Экономика пончика
Многие из нас часто задумываются: а в том ли мире мы живём, в котором хотели бы жить? Причин для недовольства хватает. Одной из них является несоответствие мира науке, которая его описывает. Кейт Раворт интересует прежде всего экономическая наука. Она учит не тому и не так. У неё неадекватные нарративы. А ведь это важно: с неправильным компасом зайдёшь не туда. Поэтому она решила исправить положение, и сделать это наглядно, картинками. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Экономика пончика. Семь способов мыслить как экономист XXI века.
Что же не нравится автору? Первое: фокус развития на экономическом росте. Экономисты завели общество, не туда, прописывая рост по поводу и без повода. Политики подстёгивают производительные силы, как только могут. А между тем, расти-то особо уже и некуда: планета у нас одна, и она уже давно стала тесной для человечества. Амартия Сен пишет, что фокус развития должен быть на «продвижении богатства человеческой жизни, а не богатства экономики, в которой живут человеческие существа». Так что вот вам новая цель вместо экспоненты роста:
Нужно стремиться оставаться в пределах этого кольца: если будем слишком быстро расти – упрёмся в экологический потолок (уже упёрлись), а если слишком медленно – подорвём социальное основание (уже подорвали). Так что рост – не главное, главное – гармония. Но чтобы её достичь, необходимо трансформировать экономическое мышление, для чего необходимы новые наглядные концепции.
Их есть у автора. Идею экономики как круговорота рыночного обмена между домохозяйствами и бизнесом она предлагает дополнить государством, общими ресурсами и рынком. Экономика не является изолированной системой, и потому необходимо её погрузить в общество, а общество – в планету. Мы берём энергию и ресурсы, а возвращаем мусор. Не будет энергии – колесо обмена остановится. Вообще, всё работает как супер-организм.
Следующее допущение, не выдерживающее критики автора – это так называемый homo economicus, который действует из принципа максимизации прибыли. Классики, начиная с Адама Смита и Джона Стюарта Милля, построили теории, имея в основании этого самого «экономического человека». На самом деле давно ясно, что человек не то, что примитивен, он даже не всегда разумен в своих решениях. Раворт говорит нам, что мы – социальные существа, имеем не твёрдые, а текучие ценности, зависим друг от друга, редко считаем, чаще прикидываем, а также не доминируем в природе, а встроены в ткань жизни. Короче, мы – это «мы», а не совокупность «я». Далее, не в деньгах счастье. Далеко не всё можно выразить в денежном эквиваленте, а перейдя к нему, можно сделать только хуже. Станешь платить ребёнку за прочитанные книжки и хорошие оценки – он потеряет внутреннюю стимуляцию учиться и вообще развиваться.
Классики любили изображать экономику как стабильную систему, находящуюся в равновесии. Кому не знакомы кривые спроса и предложения, которые на пересечении дают рыночную цену?
Данная модель – недопустимое упрощение. Всё гораздо более запутано, наша экономика – сложная система с цепями положительной и отрицательной обратной связи, и заниматься ею должен системный анализ. Ньютон создал гениальные статические модели, а вот динамику рынка он не понимал и прогорел, вложив свои сбережения в пирамиду компании Южных морей. Деньги прикладываются к деньгам, а бедняк сидит в своей ловушке вечно. Стабильность – это не про финансы. Нужно строить эффективную систему, которая имеет здоровую иерархию, самоорганизована и устойчива. В этом не обойтись без этики. Экономист должен давать свою клятву, подобно врачам: служить процветанию человечества, уважать автономию в обществе, быть предусмотрительным и смиренным. Иначе – придём к катастрофе. Перегрузим планету.
Следующая хлипкая конструкция, которую рушит автор – так называемая кривая Кузнеца.
