Pierre: On a pu voir hier dans plusieurs reportages tlviss des mdecins et ....... yougoslaves confronts des normes difficults lies leurs gnrateurs dans leurs hopitaux et qui donc finalement accusent l'Alliance de prendre en htage la population civile, donc de prendre en htage des innocents par le fait mme de bombarder des centrales lectriques, des transformateurs ou alors des canalisations d'eau potable.
Перевод: Вчера в нескольких телевизионных репортажах можно было увидеть, как югославские врачи сталкиваются с трудностями, связанными с лечением в их больницах, и, таким образом, в конечном итоге обвиняют Североатлантический союз в жестоком обращении с гражданским населением и, следовательно, в жестоком обращении с невинными людьми посредством бомбардировок электростанций,, трансформаторов и трубопроводов для питьевой воды.
Ответ пресс-секретаря НАТО Джейми Ши
Jamie Shea: Let us not lose sight of proportions in this debate. President Milosevic has got plenty of back-up generators. His armed forces have hundreds of them. He can either use these back-up generators to supply his hospitals, his schools, or he can use them to supply his military. His choice. If he has a big headache over this, then that is exactly what we want him to have and I am not going to make any apology for that.
Давайте не будем упускать из виду правильные соотношения в этой дискуссии. У президента Милошевича есть множество резервных генераторов. В его вооруженных силах их сотни. Он может использовать эти резервные генераторы либо для снабжения своих больниц, школ, либо для снабжения своей армии. Это его выбор. Если у него из-за этого сильно болит голова, то это именно то, чего мы от него хотим, и я не собираюсь приносить за это никаких извинений.
Настырный норвежский журналист не унимается и задает очевидный вопрос:
Question (Norwegian News Agency): I am sorry Jamie but if you say that the Army has a lot of back-up generators, why are you depriving 70% of the country of not only electricity, but also water supply, if he has so much back-up electricity that he can use because you say you are only targeting military targets?
Извиняюсь, Джейми, но если вы говорите, что у армии много резервных генераторов, то почему вы лишаете 70% населения страны не только электричества, но и водоснабжения, если у него так много резервного электричества, которое он может использовать, потому что, по вашим словам, вы нацелены только на военных целях?
Jamie Shea : Yes, I'm afraid electricity also drives command and control systems. If President Milosevic really wants all of his population to have water and electricity all he has to do is accept NATO's five conditions and we will stop this campaign. But as long as he doesn't do so we will continue to attack those targets which provide the electricity for his armed forces. If that has civilian consequences, it's for him to deal with but that water, that electricity is turned back on for the people of Serbia. Unfortunately it has been turned off for good or at least for a long, long time for all of those 1.6 million Kosovar Albanians who have been driven from their homes and who have suffered, not inconvenience, but suffered in many cases permanent damage to their lives. Now that may not be a distinction that everybody likes but for me that distinction is fundamental.
Да, я боюсь, что электричество также управляется системами командования и контроля. Если президент Милошевич действительно хочет, чтобы у всего его населения были вода и электричество, все, что ему нужно сделать, это принять пять условий НАТО, и мы прекратим эту кампанию. Но до тех пор, пока он этого не сделает, мы будем продолжать наносить удары по тем объектам, которые обеспечивают электроэнергией его вооруженные силы. Если это повлечет за собой последствия для гражданского населения, это его дело разбираться с этим, но для народа Сербии вода и электричество будут восстановлены. К сожалению, оно (электричество) было отключено навсегда или, по крайней мере, на долгое-долгое время для всех тех 1,6 миллионов косовских албанцев, которые были изгнаны из своих домов и которые испытывали не неудобства, а во многих случаях их жизням был нанесен непоправимый ущерб. Возможно, это разграничение нравится не всем, но для меня оно является основополагающим.
24 марта 1999 года войска НАТО, обнулив международное право, начали бомбить города Югославии. Поскольку Альянс даже не пытался получить санкцию Совбеза ООН, свои действия он назвал "гуманитарной интервенцией". Заявленная цель операции - прекращение этнических чисток в Косово, которые осуществлялись обеими сторонами гражданского конфликта. Однако бомбардировке подвергались лишь сербские города. Причем удары наносились целенаправленно по объектам гражданской инфраструктуры.
Только в результате прямых действий НАТО за 2,5 месяца погибли 1700 мирных жителей, 400 из которых - дети. Это была не война, а акция устрашения, демонстрация силы Альянса. Никто из сателлитов США не посмел выступить против. Только Россия последовательно заявляла о преступном характере операции.
