Жду новый пост

Серия «Индия»

Шива и гопурам в Мурдешваре, где прошла часть этой истории.

Пробую новый формат статей - истории из работы гидом. Забавные, интересные, а может и пугающие случаи из моей практики.

В свой первый сезон работы гидом в Индии я был известен среди коллег как «Дима, который возит Гокарну». В Индию я попал практически случайно: заканчивался карельский сезон, и я задумался над тем, что на период холодов неплохо было бы найти рабочее место где-то в теплых краях и желательно у моря. Но оказалось, что туристические компании набирают штат значительно раньше, и я уже думал, что пролетел мимо заграничной работы. Но жизнь штука непредсказуемая и, когда я уже смирился с тем, что буду зимовать в России, перебиваясь поездками раз в неделю, а то и в две, в индийской компании, где работало сразу несколько моих коллег, одна из гидов встретила свою любовь и, как в песне, уехала жить в Лондон. Нужно было срочно найти человека, который готов за пару недель не только собрать необходимый пакет документов и чемодан вещей с двумя обязательными килограммами гречки, по которой в Индии очень скучают российские экспаты, но и выучить материал экскурсий! Коллеги посоветовали меня. Хоть Катя, мой будущая индийская начальница, и была удивлена, что я настолько быстро соглашаюсь терпеть все издержки работы в Индии (жара, суровый график, санитарная обстановка) и ускоренные сборы, мы быстро ударили по рукам в WhatsApp’е.

Удивительная Встреча! Мало кто знает, но Джон Леннон не был застрелен в 1980 году, а переехал жить в Индию.

Что представлял из себя тур в Гокарну? Это выезд из дома около 4:00 утра, встреча с туристами на заправке, где наш автобус завтракал ароматным индийским топливом, 4-5 часов дороги до ближайшей остановки на завтрак в камате (придорожное кафе в Индии) и весь день в штате Карнатака, что расположен еще южнее Гоа. Возвращение домой из такого тура в лучшем случае происходило около 21:00, но чаще на час или два позже. А если вы думаете, что первые часы выезда это возможность поспать, то вы заблуждаетесь. Далеко не все водители знают расположение отелей в Южном Гоа, где мы по пути забирали туристов. Поэтому часто я и RedBull проводили предрассветные часы в навигаторе (которыми индийские водители практически не пользуются).

Последняя остановка этого тура, уже на обратном пути - пляж Палолем. На мой субъективный вкус - самый красивый пляж Южного Гоа. И пока туристы разбредались по шекам (кафе на берегу моря) и шезлонгам, мы с коллегами садились за один из столиков и обменивались историями прошедшего дня. Так вот популярным способом пожаловаться на тяжелую гидскую долю были фразы в духе: «Я задолбался. Сегодня уже третья Гокарна подряд».

У меня таких туров было пять в неделю (еще один день это легкий гоанский тур, а еще один - выходной), а иногда и шесть. Именно поэтому я стал «Димой, который возит Гокарну».

Закат на пляже Палолем. Тот самый шек, в котором мы собирались с коллегами.

Я должен отметить, что меня моя доля не огорчала. Каждое утро, наблюдая как солнце встает над индийскими полями аграрной Карнатаки, над горами, реками и пальмами, я говорил себе: «Черт возьми, я в Индии». И каждый раз не мог поверить своему счастью. Да, сна было катастрофически мало. Да, ежедневно я выпивал по термосу кофе и несколько банок энергетика. Да, порой я вставал не от будильника, который мой мозг научился игнорировать, а от звонка Кати, которая говорила, что Сунил (водитель машины, которая забрала меня из дома, а также мой индийский братишка) уже приехал, и мне пора выходить. И тогда я вставал с кровати, прямо в купальных шортах и майке заходил под холодную воду душа, промокнув волосы и одежду полотенцем, шел на кухню, чтобы взять серебристо-голубую алюминиевую банку, и с улыбкой выходил из дома.

И такие рассветы я встречал каждый рабочий день!

Одной из рабочих радостей были поездки с водителями, которые знали дорогу и говорили на английском. Пожалуй, любимым моим водителем первого сезона был Самир - индийский мусульманин, который свободно говорил на хинди, английском, урду (язык большинства мусульман Индии), а также мог изъясняться на конкани (язык штата Гоа) и каннада (язык штата Карнатака). К тому же он любил учить слова и фразы на русском.

Еще один стандартный вид с моего рабочего места.

В тот день, о котором я решил рассказать вам, мы поехали в Гокарну именно с Самиром. Казалось, это был обычный день. Мы буднично позавтракали в привычном камате недалеко от Анколы и посмотрели на самого большого сидящего Шиву (37 метров) в Мурдешваре. Далее по плану был священный для индуистов древний город Гокарна. Между Мурдешваром и Гокарной чуть больше 80 километров, это около 2 часов в пути на автобусе.

