Я тут страшную историю озвучил, стоит ли продолжать?
Автор истории: Мертвая девушка - Valkyrja
Озвучка моя
Автор истории: Мертвая девушка - Valkyrja
Озвучка моя
- Спасибо, Святой Отец, спасибо Вам, что Вы к нам приехали. – обращалась женщина в преклонном возрасте к мужчине в самом расцвете сил, лет тридцати на вид.
Они сидели в совсем уж небольшой комнате в глубине католического монастыря. Комната освещалась одной скудной лампой под потолком, как раз практически над столом, за которым они пили чай. На столе стояли небольшие чашечки со сладостями, одна из них была доверху наполнена конфетами из варенного сахара. За ней и потянулся священник, положив себе в рот.
Священник выглядел довольно обыкновенно для представителя своей профессии. Черная ряса, с белым воротником под шеей. Обязательно символы веры – в его случае маленький томик Библии, чётки Святого Розария из пятидесяти зёрен, обмотанные вокруг ладони и конечно же крест на шее, правда под рясой от чего его не было видно. Внешностью совершенно обыкновенной, не толстый и не худой. С редким, коротким волосом, без растительности на лице. С обыкновенными чертами лица. Ничего заурядного.
Да было в нём то, что скрывалось от обычного человека и в том числе от прихожан его церкви, то, что знали лишь высшие чины католической церкви. Его история, а точнее его занятие, тесно переплетённое с его верой и работой. Святого отца, определённо нельзя было назвать ведьмаком, это бы противоречило совершенно всем правилам церкви, а скорее правильно его было бы назвать охотником на нечисть. Призраки, демоны, что вселились в маленьких девочек, бесы, черти, одним словом, всё потустороннее, что связанно с христианством и то, в чём мог бы помочь святой отец.
Так и сейчас, он прибыл в небольшой городок, где остановилась католическая община.
- Святой Отец, когда Епископ поручил нам восстановить Церковь Святого Иона, мы невероятно обрадовались, благодарили и молили Бога, за такую возможность послужить Ему. Ведь всем известно, что Церковь Святого Иона древнейшее святое место нашей земли, которую разрушили во время войны, а после забросили. Епископ обещал нам всё необходимое для восстановления. Когда мы прибыли с Отцом Андрием в приход Святого Иона нас ждало разочарование. Сразу же, как мы вошли в большой зал кирхи, на нас напала будто вся нечисть земли. Мы не смогли им противостоять. Оба молились, читали до и в тот момент Библию, но бесполезно. В конце нам пришлось уйти, а после, пока уходили, мы ещё долго слышали злобный демонический смех изнутри кирхи.
По лицу женщины потекли тихие слёзы, она начала шептать, молиться еле в слух. Ей нужен был покой и прощение от Господа за то, что они не справились с возложенной на их плечи задачей.
- Не переживайте, Елена. Завтра я отправлюсь в Приход Святого Иона, а сейчас хотелось бы отдохнуть.
- Да, да, конечно, Святой Отец, давайте я вас отведу в ваши покои.
Оба встали, священник взял свой бокал со стола, поставил его в раковину, а фантики выбросил. Дальше направились в покои священника. Выйдя из двери, в глаза забил яркий свет, удивительно, что это маленькая каморка, в которой они были прежде не освещается так, как весь монастырь. Ведь в коридорах, в залах, в молитвенных комнатах, везде более чем достаточно света. В его покоях в том числе.
Покои были не самой большой комнатой с двумя простыми односпальными кроватями, тумбочками с лампами под каждую кровать, на этом всё. Никаких развлечений или иных благ цивилизации. Телевизор конечно же отсутствовал, но в том числе и холодильник и микроволновка, да они в общем-то были и не нужны, когда имеется общая кухня, полностью обеспеченная всем.
Священник переоделся и направился купаться. В планах была молитва Святого Розария и дальнейший сон, ибо завтра его ожидал трудный день. После приёма душа, полностью очищенный от грязи этого мира священник уселся по-турецки. на кровать, оставив впереди себя достаточное количество места. Многие, кто видел то, как он молится, осуждали его за это, ибо это было отхождение от правил, но благодаря его статусу, да и будучи бунтарём по природе своей, ему было плевать.
Не просто так он оставил место впереди себя, и если бы в комнате находился человек с его способностями, то сразу бы увидел и заметил от чего так поступает священник. Напротив него сидел голубоватый призрак молодой девушки, она также наклонила свою голову вниз в молитве и вложила свои руки в руки любимого человека. Священник сжимал их в молитве, он молился, не перебирая зёрна Святого Розария, в это раз чётки высели на руке между его рукой и рукой призрака. Так благодаря его способностям он мог мало того, что видеть призраков, так и ощущать их телесно. Таким образом он сжимал руки, павшей уже, но некогда живой своей возлюбленной.
Интересная история любви, начавшаяся ещё до прихода священника в церковь и к вере, но закончилась она печально. Теперь святой отец ходит по религиозному свету в надежде найти способ избавить свою любимую от страданий, дабы она отправилась в Рай, а он нашёл покой за некогда совершенный поступок.
Как и каждый раз, в конце молитвы по его лицу протекла одна скупая мужская слеза. Он открыл глаза, призрака больше не было. Осталось затушить прежде зажжённые свечи с елеем и можно было отправляться спать. Ароматы елея благотворно влияли на его сон, как и молитва в том числе. Потребовалось пара минут, а дальше святой отец спал, как младенец.
На утро, как раз было воскресенье, прошла служба и причастившись он поехал дальше. Путь предстоял совсем не дальний. Тридцать километров до ближайшего такого же небольшого городка, а от него в глубины леса до заброшенной деревни. На её территории, как раз и находился давно оставленный приход Святого Иона.
Деревня поселила смятение в его душе. Тотальная разруха, практически полностью уничтоженное людское поселение. Периодически виднелись старенькие кирпичные домики с черепичными, давно уже покрытыми плесенью крышами. Конечно же без окон, ибо, после уничтожения деревни в ней так более никто и не поселился. В её дальнем конце стояла ветхая кирха.
Так же кирпичная, уже давно без окон, а точнее с заколоченными окнами. Башня была без крыши, в крыше здания самой церкви виднелась пробоина, то ли от снаряда, что не разорвался во время войны, а быть может от колокола, что свалился с башни, и конечно, если он в ней имелся. Вокруг царила полнейшая разруха, люди столь давно здесь не жили и уж точно долгие годы не приходили для почитания святого места, от чего не ведомо, как раз может от поселения в этом месте нечистой силы.
Святой отец собрался духом, он сел на колени и воздал хвалу Господу с очередной молитвой. Далее проверил всё ли на месте в его сумке для борьбы с нечистью. Всё это время рядом с ним был призрак девушки. Она никогда не причиняла вред ни ему, ни кому бы ещё, а порой и помогала в борьбе с нечистью, не в силах покинуть этот мир.
Большая массивная дверь кирхи заскрипела, но открылась, при попытке войти внутрь. Под открытым небом, без смазки, петли давно заржавели, да всё же пропустили гостя. Внутри, в приходской комнате также была разруха. По всюду валялись подсвечники, огарки свеч, кубки, лампадки, множество бумаги и в том числе сожённые Библии. Стена осыпалась, уничтожив святые лики, некоторые полностью, некоторые же остались частично нетронутыми. Больше всего в шок и ступор вводили повсюду разбросанные кости, по виду очень напоминающие человеческие.
“Что же за монстр здесь поселился?” – рассуждал священник.
Дальше само здание церкви после ещё одной скрипучей двери. Просторное, вытянутое в длину. Полусгнившие, частично обожжённые лавки были на месте. Впереди же, после вереницы лавок на сцене стоял длинный стол, а за ним сидела молодая женщина.
- О! Гости! – тут же, она испарилась и оказалась позади священника. Он аж ахнул от неожиданности.
Женщина выглядела по всем современным стандартам. Невероятной красоты, как и лицом, так и фигурой. Большие объёмные формы, фигура – песочные часы. Во всех местах, где сейчас принято оголена. Сверхглубокое декольте, без бюстгальтера, и всё это обтягивало её прекрасное тело. На лице, всё как сейчас принято, пухлые накаченные губы, большие ресницы, будто взмахнув ими можно вспорхнуть, неестественно откорректированное лицо. Прямые чёрные волосы спускались на её открытые плечи.
- Изыди демон! Именем Господа велю тебе исчезнуть отсюда! – священник начал молиться, сжимая в руке зёрна Святого Розария, перебирая их по очереди.
- Демон? Изыди? Рассмешил! – произнесла она, рассмеявшись и встала напротив.
Священник не стал мешкать, молитва помогала не всегда, он знал об этом, поэтому достав из сумки шар святой воды, он бросил им в лицо женщине. Шар лопнул, святая вода пролилась на её лицо. Она упала на пол и начала корчиться от боли. Всё продолжалось совсем недолго, от силы минуту, а после её извивания прекратились. Святой отец подошёл к ней, как неожиданно она подпрыгнула, её лицо теперь стало отвратительным, не от того, что святая вода обожгла её, нет, такое ощущение, что вода не подействовала никак, а от того, что по лицу поплыла косметика.
- Ну вот… Теперь заново макияж делять! Знаешь сколько времени это занимает? – она достала зеркало из кармана и начала стирать с лица потёкший макияж.
- Ещё раз, велю тебе, именем Гопода…
- Господа? А ты смешной священник!
- Не перебивай…
- А что мне будет, что ты мне можешь сделать? Ты в курсе, что я не демон и не кто-нибудь, кому ты можешь причинить боль? Бери выше, я и мои братья и сёстры, мы те, кого создали вы люди! И, кстати, как говорил один из моих любимчиков, философ с такими огромными усами – Бога нет! Вы его убили!
- Кто ты? Кто убил Бога! Господи помилуй, я не со зла произнёс…
- Кто я? Я та, как и мои братья и сёстры, кого вы сами взрастили и кормите с каждым годом всё больше и больше. Нам даже последнее время делать ничего не нужно! Хорошо, я подскажу.
После этих слов женщина нагнулась вперёд, тем самым коротенькая юбочка приподнялась и оголила всё, что было под ней, совсем ничем не прикрытое, прямо перед священником. Он сразу же почувствовал желание, каким бы набожным он не был, но на него это подействовало, он не мог бороться так сильно с естественными проявлениями человеческой сущности.
- Ты блуд. – с явной горечью в голосе сказал святой отец.
- Да! Именно! Быстро же ты догадался. Поэтому ни ты ни я, мы не можем навредить друг другу. Мы проявления человечества, а не демоны под контролем Сатаны!
Святой отец задумался, что же делать дальше. Он вновь сел по-турецки, совершенно пропуская мимо ушей, что говорит ему грех и ушёл в молитву. В его руке вновь почувствовалась рука призрачной любимой.
“Евангелина, помоги, пожалуйста…” – обратился священник мысленно к своей возлюбленной.
Открыв глаза, он видел, как Евангелина вылетела из-за его спины обхватила грех и попыталась утащить его в неведомые недра, да всё было тщетно, что может сделать призрак считай первородному греху. Взмах грешной руки и Евангелина испарилась. По лицу святого отца вновь скатилась скупая слеза. Он не знал, упокоена ли её душа, или же отправилась в чистилище на вечные муки.
