Белоночные хроники. Достояние Атлантиды. (ПродолжениеГлавы 3-6).⁠⁠

ГЛАВА 3

…Объявился «гуманоид» лишь в конце зимы. Когда я уже стал забывать об этом северном знакомстве. Он ответил на моё письмо в сети. Своё долгое молчание объяснил столь же долгим пребыванием в Юго-Восточной Азии. Поинтересовался моими планами на грядущий полевой сезон. И, …особенно подробно расспрашивал меня о сейде, найденном мною прошедшим летом в Карельских лесах. (Фёдор уже посмотрел мой блог в интернете. О сейде узнал оттуда. Чем-то моя находка его очень заинтересовала. У меня даже возникло подозрение, что его, столь поздний отклик и восстановление контакта со мною продиктовано именно интересом к этому сакральному валуну).

А в блоге у меня было написано следующее:

…Одна из интригующих загадок Севера — древние сейды. Они …есть. И, …это, по сути, — всё, что о них достоверно известно. Всё прочее — бездоказательные фантазии, невразумительные предания, малоубедительные домыслы.

Сейд, о котором я здесь намерен рассказать, вероятно, официальной науке ещё не известен. Во всяком случае, никаких упоминаний о нём нигде я не нашёл. И он — самый большой из всех, виденных мною, сейдов.

Узнал о нём случайно. Остановился как-то, в одной глухой карельской деревне, купить молока у местных жителей. Преклонных лет карелка, продавшая мне молоко, полюбопытствовала, откуда я еду и куда?

— Путешествую. Сейчас еду с Воттоваары. Вы, наверное, знаете про это древнее капище, про сейды на горе Воттоваара?

— …Знаю. А у нас тут тоже сейд есть — вдруг сказала бабушка. Она, похоже, тут же пожалела о своей словоохотливости. Но, слово — не воробей. Я к ней прицепился с расспросами: Где? Как найти?

Нехотя, старушка, всё же рассказала, где надо свернуть на заброшенную лесную дорогу, ведущую к заброшенной же деревне, на берегу лесного озера. Проехать по ней, за деревню, с километр. Затем — пешком вправо, в лес, ещё с километр. (Очень точная наводка. Не проще, чем искать иголку в стоге сена). Видя мою решимость ехать искать сейд, бабушка, на прощанье, всё же сказала мне про одну, определённую примету: там, где с заброшенной дороги надо топать вправо, в лес, висит на дереве бутылка.

…Проехал, в соответствии с услышанной от старой карелки «маршрутной картой» до нежилой, брошенной деревни. За нею — ещё, по давно не езженой колее, — с километр. По лесной дороге. Бутылку нигде не увидел. Остановился. Прошёл пешком вдоль колеи туда, сюда… Нету бутылки. Куда идти?…

Смотрю, справа от того места, где я остановился, уходит в чащу …что-то, похожее на тропу. Просто — чуть примятый мох. Может, раза три тут прошли. Не она ль ведёт к сейду? Осматриваю деревья над тропой. — Есть бутылка! Пластиковая. Зелёная. В зелёной листве. Конспиративно весьма.

Запираю свою «проходимицу» и — вперёд. В лесную неизвестность…

Идти не просто. Буреломы. Но, — что любопытно и странно: тропа (точнее будет: след во мху) эти буреломы не обходит. А ныряет прямо под завалы из упавших деревьев. Лес — всё мрачнее и гуще. Участки буреломов — всё чаще…

…Сейд возник неожиданно. Внушительных размеров силуэт за стволами елей, похожий, очертаниями, на горбатое исполинское животное (МАМОНТ?!).

Сейд покоится на плоском скальном основании. Стоит на трёх камнях — ножках. И за ним …явно кто-то ухаживает. Видны следы недавней очистки его от мха. Прикладываюсь руками и лбом к его боку. Этот приём помогает сосредоточиться, настроиться… Пофантазировать о событиях, которые, возможно, с артефактом происходили в его дремучем прошлом.