Вид с башни-гопурам в Мурдешваре.

Здесь открою маленькую тайну: у каждого гида есть «фишки», которые облегчают его работу. Из Мурдешвара мы обычно выезжали в обеденное время, в самую жару. И я предлагал туристам прикоснуться к еще одной грани индийского искусства - музыке, исполненной на традиционном инструменте ситаре. Для этого у меня на телефоне заранее была скачена композиция «Dakini» в исполнении Джошуа Према (да-да, он немец). Длится она тринадцать минут. Вы понимаете? Жара, мы уже под шесть часов в дороге, все встали не просто рано, а даже раньше, чем мучимые бессонницей петухи, туристы перекусили, а тут убаюкивающая музыка. Конечно, все засыпали. И для меня это тоже было возможностью поспать хотя бы 40 минут, чтобы чуть больше чем за час до Гокарны продолжать рассказ.

Та самая композиция.

Только я отдался в сладкие объятия Морфея, как меня будит Самир. Едва я успел подумать, что не так уж и симпатичен мне этот мой индийский коллега, как он сообщает мне, что у нас проблемы с колесом.

Наш автобус остановился у ближайшего съезда, и выйдя из относительно прохладного салона в жаркие объятия южно-индийского солнца, мы Самиром поняли, что между задними колесами нашей восемнадцатиместной SML-ки застрял камень, протерев в них дыры.

Важное обстоятельство: в Индии в разгар жары сиеста. Люди прячутся от палящего солнца по домам, всё закрыто. В добавок ко всему остановились мы в такой глуши, что из всех благ цивилизации в радиусе нескольких километров от нас было одно кафе и маленький гараж, в котором располагался сервис по ремонту байков. Связи нет.

Двигатель пришлось заглушить, ведь мы не знали, что ждет нас дальше, и топливо нужно было поберечь. Несчастные разбуженные туристы выстроились в шеренгу под узким козырьком закрытого кафе, чтобы хоть как-то укрыться от палящего желтого карлика. А мы с Самиром приняли решение снимать колеса. Запаска была. Но в единственном экземпляре. А камень, совершив невозможное, протер сразу два колеса. Наша надежда заключалась в том, что мы рассчитывали снять колеса и дождаться возвращения с сиесты работников сервиса, чтобы они попытались придать им такие технические характеристики, которые позволят нам доехать хотя бы до ближайшего шиномонтажа.

Сняв пару болтов, мы поняли, что остальные закручены намертво. Вспомнив Архимеда и его рычаг, мы стали искать трубы, которые позволят увеличить длину ключа. Это не помогло. Жара. Жажда. И полное отсутствие связи и надежды. Наш экипаж принял решение разделиться. Я пошел к дороге в поисках сигнала сотовой связи, а Самир отправился на поиски хоть одной живой души, которая помогла бы нам донести наши мольбы приехать поскорее до работников сервиса.

Тоже стандартная картина: паломники рядом с каматом близ Анколы.

У дороги была связь, и я сообщил о происшествии своему начальству. Но мы в соседнем штате. В самом лучшем случае подменный автобус доедет до нас через несколько часов. По крайней мере, я успокоил себя тем, что теперь мы не одни в этой беде.

Самиру удалось достичь результата получше: он нашел двух подростков, которые согласились доехать до владельцев сервиса и кафе на скутере и попросить их приехать. Но вернулись они так же вдвоем. Хозяин сервиса передал через них ключи, сказав, что сам приедет позже, а ресторатора не оказалось дома.

Жара и жажда лишь усиливались. Я начинал чувствовать панические настроения в своей группе. Но тут удача! Приезжает хозяин кафе! Быстро запустив нас внутрь и включив на полную мощность потолочные вентиляторы, он вместе со своим холодильником и напитками в нем спас нас.

Тем временем Самир дошел до дороги и созвонился с мужем моей начальницы владельцем всех наших автобусов Суриёй. Далее постараюсь максимально точно процитировать наш разговор:

- Дима, в ближайших населенных пунктах свободных автобусов нет. Нам придется ремонтировать колеса. Сколько это займет времени я не знаю.

- Что ты предлагаешь? - спрашиваю я Самира.

- Я сейчас выйду на дорогу, остановлю проезжающий автобус и попрошу довезти вас до Гокарны. Там вы будете ждать меня.

Продажа матрешек в Гокарне.