Блуд, встала и отряхнулась. Она обратилась к священнику:
- Уходи, мы не можем причинить друг другу вреда, - на этот раз её голос был более спокойным, менее эмоциональным, - Ты понимаешь, что раньше, нам приходилось навещать людей, нашёптывать им неестественные желания. Например я, если бы ты знал, скольких я совратила и даже смогла дотянуться до Давида! Великий всё же был муж.
Она продолжала.
- Посмотри же сейчас, как я процитировала прежде, Бога нет, вы его сами убили. Большинство людей живут не по правилам христианства, а по своим желаниям, по тому, что мы когда-то им нашёптывали. Нам больше не приходится никак напрягаться, люди всё делают за нас сами и питают нас своей энергией. Да мне даже этого и доказывать не нужно. Ты в курсе, что лень всё это время был здесь?
- Здарова! – прокричал кто-то из-за стола.
- Вот я о чём и говорю. Некогда, когда пророки боролись с нами, нам приходилось тяжко. Нам приходилось совращать людей к нашим желаниям. Теперь же всё изменилось. Когда люди отказались от норм и морали по вере, они полностью подчинились нам. Только посмотри вокруг различные приложения, мероприятия, страницы в интернете дабы укротить свои грешные желания. Нам нечего делать. Мы слоняемся по свету и в этот раз решили остановиться здесь, в этой церкви. Человечеству не выстоять против нас! Отказавшись от норм морали вы оказались слишком эмоциональными дабы жить самим по своим желаниям!
С этими словами к святому отцу пришло осознание её слов, что так действительно и есть. Церковь теряет прихожан постоянно. Кто-то уходит в никуда, но много людей переманивают около религиозные секты. Больше всего по его душе ударило осознание великого врага, которому он не может сделать ничего.
Ребята, напишите какой самый страшный опыт вы испытывали когда звонили в 112. Очень интересно послушать каждого.
Проснулась посреди ночи и уже не смогла заснуть. Со мной такое иногда случается, что бессонница приходит ни с того ни с сего. За окном светила луна, да так ярко, что в комнате было светло. Я перевернулась на другой бок и сердце ушло в пятки: вижу, в углу сидит какой-то клубок. Подумала, что это спросонья, только вот как-то всё это реалистично. Страшно стало. Но я решила не пугаться раньше времени, может стул какой-нибудь стоит, или ещё что, бывает же такое. Но в ужас я пришла, когда увидела, что этот клубок дышит. Со мной никогда ничего подобного не случалось, я просто молча смотрела на него и пыталась найти логическое объяснение происходящему. Вдруг, оно медленно повернуло голову в мою сторону: в темноте блестнули два ярко-жёлтых глаза – это всё, что я запомнила. Я в ужасе укрылась с головой под одеялом и стала дрожать. У меня даже не было сил закричать, язык и горло, как-будто онемели.
– Думаешь, не вижу? – послышался едва слышный и мерзко-хриплый голос. Я даже не поняла, прозвучало это наяву или в голове.
Сил хватало только дышать и содрогаться от новой волны страха. Это необъяснимое чувство. В метре от меня находилось оно. Я лежала так меньше минуты, всё больше и больше содрагаясь от ужаса, и наконец, собравшись с духом, резко откинула одеяло и побежала прочь из комнаты, даже не глядя в угол.
Представляете лицо соседа, когда посреди ночи он увидел меня, полу-бледную, в одной ночнушке, у себя на пороге, пытающуюся что-то объяснить заплетающимся языком и показывающую на свою открытую дверь. Слава Богу, он без лишних расспросов всё понял, надел тапки, и отправился в мою квартиру. Естественно, ничего там уже не было. Я просто тыкала в угол, где оно раньше сидело и говорила с выступающими слезами в голосе:
– Оно было тут (умолчу про заикания в тридцати местах).
Сосед осмотрел мою комнату, а после заглянул на кухню и спросил:
– Окно ты открыла?
– Ну да, лето же, жарко.
– Ну теперь открывать не вздумай. Лучше форточку.
Я потом ещё долго спала с ночником.
И никаких лаптей. Вот лозунг мой и солнца.
Абсолютно ни о каких народных ремеслах с утра думать не хотелось - а это означало только одно: гости разделяли мое мнение. Такое вот неписаное правило усадьбы деда Баюна. Последнее, чем стоило заниматься в такой славный февральский день, это торчать в сарае над полосками лозы. Да и, к тому же, вчерашний обильный пир с возлияниями, внезапно проснувшийся во всех романтический угар, помешавший нормально выспаться, - все это требовало свежего воздуха, мороза на щеках, лесных тропок и свободы.
Жена, как водится, проснулась намного раньше меня, и уже хлопотала где-то по дому. Судя по звукам, не одна. Старшая Черпакова, видать, тоже была ранней пташкой. Я же замотал себя в безразмерный тулуп, вытащился наружу через дверь в спальне, и с наслаждением закурил. Как учреждение для детишек от нуля до бесконечности, мы официально от пропаганды вредных привычек должны быть избавлены. Во всяком случае, жена на этом настояла.
К середине сигареты из гостевого домика вывалился старший Черпаков - помятый, немного ошалевший, но счастливый. Я хмыкнул и помахал ему рукой - еще сдуру в сени сунется, а оттуда главной комнаты не миновать. А там две энергичные женщины чего-то удумали, да еще и шушукаются о своем. Такой судьбы никто с утра не заслуживал.
Потирая висок, он подошел ко мне и поздоровался:
- Игорь.
- Клим. Куришь?
- Не откажусь.
Слегка трясущимися пальцами мужик вытащил из синей пачки с верблюдом сигаретку и благодарно кивнул, когда я протянул ему зажигалку. Без лучин, огнив и прочего. Обычная потрепанная Zippo. Вот знал бы, что он явится, футболку с Megadeth надел бы. Такие моменты - тоже часть сказки.
- Хорошо тут у вас. Воздух, природа. Тихо.
- Уж не отнять, - кивнул я и выпустил колечко дыма, - Как детишки, довольны?
- Да не то слово. Они там в каких волков-лисичек играть уже собрались.
- Хех. Ну и отлично. Детям нужна сказка.
- Это да, - задумчиво кивнул Игорь.
- Ты вот что, - я затушил сигарету и положил ее в мусорное ведро, и по совместительству пепельницу, замаскированную под деревянную колоду, - Как докуришь, заходи тут. А то бабы наши там уже вовсю хозяйство наводят.
Игорь уставился на неприметную дверь, ведущую в спальню.
- У меня там пиво есть холодное, - пояснил я.
Игорь расхохотался.
К часу дня же я уже полностью облачился в образ, и деловито вышагивал впереди всех, размахивая посохом. Штука, на самом деле, довольно полезная, когда по лесу постоянно шатаешься. Семейство Черпаковых семенило за мной, то пропадая в сугробах, то выныривая из них, но было видно, что и такое приключение им по нраву. То и дело затевались короткие поединки на снежках - в основном, конечно, между Лисой и Волком. Я постоянно бросал разнообразные реплики - в этом лес мне был союзник. То зайка какой промелькнет на горизонте, то филин прошуршит, то дятел начнет тарабанить. Ну а если кукушку повезет услышать, то тут вообще больше никакой развлекательной программы не нужно. Про кукушку можно долго рассказывать.
Но вот мы вышли к речке. Зимой тут, на самом деле, делать было особо нечего, так что в дело пошло мое обычное бездонное воображение. Речка была стартовой точкой для легенды о криничке.
- Вот и речка-мимотечка! Все течет, течет вперед. В речке водится сердечко, - драматическая пауза, - Что однажды вмерзло в лед…
Про лед я сам придумал. Да и про речку. Базовая история была довольно простой - чистая любовь, родители против, брак по расчету, и невеста убивает себя в лесу, а от ее слез берет начало родничок. Неплохо, но кого этим в наше время удивишь. Тем временем гости старательно прикладывались ушами ко льду и ловили все возможные звуки. И если не все, то как минимум дети потом совершенно точно будут утверждать, что слышали со дна реки биение сердца.
В моей версии истории речка эта брала свое начало от кринички - что было, конечно же, полной чушью. Общий контур сюжета был тот же - Алена полюбила Яся, а родители выдали ее замуж за некрасивого старого помещика. И она убежала в лес, и горько плакала и била кулачками в землю, пока не разверзлась река слез, а сердце ее не вмерзло в лед. И, говорят, подо льдом можно разобрать тихое-тихое тук-тук, тук-тук…
Летняя версия истории, понятное дело, отличалась в деталях.
А потом будет Валун Перуна - на меньшее я не согласен. Удачно подвернувшаяся каменюка, которая так и не стала местом чьего-нибудь паломничества, в моей версии обретала черты чуть ли не воплощения судьбы. С прилагающимися ритуалами - погладить круглый выступ на боку, дабы попросить заступничества древнего божества. Фотографироваться не возбраняется, и Перун ничего не имеет против того, чтобы на камень взбиралась детвора. Бывало, что детворе этой было по 40-50 лет.
Наступал тонкий момент. Целый день я им рассказывал про лесную живность и древние капища, наплел про криничку и все остальное. Но что же…
- А где Коряжич? - вдруг спросила новоявленная Лиса.
Слава богу, кто-то вспомнил без моей помощи. Больше всего на свете я ненавидел сочинять какой-то очередной натянутый повод, чтобы вернуться к основному блюду, той самой истории, ради которой эти люди вообще-то сюда притащились. Все время себя круглым дураком чувствую. Лучше уж с подростками работать.
- А Коряжич - он же здесь, - широко махнул я посохом, - Он и есть весь этот лес. Было тут легко и дико… Да осело в лесе лихо.
***
- А нормально этот Никитка жил.
Было бы глупо спорить с Васькой. Довольно крепкий дом, видимо, умер наш деревенский дурачок не так давно. Ни тебе щелей в стенах, ни течи в крыше. Окна тоже все на месте. Только что электричества нету, но это было вполне объяснимо. В доме чисто - кроме вполне понятной в таких условиях пыли.
Насчет красного угла - это первое, что мы бросились проверять, - бабка не лгала. Обязательные для него иконы там отсутствовали. Вместо них действительно в углу стояла кривая деревяшка.
- Какой-то странный идол.
Здесь с Васькой тоже было сложно спорить. Никаких следов обработки, попыток вырезать на нем что-то или хотя бы нарисовать. Просто коряга, обыкновенная, которыми топят печи по всему миру (предварительно обругав мать-природу за то, что этот продукт творчества невозможно порубить на нормальные дрова).
- Как думаешь, что это за дерево?
- Нашел кого спрашивать, - фыркнул Васька, - Не береза. Точнее я тебе не скажу.
Примерно на этом уровне о дендрологии были познания и у всех остальных.
Галька в это время потрошила все подряд полки и шкафчики на предмет сакральных записок сумасшедшего. Да, по закону жанра мы должны здесь отыскать если не дневник безумного служителя культа, то хотя бы завалящий некрономикон в погребе. Но в погребе было пусто, а на книжной полке томился только одинокий томик Жюля Верна. Если там когда-то и водилась другая литература, всю ее прибрали себе предприимчивые сельские жители. Об остальном и говорить не приходилось - в доме не было ни одной кастрюли или тарелки. Оно и правильно, чего добру пропадать. Покойному Никитке оно уже точно без надобности.