Здесь речь о неравенстве в обществе, которое растёт в процессе экономического роста, а потом начинает падать. Под эту сурдинку либералы всех мастей вещали о «приливе, который поднимает все лодки» и экономику просачивания. Мол, не надо мешать буржуину богатеть, он тянет всё общество за собой вверх. Это не так. Неравенство не только не думало снижаться в развивающихся странах, но и в развитых оно снова начало расти, начиная с восьмидесятых годов. Высокое неравенство – угроза не только стабильности общества, но и экологии, и даже экономическому росту. Чтобы его уменьшить, нужно строить дистрибутивную экономику. То есть перераспределять блага посредством налогов. Вводить налоги не только на доход, но и на собственность. И на энергоносители. Забрать у банков способность создавать деньги. Заставить фабрики и заводы работать не только на собственника. Сделать общедоступной интеллектуальную собственность, продвигать опенсорс. Но это всё это может не помочь обеспечить занятость. Что же делать, чтобы удержать неравенство в разумных пределах? Выход прост: безусловный базовый доход, который получал бы каждый гражданин.
То же самое с загрязнением планеты: многие аргументируют, что по мере экономического роста страны тоже сначала больше загрязняют, а потом экономики становятся всё чище и чище. Так называемая кривая Кузнеца для экологии. Это тоже далеко не факт, но главное: не экономический рост, но воля народа защищает окружающую среду. Традиционные инструменты экономической теории – это квоты и налоги, с помощью которых регулируется использование ресурсов. Но не факт, что они помогут в нужной степени, тем более, что правительства уязвимы не только перед лоббизмом корпораций, но и перед страхом потерять конкурентоспособность нации. Надёжным решением будет изменить целеполагание корпораций. Они должны не только что-то делать для сохранения окружающей среды, не только вкладывать адекватно, но и быть щедрыми в этом деле. Бизнес должен получить новую миссию: делать вклад в процветание мира. Прибыль не должна достигаться за счёт прав человека, окружающей среды и всего общества. Компании должны принять новые KPI.
И, наконец, об экономическом росте. Источник его – сие есть великая тайна для автора. Она призывает экономистов стремиться к экономике процветания вне зависимости от роста. Для этого придётся трансформировать финансовые, политические и социальные структуры, завязанные на рост. Особенно это касается развитых богатых стран. Нужно отдавать себе отчёт, что нельзя дальше расти, не разрушая нашу среду обитания. Мы росли на волне дешёвых ископаемых ресурсов, но лавочка закрывается. Придётся экономить. Продавать машину и пользоваться прокатом. Ходить в прачечную самообслуживания. Меняться одеждой и игрушками. А главное: остановить стремление бизнеса к прибыли, к росту. В этих целях можно ввести отрицательную процентную ставку, например. Правительствам следует тоже отвыкать от роста. Если им нужны деньги, а роста нет, не обязательно повышать налоги: достаточно лишь их переименовать, закрыть налоговые дыры и офшоры, а также обкладывать налогами не доходы, а богатство. Не надо бояться безработицы, а ввести безусловный базовый доход. Людям понравится ничего не делать и получать деньги. Не надо бояться, что тебя обгонят соседи: берём и переопределяем успех, который будет заключаться не в тоннах выплавляемой стали, а в индексе человеческого развития или чём-то подобном. К сожалению, ответа на вопрос, как избежать потери независимости в таких условиях, автор не даёт.
Короче, прочь от потребительства, вперёд в коллектив. Быть достаточными и продвигать благосостояние посредством общения с ближними, физической активности. Следить за средой обитания, учиться и давать. Это – альтернатива, которую видит всё больше людей. Каждый из нас может и должен приложить руку к построению нового общества. И делать это так, чтобы другие видели и загорались идеей.
Книжка вышла уже сравнительно давно, есть перевод. Я купил её случайно, она долго у меня валялась, в конце концов я решил быстро прочитать и таким образом «избавиться» от неё. Что ж, теперь это ваша забота – читать или нет. Лично я бы не советовал. Поскольку это – не экономика, а, скорее, политика. А ещё точнее – идеология. Зелёная левая идеология со всеми классическими атрибутами: утопизмом, промыванием мозгов через навязывание образов и подмену словаря и банальной безграмотностью.