Поездка на неизвестном автобусе с неизвестным водителем кажется плохой идеей, только если вы никогда в жизни не чувствовали, как начинаете плавится от жары. Да, потолочные вентиляторы радуют только в первые минуты встречи с ними на контрасте с уличным зноем. Так что я, не колеблясь, принял этот блестящий и продуманный план.

Выше я писал, что ехали мы не восемнадцатиместном автобусе. Вместе со мной и без Самира нас было 14-15 человек. Но когда Самир радостно позвал меня к дороге, увидел я… Пожалуй, лучшим аналогом будет УАЗ, который называют буханка.

- Самир, мы не влезем.

- Дима, брат, придется. В это время тут почти никто не ездит. Возможно, следующий автобус мы будем ждать несколько часов.

- Ты объяснил водителю, куда нас везти?

- Да.

Мы погрузились в это чудо индийской техники, сделанное то ли из пластика, то ли из фанеры, то ли из их бастарда. Счастливчикам достались подобия кресел. Мне и двум самым миниатюрным дамам - доска, расположенная прямо за водительским креслом (а вернее над ним), упором для которой служили открытые окна, а также что-то вроде металлического ящика, который служил продолжением этой доски. Естественно, о таких предметах туристической роскоши как кондиционер, а уж тем более микрофон речи не шло.

Водитель не говорил по-английски. Я тот еще полиглот, но работая с разными водителями, я сумел выучить, как попросить повернуть направо или налево на хинди. Но он не владел и этим языком. И толком не знал дорогу. И не понимал, что показывает навигатор, который я наивно открыл для него на своем телефоне. После каждого пропущенного поворота я звонил Самиру. Естественно, не дозванивался. Звонил еще. Наконец попадал на моменты, когда он выходит к дороге, чтобы связаться с нами, передавал трубку водителю, а Самир одному Шиве известно на каком языке объяснял ему, что надо возвращаться назад и поворачивать. И так несколько раз.

Единственное сохранившееся у меня фото того дня. Моё посадочное место.

Борясь с гарячим ветром, задувающим во все открытые окна нашего лайнера, я продолжал вести экскурсию. Я не вспомню, какой день подряд я работал. Возможно, третий или четвертый. Недосып, усталость от тщетных попыток снять колеса, стресс, так и не побежденная жажда, срывающийся голос, повороты, которые мы пропускали с завидной регулярностью, звонки Самиру и ощущение полного счастья.

Именно счастья. Я был в Индии, стране, которая с самого детства, с передачи «Хожение за три моря» по проводному радио была моим эталоном настоящего путешествия, на работе, которая доставляет мне искреннюю радость, с людьми, которые сумели не пасть духом и приняли наше приключение.

Мы добрались до Гокарны. Уставшие, голодные, но с улыбками на обгорелых на солнце лицах. От своего начальства я получил указание угостить всех обедом. И, если в 90% случаев приходилось с извиняющейся интонацией объяснять, что в этом городе вообще нет заведений без приставки Veg, то эта группа, нет, простите, эти герои лишь ухмыльнулись в ответ. После пережитого их было не напугать.

После прогулки по древним храмам мы вернулись к нашему лимузину. В любой другой ситуации я посчитал бы чудом, что наш спаситель понял, на какой парковое ему нужно ждать нас, ведь с этой задачей не всегда справлялись даже владеющие языками водители. В этот день это просто было разворот удачи к нам. Мы поехали на пляж отдыхать и ждать Самира, который уже выехал к нам. Просить довезти нас до стандартного Палолема было бы наглостью, и мы отправились на легендарный гокарнский пляж Ом.

Изогнутая береговая линия напоминает очертания знака Ом, который и дал название этому пляжу.

Конечно, обратно мы вернулись позже самых поздних возвращений, но я буду лжецом, если скажу, что это огорчало меня. К сожалению, я начал вести свой блог значительно позже работы в Индии. Но, если вдруг среди моих читателей найдутся те, кто был в этом туре, как бы невероятно это не было, я буду счастлив прочесть ваши комментарии. В равной степени я буду счастлив любым комментариям моих индийских туристов. Вдруг вы напомните мне о каких-то приключениях, которые моя память не сберегла.

А здесь можно почитать еще одну удивительную индийскую историю!

Подписывайтесь на мой канал в Telegram:

https://t.me/nbrzh

Рассвет в штате Карнатака. Недалеко от города Карвар, здесь река Кали впадает в Аравийское море.

(И еще Топ-3 фразы, которые поймут только в Гоа)

Сложно путешествовать по миру без знаний иностранных языков.

Но что делать, если местные жители не понимают даже английский?

Да, английский в Индии - второй официальный язык, но понимают его не все. Среди почти 1,5 миллиардов индийского населения найдется не один миллион тех, для кого ваше оксфордское произношение будет малопонятным.