- Ладно, и что мы имеем? - я уселся за стол и закурил, - О Коряжиче здесь слышали…
- Но с серьезными искажениями, - подхватила Галька.
- А что мы хотели за почти сто лет? Такой-то испорченный телефон.
- А нам с этого что? - вклинился Степка.
- То, - добавил я, выразительно уперев палец в стол, - Мы можем сравнивать каноничное описание легенды с целыми двумя версиями. Версия этого вот юродивого - у него как минимум есть идол. Ни о каких идолах в оригинале не было и речи. Коряжич там реально существует, и в воплощениях не нуждается.
- Было бы странно, если бы легенда в эту сторону не изменилась. Если, конечно, тут никто не думает, что он и вправду настоящий.
- А почему и нет, - пожал я плечами, - Может, в лесу на самом деле лежит особо примечательная коряга. Похожая на человека, или что-то в этом роде. Может, целый древесный ствол. Как валуну, может, ему поклонялись.
- Культом валунов у нас никого не удивишь, а вот культ древа… - задумалась Галька.
- Уж насколько я раздолбай, но вы меня извините. Мировое древо и у нас почитали, - Кажется, вечно пьяные и обсуждающие девчонок Биба и Боба тоже начинали проникаться.
- Ну ты сравнил - Мировое древо и неведомая фигня в конкретном лесу. Нет, это другое.
- Разве что связь можно отследить, как лесное чудище успело превратиться в такой вот аналог Мирового древа, - делала заметки в блокноте Галька, - И этот наш Никитка в рамках обычной традиции превратил сказки детства в некоторый аналог культа…
Дальнейшие ее бормотания стали совсем неразборчивыми. Я продолжил развивать тему:
- И смотрим дальше. Если Никитка этот изобрел культ, то без его участия естественным путем Коряжич трансформировался в страшилку для детей. Помните бабкины воспоминания? Не ходите в лес, Коряжич заберет. Ничего подобного в оригинале вообще не было.
- Было, - буркнула Галька, - Когда Коряжич еще был безымянным лихом…
- Да что это вообще за бред, - подключился Васька, - Ну, я понимаю, что за лесное лихо. Люди в лесу всегда пропадают. Вот и выдумали что-то. А потом эта ваша ведьма превращает лихо в Коряжича. И он становится типа как защитником. А потом опять трансформируется в лихо.
- Не пытайся понять традицию, - улыбается Галька, - Ее надо прочувствовать.
- Да иди ты, - Ваське почему-то не по себе, - Вы так это обсуждаете, будто мы сюда не байки деревенские записывать пришли, а на чертей охотиться.
Я ухмыльнулся. Ваську всегда тянуло на страшилки, вот и сейчас проняло. Вместо того, чтобы думать, как из одной легенды могло получиться аж две или три, и сколько страниц убористого текста по этому вопросу можно родить, он сконцентрировался на самой истории. Не только о Коряжиче, но и о Никитке, странном идоле, всех нас. И не такое случается, если чрезмерно увлекаться зловещими тайнами. Если чрезмерно увлекаться зловещими тайнами, всегда есть вероятность, что легкая тень, тянущаяся от печи до угла комнаты, вдруг загустеет, взбурлит чернотой, и выдавит в твою сторону один маленький, но очень острый осколок. Который снесет тебе голову, наполнив дом криками, суетой, грязной руганью.
Васька не успел ничего понять, на его лице застыло недоумение. А само лицо застыло на голове, которая, крутанувшись в воздухе, приземлилась на стол. Залив кровью все наши торопливые записки.
***
- Лихо то, мороза злей, звало в лес к себе людей…
- А мороз злой? - неожиданно пискляво спросил мальчуган-Волк.
- У тебя, волчары, шерсть, - у меня - кожух же есть! - одернул я полы одежды, - Ну а если кто не знает, не уважит кто Лису, тот замерзнет, жизнь проклянет! И останется в лесу.
Я подмигнул обоим детишкам:
- Чую, чую от земли - хорошо, что вы пришли. Волк от лиха нас спасет, а Лиса нам путь найдет.
На этом импровизация заканчивалась. Впрочем, детишки, кажись, остались довольны. Только ведьма закатила глаза и отправила в рот жвачку.
- Лихо то людей манило. Страшно очень людям было. Люди то терпеть не стали.
Не особо надеясь на результат, я бросил взгляд в сторону нашей новоявленной скучающей ведьмы:
- Ведьму тут к себе позвали.
***
По большей части мы орали на разные голоса. Там, в моем этнографическом прошлом. Орать было от чего - я так вообще в ступор впал. Кувыркающаяся отрубленная голова - это такой тип зрелища, который и сам себе с трудом можешь представить, да и врагу пожелать что-то рука не поднимается. Тень, материализовавшаяся за секунду, так же быстро скрылась за печкой, оставив после себя кучку полутонов и ленивое солнце, продиравшееся через окна.
- Твою ж мать! - это был мой голос, хотя я и с трудом его опознал.
Галька бессловесно верещала, а вот Степка умудрился сохранить присутствие духа. Савка просто повторил за мной.
- Твою мать.
Это вывело из ступора уже меня, а я передал эстафету дальше - громко стукнул кулаком по столу и уж совсем нецензурно выругался. Галька перестала верещать и внимательно осмотрела комнату. Наш островок здравомыслия, Степа, выдохнул:
- Что это только что было?
- Не знаю… - выдавила из себя студентка.
- Ему башку к черту снесло! - дрожащим голосом, балансирующим между истерикой и научной любознательностью, добавил Савка.
Я ничего сказать не мог и не хотел. Я хотел домой.
Голова Васьки же продолжала растекаться красной лужей, лежа на столе. Кровь капала мне на колени, а я только и мог, что стыдливо сбрасывать отдельные капельки, падающие мне на пальцы. Но тут и мой мозг заработал:
- Печка! Это была печка!
После чего я в панике ломанулся наружу, споткнулся, упал на выходе, и прочувствовал спиной все детали обуви моих спутников. И каблуки Гальки, и тяжелые подошвы Степки, и кувыркающегося Савку, который не удержался на ногах и хляпнулся прямо на меня.
Мыслей пока еще не было.
- Что в этом доме? - заорал Степа.
Хороший вопрос. Постанывая, я пытался подняться на ноги. Оттоптали меня все-таки недурно.
- Вы это видели? - прохрипел Савка, и его спина тут же взорвалась. Что-то такое же быстрое, черное, въедливое, подбросило его кверху, вырывая из тела самое сокровенное - легкие, почки, сердце, всю ту требуху, из которой положено состоять человеку. Все вокруг залило теплым, я завизжал и попытался укатиться в сторону. Наткнулся на Гальку, вынужден был остановиться, а та упала на меня сверху так, что дух отшибло начисто.
Всеобщий визг резал уши. Ничего не соображая, я полз куда-то на карачках, а сзади хлюпало и чавкало. В щиколотку что-то вцепилось мертвой хваткой, я уж совсем инфернально заверещал, готовясь к неминуемой гибели, но ответный визг немного успокоил - если это вообще сейчас было возможно. За мою ногу цеплялась Галька.
- Степа! Клим! Вы где?
- Тут я, тут…
- Галька… Ногу… Пусти…
- Ай.
Перекличка окончилась. Я наконец-то догадался протереть глаза, упал на спину и огляделся. Савку разодрало практически рядом со мной - почему-то мозг сквозь панику методично и четко переваривал все увиденное. Поэтому я и временно ослеп - глаза просто залило кровью. В общем-то, в крови был я весь, без преувеличения. Галька послушно отпустила мою ногу, и только ошалело таращилась на меня сквозь бурые сосульки мокрых волос. Ей тоже досталось. А вот Степан (первый раз в жизни, когда я его так назвал) остался почти чист. Только рубашку на груди немного заляпало.
Досталось и дому. Все крыльцо было залито - и не только кровью, а и той самой требухой. То ли мозг оберегал меня от осознания всего ужаса происходящего, то ли и вправду там уже было не разобрать, где что - руки, ноги, внутренности, все смешалось в равномерную кашицу. Если бы я не видел, что именно произошло, никогда бы не догадался, что вот это вот все когда-то ходило и разговаривало. Было Савелием (самое удачное время, чтобы вспомнить настоящие имена своих друзей). Черт бы его подрал. Впрочем, он и подрал.
- Надо валить, - Степка продолжал сохранять присутствие духа, насколько это было возможно, - В темпе, на ноги, ну!
Я ухватился за предложенную руку и кое-как поднялся. Степан тут же бросился помогать Гальке - глупая в такой ситуации ревность кольнула в душу. Нда, хорош кавалер. Штаны обмочил, и только визжать смог. Еще и чуть не переехал даме сердца по лицу, когда она за меня цеплялась. От стыда щеки покраснели так, что это, казалось, было видно даже под щедрым слоем крови. Как ни странно, это привело меня в чувство. Я помог Степану поднять Гальку, все еще в шоке пялящуюся в пустоту, и послушно заковылял.
Галька что-то мычала и практически висела на наших плечах, а Степа тараторил:
- В задницу вашего Коряжича и вообще все это в задницу. Идем в деревню, звоним в милицию, и ноги моей больше тут не будет. Клим, ты очухался?
- Вроде.
- Держи тогда Гальку покрепче, я сейчас…
- Эй, ты куда?
Степан обернулся:
- Да куда мы прем вообще, ты в курсе? Где эта деревня, блин.
Он был прав. В какую именно сторону от дома нас занесла паника, я даже и представить не мог. На данный момент мы вообще шли в лес, и никакой дороги рядом не было. То есть, отправились уж точно совсем не в ту сторону. А то, что облюбовало домик старого культиста-психопата, почти наверняка шло за нами по пятам.
- Да, точно, нам туда, - махнул рукой Степа, - Вон дорожка, видите?
- Ага.
Галька всхлипнула. Кажется, тоже начала приходить в себя. Степан же отвернулся от нас и успел сделать ровно три шага. После чего из тени под сосной что-то вздыбилось, непроглядной теменью опалило взгляд, свернулось вокруг Степана, и…
Я механически закрыл глаза рукой, отказываясь поверить в происходящее.
Степка мгновенно превратился в фарш. Как творог сквозь марлю - другой метафоры мне на ум не пришло. Твердая масса, кости и требуха, сжались в комок, а остальное выплеснулось во все стороны, залило землю, залепило глаза, уши и рот. Галька коротко пискнула только, а я и звука издать не мог. Что бы это ни было, домом его среда обитания не ограничивалась. Что и логично.
Истерзанный всем увиденным, мой мозг не погрузился в пучину безумия, как это водится у героев ужастиков. Не нашел он и остроумного пути спастись. Обнять покрепче девушку он тоже не догадался. Мой мозг выплюнул мне все многочисленные нестыковки и странности, которые все это время, оказывается, подмечал. И я наконец-то понял, что было не так с Коряжичем, с Никиткой, со всей этой затеей. Я понял. Понял и поверил.