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Название ещё не придумал но вот есть идея игры где игрок или несколько игроков играют за разьеренную толпу местных жителей и местных военных (тоже играбельных) которые с ними взаимодействует для поимки сбитого летчика НАТО которые представлены не только гражданами США но и французами, итальянцами, британцами, бельгийцами, канадцами, турками и т.д., и каждый ведёт себя по разному. И сделать это нужно за определенное время иначе летчик окажется вне зоны досягаемости, для поздних уровнях военным и разьеренным жителям мешают боевики запрещенных в России организаций или авиация НАТО кидает напалм или фосфор.
Игрок за разъеренных жителей может взять с собой вилы, мотыги, кирки и охотничьих собак.
⛔️ Газета «Труд» 19 февраля сообщала: «Тысячи российских нефтяных скважин бездействуют с первого дня нынешнего месяца. Останавливаются и другие. Ежедневно страна недополучает по 150 тысяч тонн нефти. Причина по нынешним временам обычная: отрасль в глубочайшем экономическом кризисе. По всем регионам созданы стачкомы. Наряду с экономическими выдвигаются и политические требования – досрочные перевыборы президента РФ, как неспособного обеспечить социальные гарантии россиянам, защитить граждан от физического вымирания».
🇷🇺 🇷🇸 Российская дипломатия избавляет НАТО от применения силы в Боснии и даёт шанс сербам Миссия специального представителя российского президента на переговорах по бывшей Югославии Виталия Чуркина завершилась успехом. Боснийские сербы согласились выполнить просьбу России: в интересах прекращения кровопролития отвести от Сараево тяжелые вооружения в предельно сжатые сроки.
Как США на Балканах выпестовали и вскормили разрушительную оппозицию, немедленно забыв о ней после переворота
Студенческое, а затем народное движение «Отпор» за шесть лет своего существования (1998—2004 гг.) прошло потрясающий путь развития от периферийной силы до «главной позиции сербского экспорта».
Разрушительный институт культуры
В Сербии 5 октября 2000 года совершилась одна из первых в мире «цветных революций». Это пространство давно было интересно иностранным акторам и являлось одним из вызовов для многих международных организаций. В 1980-х годах американские социологи рассматривали возможность смены режима в тогда еще социалистической Югославии (СФРЮ). Ее оценили как «плохой пример», который мог бы вдохновить другие страны пойти по пути, отличавшемуся от западного. Эксперты пришли к выводу, что Югославию лучше всего разрушить через институты культуры: фильмы, музыку и американский образ жизни, особенно влиянием на молодежную среду.
Это было начало того, что мы сегодня называем «мягкой силой». К сожалению, распад Югославии подготовлен с помощью soft power, но окончательный демонтаж страны был кровавым.
Однако распад Югославии не остановил разрушительное действие «эмиссаров демократии». В конце ХХ века целью стала Сербия (тогда еще в союзе с Черногорией, в рамках Союзной Республики Югославии). Причины аналогичны: Сербия не хотела бросаться в объятия победителя холодной войны. Кроме того, на Западе много веков бытует позиция, что сильная Сербия — это потенциальная опасность для Западных Балкан.
Используя объективные экономические и политические проблемы страны, иностранные державы, в первую очередь Великобритания, Германия и особенно США, стремились ее дестабилизировать с помощью «мягкой силы», заменить существующее правительство и вывести на лидирующие позиции тех, кто сделает страну частью Запада.
Главными внутренними акторами «революции» были организация «Отпор» («Сопротивление») и объединенная оппозиция, в которую входило более 20 политических партий, — ДОС (Демократическая оппозиция Сербии). Они и стали основными составляющими «цветной революции».
Как правило, под «цветными революциями» понимается процесс смены правящих режимов под давлением массовых уличных акций протеста и при поддержке финансируемых из-за рубежа неправительственных организаций. Несмотря на то что термин «революция» используется для обозначения таких явлений, «цветные революции» не могут считаться революциями в классическом смысле. Главный недостаток (отличие от классической социальной революции) — отсутствие идеологии и настойчивости в плане дальнейшего развития.
С этой точки зрения «цветные революции» не имеют и даже не предполагают новых больших идей. Это либо конкретная попытка реализовать в данных условиях известную идею западной либеральной доктрины, либо некие радикальные проекты, рождающиеся в рамках религиозных учений, прежде всего в исламе.
«Я готов!» Как оказалось — к разрушению собственной страны.
«Символическая» как часть «цветной»
С этой точки зрения «цветные революции» не содержат и не предполагают реализации какого-либо нового идео-логического процесса. Упорное настаивание на «демократическом» характере «цветных революций» на самом деле является своего рода «заполнением» идеологического вакуума, учитывая, что идеология — незаменимый спутник в конфликте между элитами и социальными группами, которые их поддерживают.