Благодаря коммуникации с местными жителями даже самые неприятные моменты, вроде автомобильных пробок, могут стать интересным приключением!

Тут вам на помощь придет хинди!

И вот вам топ-5 забавных фраз на хинди, которые могут пригодиться вам в Индии:

«Пой садо»

Кто знает, что может произойти с вами в Индии? Даже Остап Бендер и Киса Воробьянинов были вынуждены говорить эту фразу: Дай мне денег!

«Саб куч милега»

Эта фраза практически девиз Индии и Гоа. Говорите её, если к вам пристает торговец на рынке, нежно шепчите её на ухо мумбайской красотке, угощая её соком в гоанском джус-центре, прощайтесь ею со своими индийскими друзьями, ведь она означает: Всё возможно!

А ещё эту фразу уместно говорить, встречая сансет (важная гоанская традиция). На фото - закат с обзорной площадки в Анджуне.

«Чало»

Эту фразу придется использовать в такси, когда ваш водитель неожиданно остановится, чтобы поболтать с проходящим у дороги родственником. Её нужно будет говорить коровам, которые перегородят вам дорогу! Эта фраза поможет вам отогнать от себя попрошаек. Она переводится: иди, уходи.

«Топарт чае»

Фраза на крайний случай, если не поможет «чало». На русский язык переводится примерно: леща хочешь!

«Мэра ди мат матха»

На самый крайний случай. Постарайтесь не использовать её. Правда. Только если кто-то совсем уж откровенно пристал к вам. Приблизительный перевод: не делай мне мозги.

Постарайтесь не использовать последние две фразы, лучше будьте позитивными! Благодаря такому настрою мне удалось подружиться с представителем высшей индийской касты - брахманом. Общались мы с ним на странной смеси из хинди, а также нескольких слов и фраз на английском и русском, которые он успел выучить за время нашей дружбы.

Топ-3 фраз на конкани (язык штата Гоа):

«Дэубара кхуру»

Скажите это, и сделаете счастливым вашего гоанского собеседника, потому что разговорников конкани практически нет, и знание этой фразы означает ваш глубокий интерес и уважение к гоанской культуре. Переводится: большое спасибо!

«Боро Марэ»

Начните знакомство с гоанцем с этой фразы, и его сердце ваше: как дела.

«Мака нака»

Ещё одна нужная фраза на рынке: ничего не надо.

Но помните главное:

Даже без знания языков у вас есть то, что индийцы поймут и оценят. То, что откроет вам многие двери и сердца. Это улыбка. Почаще улыбайтесь. А в Индии улыбайтесь всегда и всем!

Благодаря улыбке, позитивному настрою и тяге к коммуникации мне удалось уговорить сикхов исполнить песню специально для моих туристов в сикхском храме Гурудвара в штате Гоа.

Здесь можно почитать самую удивительную историю, которая произошла со мной в Индии!

А еще подписывайтесь на мой канал в Telegram: https://t.me/nbrzh

Продолжаю рассказ о невероятном знакомстве с жителями трущоб и наших удивительных прогулках.

Первую часть статьи вы можете прочитать здесь.

Пока наш друг мылся, обливаясь водой из пластиковой бочки, стоящей снаружи, его дядя, с которым они делили эту небольшую комнату, предложил нам присесть на диван. Стоит описать, что представляло из себя жилище нашего нового друга. На крохотном пространстве с трудом умещались старый складной диван, стол со стоящими на нем плиткой, маленьким холодильником, какие стоят во многих отелях, выполняя роль мини-бара, и телевизор. Ещё один важный факт об Индии: человек может жить на грани нищеты, ему будет не хватать денег на еду, но телевизор всё равно останется для него предметом первейшей необходимости, потому что это важная связь с миром, с прекрасным миром, от которого он пока далёк но обязательно попадёт в него, не в этой, так в следующей жизни. В это верят все жители трущоб, потому что без этой веры, этой надежды, ужасы и лишения их жизни навалились бы на них неподъемным грузом.

Не принимая наших отказов (прим. да, отказывались снова исключительно из вежливости, а не боязни отравиться) его дядя предложил нам позавтракать. Он вскипятил на плитке воду и заварил нам зеленый чай, хотя в Индии гораздо чаще пьют чёрный. Затем на сковородке он поджарил несколько сухих лепёшек-роти. Это один из индийских вариантов хлеба чем-то похожий на армянский лаваш.

