вырвав из мрака крошечную, свободную от буйной тропической растительности, площадку.
- Так-то лучше... - мягкий, напевный женский голос раздался откуда-то с границы тьмы и неровного бьющегося света костра. Слова звучали не совсем уверенно, как будто говорившая чуть сомневалась, что они произносятся именно так. С противоположной стороны, из густой стены кустарника с огромными стрельчатыми листьями, неожиданно донесся резкий треск, а затем - оглушительное шипение, переходящее в высокий прерывистый свист. Такая комбинация звуков могла отбить охоту устраивать ночевку в этих местах у кого угодно, но все тот же женский голос поспешно и отрывисто приказал:
- Небра, оставь! - и звуки стихли, как по волшебству. Едва слышный шум шагов - и незнакомка вышла в освещённый разгоревшимся костром круг. Трепещущий отблеск пламени выхватил из густой ночной темноты, которую, казалось, можно было резать ножом, словно плотную черную тряпку, высокую, ладно сложенную фигуру девушки. Простая, удобная одежда из мягких и тонко выделанных шкур почти полностью скрывала ее тело, но когда она сбросила с плеч испачканную грязью, кровью и соком трав плащ - стала отчетливо видна чистая белая кожа. Девушка присела на корточки у костра и принялась аккуратно подкладывать в разгоревшийся огонь менее сухие и откровенно подгнившие поленья. Она отодвинула со лба налипшую прядь длинных черных волос и едва слышно вздохнула. Из тех самых кустов, что доставили ей некоторое беспокойство парой минут ранее, поспешно выползло крупное существо неопределённой породы, чей вид и строение недвусмысленно напоминает лошадь. Не свойственные коню клыки угрожающе торчали. На верхней части спины животного расположились две огромные темно-зеленые хитиновые пластины, на которых поблескивали мелкие капельки чьей-то крови. Очевидно, жизнь какой-то мелкой зверюшки трагически оборвалась совсем недавно... Впрочем, коня мало заботила моральная сторона вопроса. Существо довольно облизывалось, забавно покачиваясь на крепких ногах. Девушка покачала головой, увенчанной парой изящных, изогнутых назад, рогов.
- Шуму от тебя, как от ватаги пьяных разбойников... - она нахмурилась, но не смогла сдержать усмешки, глядя на Небру, которая пыталась напугать огромного ночного мотылька, привлеченного светом костра. Глаза девушки были молочно-белыми, с необычным, слегка раскосым разрезом. Человеку ее взгляд мог бы показаться странным или пугающим, но здесь не было людей - только она и ее хищный друг.
...А над лесом тем временем взошли две луны.
Костер погас, мерное потрескивание пламени прекратилось, и только Небра где-то в ворохе листвы с глухим треском догрызала кости, оставшиеся после позднего ужина. Девушке не спалось. Виной тому была не жесткая земля - она давно привыкла к такой постели, к тому же сегодня ее ложе было едва ли не роскошно - на охапке листьев, накрытой плащом, она чувствовала себя лучше, чем на пуховой перине. И хоть девушка и вымоталась за сегодняшний долгий день, сон не шел к ней, заставляя бездумно смотреть в небо, считая проблески постепенно бледнеющих звезд. Пальцы сами собой коснулись крошечного амулета, который она по давней привычке не снимала ни днем, ни ночью. Подарок матери... Маленький кристалл молочно-голубого оттенка, оправленный в светлый металл с матовым отливом. И изящная гравировка. «Кара»... Ее имя. Кажется, мать говорила, что он принесет удачу?.. Девушка тихонько хмыкнула, перебирая цепочку, на которой висел амулет. Никакого особого везения безделушка, конечно, ей не принесла. Но она нравилась ей, и Кара хранила ее - как напоминание о семье и о том времени, когда ее жизнь еще была упорядоченной и ясной, а не неслась безумным потоком, словно талая вода. «Это было... Давно!» - с легким удивлением отметила рогатая, отпуская амулет и давая ему свободно упасть на грудь. Касание металла приятно холодило кожу. Мысли сменяли друг друга, перетекая быстро и плавно, словно волны моря. Сколько же времени прошло с тех пор?.. Нет, она не потеряла счёт годам, но вот так, навскидку вспомнить, когда произошло то или иное событие, она не могла. Кара не стала терзать свою память, слегка ослабленную не только временем, но и легкой дремой, излишними подробностями. Она вспомнила мать. Призрак склонился над ней с полуулыбкой, и девушке пришлось поспешно сморгнуть, чтобы прогнать неожиданно отчетливое видение. Мать растила ее одна - отец погиб за несколько месяцев до рождения девочки от какой-то странной болезни, буквально сожравшей молодого мага за несколько недель. Кара вспомнила, как однажды спросила свою мать о той женщине, чей миниатюрный портрет стоял на маленьком столике в углу... Не удивительно, что в улыбающейся темноволосой женщине она не узнала осунувшуюся и поседевшую мать. Смерть мужа изменила не только ее внешность, но и душу... Мать целые дни проводила на могиле мужа, позабыв о дочери. Кара росла сама по себе. До поры она предпочитала любым развлечениям рисование, запечатлевая на пергаменте свои наивные фантазии и мечты. Компания шумных сверстников-нокридов не прельщала ее - она с куда большей охотой погружалась в легенды и летописи. Герои и героини, реликвии и артефакты, приключения и истинная свобода... Разве могла девочка, брошенная матерью, не попасться на такую завлекательную удочку? И она попалась. Она решила обучиться магии и владению клинком. Найдя в старых книгах отца одну особенную, которую отец называл «ключом к магии», девочка принялась изучать ее. При воспоминании о своих наивных убеждениях Кара усмехнулась. Как далека она была от реальности в тот момент! Впрочем, первые же тренировки вернули ее с небес на землю. Она не раз готова была все бросить - но неведомо откуда взявшееся упрямство и желание доказать всем, а в первую очередь - себе самой то, что ее руки способны держать не только грифель, низменно удерживало ее. Альбом занял место в ящике стола.