Без адекватной привязанности к демократии «цветная революция» объективно не смогла бы получить широкую поддержку общества, способного генерировать, мобилизовать и усиливать скрытые и явные аспекты массового недовольства.
Об этом лучше всего свидетельствует «послереволюционное» развитие стран, в которых произошли такие изменения. Борьба за власть и новый баланс сил становятся доминирующими чертами отношений не только между силами, связанными со старым и новым правительством, но и внутри самих «революционных» фракций.
Другой важный элемент «цветных революций» — использование ненасильственных средств, или «мягкой силы». Главный смысл soft power в том, что это «привлекательная власть». Это власть, основанная не только на убеждении, уговорах или способности аргументированно подвигнуть людей сделать что-либо, но и на «активах», которые продуцируют ее привлекательность. По сути, soft power есть «власть информации и образов», при этом достаточно легко управляемая. Главное в ней — нематериальность, информативность и подвижность.
«Оседлать» историю, как верно заметил российский писатель и публицист Федор Раззаков, невозможно лишь силовыми методами. Для этого необходима «перекодировка» сознания, что, в свою очередь, требует изменений не только мира информационного, но и мира символического.
Вот что по этому поводу пишет российский психолог Мария Холкина:«В каждом обществе одновременно с реформами, переворотами и революциями происходят и так называемые символические революции, которые призваны резко изменить картину мира. При этом осуществляется радикальный пересмотр «символического капитала», который накапливался в рамках предыдущего этапа истории. Изменение символических иерархий, свойственное символическим революциям, протекает примерно по такой схеме:
1) происходит смена сакральной зоны: общество снимает защиту от своих прошлых богов — разворачивается критика, которая расчищает место для новых богов;
2) новая сакральность воплощается в точном отборе символов — происходит смена названий городов, улиц, замена памятников;
3) как результат предыдущих этапов — смена зоны агрессии: общество меняет иерархию в системе «друг — враг»;
4) старые тексты теряют свою актуальность, производится большое количество идеологических текстов, призванных обосновать смену политических декораций».
Навстречу менталитету потребительства
Все это было видно на примере Сербии. Что нужно для подготовки «цветной революции»? Первый ингредиент — создание менталитета потребителя, что характерно западному образу жизни. Мысль о том, что ради шопинга стоит жить, вызывает постоянное недовольство большинства, поскольку (обычно неограниченные) желания почти всегда превышают (обычно ограниченные) возможности.
Следовательно, потребитель — это прежде всего недовольный человек. Его можно направлять в любую сторону, если у тебя есть достаточно средств (финансовых, идеологических). Патриотизм уступает коррупции.
Кроме денег, для подготовки «революции» нужно и господство над СМИ на территории, предназначенной для переворота. Подобно тому, как артиллерийская подготовка предшествует натиску пехоты, подготовка СМИ привлекает на улицы мегаполиса критическую массу людей, чей характер обработан в потребительском духе.
По словам одного из лидеров «Отпора» Срджа Поповича, ненасильственное сопротивление как стратегия опирается на два основных рычага: изобразить врага в таком плохом свете, что становится практически невозможно его поддержать, и изобразить себя в таком позитивном свете, к которому трудно не присоединиться. Ключевым в обоих случаях является отношение к насилию — защищаясь от умышленных провокаций ненасильственного движения, власть рано или поздно прибегает к насилию и тем самым отводит себе роль преступника. Движение, с другой стороны, соглашается терпеть насилие, не отвечая насилием, и таким образом приобретает моральный капитал жертвы.
В случае с «цветными революциями» прекрасно работает принцип Тацита: «В битве проигрывает тот, кто первым опускает глаза». В то же время нельзя отрицать, что для успеха необходим все-таки момент наибольших трудностей, с которыми сталкиваются те или иные правительства: резкое или длительное и явное ухудшение экономического или политического положения.
Это подводит нас к следующей характеристике «цветных революций». Это создание с использованием технологий «сетевого маркетинга», «безлидерских движений» и «рекламного менеджмента» гигантских «партий-големов», охватывающих значительное число протестного электората всех спектров, привлеченных различными, зачастую полностью противоречащими друг другу обещаниями.
Так представители «Отпора» и ДОС, постоянно критикуя ограничение свободы СМИ в Сербии, неудержимо открывали различные типы «свободных СМИ» и неправительственных организаций (от молодежных до пенсионерских) и громко жаловались на нарушение личных и политических свобод. Правительство называлось фашистско-коммунистической коалицией, а сам Слободан Милошевич — диктатором. Постоянные уличные протесты и множество других акций были организованы с грубейшими нарушениями закона. В то же время участники протестов говорили о том, что их цель — защита правового государства и верховенства закона.