Завтракая, мы узнали, что наш друг живёт вдвоём с дядей. Дядя по старшинству на диване (прим. в этом плане индийское общество очень иерархично), а племянник на полу, потому что разложить их складной диван попросту некуда. На вопрос о религии наш товарищ ответил, что он буддист (прим. Вопреки расхожему мнению, буддистов в Индии очень мало, менее 2% от всего населения, гораздо больше индуистов). В их комнате действительно стояла статуэтка Будды, но кроме неё были и картинки с индуистским богом Ганешей и даже икона Иисуса. Впрочем, для Индии присутствие в доме изображений богов самых разных религий довольно частая история.

К концу нашего завтрака пришёл товарищ нашего друга. Видимо, наш визит стал важным событием для того квартала, где мы находились. И вот так вчетвером мы отправились на прогулку.

Наши проводники и моя коллега на торговой улочке трущоб Дхарави.

Мы по прежнему привлекали внимание местных жителей, но теперь с нами были проводники, которые переводили «удар» на себя, отвечая на вопросы, которые возникали у любопытных прохожих на наш счёт. Тут также стоит добавить, что первые 10-15 минут нашей прогулки, я придерживал поясную сумку, которая висела на груди. В ней были спрятаны деньги и документы, и поначалу я беспокоился об их сохранности. Но совсем скоро я расслабился, почувствовав, что ни мне, ни моим вещам ничего не угрожает. Во-первых, этому способствовало то, что за всё время похода по трущобам (а это больше 5 часов) я ни разу не встретил злых глаз. А я встречался глазами с сотнями людей. Были глаза усталые, грустные, удивлённые, чаще весёлые, но злых не было ни разу.

На этом видео видно, насколько оживлённое человеческое движение в мумбайских трущобах. Мы поняли это в тот момент, когда только въехали в них на такси.

Во-вторых, на чувство безопасности повлиял ещё один момент. Устав от жары, мы предложили нашим проводникам где-нибудь присесть и отдохнуть, попить воды и покурить. Они привели нас к каменной скамейке, на которой красовалась бронзовая табличка на хинди. Нам объяснили, что на ней написаны имя и фамилия депутата, который сделал широкий жест, подарив жителям трущоб скамейку.

Мы достали из рюкзака две бутылки воды, предложив одну нашим товарищам, но они отказались. Видимо, тоже скромничали. Закончив наш привал, мы решили оставить воду на скамейке, потому что на жаре она сильно нагрелась и пить её было не приятно. При этом урн рядом не было. Мы рассудили, что неоткрытая и едва початая бутылки быстро найдут нового хозяина, тем более, что вокруг нас уже привычно собралась стайка любопытных мальчишек. Литровая бутылка воды стоила на тот момент 20 рупий (около 20 рублей). Даже такая сумма для жителя трущоб огромна, поэтому чистая вода - ценная добыча.

Отойдя от места нашей стоянки метров на 50, мы услышали крик. За нами бежал мальчик, он нёс в руках две бутылки и пачку сигарет, которую я тоже, на этот раз случайно, оставил на лавке (кстати, такая пачка с 20 сигаретами стоила тогда примерно 250-300 рупий). Он отдал нам то, что мы на его взгляд забыли, и убежал обратно.

С юными жителями трущоб.

В ходе экскурсии наши проводники водили нас по разным кварталам. В трущобах, как ни странно, довольно чёткая организация: кварталы рыбаков обособленны от кварталов гончаров, а кварталы кожевенных дел мастеров от тех кварталов, где специализируются на изъятии цветных металлов из старой выброшенной на свалки техники. Кстати, гончары и кожевенных дел мастера, как и прачки и, например, работники крематориев, относятся к варне неприкасаемых, которых в Индии со времён Махатмы Ганди называют политкорректным термином «далиты» (дословно - угнетённые). Есть также синонимичный корректный термин «хариджаны» (дословно - божьи люди). Гончары считаются неприкасаемыми из-за того, что работают с глиной, сакрально грязной субстанцией. А кожевники, их называют «чамары» из-за того, что контактируют с мёртвой плотью. Вообще практически всё население трущоб Дхарави это именно неприкасаемые.

Мастерская в квартале гончаров.

Мы заходили в дома к людям, в их рабочие мастерские. По началу мы думали, что наши индийские товарищи водят нас к своим знакомым, позже поняли, что это не так. Просто никто из местных не воспринимал наш визит как что-то плохое. Часто на нас даже не обращали внимания, что удивляло, ведь на улицах вокруг нас собирались толпы любопытных. Потом стало очевидно, что те, кто видел нас на улицах, зачастую праздно гуляли, а вот те, к кому мы заходили, работали, поэтому не отвлекались.

Квартал пекарей. Так пекут лепёшки-роти. Горячие лепёшки кидают на плетёные корзины. Когда они высыхают, то сами скатываются на землю. Это означает, что они готовы. Одна такая лепёшка стоит 1 рупию (примерно 1 рубль). Стандартный завтрак жителя трущоб - две лепёшки-роти.