***
Сегодня засветло проснулся уже я. Жена сопела, по обыкновению отвернувшись к стенке, а никаких шансов заснуть снова у меня не было. Я немного повалялся, глядя в потолок, потом посмотрел на темный гостевой домик, мирно прикорнувший среди сугробов, и вздохнул.
Один из этих дней, чтоб его.
В очередной раз мои воспоминания проснулись слишком ярко, наверняка, с ночными кошмарами, пусть я их и не помнил. И успокоить меня сейчас могло только одно - напоминание о том, что это все по-настоящему. Галька в курсе, еще бы ей не быть. Когда она проснется одна, поймет, куда я ушел. И пойдет по своим делам - готовить завтрак гостям, развлекать их в меру сил, пока главный массовик-затейник шляется по лесу.
Я натянул привычную футболку, сверху накинул куртку. Пуховые штаны, берцы, перчатки. Голову спрятал в капюшоне, старый треух остался ждать своей очереди. Этим утром я не играю никаких представлений. Место узловатого посоха заняла алюминиевая снежная палка - она банально легче. А в лесу с посохом и правда удобнее.
Обычно непременный атрибут описания утра - это тишина. Не знаю, кто такую чушь выдумал, но рассказчик он точно так себе. Утро все состоит из маленьких звуков - одиноких вскриков птичек, шорохов различных природных обитателей - как тех, что возвращаются с ночного промысла, так и тех, кто готовится к новому дню. Скрип деревьев на ветру - так они вообще в любое время суток скрипят, достаточно просто стать рядом и помолчать. Никакой тишины по утрам не бывает.
Скрип-скрип. И снег под ногами. Я шел совсем в другую сторону, туда, куда не водил своих гостей. Подальше от реки, от кринички, от людей. И слепо скользил глазами по ямкам в снегу. Пока, наконец, не сообразил, и не присел над одной из них. Надо же. Я ухмыльнулся и поспешил. Если я правильно понимаю, нынешние гости оказались особенными. Хоть и знали об этом не больше, чем я полчаса назад.
Лес особым разнообразием не отличался - еще летом можно найти какие-то в нем закономерности и ориентиры, но вот зимой это просто ряды голых стволов среди бесконечной белизны. Если не знать, куда идти, то и не найдешь. Ну или есть вторая крайность - если идти куда глаза глядят, то можно и случайно наткнуться. Я разглядел их издалека, ухмыльнулся, вытащил сигарету и прикурил.
Наша ведьма все-таки выкинула коленце. Черт его знает, зачем ее понесло из дому в такую рань - а, может, она тут и полночи стоит. Подростковый протест, домашняя ссора, или просто шило в заду погнали ее прогуляться. И вот она стоит и только крутит головой, пытаясь оглядеть то, что решил ей явить лес. Хотел бы я увидеть ее реакцию, когда она нашла это место, но уж ладно. Старикам не может перепадать все веселье. Это привилегия молодых, тут былые заслуги не работают. Я выбросил окурок и тут же достал новую:
- Куришь?
Та посмотрела на меня осоловелым взглядом и вернулась к созерцанию. О да, я понимал. Я бы и сам тут сейчас торчал пару часов, просто глядя на Коряжича. Затем сюда и собирался.
Он был просто огромен. Узловатый, сплетенный из десятков деревьев, он покачивался на своих многочисленных ногах, нервно подергивая веточками, как усиками. Он никуда не спешил и ничего не хотел, он был этим лесом и лес был им. На его спину садились совы, в его руках шмыгали белочки, его ноги были иссверлены дятлами, а жуки-короеды сладко спали под его ногтями. Коряжич невидящим взором смотрел на нас, ничтожных перед его объемом, и видел и не видел одновременно. Он знал, что мы тут. Но это было настолько незначительно…
- Что это? - тихо спросила подросток.
- Коряжич, - Я закурил, - Во всем своем чертовом великолепии.
- Что он такое?
- Помнишь, что я рассказывал вчера?
Она не помнила. Наверное, не слушала.
- Это страшная и кровожадная тварь, подруга, - вздохнул я.
Подросток словно очнулась от наваждения и злобно посмотрела на меня. Я не смутился:
- Лихо тут и вправду существовало. Когда - а хрен его знает. Один этнограф записал сказ о Коряжиче еще в девятнадцатом веке. Сколько веков он существовал до этого - никто уже не расскажет.
- Лихо?
- Я же рассказывал, - с издевкой покачал я головой, - Объявилось в лесу лихо. Что такое, чего ему надо - никто не знает. Но людей потрошит будь здоров. Сходишь такой за грибочками, а тебе кишки на шею намотает. Удовольствие ниже среднего.
Ведьмочка внимательно меня слушала - как заядлый рассказчик, я чувствую такие вещи. Моя улыбка стала шире:
- Они там всех местных ведунов перепробовали, все без толку. Ведовской науке существо неизвестное, и что с ним делать, никто не знает. Черт его разберет, может, и вправду инопланетянин какой. От отчаяния пошли к ведьме.
- То есть это не для меня выдумано?
- Скажешь еще, - я искренне рассмеялся, - Ты у нас, конечно, девчонка видная, но даже ради тебя я б целую программу не выдумывал. Есть и более простые способы подкатить.
Она улыбнулась. Что ж, хороший знак.
- Ведьма сперва наотрез отказалась. Ну, ее можно понять. Плюс, она что-то знала, наверное.
- Как-то это… - подросток шлепнулась на задницу прямо в сугроб, - Слишком…
- Слишком реалистично? Сказки, сестра, не на ровном месте родятся. Что там деды заливают стихами, это фильтровать надо через очень тонкое сито.
И снова улыбнулась. Вот те на.
- Уломали ведьму, короче. Та, не будь дура, и цену заломила соответствующую. Дело как бы опасное для здоровья и благополучия. Нет, не первенцев каких, а вполне полновесного злата да серебра. Мадам была довольно практичной. Ты меня, конечно, не слушала, но про новорожденную дочь старосты деревни я соврал для красного словца. А дальше отработала наша ведьма - ну чистый спецназ.
Да, я полностью завоевал ее внимание. Понятное дело, что рядом с Коряжичем любой податливее станет, но такая манера подачи истории подростку явно лучше заходила:
- В общем, узнала ведьма, что это лихо - неведомая хренотень. То есть вообще неведомая. Черти там, духи лесные, что угодно - не вписывалось это нечто ни в какие рамки. Обряды на него не действуют, обереги не работают, живая тьма, которая может в мгновение человека пополам порвать. И почему-то именно людей рвать и любит. Таится в тени, а потом раз - и что-то черное появляется, в ножи и лезвия превращается, кромсает и рвет. И бесследно исчезает. Как в кино, блин.
- И что она сделала?
- Да самое, блин, гениальное, - я хохотнул и присел на корточки, - Раз у нас есть что-то неведомое, то его надо изведать. И попала в точку. Тут бы, конечно, спектральный анализ провести, но времена не те. Да и сработало даже лучше - сомневаюсь, что спектральный анализ помог бы. Ведьма дала твари имя.
- Чего?
- Того. Так мы, люди, спасаемся от неизвестного. Мы даем ему имена. Страшно бояться черт пойми чего из тьмы, не так страшно бояться маньяка. Маньяк простой и понятный, соблюдай правила - ну, не подходи к незнакомым и все такое, - и ничего не случится. Так и Коряжич.
- Так что он такое?
- Он - безобидная деревяшка, - хмыкнул я, - до тех пор, пока о нем помнят, и в него верят.
- А если нет?
- У меня три друга здесь погибло. Потому что некому было верить в Коряжича. Я серьезно.
Она, конечно, посмотрела на меня недоверчиво, но скорее по подростковой привычке. Она верила. Ну да, не поверишь тут, на таком-то фоне.
- Я и сам жив чудом остался. Просто вот дошло в последний момент. Что это все по настоящему. И та штуковина превратилась вот в эту штуковину, - ткнул я в сторону древесного нечто, - А я остался жив. Потому что поверил.
- И дальше?
- Смылся отсюда подальше, что же еще. А потом тут люди стали пропадать. Я ж и сам уже почти уверился, что мне показалось что-то. Да и вообще прошлое, оно такое. Быстро тускнеет. А если в Коряжича никто не верит, то в лесное лихо верят все.
Я затушил второй окурок и снова потянулся за сигаретами:
- Все боятся, заходя в лес. Кто чего. Я думаю, это этот страх и родил это… Чем бы оно ни было. Или как минимум его питает. И вот единственный способ его обезопасить - это поверить, что в лесу живет не что-то страшное, а безобидный Коряжич.
- А зачем тогда…
- Дети, - пожал я плечами и спрятал зажигалку, - Никто так не умеет верить, как дети. Меня одного, знаешь ли, не очень хватает. Меня-то оно тронуть не в состоянии, но какого-нибудь грибника неверящего - как нечего делать. А дети любят сказ о Коряжиче. И пока они помнят, пока они верят, большая часть леса в безопасности. А может и весь мир. Черт его знает, на что эта штука способна.
В любой нормальной ситуации - а все ситуации в текущем положении были нормальными, - она бы подняла меня на смех, и была бы права. Но не сейчас. Коряжич топтался на месте, глухо скрипел стволами, жадно пытался нащупать что-то ветвями-усиками. Возвышался до небес, едва-едва уступая ростом соснам, под которыми приютился.
Впрочем, мне всегда было интересно, его не видно на спутниковых снимках из-за маскировки, или из-за того, что он, по сути, воплощенная вера. Вера-тюрьма, существующая только для того, чтобы запереть в идоле породившее его божество.
- Такая вот у меня вечная стража теперь, - добавил я. И дополнил:
- No escaping pain, you belong to me.
- Clingin' on to life by the skin o' my teeth, - закончила подросток.
- Откуда вы вообще в наше время знаете про Megadeth? - спросил я о том, что меня на самом деле интересовало.
- Не твое дело, дед, - подала она мне руку, - И меня вообще-то Викой зовут.
- Что такое? Кто такие? Это гости дорогие!
Я едва успел переодеться - благо Сенька из лесхоза, добрая душа, позвонил и предупредил, что клиент явился раньше времени. Что ж, неприятно, конечно, да и даже свинство с его стороны, но что поделаешь. Клиент у нас, как водится, всегда прав. Пришлось в темпе сгребать со стола, прятать совершенно не аутентичную пиццу в самую что ни на есть традиционную печь (времени не было придумать что-то получше). Закидывать в детально воссозданный старинный сундук (производства прошлого года) ноутбук, телефон и всю остальную необходимую в хозяйстве мелочь. И прыгать на одной ноге, стаскивая абсолютно неуместные джинсы, чтобы заменить их холщовыми штанами, пахнущими свежим сеном (специально хранил рабочую одежку в сарае), простецкой льняной рубахой, лаптями и соломенным капелюшом. Ну, шляпой, то есть.
Хоть меня ничем заменять было не надо. Что в джинсках и футболке Megadeth, что в образе внешне простоватого, но хитрого хуторянина я выглядел одинаково - добродушный седой дед с пушистой бородой, задорной ухмылкой и хитрецой и некоторой недосказанностью, мрачной тайной в глазах. На бороду клевали детишки, на недосказанную тайну - их родители.