…В воображении вскоре возникает картинка: зимний, пасмурный день. Видимо, довольно холодный. Большая группа людей (?), в архаичных одеждах, с трудом волокут на верёвках огромный валун по специально для этого намороженной, ледовой дороге. (Причём, люди, похоже, — не кроманьонской расы. (Неандертальцы?) …). (…И похожую «картинку» я видел на Воттовааре. Зимний хмурый день. Люди, волокущие на верёвках массивные гранитные валуны…)

Почему-то Фёдору очень захотелось этот сейд увидеть. Он просил у меня, дать ему подробную наводку, как до него добраться. А ещё лучше, по возможности, сопроводить его к сейду. Мне же очень хотелось продолжить знакомство со столь …интригующим персонажем, из мезенских лесов возникшим. Поэтому, я пообещал, скорректировать свои планы северных поездок на следующее лето, выбрать время и добраться с ним до «моего» сейда.

ГЛАВА 4

С некоторых пор Русский Север для меня — как наркотик. Живу - от одного белоночного сезона до другого. Т.е., прежде и я был …нормальным. Для отдыха и путешествий предпочитал края южные, моря тёплые. Но, однажды, просто - разнообразия ради, отправился на Север и…

Запинежье Задвинское. Т.е., регион, находящийся за Сев. Двиной и за Пинегой. (Терм. авт.) :)

Дорога, поначалу, довольно долго тянется параллельно реке Пинеге. То отклоняясь от её долины, то вновь к ней возвращаясь.

Её извесняковые берега даже вблизи похожи на рукотворную каменную кладку.

Поморская деревня на противоположном берегу. Судя по наличию наскольких лодок у берега- жилая. Частично(...

Белая ночь над Северной Двиной...

С той первой поездки меня каждое лето, с приближением поры белых ночей, аки птицу перелётную маниакально тянет на Север. И зимой, когда Фёдор написал мне о своём желании, увидеть мой сейд, я уже мысленно устремлялся туда. Так что, повторное посещение, уже в кампании с Фёдором, таинственного валуна на трёх каменных ногах моим планам никак не противоречило.

…И прошла весна. И пришло лето… И приблизился наконец день "Х". День старта в высокие широты. В направлении — к берегам Беломорским…

С вечера я обстоятельно навьючил на багажник «проходимицы» свой походный «приклад»: всё, нужное для автономного путешествия. А, с утра — пораньше, стартовал.

ГЛАВА 5

С Фёдором мы встретились в Петрозаводске. Он прибыл на поезде. Здесь он пересел ко мне в машину, и мы двинулись дальше. Сначала, по хорошей Мурманской трассе, — до Медвежьегорска. Там я свернул на северо — запад, на дорогу попроще. Её сменила дорога с гравийным покрытием. А через несколько десятков километров закончился и гравий. Пошла простая лесовозная грунтовка, местами заболоченная. Чем дальше в лес, тем …хуже колея.

Фёдор нынче был заметно — менее словоохотлив, чем год назад, на Пёзе. Мои попытки вывести нашу дорожную беседу на «прошлогодние» темы натыкались на его уклончивые ответы. О своей поездке в Юго-Восточную Азию он тоже рассказывал как-то …дежурно. Общими фразами. Только, чтобы поддержать разговор. Никак не обнаруживая, при этом, своих истинных целей азиатского путешествия. (А они, я это чувствовал, были). Впрочем, когда пошла лесовозная колея, стало уже — не до разговоров. Следовало сосредоточиться на управлении машиной. Дабы — не застрять здесь, в карельских болотах, надолго. Может, даже — …очень надолго…

До места добрались к вечеру. Пластиковую бутылку (прошлогодний знак, от которого надо идти с колеи в лес, к сейду) я, в этот раз, не нашёл. Видимо, тот, кто её повесил, по каким-то конспиративным причинам её снял. Но, в прошлом году я предусмотрительно «забил» координаты сейда в свой карманный навигатор. И, с его помощью, покружив, обходя буреломы, по лесу, к сейду мы — таки вышли.