Стоит также сказать, что трущобы - это город в городе, полностью автономное пространство, на котором есть всё - от собственных кафе и пекарен, до парков развлечений (да да!), крематориев и храмов. Мы проникли даже на кремацию, хотя полицейский, стоящий на входе по началу не хотел нас пускать, но наши проводники объяснили ему, что мы гиды и изучаем Индию. Почему-то это сработало, и он дал нам 20 минут на то, чтобы посмотреть процесс кремации. Предупредив, что снимать там запрещено.

Свой парк развлечений в трущобах Дхарави.

Вокруг тела и сложенных досок стояло десятка полтора мужчин. Индийская погребальная традиция такова, что на кремации присутствуют только мужчины. Поскольку стояли мы в отдалении, я не удержался и достал телефон, чтобы сделать фотографии, в этот момент один из участников церемонии обернулся и посмотрел на меня. Мне стало не по себе, и я убрал телефон. Эта история могла закончится для нас печально, ведь своими действиями я грубо нарушил важный запрет. Но мужчина, посмотревший на меня, лишь улыбнулся. Однако снимать дальше я не стал.

Крематорий в трущобах. В глубине кадра виден процесс кремации и улыбающийся мужчина, который заметил, что я снимаю.

Я уже отмечал ранее, что в доме нашего проводника было невероятно чисто, также чисто было всех домах, которые мы посетили в тот день, а их было несколько десятков. Однако на улицах трущоб было грязно - это была и грязь человеческого быта, вроде остатков еды и пыли, так и обычный мусор. И вот продираясь сквозь человеческие потоки и грязь, я услышал ритмичный стук. Он заинтересовал меня, и я спросил о нём одного из проводников. Он не знал, что это, но предложил поискать источник звуков, раз уж мне любопытно. Двигаясь по звуку, мы подошли к строению смутно напоминающему гараж-ракушку, которых было много во дворах в моём раннем подмосковном детстве. Передняя часть этого строения была металлической и, судя по конструкции откидывалась вверх, стены при этом были каменными. Проводник откинул металлическую конструкцию вверх, и я увидел молодого парня, который сидя один в тесной каморке, играл на барабанах.

Барабанщик в трущобах.

Видя, что мы уже немного «плывём» от жары и количества информации - а трущобы это просто ураган запахов, звуков, красок и людей, наши сопровождающие спросили не голодны ли мы, и услышав положительный ответ, сообщили, что для того, чтобы поесть, придётся ехать в центр Мумбаи, потому что только там есть еда, которая подойдёт нам. Видимо, они сочли, что есть в заведениях общепита в трущобах мы побрезгуем. Но мы бы скорее отказались из-за того, что все заведения, которые мы видели в Дхарави, были веганскими, а нам после долгой прогулки хотелось мяса, поэтому их предложение поехать в центр нас полностью устроило, и мы отправились на железнодорожную станцию.

На станции один из наших проводников сказал, что сбегает за билетами, потому что один быстрее проберется сквозь очередь. Зная, сколько стоит билет, я дал ему денег на четыре билета, но вернувшись, он отдал мне половину суммы. Он не потратил деньги на билет для себя и своего друга. Стоимость билета, к сожалению, уже стёрлась из моей памяти, но это точно была значительная сумма для людей, живущих в том месте, где люди тратят на обед 5-10 рупий.

В центре наши индийские гиды отправили нас в Макдональдс, но наотрез отказались идти с нами, не соглашаясь на то, что мы хотим их угостить. Они дожидались нас на улице. Поужинав, мы вчетвером прогулялись от вокзала Чхатрапати-Шиваджи (который европейцы чаще называют вокзал Виктория) до Ворот Индии, но там стало понятно, что наши силы иссякли.

Парикмахерская в трущобах.

Во время прощания мы горячо благодарили наших проводников за невероятные впечатления и опыт, которые мы получили благодаря им. Еще в Маке мы с коллегой договорились, что заплатим им за такую крутую экскурсию. Но наши друзья наотрез отказывались брать деньги. Уговаривали мы их минут 10, при этом торгуясь. Только торг был в обратную сторону. Сначала мы хотели дать по 1500 рупий каждому, но они испуганно отшатнулись увидев эту сумму. Потом я предложил 1000, но они всё равно очень активно отказывались. С трудом и практически манипулятивными фразами о том, что они огорчат нас, если откажутся, нам удалось уговорить их на 600 рупий каждому.

Так выглядят храмы в трущобах. Справа на фото видно, как наши проводники отвечают на вопросы любопытных юных жителей трущоб о том, кто мы, откуда и что тут забыли.