Ну а потом они все дружно клевали на сказ о Коряжиче, кто просто по простоте душевной, кто - не без помощи крепкого самогона, лицензию на продажу которого все же удалось выбить в прошлом году.
Жена же в выражениях не стеснялась, и костерила своевольных визитеров на чем свет стоит, смывая косметику. В отличие от меня, ее расшитое крестьянское платье вполне устраивало, и она спокойно щеголяла в нем каждый день. Но вот хорошенько примолодиться да накраситься любила, чертовка, даром что скоро шестой десяток разменяет.
Но это уже в прошлом. Приготовления, суета, недосмотренный сериал, недовольство от раннего визита. Закрыто на надежный амбарный замок, заперто в сундуке, утоплено на дно сеновала. Теперь я - дед Баюн, гостеприимный хозяин, проводник в сказку, лично знакомый с Коряжичем. Хорошая легенда, посетители пусть и не валили толпами, но зато приезжали стабильно. И возвращались.
- Кто же прибыл к ночи к нам? Рады мы всегда гостям, - продолжил я, - Кто стучится в наши двери? Чую зверя, чую зверя!
Машина стояла прямо перед моим носом, полностью разрушая всю драматургию. Современный кроссовер, блестящий в чрезмерно ярких, понимающих, что осталось им недолго, лучах солнца. Но это не я тут в сказку попал, а они. Семья Черпаковых. На три дня, полный пансион, список дополнительных пожеланий прилагается.
От дополнительных пожеланий в основном страдали моя старуха и Хитрик. Жена - потому что иногда приходилось готовить особо заковыристые блюда, причем постараться внести в них хоть какую-нибудь деревенскую эстетику. Во-первых, этого требовало законодательство. Агроусадьба все-таки немного отличается от обычного бизнеса. Во-вторых, она на самом деле старалась. Щучьи суши, блин. Даже такое приходилось готовить.
Ну а Хитрик был котом, которого просто обожали все подряд дети (да и большинство взрослых), но который мог в ответ только стоически терпеть их внимание, поглядывая на меня. Дескать, дед, я тебе все это еще припомню. Не дай бог твоя переперчит кровянку, али еще как не удовлетворит мои кошачьи вкусы, так не то что лапти, весь дом загажу так, что век не отмоетесь. Хотя лапти и так загажу, чтобы неповадно было.
Почему-то облюбовал для своей нехитрой кошачьей мести он именно этот архаичный предмет обуви. Ни сапоги хромовые, праздничные, ни валенки для зимних представлений его не прельщали. О менее драматичных кроссовках и берцах он вообще и не думал. Гадил в лапти после каждого прихода-ухода гостей, исправно, по заведенной традиции. Я не обижался. Работа у котофея нервная, пусть развлекается. К тому же, запас лаптей у меня был приличный. От мастер-класса по их плетению, входящего в развлекательную программу гостей, их до черта накопилось. Собственно, в данный момент они ютились у входной двери строго ради кошачьих извращений. На дворе стоял февраль.
- Зверь железный, непростой, - уставился я на решетку радиатора джипа, - Зверь проехал лес густой! Правит зверем не возница… Правит зверем… Ох, девица!
Мать семейства ухмыльнулась, вылезая из машины. Муж ее, довольно угрюмого вида мужик, вылез с переднего пассажирского места. Сзади же гомонили детишки. Эта часть представления, на самом деле, больше на них и была рассчитана. Будь пара бездетной, я бы, скорее всего, встретил их нормально, без всего этого спектакля.
- Зверь проехал через лес, - наигранно удивленно продолжил я, - Сколько ж он принес чудес?
Сейчас наступала сложная часть. За доли секунды поймать образы детишек, разобрать их в голове на атомы, сложить обратно, и умудриться срифмовать сложившуюся информацию так, чтобы малыши заверещали в восторге, забегали, запрыгали, и так и остались до конца отдыха - кто зайчиком, кто кикиморой, кто еще чем, что взбредет мне в голову. Тут сложно разработать какой-то единый алгоритм. Каждый раз - сплошная импровизация. Но пока я ни разу не прокалывался.
Тоже, знаете ли, конкурентное преимущество. Дед Баюн - в первую очередь бренд, а уже потом добрый дедушка, которому вообще-то не дали досмотреть сериал вместе со свежей, но теперь уже безнадежно остывшей вкусной пиццей. Отчего он теперь не настолько добрый, каким был полчаса назад. Но все это мы выносим за скобки.
- Этот всех в пути берёг, храбрый, сильный серый Волк.
Пухлый малыш подбоченился, примеряя на себя роль защитника. Лет восемь ему было. Защитить он в лучшем случае их от солнечного удара мог, и то только потому, что отбрасывал тень. Но мальчишке было приятно. Здесь я попал в цель.
- Кто же Зверя вел в пути? Нас так просто не найти.
Я ловил взгляд рыженькой - вся в мать, точно. Только лицо в веснушках. Интересно, старшая Черпакова их стеснялась? Вывела с помощью пластики? Или сами прошли? Дочка ее стеснялась точно. Наконец, поймав взгляд ребенка, я продолжил:
- Это точно неспроста. Их вела сюда Лиса.
И здесь попал. Девчушка заулыбалась, завозилась на сидении, собрая какие-то свои пожитки. А вот третий ребенок заставил весь мой зарождающийся актерский энтузиазм рухнуть вниз. Подросток. Лет 16. Эти самые сложные. Даже попадешь такому в душу, он же из вредности не согласится. Младшие дети были намного проще. Старшие - тоже. Старшие понимали правила игры и все издержки, младшие просто радовались сказке. Эта же мамзель явно приехала на “скучную тусу с родаками”, или как там у современной молодежи это называлось. Кринж, зашквар, лажа? И заранее меня ненавидела, как часть этой прогнившей системы.
- Чую грохот я земли, - вдруг само вырвалось у меня, - Так кого вы привезли?
Грохот и правда был - наушники подростка были дешевыми, пропускали звук наружу, и я даже с удивлением узнал трек Megadeth. Надо же, молодежь их помнит. Не знаю, от этого ли, или просто для того, чтобы облегчить себе работу, я дождался, пока семья зайдет в дом - подросток, разумеется, замешкалась, чтобы не связывать себя с этими казуалами, - и тронул ее за плечо:
- Ты прости гнилую тему.
Она посмотрела на меня, как на врага народа.
- Не заметил сразу ведьму.
Я все еще оставался врагом народа.
- Не гневися, госпожа.
Ее глаза заблестели - на секунду, но все же.
- Не губи нам урожай.
Она ляпнула что-то вроде “я подумаю”, стряхнула мою руку с плеча и вошла в дом, гордо расправив плечи. Уф, кажись, и к этой подход нашел.
Начало можно считать успешным.
***
Вообще-то я этнограф. Ну как, этнограф, - застрял на неоконченной аспирантуре, и на этом мое образование закончилось. Начались серые будни, работа не по специальности - как у всех, в общем. Разве что история моего расставания с этнографией чуть более необычна, чем у остальных.
- Вещи можете здесь сложить, - шепнул я старшему Черпакову и указал на вполне себе современный шкаф, замаскировавшийся под вытертой, насмерть застиранной холстиной.
Тот кивнул и стал выбираться из яркого китайского пуховика. Жена же его просто скинула строгое серое пальто на лавку и уже исчезла где-то в глубине дома. Оттуда, из глубины, вовсю гомонили, только что не было понятно, о чем. Ну, кто глава семьи тут, я уже и так понял. Ничего удивительного, видали и не такое.
Проводив глазами угрюмого мужика, собравшего по пути все многочисленные пальтишки и курточки, оставленные на его попечение многолюдным семейством, я пошел оформлять второй акт представления.
- От же старый дуралей! - погрозила мне кулаком жена, - Что ж не сказал, что гостей ждем. А я не готовила…
Рифмовать на ходу у нее никак не получалось, но во всем остальном в роли жена чувствовала себя комфортно. Как же, не готовила. С утра торчала на кухне, что-то бормоча себе под нос, да меня шпыняла - то ей того принеси, то этого, то заказать срочно надо что-то…
- Грешен, старый дуралей, - примиряюще поднял я ладони, - Бабка, принимай гостей!
Хитрик, развалившийся на печке, открыл один глаз и с ненавистью просверлил меня очередным заостренным взглядом. Ну уж прости, котяра, но кушать-то ты любишь? Правильно, любишь. Люби и неуклюжие детские ласки, которые тебе сегодня предстоят. И завтра. И потом. А то на какие такие шиши я тебя, жирного обжору, кормить буду? Хитрик с честью выдержал этот мой ответный взор, что-то проворчал себе под нос и снова уснул.
Дальше все шло по более-менее единому сценарию. У меня целые стихотворные монологи были заготовлены - про надвигающуюся волшебную ночь, Коряжича, кем бы он ни был, про старые обычаи накормить да в баньке выпарить - весь этот стандартный сказочный багаж. Иногда, конечно, все это разбавлялось импровизациями.
- В эту ночь в году, ведь знаешь, ведьмы сходятся на шабаш, - и бросить подобострастный взгляд в девочку-подростка, усиленно делающую вид, что вся эта деревня ее не интересует.
- Вижу звезды, вижу знаки… Принеси нам, мать, по чарке! - теперь уже хитрый, заговорщицкий взгляд в сторону угрюмого мужика.
- Что-то Волк Лису неволит, - мальчуган удивленно уставился на меня, и его сестренка быстро высвободила косы из его рук, - Чует, видно, кто тут ходит.
- А Лиса хитра, хитра, - подмигиваю уже девчушке, - Дотянуть бы до утра.
Сказка растет, набухает, ширится. Сказка - сказ, вернее, - о Коряжиче. Каждый раз новый, с разными деталями. С хитрыми лисичками и храбрыми волками, а то и с шустрыми зайками и вообще какими-нибудь чертенятами. Сегодня вот ажно целую ведьму принесло. Мать семейства благосклонно улыбалась, и даже не высказывала никакого недовольства, когда ее муженек опрокидывал в себя рюмку за рюмкой, по пути сбрасывая свою угрюмость, как змеи - кожу. Да и сама не гнушалась опустошить стопку под очередной дымящийся шедевр, который жена извлекала из своих запасников. Тут обошлось без особых сюрпризов, семейство Черпаковых вполне устраивали деревенские колбаски, картошка десяти разных видов, драники, сало - все то, что и положено видеть в крестьянском доме.
А я продолжал плести свое кружево. Пропустил несколько рюмок со старшим Черпаковым, чтобы он еще больше убедился, что мы с ним на одной стороне, но это все. Напиваться мне никак нельзя. Во всяком случае, сейчас. Я щедро населял чудесами лес, который окружал нашу усадьбу, от души горстями бросал туда чертей, леших, водяных, русалок - да кого угодно. Чуть более нежно, через тонкое сито, сыпал чудеса в дом. Домового за печку, банника в баню, хута в сарай. Застращал голосами из колодца, а потом тут же развеселил бесшабашными проделками Хитрика, который дрался с домовым за вкусную еду. Хитрика по этому поводу ожидаемо затискали, и я долго чувствовал на своем затылке переполненный ненавистью кошачий взгляд.