…Сначала увиденное произвело на Фёдора заметно — сильное впечатление. В первые минуты он забавно напоминал спаниеля, почуявшего добычу и застывшего в напряжённом ожидании команды: «Пиль!». Затем, однако ж, его настроение, видимо, стало меняться. Он ожидал чего-то другого. Фёдор ходил вокруг валуна, прикладывал к нему свои руки, закрыв глаза, прислушивался к чему-то… Зачем-то, присев, заглянул под сейд… С минуту он, сидя на корточках, смотрел в просвет между нижней частью валуна и плоским скальным основанием, на коем, на трёх камнях-ножках, он установлен. Затем поднялся. И, на лице его уже не было азартного выражения охотника, учуявшего добычу. Предвкушение оказалось ложным. Видимо, от моего сейда Фёдор ожидал чего-то особенного, мне не понятного.

— Григ, а ты, в своём посте, в интернете, писал ещё о «картинке», будто бы, тобою увиденной здесь, — заговорил наконец Фёдор. — Можно об этом поподробнее? Что это твоё видение — вообще такое?

— …Да — просто — игра воображения.

— А ты …не мог бы включить своё воображение и увидеть эту картинку снова? А потом рассказать мне об увиденном тобою.

— …Можно попробовать — слегка озадаченный столь необычной его просьбой ответил я. Затем подошёл к сейду, положил на него ладони и приложился к его холодному, каменному боку своим лбом.

…«Кино» опять было тусклым и чёрно-белым. Как и год назад. Я опять увидел хмурый и холодный зимний день. Людей, какой-то архаичной расы, скуластых, смуглых, косматых и малорослых гоминидов, в одеждах из шкур. Они таскают в кожаных бурдюках воду на этот плоский скальный выход на поверхность, посреди леса. Сейда ещё нет. Но три камня, на коих он будет установлен, уже расставлены на скальном основании. Гоминиды льют воду, которая быстро замерзает, покрывает сплошным, толстым слоем льда и весь плоский скальный массив, и камни-ножки на нём, предназначенные для установки сейда.

В это время, другие их соплеменники тоже таскают воду, намораживают ледовую «трассу» к скальному выходу. Замысел их очевиден: По льду они дотащат гранитный валун до места установки и оставят его на ледовой поверхности, над камнями — ножками, до весны. Такой вот, доисторический кёрлинг. Лёд растает. Валун опустится на свои камни — опоры. И станет священным сейдом.

— Это всё, что ты видел? — спросил меня Фёдор, когда я закончил пересказывать свою «игру воображения».

— Вроде всё.

— …Ну, что? — после долгого раздумья сказал Фёдор — поворачиваем назад?…

ГЛАВА 6

Мы шли обратно. Проваливаясь в толстый, влажный мох. Обходя завалы из деревьев. К проторённой когда-то лесовозами, а ныне заброшенной, лесной дороге. К, оставленной там, моей НИВЕ. Поведение Фёдора у сейда, его не понятные поступки, породили, в моей голове, новые вопросы. Дополнительно — к прежним. Моё любопытство жаждало ответов. И теперь я приступил к нему, за разъяснениями.

— Фёдор, у меня, к тебе — простой и закономерный вопрос: что — …всё это было?

— …Есть у меня одна гипотеза, относительно происхождения и предназначения северных сейдов. Сейчас я тебе о ней расскажу. Но, прежде ответь мне вот на какой вопрос: эти твои «игры фантазии», видения («картинки», как ты их называешь) — они только с этим сейдом связаны? Или, что–то подобное случалось и раньше?

— …Боюсь, не понял: что имеется в виду под «чем-то подобным?»

— Ну, какие-то необычные «игры воображения», связанные с каким-то необычным объектом. Или, «картинки», которые потом как-то реализовывались…

— Да — сколько угодно! — непроизвольно вырвалось у меня в ответ. Фёдор даже остановился и посмотрел на меня …несколько пристальнее, нежели смотрел прежде.

— Вот как?! А ты …не мог бы рассказать мне о них? Обо всех, по возможности, случаях, которые вспомнишь? Это очень существенно для меня, для моей гипотезы.

— …Надо повспоминать. Сразу не готов ответить.

— Повспоминай пожалуйста. Без спешки. Нам же — всю ночь ещё ехать. Довезёшь меня, кстати, хотя бы до Медвежьегорска?

— Отвезу в Петрозаводск.

— ОК. Буду тебе, за это, очень обязан.

Сергей Сунгирский.

Продолжение следует.