Наверное в этот второй для меня день в Индии я и влюбился в эту страну, её культуру, её людей. И всё следующее время, что я проведу в Индии, именно люди будут поражать и восхищать меня больше всего.

В трущобах я увидел тысячи людей. Тысячи людей, живущих в страшных условиях. Казалось бы, в таком месте, на такой окраине жизни нет места ни надежде, ни радости. Но эти люди улыбались мне, сияли, если я успевал отреагировать ответной улыбкой, пели и танцевали, проявляли любопытство и интерес (а значит не потеряли вкуса к жизни!). И я почувствовал, без сомнений почувствовал, что это счастливые люди. Бедные, но счастливые. Не имеющие ничего ни в карманах, ни в животах, но таящие бесконечные доброту и веселье в глазах и надежду в сердцах и душах.

Одна из самых широких улиц из тех, которые мы увидели в трущобах.

Я прекрасно осознаю, насколько странно читать все эти слова на контрасте с тем, что вы видите на фото. Но поверьте, главное сокровище Индии - люди. И как минимум поэтому это великая страна.

А еще подписывайтесь на мой канал в Telegram: https://t.me/nbrzh

На фото, если что, не Тадж Махал. Хотя эту мечеть в городе Аурангабад и называют "малым Тадж Махалом" из-за явного сходства.

На работу в Индии я попал случайно. Работая гидом по Карелии, я задумывался, чем буду заниматься зимой, ведь с октября поездок становится всё меньше, а желание есть никто не отменял. Многие мои коллеги на зиму улетали на юг (это случайный каламбур), и я тоже начал искать такие варианты. Довольно быстро выяснилось, что этим вопросом стоило заняться раньше, и все компании уже сформировали команду гидов на зимний сезон.

Внутренне я уже смирился, что до весны придется вернуться в офис. И это было маленькой трагедией. Наверное в это сложно поверить, когда речь идёт о ненормированном рабочем дне, который даже в самых лучших случаях длится 15 часов, но начав работать гидом, я понял, что это настоящий наркотик. Не только сама работа, хотя она в первую очередь, но и само чувство дороги: каждый день пейзажи у тебя перед глазами меняются со скоростью движения автобуса и смены погоды и сезонов. Это не передать словами. Поэтому перспектива офисной работы угнетала.

И тут в дело вмешался случай. Несколько моих коллег работали в одной гоанской туристической фирме (прим. Гоа - один из 28 индийских штатов), и в последний момент одна из девушек по зову сердца уехала на ПМЖ в Британию. Требовалась замена, и директорка компании, кстати, петербурженка, спросила кого её сотрудники могут посоветовать. Требования были простыми: наличие действующего загранпаспорта, легкость на подъём (до вылета оставалось несколько недель), готовность в кратчайшие сроки освоить материал и подготовить авторское наполнение нескольких туров, а также стойкое принятие всех тягот и лишений тяжелого графика. Коллеги, зная о моём желании поработать зимой в тепле, дали мой номер директорке. Напомню, что с самого детства именно Индия была для меня символом путешествий.

В разговоре она спросила меня, готов ли я к жаре, грязи и графику с 17-18 часовым рабочим днём и одним выходным в неделю. Я ответил, что вырос в Челябинске, поэтому грязью меня не напугать (при всей моей любви к этому городу, он регулярно попадает в топы самых грязных городов), в армии служил в Дагестане, где летом не сильно прохладнее, чем в Гоа, а работой меня не напугать, потому что комфортнее всего я чувствую себя, когда работы много. Мы сошлись на том, что я начинаю оформлять документы, а через неделю мы снова созвонимся, чтобы я сдал что-то вроде устного экзамена на знание индийской истории и культуры.

Экзамен и оформление документов прошли успешно, и я начал готовиться к поездке. Прямых рейсов от Петербурга до Гоа в продаже не было, и мы с коллегой решили лететь через Мумбаи и остановиться в этом городе на денёк-другой, чтобы я начал постигать особенности индийской жизни. Планируя наше время в Мумбаи, мы сошлись на том, что хотим посмотреть трущобы. А что мы знали о трущобах? Только то, что видели в фильме «Миллионер из трущоб» («Шантарам» я на тот момент еще не читал). Именно поэтому из всех мумбайских трущоб мы выбрали те, где снимали эту оскароносную ленту (8 золотых статуэток), - Dharavi (Дхарави).

Наш план был предельно прост и, как потом окажется, наивен: прилетев, заселиться в отель, переночевать, а утром на рикше (прим. самый дешевый и самый колоритный вариант индийского такси) отправиться в Дхарави, к тем самым прачечным, где снимали «Миллионера», а дальше уже разбираться на месте и импровизировать.