Но потихоньку приближалось время Коряжича. Главного обитателя этого леса, которого в другой местности не найти. И той самой коммерческой фишки, благодаря которой мы, конечно, не то чтобы разбогатели с женой, но могли себе позволить относительно сносное житье-бытье. Коряжича следовало растянуть на все три дня - в промежутках припоминая охотничьи байки, настоящие и выдуманные случаи с гостями, травить анекдоты, плести любую чушь, которая могла понравиться гостям. И готовить их к финалу этой истории.
- С лешим-то не всякий сладит, только если что Коряжич…
Вот всем Коряжич хорош, только не рифмуется почти ни с чем. Но это уже к этому моменту было не важно. Марта процитировала ключ - я специально для нее составил несколько стишков, чтобы зазубрила и подыгрывала:
- Тише, деда, тише, тише. Из ума совсем уж выжил.
- Мать права, совсем я старый. Только силушки немалой! - Схватил я кочергу, заботливо прислоненную к печи, помеченную синей полосой сверху.
Полоса тут же укрылась под моими ладонями - это самые азы для любого фокусника. А кочергу я скрутил в замысловатый крендель. Разумеется, та была не чугунная и даже не металлическая. Слабаком я не был, но и богатырем уж точно никогда не слыл. Но все это - часть представления. Стряхнул несуществующий пот, победно посмотрел по сторонам, и, повинуясь внезапному наитию, бросил получившуюся кракозябру отцу семейства:
- Что-то ваш отец заснул. Глянь, достойно я загнул?
Мужик и так едва поймал этот внезапный снаряд, явно не ожидая такой выходки. И теперь растерянно пялился на меня. Я в ответ подмигнул. Хитрик за спиной, вновь удравший на печку, фыркнул. Мужик же как-то инстинктивно разогнул кочергу и на секунду удивленно уставился на нее. Потом смекнул, ухмыльнулся, протянул мне муляж.
- Ох, и славный будет пир. К нам явился богатырь!
Жена его улыбалась и даже как-то томно начала поглядывать на мужа. Алкоголь брал свое, или моя выходка - импровизация, мысленно поправил я, - возымела действие, было не особо важно. Вечер явно удался. Дети точно были в восторге.
***
В первый раз я попал в этот лес очень давно. Настолько все подернулось туманом, что я уж и год не вспомнил бы без подсказки. Нас было пятеро - четверо студентов, да я, аспирант. Тогда я еще почему-то чувствовал свое превосходство над ними. Забавно, как оно в жизни складывается. Каждый божий день нам всем нужно ощущать свое превосходство. Хоть над мурашкой, хоть над комариком. Без этого вся жизнь рушится не то что по кирпичику, а потоком, по атомам и молекулам. Вот и меряемся умом да силушкой, возрастом, объемом кошелька.
Васька был совершенно обыкновенным студентом. Вся эта лабуда, которой мы намеревались в этом медвежьем углу заниматься, его не волновала совершенно. Дописать диплом, залить его, как пожар, любой водой, прорваться через очередной бесполезный этап бесполезной жизни - и дальше, куда-то вдаль. Куда родители пристроят, в рисковых кооператоров, куда угодно. Легенды престарелых лесов его интересовали только в той мере, в которой заполняли буквами листы его дипломной.
Галька, наоборот, просто лучилась. Во многом ее упорство и привело к тому, что мы тряслись в престарелом тепловозе черт пойми куда, в поисках неведомого научного откровения. Именно она откопала Коряжича, местную лесную страхолюдину, и навела вокруг нее столько шороху. Наверное, она мне уже давно нравилась. К тому моменту было не важно. Но я ее поддержал - на правах старшего товарища скептически улыбаясь. Впрочем, мне и самому что-нибудь эдакое не помешало. Если, конечно, мы его найдем.
Степка с Савкой были еще более серыми типажами. Вроде бы, и не такие законченные раздолбаи, как Васька, но и не фанатичные, как Галька. Наверное, они и сами не понимали, что делали на факультете этнографии, но не могли бросить почти законченное дело на полпути.
А всего-то оставалось - насобирать деревенских баек, похабных частушек, да чего угодно. И отчитаться о том, что экспедиция прошла успешно. Практика, то есть.
Только вот в этом лесу деревня была мертва. Настолько, что от всей нее остался стоять одинокий дом. Не буду темнить, тот, в котором сейчас располагается моя усадьба. Гостевой дом, куда на ночь отправятся, собственно, гости, я пристроил уже позже.
Каждый раз эти воспоминания захлестывают.
- Да вы только посмотрите, - Галька буквально захлебывалась энтузиазмом, перебирая листки бумаги, - Это абсолютно нехарактерно для белорусской мифологии.
Слушал ее только я. Слышали все - но слушал только я. Степа и Савка методично допивали заначенное, а Васька и вовсе храпел, не особо стесняясь чего-либо.
- Неведомое лихо. Это вообще для мифологии не характерно, самая суть мифологии, - челка игриво закрыла ей глаз, но тут же была отправлена на законное место, - это придание незнакомому вида знакомого. А здесь же мы можем рассмотреть черты модерна - неведомое лихо, это уже ближе к Лавкрафту и Говарду. Это современная традиция.
В чем-то она была права. Я был старше и мудрее - или мнил себя таковым - и предполагал, что может быть в этой жизни всякое, с чем мы просто еще не сталкивались. Пусть это и фантазии каких-то сельских дедушек да бабушек, умерших задолго до нашего рождения.
Хотелось бы, чтобы в этом абстрактном суждении я оказался не прав, но прошлого уже не воротишь. В прошлом несся поезд, а в нем студенты почти пополам - три к двум - пили вино и размышляли о записках одного одинокого этнографа, чье имя я больше никогда не произнесу.
Потому что из-за него это все и началось. Из-за него мы тогда тряслись в поезде и восторженно принимали. Кто спиртовые пары, кто - торопливые рассуждения Гальки. Я относился ко вторым. И пусть она нервничала и явно не до конца продумала свою идею, ее рассуждения были здравыми. Я сам иногда досадничал, что не разглядел такие явные нестыковки.
Легенда о Коряжиче - точнее, сказ о нем, - была неправильной насквозь.
***
- Ты сегодня превзошел сам себя.
- Ну, если так говорит мой главный критик…
Жена захихикала, запустила руки в волосы, взлохматила их, разметав уставшую за вечер под платком шевелюру:
- Действительно, молодец. Отлично отработал. Мужика этого вообще отделал похлеще, чем детей.
Я не любил похвалу, да и хвастаться своими достижениями не привык. Если ты сделал хорошее дело, то оно само по себе награда, а не дифирамбы в твою честь. Но когда жена таки роняла хоть небольшой комплимент, это дорогого стоило. Самый мой непримиримый оппонент, поливавший отборными помоями и идею с усадьбой, и цвет обоев в спальне, и вообще практически все, что рождало мое воображение. Похвала от нее многое для меня значила. Я же такой радикальной честностью обзавестись не сумел:
- Да и ты сегодня молодец.
- Да не ври.
- Правда. Такой жареной картошки я давненько не пробовал.
Это и была правда, но моя похвала была просто комплиментом, а не весомым экспертным мнением, как у жены. Она никогда на эти похвалы внимания не обращала. Со смехом только сунула мне тарелку с той самой картошкой, подумав, протянула кринку с кефиром. Знала, как я люблю. Немудрено за столько лет.
- Завтра какие планы?
- Не знаю пока, - я с удовольствием отправил в рот новую порцию, - Лапти, наверное, ремесла всякие.
- Прожуй сперва.
Я послушно прожевал, запил кефиром и козырнул:
- Йа волль, майн генераль!
- Твой немецкий с годами становится все хуже.
- После ремесел прогулка к речке. Валун Перуна, ну и все остальное по программе, - немецкого я отродясь не знал, зато жена свободно на нем шпрехала. Я же только придуривался, - Потом к криничке.
У кринички была своя история - одна из тех, которые на самом деле существовали. Многое здесь, в доме деда Баюна, было просто плодом моего воображения. Но кое о чем существовали настоящие легенды. Документально оформленные и в основном похороненные в архивах соответствующих учреждений. Легенда и легенда. Ничего настолько интересного для науки, чтобы писать об этом книжки. Пока я не брался за них и не расшивал ярким бархатом сказки. В этом и был талант рассказчика. Все эти братья Гримм и прочие Христианы Андерсены.
А также легионы безымянных Гомеров, пусть и не слепых, но несущих эти хрупкие истории дальше - своим детям, внукам, достаточно восприимчивым, чтобы с круглыми глазами слушать, как приезжая королевна утопилась в местном озере. И потом рассказывать дальше, добавляя подробности в том угаре, который неизбежно настигает, когда начинаешь рассказывать. У меня-то талант рассказчика точно был. Иначе я бы давно прогорел, а кот Хитрик нагадил бы не в лапти, а, может быть, и на мою могилу.
Я все еще любил легенды, как раньше.
- Думаю, все пройдет нормально, - более серьезно улыбнулась жена, - Девчонка только…
Я кивнул. Подросток - это всегда проблема. Подростки - это дети, усиленно делающие вид, что они взрослые. При этом не понимающие ни одного из этих состояний. Уже избавленные от чудес, но все еще уверенные, что их можно найти. И от того злые. Потому что в старые чудеса не верят, а опыта и навыков создавать свои собственные еще не приобрели.
Сама она роль в моей маленькой истории не придумает, а любую, которую я предложу ей, отвергнет. Потому и ведьма - чужая, опасная, своевольная. Потому что такой ей, скорее всего, и хотелось быть. Но никаких гарантий тут никто дать не мог. Мирно спала она в своей комнате или решила удрать на ночь глядя в зимний лес, я узнаю только завтра. Прямо между утренней сигареткой и мастер-классом по плетению лаптей. Ну или что там моя голова завтра придумает, чтобы гости не заскучали.
Картошка закончилась, да и кефир тоже. Бросив посуду в мойку, я умылся, придирчиво подрезал своевольные попытки бороды вывести меня из образа, и вошел в спальню. Вот кем только не довелось поработать - и высоковольтные линии чинил, и вагоны разгружал, - но ничто так не выматывало, как поиски детских характеров, удачных рифм, эффектных поз. Да и плотный ужин давал о себе знать - хотелось просто повалиться на кровать и захрапеть.
Я повозился, устраиваясь в постели. Жена погладила мне волосы и хихикнула:
- Гляди, а свет-то горит.
Гостевой домик отсюда был как на ладони. Не то чтобы я уж совсем скрупулезно рассчитывал, но и строил его с учетом того, чтобы через окно спальни было видно, насколько это возможно, что творится в вотчине наших дорогих (или не очень, как повезет) гостей.
- Раззадорил-то ты женушку своими выкрутасами…
- Думаешь, богатырь силушку решил показать? - хмыкнул я и крепче обнял жену.
- Чувствую, - легонько укусила она меня в шею.
Ну… Почему-то подумалось, что не так уж я и устал за день.