Члены ДОС явно поддерживали лидеров, не имевших настоящих народных корней, но получали значительную помощь и поддержку из-за рубежа.
Принятие репрессивного закона об университете и преследование ряда политически активных преподавателей умело использовалось как повод для создания организации «Отпор». Несомненно, настоящая причина этого связана с попыткой создать всеобъемлющий, хорошо скоординированный, но намеренно непрозрачный фронт против Милошевича в Сербии, в котором особая роль должна была быть отведена студенческим активистам, хорошо себя проявившим в предыдущих протестах 1992 и 1996—1997 годов.
Шельмование президента Слободана Милошевича было неотъемлемой частью «цветной революции» 2000 года.
Расцвет и агония «Отпора»
В тот же период администрация Билла Клинтона вложила в нашу страну около 50 миллионов долларов на «демократизацию Сербии». Из них около 500 тысяч долларов выделено на финансирование организации «Отпор».
Американская администрация поощряла создание такого всеобъемлющего антирежимного фронта, цель которого — расширить политическую борьбу в Сербии (внепарламентскую, но ненасильственного направления). С самого начала основные оппозиционные политические партии через своих молодых членов пытались направить развитие «Отпора», заявляя, что не имеют к этому движению никакого отношения.
Все началось с того, что горстка студентов, возмущенных законом об университете и правлением Милошевича, под покровом ночи начала писать угрожающие лозунги и ранее неизвестные символы на стенах в центре Белграда. Вскоре сербская общественность уже воспринимала «Отпор» как невинную жертву режима Милошевича и считала его единственной силой, которая борется за общее дело, не претендуя на власть.
К середине 2000 года «Отпор» вырос в многочисленное, хорошо организованное, дисциплинированное и высокоэффективное общественное и политическое движение нового типа. Он смог сыграть решающую роль в преодолении страха и апатии, дискредитации и ослаблении режима и мобилизации усталого и разочарованного электората Сербии в те дни, которые решили ее политическую судьбу.
Но после реализации главной политической цели объединенной сербской оппозиции и «Отпора» — после свержения режима Милошевича в конце 2000 года — начался неудержимый регресс движения. Разделенное на фракции и неспособное четко представить свою будущую политическую роль бывшее молодежное движение быстро превращается в скелетного, безыдеального и коррумпированного политического динозавра, к очевидному разочарованию всей сербской общественности.
В начале февраля 2001-го на втором съезде движения административная элита внесла в «Отпор» радикальные изменения. По ее решению «Отпор» перестает определяться как «революционное движение» и отказывается от своего ключевого символа — песни. После периода нарастающего кризиса он попытался вырасти в политическую партию, но сразу же потерпел фиаско на парламентских выборах, набрав меньше голосов, чем когда-то имел членов.
«Отпор» исчез с сербской политической сцены в сентябре 2004 года, влившись в Демократическую партию (главную составляющую ДОС). Тем не менее наряду с агонией организации своего рода загробная жизнь «Отпора» начинается как политический проект, подходящий для экспорта в другие среды.
Этот экспорт осуществлялся и продолжает осуществляться через не совсем прозрачные организации по передаче революционных know-how, такие как Centre for Applied Non-Violent Action and Strategies (CANVAS), i Center for Non-Violent Resistance. Вот какой путь прошла главная «революционная» и «неправительственная» организация сербской «революции»…
Траки и колеса «бульдозерной революции», как ее прозвали газетчики, проехали не столько по Белграду, сколько по югославам в целом.
Работа НПО: «ненасытные рты и хищные руки»
Стоит заметить, что неправительственные организации (НПО), роль которых определяется в международном праве как сотрудничество между частными национальными группами, по существу, выступают в качестве мощного полугосударственного фактора. Часто их роль превышает возможности легальных институтов государства.
Только в 1995 году 6 миллиардов долларов инвестировано в НПО в странах с переходной экономикой, которые включены в глобальную сеть. Деньги переводятся в основном через многочисленные фонды, созданные для этой цели, число которых увеличилось с 32 тысяч в 1990-м до 56 тысяч к 2000 году.
Самыми важными НПО являются National Endowment for Democracy, Heritage Foundation и The Open Society Fund. В первом были созданы специальные ведомства для Центральной и Восточной Европы, а также для «новых независимых государств». Директор ее исследовательского центра однажды призналась: «Многое из того, что мы делаем сегодня, тайно сделано ЦРУ 25 лет назад».
