Шрам Мао Цзе Дуна. Фельдшер — о том, за что штрафуют скорую.⁠⁠

— А, вот скажи мне, друг, — кореш нагнал фельдшера у самой диспетчерской. — Вот если нашего начальника ночью одного посадить в "Газель" и отправить на вызов, где его ждут пять мужиков с целью овладеть беспомощным, но желанным его телом? Он после этого хоть что-нибудь сделает, чтобы наши девочки спокойно работали и ничего не боялись? Его ведь точно так же на вызове могут грубо попросить раздеться.

— Не советую, — фельдшер взял свою карту вызова, а вторую передал товарищу. — Что за фигня? Повод "драка" — теперь считается скоропомощным вызовом?

— Нет, ты ответь? — друг машинально взял карту. — Почему не советуешь? Начальство жалеешь?

— Нет. Я боюсь, что ему не дай бог это понравится, и он впишет процесс раздевания перед пациентом в твои должностные обязанности. А у тебя? — фельдшер мельком взглянул в карту коллеги. — Что за фигня? Мы что? К одному и тому же человеку едем?

Диспетчер оторвал покрасневшие за полдня глаза от компьютера.

— Нечего выпендриваться. Дали вызовы — езжайте. Пострадавших двое. Всем хватит. Фельдшер запрыгнул в кабину.

— Оптовый рынок.

Вторая бригада с точностью до мелочей повторила действия первой, и уже через десять минут обе бригады гуськом протискивались между рядами, заполненными пуховиками, кроссовками и прочей "китайской Италией", ведомые к цели шустрым охранником рынка.

На лавочке под навесом сидели сильно побитые бравые китайские парни. Их китайская подруга, на ломаном русском быстро объяснила, что эти двое подрались из- за торгового места, после чего вручила фельдшеру два паспорта и тихо испарилась. Сами бойцы шаолиньской школы по-русски не говорили вообще. Или совершенно не хотели этого делать. Милиции, естественно, не было и в помине. Поскольку в машине было тесно, осмотр был проведён там же, под навесом. Каждый фельдшер осмотрел своего пострадавшего, а затем, жестом показав, чтобы ребята не разбегались, сели за рядом стоящий столик для проведения консилиума.

— Ну, что там у твоего? — фельдшер протянул коллеге один из двух паспортов.

— Хорошо бились, — напарник взял паспорт. — Ставлю сотрясение головного мозга под вопросом, параорбитальные гематомы с обеих сторон, перелом носа. Ну, и так, по мелочи.

— Мой такой же. Видишь, как китайцам дорог каждый кусочек русской земли? Биться за неё готовы даже друг с дружкой. Мы с тобой за свои кровные с начальством так не воюем, только терпим и подачек ждём. А этим — земля наша, русская, как мать родная. Жизнь отдать готовы. Ну что? Берём и везём?

— Давай. Что резину тянуть по такой жаре, — и фельдшеры повернулись в сторону двух спасённых от "неминуемой гибели" драчунов. Те сидели тихо, смирно ожидая вердикта.

— Слушай. А кто из них кто? — друг посмотрел сначала на паспорта, а затем на опухшие рожи бойцов. — Их ведь не различить! Морды одинаково шарообразные, фингалы на мордах одинаковые, ростом тоже одинаковые. Даже одеты одинаково. А по-китайски я читать не умею. А они со мной по-русски разговаривать не желают.

— Бери любого, — фельдшер усмехнулся. — Я думаю, раз у них травмы одинаковые, то и больничка одна и та же будет. А имена сами придумаем. Скажем, что так в паспортах записано. Пусть приёмное отделение голову ломает.

— Дело говоришь, сенсей, — коллега заржал и согнулся в шутливом поклоне, изображая подобие какого-то китайского церемониала.

Пострадавшие были сданы в приёмное отделение под именами Мао Цзе Дун и Ден Сьяо Пин.

— Что то фамилии знакомые, — травматолог расписался в картах медиков и поднял глаза на шаолиньских "близнецов". — Они у нас раньше уже поступали?

— Слушай, — на подстанции фельдшер подошёл к другу. — Ты ведь классно пишешь карты. Давай, я у тебя всё спишу. У бойцов наших травмы всё равно одинаковые. И диагнозы одинаковые. Соответственно, и описания будут такими же. В кои-то веки ко мне никто из проверяющих не придерётся.

— Да ради Бога, — друг с готовностью протянул корешу свою карту вызова. — Но всё равно до чего-нибудь докопаются. Работа у них такая. Всё равно найдут, за что денег снять. Спорим на бутылку?

— Ничего не понимаю, — эксперт страховой компании внимательно изучал две написанные, как под копирку, карты.

Карты были написаны хорошо, но не найти хотя бы в одной из них ошибку, эксперт считал ниже своего достоинства.

— Алло! Это больница? А к вам такого-то числа поступали Дэн Сьяо Пин и Мао Дзе Дун? А диагнозы у них какие? А раньше они к вам поступали? А хоть чем-то они отличаются? У одного аппендикс удалён? Что значит вроде? Шрам характерный? А свежий шрам? Что, совсем малозаметный? Значит, в детстве удалили. А у кого из них? Что значит "хрен его знает"? Ну ладно, спасибо.

Эксперт положил трубку.

— Вот. Кто ищет, тот всегда найдёт, — врач-эксперт (в прошлом физиотерапевт, ни дня не работавший на скорой) взялся за ручку. — Так и напишем. Вот только кому? Хотя какая разница. Диагнозы одни и те же, описания одинаковые. Вот этому напишу — у него почерк хуже.

***

"Карта имеет изъян в описании статуса локалиса: не описан шрам от проведённой в детстве операции апендэктомии" (из заключения врача эксперта страховой компании).

***

"Фельдшеру объявить замечание за ненадлежащий осмотр пациента" (из приказа по скорой)

***

— Давай, давай... — кореш взял из рук фельдшера бутылку коньяка. — Не жмотись. Пить будешь? Пошли. Я угощаю.

Автор = Дмитрий Беликов.