***
В прошлом же, добравшись до места, мы все тоже отправились спать. А утром всю шумную и частично похмельную компанию ждала простецкая яичница циклопических размеров и бормотание бабки, согласившейся приютить нашу шумную братию. Деревенька, где мы остановились, находилась в нескольких километрах от вотчины мифического Коряжича. Единственная в округе. Как я уже упоминал, возле самого леса уже давно никто не жил.
Деревенька была чистая, ухоженная, в десятке километров от молочной фермы местного колхоза. Можно сказать, весьма процветающая. С нашей хозяйкой жил еще ее сын, но тот рано лег спать, а едва свет уже отправился работать на ту самую ферму. Как водится, имелись в этой деревне и свои собственные пословицы, шутки да присказки, так что с пустыми руками не уедем, даже если неуловимого Коряжича настигнуть не выйдет. И да, вопреки законам жанра никто нас о зловещих тайнах не предупреждал, и ходить в страшную деревню не запрещал:
- А шо ж там делать? - искренне удивилась бабка, когда мы ей поведали о конечной цели нашего путешествия.
- Мы, бабка, ученые, - поднял палец Васька, - Мы народные легенды собираем.
- Да у кого их там собирать? Никитка, болезный, помер годков пять тому.
- А кто такой Никитка? - вклинилась Галька.
- Да жил он там. Все поразбежались, а он жил. Лучка не добавить?
- Спасибо, мать, и так очень вкусно. В смысле, поразбежались? - мрачные тайны Ваську больше интересовали, чем торопливая запись обрядовых песен.
- Да так и разбежались. Кто к нам, кто в город, кто вообще шут пойми куда. Туда ж и дорога заросла давно, только пешком и пройти можно. К нам хоть автолавка приезжает, да и земелькой Боженька не обделил, и помидорочки, и бульбочка, все свое. А там лес, растет все плохо, глухое место. Почто там жить?
Мрачные тайны снова откладывались.
- Послушайте, - напомнил я, - А вы слышали о Коряжиче?
- Сказки эти? Да окстись, милок, Никитка только в эти сказки верил.
Милками у нее были решительно все, даже пса, грязно-серую помесь дворняги и мухомора, лениво жующего какую-то кость, звали не иначе, как Милок.
Наши Биба и Боба, Степка с Савкой, в диалоге участия не принимали. Да и ели не сильно много - больше налегали на ключевую воду. Из местной криницы. В то утро я и узнал ее историю, которую не удосужился записать ни один специалист до меня. Ну или старушка нас разыграла. С другой стороны, народное творчество на то и народное.
- А что этот Никитка про Коряжича рассказывал?
- Да знамо что. Что диво есть в лесу. Вроде как коряга, но живая.
- “Знамо что”. То есть, это не только Никитка о нем говорил? - уточнила Галька.
- Ну да, - с готовностью кивнула старушка, - Меня моя бабка, пухом ей земля, стращала, чтоб мы в лес одни не ходили. Коряжичем вот этим. Заберет нас, значит, и пропадем. Да мы только не верили. Где это водится, чтобы в мире Божьем такое делалось.
Бабка глянула в красный угол и торопливо перекрестилась. Я же задумчиво почесал подбородок:
- А дальше что?
- Что - дальше?
- Про Никитку. Ну, есть коряга живая в лесу. Что еще он о ней рассказывал?
- Да и ничего. Уважить Коряжича просил, нехристь. Сам-то он крещеный был, но как умом прохудился, все иконы из дому выбросил, - старушка снова перекрестилась, - а поставил в красный угол колоду какую-то. Тьфу, прости Господи. Где это видано, чтоб колоде молиться.
Мы с Галькой переглянулись.
- И это все?
- Все, что помню, милок. Кто ж его слушал внимательно, что он там себе мелет. Подкармливали его, больно жалобный был. Совсем на своем Коряжиче повернулся. Мужики иногда помогали ему - хату починить, дров на зиму нарубить. Дурак, конечно, но все равно душа живая. Ему бы к нам перебраться, глядишь, и здоровье бы вернулось. У нас, вот, и вода целебная. И болезнь пьяную…
Биба и Боба чуть не поперхнулись - до этого все тактично делали вид, что внезапная жажда двух пьянчуг никакого отношения к выпитому вчера не имеет. Заалели, отвели глаза, стало даже смешно.
- …что другую хворь отвадит.
- А расскажите подробнее об этой криничке, - открыл я свою тетрадь.
В конце концов, мы здесь для того, чтобы собирать фольклор. А Коряжич подождет.
Мы с Галькой пыхтели над своими записями, остальные просто слушали бабкину историю. Знали, что переписать и у нас можно будет. Волшебная криничка располагалась примерно на середине пути от покинутой деревни до этой. Была недалеко от местной речки, в лесу. И, конечно же, снабжена соответствующей духу легендой. Но на этой истории все и закончилось. С ходу припомнить какую-то еще народную мудрость старушка не смогла, да и полдень был не за горами - надо было собираться, если мы хотели увидеть брошенную деревню, дом полоумного Никитки с самодельным идолом, и тот самый пресловутый лес. Ну и Коряжича, конечно. Лично я все больше склонялся к мнению, что где-то там, недалеко от деревни, лежит какой-нибудь причудливо свалившийся дуб, похожий на спящего человека, или что-то вроде того. Так сказать, естественным образом сформировавшееся капище. Созданный природой идол. Это не объясняло странности легенды, но хотя бы давало понимание, откуда у нее растут корни.
Мы пообещали старушке вернуться до темноты и отправились по заброшенной дороге. Она в ответ пообещала вспомнить все колыбельные и сказки, которые ей довелось услышать в детстве, да и с другими стариками на эту тему побалакать.
Солнце начинало припекать, примериваясь, чтобы грациознее скакнуть в зенит, но пока еще утренняя прохлада от земли чувствовалась. Настолько, что Галька даже чутка ежилась:
- Посмотри глубже, Клим. В легенде ведьма дает лиху имя. Культ Истинного имени это вообще еврейская традиция.
- И? - Поднял я бровь, - Да у нас евреи практически везде жили. Особенно в черте оседлости.
- Но такого нет нигде. Истинное имя в каббале изначально существует, его нужно узнать, выпытать. И тогда ты получаешь власть над его носителем. А тут его назвали, понимаешь?
Я понимал. Понимал, что мне все больше нравятся ее заостренные, сходящиеся в упрямые губы скулы, понимал, что именно ради нее я ввязался в это приключение. Слишком многое я понимал, только не то, что она говорила. Я методично терял голову. Каждая секунда с Галькой точила меня, выворачивала, заставляла забыть, зачем я здесь.
Хотя нет, скорее вспомнить. Что я тут на самом деле из-за нее, и что чертов Коряжич все меньше и меньше занимает мое внимание. А остальные радостно глушили что-то из припрятанной бутылки и гомонили, гомонили, отвлекали.
10 тем на выбор для авторов! 5 призовых мест и призы от наших подписчиков и авторов сообщества Крипистори! Призовой фонд 38 тысяч рублей.
Порадуем читателей авторским контентом, заработаем денег своими навыками складывать буквы в слова и внятные предложения, популяризируем свое имя на ютуб. Я знаю точно, что у нас на Пикабу самые лучшие авторы, и многие уже стали звездами на каналах ютуба. Там вас ждет такое количество слушателей, что можно собрать целый стадион.
Задание конкурса - написать историю на топовые темы в жанре мистика, крипи, хоррор, тему выбрать можно любую, можно миксовать:
Мистический детектив, расследования.
Деревенская мистика и ужасы.
Ведьмы, ведьмаки, фамильяры, бестиарий из славянской мифологии.
Фонд SCP и все, что связано с объектами. Коллекции странных вещей.
Городское фэнтези: ведьмы, ведьмаки, колдуны, городские легенды.
Охотники на нечисть.
Таежные истории. Лес. Байки охотников.
Тайны закрытых городов. Секретные объекты.
Пропавший поезд. Призрачный транспорт.
Архивы КГБ, НКВД. Детективная история в сеттинге СССР, в жанре хоррор, мистика.
Вы можете смешивать темы по собственному желанию, или писать на одну выбранную.
Дедлайн для автора 20. 06. 2024( заканчиваем писать текст, делаем вычитку, даем читать текст бета ридеру). Окончание приема работ 23.06. 2024. Объявление призеров 01.07.2024
Работы публикуйте по мере готовности, ждать не нужно.
Хотелось бы увидеть истории “серийные”. В каждой серии(главе) - новое дело для главного героя.
В истории вы можете замешать все, что вам угодно: колдуны и ведьмы, маньяки, городское фэнтези с крипотой и хоррором типа “Тайного города” и “Дозоров”, команды искателей артефактов, поиск и ликвидация нечисти различной, коллекции странных вещей,
Архивы КГБ, НКВД (детективная история в сеттинге СССР, в жанре хоррор, мистика), деревенские, лесные ужасы, охотничьи байки, оборотни, городские легенды, любую мифологию, легенды севера, шаманы. Мистика, крипота, хоррор, но пожалуйста, без излишних живописаний "кровькишки и далее по тексту", так же не надо политики и педофилии, и в связи с ужесточением правил ютуб нежелательно использование в тексте обсценной лексики.
Не забывайте про юмор. Порадуйте ваших читателей и слушателей. Нагоните жути!)
Непременные условия:
Главный герой мужского пола, от 18 лет. Локация - территория России, СССР.
Обязательна к прочтению памятка в концовке поста. Уважаемые авторы, помним, что пишем мы под озвучку, и там есть несколько важных нюансов.
В этом конкурсе наших авторов поддерживают:
Великий и ужасный Абаддон!
Знакомьтесь, канал страшных историй Абаддон, больше миллиона подписчиков, чтец Андрей Балдук, профессиональный диктор и актёр озвучивания. Ваши истории услышат от ста тысяч до миллиона людей. Это выход на совсем другую аудиторию. Слушатели - очень благодарные, и к вам быстро придет популярность там, где вы и не ждали. Мы хотим создать вам возможность быть услышанными огромным количеством народа, заинтересованном в вашем таланте.
Обширная библиотека аудокниг «Книга в ухе», где вы можете найти аудиокнигу на любой вкус, в любом жанре, от лучших чтецов, и слушать ее, не отрываясь от своих дел - в дороге, при занятиях спортом, делая ремонт или домашние дела. Поможет скрасить ваш досуг, обрести новые знания, интеллектуально развиваться.
БОЛЬШАЯ ВАМ БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ПОДДЕРЖКУ НАШИХ АВТОРОВ!
Приз на 1 место - 8000 рублей от канала страшных историй Абаддон + портала Книга в ухе.
Приз за 2 место - 7000 рублей от канала Абаддон. + портала Книга в ухе.
Приз за 3 место - 6000 рублей от канала Абаддон + от портала Книга в ухе.
Приз за 4 место- 4500 от канала Абаддон. + от портала Книга в ухе.
Приз за 5 место — 3500 рублей от от канала Абаддон. + портала Книга в ухе.
2000 рублей от Ордена Призывателей и его магистра @Auri за лучший рассказ по мнению Ордена.
От пикабушницы @valdv - 2000 рублей за самую интересную историю по ее мнению.
От нашего популярного автора Тьере Рауша @LostSummoner - 1000 рублей за самую интересную историю по его мнению.