Весной и летом 1998 года администрация США впервые начала серьезно рассматривать вопрос об отстранении Милошевича от власти и готовиться к войне против Сербии, которая должна была стать одним из первых шагов на этом пути. Для этого американская администрация интенсивно искала местных союзников. Ее представители несколько раз в течение 1998 года вели интенсивные переговоры с лидерами разделенной сербской оппозиции с целью убедить их пойти на компромисс друг с другом, чтобы создать единый политический фронт, который ослабит Милошевича изнутри.
Хорошо информированный британский журналист Тим Маршалл отмечал: «Практически все указывает на то, что в период с декабря 1998 года по 24 марта 1999 года, когда начались бомбардировки, государственный департамент США и в конечном итоге администрация Клинтона не хотели ничего, кроме свержения Милошевича».
В ходе агрессии альянс НАТО, по данным генерал-подполковника Горана Радовановича, использовал около 1200 самолетов, из которых 850 — истребители и штурмовики. Было выполнено 26 289 полетов, реализован пуск примерно тысячи крылатых ракет и около 2900 бомб и снарядов. При этом выполнено 2300 атак на 995 объектов, на которые сброшено около 21 700 тонн самого разрушительного взрывчатого вещества, включая 152 контейнера с 35 450 кассетными бомбами, которые запрещено использовать согласно международным конвенциям.
Сербов также обстреливали ракетами с обедненным ураном. В результате Сербия имеет в два раза больше детей, чем в среднем по Европе, страдающих от злокачественных образований.
К странам и участникам варварской агрессии США и НАТО санкции не вводились. Агрессию осудили, в том числе Россия, Китай, Индия, Бразилия, Испания, Кипр, Греция, Румыния и Беларусь.
Причем Президент Беларуси Александр Лукашенко 14 апреля 1999 года посетил Белград — без гарантий безопасности от авиации НАТО. Сербы это будут помнить всегда!
Кстати, как акт агрессии события в Сербии тогда осудило немало государств. Но не Украина…
Партия-голем: самоуничтожение «мавра» по ненужности
Что же касается результатов, то Сербия более 20 лет после свержения Слободана Милошевича сталкивается с теми же проблемами, что и тогда: хрупкие демократические институты, нетерпимость к публичным выступлениям, непримиримые политические разногласия, несвободные СМИ, коррупция, плохое правосудие и тому подобное.
Даже в статьях некоторых западных СМИ раскрывается длительная и сложная «игра с тенями», которая привела к падению Милошевича. Тексты такого рода проливают свет на действия некоторых американских правительственных, неправительственных и полугосударственных учреждений (NED, NDI, IRI, USAID, USIP, Freedom House,
OSI / Fund for an Open Society или даже менее известных AEI, ICNC). Тезис ясен: без упомянутых форм внешней помощи сербская оппозиция осталась бы разобщенной и неэффективной, а члены «Отпора» — благонамеренными, но нецеленаправленными и по существу безобидными студентами.
«Отпор» практически сразу после выполнения «домашней задачи» ушел в историю. ДОС — конгломерат программно очень разных политических ориентаций — тоже больше не существует. Насколько они действительно отражали волю граждан, лучше всего показывает тот факт, что большинство этих политических организаций не смогли достичь избирательного порога, участвуя в выборах самостоятельно. Сегодня из 20 партий прежнего ДОС нет ни одного представителя в Скупщине Сербии. К их сожалению, нет и иностранных фондов. Их финансирование завершилось, как только свою задачу они выполнили.
Случилось точно, как писал П. Ильченков: «Отсутствие единого открытого руководства позволяет этим движениям обрести высокую степень неуязвимости, позволяет собрать под одним флагом необъединимое любым другим способом число сторонников. Эта «партия-голем» может быть разбужена в момент Х при появлении необходимости вывести народ на улицы для проведения массовых акций гражданского неповиновения. А по достижении целей переворота может быть полностью ликвидирована посредством встроенного механизма самоуничтожения, мешающего этим массовым, но безголовым партиям превратиться в «гегемона». Механизм самоуничтожения скрывается в постыдной и скрываемой до победы переворота тайне их возникновения и финансирования, а также в исключительной широте спектра участников».
Это та самая Сербия, которая с 2014-го ежегодно проводит совместные с НАТО военные учения, дав доступ к своей военной инфраструктуре, или какая-то другая? Эта же Сербия после начала СВО объявила о нейтралитет и ввела мораторий на любые действия военного характера с иностранными партнёрами, но в 2023 сделала исключение для НАТО. А про братскую Россию вспомнили, когда из-за очередного обострения в Косово, получили втык от западных братушек.