...Москит, назойливо зудевший над ухом уже несколько минут, попытался, наконец, приступить к трапезе... За что и поплатился. Рогатая машинально вытерла ладонь о траву и зевнула.
...Потом... А что же было потом? Мысли путались, и на ум не приходила ничего, кроме ужасной катастрофы, унесшей столько жизней. Нападение тхаренцев. Пожалуй, единственная веха, разделившая ее жизнь на «до» и «после». Впрочем, она оказалась одной из немногих везунчиков – во время жестокого побоища ее утащил за собой старик, которого все считали спятившим после смерти сына. Девочка и раньше видела смерть, но сейчас ей пришлось заглянуть ей прямо в лицо - и она не была готова к этой встрече. Утащив девушку далеко от родных земель, старик взялся за ее воспитание. Оказалось, что он когда-то состоял в Совете Высших магов. Но смерть сына заставила его покинуть столь важный пост и переехать. Все силы он тратил на воспитание внучки, Триши. Кара и Триша почти сразу подружились. Девочки уходили от лагеря на долгие недели, промышляя охотой - пищи не хватало. Тогда-то Кара впервые встретилась с людьми, не считая старика и Триши. Когда первый лед недоверия был расколот, для Кары не было ничего более странного, удивительно и манящего, чем слушать рассказы об этой земле. Кара вздохнула. Дрема все более властно предъявляла свои права. На грани сна и бодрствования, девушка с тоской вспомнила смерть старика. Заражение не удалось остановить и, хоть внешне он был вполне здоров - он угасал как свеча. Он даже не успел благословить внучку на прощание - когда Кара и Триша вернулись с охоты, их встретили лишь сочувствующими взглядами.
...Они ушли на рассвете, сразу после того, как тело старика засыпали землей. Пересечь границу, соединяющую родной мир девушки и мир людей, девушкам помог талисман волшебника. На корабле они прибыли в портовый городок Римунг, а оттуда - в столицу эльфов - Тамуранг. Через два дня после их приезда на город напали. Кара отсутствовала во время нападения, а когда вернулась – обнаружила почти мертвый город. Она бросилась в таверну, где ее должна была дожидаться Триша, но нашла девушку мертвой. Крик разорвал ее горло, и с лица Кары соскользнула слеза. Это, пожалуй, был последний крупный город, в котором она останавливалась. Девушка вернулась в Римунг. На стене таверны, в которой она нашла временный приют, висела огромная карта нового для нее мира. Кара застыла перед ней... А затем уперлась пальцем в какое-то название. Парень, стоявший рядом и потягивающий пиво, усмехнулся, и произнес по слогам:
- Мьёр-нский лес. ЛЕС. Поняла, нет?
Кара обернулась и кивнула, скорее догадавшись, чем сообразив, о чем ей говорят.
- Я отправляюсь туда, - для пущей убедительности парень указал на себя, затем изобразил двумя пальцами шагающие ноги, а после снова указал на карту. Кара кивнула, принимая правила игры. Затем в точности повторила комбинацию движений, с той лишь разницей, что уперла палец себе в грудь.
- Я... Отправляюсь. Туда. - Пробормотала она.
Парень рассмеялся. Допив пиво мощным глотком, он поставил кружку. Затем изобразил две пары шагающих ног.
- Отправляемся вместе? - предложил он.
Кара задумалась... И согласилась.
Рогатая зевнула. Да, Джимми попался ей на ее счастье. Неизвестно, как бы она добиралась сюда, если бы не он. Парень взял на себя миссию дипломата, экскурсовода, учителя... Ей повезло с ним.
Это была последняя внятная мысль ее голове. Сон навалился на нее из засады и моментально подмял под себя, сломав ее волю и затуманив рассудок.
«Что с Джимми?..»- Вдруг возникло тревожное ощущение. «Что с ним?»
Ах, да... Джимми. Он погиб, когда на них напал рар. С тех пор прошло ни много ни мало семь лет.
Кара спала. Над джунглями занимался рассвет.