От автора бестселлера “Навигатор”, “ПНП №17” Даниила Азарова @JahStean - 500 рублей за самый неожиданный финал.
От подписчика канала Абаддон Сергея Владимировича приз симпатии для авторов, которые не попали на призовые места — 500 рублей
От подписчика канала Абаддон Олега Попова приз симпатии для авторов, которые не попали на призовые места - 1000 рублей
Приз от сообщества “Если б я был писателем…” - 2000 руб. за самую криповую сцену в рассказе.
“Если б я был писателем…” - это ламповое сообщество для авторов, где можно пообщаться на окололитературные темы, обсудить книги, получить помощь или разбор своего рассказа, а также поучаствовать в крутых конкурсах и марафонах, а может и даже залететь на интервью! Приходите, там много наших авторов , публикующихся в сообществе Крипистори.
Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt
сделает обложку или арт для истории, которая ему понравится больше всего.
Озвучка от канала Абаддон всем призовым историям, а так же тем, кто в призовые не попал, но сделал годноту.
Если кто-то из читателей захочет еще поддержать наш конкурс, напишите в комментариях, какой приз и за что вы хотите дать автору.
1.В конкурсе могут участвовать произведения (рассказы), как написанные одним автором, так и в соавторстве.
2. Опубликовать историю постом в сообществе CreepyStory , проставив тег "конкурс крипистори".
3. Скинуть ссылку в комментарии к этому посту с заданием. Это будет ваша заявка на участие. Пост будет закреплен в сообществе на первой позиции. Обязательно.
4. Текст должен быть вычитан, оформлен согласно правилам русского языка.
5.Произведения должны быть закончены. Отрывки из романов и повестей не принимаются.
6.Произведения не должны быть никем озвучены. Уже озвученные истории не принимаются.
7.Не допускаются произведения: разжигающие межнациональную и межрелигиозную рознь и противоречащие законам РФ, а также политизированные, чрезмерно жестокие, или чрезмерно сексуализированные рассказы, с неуместным использованием обсценной лексики.
8.Объем от 50 000 знаков с пробелами. Если кого-то вдохновит на серию историй - отлично, мы будем очень рады.
9.Все работы оцениваются организаторами и спонсорами конкурса, но учитывается и рейтинг, данный читателями.
10. Не принимаются работы с низким качеством текста — графомания, тексты с большим количеством грамматических и стилистических ошибок. Пожалуйста, разделяйте текст на абзацы-блоки при публикации на Пикабу.
11. Отправляя работу на конкурс, участник автоматически соглашается со всеми условиями конкурса.
12. Участие в конкурсе априори означает согласие на эксклюзивную озвучку рассказа каналом Абаддон. Авторские права не отчуждаются, автор может делать с текстовым контентом все, что угодно, но не передавать его другим чтецам на озвучку.
Так же принимаются к рассмотрению уже готовые произведения, нигде не озвученные, опубликованные на других ресурсах, с условием, что публикация будет сделана и в нашем сообществе CreepyStory
Подписчики сообщества, поддержите авторов, ставьте плюсы, или минусы, если вам не понравилось, комментируйте активно, я буду читать все, и чтобы выбрать достойных, буду тоже ориентироваться на ваши комменты.
Обнимаю, удачи! Ваша Джурич.
Моран Джурич делится с вами советами.
Без навязывания, просто от души делюсь своими наработками:
1. Помните про правила первых трех абзацев. Начинайте рассказ с того, что зацепит читателя ( далее, и слушателя) и заставит его прочесть вашу историю. Классический пример - " Все смешалось в доме Облонских..." И каждый, кто прочел, задался вопросом, что же там происходит? Читает дальше.
Не берите в начало штампы. Например, "... он проснулся, потянулся, пошел ставить чайник..", никаких описаний погоды-природы за окном, и вообще, старайтесь быть оригинальными. Про природу-погоду пишут миллионы в начале своих историй. Чем вы будете отличаться от остальных?
Не начинайте рассказ с диалогов. Это просто, да. Но слушатель не поймет, кто разговаривает, зачем говорит и почему. Для него это голоса из ниоткуда. Скорее всего, слушатель подумает, что пропустил начало рассказа, и просто выключит неинтересное аудио. Да, и как сказал один писатель : «Болтовня для завязки хороша только в порнухе».
2. Не берите множество персонажей в "один кадр". В диалоге участвуют двое, третий молчит, совершает какие-то действия ( может быть). Помните, что чтец не вывезет одним голосом озвучить мальчика, девочку и еще одного мальчика, например, и чтобы слушатель не запутался - кто что говорит. Объяснение происходящего на диалогах - тоже в топку.
3. Всегда помните, что в истории должны быть задействованы запахи, звуки и тактильные ощущения персонажей. Одевайте своих персов. Это можно даже подать через комментарии к диалогам, не обязательно тщательно прописывать это в тексте.
" — Да, — Мишка нахмурился, и задергал пуговицу на своей клетчатой рубашке. "
4. Всегда думайте, на каком моменте слушателю станет неинтересно, и он выключит ваш рассказ. Конкуренции море . Поэтому - не растягивайте, не размазывайте не интересное никому самокопание Главного Героя, или какие-то факты из его жизни, которые можно описать в двух предложениях. Не описывайте длительные поездки, унылую жизнь Главного Героя в деталях.
5. Саспенс. Нагнетайте обстановку. Иногда это страшнее, чем то, что происходит в экшене.
6. Логика. Должна незыблемо присутствовать в сюжете, в действиях всех персонажей.
7. Факты. История. Оружие. Ройте инфу. У вас есть Гугл. Информация по месторасположению локации , которую вы выбрали, километраж дороги, по которой едет Главный Герой, населенные пункты, все должно быть как в реале. Внезапно может появиться в комментах чел, который там живет, и заорать, что "вы все врёте, не так у нас".
8. Старайтесь не слить концовку)
9. Добавьте шуточек. Дайте людям отдохнуть, читая и слушая вас. И так все напряжены до предела.
10. Фразы в диалогах и комментарии к ним. “…” — сказал он, ответила она, воскликнул он (после восклицательного знака), спросил он (после вопросительного). В озвучке частые комменты подобного типа звучат навязчивым повтором, лучше использовать комменты, отображающие либо действия персонажей, либо их эмоции. Как пример - можно послушать озвучку “Понедельник начинается в субботу”, и с 5 минуты посчитать слово “сказал”. Что в чтении приемлемо, в озвучке не очень хорошо.
11. Не надо называть Главного Героя только одним именем в тексте. При озвучке частые повторы имени вызывают раздражение у слушателя. Он в какой-то момент начнет считать повторы, и писать комментарии под видео, сколько было Викторов или Максов за полчаса.
В озвучке это будет выглядеть : макс, макс, макс , макс, макс пошел, макс сел, макс бежал. Через каждые две минуты. Используйте заместительные! Надо найти замену имени, например, называть его по фамилии, профессии, парень, имя уменьшительное, он, мужчина, может кличка у него есть, еще как-то, и, стараться чередовать.
12. Про слова специфические, редко используемые, техническую инфу и англицизмы. Читателю, как и слушателю, должно понятно быть каждое ваше слово в тексте. Писать надо как для детей, чтобы любое слово было понятно даже Ирине Борисовне из деревни Волчехвост, Хтонического района, 65 лет, пенсионерка, всю жизнь на скотобойне проработала. Это непременное правило. И тогда слушатель будет вам благодарен. Выкручивайтесь, объясняйте. Даже если очень не хочется.
13. Еще хочу посоветовать навесить на Гуглдок программу "свежий взгляд". Отличная вещь, на проверку близких повторов однокоренных, чтобы не пропустить. Вы улучшите свой текст, это 100%.
14. То, что правильно и логично сложилось в вашей голове, может быть непонятно читателю, а уж слушателю тем более. У каждого свой опыт жизни, образование. Им все надо объяснять, как детям. Какие-то понятные вещи для вас, могут быть просто недоступны пониманию других людей. Допустим, автор пишет “в метро включилось тревожное аварийное освещение”. Вот это читает пятнадцатилетний мальчик, из села в Челябинской области. Никогда он метро не видел, кроме как в интернете видео и фото. Аварийку там не демонстрируют. Как он сможет вообразить, почему оно тревожное? Чем тревожит? Он свет такой никогда не видел. Свет зеленый? Синий? Красный? Какой? Внимание к деталям.
15. Ничего не бойтесь, пишите! Ваш читатель вас найдет. А слушатель будет благодарен за нескучно проведенное время.
И в прошлый раз просили “прозрачнее объяснить условия участия и победы”.
Ребят, просто напишите интересную историю, с учетом того, чтобы интересна она была не только вам лично, как автору, а и большинству людей. От себя лично прошу, не надо никаких розовых соплей любовных и “одноногих собачек”. Кто не знает что это:
Одноногая собачка — условное обозначение чего-то очень жалостливого, нарочито долженствующего вызвать в зрителе приступ немотивированных едва сдерживаемых рыданий, спекулирующего на жалости.
Изначально происходит вот из такого боянистого анекдота:
Бежала одноногая собачка, подняла ножку чтобы пописять. И упала на животик.
Да будет свет, мир, и крипота!)
Лето. Село. Поздний вечер. Нас трое, по 17-18 лет. Ищем место уютно прибухнуть. Забираемся в заброшенный дом. Находим там доски, организуем стол. Ставим посередине фонарь на батарейках (мобильных ещё не было ни у кого), бутылку водки, сок, закуски, начинаем бухать.
Только хряпнули по первой, как какое-то чёрное существо, не то псина, не то чёрт прыгает на стол, переворачивает всё, орёт каким-то адским криком и дальше прыгает в окно и исчезает. Двое из нас в истерике, третий хватает доску и пускает в окно вслед за существом. Так и не поняли что это было. Наутро, возле того дома появлялся участковый, разбирался кто разбил лобовое стекло припаркованной поблизости новой "шестёрки". Из-за этого особенно не распространялись про тот случай, но спустя 14 лет один из нас (не я), наведавшись по делам в село рассказал эту историю каким-то местным подросткам. Те решили проверить и заодно поснимать на телефоны, чтоб было как в фильмах ужасов. Дом всё также был заброшен и эти ребята тоже без труда туда проникли, забрались на второй этаж, там где 14 лет назад были и мы, открыли пиво, стали бухать.
В какой-то момент одному из них приспичило отойти по малой нужде. Так вот, пока он стоял в соседней комнате и справлял нужду у стены кто-то за спиной выругался в его адрес. Едва он обернулся как получил сильную пощёчину, от чего упал и закричал.
Двое его друзей услышав крик вбежали к нему с мобильниками. Увидев друга с растегнутой ширинкой и мокрыми штанинами закатились в смехе. Вернулись все трое за стол и всё бы хорошо, только было их в той компании четверо.
Четвёртого нашли спустя пару часов двумя этажами ниже - когда двое побежали на крик спасать своего товарища, этот побежал в другую сторону, только в темноте не нашёл дорогу, но наступил на трухлявые доски и провалился со второго этажа в подвал над которым вообще не оставалось никакого пола.
Парнишка не успел даже вскрикнуть, ударился головой об твёрдую каменную породу и скончался.