Пробежим быстренько по пунктам. Начнём с роста. Отказаться от роста – это недопустимый идеализм. Автор справедливо указала на то, что ростом политики озаботились, лишь с двадцатого века. Знаете, почему? Потому что люди не любят, когда им снижают зарплату. И если в девятнадцатом веке буржуин мог провернуть этот фокус, то рабочее движение заставило думать «в другую сторону». А именно – закрывать завод. Массовые банкротства чреваты социальной нестабильностью, и ответом правительств на эту дилемму стало стимулирование роста экономики или хотя бы печатание денег. Если мы возьмём авторский «бублик» как цель, то неизбежно кому-то придётся потреблять меньше. Её решение – «взять всё, да и поделить».
Экономика, как организм – впечатляет. Правда, я не вижу большой практической ценности от этой картинки. Любая продвинутая модель в любом случае должна учитывать ресурсные ограничения, которыми стесняет нас планета.
То, что хомо экономикус – весьма ограниченная модель, было известно и классикам экономики. Но в качестве рабочего упрощения она работала, и работала неплохо. Почему? Потому что основана на жадности как одной из черт человека. Автор права: есть и альтруизм, и стремление к справедливости. Но правда в том, что альтруисты не сказать, чтобы были у нас в большинстве. Жадин больше. Так что пусть Смит с Миллем были не до конца правы, Маркс – ещё более неправ. Это доказало советское общество, в котором строили-строили «нового человека», но так и не построили.
В неадекватности экономических моделей мы убеждаемся уже много лет вслед за неудачами правительств стран мира. Само собой понятно, что мир – сложен. Но мы не можем построить модель, не упрощая! Даже если нам известны законы, по которым работает сложная система, мы не можем достаточно надёжно предсказать её состояние в будущем. Это видно на примере прогнозов погоды. А ведь физические законы взаимодействия воздушных масс нам хорошо известны. Что уж говорить об экономике, где и насчёт мотивации человека не так всё однозначно. Поэтому пинать закон спроса и предложения, не предлагая ничего серьёзного взамен – верх безответственности.
Я не стану долго разлагольствовать по поводу «забрать и поделить» в целях снижения неравенства. Это не только уберёт мотивацию хорошо работать (проходили при социализме), это, в конце концов, нереализуемо в условиях мирного времени. Об этом писал Вальтер Шайдель в своей книге Великий уравнитель. Человечество «спасут» Четыре всадника Апокалипсиса: войны, революции, развал государства, и эпидемии.
Стремление побудить барыг жертвовать своей прибылью в целях спасения планеты – утопия в чистом виде. Даже если такое желание есть, так долго продолжаться не может: ведь прибыль – это не только цель, но и предпосылка сохранения бизнеса. Не будет прибыли – не будет и фирмы. Зелёные этого не понимают, да и откуда им понять, ведь они идут в политику с университетской скамьи, а не из-за станка. Потом они получают ответственные посты в правительствах, как например министр экономики Германии. И эти люди потом рассказывают нам, что фирма может работать с убытками и не банкротиться. Я не шучу, так и было на самом деле.
Ещё более утопично желание избавить от роста всё общество. Улыбнуло предложение «не повышать» налоги путём их перераспределения и улучшения их собираемости. Всё это не ново и, конечно, плохо работает, если работает вообще. Где взять денег на более-менее приличный безусловный базовый доход? Забрать и поделить? Ну, допустим. Но никто же потом не захочет богатеть, после того, как проедят конфискованное. Зачем, если всё равно заберут. Но не беда, наша автор стремится к «процветанию», а не к благосостоянию. Вот только она не расшифровывает, в чём оно заключается, если денег нет. Если не хватает воды и еды из середины её «бублика».
Не знаю, как вам, но мне это «стремление к процветанию» напоминает пионерский лагерь, где все равны, все друг у друга на виду и все занимаются одним делом. Мы этого добра в Советском Союзе наелись и знаем, к чему это приведёт: к повальному притворству и деградации морали. Сначала будет массовый энтузиазм, но потом жадность пробьёт себе дорогу. Homo economicus – не фантазия. Он есть. И он – в большинстве. Кто думает иначе или хочет его перевоспитать – тот утопист. Проверено историей.