В такси по дороге в трущобы. На этом фото видно, насколько напряжённое движение в Мумбаи.

Всё пошло прахом в тот момент, когда мы доехали до места. Практически сразу мы узнали, что буквально за две недели до нашего визита прачечные были разрушены из-за каких-то проблем, которые они доставляли городской системе водоснабжения. По крайне мере, именно так мы поняли объяснения местных жителей на хиндише (прим. жаргонное название индийского варианта английского языка).

Это было тупиком, ведь мы оказались в самом центре огромных трущоб (прим. 215 гектаров и практически миллион жителей) и совершенно не представляли, что делать дальше, куда идти и что теперь смотреть. Немного побродив по местности, привлекая огромное количество внимания (белые в трущобах!), мы поднялись на мост над железнодорожными путями, служившими границей района трущоб. Нашему взору открывались бесконечные ряды крыш, сделанных из чего только возможно - старые заборы, куски пластмассы, коробки, пакеты и доски. При всей поразительности пейзажа, он, тем не менее, не дал нам ответов - куда двигаться дальше.

Наш наблюдательный пункт. Мост над железнодорожными путями у границы трущоб Дхарави.

Решив попробовать пройти от границы трущоб до другого их края, наблюдая за тем, что происходит вокруг нас, мы спустились с моста. Эта идея тоже пошла прахом - трущобы огромные, а человеческое движение на их узких улочках невероятно оживлённое, к тому же наша белая кожа привлекала много внимания. Это было позитивное внимание - к нам подбегали дети, спрашивали нас, откуда мы, а получив ответ, радостно убегали рассказывать что-то своим менее решительным друзьям. Их радовало даже не содержание нашего ответа, а скорее сам факт того, что мы отвечаем им.

Мы встали обдумать, что делать дальше, на узкой улочке с одной стороны ограниченной стеной, за которой начинались железнодорожные пути, а с другой трущобами. Мы закурили, но людской поток мешал нам даже стоять на месте, и прохожие неизбежно задевали рюкзаки на наших спинах.

Вдруг откуда-то сверху к нам на хиндише обратился голос (как символично!). Это был молодой парень, который сидел на неком подобии балкона из сваренных арматурных прутов на втором ярусе жилой застройки. Он поздоровался с нами и сказал, что нам наверное неудобно стоять и курить посреди узкой улочки. Поняв по нашим лицам, что он прав, он предложил подняться к нему на балкон, где нам будет комфортнее. К тому моменту, среди того, что я знал об Индии, уже была фраза говорящая, что в Индии нужно доверять и доверяться.

Мы поднялись, и у нас завязался разговор. Он спросил нас, откуда мы и что вообще забыли тут. Услышав, что мы гиды и приехали смотреть прачечные, он подтвердил, что их разрушили две недели назад. Поняв, что других планов у нас нет, он уточнил, что вообще нам интересно, и узнав, что нам любопытна жизнь и быт людей в Индии, поскольку это важно и полезно для нашей работы, он предложил себя в роли нашего проводника.

Такая неожиданная готовность помочь не испугала нас, но смутила. Да, в Индии в порядке вещей помогать и предлагать помощь, позднее я много раз смогу в этом убедиться. Но жизнь людей в трущобах такова, что каждый час их жизни это буквальная борьба за пропитание, поэтому отвлекать его, тратить его время мы постеснялись.

И здесь очень важный момент психологии индийцев: они абсолютно не понимают принятую у нас традицию отказов из вежливости и чувства такта. Их логика проста: если я предлагаю что-то, значит могу это предложить, зачем же ты тогда отказываешься. Но наш новый друг оказался проницательным и почувствовал или прочитал по нашим переглядываниям, что наш отказ мотивирован исключительно смущением, поэтому уточнил, что у него сегодня выходной, его день свободен, и он будет рад погулять в нашей компании. Мы согласились.

Наш проводник, его дядя и я в их бедном, но чистом домике.

Мы спустились к нему в дом, потому что он попросил подождать его десять минут, пока он помоется. Зайдя в дом, мы по индийской традиции разулись. В тот день я впервые надел новые белоснежные носки и, признаться, разувался мысленно попрощавшись с их белизной. Но не смотря не бедность, (прим. а трущобы это тот случай, когда ты думаешь, что видел нищету, но снизу постучались жители Дхарави), в крохотной комнатке была идеальная чистота, и мои носки, когда я буду обуваться, будут такими же белыми, как в момент покупки.

Скоро выйдет вторая часть этой статьи, поэтому подписывайтесь, чтобы не пропустить!

А еще подписывайтесь на мой канал в Telegram: https://t.me/nbrzh